Верста

Кажется это уже было. Холодно, сыро, мужицкие голоса вокруг. Ратмир перевернулся на спину, раскинул руки и ноги в стороны и вздохнул, глядя на сырой потолок, капля влаги с которого тут же прилетела ему меж бровей. Юноша сморщился и вытер лицо рукой. — Эй, Гаврило, смотри парень забавный. Глазёнки узенькие, щурится будто. — Оставь хлопца, пока я ему башку не снёс. Я достаточно в южных землях ихнего отродья видал. Двадцать вёсен назад батьку моего в полон увели, смерды. Да…в целом обстановка была для Ратмира привычной, только теперь добавились духота, запах мужицкого пота и лязг кандалов. Те же воры и убийцы, только теперь они сидели не в лесу, именуя себя корнями, шишками, ветками и ещё чёрт знает чем, теперь воры и убийцы находились там где им следовало быть. Заперты в какой-то темнице. Плохо только то, что Ратмир тоже был здесь. И всё придётся начинать сначала. Он приподнялся, окинул взглядом хмурые лица сокамерников и кивнул в знак приветствия. Их было человек пять, кто-то ответил кивком, кто-то нет. Ожидаемо. — Что это за место? — спросил он. — Сюда садят тех, с кем не знают что делать. Так что ты попал, парень. Все мы тут надолго. В Гачирских тюрьмах тоже такое было, как он слышал. Есть те, с кем сразу ясно что делать, кто совершил что-то серьёзное и ждёт лишь казни, есть те, суд над кем необходимо провести срочно и вынести приговор. А есть те, суд над которыми отложили до поры до времени и когда судьба их решится никто не знает. В такие большие камеры обычно запирали всякий сброд, среди таких оказался и Ратмир. Ну хоть не убийцы и насильники, значит. — Сбежать пробовали? — попытаться спросить стоило. — Сбежать…– мужик, который изначально с ним говорил лишь отмахнулся, — нам некуда идти. Разве что бродяжничать. — А ваши семьи? Мужик лишь махнул рукой и послышалось несколько смешков. — Поймают и всех сюда засадят или того хуже… — он понизил голос, — в Мордыш-крепость. Тратить время на выяснение того, что такое эта Мордыш-крепость Ратмир не стал, узнает потом, если понадобится. — Вообще есть одно место, — начал юноша, слегка ухмыльнувшись, — там вас всех примут. — Твои родные земли что ль? — кто-то хмыкнул в темноте. — Не, — Ратмир махнул рукой, — там вряд ли примут, а вот в Дремучем Лесу… — Да ну тебя. К Лешакам так просто не попадёшь, они же все бойцы такие, что Княжеская Дружина им не ровня, чтобы к ним попасть испытание нужно пройти, а негодных тут же жестоко убивают. — А я у их атамана на хорошем счету, вы скажите, что мне помогли и вас тут же примут, там им помощь сейчас не помешает. — Не верьте ему, парни! — Верно, этот червь гнилой нас обдурить пытается. — Они узкоглазые все такие! — Ну смотрите, — Ратмир пожал плечами, — как знаете. Я-то и один выберусь, а вам и дальше тут плесневеть придётся. Уснуть Пересвет не смог. Просидел весь остаток ночи на куче сена возле недостроенной церкви на краю деревни, куда его отвёл Варень. Кричали петухи, лаяли собаки, лёгкая утренняя дымка ещё закрывала дома, но постепенно рассеивалась. Холодно. Он только сейчас заметил, что дрожит и стучит зубами. Но всё это не значило абсолютно ничего по сравнению с главной проблемой. Где сейчас Веля. Её ищут, или уже нашли, а она при этом тронулась мозгами и не соображает нисколько. Пересвет даже почувствовал комок слёз, подкативший к горлу. Тяжело. Раньше было хорошо, спокойно. День за днём, год за годом проходили как обычно. Пересвета никто не слушал, не давал ничего решать. Он всегда делал как скажет атаман или кто ещё из старших. Веля всегда была сильнее, столько раз его защищала во время стычек с дружинниками. А теперь всё вдруг свалилось на его плечи… Вели нет, и неясно как её вернуть, Лесу грозит опасность — его жгут колдовскими чарами. Медведь, Волк, Филин, Жёлудь, Корень, Лист, Игла, Шишка и остальные, — они будут сражаться. Сражаться с неизвестной колдовской силой, чтобы защитить лес. А его отправили потому что он не может сражаться, видимо Лес посчитал, что единственное, что сможет Пересвет это защитить Велю. Но он и этого не смог. Он один в этом дурацком сложном человеческом мире. Не с кем посоветоваться, нет спины, за которую можно спрятаться. Один. Он тихо всхлипнул. — Эй ты чаго там? Проснулся уже? — сипловатый голос в стороне. Пересвет сглотнул и спешно вытер щёки шершавой ладонью. Опять разговаривать с кем-то незнакомым, что-то решать. Подняв голову, он увидел худого паренька в длинной холщовой рубашке, потёртых штанах, босиком. Паренёк стоял неподалёку и с любопытством смотрел на него в упор. — Меня Юрай звать, все так кличут, — сказал он. Пересвет глянул на него и Юрай вздрогнул и пошатнулся. Не уж то так страшен сделался его взгляд за последние дни? Оклемавшись за пару секунд паренёк продолжил, — а ты и правда разбойник из дремучего леса? — Не разбойник, дурень, — сжато ответил Пересвет и Юрай отчего-то снова вздрогнул, — я из Лешаков, лесных жителей, он нас принял под своё покровительство. Разбойники это те, кто Лесу нашему мешает, дурные дела творит, входит в него без позволения и ещё зверей да деревья смеет убивать. — Извиняй, — новый знакомый наклонил голову на тонкой шее и упёрся глазами в землю, — просто вас тута разбойниками кличут, вот я и сглупил, извиняешь, а? Пересвет не ответил, только хмыкнул и отвернулся. А надоедливый паренёк всё не уходил. — Я зачем сюда пришёл-то. Сказать, что тебе тута нельзя оставаться, дружина уже по деревне рыщет, надо в подклет спуститься, туда они не полезут. — Подклет? — переспросил Пересвет, — это где? — Подклет под церковью этой, подвал как бы, по лестнице надо спуститься. — Темница? — Да нет же, в темницу сажают разбойников всяких, чтобы не убёгли, а я тебя там от дружинников спрячу, которые в темницу упечь хотят, идём скорее. Но Пересвет лишь угрюмо покачал головой. — Мне товарищей найти надо, потом прятаться, — хрипло проговорил он. — Ага, так ты и пойдёшь, — Юрай ухмыльнулся и почесал затылок, — дружинники всюду рыщут, тебя в миг скрутят снова. Кого найти надо нашим опишешь, они найдут, по всему городу глазеют. — Ждать нельзя, — упёрся Пересвет, — Вельку ищут или уже нашли, если найдут нам всем худо будет. — Стражники, — вскрикнул Юрай, напрягся, вытянулся в струну, вглядываясь в даль улицы, — чеши в подклет, там потолкуем. Он мигом оказался сзади Пересвета, упёрся ладонями в его широкую спину и принялся толкать вперёд. Пересвет повиновался и едва дверь подвала за ним захлопнулась, во дворе церкви послышались тяжёлые шаги. — Чаго ищете? — Юрай пытался говорить безучастно, но голос всё же подрагивал, — у нас храм божий, ничегошеньки нет, как обычно. Кроме красок да кисточек, знаете ведь уже. — Знаем твои кисточки, богомаз. Разбойника ты прячешь? — грубый мужской голос. — Чтобы в храм разбойника пустить? Думаете Отец Святой позволит? — затараторил нараспев Юрай. — Что в подклете? — Чудодейство там священное, Отец Святой приказал не пускать никого. Так и сказал, прерывать покамест никак нельзя и никому. Прервёшь и кара постигнет великая. — Врёшь. — Вру не вру, а перед Господом потом вам, а не мне судиться. Я чист! Извиняйте уж, но пустить не могу, такие дела. — Тьфу! Блаженный, — буркнул кто-то из дружинников. — Только время теряем. — Сдвигайте его. — А-а-а-а-а, — то ли запел, то ли закричал Юрай, — на покорного церковного послушника иконописца покушаетесь. Вам ни Отец Святой, ни князь наш батюшка, ни Господь сам на небесах не простят. Ой не простя-а-ат. Возня прекратилась. — Оставь его. Нечего нам здесь делать. Кто-то, кажется, рассержено сплюнул на землю, но дружинники всё же отправились восвояси. — Ловко я их, а? — растрёпанная голова Юрая показалась из-за двери. Пересвет нашёл в себе сил лишь кивнуть. — Так кого тебе там найти надо? — Вельку. — Эт кто есть такой? — Девчонка такого роста, — он поднёс Ладонь на уровень своего виска, — волосы русые в косичку тонкую сплетены, а спереди растрёпанные, веснушки на лице. Юрай выпучил и без того большие глаза. — Девчонка с тебя почти ростом? Это как? — Что значит как? Найду вот и увидишь, — он решительно направился к выходу, но Юрай перегородил руками дверной проём — Стой-стой-стой. Сам поищу, наших подниму. Ты только тута сиди, если попасться не хочешь, не для этого Варень тебя доставал. Прошу, остановись. Пересвет хмуро глянул на Юрая. Можно ли парнишке верить? Может он как раз тот, на кого сейчас можно будет положиться? Большие, широко распахнутые глаза, льняного цвета взъерошенные волосы, веснушки (прямо как у Вельки), пятна краски на щеках и на съехавшей с одного плеча рубашонке. Сколько ему вёсен вообще? Больше двадцати точно не дать. А глядит смело, уверенно так… — Леший с тобой, — махнул рукой Пересвет, — Вельку надо сыскать сегодня по полудни, хотя бы где она разузнать, важно это, понял? — Понял, понял, — Юрай закивал, — ты в нас не сомневайся. Главное тут будь, прошу. Договорились, а? Снова склонил на бок взъерошенную голову. — Договорились, — буркнул Пересвет и уселся к стене. — Славно, — Юрай широко улыбнулся и захлопнул дверь. И снова темнота, подземная сырость и тишина. Пересвет решил, что просидит здесь пока солнце не дойдёт до середины неба, тогда непременно отправится на поиски Вельки сам, если вестей от Юрая не будет. Ещё и Ратмир куда-то запропастился. Но он живучий, откуда угодно выберется. Это Пересвету так Жёлудь сказал, а Жёлудь людей всегда насквозь понимал.