Фиби, фейри и фоморы

Сам мистер Йарлат Дейвз тем временем направлялся со следующим визитом, на обед, на который был приглашён семейством Бутби. Думал он о том, что из-за обеда не успевает понаблюдать за установкой декораций в уличном театре на площади у Мэншн-хауза. И в принципе сейчас можно бы развернуться и поехать туда, а с другой стороны, там может оказаться толпа зевак, в которой ему будет неуютно, он не любил толкаться, хоть и признавал за собой, что сам зевака не лучше прочих. Еще и со скверным характером сверх того. Так что, возможно, обед для того и нужен, чтобы он не поехал в толчею. Иногда Йарлату удавалось верить во что-нибудь хорошее. Бутби были почтенным семейством, живущим на весьма широкую ногу: некогда их прадед был из основателей Морского Товарищества, ввозившего в Англию колониальные товары, которое процветало до сих пор и приносило в семью серьезный доход, возможно, больше, чем банк, основателем которого был нынешний отец семейства. В общем, деньги тянулись к деньгам, и званые обеды у Бутби шли на широкую ногу. Тем более в честь дня рождения гостившей в Лондоне племянницы главы семьи. Так что по пути в дом славного семейства мистер Дейвз заехал в кондитерский магазин, где приобрёл коробку французского шоколада. После – в писчий магазин, где наскоро подписал открытку, взял розовой бумаги и таких же конвертов с отдушкой и изящными узорами по углам и, всё еще недовольный подарком, заглянул в скобяную лавку, где приобрёл ажурно выкованый ключ, который прицепил к одной из лент на коробке шоколада. Конечно же, Йарлат понятия не имел, чем это сделает подарок лучше. Он сам мисс Элизабет Бутби видал-то лишь мельком не больше двух раз и понятия не имел, чем ее можно порадовать. Было понятно притом, почему его пригласили, несмотря на мимолётность знакомства: он все же был холостяк, откуда им всем знать, этим людям, что Йарлат ни для кого не подходящая пара? Выглядит-то он достаточно добропорядочным человеком. Что само по себе забавно. Но уж лучше б они Адамсов приглашали. Хоть в их семье и растут девицы – конкурентки на рынке невест, но зато и ждать от них того, чего они не могут дать, никто не станет. Дом Бутби, само собой, был ярко освещен сотнями свечей. Чего иного можно было ожидать в праздник? Мисс Элизабет Бутби, милая шатенка, с округлыми румяными щеками, когда Йарлат вручил ей оба свертка, с удивлением покрутила в пальцах ключ и отложила подарки к куче других, тоже не распакованных. Йарлат подумал, что это она зря, так делает самая высшая аристократия на больших приёмах, но строить из себя столь высокую кровь девице боковой ветви Бутби явно не стоило. Впрочем, его это не задевало ничуть, скорее забавляло, а вот некоторых прочих гостей покоробило. Наблюдать за реакцией дарителей было даже занятно, так что Йарлат устроился так, чтоб видеть эти забавные сценки и откровенно наслаждался неловкостью ситуации и как некоторых возмущало от поведение мисс Бутби. Свертки даже не были подписаны, ведь ожидалось, что она откроет их сразу. Впрочем, пара человек вручили подарки незапакованными, одну прелестную шаль и нарядный адвент календарь, привезённый из Германии, очень красивый, с пряниками внутри окошек. Мисс Бутби им мило порадовалась, хоть и проговорилась, что это уже третий календарь, подаренный ей в этот день, на что мистер Слэмон, вручивший подарок, удивлённо приподнял бровь, а миссис Слэмон не растерялась и спросила: – Надеюсь, они хоть различаются? – О да, – простодушно ответила мисс Бутби. – Один с открытками, а другой с линцерским печеньем. Будет вкусно ждать, можно открывать по одному вкусному к завтраку и обеду и с открытками – после ужина. Все поулыбались, и дарители ушли успокоенными. А Йарлат, понаблюдав, сделал вывод, что мисс Бутби мила, но не хорошо воспитана и не слишком умна, раз не догадалась, что ей следует сразу рассматривать подарки, и этого от нее ждут. А дядюшка и тётушка не проследили, значит, не так уж тепло они к ней относятся, не опекают с заботой, ведь неловкая ситуация длится уже долго, а они за это время ничего не предприняли. После этих выводов Йарлат заскучал и двинулся к чайному столику. До самого обеда еще было время, а по зимнему времени хотелось пить горячее. Там обсудил погоду. – Как холодно! – сказала ему после короткого приветствия миссис Роуз, и пара дам закивали. – Вы так правы. И вы обратили внимание, как снежно? – не без иронии ответил Йарлат. Трудно было всерьёз говорить про очевидное. – Да, да! Неужели нас ждет Белое Рождество?! – с великой надеждой в голосе сказала дама. – Рано судить, миссис Роуз, – не стал ничего ей обещать Йарлат. – Ах, но как хотелось бы! – томно проговорила миссис Роуз, и Йарлат счел за лучшее ретироваться вместе с чаем к окну. В этом не было ничего плохого, но это было так банально. Почему людей так интересует погода? Зачем они обязательно ведут эти беседы ни о чём, если им вообще не хочется говорить? Будто их заставляют. Будто не приятно помолчать в хорошей компании. Допив чай он постоял с мужчинами и помолчал о политике, нашел это невыносимым и ушёл с другим кружком молчать о преферансе и покере. И ощущал всё нарастающую скуку, надеясь единственно развеяться музыкой и танцами. Это Йарлат любил, в отличие от светских бесед. Но до тех пор предстоял обед. В качестве дамы ему представили пожилую вдову не самого высокого происхождения, явно очерчивая положение самого Йарлата в глазах хозяев. Он, впрочем, на этот счет не расстроился, так как иного и не ждал. Зато, по счастью, повар у Бутби был французом, и стола можно было ожидать без ужаса перед тем, как сложно на нем будет искать хоть что-то съедобное. А тут Йарлат сразу увидел сливочный суп и понял, что хоть в этом вечер удался. Со второй соседкой ему традиционно не повезло: с другой стороны от него сидела замужняя дама, которая практически все время общалась со священником, с которым ее усадили, так что Йарлату оставалась для бесед лишь "его" вдова. Та довольно запутано рассказывала о своих племянниках и кошках, так что Йарлат не всегда понимал, о людях или о котах идет речь. Зато смог вставить пару слов о своем любимце – рыжем коте Сэмюэле, и хотя бы этим вечер был немного скрашен. А когда они поднялись из-за стола, Йарлат имел неосторожность подойти к хозяевам и похвалить обед, передавая свои искренние комплименты повару. И тут миссис Бутби сказала ему: – Мы бы тоже были не против отведать кухни вашей экзотической поварихи. Мистер Дейвз, отчего вы никак не созовете гостей к себе? Это ведь довольно невежливо! "Как вежливее отказаться?" – ошарашенно подумал Йарлат, и тут миссис Бутби довольно фамильярно хлопнула его веером по руке и сказала: – И не вздумайте отказываться, или немедля сознавайтесь, отчего вы такой бука и никогда не зовете гостей, а только принимаете краткие визиты? У вас немаленький дом! Немедля сознаваться Йарлат не мог. Или звать гостей, или признаться – впечатляющий выбор. Примерно как между повешением и утоплением. Впрочем, Йарлат выбрал утопление в призрачной надежде выплыть. То есть, ответил: – Ну если вопрос стоит так, то, разумеется, я устрою прием, вы не оставили мне шанса отказаться. Хотя, уверяю вас, это будет скучно. В качестве хозяина я ничем не лучше, чем в качестве гостя. – Ах оставьте кокетство, наверняка будет незабываемо, скажи, дорогой? – Мы будем рады вас посетить, – гулко поддержал жену мистер Бутби. Судя по тону, на деле он был равнодушен к этой идее, а вот миссис Бутби и впрямь сгорала от любопытства. И чем Йарлат его только вызвал? Хотя какая уже разница, если подумать... Да и так ли уж всё страшно? Он невыносимо скучал в последнее время среди этих людей. Вот теперь, вполне вероятно, перестанет. Уже перестал, думая, сможет ли выкрутиться, и нужно ли это делать. Остаток вечера Йарлат не скучал совсем. Но лишь дома понял, что его беспокоит больше всего. Точнее – кто. – Мне не хочеться расставаться с тобой, Сэм, – сказал он коту, гладя того за ухом. – А, возможно, придется. Сэм мурчал в ответ. В его мурчании явственно читалось, что расставаться с домом куда неприятнее, чем расставаться с кем-то. – Я не ощущаю это место домом. Пока что, – искренне ответил ему Йарлат, а Сэм промурчал, что это он зря. – Это в некотором роде хорошо, – Йарлат пожал плечами, зная, что кот его не поймёт. – Но я сделаю все возможное, чтоб ты дома не лишился. На чем, с точки зрения Сэма, они все важное и порешили. С точки зрения Йарлата, решения только начинались.