Сборник моих ответов в Textual ask | Pathologic

Иногда бывает — неймется, и броди или не броди — разницы нет, все равно все ногти поистреплешь, губы поискусаешь, а то и волосы клочьями с головы снимешь — как повезет. Тогда — хоть в петлю лезь, хоть с крыши сигай, хоть коменданту в рожу плюй, чтобы посидеть в волчьих казематах, ничего не поможет. У Григория такое состояние случалось редко, но всегда метко, будто пуля снайпера в сердце — тогда он мялся, злился, шастал тут и там, то к Еве Ян под дверь, то к Марии Каиной в закрытое окно, лениво опираясь кончиками пальцев о подоконник со стороны улицы, а уж когда Инквизиторша померла — так и к ней на могилу заусердствовал заглядывать. Они ему не нравились, как не нравилась и складская подруга, то ли травяная невеста, то ли городская шалава с измазанным косметикой лицом, сворачивающаяся клубком в ногах, когда не до нее, и на груди, когда хочется ласки. — Что, все неймется, Гриша? — царапнули плечо злые кости. — Все суженную ищешь? — А чего ее искать-то? Каждая — моя, — огрызнулся Гриф, запрокинув голову — почудилась вдруг в темноте клювастая морда. — Какую захочу. — Марии ты не нужен, а Ева тебе не дастся, Лара к Стаху ушла, как позвал, и остались одни только… куколки, не люди, даже Аглая сгинула — может, от тебя подальше, а? — ощерилась птица, обходя стороной, красный плащ на ней смотрелся вычурно и чудно, хотелось его сорвать, увидеть под шкурой человека, а не Марковское чучело. — Может и от меня. — Тебе бы со Смертью под руку ходить — только ей ты и нужен. За пазухой ее все таскаешь, как кота в мешке, уже давно пора бы и в ладонь вложить. — Продолжила Муу Шубуун (или кто бы она ни была). — Друзьями бы были. Возлюбленными. — Ну так подстелись, а я и посмотрю, — тряхнул плечом Григорий, вырывая суставы, мышцы и кости из чужих когтей — противно, холодно, почти скользко — на слух. — Какая из тебя возлюбленная.