Вместе с начала и до конца

Джиханфер неспешно шла по рынку Манисы. Её голову заполнили воспоминания. Казалось, что она заново проживает все те счастливые моменты с Сулейманом. Если бы она только могла вернуть свою былую красоту, то все было бы прекрасно, она уверена в этом. — Джиханфер моя! — Сулейман весело смеялся, держа любимую под руку. Они бежали от стражников по Манисе под проливным дождём. Им было все равно. Они наслаждались компанией друг друга. Джиханфер тяжело дышала, она встала спиной к стене, пытаясь отдышаться, когда почувствовала горячее дыхание на своих губах. Они были молоды, ими двигали страсть и гормоны. Сулейман почувствовал, что Джиханфер не против, он впился в любимые губы жадным поцелуем. Промокшие насквозь они целовались в переулке, не боясь ничего. — Мне так хорошо с тобой, Сулейман, я так тебя люблю, — выпалила Джиханфер, когда отец её детей отстранился от неё. Сулейман прикоснулся к лицу любимой. Её кожа была словно самый дорогой шёлк, такая же нежная и приятная. Сулейман не мог представить, чтобы кто-то так влиял на него, как Джиханфер. Никто не мог сравниться с ней. Она одна заставляла его совершать безумные поступки, лишь бы сделать её счастливой. Улыбка на её лице это все чего желал шехзаде. — Мой мускус, янтарь, смысл моего существования, любимая. Моя яркая луна, родная моя, сокровенная. Среди красот моих султанша. Мое существование, мой смысл, моя жизнь, моя амброзия. Мой рай, моя весна. Моя радость, мой день, моя роза. Эй, смеющаяся роза, — карие глаза девушки заблестели, она поддалась вперёд, крепко обнимая Сулеймана. Никто не посвящал ей стихов прежде. Никто не любил её так, как любил Сулейман. Он был для неё всем, Джиханфер была готова положить мир к его ногам, чтобы он был рядом с ней навсегда. Она не переживёт эту потерю. Как ни странно, но она пережила. Боль утихла, Джиханфер нашла свое утешение в старшем сыне. Осман со своей фавориткой Халиме были настолько счастливы друг с другом, что Джиханфер забывала о собственном горе, проводя все время с сыном и его фавориткой. Халиме была единственной и уже беременной. Наложницы пытались завоевать внимание старшего из шехзаде султана Сулеймана, но он смотрел лишь на свою фаворитку. Халиме не любили в гареме за это, они считали, что она околдовала шехзаде, раз он не смотрит на других. — Глупым сплетницам пятьдесят ударов фалакой, Мелек-калфа, — улыбнулась Джиханфер, делая глоток щербета. Мелек поклонилась, отправляясь выполнять приказ госпожи. Джиханфер прикипела душой к фаворитке сына, напоминающей ей её саму. Не нужно было слов, чтобы увидеть, как тяжко Халиме от того, что в гареме её сторонятся и зовут ведьмой. Показать отношение династии к фаворитке значило утереть всем остальным нос. Карета неслась по дороге. Девушка всячески брыкалась, надеясь, что сможет выбраться, хоть умом и понимала, что это проигрыш. Она резко укусила мужчину за руку, он вскрикнул, отдергивая руку от девушки. Её больше ничего не держало. Она дернулась вправо, выбивая дверь, а вместе с ней и полетела девушка. Раздался громкий крик, она схватилась за руку, на которую упала. — Ну уж нет, смерти я так просто не дамся, — с ледяной яростью произнесла девушка, осматривая местность. Это не её родной Стамбул, а Кютахья, место, где живёт родная сестра девушки Асма. Девушка быстро перевязала волосы лентой, которую носила на шее на всякий случай. И не зря. Джария побежала, несмотря на боль во всем теле, она слишком сильно упала. Шелест впереди заставил её затаиться в кустах, тёмные карие глаза внимательно следили за тем, кто идёт. Это был молодой парень высокого роста с тёмными каштановыми волосами и голубыми глазами. Роскошная одежда дала знать, что он не простой бей. В голове девушки появилась идея, рискованная, но отчаянная Джария была готова на все. Она тихо оторвала подол платья, чтобы он не мешался и соорудила из него верёвку. Джария резко выбежала из кустов, набрасывая верёвку на шею парня, она сдавила её в попытке удушить. Парень покраснел от нехватки воздуха, он принялся бить девушку по руке, на большее его не хватило. Удар по голове. Глаза девушки закрылись, а сама она упала. — Мой шехзаде, как вы? — обеспокоенно спросил Беркер-ага, хранитель покоев шехзаде Орхана. Парень тяжело дышал, глядя на незнакомую девушку, что покусилась на его жизнь. Это был первый раз, когда его жизнь была так близка к концу. — Со мной все хорошо, — кивнул Орхан, беря флягу с холодной водой. Джария резко поднялась с земли, безумными глазами глядя на парня. Разочарование. У неё не вышло убить его и теперь её саму ждёт смерть. — Как твоё имя, хатун? — Махира. Джария не чувствовала ничего, соврав богатому парню. Не хотела она брать грех на свое имя, на чужое с радостью. Она гордо смотрела на Орхана, скрестив руки на груди. Ничего она не боится, даже смерти. Орхан с долей восхищения смотрел на свою несостоявшуюся убийцу. Она не раскаивалась, лишь жалела, что не смогла выполнить план. — Она отправится со мной в дворец, Беркер-ага, в качестве моей наложницы, — решил Орхан, улыбнувшись шокированной девушке. Она рванула в другую сторону, надеясь убежать, но через минуту была схвачена лично Орханом. Джария билась изо всех сил, она родилась свободной и умрёт свободной. Никто не сделает её рабыней. Даже шехзаде. Но у неё не вышло выбраться из плена, Джария опустила голову, смириться с проигрышем было нелегко. — Я не причиню тебе вреда, Махира. Я обещаю, — Орхан попытался заглянуть в глаза девушки, но она отвернулась, сжимая руки в кулаки. Она и так не позволила бы навредить себе. Но лёд в сердце начал таять. Однажды оно растает полностью, а пока что Джария смотрела на пейзаж, отвернувшись от шехзаде.