Наяда и дриада

Женя с Сашей идут вместе от отеля. Свернув к знакомой тропинке, Саша чуть притормаживает, перекладывая удобнее на плече конфискованную гитару - Женя попросил прихватить «дуэльное оружие». Сам Луноликий тащит пару пледов для секундантов – ночами ещё бывает сыро и прохладно. Они останавливаются на поляне, где меж корней бьёт родник, плавно стекая в подгорный ручей. Яр должен подойти с минуты на минуту. Саша замечает у Жени на шее перламутровый кулон полумесяцем, на простом кожаном шнурке: – Лунная призма дай мне силу? – не удерживается от шутки. – Я же ничего про твои кольца не говорю. Саша, прислонив гитару к дереву, хмыкнув, задумчиво проворачивает на пальце кольцо. – Даже не смей, Страж! – предупреждает Женя, вдруг хмурясь. – Да, это так, на всякий случай, для подстраховки… Хотя уж в песнях-то ты точно победишь. – А вот это ещё неизвестно – весело возражает Женя. На взгляд Саши Луноликий нынче возмутительно легкомысленный и спокойный. Будто они на прогулку тут собираются. – Ты вообще сражаться настроен? – спрашивает он, заглядывая в глаза. – Игра – важнее игроков – улыбается Женя. – Всё тебе - игра – ворчит Саша. Сам бы он чисто из азарта и упрямства хотел выиграть. – Кстати, откуда ты все правила и дуэльные тонкости знаешь? – Ой, это мы с Ветром, когда колесили – оживляется Женя. – Ты не представляешь, сколько прелюбопытных людей можно повстречать ночью на дороге. Да и у него в «банде» юристы, всякие реконструкторы, ролевики, даже шахматист один был… И на фестивале потом. Куча интересной, но не особо нужной в быту, информации. – Понятно – чуть завистливо вздыхает Саша. Женя выглядывает кого-то у него за плечом: – Ярик идет. – Ярик пришел – подтверждает тот с улыбкой, приближаясь и здороваясь. *** – Яр, мы воспользуемся твоей лодкой? – спрашивает Женя, уже отвязывая верёвку, когда все собираются у пирса. Тот с готовностью кивает. – Это ещё зачем? – настораживается Андрей. – Топиться – под тихий смешок Саши чуть слышно ехидно брякает Ярик. – Мы с воды петь уговорились, так звук будет лучше – подтверждает, что всё честно, Ростик запрыгивая внутрь. Женя забирается следом. Саша помогает оттолкнуть борт и расстилает на деревянных досках плед. Второй протягивая Андрею. Яр мостится к Саше под бок. Вот уж кому, несмотря на близость воды, даже ночью, абсолютно не холодно. Плавно, почти не поднимая брызг, Ростик гребет к валуну. Яр был прав, и камень в Синь-озере смотрится, как родной. Заодно из-за неровного стесанного скола служа удачным «креслом», откуда удобно обозревать берега. Теперь секундантам видны только два чётких профиля над поверхностью лодки. Один, впрочем, выделяется в темноте серебряными кудрями. Посовещавшись «дуэлянты» разделяются. Женя перебирается на камень. Лодка с Ростиком и гитарой покачивается рядом. – Что он делает? – тихонько спрашивает Ярик. – Чуть подальше отсаживается. Светиться лишний раз не хочет – поясняет шепотом Саша, покосившись на Андрея. Но тот сосредоточенно вглядывается в озерную даль. *** Не то, чтобы братьям-месяцам запрещено открываться людям. Просто чаще всего они это делают крайне неохотно. И тут вопрос исключительно личной симпатии, надёжности и доверия. Хотя избранным удаётся даже со «стихийными» стать крепкими друзьями. Как Ветру и его «стае», например. Или побывать гостем на сборном зимнем Костре… Тому же Андрею, Саша и Ярик могли бы простеньких лесных чудес показать. Но как-то всё не подворачивается удобного случая. А вот в их славном дровосеке-лесничем, после недавней ссоры, Сашина уверенность значительно пошатнулась. Да и Иван Морозыч, как глава Собрания любит припугнуть «младших», чуть ли не подпиской о неразглашении тайн. *** Женя, меж тем, окончательно удобно устроившись на камне, заканчивает настройку гитары и, подняв голову и оглядев берег, негромко запевает. По мере пения звуча всё твёрже и звонче. В ореоле мягко струящегося, кажется, со всех сторон, серебряного света, допев, Женя передаёт гитару Ростику. На пирсе воцаряется дружное восхищённое молчание. Ярик достает из кармана джинсов припасённый кусочек мела и быстро рисует на досках один-ноль.