Сестринство

***

– Итак, сегодня утром не было головокружения, болей в груди или покалывания в ногах? Никаких осложнений в течение выходных?       Фельдшер небрежно отхлебнул кофе, задавая мне рутинные вопросы, на которые я отвечал рутинными ответами. – Вообще ничего. Сегодня утром я задал хороший темп на пробежке. Тренер была очень довольна. – Совсем никаких проблем? Ты уверен? – Угу. С чего бы это у меня вдруг возникли осложнения? Я придерживаюсь расписания, и у меня не было болей с тех пор, как я начал тренироваться. – Эми сказала, что ты пытался пропустить наш осмотр этим утром.       Я закатил глаза. Я действительно пытался пойти прямо в свою комнату в общежитии, чтобы принять душ и одеться, но Эми эта отмазка не убедила. – У меня есть кое-какое домашнее задание, которое я должен просмотреть перед уроком, и поэтому решил, что могу позволить себе пропустить его один раз. Все это стало таким рутинным, что я иногда задаюсь вопросом, действительно ли это все еще необходимо. – Не могу винить тебя за подобные мысли. Но именно когда мы делаем эти встречи необязательными, мы подталкиваем себя к возвращению к вредным привычкам. Некоторое время назад у меня было нечто подобное с Эми, и в конце концов она подхватила инфекцию, и ей пришлось передвигаться в инвалидном кресле. В ее случае это даже не было потенциально опасным для жизни. По правде говоря, я не могу позволить себе так рисковать в твоём отношении.       У меня было предчувствие, что мое оправдание спровоцирует подобную нотацию. Я давно усвоил, что лучшее, что можно сделать, – это просто кивать и соглашаться всякий раз, когда фельдшер отпускает дурацкие шутки и переходит в серьезный режим. – А теперь, если ты просто снимешь рубашку и позволишь мне проверить сердцебиение, через минуту сможешь вернуться к своей домашней работе.       Я пожал плечами и вместо того, чтобы снять рубашку, просто задрал ее, пока полностью не обнажил шрам на груди. Фельдшер немного нахмурился из-за такого отклонения от протокола, но затем сдался и без дальнейших вопросов прижался стетоскопом к моей груди. – Ну, я не улавливаю ничего необычного. Хотя... – Да?       Он одарил меня озорной улыбкой и снова прижался стетоскопом. – Ты хотел вернуться в свое общежитие из-за домашней работы, так? – Так. А что?       Улыбка фельдшера стала слегка лукавой, когда он постукивал стетоскопом по грудной клетке. – Просто твой пульс рассказал мне кое-что интересное. Ты не очень хороший лжец. – Это никак не связано с моим сердцем. Разве этого недостаточно? – Ладно, ладно. Позволь мне в последний раз проверить, как бьется твое сердце, а потом ты можешь идти.       Стремясь поскорее покончить с этим, я снова задрал рубашку, но фельдшер покачал головой. – На этот раз я подойду с другой стороны. Со спины. – Хм?       Я хотел запротестовать, но не смог вовремя придумать отмазку, поэтому позволил ему задрать рубашку сзади и прижаться стетоскопом чуть левее позвоночника. Он секунду прислушивался, затем снял стетоскоп и удовлетворенно кивнул. – Похоже, твой пульс достаточно ровный. Должно быть, это произошло из-за банального перенапряжения.       Либо этот парень чрезвычайно сообразителен, либо у него на уме грязные мыслишки. Если у него все еще и оставались какие-то сомнения относительно происхождения тонких красных отметин на спине, то мое кислое выражение лица, вероятно, развеяло их напрочь. Его ухмылочке оставалось совсем немного стать шире, чтобы лицо треснуло напополам. – Значит, твоя подружка – скребок, а? Это всегда тот, кого ты меньше всего подозреваешь. – У-у вас совсем стыда что ли нет?!       Я развернулся и приготовился уходить, прежде чем он придумает еще какие-нибудь способы вывести меня из себя. Прежде чем я успеваю повернуть дверную ручку, я услышал, как он подозвал меня. – Хисао, можно тебя еще на минутку?       Я обернулся, и фельдшер жестом предложил мне присесть. – Извини за шутку. Ты не станешь отрицать, что это был слишком хороший шанс, чтобы его так упустить. Если я тебя расстроил, мы можем поговорить завтра.       Похоже он не собирался так просто отпускать эту тему. Такая ли уж разница, когда с этим покончить. С подчеркнутым вздохом я сел на стул напротив него. – Вы начали спать? – Если я скажу «нет», вы снова достанете стетоскоп?       Он весело ухмыльнулся, а затем покачал головой. – У тебя не получается сохранять бесстрастное выражение лица, Хисао. Думаю, что пока могу обойтись без этого. – Я понимаю, что в школе есть правила, но это происходило за её пределами.       По крайней мере, не в этот раз. – Я не собирался беспокоить тебя из-за этого. Контроль за соблюдением этих правил – не моя работа. А вот следить за твоим здоровьем – вполне. – Вы же не потребуете являться к вам на проверку каждый раз, когда мы... ведь так?       Он громко рассмеялся, прежде чем подмигнуть. – Я мог бы, если ты этого хочешь. – Чертовски маловероятно. – Хе-хе, ну, на нет и суда нет       Его улыбка исчезла, и он снова сделал суровое выражение лица. – Единственное, что я хотел бы знать, – не подвело ли тебя когда-нибудь сердце в один из таких моментов. Я уверен, вы отдаёте себе отчёт, что это постоянный фактор риска. – У меня был короткий момент во время нашего первого раза. Это было до того, как я начал заниматься спортом. Через пару секунд все закончилось.       Он коротко кивнул. – Если ты в состоянии справиться со своим текущим режимом тренировок, вероятно, сможешь справиться и с этим. Хотя, возможно, было бы разумнее позволить твоей девушке взять на себя инициативу, если начнешь чувствовать усталость. А также избегать действий, которые любой ценой создают слишком большую нагрузку на тело. Просто не игнорируй предупреждения и останавливайся, если почувствуешь, что что-то не так, каким бы заманчивым ни было желание продолжить. Всегда держи голову холодной. – Моя девушка очень бдительно относится к такого рода вещам. Она тоже заметила это в первый раз и определенно остановила бы меня, если бы заподозрила что-то неладное. Она даже придумала стоп-слово, которое я могу использовать, если у меня вдруг начнет болеть грудь. – Какое облегчение слышать, что она заботится о тебе. – Вы отнеслись ко всему этому более спокойно, чем я ожидал.       Он усмехнулся. Я подозревал, что это не первый раз, когда он проводит подобную лекцию студенту. – Я предпочитаю термин «прагматично». Когда дети становятся подростками и у них развивается здоровое сексуальное влечение, они не будут обращать особого внимания на нравоучения парня в белом халате, который говорит им прекратить веселиться. С таким же успехом можно пробовать объяснить, что подходить к этому надо, по крайней мере, ответственно.       Его улыбка на мгновение исчезла. – Но если что-то действительно произойдет, даже если это будет незначительное покалывание, я хочу, чтобы ты немедленно довел это до моего сведения. И это не просьба.       Его улыбка вернулась, и он игриво хлопнул меня по плечу. Немного выбило из колеи то, как быстро этот парень может переключаться между легкомысленностью и суровостью. – Я обещаю, что не буду пытаться ставить тебя в неловкое положение.       Он изо всех сил старался выглядеть доверительно, хотя я был не совсем уверен, насколько хорошо он сможет сдержать это обещание. – Ну, вот и все. Увидимся завтра.       Я кивнул, встал и направился к двери. Когда я собирался уходить, фельдшер бросил на меня еще один хитрый взгляд. – Кстати, Хисао… Прикладывание стетоскопа к чьей-либо спине является частью контроля состояния легких. Что касается сердца, то ты всегда кладешь его на грудь. Всегда. Поскольку сразу стало очевидно, что ты пытаешься прикрыть свою спину, мне пришлось придумать на ходу убедительный аргумент. Не думал, что ты на это купишься.       Он издал маниакальный смешок, прежде чем вернуться к своему компьютеру, оставив меня ошеломленным.  

***

        Когда я закончил расставлять пешки, восхитительный запах поддразнил мои ноздри. – Ух ты, как вкусно пахнет.       Ханако просияла от моих слов и поспешно распаковала ланч, который приготовила для нас двоих. Приготовление ланча Ханако стало регулярно уже традицией, и за исключением одного случая, когда еда была… не то, чтобы несъедобной, но определенно немного странной на вкус, мне было не на что жаловаться. Вероятно, следовало бы почаще отвечать взаимностью, но я знал, что Ханако любит чувствовать себя домохозяйкой. И не скажу, что мне не нравилось знакомиться с этой её стороной. – Ты не собираешься разлить чай?       Я заметил, что Ханако закончила готовить чай, но еще не собиралась его подавать. – Я бы хотела дождаться Лилли, если ты не против. – Почему бы тебе пока не присесть?       Она подошла к столу, на мгновение задумалась, а затем села рядом со мной, положив свою руку поверх моей. – Можно мне один маленький кусочек, просто для пробы? – Только один. Не мог бы ты открыть рот, пожалуйста?       Я закатил глаза. Неужели ей действительно так сильно нравятся подобные вещи? – Я знаю, как пользоваться палочками для еды. Я пользуюсь ими большую часть своей жизни. –Пожалуйста? – Ох, ладно.       Я слегка приоткрыл рот. Ханако своими палочками для еды подцепила кусочек курицы и положила его мне в рот. Когда я закрыл рот, а она вынула палочки для еды, на ее лице проявилась детская улыбка. – Очень вкусно. Мне не терпится попробовать остальное. – Как только Лилли придет.       Приятно провести несколько мгновений вместе. После того, как мы вернулись со вчерашнего свидания, нам обоим пришлось сосредоточиться на выполнении домашнего задания, и из-за моих утренних пробежек мы в том числе не могли видеться перед занятиями. После них у меня занятия в клубе, и Ханако решила в течении недели помогать клубу журналистики. Я немного погладил ее по руке, прежде чем заметил, что другая ее рука находилась на нижней части шеи. Я помню, что она была там на протяжении всего урока. Я одарил девушку веселой улыбкой. – Как твой засос, Ханако? Все еще заметен?       Она сильно покраснела от вопроса, прежде чем покорно кивнуть. – О-он был, когда я п-проверяла сегодня утром.       Несмотря на позу, я уверен, что засос на ключице Ханако никому не был бы виден, если бы только она не сняла свою блузку. Я позаботился о том, чтобы не оставлять его в таком месте, где школьная форма не смогла бы прикрыть кожу. – Знаешь, когда я предложил подарить тебе его в обмен на те отметины у меня на спине, я говорил в шутку. Правда, это было совсем не обязательно.       Проснувшись тем утром в гостиничном номере, мы сначала провели время, лениво обнимаясь в постели и кормя друг друга сэндвичами, которые купили в кафе накануне вечером. Только когда мы вместе пошли принимать ванну, чтобы смыть остатки лосьона, Ханако заметила красные отметины на моей спине. Она не помнила, как оставляла их, а я не помнил, как получал, так что, должно быть, они были сделаны, когда мы были слишком увлечены моментом, чтобы заметить. Как бы то ни было, Ханако немедленно начала, запинаясь, извиняться, заставив меня пошутить, что я мог бы оставить свой маленький след, чтобы мы могли рассчитаться и закрыть этот вопрос. Я не ожидал, что она так сильно ухватится за это замечание, поэтому, чтобы уладить дело, пришлось оставить небольшой засос на ключице. У меня сложилось впечатление, что в то время ей не смотря на неловкость, было приятно его получить. – Все в порядке. Никто н-не заметил.       Мои мысли вернулись к утреннему осмотру у этого исчадия Ада в лице фельдшера. – Хотел бы я сказать то же самое. – Ч-ч-что?!       Я закатил глаза. – Возможно, было бы хорошей идеей избегать встречи с фельдшером в течение недели или около того. –Он з-заметил?       Я рассказал Ханако о своем разговоре с фельдшером. Когда я закончил, раздалось приглушенное хихиканье – только звук исходил не от Ханако, а от дверного проема. Мы повернулись и с ужасом увидели стоящую там Лилли. Ее рука прикрывала рот, но по трясущимся плечам было заметно, что ее распирало от смеха. Ханако издала тихий, отчаянный стон и быстро замолкла, смущенно закрыв лицо сложенными чашечкой руками. Я тоже ахнул, но ухитрился взять себя в руки настолько, чтобы поприветствовать Лилли. Что-то подсказывало мне, что в этом деле я не смогу рассчитывать на Ханако ближайшие пару минут. – Ты выбрала довольно неловкий момент, чтобы присоединиться к нам, Лилли.       Лилли сделала извиняющийся жест, все еще стараясь не рассмеяться вслух. – Похоже, что так. Однако я пробуду здесь недолго, так что не доставлю много неудобств. – Ты не присоединишься к нам? Снова обязанности старосты? В последнее время это случается довольно часто.       Лилли просто кивнула. – Возможно, я смогу наверстать упущенное сегодня вечером. Я пришла сюда, чтобы пригласить вас присоединиться к нам в моей комнате этим вечером. Приедет Акира, и было бы неплохо провести время всем вместе. – Звучит как хорошая идея. Мы будем там. – Замечательно. Тогда до вечера.       Вежливо помахав, Лилли вышла из комнаты, а я повернулся к Ханако, которая все еще находилась в той же позе, в какой была, когда мы заметили Лилли, как будто время вокруг нее остановилось. – М-м-м-м… Ханако. Она ушла. Давай… просто... выпьем чаю и сыграем небольшую партию.       Ханако, все еще закрывая лицо, умудрилось кивнуть и с трудом встала, чтобы взять чайник. Пятнадцать минут спустя я впервые за два месяца одержал победу над ней.

***

– Мы могли бы просто спросить ее напрямую. – Я... я знаю. Но я... боюсь, она просто улыбнется и отмахнется от этого. –Значит, теперь план состоит в том, чтобы спросить у Акиры за ее спиной? – Мне... мне это тоже не очень нравится. Н-но я немного волнуюсь за нее.       После того, как я закончил свою домашнюю работу на сегодня и направился в комнату Лилли в общежитии, я столкнулся с Ханако, которая ждала у здания общежития для девочек и хотела немного прогуляться. И вот теперь мы стоим у школьных ворот, ожидая прибытия Акиры. – Я понимаю, что Лилли отсутствовала на обеде чаще, чем обычно, и до прошлой недели у нас было не так много встреч, но действительно ли это говорит о том, что что-то не так? Возможно, на нее просто навалились обязанности старосты. – Я не думаю, что это так. Я... я спросила сегодня ее одноклассника, и он сказал, что занятости в классе не больше, чем обычно. В последнее время не произошло ничего из ряда вон выходящего, что могло бы привести к увеличению объема работы. – Ты обратилась к ее однокласснику?       Это интересное развитие событий. Несмотря на то, что Ханако стала немного менее пассивной, чем раньше, особенно находясь рядом со мной, у нее все еще есть тенденция избегать взаимодействия с большинством других людей, и она по-прежнему чувствует себя некомфортно рядом с теми, с кем общение неизбежно. – О-он член клуба журналистики и п-подошел, чтобы передать мне кое-какой материал, п-поэтому я спросила, не кажется ли ему, что их класс чрезмерно нагрузили работой. –Ты нервничала? – Д-да, но поскольку он слепой, мне было чуточку легче с ним общаться. Если то, что говорит Ханако, правда, то Лилли либо использует свои обязанности старосты как предлог чтобы побыть одной, либо у нее что-то на уме, что отвлекает. В любом случае, догадку Ханако, возможно, стоит проверить. – Йоу!       Заметив нас, Акира приветливо помахала рукой. – Приятно снова тебя видеть. Прошло много времени с тех пор, как мы виделись в последний раз. Ты была заняты? – И даже слишком. Полагаю, ситуация не сильно изменится в ближайшие недели. – Надеюсь, что хотя бы время, проведённое в Шотландии, тебе понравилось. – Эх, лучшее что в нём было так это дом родителей на берегу моря.       Пока мы с Акирой вели светскую беседу, я заметил, что она время от времени украдкой поглядывала на Ханако. Что было странно, поскольку Акира знает, что Ханако не любит, когда на нее пялятся. И это заметил не только я. – Э-м-м-м… Ч-ч-что-то н-н-на м-моём л-лице...       Ханако задохнулась, прежде чем успела закончить предложение, и мы оба понимаем, на что смотрела Акира, или, скорее, что она искала глазами. Глаза Ханако расширились с выражением, представляющим собой смесь отчаяния и ужаса. Я сам по большей части просто раздражен. – Слушай, блузка прикрывает его, так что может хватит пялиться?       Акира от души посмеялась над моей реакцией. – Похоже, меня поймали с поличным. Извините. Я не был уверена в его точном местоположении. Лилли, очевидно, не могла мне сказать. – Лилли рассказала тебе об этом, да? Я надеюсь, она пригласила тебя не просто для того, чтобы поиздеваться над нами.       Она улыбнулась. – Она меня не приглашала, я сама себя пригласила. И нет, это было не для того, чтобы поприкалываться над вами. Хотя, если это сгладит углы, эта маленькая забавная история подняла мне настроение больше, чем все последние недели. Да и что в этом такого. Это говорит вам та, у кого есть опыт посещения собраний с одной из этих штучек, выглядывающей у нее из-под воротника.       В то время как часть меня горела желанием удовлетворить свое нездоровое любопытство относительно «опыта», о котором говорила Акира, я не забыл причину, по которой мы пришли сюда в первую очередь, и воспользовался лазейкой для начала разговора. – Паршивые недели, да? Это связано с чем-то, что также касается Лилли? –Хм? Почему ты так думаешь? – Мы чувствуем, что Лилли в последнее время стала немного более отстраненной. Как будто у нее на уме что-то такое, что она не хочет обсуждать. Мы подумали, что ты сможешь нам подсказать, что случилось. – Правда?       Секунду Акира выглядела задумчивой, затем улыбнулась. – Почему бы вам не присоединиться? Сможете спросить ее сами. – Нас уже пригласили, так что пойдем вместе.

***

– Аркада, да? Это довольно необычное место для свидания.       Поскольку сегодняшний обед получился таким неловким, мы решили воспользоваться возможностью, чтобы рассказать Лилли и Акире о нашем свидании в прошлые выходные. По крайней мере, первую ее часть. О второй части они знали уже и так больше, чем следовало бы. – Мы довольно хорошо провели время. Это было удивительно узнать, что у Ханако в том числе есть склонность к соперничеству. – Но мы не просто играли в соревновательные игры. Мы также объединялись во многих играх. И то, и другое по-своему очень весело. – И вы выиграли вон того малыша?       Акира заметила плюшевую собачку, сидящую на коленях у Ханако. Та с энтузиазмом кивнула. – Да, он лежал в одной из «игр-хватаек». Я подумала, что он очарователен, и пришлось приложить усилия, чтобы его достать. – Собака, которая наполовину слепа. Вот тебе и ирония судьбы. – Эй, Лилли, тебе нравятся животные? У тебя когда-нибудь в прошлом была собака-поводырь?       Лилли ответила на мой вопрос жизнерадостной улыбкой. – Мы думали об этом несколько лет назад, но решили отказаться от этой затеи. – Да, поддерживать порядок в доме и так было большой нагрузкой на нас, а ещё и ухаживать за животным. – М-м-м-м… Ну, этот пёс не поводырь, но, несмотря ни на что, он очень милый. Ты бы хотела принять его, Лилли?       Лилли явно была удивлена предложением Ханако. – Серьёзно? – Конечно.       Лилли взяла маленькую собачку у Ханако и бегло осмотрела ее руками, чтобы определить внешний вид. – Боже, какой он милый. Большое тебе спасибо, Ханако. У него уже есть имя? – Ниджи. – Это очень красивое имя. Я обязательно позабочусь о Ниджи ради тебя. – Почему ты даришь ей подарки? У нее еще даже не день рождения. – Х-м-м-м… Она была... кажется… немного грустной в последнее время. Я подумала, что ей не помешала бы дополнительная компания. – О-о-о… Разве это не мило? Что надо сказать, сестренка? – Почему-то твои наставления Лилли об этикете выглядят ужасно неправильными.       Судя по хихиканью Лилли и Ханако, я не единственный, кто так думает. – Эй, я могу говорить серьёзно, если понадобится. Просто предпочитаю не делать этого в свободное время.       Кивок Лилли подтвердил это. Я был не совсем уверен, какова профессия Акиры, но костюм указывал на работу, где ее обычный жаргон был бы крайне неуместен. Я мог бы спросить, но прямо сейчас взгляд Ханако, обращенный на меня, говорил мне, что она ожидает помощи в раскрытии интересующей нас тайны. – Лилли, насчет того, что Ханако сказала ранее… Я тоже это заметил. Если тебя что-то беспокоит, можешь сказать об этом плюшевой собаке, но помни, что мы также здесь для вас. – Спасибо тебе, Хисао. Я ценю это.       Похоже, она не клюнула на наживку. – Эй, сеструха...       Тон Акиры изменился с беззаботного, который она обычно использует, и на мгновение мы заметили, как она тщательно обдумывала и взвешивала свои слова – черта, которая до сих пор, как мы думали, принадлежала исключительно младшей Сато. –...тебе не кажется, что сейчас, наверное, самое подходящее время рассказать им? Я и сама так думаю.       Похоже не только что-то есть, но и Акира тоже знала об этом. – Перед тем, как мы покинули Шотландию, ты сказала мне, что я должна сама определиться и выбрать подходящий момент, чтобы рассказать об этом другим.       Можно сказать, что Лилли недовольна тем, что сестра вмешивается. Ее тон, как обычно, вежливый, но в то же время немного раздраженный. Однако Акира невозмутима. – Да, но твои друзья беспокоятся о тебе, и держать их в неведении не кажется правильным. – Даже если так... – Более того, вчера я была у дяди и рассказала об этом Хидеаки, который, возможно, рассказал об этом своей сестре. Я понимаю, что шансы на то, что это произойдет, невелики, но ты же не хочешь, чтобы твои друзья узнали новости от Шидзуне, не так ли?       Это замечание заставило Лилли заметно съежиться. Я был очень удивлен, когда Ханако рассказала мне, что Лилли и Шидзуне кузины. Похоже, Акиру не слишком волнует вражда между ними, и она безжалостно пользуется этим в своих интересах. – ...Хорошо.       Лилли собирается с мыслями какое-то время, изредка теребя щенка Ханако. – Как вы знаете, наши родители живут в Инвернессе, в Шотландии. Там находится головной офис нашей семейной компании. Отец решил переехать туда шесть лет назад, чтобы занять открывшуюся там руководящую должность, в результате чего туда же переехала и мать. Мы с Акирой остались ради ее работы в японском филиале компании и моего образования. – Действительно ли образование здесь, в Японии, намного лучше, чем в Шотландии? – Я на самом деле не уверена, но у нашей семьи хорошие связи с Ямаку. Компания один из спонсоров школы. Как бы то ни было, нас с Акирой вызвали туда навестить нашу тетю, которая заболела. Это был первый раз за шесть лет, когда мы снова встретились с нашими родителями. Пока мы были там, отец предложил Акире работу в головном офисе. Он поговорил с некоторыми людьми из тамошнего юридического отдела и порекомендовал ее на должность. Должность, которую она решила принять. Итак, Акира решила иммигрировать. Несмотря на то, что у меня самого нет братьев и сестер, я понимаю, как это могло повлиять на настроение Лилли. С тех пор как ее родители переехали в Европу много лет назад, Акира, должно быть, была для нее самым родным человеком. – Итак... Ты… уезжаешь? Навсегда?       Я мог сказать, что Ханако пыталась говорить непринужденно, но на самом деле у нее плохо получалось скрывать печаль в голосе. Акира – одна из немногих, с кем Ханако хорошо ладит, несмотря на их противоположные характеры. Так что эта новость означала, что не только Лилли теряла сестру, но и Ханако одного из своих немногих друзей. Акира мрачно кивнула в ответ. – В этом-то и суть. Я уже рассталась со своим парнем. Между нами ни за что не сложились бы отношения на расстоянии. Будь выбор был полностью за мной, я бы выбрала время получше. Но иногда вещи просто происходят, и лучшее, что ты можешь сделать, – это принять удар. – Ты говоришь так, будто у тебя вообще не было выбора. – Не поймите меня неправильно, это все еще мое решение. Но ложкой дёгтя в бочке мёда было то, что по словам старика, моя карьера тут зашла бы в тупик в случае отказа. Было еще много ступенек на корпоративной лестнице, которые я хотела сделать, но, в конце концов, мое повышение могло состояться при более выгодных обстоятельствах. – Так, когда именно ты уезжаешь? – Примерно, когда начнутся ваши летние каникулы. Последние несколько недель я работала, чтобы закончить все дела тут. Я бы солгала, если бы притворилась, что это не было стрессом.       Закончит все дела? Неужели мы тоже входим в этот список? А как же Лилли? Ханако, которая молчала все это время, внезапно снова заговорила. – Я-я буду с-скучать по тебе, Акира. – Я тоже. Было весело тусоваться с вами, ребята. Приятно видеть, что у моей сестры здесь такие хорошие друзья.       Одна вещь все еще беспокоит меня. Лилли ранее говорила о некоем решении. И похоже, что я не единственный, кто задался этим вопросом. – Л-Лилли, ч-что это было за р-решение, о котором ты у-упоминала?       Лилли замолкла на несколько секунд, прежде чем заговорить, явно чувствуя себя не комфортно. – Правда в том, Ханако, что мои родители тоже позвали меня обратно. Они хотят, чтобы я переехала к ним, как только Акира переведется...       Несмотря на то, что я не так уж удивлен откровением Лилли после сообщения об отъезде Акиры, новость все равно поразила нас как гром среди ясного неба. Не так давно мы с Ханако все еще говорили о том, что чувствуем себя втроем, как маленькая семья. И теперь один из членов этой семьи собирается уехать навсегда… Или что? Бросив косой взгляд на Ханако, я заметил, что она смотрела на меня с отчаянием в глазах. Она хотела знать, окончательно это или нет, но, очевидно, не уверена, готова ли к ответу. Я решил задать этот вопрос за нее. – Итак, Лилли, ты тоже уезжаешь? – Я... еще не приняла решения, Хисао. Я правда не планировала сообщать вам эту новость, пока не приму решение. Я не хотела, чтобы это дело испортило вашу радость от начала отношений. Тем более что я все еще в процессе принятия решения. – Я последняя, кто хотела бы торопить тебя, сеструха, но этот процесс продолжается уже довольно давно, и большого прогресса не заметно. Было бы неплохо, если бы я знала, аннулировать твой билет или нет. – У тебя уже есть билет? – Да, фактор, который надеюсь мотивирует неравнодушных людей помочь ей принять решение. – Акира, пожалуйста... – Прости.       Акира посмотрела на нас с усталой улыбкой. – Ну, теперь вы знаете, в чём дело – Ты здесь тоже для того, чтобы помочь ей принять решение? – Нет, просто чтобы наверстать упущенное. Прошло много времени с тех пор, как мы в последний раз встречались вживую. Я чувствую, что и так уже слишком сильно повлияла на ее решение.       Услышав это, Ханако медленно поднялась на ноги. Я заметил, что она выглядит очень усталой. – Тогда мы дадим вам двоим немного времени побыть наедине.       Я тоже встал, но прежде, чем уйти, я хотел затронуть еще одну вещь. – Лилли, кстати, об этом… Сначала мы подумали, что ты держишься отстраненно, чтобы дать нам с Ханако немного пространства... – И это частично правда, Хисао. Я искренне хотела, чтобы вы двое проводили больше времени вместе, чтобы ваши отношения углубились и развились. И, похоже, это именно то, что произошло по итогу. Так что я ни о чем не жалею… Но также правда и то, что вся эта проблема часто занимала мои мысли, и мне нужно было побыть одной, чтобы разобраться. – Просто постарайся не быть постоянно в напряжении. Теперь, когда мы все знаем, ты можешь рассчитывать на Ханако и меня, если понадобится, чтобы тебя выслушали или подставили плечо. Мы с радостью пожертвовали бы нашим «совместным временем» ради тебя.       Я бросил косой взгляд на Ханако, которая горячо кивнула, прежде чем вспомнил, что Лилли этого не видит, и ответил коротким, но решительным «да». Лилли счастливо улыбнулась в ответ на наше обещание поддержки. – Спасибо вам, Ханако, Хисао. Отныне я позабочусь о том, чтобы проводить с вами больше времени. Может быть, это действительно поможет мне отвлечься от важных дел. Надеюсь, вы простите меня, если я не буду часто обсуждать эту тему в вашем присутствии.       Если подумать, держу пари, это было главной темой разговоров между ней и Акирой, а также ее родителями с тех пор, как она вернулась в Японию. Ей, наверное, уже по-настоящему все это надоело. – В-все в порядке, Лилли.       Больше ничего не обсуждая, мы попрощались с Лилли и Акирой. Когда мы вышли из комнаты, Ханако тихо поцеловала меня на ночь и, ничего не сказав, ушла в свою комнату. С удовольствием составил бы ей компанию, но, думаю, она хотела побыть одна. Я просто надеюсь, что она не собирается скрывать то, что чувствует сейчас.