Наяда и дриада

Но там в конце разлук, В краю без горя и невзгод Над встречей наших рук Зажжется золотой восход.(с)

*** Позднее, когда самим мирозданием были сложены и утверждены окончательные законы бытия, небесно-воздушные стихии стали появляться на небе исключительно в свой черёд. Пересекаясь только изредка: Солнце и Месяц в ранние и поздние сумерки, Луна и Солнце частенько летней порой, и только стаи Ветров, помня изначальный хаос и принадлежа всем, и ничьим мирам, по-прежнему могли перемещаться по всему свету, как им заблагорассудится. Солнце же, в один из дождливых летних дней, придумал со скуки радугу-дугу, тоже ставшую одним из переходов, удачно соединившим небо и землю. И многие тогда пустились странствовать в земной мир в обличии людей... *** Впоследствии Женя не раз размышлял, почему всё сложилось именно так. Не стоило ли им разделить работу на этапы? Или он изначально ошибся где-то в расчетах? Не зря же другие бросали всё незавершённым... А может Млечный путь являлся не границей, а тканью, которая не делила, а наоборот соединяла небесное пространство. Ведь в своё время он так и не нашел точек пересечения параллелей берегов. А может, другие создания, кому был привычнее хаос, просто позавидовали безупречным двойняшкам. Все, кто начинал строительство до них, действовали разобщенно, полагаясь в собственной гордыне исключительно на себя. Женя же с Леной, шли рука об руку, доверяли друг другу, являясь, по сути, единой стихией, и не гнались за славой и почётом. «Мы ведь просто хотели сделать небо чуточку лучше, а переправу удобнее для всех» – думал Женя в минуты тоски. И небо обрело упорядоченность, но слишком высокой, личной ценой. Будто издеваясь взамен: ты хотел стройности идей и чёткости графика? - вот твой путь. Выверенный, прямой, неизменный. Лучшее оказалось врагом хорошего. А даже добрая задумка, без запроса, обернулась жестоким уроком. *** Машинально жуя пирог с зеленью, сезон, кстати, выдался урожайным, Ярик честно старался, чтобы баланс жары и дождей в его смену был соблюден без перекосов, Саша понимает, что именинное веселье как-то расклеилось. Все сидят погруженные в собственные мысли, а Женя с Леной, расположившись по разные стороны стола, даже почти не едят, не сводя друг с друга сияющих глаз. Редкими репликами участвуя в общей беседе. Не общаясь напрямую, Женя аж дышать забывает, слыша родной голос, когда Лена отвечает кому-то. Незаметно наклонившись к Ярику, Саша шепчет просьбу ему на ухо. Тот, оглядев стол и угощение, тихонько кивает. Ловкий, юркий, как рыбка, в воде, Яр, в то же время, может быть катастрофически неуклюжим на суше: передавая Жене блюдо, он опасно кренится всем корпусом вперёд. Лена тут же подхватывает тарелку, чтобы не уронить пирог. Женя тянется удержать, касается руки сестры и замирает… Пирог, осторожно забирает Саша, отставив подальше. Брат с сестрой вскакивают одновременно. Быстрым шагом огибают скатерть. Двигаясь вместе, они никак не могут сообразить, в какую сторону бежать и, невольно, следуют друг за другом. Женя по привычке заворачивает куда-то по часовой стрелке. Лена за ним. Пока на пути Луноликого неожиданно не возникает Ярик. – Поверните налево, а затем поверните налево, – вежливым голосом навигатора с улыбкой сообщает он и буквально за плечи разворачивает Женю к сестре. Обвив руками за шею, Лена прячет лицо на груди у брата, Женя нежно поглаживает идеально прямую спину сестры, обводя поверх плеча всех присутствующих растеряно-неверящим взглядом. «Суровые мужики», как радостно окрестил Ярик за недавним тостом их сборище, быстро переглянувшись, резко тянутся за бокалами и преувеличенно шмыгают.