Меч и Посох (Цикл)

Королевство Санторнас, город Сент-Иенсторм, семнадцатый день месяца цветня, 1313 год.

      Входя во дворец, Алексей и Любава никак не могли перестать глазеть по сторонам. Завитые колонны, уходящие ввысь до самого потолка, скрытого под магической иллюзией в виде ночного неба. Россыпь ненастоящих звёзд, сотворённых при помощи эссенции, перемещались так, будто на самом деле сие были ручные светлячки.       Туманности и скопления звёзд разливались по потолку, словно реки, выходившие из берегов в дождливую пору. А варяги всё смотрели. Нет, у них в Мирграде было действительно красиво. Настолько, что даже иные чародеи из Санторнаса порой любовались варяжским городом. Однако всё-таки архитектура этого города-государства в большей степени ориентировалась на оборону, нежели на изысканность и помпезность. Да и излишнее использование магии не жаловали, а уж иллюзии и подавно.       Здесь же, в королевстве Санторнас, и в особенности в его столице, городе Сент-Иенсторме, прекрасному отводили главную роль, частично ставя оборону на второй план. Дело в том, что сие небольшое, но, вполне вероятно, самое могущественное королевство на материке, являлось единственным, кто услугами гильдии варягов не пользовалось уже добрых зим семьдесят или восемьдесят. А всё из-за малого количества чудовищ.       В последний раз, когда варяги ступали на эти земли для заказов, охотники произвели облавы на пещеры чудовищ совместно с чародеями и легионерами Санторнаса. Причём иных чудищ просили не убивать, а поместить в зачарованные магические клетки. Не сказать, что варяги и чародеи в тот день избавились вообще ото всех чудищ, вовсе нет. Но с тех пор санторнасские чародеи научились справляться своими силами. С привлечением легионеров, разумеется.       Пройдя арку, на сводах которой красовались выточенные птицы, именуемые здесь фениксами, Алексей с Любавой попали в главный зал. Златые узоры на стенах, вдобавок излучавшие мягкое, приятное глазу сияние, сотворённое при помощи магии, выглядели воистину грандиозно. Пол, выложенный из сребристого мрамора, также изредка поблёскивал, особенно в связке со свечением стен. Потолок всё также был скрыт иллюзией ночного неба, только на сей раз более детальной. В центре неё, на самом верху горел сгусток пламени в форме шара, очевидно, представлявший себя некую модель солнца. Алексей предположил, что это либо для большей эффектности, либо же она служила чем-то вроде основного источника света.       В центре же этого зала, источавшего великолепие и помпезность во все стороны, находился трон, по бокам которого стояли статуи виде грифонов – существ с головой и крыльями орла и телом льва. Что трон, что грифоны, в лучших традициях Санторнаса, выглядели так, словно Боги сами спустились из верховного мира Прави, дабы преподнести такие чудесные дары роду людскому. Яко же родители, иной раз балующие своих детей.       Один из грифонов, равно как и стены, отливал золотом. Создавалось даже впечатление, словно он целиком и полностью был отлит из золота, что, разумеется, правдой быть никак не могло, ввиду одной проблемы. Золото – металл слишком мягкий. Второй же грифон казался серебряным, хотя конечно, таким быть не мог, по той же причине, что и у своего златого собрата. Любава прикинула, что статуи эти были, всего-навсего, позолоченными и посеребренными. Не более. Либо же, и они на самом деле являлись простыми иллюзиями. Кто знает этих сантронасских чародеев?!       – Да осветит вас ясный свет Богов наших земель! – произнесла на весь зал высокая женщина, вставшая с трона.       Она выделялась среди всего того великолепия, демонстрировавшегося здесь повсюду. Нет, женщина эта была красива, но по-своему. Её острые скулы, казалось, могли и проткнуть ненароком напоровшегося на них человека. Глаза, сиявшие, словно сапфир под лучами яркого июньского солнца, приковывали к себе всё внимание.       Платье же её, объединявшее в себе рубиновый и янтарный цвета, было выполнено более просто, нежели всё в этом зале. Причёска, заплетённые в хвост боковые волосы, выглядела, пускай и красиво, но совсем не подходила под диадему, которая украшала её голову.       Диадема эта, покрытая серебром и золотом, смотрелась величественно, по-королевски. И соответствовала статусу особы, поприветствовавшей варягов. Статусу королевы Санторнаса.       Но выделяло более всего её не в меру изысканная одежда, не довольно простая причёска и даже не украшения (из которых, правда, имелась лишь диадема). Выделяло женщину палочка, длиной с локоть. Состояла она из ветки ясеня, в который вплели камень, похожий на рубин, однако Любава сразу поняла, что минерал вовсе рубином не являлся. Это было ни что иное, как пропитанный эссенцией пламенной стихии и закалённый жаром вулкана гагат, который от переизбытка магии, а также вследствие закалки поменял цвет с чёрного на красно-пурпурный.       Королева взмахнула палочкой, и иллюзорный солнечный шар стал светить чуть ярче. От такого сияния и концентрации эссенции, у Алексея даже заслезились с непривычки глаза. Магия, которой управляла правительница Санторнаса, также заставила занервничать и Любаву. Мощь, проходившая по телу королевы, была больше, чем у любого из ветви чаровников в Мирграде.       А всё потому, что в Санторнасе имелись свои порядки избрания правителя. Король или королева, в качестве единого держателя королевства, избирался коллегиально главами благородных магических семей, на основе чародейской силы, ума и стойкости кандидата. И нередко королём иль королевой становился человек, обладавший самой сильной магией. Потому Королевство Сантарнас считалось чародейским, ибо именно чародеи и являлись здесь наиболее привилегированным классом. Этим оно напоминало Мирград, в котором также правила именно гильдия варягов.       – Я получила ваше послание неделю с лишним назад, но там всё описано было так… расплывчато. Даже не в общих чертах. К чему такая конспирация? – удивлялась королева, вновь усаживаясь на трон. – Ради нежных рук богини-матери Тирейны, что в реке жизни омывала первых людей, расскажите теперь всё более понятным языком и во всех подробностях.       – Будь по-вашему, великая королева Ва́лери, – поклонилась Любава, взяв на себя роль рассказчика. Алексей, равно как и большинство богатырей, на роль дипломата и человека с подкованным языком, походил так же сильно, как курица на жар-птицу. – Всё началось уже давно, с момента отравления людей в селе Милиндэс, что находится подле одного из Дубов Рода. А именно того, что по сей день стоит в юго-западном графстве Родселенда. С тех пор все селения подле Великих Дубов подвергались напасти неведомой хвори, вплоть до самого последнего, что расположилось в Кодантии. А именно, болезнь охватила городище Яровицное.       Поза Ва́лери – расслабленная, непринуждённая, а также взгляд, бегавший иной раз в сторону, давал понять, что пока что рассказ её не сильно впечатлял. Оно и неудивительно. Какое ей, королеве Санторнаса, может быть дело до хворей в других царствах? Пусть даже они разразились подле столь могучих магических объектов, как Великие Дубы. В конце концов, магия тех мест нередко сбоила и могла привести к самым разным последствиям. Хотя, как правило, до катастроф дело никогда не доходило.       – Именно в Яровицном мы встретили существо, представившееся нам Йормунгандом, – продолжала тем временем Любава. И мелькнувшая искорка интереса в глазах Ва́лери не могла утаиться от внимания чаровницы. – Помесь змеи и человека. Он мог обращаться в огромную змею, напоминавшую увеличенного раза в три линдворма, у которого редуцировалась единственная пара коротких передних лап. На это существо, чего уж греха таить, наткнулись единственно потому, что нам по чистой случайности сообщили о разразившейся в Яровицном хвори, и что в это самое городище направили наших дражайших учеников. Ежели б мы узнали про отравление селения хотя бы на день позже, то не удалось бы и узнать о том, кто именно его устраивал. Однако для чего это могучее чудище, из-за которого вся наша братия чуть не сгинула, делало свои злодеяния, нам выведать не удалось.       – Помнится, в письме вы писали совсем не о том, – чуть оживлённо молвила Валери, сев на троне более официально.       – Всё так, однако, мы, ваша светлость, решили упомянуть об этом факте, так как, по нашему скромному мнению, он связан с тем, о чём мы вам говаривали в том послании.       Валери кивнула и жестом просила чаровницу продолжить.       – Вместе с тем, мы обнаружили последствия странного заклинания пара-стихии льда в нескольких храмах Богу Бальдра. Лёд буквально превратил обители весеннего бога в пристанища иниестых великанов. Перед тем, как отправиться в Яровицное из Твердыни, в которой обследовался лёд, доставленный из одинокого храма в Благодворском княжестве, мы просили доставить результаты исследований в Мирград. Вскоре оттуда должно прийти послание с полным отчётом…       – Которое, как я полагаю, также как и вас, придётся дожидаться с месяц?       – Это самый безопасный на данный момент способ доставки, – подал голос Алексей, уже порядком уставший молчать. – Нескольких птиц-гамаюнов уже сумели перехватить. Мы до сих пор не разумеем, как сие вообще могло произойти, ведь эти чудесные пернатые способны испаряться, добираясь сквозь своё личное измерение до других мест всего за сутки, где бы оно ни находилось.       – Неужто некто сумел изловить птицу, способную так скоро улизнуть из-под любого удара, будь он нанесён стрелой иль заклинанием?       Варяги кивнули. Они и сами уже третий месяц ломали голову, над сей загадкой.       – Помимо всего прочего, – прервала молчание Любава, – к нам в руки попало тело гибрида, коего часто именуют вурдалаком. Причём самое необычное здесь то, что гибрид этот, судя по всему, способен к размножению…       – Невозможно! – резко сказала Валери, и чуть приподнялась на троне. – Мутанты, подобные этому, не способны к выполнению репродуктивной функции! Это основа основ и колдуны, практикующие тёмную магию, так и не смогли исправить это.       – Тем не менее, наши кудесники говорят об обратном. И я даю слово чаровницы, что эти люди своё дело знают.       Королева взмахнула палочкой и заклинание, короткое как хоботок комарика, сорвалось с её уст. Иллюзия туманности на потолке начала двигаться, чуть прикрывая собой свет искусственного солнечного шара.       Алексей с благоговением выдохнул. Световое лезвие прекратило резать зрачки. Глазам стало гораздо легче. Видимо королеве самой надоело слишком яркое освещение. На сию должность она вступила относительно недавно, всего-то год назад, а потому, должно быть, просто ещё не привыкла ко всем тонкостям управления дворцовыми иллюзиями.       – Я так понимаю, Мирград не в состоянии разобраться с этими, безусловно, интригующими и важными вопросами. Неужели всё настолько плохо, что вы официально запрашиваете помощь Санторнаса?       Без лишних слов, Алексей достал из сумки обмотанный красной верёвкой, с нарисованными на ней рунами, свиток пергамента.       – Что это?       – Послание от вёльвы, к которой наша гильдия обратилась в конце прошлого года. Здесь она подробно описала своё видение.       Валери приняла свиток и рассекла рунную верёвку магией. Старый трюк, ежели кто-то, кто не должен видеть послание, не мог его открыть. А коли ему и удастся открыть, так письмо сжарилось бы тотчас, не допустив утечки важных сведений. Хотя порой бывали такие чародеи, способные обойти данный трюк.       Королева-чародейка развернула пергамент и приступила к чтению строк, написанных, очевидно, в ужаснейшей спешке, либо же в бреду видения:

«Грядёт гибель старого мира. Брат пойдёт на брата. Лёд изгонит весну. Печать рухнет, открывая темницу древнейших. Долгая зима придёт, неся с собой горечь, смерть и хлад на всех ныне живущих на материке. Последние защитники не выстоят пред натиском тёмных сил. Осколок льда и лунный камень трижды столкнутся по воле Хозяйки Нитей Судьбы. И старый порядок рухнет, знаменуя колоссальнейшую из бед – Рагнарок. Колесо Времён сделает новый оборот. Настанет эра великой скорби. Час расплаты, от которого не скрыться ни единой живой душе. Пора́ боли и страха. Смута ступит на порог…!»

      – И почему все эти пророчества всегда до жути абстрактные? Почему нельзя посылать не расплывчатые образы, а конкретную информацию?!       – Мало того, ещё и сбыться могут не в полной мере. Всё-таки, они предсказывают всего-навсего, самый вероятный исход, а не тот, который в конечном итоге произойдёт, – поддержал недовольство Валери Алексей.       – Вот-вот.       Валери отложила пергамент в сторону. Призадумалась.       – Горечь, смерть и хлад на всех ныне живущих, значит… То единственное, что звучит относительно понятно из этого, так называемого, пророчества вёльвы, – вздохнула королева, опершись лбом на конец волшебной палочки. – Не стоит присылать сюда результаты исследований. Ждать их ещё месяц с лишним не желаю. Проще будет, ежели с вами до Мирграда отправлю несколько доверенных чародеев, сведущих в нужных вам науках. И да, я требую, дабы моё доверенное лицо лично пообщалось с этой вёльвой. У нас нет причин вам не доверять, всё-таки сотрудничество между нами небольшое, но есть. Однако и доверять вам на слово мы не можем. Сие явно писал некто обладающий даром, я чувствую это. Но знаете, как у нас говорят? Бережённого – Бог бережёт!       Варяги согласились безоговорочно. Скрывать ни им, ни их гильдии, было нечего.       – Что ж, так тому и быть. Слуги! Немедля снарядить в дорогу грифонов! И вызовите ко мне Этьена из Кароффена, Министена де Бортенса, Милинду Аганоцри и Йанку из Барт-ароса!       Слуги, а именно три юных паренька, которым не стукнуло и по семнадцать зим, рванули прочь из зала. Они практически не двигались на протяжении всего разговора, а посему Алексей с Любавой особо не обращали на них внимания.       – Подождите, – не поверил своим ушам Алексей, – вы сказали «грифонов»? Иль мой слух уже стал подводить?       – Вовсе нет, вы всё услышали верно, – кивнула Валери. – Эти создания, хоть и горделивы, но весьма преданы. Мы научились разводить, их и теперь они помогают нам в различных сферах жизни, в том числе – долгой дороге. Грифоны сумеют долететь до Мирграда недели за полторы, плюс-минус сутки.       – Всего за полторы седмицы?! Да мы ведь месяц на лошадях скакали…       – Грифоны, поверьте мне, гораздо массивнее лошадей, особенно наши. Оговорюсь также, что они дрессированные, и нападать на людей не будут. Наоборот, сами будут бросаться в бой с чудовищами, дабы защитить вас от всяких там волколаков и прочей нечисти.       – А что делать с лошадьми? – поинтересовалась Любава. – Оставить здесь?       – Да, к сожалению, перевозить других животных по воздуху с помощью наших милейших грифонов мы не в состоянии. Потому пока что, им придётся побыть в конюшне при королевском дворе. Клянусь короной Санторнаса, о них позаботятся лучше, чем правители Агрилана пекутся о своих бастардах.       – Верим вам, ваша светлость.       – Чудесно! А теперь, принесите нам вина! Одной богине-матери Тирейне ведомо, сколько мы будем ждать наших славных чародеев!       Слуги принесли вино крайне скоро. Настолько, что ни Любава, ни Алексей, не успели даже возразить. Королева с гостями неспешно распили по бокалу бордового напитка. Больше они не хотели, да и не могли. Всякий ведал, что решения, принятые на хмельную голову, заканчивались сплошными неприятностями.       А иллюзорный небосвод всё продолжал неустанно кружить над головами собравшихся во дворце людей, озаряя всех и каждого своим нереальным великолепием.

***

Кодантийское царство, подземелье в Ущелье Мрака на границе с Агриланским королевством, семнадцатая ночь месяца цветня, 1313 год.

      Кощей стоял в хладном помещении, которое несколько приближённых чернокнижников подготовили две ночи назад. Высеченная в каменной тверди (равно как и всё тут), комната напоминала камеру в темнице, только без железных решёток. Входом в сие не самое лучезарное место служила железная дверь, цветом настолько схожая с окрасом стен, что легко можно было вовсе оную не отыскать потом.       Освещение здесь обеспечивалось за счёт пойманных в лесах Родселенда фей, запертых в особых стеклянных колбах. Эти маленькие, всего пядь в высоту, нагие человекоподобные создания с острыми ушами, стрекозьими крыльями водились в основном в землях Родселенда и Агрилана. Предпочитали они, как помнил ведьмак, проживать возле лесных озёр. Золотое сияние, струившееся из фей, делало их похожими на небольшие звёзды, спустившиеся с небес.       Помнил Кощей и то, как впервые увидел это дивное создание почти сто девяносто лет назад. Тогда земли Родселенда, как и большинства нынешних государств материка, представляли собой множество разрозненных графств, сражавшихся друг с другом за территории. И в одном таком графстве Кощей наткнулся на несколько фей у озера. Одну он попытался заморозить, когда она подлетела слишком близко, но фея, благодаря своей магии, вырвалась из пут иниестого заклятия. В тот момент Кощей понял, что в этих крохотных созданиях таится сила.       И теперича свет, лившийся из тел фей, словно мёд на пиру, был всего-навсего приятным дополнением к их основной функции – подпитки магических кругов для снятия ограничителей со Зденки.       Всего кругов было шесть. На стенах, потолке и на полу. Из глифов, являвшихся основой этих самых кругов, пульсировал мягкий фиалковый свет. Эти знаки, придуманные народом, гораздо более древним, чем весь род людской, наполнялись силой фей. Питались эссенцией этих созданий, словно волколаки одинокими путниками, бродившими по тёмному лесу.       Кощей оглядел обнажённую Зденку, сидевшую на полу. На руки, ноги и шею её надели кандалы, испещрённые письмом, выглядевшим, как смесь рун и глифов. На тело также нанесли бесчисленное множество самых разнообразных знаков. Позади Зденки стоял чернокнижник, держа в руках несколько заострённых металлических стержней, длиной чуть меньше локтя и шириной не больше дюйма. В каждый из этих стержней предварительно вставили по гагату, напитанному магической эссенцией. Кощей кивнул, и чернокнижник аккуратно начал вонзать стержни меж позвонками вурдалачки. Обряд начался. В помещение зашло ещё пять четыре чернокнижника, а вслед за ними, прикрыв за собой дверь, явилась Яга.       Заклятия зазвучали, яко же утренние молитвы в стенах храма любого из богов. Кощей же просто наблюдал. Да, в магии он был силён, но больше именно в боевой и рунической (хотя название это было условным, ибо помимо рун ведьмак умел орудовать и глифами). Заклинания же подобного рода давались ему гораздо хуже, а посему предпочитал лишь смотреть за процессом. Ждать, чем же обернётся сия затея.       И в мыслях Кощеевых промелькнула мысль, что после окончания ритуала он не отказался бы вновь испытать на себе иллюзорные чары. Те, что в прошлый раз применила Яга.

***

Кодантийское царство, княжество Ирдерес, восемнадцатые сутки месяца цветня, ранее утро, 1313 год.

      Эйвар сидел у реки, разглядывая сквозь поднявшийся утренний туман мост, через который им с обозом предстояло пройти. Имелась только одна проблема. Мост, частично размыло ещё в конце зимобора, и вот сейчас его ремонт почти был закончен. Разумеется, можно было бы объехать это место, однако на это ушло бы лишних две седмицы пути. А варяги и без этого задержались в дороге из-за часто попадающейся на пути всякой разной нечисти, коей стало как-то через чур много.       Дабы хоть как-то сократить время пути до Мирграда, варяги попытались создать переправу с помощью магии, однако река оказалась слишком широкой, а течение её – слишком бурным, так что опорные ростки, что наколдовывала Добрава, долго не стояли и не могли выдержать вес двадцати коней, семи телег и более дюжины людей. А вот у рабочих, что проводили ремонт моста, всё получалось и без всякой магии.       Завтра обоз должен был тронуться в путь и Эйвар ждал этого момента так, как раньше не ждал ничего. Сердце богатыря чувствовало тревогу. И виной тому служил не только тот факт, что Лайра уже почти месяц не высылала никаких писем, не отвечая на те, которые Эйвар писал день через день. Добавляли тревожности ещё и сны, в которых сестрицу поглощала чёрная река, высасывая из неё всю жизнь. Не оставляя ничего. Вот и сегодня Эйвар проснулся раньше всех, от этого повторяющегося жуткого сна.       Туман, такой густой, словно облака и тучи рухнули с небес, окутывал противоположный берег и почти дочиненный мост. А Эйвар всё глядел и глядел вдаль, пытаясь будто разглядеть нечто незримое…