Dulcitudo

      В начале второго курса, изучая список предметов и преподавателей, Сонхва с удивлением обнаружила, что курс корейского языка и словесности будет вести профессор Чон. Девушка невероятно обрадовалась этому открытию, пока не вспомнила, что он сам изучал не только латынь, а в целом учился в языковом университете, так что это не должно было удивлять.       За время каникул она много раз думала о своей первой любви, анализировала их разговор, и пришла к выводу, что сердцу не прикажешь и жалеть ей не о чем. А он скоро женится. Теперь же у нее будет ещё целый год, чтобы любоваться им и наслаждаться его голосом. Кроме прочего, её не могла не радовать смена преподавателя, ведь на первом курсе у них был старый шепелявый дед, разобрать речь которого оказалось той ещё му́кой.       Теперь же у неё не будет никаких проблем с изучением родного языка. Весь семестр с марта по июль девушка увлеченно училась, пока ещё расширяя свои знания по базовым предметам. Лишь на следующем курсе они будут более углубленно изучать медицину и начнут определяться с направлением, в котором будут специализироваться.       Учеба всегда давалась ей легко, поэтому Сонхва часто могла отвлекаться на занятиях, что не вредило её оценкам. Она слышала разговоры в фанклубе профессора Чона, что он и его невеста активно готовятся к свадьбе, назначенной на конец сентября. Одержимые им фанатики следили чуть ли не за каждым шагом будущих супругов и уже прознали, в каком салоне невеста заказала свадебное платье и какой ресторан они сняли для празднования.       Сонхва даже научилась радоваться услышанному и счастью на лице Джехёна, в конце концов, что может быть важнее? Её собственные чувства к нему никуда не делись, но теперь у девушки сформировались весьма высокие требования к потенциальным парням: они должны были отличаться умом, добротой, вежливостью, высоким ростом и привлекательной внешностью. И если с последними двумя пунктами проблемы были редки, то по первым трём её никто не устраивал. К тому же Сонхва понимала, большая часть парней, что к ней подкатывали, делали это не из симпатии, а потому что она отличница и у неё всегда можно списать.       Джехён погрузился в подготовку к свадьбе с большим энтузиазмом, чем его невеста. Кён Гон во всём полагалась на него и доверяла его выбору, но ей в нагрузку дали ещё один класс, и у девушки чисто физически не хватало времени. Джехён понимал, поэтому заботливо освободил её от многих обязанностей.       В октябре начался новый семестр, в университет поступили новые студенты – будущие медики. Он снова с увлечением взялся за преподавание латыни. Уже привычными стали влюблённые девичьи взгляды, тайные записки с признаниями, но теперь всех и каждого предупреждали заранее: процессор Чон занят и в будущем году женится. Многих это останавливало, но одна первокурсница оказалась настойчивее других.       Ее звали Сон Ын Су, она происходила из богатой и известной семьи. Отец девушки являлся депутатом, возможно поэтому она привыкла всегда получать то, что хотела. С первых же лекций девушка решила, что влюблена в профессора латыни, и он просто обязан ответить на её чувства. Она буквально ходила за ним по пятам, преследовала его после занятий, могла внезапно нагрянуть в учительскую, когда Джехён оставался там один.       Он много раз терпеливо объяснял, что не может ответить на её чувства, что скоро женится и что ей надо поумерить пыл. Но неугомонная Ын Су продолжала свои преследования. Она устраивала так, чтобы они словно случайно сталкивались в коридорах на глазах у других, подкладывала ему перед лекциями провокационные записки с откровенными признаниями, так что он инстинктивно находил её взглядом и смотрел укоризненно. Она вела себя словно сасенка и всем рассказывала, что профессор как-то по-особенному к ней относится.       Джехёна это начало напрягать, но поделать он ничего не мог. Не идти же к её отцу–депутату с просьбой усмирить дочь? Хотя в целом идея ему нравилась, но действовать в открытую мужчина побоялся. Тогда он написал её отцу анонимное письмо, где сообщил, что его дочь слишком рьяно преследует одного профессора в университете и как бы не было беды.       Результат оказался противоположным тому, на который рассчитывал Джехён. Уважаемый господин Сон собственнолично заявился в ректорат и потребовал на ковёр Джехёна, а потом около получаса орал на него, обвиняя в том, что он ведёт себя неподобающе. Джехён терпеливо выслушал мужчину, но в жёсткой форме пояснил, что все эти обвинения беспочвенны, ничего между ними не было и поклялся никогда даже не смотреть в сторону Ын Су. В присутствии отца девушки он написал заявление на имя ректора, где попросил принять меры, чтобы больше не преподавать студентке Сон Ын Су и не принимать у неё экзамены ни под каким предлогом.       Так же он дал личную расписку господину Сону, что не приблизится к его дочери ближе чем на 10 метров, но потребовал от него взять такую же клятву и с самой девушки. Казалось, конфликт был улажен. Депутат ушел успокоенный и довольный, Ын Су дома получила выволочку и строгий приказ не приближаться к этому конкретному профессору, а с Джехёна сняли подозрения в неподобающем поведении.       Казалось, страсти улеглись. Джехёна эта история многому научила. Если в прошлом учебном году с Сонхвой всё обошлось тихо-мирно и девушка повела себя очень корректно, то новый опыт показал – это было скорее исключение. Мужчина решил никогда больше не объясняться ни с какими студентками ни в устной, ни в письменной форме, не оставаться наедине ни по каким причинам дольше, чем на одну минуту. Получаемые письма с признаниями он с тех пор решил сжигать, причём публично. Если записка оказывалась на его столе во время занятий, он сминал её, клал в пепельницу и тут же поджигал, ничего не поясняя и даже не читая. Впрочем, студенты и сами довольно быстро догадались, какого содержания были эти записки.       – Как прошел день в универе? – мило поинтересовалась Кён Гон, целуя его в щёку, стоило Джехёну переступить порог их квартиры.       – Утомительно.       – Много топлива сжёг сегодня? – подколола Кён Гон, но увидев как он нахмурился, тут же извинилась. Она знала, что Джехён очень переживает об интересе девушек к своей персоне, и вовсе не хотела задеть его за больное.       – Наверное, это никогда не прекратится. Раньше они не были такими решительными, – пояснил мужчина, снимая кардиган и выкладывая на стол тестовые задания для проверки.       – О, времена! О, нравы! – театрально проговорила его невеста и погладила жениха по плечу. – Тебе не стоит быть с ними слишком мягким. Нынешнее поколение действительно другое, чем были мы, они более решительные и привыкли получать, что хотят. Всё-таки век потребления.       – Наверное, ты права. Но я ведь не жестокий человек, и мне больно, когда вижу их потухшие взгляды и потерю интереса к предмету.       – Понимаю, милый, но ничего не поделаешь. Придется быть строже и осторожнее. Хочу, чтобы ты знал, я всегда рядом и верю тебе.       Джехён порывисто заключил её в свои объятья и трепетно поцеловал. Он тоже не сомневался в невесте и был неизменно благодарен ей за поддержку.       С тех пор в своих лекциях профессор Чон стал строже и осторожнее, справедливо решив, что лучше его студенты немного остынут к его предмету, чем создадут новые проблемы.       Семестр подходил к концу, страсти по грядущей свадьбе накалялись, некоторые безутешные фанатки часто и публично рыдали, но Джехён ни на кого не обращал внимания. Скоро у него появится больше свободного времени для своей невесты, он ей собирался помочь с её школьными делами, чтобы разгрузить девушку.       Что касается подготовки к свадьбе, всё шло замечательно. Их родители быстро нашли общий язык и за короткое время обо всём договорились. Никаких препятствий не имелось, платье невесты уже было готово, теперь разрабатывался сценарий свадьбы и развлечения для гостей.       А в последний день учебного семестра разразился ужасный скандал.       Профессора Чон Джехёна обвинила в изнасиловании студентка первого курса Сон Ын Су, у которой он преподавал латынь. Весь университет словно громом поразило. У профессора была настолько кристальная репутация, что ни у кого просто в голове не укладывалось подобное. Но студентка даже представила доказательства – тест на беременность. Ещё кошмарнее было то, что ей не исполнилось восемнадцати, и Джехёна фактически обвиняли в растлении несовершеннолетней и изнасиловании.