Спокойной ночи, Мэриан

Ночь. Я иду куда-то по темным улицам города. Дождь со снегом неприятно падает на лицо и одежду. На мне тонкая кофта, которая вся мокрая, тело дрожит от холода, но я иду все дальше и дальше. — Девушка, вам помочь? — кричит какой-то пьяный парень сзади, мой шаг стал еще быстрее, — Ну девушка, куда вы? Давайте знакомиться. Мерзкий смех. Отвращение ко всему. И нет желания жить дальше. Куда я все-таки иду? Вдалеке появляется свет от машины, это знакомая машина. Но никогда раньше ее не видела. Машина едет по направлению ко мне. Появляется какое-то странное чувство спокойствия, а дождь заканчивается. Становится не так холодно. Машина останавливается рядом, и я сажусь в нее. За рулем незнакомый человек. Он без слов увозит меня все дальше и дальше от этой темной улицы на свет. Мы выезжаем из ночи в день. Не осталось и следа, что еще 5 минут назад я была вся мокрая и замершая, а сейчас одежда и волосы полностью сухие. Парень останавливает машину, я выхожу в город, где много людей, где много улыбок. «Какой странный и страшный сон», — мои первые мысли после пробуждения. Я не сразу осознала, где нахожусь. Раннее чикагское утро, всего лишь 6 часов утра. Еще можно спать и спать, но сна не было ни в одном глазу. Должно быть, Эллин с Оскаром еще спят, не хочется их будить, поэтому я просто лежала в кровати. И думала о том, что нужно начать искать работу, а скоро еще начнется учеба. Мне хотелось поскорее окунуться в американскую жизнь студента, о которой так долго мечтала. Вспомнив, что Олив вчера прислала сообщение, я его открыла и начала слушать: «В общем, прихожу с утра с заявлением, Георг сначала не понял. Я ему говорю: «Увольняюсь», а он будто ждал этого дня. Вот придурок. Говорит: «Как хочешь, держать тебя не буду», и знаешь, таким тоном мерзким, что это я еще виновата во всей ситуации. Но я ему сказала, что этот день только до обеда отработаю, он вообще без претензий. А я уже все подготовила. Уже ближе к концу пришла Дениз, я ей сказала, что есть серьезный разговор. Как только она зашла, Георг аж поседел в одно мгновенье. Дениз такая тупая, как палка, и что он в ней нашел? Ну да ладно, я ей говорю, чтобы подождала меня снаружи. И пока она была на улице, и болтала по телефону, злой Георг подбегает ко мне и говорит, а нет, он практически кричал: «Ты что задумала?». Я ответила, что просто решила попрощаться с подружкой, он немного остыл. Потом я рассказала Дениз, что у этого козла ребенок и жена, и что он встречался с нами одновременно. Я ее никогда такой злой не видела, она кипела, реально, так забавно. Оказалось, что она знает его адрес, настоящий. Ну мы и поехали туда. А адрес она узнала, когда они по пути в отель заезжали «проведать бабушку». Так вот, приезжаем, открывает нам очень красивая девушка. Упущу подробности, но это надо было видеть. Мы ей пока все рассказывали, она его проклинала на чем свет стоит. Этот козел ей говорил, что запара на работе, и он все время там проводит. Даже поставил в кабинет диван, чтобы ночевать в кафе. Но она догадывалась, что что-то не так. А потом я рассказала, что у меня есть план мести. Мы зашли на аккаунт нашей кафешки и выложили его фотографию с огромными буквами «изменник», в описании написали всю правду о нашем дорогом боссе. Не знаю, сколько провесит эта фотография в профиле. Им же занимается Дениз, а она не хочет увольняться, пока что.» Меня очень повеселила эта история. Так ему и надо! Ответила подруге, что она красотка, и что она все правильно сделала. Потом я рассказала о полете, о моем новом доме, о тете, пообещала ей все показать и призналась, что уже скучаю. Пока все спали, я подумала о том, что было бы круто приготовить завтрак. И хотя бы так поблагодарить Эллин с Оскаром. Конечно же после получения первой зарплаты, я им куплю подарок или «проставлюсь» в ресторане. Как только я начала изучать холодильник и продукты, столкнулась с тем, что все продукты совершенно другие. Пришлось открывать каждую баночку, чтобы узнать содержимое. Было решено готовить вафли, все необходимые ингредиенты получилось быстро найти. Потрясающий завтрак был готов спустя тридцать минут, а тетя все еще спала. Я налила чашечку крепкого кофе и устроилась на диване, понимая, что вчера не удалось разглядеть дом в полной мере. Огромная гостиная вместе с кухней располагалась на первом этаже трехэтажного дома. Диван, два кресла, журнальный столик перед ними, в углу комнаты был кирпичный камин. Все в светлых тонах, нет никаких ярких акцентов, что радовало мой глаз. На стенах висели картины, которые Оскар покупал на аукционах. Гармония и спокойствие — идеальное описание этого дома. И много-много света. Панорамные окна были спрятаны за прозрачным тюлем. Из-за своих мыслей я не заметила, как на кухню спустился Оскар. — Доброе утро, Мэри! Думал, что ты еще спишь, — он приветливо улыбнулся и с удивлением посмотрел на меня, когда увидел стопку вафель на тарелке, — Ты приготовила завтрак? Ничего себе, спасибо. — Не за что, — сказала я, накрывая на стол. Они явно обожали сиропы и джемы, в холодильнике было минимум десять бутылок, не считая банку нутеллы, — Оскар, прости, что спрашиваю, но может ты знаешь, где найти работу. В Париже я работала к кафе. Опыт есть. Мужчина закинул кусок вафли в рот и показал палец вверх, давая понять, что ему понравился мой неожиданный завтрак. — У меня есть приятель, и он держит кофейню на нашей улице. Правда, дела идут не очень, слышал, что он планирует ее закрывать. Но я обязательно узнаю, — он с наслаждением поедал еще одну вафлю. — Это было бы прекрасно, спасибо! — если получится там работать, я буду счастлива. Совсем рядом с домом. Удобно. Мы сидели и болтали с Оскаром, поедая вафли. Они действительно хорошо получились, нежное и воздушное тесто, как в кондитерских Франции. Не скажу, что я любила готовить, но у меня явно хорошо получались очень сложные блюда. — Хей, вы уже кушаете? — Эллин спускалась по лестнице, — Ммм… Как вкусно пахнет. Оскар, когда ты успел? — Милая, это не я, — он пальцем указал на меня. Тетя удивилась, но ничего не сказала, быстро взяла какой-то сироп и принялась кушать. — Мэриан, это нереально, я готова есть их каждый день. Оскар так не умеет, — она со всей теплотой посмотрела на мужа, который допивал утреннюю чашку кофе. — Так, мне пора бежать на работу. Девушки, до вечера. Мэри, еще раз спасибо, — мужчина встал из-за стола и ушел, поцеловав на прощание свою жену. Оскар являлся офисным сотрудником банка. Хорошо зарабатывал, обеспечивал родителей, старался помогать тете во всех ее сумасшедших начинаниях. Сначала она открыла магазин одежды, это был прибыльный бизнес, пока не появились службы доставки. Продажи медленно, но падали, Эллин понимала, что магазин придется закрыть. Потом было много разных начинаний, но это все не ее. Сейчас моя тетя руководила успешным тату-салоном. Не таким, как показывают в фильмах, где огромные мужчины сидят все в татуировках, а помещение темное и с эскизами черепов на стенах. Совсем нет. Тату-салон «Elos tattoo» был огромным и просторным, с дизайнерским интерьером и молодыми мастерами обоих полов. Много зеркал, зелени и стильный интерьер. Это место привлекало многих. Тетя нашла свое место, ей нравилось руководить таким успешным проектом. — Оскар говорил, что здесь недалеко есть кофейня и пообещал узнать на счет работы для меня, — тетя поперхнулась. — Мэри, не выдумывай! — твердо стояла на своем она, — Я устрою тебя к себе. Свободный график, понимающий начальник, в лице меня. Зачем тебе что-то искать? Я не хотела работать с Эллин, но не могла ей сказать об этом. Точнее, я не хотела зависеть от нее и Оскара. Мне хотелось получать доход за пределами этого дома и помогать своими деньгами. — Тетя, ну у меня же совсем нет опыта администратора. А в кафе я уже работала, — она склонила голову так, будто я говорю самую глупую вещь на свете. — Подумаешь, нет опыта. Научу! — немного еще поворчав, Эллин сказала: «Ладно, я не твоя мама и заставлять не буду. И да, иди звони маме, вы должны поговорить.» — Эллин, нет, я не готова. Пожалуйста… — взгляд кота из Шрека не помог. Тетя оставалась непреклонна. — Детка, я знаю, что твоя мама не подарок. Но ты ее дочь, она переживает за тебя… — не успев договорить, я ее перебила. — А бабушка тоже переживала за тебя? Мне кажется, что нет. Они вычеркнули нас, им плевать на нас. Почему тогда моя мама не общается с тобой? Ммм? — я начинала злиться. — Силви была хорошей сестрой, пока не родилась ты. Она стала мамой и поняла, что нужно быть хорошей мамой, а не сестрой… — Эллин с грустью смотрела на чашку своего остывшего кофе, — А моя мама не была хорошей матерью. Ни для меня, ни для Силви. — Но ведь мама сделала со мной то, что сделала с тобой бабушка, — растерянно спросила я. — Нет, Мэриан, твоя мама заботится о тебе и о сестре. Я не считаю, что это «правильная» забота, поэтому и помогла тебе, ведь ты уже взрослый человек. Но ты еще ребенок в глазах Силви. Вам нужно поговорить, она ничего тебе не сделает. Либо смирится и сохранит дочь, либо никогда больше не захочет общаться, — тетя взяла меня за руку, — А сейчас вы делаете все для того, чтобы не общаться. Это тяжело, поверь. Я утвердительно кивнула, а она продолжила. — Ты просто не представляешь, сколько раз мне нужна была мама. У Оскара замечательные родители, и они приняли меня… Но мне хотелось поговорить со своей. Мне нужна была ее поддержка всю мою жизнь. Когда мы потеряли ребенка, мне нужна была она… Ты сейчас юная, глупенькая, считаешь, что проживешь без нее. Я тоже так думала, сейчас уже ничего не вернешь, да и она не примет меня. Не из-за того, что я была плохим ребенком и плохо поступила, нет. Твоя бабушка — Гарри Поттер. Она борется со злом, делает все правильно, как нужно. Но в отличие от Волан-де-Морта, я не зло, я не плохая и со мной не нужно бороться… От рассказа Эллин сердце сильно сжималось. Я не чувствовала его биения. Впервые тетя выглядела грустной, ее детские травмы все еще болели. Мне хотелось позвонить бабушке и наорать на нее. Как можно было так относиться к своей дочери? Всегда казалось, что Эллин — бунтарка, которая так привлекала внимание. По крайней мере, мне говорили так всю жизнь. «Не будь, как твоя тетя» — пронеслись в голове слова мамы. А оказалось, что Эллин просто другая, с другим мнением, она видела мир по-другому. — Мэри, дорогая, я лишь хочу, чтобы в твоей жизни была мама. Поговори с Силви, пожалуйста, — она умоляюще посмотрела на меня. — Хорошо. Мне очень жаль, что бабушка так поступала, — я обняла Эллин так сильно, что она начала кашлять. Мои отношения с мамой были похожи на американские горки. То безумная любовь, доверие, честность, то ненависть и желание не знать друг друга. Я всегда хорошо училась, ходила на танцы, помогала с сестрой. Но в один момент поняла, что жизнь, которую рисовали мне, она не для меня. Карьера юриста меня полностью не устраивала. «Это престижно, всегда будет работа.» — фраза, которую ненавижу до сих пор. Я решилась на разговор с родителями. — Мам, пап, я нашла университет, куда хочу поступить, — мама в тот момент готовила ужин и не придала важности этому разговору, а папа читал газету, — Родители, я серьезно. — Мэриан, мы же все уже решили. Какой университет? — спрашивала мама, не разворачиваясь в мою сторону. — Этот университет в Чикаго. Факультет исследования медиа, — я говорила уверенно, чтобы они поняли серьезность моих намерений, — Там есть стипендия, нужно только сдать экзамены. — Мэриан, не придумывай, — вмешался отец, переворачивая страницу, — Сделай-ка мне лучше кофе. — Мам, Эллин же живет в Чикаго…, — не успела договорить, как мама перебила меня. — Какая Эллин? Забудь про нее, — она начала готовить дальше, — И выброси свои никчемные мысли из головы! Ты — будущий юрист. И это не обсуждается. — Но… — последняя попытка поговорить. — Никаких но, Мэриан. Иди лучше с сестрой поиграй. Я никогда не чувствовала себя такой беспомощной. Они не хотели считаться со мной и моими желаниями. Считали меня ребенком, но Чикаго стал моей мечтой. Мне захотелось им доказать, что я могу поступить туда. Без их помощи и поддержки. Несколько месяцев мы никак не поднимали тему поступления и университетов. И наши отношения с мамой были прекрасные. Они забыли о том разговоре, а я в тайне от них готовилась к вступительным экзаменам. Когда пришло время подавать заявление в университет, я этого не сделала. — Мэриан, когда нам ждать ответное письмо из университета? — спросила невзначай мама во время ужина. Рано или поздно она бы спросила об этом. — Эмм… Я не подавала заявление, — уставившись в свою тарелку, сказала я, зная, что сейчас будет. — Как? Ты шутишь? — мама пыталась сохранить спокойствие, а папа просто переводил взгляд с меня на маму и обратно. — Нет, я же говорила, что поступаю в Чикаго, — мне было страшно оторвать глаза от тарелки с едой, которая встала одним большим комом в горле. — Ты с ума сошла? Какой Чикаго? Ты кем себя возомнила? — миллион вопросов обрушились на меня. Папа так ничего и не говорил, — Ты что наделала? Роналд, ты слышал? Может скажешь что-то? Мама была в ярости. Чувство страха постепенно отпускало, но на смену пришла обида на родителей. — Дочь, ну так не делается. Мы же давно решили, — это был мой момент. — Вот именно, что это ВЫ решили, не я. Кто-то у меня спросил, чего хочу я? Никто, — мой голос переходил на крик, — Когда я хотела с вами поговорить об этом и все обсудить, ВЫ не слышали. Тогда я решила все сама. Это моя жизнь, и я могу прожить ее так, как хочу, без вашего участия. Мама закрыла лицо руками, стараясь переварить весь этот разговор. Я знала, что в ее голове зарождаются планы, как все исправить и запихнуть меня в этот несчастный университет. — Тогда, — мама посмотрела на меня с такой злостью, что стало не по себе. В тот момент она должна была превратиться в демона, — Раз ты такая взрослая, живи своей жизнью. Посмотрим, что из тебя получится. Еще прибежишь к нам с отцом и будешь умолять все исправить. Я не прибежала к ним ни через неделю, ни через месяц. Наши отношения стали натянутые, но мы продолжали жить вместе. Родители делали все, чтобы показать, что я осталась без их помощи. На меня не готовили, запрещали сидеть с ними за одним столом. И каждый день говорили Катрин, что у нее больше нет сестры, когда она хотела, чтобы я почитала ей перед сном. Слышать такие слова было невозможно и больно. Перед выпускным из школы папа попытался поговорить со мной, ему порядком надоели разборки внутри семьи. — Мэриан, может ты все-таки послушаешь маму? Пока не поздно, — его взгляд умолял меня одуматься, — Она тебя простит, ты же наша дочь. — Нет, папа, прости. Мое решение не поменяется, — я стояла на своем. После выпускного мы с Олив устроились на работу, а я переехала в квартиру своей другой бабушки, папиной мамы. Она меня поддерживала, помогала с оформлением всех документов. С ней я спокойно дышала. Папа приходил к нам в гости, и наши отношения налаживались, но он не знал, что я была так близка к своей мечте. Бабушка держала все в секрете. Однажды мама написала мне и пригласила на ужин. Так странно было приходить в свой родной дом, как в гости. Во время ужина она не поднимала тему университета, она знала, что я работаю в кафе, что нигде не учусь. Думала, что я таким образом проявляю свой поздний подростковый характер, и что мыслей о Чикаго больше нет. Несколько недель она была любящей матерью, предлагала переехать обратно в нашу квартиру. А потом… Потом она опять начала говорить про университет, когда узнала, что я не буду подавать заявление, то превратилась обратно в маму-демона. С тех пор мы не общались. Я сидела в своей комнате в Чикаго и сжимала телефон. Было страшно звонить ей. Скорее всего, она думает, что я еще живу с бабушкой. Открыв диалог с мамой, высветилось, что она онлайн. Была не была. Решила я и нажала на вызов. Гудки, один, два, три… — Мама?