Мне есть, что терять...

От автора: Господа, очень бы хотелось видеть ваши комментарии, а то, я теряюсь в догадках: нравится вам глава или нет. Ну и, в конце концов, мне приятно будет :) и критику, я вполне адекватно воспринимаю. _____________________________________________________________ Детектив подошел к столу, за которым сидел Джон, и внимательно посмотрел в монитор. На нем отображалась главная страница сайта модельного агентства «Mirakel och Rosor». Название было написано на фотографии красивым витиеватым шрифтом, слева стояла Элизабет, лет 16, в легком ализариновом платьице с протянутой рукой, так что слова располагались точно на ней, это создавало красивый эффект, на фоне летели вроде как лепестки розы, удачно гармонирующие с платьем. - Похоже, Элизабет действительно была очень популярна в модельном бизнесе. На главном сайте агентства, где она работала, до сих пор висят её фотографии, в графе «Портфолио» все заполнено по высшему уровню, - Джон «бродил» по сайту, иллюстрируя все сказанное богатой информацией – Правда, здесь внизу написано, что она сейчас не работает, впрочем, клиентам может показаться это временной мерой. Шерлок просматривал фотографии, дедукция ничего нового не подсказывала. Тут были её сольные фотографии, в основном в юношеском возрасте, также большое количество фото, где хорошо знакомая Бет позировала рядом с низкой, улыбчивой блондинкой спортивного телосложения, на полтора года младше её, и вечно ухмыляющейся брюнеткой эктоморфного сложения, высокой и бледной. - Вот ты туда и съездишь. И выяснишь, что кажется клиентам, - огласил детектив. -Что?! Шерлок, я никуда не поеду! И зачем это вообще? - Ты выяснишь всё, что там знают об Элизабет, в первую очередь в психологическом плане. - Почему ты сам этим не займёшься? - Я думаю над разгадкой нашего старого дела, - безапелляционно заявил Холмс. Ватсон лишь покачал головой. *** Через полчаса Джон уже ехал в кэбе, на встречу с представителем студии "Mirakel", которая по совместительству была бывшим продюсером Элизабет Мориарти. Миссис Балер, француженка по происхождению, была низкой, коренастой блондинкой с узким лицом, чем-то напоминающим лисье. Её маленькие глазки очень цепко осматривали собеседника, выхватывая любой недочет в его костюме, и Балер всегда пользовалась возможностью тонко намекнуть гостю на него. Мало того, у неё были феноменальные способности в математике, так что бухгалтерию своих клиентов вела сама. Но, похоже, женщина отличалась неумением вести долгие разговоры, чаще всего все темы, на которые заговаривал собеседник Балер, сводились к её работе и модным новинкам. Слава Богу, Элизабет была частью её работы, иначе Джону пришлось бы выслушать двухчасовой монолог на тему новой коллекции от Альтер, в котором продюсер не преминула бы несколько раз намекнуть на внешность доктора, не соответствующую её стандартам. - Мисс Мориарти была самым замечательным моим проектом, - заявила Балер, как только они вошли в офис студии - Это было восхитительно! Эль - просто гениальная модель! К сожалению, она сейчас не работает, да и никогда не работала в эскорте – женщина внимательно взглянула на Джона - Кейт может подобрать вам другую модель. - Нет, спасибо, - спохватился Ватсон, за секунду придумывая себе амплуа. - Дело в том, что я пишу статью в блог о Мисс Мориарти. - Да? - изумилась Балер - я думала, что никто не заинтересуется ей через такое длительное время... Джон замялся, нужно было срочно что-то ответить, а что именно он ещё не успел продумать. Но Балер - женщина: - Пожалуй, я не могу сказать вам что-то отдельное именно об Эль, ведь у неё было трио. Как сейчас помню это время! Элизабет Мориарти, Карли Роуз и Мэддисон Хардри - гениальные модели! Но, конечно, из них всех Эль самая выдающаяся и харизматичная. Карли была слишком не похожа на модель, думаю, из-за роста, а Мэддисон слишком мрачная личность. Они прошли в кабинет продюсера. Это была просторная комната с приятным интерьером. По правой стене расставлены открытые книжные шкафы, где аккуратно стояли журналы, книги о моде, деревянная статуэтка сидящей лисы с глазами-бусинками и фотография в богатой рамке, с которой, приветливо улыбаясь, смотрели три давешние девочки-модели, еще совсем школьницы; посередине щедро воткнут плазменный телевизор и акустика. На противоположной стене висит репродукция картины «Рождение Венеры», подчеркивающая романтичность и аристократичность хозяйки, на окне легкие занавески и тяжелые темные шторы с ламбрекеном по обе стороны окна. В центре, рядом с маленьким круглым столиком, стояли два кожаных кресла бледно-желтого цвета, рабочий стол, где лежал лэптоп, стакан с ручками и стопка бумаг. Все было выполнено в желто-деревянных тонах с претензией на богатство и аристократизм. - Чай, кофе? – предложила продюсер, присаживаясь в кожаное кресло и жестом приглашая Джона сесть в противоположное. - Чай, если не сложно, - кивнул доктор. - Джуди, - Балер подозвала секретаршу – Кофе и чай. Девушка скрылась также внезапно, как и появилась. - Начинали они, конечно, порознь, - задумчиво продолжила она – Первой блеснула Мэддисон. О, помню, какой фурор она произвела в мире готических дизайнеров! Конечно, где в наше время можно найти такое очаровательное, вместе с тем темное существо, в котором на равных будут существовать ненависть ко всему миру и здоровый сарказм. А от её улыбки дрожь пробивала, то еще зрелище! В руках женщины возникла темно-зеленая папка, на которой Джон успел заметить теснённую золотом надпись «Golden Trio». Папка переместилась на стол и была открыта на первой странице тонкими загорелыми пальцами с острыми темно-алыми ноготками. На странице была витиевато отпечатана та же надпись, что и на обложке, Балер перевернула её, на развороте было четыре фотографии, где девочка лет 10 – 12 в черной готической одежде скалилась в камеру, будто зверь, добивающийся свободы. И как этот оскал можно было назвать улыбкой? Балер усмехнулась, довольная произведенным впечатлением. - Но это было лишь её начало, - она перелистнула страницу. На этом развороте было четыре фотографии из одной фотосессии, Мэддисон старше, лет 14-15, в длинном платье до пола, черном с красными вставками, роза в зубах, на плече ворон, а рядом одетый подобающе парень. На лице девушки злая ухмылка, а в глазах презрение. Вот она, «героиня нашего времени»- циничная, наглая и саркастичная, что прослеживается даже во внешности и выражении лица. На нижней фотографии, где Мэддисон стояла одна около кирпичной стены, было написано серебряными буквами: «I probably owe you something because you both want to be in my company». Балер, заметив заинтересованность Ватсона этой надписью, поспешила прокомментировать: - Да, Мэд умела красиво говорить. «Я, наверное, чем-то обязана вам, раз вы так хотите быть в моем обществе»- гениально, не правда ли? Эта девочка быстро поняла правила модельного бизнеса и цеплялась за эти правила зубами, когтями и прочим, не позволяя себе сорваться. С ней было невозможно работать! Это правда. Слишком много проблем с её острым языком. Вот она и слонялась неприкаянная из одной студии в другую, пока не познакомилась с Эль и Карли. Блестящая троица получилась. В кабинет вошла секретарша с подносом, где стояли две белые фарфоровые чашки. Она, кокетливо улыбнувшись Джону, поставила поднос на столик и, не проронив ни слова, вышла. - Но я, конечно, не просто так про Хардри рассказываю, - продолжила Балер, перехватывая внимание доктора, - Эта девушка имела огромное влияние на Мориарти, я даже удивляюсь, как такая светлая натура, как наша Эль, сошлась с этим демоном. Так, - женщина перелистнула страницу – Карли Роуз – первая модель, с которой наша с вами Эли подружилась. Ну, ничего выдающегося я в ней, как в модели, и по сей день не вижу. В детстве да, безусловно, она была великолепным «морским» ребёнком. Миловидная, светленькая девочка, в общем, чудо. Но с возрастом, сами понимаете, другие критерии, рост, вес, внешность... Если бы не ультиматум Эль и Мэд о том, что без Карли они работать не будут, то её бы выкинули в два счёта. Сейчас она, Слава Богу, перестала калечить модельный бизнес и занялась моделированием одежды. Право, она очень хороший, подающий надежды модельер! Как пайетка под стразами, - Балер тихонько хихикнула – извините, профессиональный юмор. С фотографий на Джона смотрела совсем маленькая девочка с пшеничными волосами и голубыми глазами, очень похожими на морскую гладь. Да и большинство фотографий были сделаны с упором на эти волшебные глаза, на первой фоном было побережье, на еще одной Карли смотрела на картину, где был изображен корабль. - Собственно, в модельный бизнес её родители привели... И вот, мы с вами подошли к самой Элизабет, - с как можно более заметным пафосом произнесла продюсер, перелистывая страницу. Здесь были первые её фотографии. - «Неужели это наша Элизабет? Наша Лиз? Невозможно», - подумал Джон. Этот маленький котенок, который жил в мире, данном на фотографии, совсем не был похож на нынешнюю Элизабет. 9илетняя девочка на фотографии мягко улыбалась, глядя ласково своими фантастически-глубокими темными глазами, проникала прямо в зрителя, окутывала его своим настроением и заставляла смотреть, не отрываясь, выхватывая все новые и новые детали. Элизабет была такой по-детски красивой, правильной, словно бутон розы, как бы то пошло и обыденно не звучало, но она была похожа на бутон именно этого цветка. В каждой фотографии был спрятан тот самый диалог со зрителем, которого так не хватает современным моделям. Балер была очень довольна эффектом, произведенным на Джона, видимо, все эмоции, которые он испытывал, отражались на его лице. - Она потрясающая! – торжествующе произнесла она – Никто не может отрицать. Её перегнать может, разве что Джия Каранджи, но их, ясное дело, нельзя сравнивать. Ведь Джия взрослая супермодель, а Эль тогда была совсем малышкой. На следующем обороте были прикреплены фотографии Карли и Элизабет немного постарше, но вместе. Они были весьма подходящими друг другу, казалось, Элизабет оживляет фотографию, а Карли добавляет в неё романтики. - Очень положительный дуэт был, - авторитетно заявила женщина – Просто уникальный. А потом с ними появилась Мэддисон. Похоже, эти фотографии были из какой-то рекламы мягких игрушек. 16тилетняя Мэддисон стояла в профиль с объемной игрушкой в руке, а Карли и Бет, которым на вид не дашь и 11 – 12 лет, сидели в куче остальных мягких игрушек, улыбаясь. Слоган гласил: «С нами и взрослые становятся детьми!» - Ох, я даже не успела заметить, как она затесалась в доверие к Эль. Элизабет долгое время огрызалась на неё, но после этой фотосессии все как-то быстро изменило направление. Я много слышала сплетен на эту тему, но ни одна никогда не казалась мне достаточно достоверной. С каждым месяцем перспективы этого трио множились, они даже успели поездить по миру: Милан, Прага, Париж... Поймите, они были неповторимы! Их приглашали в самые модные журналы, все модельные агентства мира, - Балер особенно выделила последнее слово – пытались отбить их у нас. Но благо девочки остались. Она говорила и листала страницы, а Джон с интересом разглядывал фото. Папка уже шла к концу. - Эль стала очень популярной, это накатилось на неё, как волной. Все модницы начали копировать её стиль, девочки Лондона просто мечтали носить ту одежду, которую она рекламировала, модные бренды всегда предлагали ей и её трио участвовать в показах. Это было захватывающе! Один модельер даже посвятил ей целую коллекцию платьев и костюмов и назвал соответственно: «Moriarty’s». Конечно же, Эль сразу же согласилась рекламировать этот бренд. На развороте папки были помещены сольные фотографии Элизабет. Она так раскрывалась в этих фотографиях ,будто цветок орхидеи, белоснежный и мягкий, она была такой настоящей, живой, естественной. На одной из фотографий Бет была одета в красивое платье из бледно-желтой блестящей ткани с узором, в греческом стиле, но главное – она улыбалась, весело, непринужденно. - Мне даже казалось, что в Эль пророс очаровательный цветок, она цеплялась за свое занятие, готова была день и ночь работать. Конечно, она всегда была премилой девочкой: ласковая, дружелюбная. Они много времени проводили с Мэддисон, было такое ощущение, что Мэд учит её жизни. Вот после общения с ней к прекрасным чертам характера Элизабет прибавилась еще и саркастичность. Ватсона привлекли несколько фотографий, где девочки позировали в красивых платьях с кринолином, века 19того. Элизабет была там немного другой, не похожей на себя на предыдущих фотографиях. Она выглядела немного нервно, будто не думала, что её сейчас фотографируют. Внизу была золотая надпись: «We alive, while people we love live in this world». [(англ.) Мы живы, пока живы те, кого мы любим.] - Эти фотосессии были устроены уже после того, как её родители погибли. Даже несмотря на подавленное моральное состояние, она продолжала работать и работала также, как всегда, будто ничего не произошло. Правда, когда я общалась с её фотографом, он сказал, девочки в перерыве обсуждали, что Эль поставили какой-то психический диагноз... срыв у неё там был, или что, я не знаю, но информация была. А внешних проявлений не было абсолютно. Она перелистнула еще несколько страниц. - Эль переехала в частный детский дом, очень устала и взяла короткий отпуск. Вернулась уже свежая, бодрая, готовая к новым продвижениям по карьерной лестнице. Потом... потом много чего произошло. Говорят, ей уже нашли опекуна, но почему-то ничего не сложилось. Ей пришлось взять отпуск на более продолжительное время и, собственно, все, что я могу вам рассказать. - А где же она сейчас? – наконец смог поинтересоваться Джон. - На заслуженном отдыхе, - без тени смущения или неудобства солгала Балер – Мы ожидаем её возвращения. - Ясно, - скривился Ватсон – Спасибо за информацию. Я, пожалуй, пойду. - Конечно, - улыбнулась женщина – Если будет нужна какая-нибудь информация - звоните, - она взяла со стола визитку и протянула доктору – Когда Эль появится, мы вам сообщим. - Спасибо, - ответил Джон и поспешно вышел из кабинета. Он уже выходил из здания, когда его окликнули. Было поздно, и шел сильный дождь, поэтому голос, казалось, пробивался сквозь тонкую стену воды, распадаясь в несколько слоев. - Доктор Ватсон?! Джон обернулся, это была секретарша Балер, Джуди. Девушка в светлом коротком пальто, с длинными каштановыми волосами спешила за ним, спотыкаясь и покачиваясь на высоких каблуках. - Вы же доктор Джон Ватсон? – задыхаясь, спросила она, заглядывая ему в глаза – Я читала ваш блог про мистера Шерлока Холмса. Джон кивнул, хмурясь, преданная фанатка Шерлока сейчас была ему ни к чему. Девушка торжествующе улыбнулась: - И ещё я знаю, что вы не собираетесь ничего писать про Элизабет в блоге. А вот это заявление показалось ему интересным. - Почему вы так думаете? – спросил он, стараясь не попасть под дождь, стоя под короткой крышей здания офиса. Джуди улыбнулась: - Я много читала о мистере Холмсе и стараюсь следовать его методу, а еще я много знаю о мисс Элизабет Мориарти. Начнем с того, что половина сказанного миссис Балер - полнейший бред. - А почему вы решили мне это сказать? Не думаю, что вам за это доплачивают. - Потому что мне так нравится, - безапелляционно заявила девица, гордо глядя на доктора – Вы не знаете, какой была мисс Мориарти, она не просто гениальная модель, она такой человек... ей просто жизнь сломали. А она могла бы столько добиться, ведь она была талантливой! Ей не нужно было повторять дважды, мисс Мориарти всегда все схватывала на лету. Я могу рассказать вам гораздо больше, только не здесь, - она нервно оглянулась на вход в офис – дождь очень сильный, не хочу промокнуть. Тут недалеко есть кафе. Джуди ничего не говорила, пока они не дошли до сухого помещения. Джон помог ей снять пальто, они сели около окна, девушка казалась странно-задумчивой, будто подвисший компьютер. В кафе было тепло и светло, столики стояли в неправильном геометрическом порядке, каждый на своем островке белых, матовых стекол, подсвечиваемых снизу лампами. - Я вас сразу узнала, - тихо начала Джуди, при таком освещении она казалась еще более кукольной, чем в офисе или на улице. Густые черные ресницы, прикрывавшие серо-зеленые глаза, очень ярко выглядели на смуглой коже, тем не менее, девушка казалась очень изящной. – Вы же ведёте расследование? Разыскиваете мисс Мориарти? - Расскажите то, что знаете, и тогда я скажу то, что знаю я, - настороженно ответил Джон. Секретарша кивнула. - Миссис Балер не очень интересуется газетами, обычно все новости ей вкратце докладываю я. Не подумайте, что я подслушивала, просто я знаю, какую накатанную историю она вам рассказала, эту же историю рассказывали все в нашем агентстве, когда мисс Мориарти только пропала. Но у нас все знают реальную историю. Понимаете, мисс Элизабет – мой кумир, она была лучшей. Я изучала её биографию, расспрашивала персонал, ездила в детский дом, где она воспитывалась, общалась с мисс Карли Роуз. И я убеждена, ей просто сломали жизнь её родители, модельный бизнес и слава. Она умела читать по лицам... то есть по языку телодвижений и микровыражениям понимала, лжет ли ей человек, какие у этого человека намерения. В отличие от мистера Шерлока Холмса, мисс Мориарти почти всегда держала это в себе, в ней было это странное для гениев умение очень тонко намекать, что она все понимает. Причем она это делала с таким понимающим лицом, так снисходительно об этом говорила, мол, «я бы тоже так сказала, будь я на вашем месте» и всегда прибавляла: «но я не на вашем месте». Она ненавидела людей, которые ей лгали... да, я забыла сказать, у неё никогда не было «милого и дружелюбного» характера. Как и все популярные модели, она была лицемерной, наглой, надменной, высокомерной. Я могу подобрать много эпитетов к характеру мисс Мориарти, но у неё было то, что не часто встретишь в современном мире – принципы, верность друзьям и сила воли. Последнее появилось, когда она подружилась с мисс Мэддисон. Я читала её записи на полях альбомов, что остались в их кабинете. В один такой альбом она записывала фразы, которые ей говорила мисс Хардри и все грозилась выпустить книгу только с её цитатами. Мисс Мориарти, наверное, ни с кем не была так близка, как с мисс Мэддисон. Она ведь получила сильнейшую психологическую травму – отсутствие детства, а после смерти родителей ей поставили диагноз – синдром дефицита внимания и навязчивые воспоминания, она стала психически больной, но мисс Элизабет боролась, а вместе с ней боролись мисс Хардри и мисс Роуз, плечом к плечу. В конце концов, они справились, и мисс Мориарти стала самым обычным человеком с ужасным прошлым. А потом... - Секундочку, - перебил её Джон – Элизабет была психически неуравновешенной и это подтвердили врачи? - Да... - кивнула Джуди – то есть не совсем, она была просто... как это объяснить? Чтобы можно было понять, что у неё есть эта болезнь, нужно было какое-то сильное моральное переживание, только тогда начинался приступ. Мало, кто знает об этом, мисс Мориарти лечилась у частных врачей, а там своя этика и прочее, я об этом узнала от мисс Роуз. Самым сильным на тот момент переживанием для неё стало...