Как все было на самом деле

В казарме Ву Даль Чи полным ходом шел урок анатомии. Многоопытные воины, на клинках которых завершилась не одна жизнь, про человеческое тело знали достаточно: целься в сердце или режь горло, не ошибешься. До таких мелочей вроде желудка, печени или селезенки им было все равно, но потыкать мечом в набитое соломой чучело было всегда интересно. Печаль вызывало то, что потом им приходилось все это собственноручно штопать хитроумными хирургическими швами. – Аккуратнее, Чжу Сок… Ну все, критическая потеря крови. Ты убил его! – и Ын Су в показательном трауре заломила руки. У чучела, доставшегося Чжу Соку, уже много минут была оторвана голова, но, по мнению Небесного Доктора, причиной смерти стала пустяковая рана на бедре. – А теперь посмотрите все, как чудесно Дэ Ман зашил поджелудочную. У него, определенно, есть свой стиль. Правда, пациент все равно умер, потому что у него вспорот живот… Идея была в том, что воины Ву Даль Чи должны были научиться оказывать друг другу первую помощь прямо на поле боя, потому что в такие места Небесному Доктору был путь закрыт. Штопка и накладывание шин было еще не самым сложным, больше всего ребята не любили уроки по искусственному дыханию и непрямому массажу сердца. Так, на прошлой неделе, Док Ман, перестаравшись, сломал Чжо Бэ ребро. После этого Ын Су и перешла на чучела. Они шили их с Док всю ночь напролет, и генерал, проворочавшись без сна до утра, отвесил Чжо Бэ на тренировке затрещину: нужно лучше беречь себя, и не огорчать Небесного доктора по пустякам. Весть о том, что воины Ву Даль Чи научились обращаться с иголкой не хуже заправских швей, быстро облетела Гэ Кен и вызвала приступ ядовитого ехидства у Су Ли Бан. Просто вольные братья пока не могли себе представить вкуса настойки из полыни, которую Ын Су настаивала для них. У генерала даже от запаха этой дряни сводило скулы, но жена утверждала, что лучшего средства от кишечных инфекций не существует. На месте этих непонятных кишечных инфекций лично он, генерал, бежал бы из столицы, не оглядываясь. Впрочем, прощание со столицей ему еще предстояло, до нового похода оставались считаные дни, и как всегда это вызывало у Чхве Ена противоречивые чувства: холодный азарт и невероятную тоску. Месяц назад, когда он въезжал во дворец, весь в поту, дорожной пыли и нетерпении, он придумал тысячу вещей, которые сделает с Ын Су. Съездит с ней к реке, например, и будет смотреть, как она собирает свои любимые желтые цветы в букеты. Или увезет жену в отцовский дом, где тихо и пусто. И обязательно сходит с ней в храм, и покажет мозаику из разноцветных стеклышек в восточной провинции. На деле же они так и не покинули дворец: генерала не отпускал от себя король, слишком расстроенный затянувшейся болезнью королевы, а Ын Су проводила много времени в казармах и госпитале, изготавливая крапивные экстракты для остановки крови и противопростудные снадобья «мальчикам с собой». Так, другие женщины пекут сыновьям пироги в дорогу. Но сейчас, слушая веселый гомон своих воинов, Чхве Ен твердо решил, что пора сделать хоть что-то из списка, пока его женщина не осталась снова одна. – Пойдем, – шевельнул он губами без всякого звука, поймав взгляд жены. Она весело удивилась, вскинула брови и с готовностью оттолкнула от себя очередного соломенного покойника. Никто из Ву Даль Чи ничего не спросил, когда Небесный Доктор, оборвав себя на полуслове, вышла из казармы, а вслед за ней покинул помещение и генерал. – Мотель. Если бы мы были на Небесах, мы бы сейчас поехали в отель, – сказала Ын Су, кутаясь в просторный плащ. – Для чего это место? Её ответный взгляд был таким очевидным, что у Чхве Ена заполыхали щеки, будто бы он не был уже почти год женатым человеком. С другой стороны – если посчитать все их ночи с Ын Су едва ли получится несколько месяцев. «Мы вечные молодожены», – иногда говорила она, провожая или встречая его. Генералу стало обидно от того, что в Гэ Кене нет таких замечательных мест, как мотель. – Осторожно, здесь камни. – Если я буду держать твой меч, то тогда твои руки станут свободными? – спросила Ын Су, споткнувшись. Чхве Ен серьезно обдумал этот вопрос. Не то чтобы Ын Су на самом деле научилась владеть мечом, или хотя бы кинжалом, или хотя бы внимательно смотреть по сторонам, все уроки по самообороне были ей как с гуся вода. Но с другой стороны, здесь была такая отличная слышимость, что все еще доносилось фырканье лошадей, оставленных у подножья горы. А у Ын Су уже начало сбиваться дыхание. – Держи, – он передал ей оружие и легко подхватил жену на руки. Одной рукой она прижимала к себе меч, а другой обняла мужа за шею и закрутила головой, оглядываясь по сторонам. – Мы решили стать отшельниками? – спросила она. Запах её волос мешал сосредоточиться на ответах, и Чхве Ен промолчал. Ын Су сердито завозилась, она не любила, когда он оставлял без внимания её вопросы. – Не крутись, – попросил Чхве Ен. – Тяжело? – смешно забеспокоилась она. – Нет. Ын Су притихла, а потом все-таки не выдержала, положила ладонь на грудь Чхве Ена, услышала его вздох, отдернула руку. Ну что же это такое. Они женаты уже почти год, а все равно не помогает. – Так мы никуда не дойдем, – честно предупредил её генерал. – А куда мы идем? – тут же спросила она и, поскольку он не торопился с ответом, запустила руку в его волосы. Он сдался. Остановился. Целовал Ын Су до тех пор, пока у его ног не звякнул упавший меч. – Здесь тоже хорошо, – сказала Небесный доктор слабым голосом. Генерал наклонился вместе с ней, позволив Ын Су подобрать клинок, и пошел дальше. – Мама была против того, чтобы я была бой-скаутом, – затараторила Ын Су без всякого разбега. Она всегда много и быстро говорила, когда волновалась. – Она считала, что девочке не пристало шастать по походам и кормить комаров… Если ты имеешь в виду ночевку в спальных мешках, то должен знать, что энцефалитный клещ… И отсутствие гигиенических норм… все это не приводит меня в восторг. – А я? Привожу? – Ну если ты так ставишь вопрос… ребром… – Мы пришли. – О! Небольшой источник воды неправильной круглой формы исходил паром. Ын Су присела на корточки и побултыхала в источнике рукой. – Шаманы считают это место священным, – сказал Чхве Ен. – Я хотел показать тебе… Он так гордился тем, что сможет удивить её, но Ын Су понимающе закивала. – Термальные источники, я купалась в таких, когда была в Инчхоне… Генерал сосредоточился на завязках на рукавах. С ними всегда возникала проблема, когда Ын Су была рядом. – Позволь мне, – попросила она очень серьезно. Он послушно протянул ей руки, стараясь не сильно обращать внимание на то, что волосы упали ей на лицо. Он был в легких повседневных доспехах, и мог бы и сам прекрасно и быстро снять их, невелика наука, но ему нравилось, когда это делала Ын Су. В такие моменты он словно бы терял свою привычную властность, позволяя себе подчиняться. Её движения замедлялись, она проводила руками по его плечам и спине, и каждый раз генерал начинал бояться, что вот-вот проснется и поймет, что ничего такого с ним не было на самом деле, слишком уж все это было невыносимо остро. Почти больно. Вот этот самый миг, когда теплая ладонь первый раз касалась обнажившейся кожи, будто обнажившегося сердца. По венам начинали искрить молнии. Ын Су аккуратно сложила его одежду и повернулась к нему спиной. Эти невозможные пояса, которые отказывались развязываться! Их придумали явно одинокие люди. Вода была теплой и слегка мутной. Ын Су погружалась в неё осторожно, словно опасаясь, что её схватит за ногу горный злой дух. Генерал, который уже бывал здесь прежде, нетерпеливо взял её за руку, увлекая за собой. – А если кто-нибудь придет? – спросила Ын Су. – Не придет. Иначе кому-то не поздоровится. Ын Су помолчала, привыкая к этому месту. Подвигалась туда-сюда. Плеснула в Чхве Ена водой. – Спа-мотель, – наконец, решила она.