Игра вслепую

      В палату я вернулась смущенная и напуганная. Лена внимательно осмотрела меня и, я была уверена, поняла, что со мной что-то случилось. Слишком уж она стала задумчивой. Потом ещё раз осмотрела меня, в глазах у неё при этом появлялось всё более и более непонятное мне выражение: то ли сочувствие, то ли встревоженность, то ли вообще обида, мне сложно было подобрать нужное слово. Но её глаза теперь словно не принадлежали ей, в них словно бы поставили маленькое зеркальце, которое пускало небольшие блики на поверхность глаз. Это отвлекало. — Ты в порядке? — спросила она как-то мягко, но без привычной ей интонации.       Я кивнула и села на кровать. — Разболелась голова что-то, самой аж страшно стало, прости.       Лена кивнула, не сводя с меня глаз. Мне стало до мурашек тревожно, ведь всё это так напоминало ситуацию с призрачной женщиной. Я легла на кровать. — Мне надо отдохнуть, — я достала наушники из кармана и воткнула их в телефон. Демонстративно засунула в уши и перевернулась на бок. Конечно, слушать музыку мне не хотелось, но это было отличным показателем для других, что я недоступна для разговора и в целом даже не планирую быть доступной неопределённое количество времени. Я включила гугл и ради интереса вбила: «Прозрачные люди». Вышли какие-то статуи и статьи по красоте. Добавила слово «галлюцинации». Вышло что-то совсем тревожное об истинных и псевдо-галлюцинациях. Ни слова про женщин и то, что они прогоняют и запрещают светиться, хотя сами успешно это делают. Так что это, преклинивший мозг?       Я хотела было набрать слово «призраки», но передумала и заблокировала телефон. Как-то глупо о таком думать, нет смысла.       Потом нас позвали на ужин, где я съела очередную порцию каши. При выходе из столовой я решила прогуляться по коридорам и побродила туда-сюда, позволяя мышцам разомнуться. Нашла пустой уголок, где обычно пациенты общались с посетителями и села в угол, прислонившись спиной к стене. Мозг гудел, но уже как-то размеренно, я пришла к выводу, что перенервничала и в попытке как-то дать выход чувствам, мозг создал такую неидеальную картину с желаемыми словами: «уходи». Пусть все уходят, пусть я уйду куда-нибудь, где не надо думать.       Периодически мимо проходили люди, расползаясь по палатам, кто-то также как и я неторопливо прогуливался туда-сюда. Я незаметно втянулась в ритм и загипнотизированно смотрела в пустоту, словно бы находясь нигде и везде сразу.       Теперь я увидела женщину сразу, она стояла напротив меня, около стены, и смотрела на меня. Я смогла разглядеть детали: на ней был белый халат, шапочка, скрывающая волосы, полудомашние разношенные туфли. «Медсестра?», — я внимательно посмотрела на неё.       Та, заметив мой взгляд, подошла ко мне. Страха не было. Немного любопытства и вялость, я едва ли что-то могла удержать в голове, мысли просачивались как песок сквозь сито. — Уходи, — остановилась она передо мной, — я не намерена повторяться.       Я приподняла брови, показывая недоумение. Было тепло и уютно. Моё тело словно бы было покрыто мягких пуховым одеялом, которое давило и убаюкивало. — Либо заглуши свой свет, ты же притягиваешь их. — Кого — их? — я едва держала глаза открытыми. Они потихоньку закрывались. — Не шути тут, — голос женщины стал строже. Я едва видела её смутные очертания. Всё было тающими красками. — Если бы, — я хотела что-то сказать, но мысль выскользнула и кляксой расползлась перед глазами. Я помолчала.       Открыла глаза. Выпрямилась. По телу поползла куча мурашек, от которых я скривилась. Колко и неприятно. Как же я умудрилась заснуть в такой позе? Покрутила головой, пошевелила плечами и рискнула выпрямить ноги. Конечно же, что ещё можно было ожидать, кроме как не новую порцию иголок по ногам? Я осторожно наклонилась и принялась растирать ноги, попутно пытаясь зевнуть как мощно смачнее и шире. Так странно, даже сон снится с призраком. Завязывать надо с фантастикой на ночь. Я задумчиво посидела, пытаясь сосредоточиться на том, что проснулась, но сознание упорно уплывало куда-то вдаль. Щёки горели, а кончики пальцев и ступни всё никак не нагревались. Я встала и покачиваясь, добралась до своей палаты, радуясь, что всё на одном этаже и никуда далеко уйти не получится. Не раздеваясь и не обращая внимание на окружение, я прилегла на кровать и закрыла глаза.       Открыла глаза. В окно уже светило солнце. Я огляделась по сторонам — в постелях уже особо никто не лежал, всё было застелено. Кто-то лежал и читал, кто-то смотрел в телефоны. Я поморгала и снова закрыла глаза, не в силах оставаться в сознании. Темно. — Эй, ты в порядке? — сквозь взякую пелену сна я смогла различить подрагивающий голос Лены. — Да, устала только, — пробормотала я.       В третий раз раз я проснулась уже полностью бодрой и даже в каком-то приподнятом настроении. В голове было по-приятному пусто. Я потянулась и улыбнулась. Резко села и огляделась. Немного посидела и вытащила телефон из кармана спортивок. Посмотрела на время: 12 часов дня. Даже удивительно, по ощущениям должен быть уже вечер как минимум.       Лены в палате не было. Я потёрла глаза. Интересно, меня пытались будить? Почему не разбудили на завтрак? В животе противно засосало при мысли о еде. Я встала и пошла в столовую, надеясь, что мою порцию сохранили.       На удивление, мне ничего не сказали, даже не упомянули, что я пришла так поздно. Поставили порцию без слов, словно бы знали, что я приду. Конечно, я местами легко могла сойти за хорошего слушателя, что нужно было почти всем людям этого мира, так что меня смутно, но узнавали даже испытывали своего рода симпатию, однако так точно и так молчаливо? Не знаю. Внутренний голос, который я уже давно не чувствовала, резко проснулся и сказал молчать. Я пожала плечами, проследив, как повариха уходит в её закуток, из которого ни она меня ни я её не увидим. Я молча ела кашу и размышляла о том, что сегодня обязательно что-то случится. Что-то очень неправильное, но нужное. Иначе почему я так бодро себя чувствую? — Так кто ты? — я подняла голову, совершенно не удивлённая уже как будто бы старой знакомой. — А вы кто? — дожевав кашу, я сощурилась и махнула ложкой в абстрактном круговом движении. — Ольга, — она качнулась с мыска на пятку и засунула руки в карманы халата. — О, вот как. Тогда я Власта. — Почему ты до сих пор светишься? Ты не похожа на Видящих. И на Потусторонних тоже. — Ничего не поняла, — я флегматично пожала плечами. Внутри нарастал какой-то азарт, который я старалась прятать, чтобы не спугнуть последующие события, ощущение загадки, которая непременно включала меня в свой ответ и от этого становилось так хорошо и правильно, как будто бы мир подтверждал, что вот, он видит меня и что у него припасён очень даже неплохой план, которому надо следовать. И какие-то странные слова навроде Видящх и Потустороннх были первым подсказками к той игре, которая должна скоро развернуться. — Встретимся в кладовке, она никогда не закрыта, а зайдут в неё нескоро, — Ольга просочилась через дверь.       Я только хотела возмутиться грубости, но голос внутри подавил импульс, давая понять, что всё идёт как надо, да и нет смысла привлекать внимание. Кто знает, видят ли другие этого призрака. Я быстро доела остатки и отнесла их на специальный столик для грязной посуды. Потом вышла и постояла пару секунд, пытаясь вздохнуть как можно глубже. Сердце стучало так оглушительно, что весь мир казался огромным часами, отбивающими полдень: бу-бум-бу-бум грохочет в ушах.       Кладовкой медсёстры называли небольшой кабинет, где хранилось оборудование для уборки и переодевания уборщиц. Никто туда особо не хотел даже смотреть, потому что всё было свалено неаккуратно, да и пахло химией и резиной. Какой-то червячок сомнения был во мне, аккуратно намекал, что я веду себя беззаботно, но, с другой стороны, мне было скучно, я могла это признать. Однообразные коридоры, лица, еда — всё это парализовывало, высасывало волю к жизни. Эта же медсестра напомнила, что мир за больницей и моими мыслями не только существует, но и ждёт меня.       Я беззаботно открыла дверь кладовки, пытаясь создать впечатление, что у меня, по-видимому, есть какое-то задание от врачей. Ольга была там, наполовину погружённая в полки, заваленные разными бутылками. Я поморщилась от резкого запаха хлорки. — И вот я здесь, — я улыбнулась закрыла дверь, держа руку на ручке, чтобы если кто-то решил сюда зайти, то подумал, что дверь почему-то закрыта на замок. — Кто ты? — Человек? — зашла я издалека. — Или лучше начать с животное, млекопитающее? — Живая. — Я кивнула, не понимая спрашивает она или утверждает. — Ты, — она подумала, — ты маг, экстрасенс? — Не знаю, — я озадаченно посмотрела на неё. Вопрос был задан так серьёзно и так... С надеждой? Словно бы согласие было более чем лучшим ответом. — Не была, во всяком случае. — Я ради интереса вытянула руку и попробовала коснуться халата женщины, в полной уверенности, что ничего не получится. Но рука уткнулась в шершавую ткань. Я отдёрнула руку и завела её за спину, как шкодливый ребёнок. — Нет, не они, — задумчиво протянула Ольга, также притрагиваясь к своему халату. — И даже не знаешь ни о чём. Ладно, не важно, — она скрестила руки на груди. — Кратко: есть мир людей, физический, есть энергетический. В энергетическом, что логично, существует энергия, которой питаются… разные сущности. Безобидные и обидные. Ты светишься — излучаешь много энергии, которую чувствуют те, кто её поглощает. Обычный человек на такое не способен. Так кто же ты? — Если бы мне каждый раз платили за этот вопрос, я вот прям здесь бы и разбогатела, — Ольга не улыбнулась. Я пожала плечами. — Человек теперь неверный ответ, да? — Плохо, — она покачала головой и чуть сгорбилась. — Не сможешь контролировать энергию — за тобой придут Видящие. И дальше как повезёт — могут выпить заживо, могут так, хлебнуть и дальше пойти. В любом случае — это опасно для тебя. И для меня. И для остальных людей. — А ты призрак, да? — Не о том думаешь, — сердито прошипела женщина. — Уходить тебе надо. И на одном месте долго не задерживаться. — Да я 22 года жила на одном месте и ничего, — я развела руками. — Вот и живи там, уходи из больницы. Тут и так много, — последнее слово она пренебрежительно выплюнула. — всяких. Много боли, им такое нравится. — А ты ведь умерла, да? — теперь я поняла, к чему меня вёл этот день. — А все умершие становятся призраками? — Я тебе не учитель, — женщина поджала губы. — Моё дело предупредить. Придут всё равно за тобой. — А если я постараюсь выписаться пораньше, ты ответишь? — Не надо мне твоих стараний. — Буду истерить, плакать, кататься по полу, чтобы меня выписали. Взгляд Ольги смягчился, стал задумчивее. — У тебя кто-то умер? — Мама, — не стала я юлить. — Не все остаются тут, кто-то уходит в более… Энергетический уровень, более распылённый, если тебе так удобнее. Но их можно вызывать. Тут главное даже не заклинание, а сила, которую ты вкладываешь. У тебя её много. — Спасибо! — искренне поблагодарила я её. — Помни об обещании, — Ольга нахмурилась. — Я не люблю обманщиков.