Молитвы Грешников

            Все твердили, что любовь прекрасна. Но почему тогда мы не имеем права её испытывать? Когда ты плакала, я думал, моё сердце разорвется от боли. Ты повторяла, что своим эгоизмом передаешь всех. Почему наши чувства — это предательство? Если мы даже не говорим о них вслух…

      Я всегда желала посетить столицу лишь из праздного интереса, но картина, представшая перед моим взором, удручала. В тяжёлых тучах цвета свинца не было ни малейшего просвета. Казалось, что солнце обходит это место стороной. Стены строений выглядели излишне серо, почти все ставни были закрыты. Из птиц я заметила только ворон, которые периодически кружились над городом. Ещё и непонятный запах гари, заставивший тело покрыться ознобом. Он был мне знаком и в тоже время нет. Сладковатый и тяжелый, вызывавший тошноту. Я прикрыла рот ладонью, стараясь не обращать на него внимание. Не знаю, будет ли считаться оскорблением, если меня стошнит на сидящего напротив Аарона, но моя гордость точно этого не переживет.       — Милая, тебе плохо? — Дядя обеспокоено посмотрел на меня. — Подурнело после перехода через портал?       — Нет. Запах странный. — С трудом проговорила я.       — Я бы пошутил про тесные помещения, но, как вижу, тебе сейчас не до этого. Тем более я знаю, что имеет подобный аромат.       — Горелая плоть. — Мрачно ответил Аарон.       — Именно. — Дядя утвердительно кивнул. — Скорее всего, сжигают тела тех, кто умер от чумы. И, судя по всему, число заразившихся только растёт.       — Увидев столицу, матушка бы лишилась чувств. Нет ни музыки, ни смеха. Лишь витающая вокруг смерть и почти опустевшие улицы. — На лице принца заиграли желваки. — Отцу совершенно плевать, что происходит с нашей страной.       — Не корите его. Боюсь, он уже не станет прежним. Из морока демонов почти невозможно выпутаться. Человек живет лишь в иллюзиях.       — Я знаю, но… — Аарон прикрыл лицо рукой.       — Ваше Высочество, даже если есть малейший шанс, император останется лишь пустой оболочкой без души. — Спокойно произнёс мужчина.       — Мне это повторять не нужно. Только моя сестра всё ещё верит, что отца можно спасти. Если бы брат был на моём месте, он бы нашёл выход.       — Ваш брат теперь сам нуждается в спасении, и будем надеяться, что для него не всё потеряно.       Экипаж вновь погрузился в тяжелое молчание. Семья Аарона почти распалась на части. Гаррет живёт лишь по законам, которые ему внушили, и считает их правильными. Аарону, как и его сестре, приходится скрываться. Отца одурманили, а мать отправили на тот свет. И возможно, когда всё закончится, ему придётся похоронить как отца, так и брата. Если он, конечно, сам выживет.       Как и сказал дядя, жертв в этой войне не избежать. Боюсь ли я смерти? Не знаю. Если мне придётся выбрать умереть, но спасти жизнь дяди и отца, я пойду на подобный шаг. Мне уже дали шанс, и я встретила тех, кто стал мне настоящей и любящей семьёй. Наша встреча — это уже огромный подарок для той, кто никогда никому не был нужен.       Я тряхнула головой, чтобы отогнать дурные мысли, и заметила, как в окне появился тёмный силуэт. Он стоял посреди опустевшей площади, рядом с фонтаном. Вокруг лежали лишь обломки, мусор и куски сена. Я приложила ладонь к окну, всматриваясь в тёмное пятно. Чем ближе мы подъезжали, тем лучше я смогла его рассмотреть. Небольшая чёрная шляпа, плащ и пугающая маска с длинным клювом. Сердце пропустило удар, но не от страха, это было что-то другое. Отвести взгляд казалось просто невозможно. Мы проехали площадь, и я неосознанно подскочила. А после на меня нашло осознание, где я нахожусь. Мне было тяжело понять собственную реакцию. Что в этом силуэте так сильно сбило меня с толку? Будто непонятное наваждение меня окутало на мгновение. Я зажмурилась, потому стигмы на моих запястьях начали пульсировать и болеть. Они больше не кровоточили и не беспокоили меня. Но сейчас боль была слишком яркой. Благо она и прошла довольно быстро.       — Виктория, ты точно в порядке? — Дядя положил руку мне на плечо и легонько сжал его.       — Да. — Я выдавила из себя улыбку. — Просто увидела в окне силуэт в маске.       — Это, скорее всего, один из врачевателей чумы. Сейчас в их столице хватает. Люди верят, что подобная маска, отпугивает болезнь, но, по-моему, это глупость. Кончик клюва заполнен сильно пахнущими лекарственными травами, чтобы лекарь дышал легче при чумном смраде.       — Вы хорошо осведомлены, даже в подобном. — Удивлённо произнёс Аарон.       — Только из-за того, что жил рядом с одним из самых болтливых лекарей в мире. Я бы сбежал из Кратоса, но благо его сын оказался не таким. — Дядя недовольно хмыкнул.       — Вы о господине Огюсте? — Я улыбнулась. — А мне он казался добрым и приветливым. — Наш бывший лекарь был одним из тех, чью смерть я искренне оплакивала. У него был тёплый взгляд, громкий смех и добрая улыбка.       — Выпила ты бы с ним хоть один раз, то сразу же передумала бы. — В глазах дядя проскользнула печаль, но он быстро взял себя в руки. Видимо, ему нравился господин Огюст больше, чем дядя хочет показать.       На секунду моё сердце сжалось от боли. Я сразу же вспомнила о Кратосе. Наш небольшой и родной городок. Сможем ли мы туда вернуться? Мы сбежали из Кратоса, как и другие жители. Их спокойная жизнь была нарушена, а некоторые уже мертвы. Они никогда не прогуляются по площади, не увидят, как поляна возле Воющего леса покрывается цветами, не обнимут родных, не купят свежего и хрустящего хлеба у Тома. Уверена, Пенелопа тоже бы сказала, что моей вины нет. и Джозеф, если бы был жив. Но мне от этого не легче. Я не могу простить себе собственную глупость и неосторожность. Благо, экипаж наконец-то остановился. или бы моё самобичевание продолжалось. Я на несколько секунд зажмурилась, чтобы прийти в себя. Больше подобного не повториться. Я всё для этого сделаю.       — Виктория, я помогу. — Аарон протянул мне руку.       — Не думаю, что это хорошая идея. — Я нахмурилась.       — Если ты беспокоишься о своём дяде, то он немного занят.       Я не стала сразу интересоваться, чем он может быть занят, и молча воспользовалась предложенной помощью. Надеюсь, Юлиана не захочет испробовать на мне своё божественное оружие. У меня и без любовных треугольников забот хватает.       Дядя действительно попал в затруднительную ситуацию, а точнее медвежьи объятия огромного мужчины. Его рост и комплекция поражали. Если это наш осведомитель, то я даже не знаю, как он умудряется не привлекать к себе внимание. Незнакомец окинул меня взглядом, и я поняла, что забыла вуаль в экипаже.       — Это твоя малышка? Она выросла красавицей, несмотря, на твою страшную физиономию. — Он отпустил дядю, и тот устало покачал головой.       — Виктория, это Йохан, он мой давний друг и заноза в… — Дядя прокашлялся, не договорив фразу.       — Ты же сказал, что вы сопровождаете Святую и принца. — Йохан начал оглядываться по сторонам, потирая рыжую бороду. — Принц на месте, а где Святая?       Я удивлённо приподняла брови. Рыжие волосы встречались редко, и чаще всего людей с подобным цветом называли не самыми приятными словами. Я и сама часто сталкивалась с шепотками и оскорблениями. В лицо их говорили редко из-за отца и дяди, но мне этого и не требовалось. Сложно не заметить, как на тебя смотрят с опаской. Да и цвет глаз только подливал масла в огонь. А моя вспыльчивость его раздувала. Мне пришлось учиться быть более сдержанной и понять, что это общество отличается от того, к которому я привыкла.       — Она перед тобой. — Произнёс дядя.       — Рыжеволосая Святая ну и дела! — Мужчина басисто рассмеялся. — Церковники этого не переживут.       — Лучше прикрой лицо, неизвестно, как отреагируют другие. — Юлиана ядовито усмехнулась. — Могут с ведьмой перепутать, и на костёр отнести.       Эта ненормальная специально меня провоцирует? Так спокойно, я опущусь до её уровня, если отреагирую. Не в первый раз ведьмой назвали. Мне с ней делить нечего и некого.       — Юли, я бы тебе посоветовал рот прикрыть, ненароком всё ядом забрызгаешь. — Тобиас приобнял меня за плечи. — У вас есть чем подкрепиться, я с голоду умираю.       — Конечно. Проходите в дом. — Йохан прокашлялся. — Марта уже заждалась и ворчала, что всё остынет до вашего приезда.       Несмотря на всю серость помещения снаружи, внутри оно было уютным. Первое, что приковывало взгляд — это символы на потолке. Скорее всего, они высечены в каждом доме. У столицы нет защиты, как и у других, в отличие от Кратоса. Чтобы снова не впасть в уныние при мысли о доме, я слушала мирно потрескивающие в камине дрова, разглядывала кресло-качалку и клубки с пряжей, до которых уже добрался чёрный кот или кошка. В голове сразу возник Гарри. Надеюсь, из-за моего постоянного отсутствия ему не слишком одиноко. Хотя отец рассказывал, что он хорошо проводит время, периодически расцарапывая лица паладинам. Почему-то именно к ним он относится особенно агрессивно. Гарри, конечно, не подарок, но и не нападал без причины на всех.       Жена Йохана оказалась более спокойной и милой женщиной. Она заботливо накормила нас и предоставила комнаты, чтобы отдохнуть. Сейчас остаётся лишь дождаться приглашения и попасть на аукцион. Надеюсь, мы сможем получить ту чашу без лишних проблем. Тем более следующей целью станет Цитадель, а в неё проникнуть гораздо сложнее. Пока дядя и Йохан что-то обсуждали между собой, я стояла возле окна. Мне не хотелось им мешать, да и темы разговора больше не о деле, а личные. Проклятую вуаль я всё же надела. Неизвестно, когда придётся выдвигаться. Тем более дядя сказал, что я должна привыкнуть к ней. Сам бы походил в вуали, а после бы понял, почему я не хочу её носить.       — Госпоже Святой по душе одиночество, нежели оживлённая беседа? — Тобиас встал напротив меня.       — Моё присутствие не требуется. — Спокойно ответила я. — И прошу, обойдёмся без госпожи. Можете называть меня по имени.       Апостол лишь усмехнулся. Вскоре в нос ударил запах табачного дыма. Тобиас с безразличным взглядом всматривался в мрачную картину за окном. На первый взгляд он выглядит, как повеса и бабник, но есть что-то в нём странное. Словно этот человек равнодушен ко всему, что происходит. Или я просто придумываю того, чего нет. Всё-таки моя жизнь далека от того спокойствия, которого я так желала. Вот ищу во всём подвох и странность.       Я крепче сжала свои чётки в руках. Попытки Сильвии их изучить не увенчались успехом. Она сказала, что чётки не реагируют ни на что, будто теряют всю свою силу. Я вижу лишь слабое свечение и не более. К моему удивлению их не забрали, а оставили у меня. Тяжело поверить, что чётки помогут остановить демонов. Если бы в них была хоть капля божественной силы, они бы защитили Тома. Надеюсь, хотя бы Пенелопа и близнецы в безопасности. Не уверена, что смогу вынести новую потерю и продолжать делать то, что от меня требуется. Я по привычке перебирала бусину за бусиной. Это помогало мне привести мысли в порядок. Сначала одну, потом по две и так по порядку.       — Что заставляет вашу душу и мысли прибывать в смятении, Виктория? — Тобиас склонил голову на бок.       — Страх.       — Страх? — Он приподнял бровь.       — Боюсь, что не смогу спасти близких, и кто-то снова пострадает. — Я сжимала чётки так сильно, что поражалась, как они не рассыпались, учитывая то, сколько им лет.       — Вам бы сейчас о себе подумать. Чума находится под боком, а демоны бродят по округе.       — Смерть не так страшна, как кажется. — Я усмехнулась. — Тем более, кроме демонов меня ищет и церковь.       — А вы думаете, там остались люди? — Он издал смешок. — Хотя нет, пару десятков, может, и найдётся.       — О чём вы? Демон не может зайти в церковь.       — Если там есть божественное присутствие, но он отвернулся от людей. Их деяния порой заставляют содрогнуться от ужаса. Хотя любой, кто захочет прощения, может его получить, даже если не достоин. У Создателя очень своеобразная любовь. — Тобиас выпустил струйку дыма изо рта.       — В Кратосе я видела демона. — С трудом проговорила я, отгоняя дрожь. — Точнее, он навёл на меня морок в стенах храма. Думаю, за его пределами у меня не было бы шанса выжить.       — Ваш город особенный.       — Знаю, там пролилась кровь Первой Святой, поэтому нам не нужны обереги от нечисти.       — Как прекрасно время завуалирует некоторые события. Убийцы становятся героями, люди забывают о совершённых грехах и пытаются избавиться от малейших следов. Не задумываясь, что другим всё равно придётся за них расплатиться. — Его губы исказились в презрительной усмешке.       — Историю пишут победители, а не проигравшие такова наша жизнь. — Я пожала плечами.       — И к каковым вы причисляете себя?       — Я просто человек, который оказался в гуще события и пытающийся плыть против течения. Если я смогу защитить родных, то буду кем угодно, так я думала. Но после, увидев, сколько людей нуждаются в помощи, поняла, что нельзя следовать лишь своему эгоизму. Пусть я не самая умелая, Святая, но сдаваться не собираюсь.       Думаю, на этом наш разговор можно закончить. Я улыбнулась и вновь посмотрела в окно. Только моя улыбка сошла с губ в туже секунду. Тёмный силуэт, что я видела на площади, вновь появился. Он стоял возле стены и, казалось, почти сливался с ней. Но я всё равно ощущала его взгляд. А если за маской скрывается демон? И теперь ждёт возможность, чтобы напасть? Нет, я не ощущаю опасность, как тогда, в храме. Может, я просто становлюсь параноиком? Бушует чума, и не удивительно испытывать опасение.       Я почувствовала, как лоб и затылок начали болеть. Ужасно неприятные ощущения, словно что-то впивается в кожу. Я прикоснулась ко лбу, и на пальцах остались капли крови. Но она была не только на пальцах, но и на ладони. След тянулся дальше, к стигмам.       — Святая, у вас кровь! — Тобиас аккуратно взял меня за руку.       — Ничего, я в порядке. Просто нужно ладони помыть. — Я попыталась придать голосу беззаботный вид.       — Печать на Разломе почти исчезла. — На лице Тобиаса заиграли желваки, когда он снял с меня вуаль. — Пойдёмте, вам нужно сесть и забинтовать стигмы.       — Виктория, почему он… — Дядя оборвал себя на полуслове. — Марта, прошу принеси воды и чистую ткань.       Пока мне накладывали повязки, я старалась не двигаться. Скорее всего я выгляжу просто ужасно. Не понимаю, как подобное зрелище может кому-то подарить положительные эмоции с большей вероятностью оно вызовет несварение желудка. Появлюсь перед жителями столицы, и все разбегутся, а не станут слушать вдохновлённые речи. За это время Аарон и Юлиана успели спуститься. Судя по удивлённому виду Юлианы, она до сих пор не может поверить, что я Святая. Чувствую себя просто отвратительно. Не хватало снова упасть в обморок.       — Ты слишком бледная. Может, мы передохнём сегодня? — Поинтересовался дядя.       — Нет. — Я отрицательно покачала головой. — Сейчас вы не должны видеть во мне родного человека. Думайте лишь о нашем деле. Я справлюсь.       — Милая…       — А после сделайте мне того ужасного чая. Кажется, я за ним соскучилась. — На моих губах появилась вымученная улыбка.       — Хорошо. — Дядя погладил меня по щеке. — Но не могу обещать, что он будет таким же ужасным, как у Гидеона.       — Ничего. Я его всё равно хочу выпить.       Ждать пришлось недолго. После того, как мне перевязали стигмы, и я снова надела вуаль, в дверь постучали. Это был необычный стук, больше напоминавший знак или какой-то шифр. Йохан вернулся к нам с письмом. Прочитав его, он тихо выругался, после тяжело вздохнул, видимо пытаясь успокоиться, а через время произнёс:       — Снова публичное наказание. Церковники совсем обезумели, скоро начнут обезглавливать всех без раздумий. Говорят, что из-за чумы нельзя покидать дома, а сами сгоняют всех, чтобы ещё больше запугивать и показать свою власть.       — Как бы прискорбна и ужасна не была ситуация, мы должны ей воспользоваться. — Дядя помог мне встать с кресла.       — Если покажемся, начнётся переполох. Риск попасться слишком высок. — Йохан недовольно цокнул языком.       — Мы должны показать, что наследный принц жив и на стороне своего народа. Сколько можно распускать слухи о его смерти.       — Но ведь они действительно так думают. Люди из крепости спасли нас с сестрой. — Мрачно произнёс Аарон.       — И надеюсь, вы не забудете об этой небольшой услуге и снизите нам налоги. А ещё было бы неплохо… — Йохан не успел договорить, потому что дядя со всей силы удар его по спине. Судя по звуку хлопка, было очень неприятно.       — Откуда здесь взялись насекомые? В этом году они проснулись слишком рано, пришлось прихлопнуть одного. — Выражение лица дяди было столь невинным, что хотелось поаплодировать.       — Ты явно выбрал не то поприще. — Сдавленно пробормотал Йохан.       — Слушайте внимательно сперва убираем стражу, которая соберётся на площади, а только после принц покажется. Мы идём на риск, и поэтому в случае опасности нужно защищать Его Высочество и Святую. В продолжительную битву не вступайте и используйте свиток перемещения. Он переместит вас за стены столицы к трактиру. Покажите свои значки, и вас пропустят. Если вас вырвет после перемещения, ничего страшного. Главное, не загадьте товарищей. Кто до сих пор сомневается, может остаться, а лучше убираться подальше и не мешать остальным. Вопросы есть? — От холодного голоса дяди, даже мне стало не по себе. Что-то мне подсказывает, что он из тех, кто гоняет своих подчинённых, в хвост и гриву. Пока они рухнут от бессилия.       — Теперь видно, что они с моим наставником родственники. — Аарон прикрыл рот ладонью, но дядя всё равно его услышал и одарил многозначительным взглядом. Родственники с наставником? Ладно, после спрошу дядю, это может и подождать.       — Его Высочество и Святая будут с Тобиасом, остальные проложат для них путь. И если кто-то совершить глупость или поступит импульсивно, то будет отвечать со всей строгостью.       — Давно я не развлекался. — Йохан ухмыльнулся. — Командир, ты ведь не оброс мхом, пока сидел в глуши?       — Йохан, нам нужно оглушить их, не устраивай резню. — Дядя тяжело вздохнул.       — Так точно. Но не могу ручаться, что они очнуться после моих ударов. Это всё из-за большой любви к церковникам. Я ведь должен её продемонстрировать, как и просили.       — Я надеюсь, после нашего визита столицу, её не придётся восстанавливать из руин. — Аарон покачал головой. Я тоже на это надеюсь.       Как и сказал дядя, мы разделились и вышли из дома в разное время. Поверх вуали мою голову укрывал капюшон плаща. Неудобно, но придётся потерпеть. Перед выходом нам раздали небольшие листы с изображенными на них знаками. По идее, они должны сработать так же, как и руны. Вроде их создал маг, который помогает проклятым. От этого мрачного вида становится не по себе. Небо такое серое, словно ни один луч не может пробиться. А ведь столица считалась прекрасным местом. Покойная императрица многое сделала для её обустройства. Постоянно приглашала скульпторов, мастеров и садовников.       — Здесь много похожих домов, поэтому легко заблудиться. — Аарон протянул ладонь.       — Не думал, что ты так беспокоишься. — Тобиас ухватился за его ладонь. — А до этого дня я считал тебя бессердечным.       Я едва сдержала смешок. Пусть ладонь принца предназначалась, скорее всего, мне, и я бы от неё вежливо отказалась, но благо Тобиас об этом позаботился. Когда Аарон освободился из хватки своего друга, то выглядел раздражённым. После мы продолжили путь. Тобиас поравнялся со мной, и я произнесла беззвучно: спасибо. Сначала я не была уверена, что он заметит, но мужчина пожал плечами и ухмыльнулся. Сама не понимаю, откуда это чувство легкости в общении с Тобиасом. Будто встретила старого друга.       Всё моё хорошее настроение испарилось, стоило нам приблизиться к месту наказания. Вокруг собравшихся людей стояли паладины. Они, подобно коршунам следили за всеми. К высокому столбу была привязана девушка. Её волосы были коротко острижены, лицо бледное, подобно мелу. Сорочка вся изодрана, на теле виднелись ссадины и порезы. В голове возникал тот кошмар, что приснился мне. Я ощущала привкус гари, как он забивает мои лёгкие, мешая, сделать вздох. Слышала крики разъярённой толпы и языки пламени, что подбирались ко мне. Нужно успокоиться, если я запаникую, то подвергну всех опасности.       — Здесь сам глава Цитадели, об этом нам не сообщили. — Тихо прошептал Аарон.       — Значит, придётся навести шумиху и скрыться. Твоё грандиозное восстание из мёртвых придётся отложить. — Ответил Тобиас.       На небольшой помост поднялся мужчина со свитком в руках. На вид ему не больше сорока лет. Его белые одеяния, подобно яркому пятну, выделялись среди всей серости, окружившим столицу. Остатки кошмара сошли на нет, потому что мерзкий запах гнили отрезвил меня. Я ощущала его отчетливо, хотя стояла далеко от мужчины. Он был намного сильнее и противнее, чем то, что исходил от бургомистра Стотерхема. Я прикрыла лицо ладонью, но это было бесполезно, словно я находилась рядом с выгребной ямой. Я отвела взгляд от помоста и наткнулась на знакомую маску, что находилась неподалёку. Или воображение вновь разыгралось, или этот врачеватель действительно следит за мной.       — Дорогие граждане, я попросил вас собраться, чтобы вы посмотрели на грешницу, что посмела спутаться с демонами. Она напустила чуму на эти земли и прокляла нас.       Голос мужчины звучал ровно и спокойно. Поражало, что не было ни перешептываний или возгласов. Все стояли тихо, будто опасаясь привлечь лишнее внимание. Моё напряжение вновь усилилось, стоило увидеть Гаррета Валентайна. Это может стать проблемой. Гаррет — апостол и намного сильнее обычных паладинов. Главный герой держал в руках факел, и я быстро осознала, для чего он предназначался.       — За своё преступление она должна ответить, перед лицом Господа.       Несколько паладинов начали складывать возле ног девушки хворост. Они собираются её сжечь. Это уже полноценная казнь. Я сжала руки так сильно, что ногти впились в кожу. Боль немного отрезвляла мой разум. Возможно, мы сможем спасти её. Нужно просто ждать и не выдавать себя. Дядя и остальные должны разобраться с паладинами.       — Это мятежники! Защищайте Его Преосвященство!       Когда раздались лязги и крики, я наконец смогла выдохнуть. Мужчину, стоящего на помосте, словно не заботило, происходящее. Он забрал факел из рук Гаррета, и бросил его в кучу хвороста.       — Нет! — Я бросилась к девушке.       Боже, это не должно случиться. Я не могу допустить, чтобы её сожгли за преступление, которого она не совершала. Уверена, тот человек связан с демонами или является одним из них. Я ощущала этот отвратительный запах, как и в Кратосе. Боже, пожалуйста, помоги мне её спасти. Я никогда не смогу выбрать, кто достоит жизни, а кто нет. И буду стараться помочь всем, даже если в итоге это станет причиной моей смерти.       Внезапно раздался гром, и дождь хлынул стеной. Но он был не холодным, как я ожидала, а тёплым. Пока все шокировано смотрели на небо, я пробиралась к помосту, через толпу. К счастью, огонь потух. Похоже, мою молитву услышали. Веревки скользили и завязаны слишком крепко. Поддалась порыву, А теперь не знаю, что мне делать. Но я ведь не могу бросить эту девушку. Уверена, её сожгут не сегодня, так завтра.       — Отойди сейчас же от осуждённой или присоединишься к ней. — В этот раз я не вздрогнула от голоса Гаррета.       — Видимо, вам нравится наблюдать, как мучают невинных, а ваш народ страдает. Вы достойный член правящей семьи. — Холодно произнесла я. — Уходили, чтобы защищать родных, но превратились в цепного пса. Что же заставило вас измениться?       — Ты… Что ты себе позволяешь?       — У мятежников всегда были дурные нравы, не обращай внимание на их речи, мальчик мой. Тем более подойти так близко глупо. — Мужчина в белых одеяниях положил руку на плечо Гаррета.       — И что же вы мне сделаете? — Я сняла капюшон. — Любой, кто посмеет причинить вред Святой деве, в независимости от статуса, будет казнён. Так, что к этому столбу с большей вероятностью привяжут вас.       — Святая Микаэла, но как… — Он сделал шаг ко мне. Видимо, от старости перепутал. Мне нельзя терять бдительность. Я сунула руку в карман и крепко сжала свиток с руной.       — Не приближайтесь, от вас несет. — Прошипела я. — Вы связаны демонами и пронизаны их гнилью. Как может такой, как вы, судить других?       — Если заберём Святую, он будет доволен. Да, очень доволен, и я смогу попросить у него, что захочу. — Взгляд мужчины стал безумным, а губы расплылись в мерзкой улыбке.       Всё во мне кричало, что нужно поскорее бежать. Я отшатнулась назад и упёрлась в кого-то. Едва я хотела повернуть голову, как всё перед глазами начало размываться. Несколько чёрных линий сливались в едино, образовывая узор. От головокружения я чуть не потеряла создание. Мне пришлось опереться об дерево. Я с трудом доковыляла до него и пыталась прийти в себя. Мне было всё равно, откуда оно появилось. После разберусь. Самое главное — твёрдая почва под ногами.              — Теперь слова дяди о тошноте кажутся не такими забавными. Это самое отвратительное перемещение.       — Потому что оно было резким и нестабильным. — Голос был мне знаком, но звучал странно и искажённо.       Я подняла взгляд и едва смогла сдержать крик. Рядом со мной находился чумной доктор, а вокруг нас лишь деревья и кустарники.