Сонечка

Из-за толпы бесформенной и зыбкой… В понедельник утром я приехал на работу и наконец-то раздал студентам их рефераты. Кажется, кто-то из них даже пошутил, что я проверял их дольше, чем Бог создавал Вселенную. Впрочем, я же не Бог. После пары на коридоре меня словила моя коллега, Антонина Максимовна, и так я получил лишние полтора часа работы во вторник и среду. Она уезжала на какую-то там конференцию на две недели и попросила меня подменить её на протяжении этого времени. Провести лекции у филологов-второкурсников. А мне что, мне нетрудно. Тем более, что факультет находится как раз рядом с домом. Единственное, что меня слегка беспокоило – как я буду вести лекции у собственной сестры? Не то чтобы я не хотел учить Ксеню, только вот с её пренебрежением правилами эти четыре пары могли превратиться во что угодно. Именно потому вечер понедельника я посвятил не столько подготовке к занятиям, сколько разговору с сестрой. Весь вечер, пока я упрашивал её завтра быть человеком и называть меня Владимиром Сергеевичем, а не Володькой, Ксеня закатывала ярко-синие, как и у меня, глаза и прицокивала – мол, и без тебя всё понятно, братик. Однако обещание вести себя как законопослушная студентка мне с неё взять удалось. Утром во вторник малая вытянула из шкафа единственное, ещё школьное, кажется, чёрное платье – вместо обычных для неё подранных джинсов и безразмерных баек –, заколола свои короткие и всегда растрёпанные волосы в какое-то подобие пучка и даже накрасилась (ничего себе, у неё есть косметика?). На мой невысказанный вопрос Ксеня ответила: “Ты хотел милую и хорошую студентку – вот, радуйся”. Что правда, ответила без злости. Видимо, её саму всё это забавляло. Философия у нас с Ксеней была первой парой, но как-то само собой решилось, что идём мы по отдельности. Я ушёл минут за пятнадцать до пары и попросил её не опаздывать. “Да, капитан!” — ответила малая и продолжила поиски своих конспектов. Я помолился Богу, чтобы она не забыла закрыть квартиру (рассеянность у нас семейное), и выдвинулся на факультет. Большая аудитория постепенно наполнялась студентками. Как ни старался я, ни одного парня не увидел. М-да. Надеюсь, они будут меня слушать, а не рассматривать. В 8.14 в аудиторию зашла Ксеня вместе с Наташкой. Сестра посмотрела на меня, и в глазах её читалось: “Вот видишь, я не опоздала!” Наташка же вежливо поздоровалась, а если и удивилась, то ничем этого не выдала. Королева. Лекцию я начал в 8.16, когда все более-менее уселись на свои места. Юляша, староста Ксениной группы, выдала мне список группы. Я начал проверять присутствующих. Понятное дело, что пришли ещё не все, однако же нужно иметь хоть какое-то представление об этом женском колективе. Поликсена Соловьёва ожидаемо оказалась на месте, как и Наталья Манасеина. И стоило мне только дойти до Софии Юринович, как двери аудитории распахнулись, и с: “Извините, можно войти?” —, не поднимая головы, почти что вбежала внутрь Сонечка. Её куртка расхристалась, платье помялось от бега, волосы в косе растрепались, а щёки алели ещё более лихорадочно, чем в прошлый раз. “Можно, — ответил я, — садитесь, пожалуйста. Вы София Юринович, так?” Сонечка подняла глаза. О да, ужасно растерянные и удивлённые. Она кивнула и почти бегом устремилась к последнему ряду. Лекция прошла спокойно, четыре группы мирно сосуществовали в одном помещении. Большинство конспектировало, две или три студентки спали на партах, ещё несколько явно сидели в телефонах. В числе последних была и Сонечка. Она была настолько поглощена своими делами, что не заметила, как пара закончилась, и почти что все разошлись. А как заметила, то подскочила, лихорадочно закинула вещи в рюкзак, опустив глаза, попрощалась со мной и выбежала из аудитории. Мне оставалось лишь пожать плечами.