Наяда и дриада

Прихватив молоток и гвозди, Ростик в два счёта сооружает во дворе нечто вроде мишени: подбив к спилу ножки из досок. Отсчитав шаги, Женя примеривается. Почему-то волнение хуже, чем тогда, впервые, на фестивале. Клинок-то вещь своенравная, сейчас, как уйдёт вбок и не даст ему произвести впечатление. А пофорсить перед рукастым, ловким дровосеком внезапно хочется. Когда нож идеально ровно влетает в середину, Женя радостно выдыхает и идёт забирать «снаряд». – Здорово – искренне хвалит Ростик. – А ещё? Женя слегка теряется: – Ты хочешь, чтоб я полную тренировку устроил? – А что? Или ты уже торопишься? – Да, нет – пожимает плечами Женя, – просто это может быть не очень интересно, наблюдать не всегда удачные броски. У меня пока в технике мало разнообразия. – А я бы глянул… – не сдаётся Ростик, улыбаясь. – Тут у нас развлечений не так уж много. Ой. Я не в смысле, что ты, как развлечение. Мне просто, правда, интересно. Окончательно сбившись, он торопливо оправдывается, но Женя только рукой машет, мол, понял-понял не извиняйся. – Хорошо. Смотри, если хочешь. А то, сам попробуй? – Да, не, я лучше понаблюдаю. Стянув куртку, Женя остаётся в простой белой футболке, поводит и машет руками разминаясь. Ростик отходит к крыльцу, зажигает яркий фонарь и, вернувшись к поленнице присаживается на какой-то удачно подвернувшийся чурбачок, чтобы за табуретом в дом не ходить. Женя думает, что ему-то и без света всё видно, а так случайные косяки будут заметнее, но что ж поделать. Заниматься не одному, поначалу... странно. Под руку Ростик, конечно, не говорит, но Женя не привык к неожиданным вопросам, весёлым комментариям, советам, и даже аплодисментам в промежутках. А с другой стороны это мило и Ростик его явно мотивирует, заставляя больше концентрироваться на удачном броске, пытаясь повторить и запомнить движение. Отработав примерно всё, что планировал, Женя подходит к Ростику: – Ну, как? Скучно? – Вообще нет. У тебя здорово получается! – Ага. С переменным успехом. – Ну, при таком подходе – успех дело наживное. – Смотри, не перехвали, а то загоржусь ещё – смеется Женя. – И спасибо за мишень! – Да, пустяки – Ростик поднимается и с удовольствием потягивается. – Я слышал у вас тут с Сашей небольшое разногласие вышло? Женя замирает, Саша, вряд ли, всё подробно рассказал: – Немного – отвечает обтекаемо. – Оно, конечно, его тоже можно понять. У нас же тут, как в сказке. – Это, в каком смысле? – окончательно настораживается Женя. – Ну, как. Сорвал случайно цветок или плод – и привет, кара. Кому штраф, кому выговор. Тут же полно редких растений. Заповедные места всё-таки. – А – выдыхает Женя с внутренним облегчением. Он-то себе кармический штраф уже самостоятельно уплатил: Ростик тактично о тату не спросил, а Женя не стал акцентировать внимание. – Ага! – со значением произносит Ростик, – Так что, имей в виду. Во избежание лучше всегда спросить. Хоть у Саши, хоть у меня. – А ты что, всё, что здесь растет, знаешь? – Ну, может не всё, но почти всё. Пойдём-ка, чего покажу… Женя опомниться не успевает, как оказывается в доме, а Ростик, порывшись где-то на полке с книгами, бухает перед ним на стол огромный старинный том в кожаном переплете. – «Растения и цветы нашего края»? Ты издеваешься?! – возмущается Женя. – А что? – удивляется Ростик. – Вот, например,… Он быстро раскрывает книгу на случайной странице. Женя с удивлением видит подобие гербария. Под тонкой калькой натуральный лист и соцветие приклеены к пожелтевшей странице, тут же очень аккуратный чернильный рисунок полного растения и подпись на латыни – Plantágo májor. – Я что, по-твоему, подорожник не знаю?! – Ладно. Неудачный пример. Вот деревья пошли… Ростик листает к середине. – Taxus cuspidáta – читает Женя нечто, похожее на ругательство. – Туя? – предполагает по виду. – Сам ты туя – беззлобно передразнивает Ростик, – это тис. Редкий вид. И вот на нём и других таких я тебе тренироваться не советую. Женя тихо вздыхает: – Да понял я уже. Мы же с Сашей обсудили… – Саша-то Саша, а я за лес лично отвечаю. Женя молчит, он как-то не ожидал, что весёлый и забавный Ростик примется всерьёз его отчитывать. Тишина меж ними становится совсем неуютной, даже свет в комнате будто тускнеет, под стать Жениному огорчению. Ростик, стоя за спиной у стула, осторожно касается Жениного плеча: – Прости. Но здесь это, правда, важно… Женя кивает. – А хочешь, я тебе нормальный стенд смастерю? У меня старого распила ещё полно. – Да? – неуверенно оборачивается Женя. – Угу. Можешь когда хочешь приходить. Саша говорил у тебя график сменный, но мне это неважно. Я даже если дома, после рабочего дня отлично сплю. Ты же вряд ли шумишь громче леса. Женя неуверенно улыбается и дом, будто тоже озаряется вместе с ним. Ростик машинально косится на лампочку: – С напряжением перебои. Тут бывает. Так что, по рукам? Женя искренне, с удовольствием, жмет протянутую ладонь. Уже на пороге он вдруг подзуживает: – А повтори бросок с топором? – Зачем? – Ну, для меня. У тебя так лихо выходит. Ростик пожимает плечами и идёт к колоде. Женя присаживается на ступеньки крыльца. Ростик отходит к Жениной отметке, поворачивается: топор летит, как томагавк, быстро перекручиваясь в воздухе, и втыкается в центр мишени. Та под ударом падает назад и с треском разваливается. – Ой! – подскакивает Женя. – Мда. Перебор – смеясь, комментирует Ростик, подходя ближе, чтобы посмотреть на обломки. – Хорошо, никого не задело. Женя чуть ёжится, но Ростик машет рукой: – Да, ладно, завтра на растопку попилю. Они прощаются у калитки. – Я через Сашу передам, как будет готово. Так что, заглядывай в любое время. – Спасибо! Идя по тропинке к лесу, Женя спиной чувствует внимательный тёплый взгляд, пока окончательно не скрывается в темноте за деревьями.