С любовью, твои мама и папа.»
Кодантийское царство, княжество Благодворское, город Бромморд, двадцать пятый день месяца просинеца, 1313 год.
Обоз собирался в путь. Купцы огромной толпой подгоняли свои семьи и готовились двинуться в соседнее княжество, что находилось севернее их родного, Благодворского. С собой они, конечно же, прихватили немалое количество различных безделушек, купленных в южных султанатах. Каждый был занят своим делом. Мужчины переносили мешки и ящики с товаром, женщины собирали кое-какую домашнюю утварь, подростки помогали и тем, и другим, а совсем маленькие дети сидели с единственной старушкой по имени Анафия – добродушной бабушкой, слегка полноватой, сгорбленной, но всё такой же задорной, словно бы ей только-только исполнилось двадцать зим, не больше. Собственно, на вопросы о возрасте, она так и отвечала. Мол, ей «двадцать с хвостиком», совершенно не упоминая, что этот самый «хвостик» длиннее чем у аспида. Анафия, как и полагалось типичной бабушке, рассказывала малым деткам различные байки. И, разумеется, во время повествования, успевала орудовать спицами, творя из пряжи очередную варежку, коих за жизнь она уже связала бесчисленное количество. – Чаво б вам есчо такого рассказать? – вопрошала Анафия, пристально разглядывая почти готовую варежку. – Легенду об Альфёдре! – хором прокричала ребятня. Каждый из них уже не раз слышал сию сказку и, тем не менее, желание переслушать её возникало у детей постоянно. – Ну чаво уж… не откажу я вам, деточки мои. И коль так желаете – слушайте! – молвила старушка. – Давным-давно, во времена столь далёкие и тёмные, что рода людского почти и не было тута, а землю-матушку заполоняли чудища всякие, коих сейчас и вовсе не сыщешь нигде, стояли две горы. На севере, окружённая ледяными озёрами – Нифльхейм, али как её ещё величали, Снежная королева из-за лютых морозов и снегопадов, что происходили близ неё. И южная гора – Муспельхейм, иначе Суртром или Суртом именуемая. С огненными реками, вытекавшими из неё. На обеих горах проживали некогда страшенные, но великие твари! Гигантские крылатые змеи, на юге дышащие огнём, а на севере – льдом. Люди проживали тогда в ужасе таком, шо нам с вами и не снилось,ёкмакарёк! Змеи те убивали наших предков сотнями, да и другую нечисть пожирали с охотой! И даже иные боги и духи, которых тогда было малёхо совсем на свету, не рисковали вступать в драку с этими созданиями. – Она остановилась, оглядывая каждого ребёнка, что слушал её и уголки губ расплылись в улыбке. – Но в один день появился герой средь богов. Сильный. Властный. Альфёдр – бог кузнец, встал против змеев, выкрав секрет их колдунства! Тогда-то твари энти призвали горы спасти их. И вышли из ледяных озёр ужасные ледяные великаны, йотунами называемые. А из пламенных рек родились пепельные гиганты – игнисы. Сами же горы обрели жизнь, став самыми большими из великанов. Боги под руководством Альфёдра, объединились с духами Матери-сырой-земли. И началась война, подобно которой мир до сей поры и не видывал, во как! Эйвар на пару с Торольвом слушали старушку, попивая пиво, взятое у этих же самых купцов, что спешно собирались сейчас в путь-дорогу. Хорошее пиво. Не крепкое, но всё же хмель в голову била. Богатыри делали глоток за глотком и продолжали издалека слушать. Вообще, они также, как и дети наизусть знали сию сказку. О могучем Альфёдре и его верных помощниках, одолевших Снежную королеву и Сурта. Крылатых змеев, или ежели говорить проще и современнее, драконов, боги и духи также перебили, пускай и далеко не всех. Большинство тварей сбежало. В той войне, всё по этой же легенде, Альфёдр и его жена, Лада, обрели в колодце Истины мудрость и силу, для победы над драконами и великанами. Правда, не совсем было понятно, что именно за силу они заполучили. Известно лишь, что вся эта мощь у Альфёдра находилась в правом глазу, а у Лады – в левом. В общем, как и в любой детской сказке, не призванной напугать ребёнка, дабы тот не бегал в лес в одиночку, всё закончилось хорошо. Добрые боги победили злых великанов, оттеснив последних подальше. Дети, хлопая ресницами, пищали от восторга, будто впервые слыша сию сказку. Хотя в исполнении Анафии сказка звучала всё-таки красочнее, нежели от более молодых рассказчиков. Ибо она, вначале сдерживающая себя, под конец переключилась на такую виртуозную брань, что варяги не знали сперва, смеяться иль пугаться. А детям что? Им слово «попа» скажи, большинство упадёт наземь от смеха и живот надорвёт. Эйвар впервые услышал эту легенду от своей бабушки, уже очень давно. Богатырь укутался потеплее в плащ и синий шарф, подаренный сестрой на праздник Йоля при наступлении Нового Года. Сделал ещё несколько глотков. Хмель растеклась по горлу, оставляя приятный чуть солёный привкус во рту. Уже завтра спозаранку обоз тронется в путь, а значит алкоголь они выпить не смогут до самого окончания поездки. – Хорошее пиво, – сказал Эйвар, делая очередной глоток. – Особенно под такую-то сказку. – Да, согласен. Отличное пиво, да и сказка тоже. С кучей прикрас, но довольно-таки поучительная. Господство никогда не остаётся в руках одного вида. В былине оно ушло от чудовищ к людям, – молвил Торольв, опустошив чарку. Поправил очелье. – Быстро же сменились хозяева у этого мира. По меркам Земли-матушки, конечно. – Люди такие же чудовища, как волколаки, полудницы, утопцы, кикиморы и так далее, и тому подобное, – ответил Эйвар, слегка удивившись, как скоро его боевой товарищ осушил сосуд. – Да и нет никаких «хозяев мира», все просто борются за выживание, в том числе и люди. – Не скажи. Правду молвишь, выживание совсем немаловажный фактор в этом вопросе, но ведь везде, абсолютно везде, есть доминирующий вид. Таковой имеет способность значительно влиять на остальные виды живых существ и в целом оказывать существенное воздействие на природу. Да и численность здесь играет роль. Те же самые драконы из-за своих особенностей в лице огненного или ледяного дыхания, могли сжигать леса или же устраивать на определённой территории заморозки. Сейчас, будем честны, правит балом человек. И как же влияем мы? Очень просто. Продалбливаем целые шахты в поисках руды, некоторые чародейские эксперименты могут загрязнить всё вокруг вредной магической эссенцией, отчего порой появляются различные мутации у чудищ и простых животных. Да и другие виды мы истребляем будь здоров. Эйвар наконец допил чарку вслед за Торольвом и тот незамедлительно наполнил сосуды вновь. – Истребление других видов происходит в основном из-за угрозы с их стороны, – начал Эйвар. – Они развили когти, мощные челюсти, крепкие панцири, всё чтобы охотиться на других существ. В том числе и на нас. – А мы обучились обрабатывать металл, куя из него мечи. Наши познания помогли нам и в овладении магической эссенцией. Это всё в сумме, плюс ещё множество факторов помогли нам оттеснить чудовищ на подобии кикимор, стрыг и всех прочих, занявших место, пустовавшее после конца господства драконов. – Хорошо, убедил, люди доминируют на земле-матушке. И чего дальше? – Как же это? Теперича, подобно окончанию драконьего века, стоит ожидать закат эры человеческой. – Не ты ли только что заливал мне, насколько хорошо мы изловчились истреблять нечисть?– Хмыкнул Эйвар. – Нас уже никто не скинет с пьедестала, коли так подумать. Чего только одна наша гильдия стоит. А ведь на других материках, как я слышал, тоже имеются гильдии охотников. Да и в повседневной жизни люди от мелких духов более-менее могут избавиться и сами. – Ничто не вечно, обалдуй ты эдакий. Драконы тоже обладали великой силой, да только где ж они теперича? То-то же. Это всегда происходит. Слышал же когда-нибудь про Рагнарок? Эйвар уверенно кивнул. – Гибель всего сущего. Вот давеча вёльва одна про нечто подобное бурчала. И чего-то я пока не наблюдаю ничего подобного. – Не наблюдаешь? В таком случае, ты слепец. Рагнарок – это гибель старого мира. Но после столь значимого события неизбежно образуется новый порядок. Всего четыреста лет назад произошёл один из Рагнароков. Многих богов убили, каких-то, считающихся Тёмными, заточили. Появилось немалое число новых духов, старые графства и княжества похерились, зато были созданы Царства, Королевства и Султанаты. Что-то исчезло, что-то появилось. И господствующий вид здесь не исключение. Таков закон мироздания. От всех этих размышлений Эйвар предпочёл отмахнуться, отхлебнув ещё пива. Впереди лежал долгий путь длиною в полторы седмицы. И не факт, что до того времени с варягами не приключится никакого несчастья. Одни боги ведают, когда варягам вот так представится возможность просто посидеть с чаркой пива, глядя на прекрасные голубые небеса. Да и представится ли такая возможность вовсе.***
Кодантийское царство, княжество Благодворское, вторая ночь месяца снеженя, 1313 год.
Первую седмицу дорога шла относительно спокойно, что было даже поразительно. В последнее время в Благодворском княжестве, близ храма Бальдра шла невероятная метель, в которой стали скрываться чудища и нападать на проезжавшие мимо повозки, отчего обоз Дундроха и нанял сразу два варяжских дуэта для полной уверенности в том, что те сумеют защитить товар и самих людей. А тут нате вам, ни одного серьёзного чудовища. Разве что пару раз карачуны встречались, да и только. Эти синие от мороза чудища, с белыми, как свежевыпавший снег волосами и стеклянными глазами, некогда были людьми. Но по несчастному стечению обстоятельств они погибли на морозе, и тёмные духи Морены завладевали телами умерших. Таких в зимнее время года всегда полным-полно, а уж во время подобных метелей и подавно. Однако этиходячие трупы, как правило, не могли представлять серьёзной угрозы. Ну, разве что для варягов новичков. Вообще, у Дундроха был вариант объехать сие заснеженное место. Вот только варягов один чёрт пришлось бы нанимать, для защиты от всё тех же мелких напастей на подобии карачунов. Да и путь в обход занял бы гораздо больше времени. В лучшем случае, седмицы на две, а в худшем – на целый месяц. Вдобавок, увеличилась бы и сумма за привлечение охотников в качестве охраны. Даже больше, чем сразу за две пары варягов одновременно. А какой купец добровольно захочет лишиться денег и времени? Это ведь две важнейшие вещи для любого торгаша. Спокойствие закончилось внезапно. Первыми напали волколаки. Они явились из лесной чащи. Небольшая стая чудищ, совершенно не прячась, бросилась на обоз. Защитный круг из магических рун и символов уже давным-давно был активен, но люди всё равно попрятались по саням. И правильно сделали. Вряд ли сила круга, пусть и заговорённого сразу четырьмя варягами, двое из которых являлись чаровницами, хватит на то, чтобы защита оберегала их до утра. Обережные знаки растеряли силу довольно быстро. Лучина бы прогореть не успела. Но и за это время охотники успели подготовиться к бою. Невидимая стена, отделявшая волкоподобных тварей от обоза в миг исчезла. Волколаки тут же ринулись на варягов, словно от кого-то прозвучала команда «Взять!». Первых двоих с ног сбили удары молний, наспех наколдованных Виенной. Ещё трое пали наземь от более изящных ветряных хлыстов, сотворённых Бьёргой. Встать на ноги никто из пяти чудищ не сумел. Торольв на пару с Эйваром за две секунды отсекли головы каждому из волчьих отродий. С остальными так легко не вышло. Волколаки, что были крупнее, всё ещё оставались в строю. Они пожили долго на этом свете, и знали, что стремглав мчаться охотникам на мечи не стоит. Сперва всегда нужно оценить обстановку. И чаще всего это происходит за счёт новообращённых. Волколаки резкими, но осторожными движениями атаковали варягов, старательно уходя то от пущенных в их сторону заклятий, то от свистящих в воздухе мечей. Эйвар таки сумел ранить одного из таких. Воткнув остриё меча под рёбра чудища, он резанул так, что часть внутренних органов едва не вырвалась наружу. Чудище припало на колени, рыча и воя от неописуемой боли. Эйвар замахнулся. Отсечь голову и пойти на выручку к остальным. Главное не дать волколакам добраться до людей, а то иначе… – Эйвар! – послышался крик Торольва где-то справа, но тот уже не слышал. Рука с мечом стремительно опускалась вниз к шее волколака. Премерзкой твари сродни с теми, что напали на его родную деревню. Нет уж, сейчас не было дела важнее, чем убить побольше таких чудовищ! Позади раздался сдавленный стон, а сразу следом – глухой звук падения тела наземь. Когда Эйвар отвернулся от только что обезглавленного им волколака, пред ним предстал труп. Нет, совсем не волколачий. И не человеческий. Это был упырь. Мерзкий человекоподобный остроухий кровосос с серой кожей. Двойной ряд клыков у него свидетельствовал о том, что данная тварь уже не являлась примитивной, а уже находилась на пороге эволюции к стрыге – высшему кровососу. Из головы кровопийцы торчал небольшой кинжал, явно принадлежавший Торольву, который яростно боролся сразу с тремя чудищами. Крупным волколаком и двумя кровососами. Мимо Эйвара пронеслась молния, сразившая сразу двух упырей, пытавшихся пробраться к людям. – С каких это пор волколаки и упыри вместе охотятся?! – удивилась Виенна, подбегая к напарнику. – Это конечно очень интересный вопрос, но етить их за ногу, давай поразмышляем над этим чуть позже? Бились чудища действительно слаженно. Волколаки рвались в бой, привлекая на себя внимание, а упыри - наоборот, выжидали и бросались на варягов из тени. Отбиваться было всё сложнее с каждой минутой. Вот Торольв уже получил несколько увечий, самое малое среди которых – укус подле шеи от удачно напавшего упыря. И Эйвару успел один волколак разодрать слегка поясницу. Виенна всё меньше прибегала к атакующим заклятиям, уходя постепенно в глухую оборону. Бьёрга тоже начала выдыхаться, однако эссенций в ней всё ещё было больше, нежели в Виенне. Внезапно бой прервался. Это было также неожиданно, как снег в конце липеня. Кровососы и волчьи отродья в момент прекратили натиск и отступили, скуля и преклоняя пред кем-то головы. Варягов же в этот момент одолевала буря эмоций, и они совершенно не ведали, как на такое реагировать. С одной стороны, это прекрасная возможность отдохнуть от изматывающего сражения, но с другой… маловероятно, что тот, пред кем дрожали сии чудища, начнёт раздавать варягам пиво и яства, благодаря за службу. Так даже люди-то не делали. К обозу из леса выпрыгнул кряжистый паренёк, на первый взгляд зим семнадцати. Нагой по пояс, он предстал пред охотниками и чудищами. Уставший. И явно после небольшой потасовки, ибо через всё тело у него прослеживались серьёзные ранения, вероятно, от когтей. Зрелище, представшее перед ним, заставило его презрительно фыркнуть. Десять волколаков и девять упырей лежали на земле. Кто с отрубленной головой, кто со вспоротым брюхом, некоторые были обожжены до неузнаваемости, а иных будто иссекли плетями. – Мама будет недовольна, – процедил сквозь зубы незнакомец оставшимся в живых чудищам. Уцелевших оставалось немного. Два волколака, да полдесятка упырей. И парень не сомневался в том, что их бы убили, приди он попозже. Быть может, кого-то одного из ослабевших варягов они сумели бы оставить калекой. И это в самом лучшем случае. Даже в таком состоянии, уставшие и израненные охотники представляли серьёзную угрозу. Чудища поникли ещё сильнее, словно крепостные пред рассерженным боярином. А варяги, тем временем, старались хоть как-то восполнить силы. Богатыри осторожно, стараясь не привлекать внимания, потянулись к сумкам за болеутоляющими декоктами. Чаровницы же, стоя за спинами Эйвара с Торольвом, откупорили склянки с восстанавливающими магию эликсирами. Разумеется, сразу питьё не поможет, нужно подождать. Да и пользы будет не так уж и много. Обычно отвары варяги пили после сражения, для скорейшего восстановления сил. Перед битвой декокты никто не применял, ибо от болеутоляющих или восстановительных эликсиров смысла не было никакого, а повышающие силу напитки использовали внутренние ресурсы организма и приносили непоправимый вред здоровью, никак не сопоставимый с временным усилением. Стоит заметить, что кудесники до сих пор работали над декоктами для усиления перед боем, но пока что удачных попыток не наблюдалось. А очень жаль. Незнакомец чуть пригнулся. Глаза его засветились жадеитовым цветом. Руки неожиданно удлинились, приобретая сероватый оттенок, собственно, как и вся кожа на его теле. Уши сделались острее, появился второй ряд зубов. Сперва варяги было подумали, что парень превращается в стрыгоя, но почти сразу же поняли, что ошиблись. Во внешности существа стали проявлять себя волчьи черты. Морда чуть вытянулась, пускай и не так сильно, как у волколаков. Тело частично покрылось жёсткой тёмно-ржавого цвета шерстью. По размерам он стал крупнее даже самого крепкого волколака из присутствующих (включая мёртвых). – Пресвятая мать-заступница… – только и смог выдавить из себя Торольв. Пред ними стоял никто иной, как самый настоящий вурдалак! Как говаривали крестьяне – порождение гиены огненной, гончий пёс Тёмных Богов, созданный из волка и летучей мыши. В сообществах варягов, учёных и чародеев, вурдалакам дали наиболее правильное описание с точки зрения биологии. Помесь упыря и волколака, встречающаяся невероятно редко, ибо не имела природного происхождения. Шанс встретить сие чудище равен один к ста тысячам. И вот этот крайне редкий экземпляр стоял напротив охотников, имея лишь одно желание. Убивать. Вурдалак накинулся на варягов, едва успевших выпить отвары. Охотники бросились врассыпную, стараясь не попасть под размашистые удары когтистых лап. Эйвар успел заметить, что из спины чудища прорастали костяные шипы. Бьёрга отбила неожиданную атаку двоих упырей, решивших вцепиться в шеи ей и Виенне. Торольв же, тем временем, парировал атаку вурдалака, отступил вбок и попытался рубануть снизу вверх. Не вышло. Помесь волколака с упырём тут же отпрыгнула, но на сей раз бил уже Эйвар. Слегка неуклюже, но всё же весьма действенно. И это сработало бы. На любом другом чудище. И не в тот момент, когда варяг уже успел порядком устать. Вурдалак извернулся и наотмашь ударил богатыря, чудом успевшего поставить блок. Воздух вокруг чудища внезапно приобрёл форму множества змей, в миг опутавших вурдалака. В тот же миг в чудище с жаром влетело три заклятия молнии, похожие на перья гигантской птицы. Это заклинание «Громовых перьев» для Виенны не являлось каким-то особенным, скорее менее энергозатратным. На большее она попросту не была способна. Ни на «Путы молнии», ни даже на «Вихрь молний». Ещё двух упырей и волколака одолели Эйвар и Торольв, защищая чаровниц. Вурдалак, пускай и раненный, умудрился вырваться из сковывающих заклятий. Пропитанный водной стихией клинок Эйвара и меч с магией стихии тьмы Торольва устремились к чудищу, но богатырей постигла очередная неудача. Один из клинков пронёсся мимо, а второй не смог ранить вурдалака, уткнувшись в костяные наросты позвоночника. Тут же на вурдалака посыпался настоящий шквал простых, но действенных заклятий молнии и ветра. «Ветровые стрелы», «Громовой град» и многое другое, лишь бы доставить чудовищу как можно больше, пускай даже мелкого урона. Лишь бы замедлить его. Богатыри начали кружить вокруг вурдалака, рубя, протыкая того, как только можно. Получалось очень плохо. Но главное, что получалось. Хотя бы как-то. Всяко лучше, чем ничего. Бьёрга прекратила атаковать. Села наземь, накапливая эссенцию. Эликсир как раз должен был подействовать. На Торольва с Эйваром болеутоляющие декокты подействовали уже несколько минут назад. Именно поэтому они, пусть и медленно, но могли всячески отскакивать, изворачиваться и порой даже наносить ответные удары, а не падали от болевого шока. – Воздуха! – прокричала Бьёрга, практически накопив нужное количество эссенции для заклятия. Торольв тут же набрал в грудь побольше воздуха и задержал дыхание. Эйвар не понял, к чему это, но последовал примеру собрата по ремеслу. Вурдалак пёр на них, словно бык на красную тряпку. Из его пасти будто вырывалось пламя гиены огненной, как вдруг он резко схватился за горло и упал. И тут Эйвар понял, что за заклинание сотворила чертовка Бьёрга. Воздух вокруг вурдалака и варягов пропал. Совсем. Теперь они словно находились в куполе, изолированном от стихии воздуха. Заклятие «Вакуумной темницы». Из-за того, что внутри определённой области отсутствовал воздух, огненные заклятия внутри не действовали. Также в этой зоне невозможно было даже разговаривать, ибо все звуки пропадали. И самое главное, о чём думается в первую очередь. Дыхание. Оно становится невозможным. Особенно когда люди или другие существа бегут куда-то сломя голову, дыша как в последний раз. Богатыри же, предварительно подготовившись к таким последствиям, развернулись и, что было мочи, ударили по шее твари, снося той голову с плеч. Тёмно-красная, практически чёрная кровь залила и без того багровый снег. Заклятие рассеялось. Последнего волколака и упыря не было поблизости. Стало быть, сбежали, видя, как варяги сумели сразить того, пред кем они так склонялись. С небес пошёл снег. Варяги лежали на земле, потрёпанные настолько сильно, что не было никаких сил подняться. Слабость с каждой секундой накатывала всё сильнее. Эйвар прикрыл глаза. Синий шарф, который он так и не снял, оказался малость испачкан в крови. Лайра такому не обрадуется. Надо будет как-нибудь почистить его. Как-нибудь потом…***
Город-государство Мирград, вторая ночь месяца просинеца, 1313 год.
Лайра чуть было не подпрыгнула на кровати. Пот едва ли не ручьём стекал с неё, пропитывая простыни до такой степени, что их можно было выжимать. «Это всего лишь плохой сон», – повторяла себе в голове девушка, трогая живот. Ребёнок в утробе, судя по всему, тоже нервничал. В кошмаре, который выдернул её в реальность, Лайра увидела Эйвара. Брат её лежал весь израненный, окружённый багровым снегом, бормоча что-то невнятное. Девушка наблюдала за братом словно бы с неба, и будто не своими глазами. «Просто сон», – продолжала повторять мысленно Лайра. Долго она сидела так, глядя в пустоту и успокаивая себя. Даже и не заметила, как поднялось солнце и золотистые лучи стали пробиваться сквозь закрытые ставни. В реальность её вернул громкий дверной стук. Халфорд, всё это время мирно спавший, после нескольких бессонных ночей, с тяжестью слез с кровати. До двери кормилец семейства брёл так, будто к ногам его привязали по две двадцатикилограммовых цепи. – Мира вам, сударь Халфорд, – проговорил чаровник Мунин. Его магические браслеты, сделанные частично из металла, а частично из древа, переливались под лучами солнца. – Извиняюсь за столь ранний визит. Ваша жена дома? Халфорд кивнул, всё ещё не совсем осознавая, где он, кто он и что он. Но, несмотря на сонливость, кивок был весьма уверенным. – Отлично, – так же добродушно молвил Мунин. – Тогда, позволите ли войти нам с братом? Нам следует обсудить ваш скорый переезд. – Переезд? – Халфорд постепенно приходил в себя. – Верно, – холодно сказал Хугин, стоявший чуть поодаль. – И давайте скорее. Время нынче ценнее злата.***
Кодантийское царство, княжество Благодворское, четвёртый день месяца снеженя, 1313 год.
В пещере было относительно прохладно. В центре горел внушительных размеров костёр, вокруг которого ютились люди. Хотя, в сущности, людьми они вовсе не являлись. Лишь облик тот же, но и он до поры до времени. Стоит дождаться опасности или простого полнолуния, как человеческая маска с них падёт, обличая их чудовищную сущность. Зденка слушала волколака Лергда и упырицу Истофу. Слушала не прерывая. О том, как они, в гордыне своей, напали на обоз, посчитав, будто их стая достаточно сильна, чтобы справиться даже с четырьмя варягами, не дожидаясь вожака. Подумаешь, придётся пустить в расход несколько совсем уж непутёвых новичков, что такого? Так они полагали. Зденка же считала сей поступок не только безответственным, но и весьма-весьма глупым. Особенно для тех, кто уже давно живёт на этом свете. Для тех, кто уже встречался с варягами. Теперича стаи нет. Только эти двое. Да и то, потому что сбежали. Но даже не это интересовало Зденку. Её интересовало лишь то, каким образом сумели убить её сына четверо ослабленных охотников. Кто сумел до встречи с варягами ослабить её ребёнка?! Да так, что не сдюжил против варягов, до того бившихся с целой стаей волколаков и упырей?! Нет, конечно, покойный Остап не был сильнейшим из её детей, но несмотря на это он, как и все отпрыски Зденки, обладал недюжинной стойкостью. Взмах правой рукой оказался столь быстрым, что ни Лергд, ни Истофа, не смогли на него среагировать. Обратив только десницу, Зденка рассекла когтями шею упырицы так, что поняла Истофа это, лишь уже истекая кровью. Лергд хотел бы что-нибудь предпринять, вот только страх… хотя нет… самый настоящий первобытный ужас сковал его. Не давал ни атаковать, дабы защитить подругу, ни даже сбежать для сохранения собственной жизни. Даже обратиться в волчью форму он не сумел. – Беги до стай Ферра, Драгана и Невены, – обратилась она к Лергду. Волколак дрогнул. – Предупреди их, чтобы возвращались в логово. И поживее. Коль вздумаешь удрать – разыщу. И тогда ты пожалеешь, что я не убила тебя как Истофу. Лергд, сумев начать двигаться, наконец, кивнул. Мужчина обратился в своё истинное, волчье обличье и бросился прочь из пещеры, ни на секунду не оборачиваясь. Зденка же погрузилась в раздумья. Она прекрасно понимала, что нужно пуститься в погоню за обозом. Забрать тело сына и отомстить выродкам, что посмели убить его. Понимала она и то, что ждать детей нельзя. Добраться до первой стай это уже займёт около полутора суток, плюс минус пару лучин, а уж сколько ждать, пока Лергд оббежит все? За такое время обоз уже скроется. Но и бежать сломя голову вместе с теми жалкими крохами стаи, что оставались с ней, было не лучшей идеей. Жильё и все запасы, что здесь хранились, надобно было стеречь. Решение напрашивалось лишь одно. Гнаться за обозом в одиночку. Варяги ослабли, и даже ежели на то, чтобы их нагнать уйдёт приличное количество времени, это не изменит ровным счётом ничего. Полностью залечить раны, оправиться от предыдущего нападения они за такой короткий срок не смогут. Они ведь всего лишь люди. Слабые, ранимые люди.***
Кодантийское царство, княжество Благодворское, четвёртые сутки месяца снеженя, вечер, 1313 год.
Эйвар открыл глаза. Ещё пару мгновений назад ему снилось как он в компании Виенны (которая, по неведомой причине, была в одном только нижнем белье) распивал дорогое, и весьма редкое вино «Тарсали́о», прямиком с юга Эфириса, как вдруг его резко выдернуло в мир боли и страданий. Подобное, разумеется, происходило каждое утро. Всякий раз, когда приходилось поднимать своё и без того замученное тело, дабы выполнить очередное задание по убийству чудища он чувствовал рьяное желание никуда не идти и просто отдохнуть ещё хоть немного. Вот только на сей раз Эйвар очнулся и сразу ощутил всем своим телом самую настоящую телесную боль. Побочный эффект от битвы с целой стаей чудищ. Ничего удивительного. – С добрым утром. Вернее, вечером, – послышался неподалёку голос Виенны. – Надеюсь, выспался? – Относительно, етить твою за ногу… – с трудом ответил Эйвар, едва сумев сесть. – Долго я провалялся? Виенна чуть помедлила, промывая нож. – Почти двое суток. Торольв тоже упал без сил, но очнулся сегодня утром. Ой и слабые у нас с Бьёргой в напарниках мужчины. – Поглядел бы я на тебя, ежели б тебя покусал упырь! Ай! – Не дёргайся, – Виенна приложила руку к перевязанным ранам Эйвара, приступив к вливанию магической эссенции. – Не обижайся на шутки. Это ведь моя прерогатива. – Коли так, моя прерогатива – невпопад шутить. – И то верно. Они сидели в специально выделенных для варягов санях. Торольв с Бьёргой готовились к привалу, очерчивая рунный круг вокруг обоза. Небо вновь было затянуто тучами, снег летел прямо в глаза, так что увидеть что-то дальше собственного носа уже оказалось затруднительно. Ко всему прочему, обзору мешал не прекращающийся снег. Эйвар зашипел, когда напарница разбинтовала предплечье и пролила на истерзанное клыками упыря место обеззараживающий декокт. Белая пенка незамедлительно образовалась на месте укуса, уничтожая всю пакость, что занесло с клыков чудища. Как известно, кровососы впрыскивают яд, неспешно сковывающий движения укушенного. Да уж, твари мерзкие, ничего не скажешь. – Пока вы тут валялись, мы с Бьёргой вскрыли труп вурдалака. – Етить вас в три прогиба, вам заняться нечем было? – Не в этом дело. Просто нам показалось странным, что этот индивид такой больно уж крепкий и более развитый, нежели его собратья. Эйвар откупорил склянку с болеутоляющим, вылил содержимое в рот. Декокт, как и положено всем декоктам, что пили варяги, оказался горьким до жути. И даже нотки различных ягод, призванные хоть как-то смягчить вкус, почти не помогали. Даже и представить было боязно, насколько отвратным на вкус сие питьё могло бы быть, не пытайся создатели рецепта убрать горечь. – И чем же, по-вашему, он так выделялся? – Как бы тебе разъяснить… внешне он был целостным. Недуги, присущие подобным тварям запропастились. Ты же не запамятовал, как появились вурдалаки? Богатырь, разумеется, помнил. Естественно, крестьянские байки про божественное проклятие можно было и не говорить. Это всё равно что верить, будто первым волколаком стал колдун, испивший дождевой воды из волчьего следа. Бабушкины сказки, да и только. – Ясное дело как. Чернокнижники постарались, – ответил Эйвар, стряхивая с рыжих волос осевшие хлопья снега. – У нас ведь это на уроке истории наставник Истислав рассказывал. Мол, ещё лет сто назад появились фанатики Чернобога, решившие будто ежели создать более могучее чудище, чем те, что уже бегают по земле, то им удастся вызволить своего Бога. Подробностей припомнить не сумею, но кажется, только один из десяти подопытных выживал при попытке соединить в нём силы волколака и упыря. Но все особи, как и положено гибридам, имели бесплодие и некоторые иные физические отклонения. – Именно. Этих реликтов осталось совсем мало из-за их невозможности к размножению и того факта, что самостоятельно обратить человека они не в состоянии. Насколько известно, чернокнижники всё равно порой создают новых, но совсем не в тех масштабах как ранее, и скорее в виде личной элитной охраны. Но у этого, – Виенна указала на соседние сани, где под замаранной в крови тканью, судя по всему, лежал вскрытый вурдалак, – никаких отклонений мы не заметили. К слову, влияние на организм магической эссенции имеется, но не существенное. Словно бы это отголосок. И самое пугающее… это не точно, для подобного нужно отвести труп в Твердыню, но… похоже, бесплодия нет. – Как? Хочешь сказать, что коли мы бы не убили этого выродка, то он мог и детишек настрогать? – Ежели уже не настрогал. Но это пока только догадка. – Етить его в три погибели… а сам он хоть создан? Или тоже чистокровный, рождённый таким? – Не ведаю наверняка, но покуда судить по магическому вмешательству, то тогда, скорее всего, он таковым уже явился на свет. – Вурдалаки, научившиеся размножаться. Этого только не хватало. Будто мало нам старых чудищ не хватало. Виенна закончила перевязку. Сама она почти не получила ранений. Так, упырь когтями лопатку зацепил, ничего серьёзного. Но вымоталась она за тот бой действительно сильно. – Завтра к вечеру должны уже добраться до храма Бальдра, – проговорила она, убирая декокты обратно в поясную суму.– Оттуда пошлём весть в ближайшую из сторожевых Твердынь. А до тех пор нужно восстанавливать силы. Кажется, двое чудищ в том бою сбежали. Не приведи Альфёдр, кого ещё принесёт нам на головы. Эйвар кивнул, облокотившись на мешок с чем-то мягким внутри. Чувствовал он уже себя чуть лучше, но не так чтобы полностью выздоровел. Скорее, теперь не чувствовал себя так, будто по нему пронеслась стая лошадей. Теперича он ощущал больше слабость и неприятную боль в ранениях. Но это во много раз лучше, чем валяться при смерти. Вновь накатывал сон. Эйвар устроился поудобнее и решил хоть немного вздремнуть, в тайне надеясь, что тот сон с Виенной и вином всё же продолжится. К сожалению для него, в этот раз ему не приснилось ничего, кроме холодной темноты.***
Кодантийское царство, княжество Благодворское, пятые сутки месяца снеженя, утро, 1313 год.
Зденка неслась по заснеженной дороге. Следы копыт и саней, оставленные обозом, уже замело, однако запах, пускай и приглушённый аконитом, оставался. Да, волколаков сие со следа явно бы сбило, однако она лишь наполовину волколак. На пути ей встретились три трупа, которые явно оставил за собой её погибший сын. Тёмные лешие, похожие на чёрных медведей переростков, облачённых в одеяния из корневищ деревьев. Эти существа, равно как лешачихи, подрожали прародителю своему, Лешему, который сочетал в себе облики медведя и дерева. Недаром виды лешачих и тёмных леших являлись родственными, пускай и почти не похожими. Как брат и сестра от разных матерей. Теперича стало понятно, что же ослабило Остапа перед стычкой с варягами. Одолеть сразу троих тёмных леших было воистину нелёгкой задачей. И уж точно ежели б он не бился с этими тварями и сразу пошёл со стаей на обоз, варягов уже не было бы в живых.***
Кодантийское царство, княжество Благодворское, пятый день месяца снеженя, 1313 год.
Ещё издалека варяги заметили, что приключилось несчастье. Там, где должен был стоять храм в честь Бога весны, теперича возвышалась невероятных размеров ледяная глыба, невесть откуда появившаяся там. Сам храм же, как заметили охотники, когда уже подъехали поближе, превратился в груду осколков, часть из которых отбросило недалеко от глыбы, а часть срослась с нею. Чем ближе варяги подбирались к этому некогда святому месту, тем отчётливее ощущали мощь сконцентрированной во льду магической эссенции. То, что здесь произошло, уж точно не являлось чудом природы. Это и ежу было понятно. – Поразительно! – проговорила Бьёрга, ощупывая лёд сквозь перчатки. – Магия льда… даже имея талант и предпосылки к ней, необходимы десятилетия тренировок. Я уж и не говорю о том, насколько это редкий тип магии. Да вы ещё на масштаб заклинания поглядите! На последствия! Это же, простите за выражение, полный трындец! Эйвар был абсолютно согласен с чаровницей. Разве что слова ещё грубее бы подобрал. Теперича стало ясно, какого Лешего в этих местах такая буря. Этот неизвестный, будь чернокнижник, ведьмак или неизвестный вид чудища, сумел сотворить такое на освящённой земле. Под взором Богов. Кто ведает, что ещё может наворотить существо с такими возможностями. – Сюда! Сюда, холера! Голос Торольва послышался неподалёку от самого ближайшего осколка храма. Бьёрга, Виенна и Эйвар незамедлительно направились туда. И увиденное их совсем не обрадовало. Есения. Богатырша, которую довольно неплохо когда-то знавали и Виенна, и Эйвар. Их одногодка. Они одновременно окончили когда-то обучение и стали полноценными варягами. Даже выпили тогда все вместе в первой попавшейся корчме. Теперича же она лежала на хладной земле, пронзённая ледяными кольями. Короткие чёрные волосы чуть прикрывали глаза и шею, а левая рука валялась в сажени от основного тела. Мертвенно-белая кожа имела на себе множество фиолетово-синих пятен. Началось гниение. – Нужно сжечь тело, – молвила Виенна. – Как подобает. Все согласно кивнули. Купцы, разумеется, начали возмущаться, однако же варяги оказались непреклонны. Кодекс чести обязывал их отправить павших товарищей в Вальхаллу в пламени, равном тому, что горело в кузне Отца Небо – Альфёдра. Богатыри принялись добывать дров для погребального костра, а чаровницы же продолжили осматривать последствия заклятия. Первоначальные размеры глыбы оказались даже преуменьшены. Пришлось обходить ледяное изваяние приличное количество времени. И вот когда уже почти удалось разглядеть бо́льшую часть обледеневшей местности, на глаза чаровницам попался замурованный во льду второй варяг. Напарник Есении – чаровник Райнер. Истинный патриот Мирграда и весьма упорный маг. Был. А теперича он, равно как и его напарница – труп. Холодный и бесчувственный. Лёд оказался на редкость крепким, что их нисколько не удивило. Магия таких масштабов и такой силы вряд ли сотворила бы нечто хрупкое. Потребовалось всё умение чаровниц и даже огненная магия Виенны, которая всё никак не хотела подчиняться магичке. Но, в конце концов, Бьёрге с Виенной удалось отломить здоровенный кусок льдины, в котором и находилось тело покойного Райнера. – Его недозволенно сжигать, – сказала вдруг Бьёрга. – С какой это стати? Кодекс… – Я ведаю, что велит кодекс, но смотри как сохранилось тело. Райнер будто просто отсыпается. А теперича вспомни Есению. Шибко хорошо она выглядит? – Нет, но… он же наш товарищ! – Именно. Он наш товарищ. Варяг. И я разумею, он бы хотел, чтобы мы узнали хотя бы примерно, с чем он столкнулся. Чтобы больше от этого никто не погиб. А потому его во льду и безголового вурдалака мы с Торольвом отвезём в Твердыню, как и планировали. Надо выяснить, что же за хрень творится тут повсюду. – А разве так уж много странностей? Бьёрга наколдовала небольшой воздушный вихрь и подняла льдину с трупом товарища в воздух. Чаровницы неспешно двинулись к напарникам. – Ты правда не замечаешь? Хорошо, слушай. Ваша вёльва изрекла пророчество. Ведомо мне, как вы к такому относитесь, а особенно то, где видал всё это Эйвар, но отмахиваться от такого всё же не стоит. Их способности завязаны на, как это величают чародеи, дивинации. Их мозг неосознанно обрабатывает всё, что происходит в мире, используя нити магической эссенции, что пронизывают всё в округе. Их подсознание создаёт образы. Делает один иль несколько из возможных прогнозов. И очень часто подобные предсказания сбывались, пускай и не точно. А появление развившегося вурдалака, способного на продолжение рода? А ежели они смогут потом, как волколаки и упыри обращать простых людей в себе подобных? Да и вся эта хрень с тем, что чудища слишком рано вышли из спячки, а иные - наоборот, так и не ушли, это, по-твоему, нормально? Виенна не ответила. – По слухам, – продолжила Бьёрга. – К Илье с Соколицей тоже давеча вёльва ходила, аккурат перед Йолем. Никто не ведает, что она им изрекла, но после этого вся верхушка ещё более нервная, нежели обычно. Чую, случится что-то неладное. Мир меняется. И совсем не в лучшую сторону для нас. – Для варягов? – спросила Виенна, когда они с Бьёргой вывернули из-за угла прямиком к богатырям, почти сложившим костёр. Бьёрга отрицательно замахала головой. – Для людей.***
Кодантийское царство, княжество Благодворское, пятая ночь месяца снеженя, 1313 год.
Зденка вышла из леса. Обоз уже успели обнести рунным кругом подле самого крупного осколка некогда величественного сооружения. Варяги же, как и подобает людям их профессии, уже стояли с оружием наготове. Потрёпанные. Удивительно, что они вообще могли стоять на ногах, учитывая силу стаи, с которой им «посчастливилось» повстречаться на днях. Вурдалачка учуяла знакомый, совсем неприятный запах, что исходил то ли от саней, в которые были загружены товары, то ли от самих варягов. Аконит. Данное растение, собственно, как и отвары из него, лучше травили волколаков нежели вурдалаков. Однако это не означало, что аконит не мог ухудшить состояние Зденки. Вурдалаки просто были чуть менее восприимчивы, но не обладали иммунитетом от этого ядовитого цветка. – Вы убили моего сына, – со сталью в голосе произнесла Зденка. – Убили мою кровь и плоть. Думается мне, вы разумеете, для чего я вас нагнала? – Разумеем, – ответил богатырь с очельем на лбу. Меч его отдавал энергией тьмы. – Только ежели бы твоё чадо не напало на нас, то осталось бы в живых. Зденка сжала руки в кулак. Когти впивались в кожу, частично становясь звериными. – Всем нам нужно кушать, милостисдари варяги. Вы ведь тоже убиваете оленей иль зайцев для пропитания, ако же мы вас. Таков закон природы. Одни едят других. Выживает сильнейший и бла-бла-бла. – Выживает сильнейший, тут не поспоришь, етить тебя, – вмешался тот, с рыжими волосами. – Вот только не учла ты кое-чего. Люди сильнее. Мы охотимся на вас, а не наоборот. Вы лишь изредка наносите роду людскому неприятные удары. Например, стая волколаков сгрызёт деревню до такой степени, что в живых там останется два ребёнка, полных ненависти к этому несправедливому миру. Но в конечном итоге, вас всё равно будут вырезать. Находить, караулить и убивать. Вот он, ваш конец. Люди – хозяева этого мира. – Ошибаешься, мальчик. Ты ещё совсем юн и не понимаешь одной простой истины. – И какой же? – не унимался рыжеволосый. – Время людей подходит к концу! Зденка обратилась. Второй ряд зубов, тёмно-ржавая шерсть, крепкие когти и наросты на спине, острые уши, весь её облик был похож на звериное обличье её сына. Только вот она была больше. Сильнее. И свирепее. Защитный круг она прорвала не сразу. Потребовалось упорно бить по невидимой стене целых семь секунд. Варяги действовали слаженно. Богатыри атаковали с двух сторон, зажимая чудище между мечей. Одна из чаровниц же запустила в Зденку несколько громовых перьев. Но ничто из этого не достигло цели. Вурдалачка уклонялась от каждого выпада, замаха или молнии. И даже контратаковать она умудрялась без особого труда. Настораживало её только то, что вторая чаровница совсем не атаковала. Лишь смотрела за боем. Оценивала? Продумывала дальнейший план? Леший её дери! Вот где настоящая опасность. Зденка отшатнулась от водного шара. Мысленно выругалась. Затем развернулась и резанула когтями по богатырю, что осмелился ударить её заклятием исподтишка. Кровь брызнула. А следом послышался звук падающего тела.***
Эйвар повалился на землю, прикрывая лицо правой рукой. Поганая вурдалачка рассекла ему щёку, а вместе с тем и отбросить на несколько саженей от себя. Дела были хуже некуда. Конечно, варяги сумели относительно восстановиться, пускай и не полностью, приготовить аконитовый отвар, дабы хоть как-то ослабить нечисть, но всё тщетно. Запах аконита, помогавший скрывать след и медленно отравляющий преследовавшую вурдалачку, ослабил её самую малость. Отвар же, нанесённый на лезвия клинков, также не производил должного эффекта. Молнии Виенны хоть как-то помогали, но и их было недостаточно. Внезапно нечисть развернулась и с невообразимой скоростью прыгнула на Бьёргу. Торольв побежал наперерез, однако все понимали, в том числе и он. Не успеет. Вихрь молний отгородил чаровниц и вурдалачки, обжигая нападавшую. Торольв тут же подоспел, рассекая воздух клинком тьмы. Удар был сильным, но недостаточно быстрым. Тварь увернулась, так что богатырю удалось лишь чуть задеть её остриём. В воздухе что-то просвистело. А уже через мгновение в передней лапе вурдалачки красовался кинжал, пропитанный водной стихией. Эйвар, секунду назад метнувший его точно в голову чудищу, стоял в полном недоумении. Как? Просто взяла и поймала налету кинжал? Что ж за реакция должна быть, что среагировать на подобное?! Подумать об этом как следует не вышло. Виенна, сконцентрировав магическую эссенцию в одной точке, атаковала вурдалачку непрерывным потоком молнии. Шерсть на чудище вспыхнула, словно пух на листве в сухую погоду. Молнии отскакивали в разные стороны твари полукровки. Снег вокруг за долю секунды превращался в воду, а затем сразу же в пар. – Воздуха! – прокричала Бьёрга. На сей раз, каждый понял о чём речь. Заклинание было произнесено, и весь воздух вокруг вурдалачки исчез вместе со звуками. Богатыри, заранее задержавшие дыхание, рубанули, что было сил, метя в шею.***
Зденка с болью пала на колени. Дышать стало нечем, отчего защемило грудь. Вот значится, почему не включалась в схватку вторая чаровница. Копила силы на заклятье. Весьма мощное заклятье. Мечи богатырей устремились к вурдалачке. Ещё немного и голова бы рухнула с плеч, однако этого не произошло. Из последних сил Зденке удалось отпрыгнуть в сторону, задней лапой пнув рыжеволосого в бок. И судя по треску, в рёбрах богатыря образовалась не хилая трещина. Кожу жгло. Молния, поразившая Зденку оказалось очень уж сильной. Появились серьёзные ожоги. Шерсть на лапах и большей части тела обгорела до самой кожи. Необходимо было что-то решать. И быстро. Воздух вновь вернулся. И вдох Зденка сделала с невероятным удовольствием. Несколько громовых перьев вонзились подле того места, где она стояла. Снег тут же вскипел и столбы пара поднялись вверх. Часть перьев попала и в вурдалачку, но никаких серьёзных ранений Зденка не получила. Рыжеволосый, владевший стихией воды, в очередной раз запустил водяной шар прямиком в Зденку. И она бы без труда сумела отпрянуть, поставить блок, перепрыгнуть заклятие, да всё что угодно. Но не сумела. Внезапная судорога чуть не свалила вурдалачку с ног. Шар магии воды, заряженной эссенцией молнии, которую добавила одна из чаровниц, отбросил Зденку на добрые три саженя.***
Эйвар на ходу подобрал кинжал, что вурдалачка выронила во время полёта от их совместного с Виенной заклинания. Наконец-то аконитовая отрава на клинках и в воздухе сработала! Сами они заранее выпили антидот, дабы никакие пары сего цветка не могли навредить им. Удивительно только, что на вурдалачку это действовало так долго. Конечно, особи этого вида менее подвержены пагубному влиянию аконита нежели волколаки (за что стоит сказать спасибо крови стрыг), но всё-таки такая стойкость была достойна похвалы. Торольв, не теряя ни секунды, вонзил меч прямо в око чудища. Короткий рёв чуть не оглушил варягов. Однако не на долго сия рана замедлила вурдалачку. В одно, почти неуловимое движении, тварь разорвала Торольву сухожилия, отчего тот сразу рухнул задницей на снег. Вурдалачка было поднялась, только вот удар стихией тьмы в лицо чуть оглушил её. Эйвар вознамерился насовсем ослепить чудище, проткнув второй глаз, но не тут-то было. Нечисть извернулась и занесла лапу прямо над головой Эйвара. Воздушные путы, окутавшие богатырей, в миг оттащили их от чудища. Когти пронеслись в пяди от виска Эйвара. Кровь с лица его всё ещё стекала, но уже не так сильно, благодаря небольшому водному заклинанию, замедлившему кровотечение.***
Зденка начала харкать кровью. Яд, нанесённый на мечи, всё-таки, ухудшал её состояние с каждым новым порезом, а лишение глаза и вовсе чуть не угробило её. Мало того что остриё меча чуть не дошло до мозга, так ещё и отрава теперь разливалась по организму ещё быстрее. Варяги подготовились к её возможному приходу. Они зализывали свои раны так тщательно, как только могли, дабы быть в хоть какой-то форме к этому моменту. И только это их и спасало. Воздушный хлыст саданул вурдалачку прямо по лицу. Рассечённая от удара бровь болела, однако на фоне остальных увечий казалась лишь небольшой неприятностью. Зденка зарычала. Яростно. Пока она на ногах, она будет бороться. И даже ежели сейчас ей не удастся загрызть эти скотов, то настигнет их позже!***
Танец смерти, который плясали варяги вместе с вурдалачкой, никак не стремился к завершению. Эйвар кружил вокруг твари, едва ускользая от когтей. Бьёрга и Виенна, по мере сил, помогали, бросая в чудище всякого рода заклятия. Но в конце концов сражение в основном вёл только Эйвар. Виенна полностью выдохлась, ибо заклятие концентрированной молнии давало о себе знать. Бьёрга же, используя свои, пускай и не лучшие, но весьма неплохие познания в лекарской магии, старалась хоть немного заживить сухожилия Торольва. Лишь изредка она бросалась воздушными кольями, стараясь хоть как-то помочь Эйвару. Вурдалачка бросилась к прекратившим бой варягам, явно рассчитывая убить ослабевших одним ударом. Но те, неожиданно, рванули в разные стороны. Торольв перекатился в одну, а Бьёрга – в другую. Воздушные путы, приобретя очертания змей, обвились вокруг отравленной твари и впились когтями прямо в плоть, сдерживая любые попытки к бегству. Меч тьмы просвистел снизу, обрубив сухожилия на задних лапах. – Месть, сука! – прошипел Торольв, не способный как следует удержаться на ногах. Упор был лишь на более целую, левую. Плети воздуха в тот же миг исчезли и вурдалачка попыталась вновь атаковать, но вместо этого лишь упала на снег, продолжая скалиться. Эйвар облокотился на меч. Он уже не мог нормально вести бой. Да и остальные тоже были на пределе. Виенна и Бьёргой явно уже исчерпали свой магический потенциал, а Торольв так и вовсе даже натурально стоять не мог, ибо правая нога теперича у него была совсем не рабочая. Неожиданно со стороны леса послышался стон. И слабое хрипение. Варяги глянули вдаль. Сперва они ничего не смогли увидеть, однако уже спустя пару мгновений начали проглядываться силуэты существ, отдалённо похожих на людей. Карачуны. – Снова они! Только их тут для полного счастья не хватало, етить их через коромысло! Прыгайте в сани! Уходим отсюда как можно скорее! Люди, до сей поры прятавшиеся среди саней, сорвались с насиженных мест и начали седлать коней. Варяги ещё не видели, чтобы кто-то так быстро готовил лошадей. Минуты не прошло, как сани тронулись. Охотники незамедлительно запрыгнули в свои сани и начали стремительно подгонять лошадей, тянувших их. Разогнались они достаточно быстро, хотя скорость их не шла ни в какое сравнение с тем, как скакали кони, не обременённые торговым грузом. Карачуны не были хорошими бегунами, а потому погоня оказалась не долгой. Вместо полного обоза людей, некоторые из мертвяков решили попробовать полакомиться раненой вурдалачкой, за что сразу лишились голов. Тварь, равно как и варяги, толком не могла стоять, к тому же ослепла на один глаз, но всё равно способна была разделаться со всей этой жалкой стаей карачунов, вившихся вокруг неё. Уже через час чудища скрылись вдали. До рассвета оставалось всего ничего, но все по молчаливому согласию продолжили гнать лошадей вперёд. Коли скакать без остановки, можно было добраться до града за сутки, что было бы очень кстати. Никому не хотелось задерживаться в этом проклятом лесу дольше положенного. Эйвар лежал на мешках, державшись за треснувшие рёбра с тряпицей на лице, понимая простую вещь. В этом бою они проиграли. Ежели б не подготовка и, во многом, везение, от них бы не осталось и следа ещё в первом бою. Чудища развивались. Становились сильнее и смертоноснее, тогда как варяги уже долгое время топтались на месте. Господство человека в мире пошатнулось. И это уже был неоспоримый факт.