Курьёз

До заветного домика было не так уж и далеко, однако дорога выдалась нелёгкой, отчего казалась бесконечной. Раскисшая земля зыбилась под ногами, упрямо липла к подошвам и с каждым шагом всё больше скользила. От этого обычно лёгкая походка превратилась в непосильное перетаскивание отяжелевших ног, как если бы к ним вдруг привязали бетонные платформы. К тому же кроссовки Джареда очень быстро промокли, издавая характерное чваканье пузырящейся между пальцев воды, которое Лето скорее чувствовал, чем слышал. Дождь неистово хлестал по лицу, стекая с него и с мокрых волос за шиворот кожаной куртки, а затем, пуская в ход обжигающие языки, колючим холодом облизывал тело. Хотелось уюта, хотелось тепла, хотелось, чтоб перестали стучать зубы. Но ещё больше хотелось добраться до огонька, так зазывно подмигивающего из окошка. Наконец, поравнявшись с изгородью, Джаред почувствовал твёрдую почву и, распахнув калитку, уже увереннее ступил во двор. Мощёная тропинка приветливо вела к дому, и, подойдя к нему, он постучал в дверь. Ответа не последовало, и Лето, изнывая от нетерпения, заглянул через стекло внутрь жилья. Что-то странное увидел он при этом: дождевые капли зловеще выплясывали по дощатому полу, стонущий ветер, подхватывая залетевшие мокрые листья, водил с ними хороводы, и время от времени бесновалась свирепая молния, подсвечивая обугленные остатки построек. Пустота, заброшенность, хаос, разруха. Полнейшее безмолвие, гнетущая безысходность и давящее отчаяние от невозможности что-либо изменить. Джаред оторвался от стекла и ошарашенно уставился на жилище. Не очень большой, но довольно добротный дом. Целый и невредимый. А ему-то привиделось, что он заглядывал в постройку, состоящую из одной лишь стены.Обойдя его со всех сторон, он лишний раз убедился, что дом действительно целый. Более того, в окнах горел свет! Тогда что это за галлюциногенные шутки? Видимо, Джаред замёрз и устал настолько, что ему мерещится невесть что. Возвращаясь обратно, он вдруг замер: на крыльце, неизвестно откуда взявшись, сидел огромный чёрный пёс, молча сверливший его глазами. Было что-то магическое в том, как он сидел в пяти шагах, не отрывая от непрошенного гостя умного взгляда. Только голову наклонял то вправо, то влево, словно пытаясь лучше рассмотреть. Понимая, что без ущерба для штанов прошмыгнуть мимо такого стража не удастся, Джаред уже мысленно с ними попрощался, как вдруг послышался щелчок замка, а затем — звук открывающейся двери. И взору Лето предстал невысокий пожилой мужчина с добрыми серыми глазами. — Здравствуйте! — обрадовался Джаред, ощущая внезапное облегчение от того, что делиться джинсами со зверюгой не придётся. — Добрый вечер, — отвечал тот. — Это вы стучали? — Да. Я... Простите, что так поздно, но моя машина застряла здесь, недалеко, и мне нужна помощь. Не могли бы вы одолжить мне кое-какой инвентарь? Добрые глаза мужчины внимательно изучили лицо Джареда, прошлись по телу и, скользнув вниз, уставились на образовавшуюся под ним лужу. Он слегка посторонился, проронив: — Входите. — О, нет, что вы! Внутри будет такая же лужа. Губы хозяина дома тронула мудрая улыбка. — Молодой человек, нет на свете такой лужи, которую невозможно было бы вытереть, — и он потянул гостя за руку, заставляя переступить порог. Тепло домашнего очага приятно окутало Джареда, едва дверь за ним закрылась, и лёгкое блаженство прокатилось по окочаневшим нервам, возрождая их к жизни. В доме было светло и уютно. Никакого ветра, никакого дождя. И надо же привидеться такому! Пахло чистотой и свежестью цветущей сирени. Откуда-то из глубины комнаты доносилось неразборчивое разноголосое бормотанье, свидетельствовавшее о работавшем телевизоре. Ощущение покоя и мирно текущей жизни. — Проходите, — услышал он голос хозяина. — Да проходите же. Погрейтесь немного, ведь вы совсем озябли. — Это так заметно? — удивился Лето. — А вы как думаете? Мужчина указал на висевшее на стене зеркало, и, заглянув в него, Джаред даже рот разинул. Бледное лицо, принявшее синюшный оттенок, бескровные, почти белые губы, и огромные глаза, особенно ярко выделяющиеся на фоне бесцветной бледности. Да он похож на глазастое привидение, удравшее из холодильника! Эта мысль вызвала у него улыбку, из которой хозяин безошибочно заключил: — Вижу, вы думаете так же. — Мэттью, с кем ты говоришь? — донеслось из другой комнаты, и тотчас в прихожую выглянула светловолосая женщина примерно такого же роста и таких же лет. Увидев Джареда, она приветливо улыбнулась, добавив: — О, у нас — гость? — Я же говорил, что стучится кто-то, — отвечал ей мужчина, — а ты: это всё — ветер,это всё — дождь. Хорошо, что я проверил! — и он повернулся к Джареду: — Познакомьтесь, молодой человек, это Стефани, моя жена. Я Мэттью. А вы...? Упс! Его не узнали? Неужели ещё есть в Америке люди, ничего не слышавшие о нём? Или же он так посинел от холода, что его и узнать-то невозможно? — Джаред. — Какое хорошее имя! — вполголоса заметила женщина, вглядываясь ему в лицо. — И очень красивый молодой человек. — Ну, это если только вам нравятся привидения, — с лёгкой полуулыбкой возразил Джаред. — У привидений не бывает таких глаз. Они у вас добрые. А вот руки почти ледяные. И на вас сухой нитки нет. Пойдёмте к огню, вам нужно согреться и обсушиться. Такое предложение было весьма заманчивым, и на него тут же отреагировало всё тело Джареда, взъерошившись и внезапно взбунтовавшись против липкой мокрой одежды. Но позволить себе согласиться на это он не мог. Ведь его ждал Шеннон. — Нет-нет, — мягко запротестовал он. — Спасибо, но я очень спешу. — Эх, молодой человек, — подключился Мэттью, хлопая Джареда по плечу, — иногда лучше опоздать, чем успеть. И, думаю, это как раз ваш случай. — Но у меня там — машина. — И что? Она куда-то денется без вас? Сомневаюсь. А вот вам обсохнуть просто необходимо. — А какой в этом смысл, если на обратном пути я всё равно промокну? Добрые серые глаза Мэттью посмотрели на гостя с отеческой теплотой. — Вы ещё молоды, Джаред, поэтому недооцениваете важность момента. Порой он может стоить всей жизни или здорово повлиять ни неё. А вы сейчас рискуете подхватить как минимум пневмонию. И ещё неизвестно, каким будет исход. Вам это надо? Нет, конечно. Да и вряд ли нашёлся бы безумец, которому понадобилось бы такое "счастье". Джареду же и вовсе болеть нельзя, ведь тогда сорвутся все запланированные концерты. — Вижу, вы и сами с этим согласны, — снова отозвалась Стефани, читая по лицу его мысли. — Так что не упрямьтесь и проходите. — У меня есть идея получше, — вдруг встрепенулся Мэттью, доставая из шкафа куртку и натягивая на себя. — Стефи, дай-ка нашему гостю полотенце, а я провожу его в баню. Как кстати я её сегодня натопил! Прям как чувствовал. — Отличная идея! — и, выпорхнув за дверь, женщина добавила уже оттуда: — А пока вы будете париться, Джаред, я высушу вашу одежду. Это был немного неожиданный поворот, и Лето непонимающе посмотрел на Мэттью. — Баня? — переспросил он, словно боясь, что ослышался. — Ага. Сам строил! — тот даже подрос от гордости. — Незаменимая, я вам скажу, вещь. Всякую хворь, как рукой, снимает. — Но это займёт время, а у меня его нет. — Опять вы за своё? — улыбнулся хозяин, выуживая из того же шкафа кожаный плащ с капюшоном. — Но меня ждут. — Так позвоните и скажите, что задержитесь. Хорошая мысль! Даже странно, что Джаред сам её не придумал. Он пошарил по карманам в поисках телефона, но, так и не найдя, шёпотом ругнулся под нос. — Что случилось? — тотчас отреагировал Мэттью. — Я оставил телефон в машине. — О-у, невезение! Я мог бы предложить воспользоваться своим, но у нас — только стационарный, да и тот не работает из-за грозы. У нас тут вообще со связью туго. Но зато, — и мужчина подмигнул Джареду почти с детским озорством, — время у нас обладает способностью останавливаться. Так что вы потеряете не больше двадцати минут. — Вот если бы! — улыбнулся тот, оценивая шутку. — Вот увидите. Так что расслабьтесь и забудьте о нём. Накиньте этот плащ, чтоб не промокнуть. — Но я уже мокрый. — Хм, действительно. Но всё равно накиньте. Будет теплее. И в самом деле, в плаще было тепло и уютно. Беснующиеся дождевые капли отскакивали от него, как палочки Шенна от барабанов, и Джаред даже подумал, что, будь он в этом плаще изначально, наверняка остался бы сухим. Огромная чёрная псина снова преградила дорогу, едва мужчины направились к небольшой постройке на заднем дворе. И Джаред в нерешительности приостановился. — Пойдёмте, пойдёмте, — слегка улыбнулся Мэттью. — Не бойтесь. Это Файк, практически член семьи. — Кажется, ему не нравится, что я здесь шастаю. — О, нет. Если бы ему не нравилось, вы бы это уже ощутили. Но он очень умный пёс и не агрессивен по отношению к добрым людям. И если после первой встречи с ним вы всё ещё целы, значит прошли проверку. — Выходит, Файк у вас — индикатор доброты? — И хорошая пилюля от зла одновременно. Его очень любила Джессика, наша дочь. Когда она приезжала в гости, Файк не отходил от неё ни на минуту. Всюду следовал по пятам. Вы бы видели, как они играли! Наверное, не было на свете лучших друзей. Горькая грустинка скользила в голосе Мэттью, он говорил словно о давно минувших днях, которые уже никогда не вернутся. И Джаред не мог не заметить это. — А почему — в прошлом? — поинтересовался он. — Что, простите? — Почему вы говорите о ней в прошедшем времени? Мэттью глубоко вздохнул. — Потому, что теперь она к нам не ездит. — Вы поссорились? — О, нет, что вы! Мы души друг в друге не чаем. И мы всегда были очень дружны. Просто у неё сейчас трудный период. Чертовски трудный. И она не знает, что всегда может приехать. Она не знает, что мы её ждём. Это было более, чем странно. Как это можно не знать, что любящие родители по тебе скучают? Но Джаред не был уверен в том, что правильно понял Мэттью: дождь с такой силой барабанил по капюшону, что расслышать что-либо было невозможно. Мужчины уже подошли к бревенчатой постройке, и Мэттью, взявшись за ручку, клацнул щеколдой. — Ну вот, входите, — сказал он при этом. — Сейчас я поддам парку, расскажу что и как, а дальше уж вы сами. — Конечно, — переступив порог, Джаред окунулся в пропитанное древесным ароматом обилие тепла и ощутил, как всякое удивление тут же выветривается из головы.