Dulcitudo

      Студентка медицинского Ли Сонхва никогда не пропускала пары по латыни и была согласна сидеть на них весь день взамен других занятий. Девушка тщательно записывала конспекты, внимала каждому слову преподавателя и активно участвовала в обсуждении. Но иногда она закрывала глаза и просто слушала его голос. Впрочем, молодого профессора латыни Чон Джехена обожали все студенты, девушки табунами ходили за ним и оставляли свои сердца у его ног.       Студенты-парни его уважали за позитив, лёгкую подачу учебного материала и справедливое отношение.       Девушки даже создали на базе университета фанклуб его имени, куда принимались все первокурсницы без разбора. Мало кто мог устоять.       Профессор Чон, привлекательный мужчина около тридцати лет, славился своим обаянием, обворожительной улыбкой и внешностью звезды. Многих поражало, что он смог стать профессором в столь раннем возрасте, но этот факт так же вызывал уважение, ведь мужчина действительно добился этого статуса сам. Но кроме этого, ничего звёздного в нём не было. Скромный, интеллигентный и воспитанный в джентльменских традициях, обычно он ходил в вязаных кофтах и свитерах поверх футболки или рубашки, не выделялся дерзким поведением, ни с кем в открытую не флиртовал и вообще являл собой образец «идеального зятя, которого захочет любая мама». Случалось, он накидывал кожанку поверх футболки вместо свитера, и у его студенток улетала крыша, однако даже так он не походил на типичного плохого парня, по которому все сохнут. И всё-таки невольно завладевал сердцами новичков каждый год.       Девушки постарше, уже пережившие период влюбленности в преподавателя латыни, мудро философствовали о том, что он просто самый молодой из всего педагогического состава и, что логично, самый привлекательный, не более. Однако же и они ностальгически вздыхали, когда слышали его смех или видели улыбку.       Но у Чон Джехёна были жёсткие принципы: романы со студентками недопустимы. Он знал, как много у него поклонниц и про фандом в его честь с латинским названием Dulcitudo, таким считали своего кумира его фанатки. Но никому из девушек молодой профессор не давал даже малейшей надежды.       Джехён понимал, что они ещё недостаточно взрослые для серьезных отношений, а он сам может попасть под уголовную статью, ведь первокурсницам зачастую не было восемнадцати. Да и юные девушки его не интересовали, он уже давно встречался с милой Кён Гон, школьной учительницей истории, девушкой из хорошей семьи, спокойной и аккуратной, и не хотел никаких приключений.       Сонхва печально вздохнула. Всю неделю перед этим занятием они повторяли, как составлять словосочетания по типу "правая дуга аорты", "верхняя шейка" или "отросток височной доли", учились согласовывать всю эту красоту на латинском, чтобы потом легче было сдавать проверочную работу за семестр. И вот этот день настал. Во время пробного экзаменационного теста Джехён говорил мало, иногда поглядывая на студентов, чтобы не списывали, а сам что-то постоянно помечал в своих журналах. Она уже ответила на все вопросы и теперь просто ждала окончания пары.       Сегодня профессор Чон был одет в коричневый кардиган крупной вязки поверх простой белой футболки и в джинсы. Волосы слегка растрёпаны, будто он забыл уложить их после купания, немного сонные глаза и маленькая трещинка на губах, явно жаждущих увлажнения. Сейчас он напоминал Сонхве большого плюшевого медведя, которого хотелось крепко обнять и утонуть в его уюте и тепле. Девушка даже представила себе, как они вместе сидят на диванчике и его рука обнимает её плечи. Наверняка, он ещё и пахнет так же уютно, как выглядит, например, кофе с ванильным круассаном или фруктовым чаем с булочкой. Сонхва представила как тянется носом к его шее, чтобы ощутить аромат теплой кожи и как он смотрит на нее своими добрыми карими глазами. И в этот момент профессор Чон действительно посмотрел на неё, но не совсем таким взглядом, как она себе нафантазировала. Сонхва опустила глаза, смущённо кашлянув, и встряхнула длинными локонами, чтобы прикрыли алеющие щеки. Нашла время мечтать, отругала себя девушка и сосредоточилась на проверке собственных ответов. Но мысли не хотели подчиняться хозяйке.       Студенты-медики латынь учили лишь в первый год, и оставалось всего 2 месяца до окончания того прекрасного периода, когда она сможет откровенно пожирать взглядом профессора и шумно вздыхать по нему. А потом латынь кончится и…       Сонхва даже всхлипнула от жалости к себе. Она ведь так и не решилась признаться ему. Конечно, девушке были известны принципы профессора, на несколько лет её старше, и она понимала, что шансов у неё нет. Но ведь любовь не преступление! Только вот как это сделать? Как признаться ему в своих чувствах, чтобы не сгореть от смущения? Она была твёрдо уверена, что пожалеет, если не сделает этого. Поразмышляв, девушка снова перечитала написанные ею ответы и заметила, что до конца тетради оставалось всего 2 листа.       Покусав кончик ручки, Сонхва начала энергично писать, а после звонка дождалась, пока остальные студенты положат тетради на преподавательский стол, и свою положила последней, прижав пальцами и дождавшись, пока Джехён поднимет на неё удивленный взгляд. Смущённо улыбнувшись, девушка убрала руку и выбежала из аудитории.       Заинтересованный, Джехён взял её тетрадь и пролистал до конца, увидев на последних двух страницах длинное признание в чувствах. Молодой профессор прочёл его, закусив губу, и улыбнулся. Ну вот, ещё одна девушка стала невольной жертвой его обаяния. Почему-то он всегда чувствовал себя виноватым в таких случаях, хотя никогда намерено не пытался заинтересовать этих наивных студенток.       На следующей паре через несколько дней он раздал проверенные работы, разобрал со студентами самые типичные ошибки и выдал билеты для подготовки к экзамену. А когда занятие закончилось и молодежь начала расходиться, он негромко попросил Сонхву остаться. Девушка тут же вспыхнула и покраснела до мочек ушей, в жутком волнении сжимала в руках папку с учебными материалами и смотрела в пол. Наконец, дверь в лекционный зал закрылась, остались только они двое.       – Я внимательно прочитал ваше письмо, Сонхва, – мягко заговорил профессор Чон. Она медленно подняла взгляд, опасаясь того, что увидит на его лице, но там была лишь вежливая улыбка и слегка насмешливый взгляд. Профессор продолжил: – Я очень польщён вашими чувствами и тем, как вы их изложили. Но надеюсь на ваше благоразумие. Думаю, вы знаете, что я не отвечаю студенткам и не завожу отношений с ними.       – Да, я в курсе ваших принципов.       – Хорошо.       – Но ведь любовь – не преступление, профессор! – воскликнула Сонхва, не справившись с эмоциями. – Разве любая девушка не влюблялась хотя бы однажды в молодого учителя или университетского преподавателя? Это же почти канон!       – Бывало, влюблялись и не в молодых, – улыбнулся Джехён.       – Ну вот. Я полагала, что вы мне вообще не ответите, если честно, но скоро латынь закончится, и мы больше не будем видеться. Я подумала, что не прощу себе, если хотя бы не признаюсь.       – Я поддерживаю вас в том, что не стоит сильные эмоции хранить в себе, это может вам навредить. Чтобы вы понимали, я уже получал признания от студенток, для меня такое не в новинку. Но ваше отличалось, поэтому я и решил ответить вам лично.       – Я вам за это благодарна, профессор.       – Однако вы также понимаете, что я не смогу ответить на ваши чувства.       – Не сможете или не хотите? – дерзко поинтересовалась Сонхва, тут же испугавшись собственной смелости и прикрыв ладошкой губы.       – Я давно встречаюсь с очень хорошей девушкой подходящего мне возраста и, хотя это пока секрет, планирую жениться на ней.       – Ой… тогда… вы должны простить меня за мою настойчивость. – Она очаровательно покраснела и приложила ладошки к горячим щекам. Но потом убрала их, гордо встряхнула длинными завитыми локонами и добавила: – Но я всё равно не жалею, что сделала это.       – И правильно. Не стоит жалеть о содеянном, зато вы не будете больше в неведении и пустой надежде.       – Спасибо, профессор, за честность в первую очередь. Обещаю, я не стану больше вам надоедать.       – Я вам верю. Надеюсь, вы не потеряете интерес к учебе и не завалите экзамен, ведь вы моя лучшая студентка в этом потоке, и я всем ставлю вас в пример.       – Я вас не подведу! – горячо пообещала Сонхва. – Профессор, а можно я кое-что сделаю, но вы не станете на меня ругаться и потом сделаете вид, что ничего не было.       Джехён не сдержал смешка, наблюдая за её алыми щеками и нервозностью, а потом согласно кивнул. Как он и предположил, Сонхва решила поцеловать его, но, к счастью, ограничилась легким касанием щеки и тут же убежала. Какая же необычная девушка, можно сказать скромная.       А ведь профессор Чон не врал насчёт других признаний, он получал и более пылкие и откровенные письма, некоторые и вовсе приставали к нему в открытую, пытались обнять прямо в лекционной аудитории или выпрашивали поцелуи. Однажды студентка сломала замок в отделе университетской библиотеки, где он тогда находился, и стала зажимать его по углам. Джехёну пришлось сбежать через окно и спуститься по водосточной трубе с третьего этажа с риском для жизни. Не то, чтобы он не смог удержаться, та девушка ему даже не нравилась, но их могли застать в недвусмысленных обстоятельствах и виноватым оказался бы он, как старший.       На самом деле он немного приврал Сонхве насчёт своих планов. Но, поразмышляв над разговором, молодой человек решил, что женитьба и правда была бы хорошим решением. Они с Кён Гон встречались уже четвёртый год, нравились друг другу и подходили по всем пунктам. Если она согласится на его предложение, дабы соблюсти все приличия и формальности, свадьбу можно назначить не раньше, чем через полгода, а то и позднее. Он купит самые широкие обручальные кольца, чтобы даже с дальних парт лекционных аудиторий было видно, что он женат. Наверняка интерес юных студенток после этого к нему поубавится.       Недолго думая, Джехён на выходных посетил несколько ювелирных магазинов и выбрал помолвочные кольца для себя и девушки, которой вечером воскресенья сделал предложение. Кён Гон отреагировала спокойно, мягко улыбнулась и задала пару вопросов, а потом с присущей ей элегантностью приняла его руку и сердце. Джехёну нравилась в ней эта рассудительность, уравновешенность и мягкость. Он был уверен, что с такой девушкой сможет прожить всю жизнь и создать крепкую семью. Никогда между ними не горели сильные чувства, но Джехён даже был рад этому, ведь страстная любовь могла сжечь дотла обоих или разрушить их души.       На будущей неделе он готовил студентов к экзамену по латыни и проводил блиц-опрос по самым сложным моментам, как вдруг один из парней громко спросил:       – Профессор Чон, я видел вас в субботу в ювелирном магазине рядом с моим домом. Вы что, собрались жениться?       В зале начался гул и разговоры. Джехён выждал время, дав студентам обсудить сказанное, и потом призвал всех к тишине.       – Да, я действительно собираюсь жениться. И моя девушка уже дала согласие.       Зал наполнился аплодисментами, восхищенными возгласами и шумом, в котором утонули стоны разочарования и всхлипывания недовольных фанаток. Джехён поблагодарил студентов за поздравления и пожелания счастья и попросил их сосредоточиться на учебе, раз уж они удовлетворили своё любопытство.       На первой парте грустно вздохнула Сонхва. Анализируя их разговор, она сперва пришла к выводу, что он соврал насчёт свадьбы, чтобы замотивировать свой отказ, но теперь по всему выходило, что профессор сказал правду, и это обрывало последние ниточки между ними. Теперь он для неё совсем недоступен, девушке остаётся лишь смириться и отпустить его. Впрочем, она уже обещала не быть навязчивой, но заставить себя радоваться за него не могла. Внезапно он посмотрел прямо на неё и мягко улыбнулся. Сонхва выдавила из себя ответную улыбку и смущённо потупилась. Что ж… Никто и не обещал, что её первая любовь будет ответной.       Экзамен девушка в итоге сдала на отлично и на второй курс отправилась уже с более лёгким сердцем.