Вместе с начала и до конца

В отличие от Османа, у Орхана уже было трое детей от разных фавориток. Два сына, старший Касым и Мехмед, и дочь Айлин. Три фаворитки парня находились на грани хороших отношений. Первая и главная фаворитка Гёлистан, мать старшего шехзаде Касыма, старалась не впутываться в конфликты, чтобы в будущем о ней не было плохого мнения со стороны Джиханфер-султан. Она бы раздавила её, даже не пытаясь, узнав, что главная фаворитка сына конфликтная и агрессивная особа. Знакомство с дворцом началось с криков. Орхан прикрыл глаза, извинился перед Джарией и поспешил к гарему, где казалось идёт драка. — Да как ты смеешь со мной так обращаться, Ишве-хатун! Я мать шехзаде, — вопила Исминур, держась за красную от пощечины щеку. Ишве тяжело дышала, глядя на соперницу. Джария облокотилась на столб, с ухмылкой глядя на конфликт фавориток шехзаде. И в раю бывает такое. — Что здесь происходит? Гёлистан-султан, объясни немедленно, — девушка резко поднялась с тахты, откуда наблюдала за ссорой двух других фавориток. Она не ожидала, что шехзаде Орхан так скоро придёт с охоты. Это было плохо для неё, она как управляющая гаремом должна была остановить ссору прежде чем шехзаде заметит. Гёлистан быстро-быстро заговорила, чтобы не заставлять шехзаде ещё больше злиться. — Ты лишаешься звания управляющей гаремом. Это место отныне занимает Махира-хатун, — Орхан выглядел взбешенным ситуацией, в его глазах был отчётливо виден стыд за то, что первое, что увидела новая наложница это ссора фавориток. — Благодарю, шехзаде. Обещаю, я вас не подведу, — Джария вышла из-за колонны и поклонилась шехзаде. Гёлистан кинула на неё взгляд полный неприязни, как и две другие фаворитки. Какая-то оборванка стала управляющей, это удар по гордости девушек. — Аслы-хатун, проведи Махиру-хатун в хаммам. Я желаю вечером видеть её у себя в покоях — Джария замерла, надеясь, что поняла все неправильно. Но по злым взглядам фавориток поняла, что Орхан имеет ввиду хальвет. — Прошу, шехзаде, не заставляйте меня делать то, чего я не хочу, — Джария вцепилась в синий кафтан парня. Орхан посмотрел на неё через плечо. В его взгляде Джария прочитала, что все будет так как хочет он. Это мы ещё посмотрим, подумала Джария, уходя вслед за Аслы-хатун. Хюмашах-султан подала руку мужу, спускаясь с кареты. По просьбе матери она приехала в Манису с маленькой дочерью Ягмур-султан. Муж султанши Рустем-паша прибыл вместе с ней, Сулейман не смог отказать дочери в просьбе отпустить её мужа с ней на неделю. — Дорогу! Хюмашах Дерья Султан Хазретлери! — султанша не остановилась ни на секунду, когда проходила мимо гаремных девиц. Не обратила она и внимания на восхищенные вздохи девушек, на взгляды, направленные на её мужа. — Матушка, — Хюмашах радостно улыбнулась, целуя ладонь матери, прикладывая её ко лбу. Ягмур неуклюже побежала к бабушке, обнимая её за ноги, вызывая довольный смех госпожи. — Моя Хюмашах, как ты себя чувствуешь? Ребёнок не сильно пинается? — Джиханфер приложила руку к животу дочери, чувствуя толчок. Губы непроизвольно растянулись в улыбке. — Я чувствую себя отлично, матушка. Думаю, что в этот раз у нас будет сын, — Хюмашах с любовью посмотрела на мужа, что не отрывал взгляда от своей жены. Сердце Джиханфер сжалось от этой картины, как же она скучает за Сулейманом, но все, что остаётся это писать ему письма о состоянии детей. От ответных письм веяло холодом. С самого приезда в Манису не было ночи, что Джиханфер не плакала в подушку. — Я устала, мы с Ягмур пойдём в наши покои, Зейнеп-хатун, проводи нас, — встала с тахты Хюмашах, беря на руки дочь. Джиханфер с улыбкой провела дочь до двери, улыбка сошла сразу, как дочь вышла. Рустем-паша серьёзно смотрел на женщину, ожидая вопроса. Джиханфер тяжело вздохнула, беря себя в руки. — Что сказал Сулейман по этому поводу? — Джиханфер уставилась в точку перед собой. Даже говорить о любимом было тяжело. — Ничего, моя госпожа, — Джиханфер вздрогнула. Она приказала всем покинуть покои. С губ сорвался громкий крик. Джиханфер со злостью кинула вазу в стену. Джария зло сжимала в руках подол фиолетового платья. Её заставили идти на хальвет к шехзаде против воли, этого она никогда не простит. В голове девушки был план. Аллах подарил мне мозги и я ими воспользуюсь, с улыбкой думала Джария, удивив служителей гарема тем, что не выглядела как разъяренная фурия. — Снимешь с себя накидку, на четвереньках доползешь до шехзаде, целуя ковёр. И не поднимаешь взгляд, пока шехзаде тебе не позволит, — наставляла девушку Аслы-хатун. Джария зло усмехнулась про себя. Она сделает все наоборот, так как захочет сама, никто ее не заставит. Стражник открыл двери в покои. Джария плавной походкой вошла, она не опустила взгляд, приковывая внимание лежащего Орхана к себе с самого входа. Этим она и понравилась ему. Смелая. Отличающуюся от других наложниц гарема. Непривычная для Орхана. Она с начала показала, что хозяйка тут она, а не Орхан. Её аура могла задавить любого. Она медленно дошла до кровати, нависнув над Орханом. В руке Джарии была гроздь винограда, которую она взяла со стола по дороге к кровати. — В этих покоях может быть лишь одна хозяйка. И ей буду я, — томно прошептала Джария прямо в губы Орхана. Восхищение в его глазах забавляло и льстило. Орхан поддался вперёд, прикасаясь к губам желанной девушки. Джария неумело, но с охотой ответила, ей даже это нравилось, Орхан был хорош собою и опытен в свои семнадцать. — Махира, — простонал Орхан. Она была первой, с кем было так хорошо, несмотря на то, что опыта у неё не было. Джария прикусила губу, пришло время раскрывать свой маленький обман. Это было не совсем к тему, но лучшего времени не нашлось. — Меня зовут не Махира. Моё настоящее имя Джария, — она потупила взгляд, словно ей было стыдно за обман. Стыдно не было ни капельки. — Долго хотела скрывать? — без злобы спросил шехзаде. Джария ухмыльнулась, приблизившись к шехзаде так близко, что их носы соприкоснулись. Она нагло смотрела ему в глаза, не спеша с ответом. Как знать сколько бы она скрывала свое настоящее имя. Она могла бы вечность делать это, если бы шехзаде не пожелал сделать её своей фавориткой. Пусть её запомнят как великую султаншу под настоящим именем, а не выдуманным. Орхан решил, что поговорит об этом утром, Джария была лучше всяких разговоров. И приятнее. Это было первое утро, когда Джария была рада тому, что жива. Солнечные лучи приятно грели кожу, Джария сладко потянулась, зевнув. Давно она так хорошо не спала. Орхан ещё спал, Джария не стала его будить, решив надеть приготовленное служанками платье. Розовый ей не шёл, это был самый ненавистный девушкой цвет. — Доброе утро, — сзади раздался хриплый голос Орхана. Джария обернулась, она стояла у стола парня, где лежали заготовки для украшений. Её внимание сразу привлёк рубин, красный и яркий. — Доброе утро, мой шехзаде, — словно кошка она приластилась к парню, хитро заглядывая в глаза. Сердце шехзаде ёкнуло. Она была прекрасной, если греческие богини существовали, то Джария была Афродитой. Их губы соприкоснулись, утро было более чем прекрасным, но прелюдия была прервана стуком в дверь. Орхан недовольно вздохнул, отстраняясь от новой фаворитки. С разрешением стражник вошёл в покои, сообщая, что служанки принесли завтрак. — Я в жизни не ела ничего вкуснее этого. Как это называется? — в глазах было восхищение, если их так кормят, то Джария с радостью останется тут. — Ты никогда не ела плов? — сильно удивился Орхан, замерев с ложкой в руках. Джария пожала плечами, раньше она питалась украденными лепешками и молоком, иногда удавалось украсть еду сытнее, например тушеное мясо с овощами, но такого вкусного блюда она не ела. В обычных семьях Стамбула такого не готовят. Хафизе счастливо улыбалась, держа за руку своего мужа. Впервые она была так счастлива, все до этого казалось сном. Ибрагим был рядом, этого было более чем достаточно для того чтобы светиться как солнце. Но что-то все-таки расстроило женщину. Её брат. Хафизе сразу настроилась против Хюррем-хатун, которую отправили к её брату. Она всячески противилась и не называла её султаншей, несмотря на то, что женщина родила близнецов, сына и дочь. — Я еду в Манису, — решила Хафизе, сообщая это мужу за завтраком. Ибрагим удивился, но согласился, что помощь Джиханфер-султан нужна. Ему самому было её жаль, он не мог пойти против султана, но поддерживал Джиханфер. Она была ему как сестра, которая всегда была готова помочь. Он бы поехал сам, если бы не должность, из-за которой он нужен в Топкапы.