Особый прием

Неделя прошла необычайно быстро, будто чья-то невидимая рука специально подгоняла стрелки циферблата и движенье солнца по небосводу, неумолимо приближая день вылазки за стены. Ривай стал ловить себя на мысли, что с тревогой следит за успехами ученицы. Приём, который они изучали, понемногу начал ей удаваться, пусть только время от времени, а его исполнение было далеко от идеала. Однако чем больше росло мастерство Микасы, тем с бóльшим волнением наблюдал за ней капрал. Мужчина знал, что эти небольшие успехи могут неблагоприятно повлиять на ее уверенность в своих силах, отчего этой девушке вполне возможно захочется испробовать приём на одном из Титанов, и эта ее вечная нетерпеливость может привести к весьма печальному финалу. Эти мысли не оставляли мужчину в покое до последнего момента. - Стройсь! - отдал приказ Ривай на подходе к группе из пяти молодых людей. Любые разговоры были мигом прекращены, и, отдав капралу честь, солдаты застыли в напряжении. Обведя всех внимательным взглядом, который, казалось, выскребал насквозь душу каждого, оказавшегося под прицелом этих глаз, капрал медленно собирался с мыслью и, наконец, набрав воздуха, произнёс кратко, негромко, но отчётливо: - Всем выжить. Это приказ. Не дожидаясь реакции, он отвернулся от замерших солдат и ушел седлать лошадей. Поколебавшись, остальные последовали за ним в гробовом молчании. Еще минуту назад все старательно избегали этой темы, нервно смеялись над устаревшими шутками, чтобы отвлечься. Теперь же, когда Ривай им напомнил, что сейчас они добровольно отправлялись в лапы смерти, они могли лишь, сглотнув, трясущимися руками взять поводья и вслед за капралом мчаться вперед. Ворота открылись, и под глухой звук топота лошадей о мягкую землю отряд двинулся в путь. Рассветное солнце, оранжевым пятном осветившее дорогу, еще практически не грело - ни тело, ни душу. Солдаты с еле сдерживаемым страхом поминутно озирались по сторонам. Через некоторое время паника улеглась, размеренный монотонный бег начал несколько надоедать, и внимание понемногу ослабевало. Температура окружающей среды всё возрастала, а облака, еще недавно мягко приглушавшие свет солнца, отчего всё сперва казалось сумрачным и подозрительным, неторопливо расплылись по горизонту, оставляя светилу всё небо. В течение нескольких часов непрерывной езды, проделав бóльшую часть пути под беспощадно палящими с неба летними лучами, и солдаты, и кони были сильно вымотаны. Время близилось к полудню, когда разведывательный отряд достиг долгожданного места привала. Преодолев последние метры пути с нетерпеливой быстротой, солдаты радостно соскочили на землю и, дружно устроившись в круге под ветвями вековых деревьев, достали тот небольшой запас еды, что был с собой. Настроение у всех заметно улучшилось - еще бы, ведь за столько времени ничего не происходило, и вся их тревога была напрасной. Вскоре стали слышаться и беззаботные смешки, и дружеские похлопывания по спине, и "ща, схожу отолью" светловолосого паренька, отошедшего по нужде в кусты, - всё могло бы со стороны выглядеть, как обычный молодёжный поход и пикник на природе. Ривай, однако же, не спешил присоединяться к общему пиршеству. Перепроверив собственное снаряжение, он прошелся по обмундированию лошади, затем достал карту и, с тихим шелестом раскрыв ее, принялся делать какие-то заметки. Микаса наблюдала за ним издалека, сидя в тесном кругу товарищей, но в скором времени заметила, что стала на него слишком засматриваться, и в тот же миг осознания резко перевела взгляд на хлеб в своей руке. Но даже глядя на него, она не могла унять мысли об этом человеке. Простое его присутствие оживляло ее, успокаивало и одновременно напрягало. Но, несмотря ни на что, девушка не могла бы сказать, что это чувство было неприятным. На ее лице появилась слабая тень улыбки, что вместе с общей мрачностью вида и уставившимся долгое время на хлеб взглядом выглядело довольно устрашающе. Ее соседи по трапезе, почувствовав странную атмосферу рядом с собой, поспешили отодвинуться на пару сантиметров подальше в целях собственной безопасности. Резкий крик мгновенно разбил иллюзорный покой этого места. Ощутив удар вмиг подскочившего до горла сердца, все разом обернулись в сторону нарушающего покой звука, и увиденное привело их в ужас, заставив от неожиданности выронить всё из рук и замереть с широко раскрытыми глазами. - Коллинз... - поражённо пролепетал один из солдатов, глядя на своего светловолосого друга, истошно вопящего и рыдающего в тщетных попытках вырваться из руки схватившего его Титана. Микаса и Ривай синхронно сорвались с места и с разных сторон напали на уже раскрывшего в пьяной улыбке пасть человекоподобное чудовище. Оба метили точно ему в затылок и, не обратив особого внимания на действия другого, столкнулись прямо за спиной Титана, с тупой животной радостью разглядывающего трепыхающуюся в своей руке еду. К счастью, в этот момент подоспели замешкавшиеся сперва солдаты и общими усилиями вызволили друга из хватки монстра, Ривай же, придя в себя, со спины нанёс ему смертельный удар. - Какого чёрта ты творишь, Аккерман?! - приземлившись на землю и резко развернувшись к девушке, со злостью прорычал капрал. - Спасаю товарища, сэр, - не моргнув и глазом, стальным голосом процедила ученица в ответ. Ривай недовольно выругался в сторону и хотел что-то добавить, но оклик одного из солдатов помешал ему это сделать. - Простите, что прерываю... Но мне кажется, нам сейчас немного не до этого, - с нервной улыбкой указал он им за спину. Обернувшись, они заметили целую свору стремительно приближающихся Титанов. - Такое чувство, будто они за нами от самой стены собирались... - продолжил он с дрожью в голосе. "Так и есть", - подумал Ривай, - "но как эти твари могли устроить нам засаду? В любом случае..." Все с ожиданием и страхом смотрели на него, и в их взгляде читался немой вопрос. Он снова обернулся к уже на критическом расстоянии находившимся Титанам и, оценив обстановку, отдал приказ: - Дадим бой, - солдаты в испуге встрепенулись, собирая крохи остатков решимости и смелости, но Ривай на этом не закончил. - Для начала разделаемся с теми семью, которые бегут далеко впереди остальных, затем седлаем лошадей и удираем как можно быстрей, чтобы спасти свои задницы. Всем всё ясно? - на последних словах он неосознанно долго задержал взгляд на Микасе. - Так точно, сэр! - хором прогремел ответ команды. По приказу капрала солдаты взмыли ввысь, устроив засаду на деревьях. Нелепо бегущие Титаны вызывали смех, отвращение и страх, и этот сумасшедший коктейль эмоций доводил Ривая до тошноты. Титаны были поистине... омерзительны. Один из них, не смотря под ноги, задавил, словно букашку, истерично ржущую лошадь. Все они были привязаны, а потому убежать было некуда, и кони носились в беспорядке в таком радиусе, в каком могли. И, хотя Титанам никакого дела до лошадей не было, совершенно случайно у него под ногой оказалась одна из них. Звонкий хруст ломающихся костей, резко прерванное ржание и огромное, брызнувшее во все стороны кровавое пятно. - Сэр, это... Ваша лошадь, - после секунды напряженного молчания тихо выдавил из себя поражённый зрелищем солдат, но капрал не обратил на его высказывание никакого внимания. - Вперед, - кратко скомандовал он, срываясь с места. Остальные солдаты через миг нерешительно последовали за ним. С Титаном, превратившим лошадь в гниющий ошмёток мяса и внутренностей, разделались быстро. Не успел он поднять ногу для следующего шага, как Ривай, пронесясь сбоку мимо него, вырезал на ходу одним точным движением его затылочную часть, и Титан повалился на землю, превращаясь в пепел. В то же время Коллинз с товарищами убили другого Титана, поочередно отвлекая его внимание и в конце нанеся решающий удар. Обрадовавшись своей небольшой победе, солдаты не заметили уже подошедшего с другой стороны следующего Титана, который протянул руку и почти схватил ближайшего к нему юношу, но тут подоспела Микаса. Приземлившись Титану на спину, она без лишних эмоций вырезала кусок мяса на его затылке, затем тут же отпрыгнула в сторону, увернувшись от нового врага, который хотел прихлопнуть ее, словно мошку. Солдаты также отреагировали мгновенно, распределившись по территории вокруг Титана. И в этот раз тот же приём с успехом подействовал: пока огромная туша пыталась схватить мельтешащих перед носом солдат, каждый раз ускользающих из рук, один из солдатов точным резким движением отрезал кусок мяса на его затылке. Жадными глотками хватая ртом воздух, солдаты в усталости повалились на землю. Однако Микаса не стала тратить на это время, сразу отправившись к месту, где метрах в пятидесяти от произошедшего боя в одиночку сражался с другими Титанами капрал. Увидев его живым и практически не покалеченным, она почувствовала неожиданную легкость на сердце. Как раз в этот момент он вытаскивал клинок из шеи очередного поверженного противника, но расслабляться было рано. Оставалось еще два Титана, после чего нужно было без промедлений седлать оставшихся лошадей и бежать отсюда. "Капрал..." - приятным эхом пронеслось в голове у Микасы, пока та, на секунду зачарованная боем, следила за Риваем, мужественно и ловко сражавшемся с Титанами. Вдруг взгляд ее изменился, и девушка пришла в себя, мигом сорвавшись с места. - Капрал! - закричала она, понимая, однако, что слишком поздно. От протянутой и практически схватившей его огромной руки лучший воин человечества увернуться уже не успевал, а стоящий рядом другой Титан не давал места для любого маневра. Или почти любого. Стиснув зубы и максимально сосредоточившись, Микаса на ходу перехватила мечи обратным хватом, одновременно начав разворот. Ловко обойдя стоящего на пути одного Титана, она в тот же момент закрутилась и пустилась острым волчком по второму, схватившего капрала. Чудовище разжало лапу, медленно повалившись на землю. Его затылок был вырезан, и Титан больше не представлял опасности. Однако Микаса, не сумев остановиться, решила сразу перейти к последнему оставшемуся. На счету было каждое мгновение. Секунда промедления - и ты мог стать закуской, более не способной защитить близких тебе людей. Микаса закрутилась вокруг второго Титана, обездвижив и его, но в конце, пытаясь остановиться, неожиданно поняла, что наступила на что-то, и темп сбился. Разворот отчего-то резко пошел неправильно, и она с подскочившем сердцем поняла, что справиться с приемом теперь не может, рискуя напороться на собственное оружие. "Неужели... шарф..." - лишь успела мрачным осознанием промелькнуть мысль, когда голова шла кругом от хаотичного вращения, тело падало с высоты с ужасающей скоростью, а мечи звенели, сталкиваясь друг от друга, и вдруг изменили направление, целясь владелице прямо в лицо. Испуг прошел. Ничего сделать было невозможно. Осталось лишь смирение с собственной жестокой участью. - Микаса! - вырвал из оцепенения девушку знакомый голос. Не успела она ничего боле сообразить, как кто-то, несясь на полной скорости, оттолкнул ее всем своим телом в сторону, врезавшись вместе с ней в дерево. Боль от удара прошлась по всему телу, отчего стало темно в глазах. Покатившись кубарем вниз, два тела окончили посадку более мягко, чем в ином случае, если бы Микасу не спас этот человек. Очнувшись через несколько мгновений с гудящей головой, девушка с трудом разлепила глаза и медленно села. Сделав это, она осмотрелась в попытке понять, что же произошло. Рядом с ней на спине без сознания лежал Ривай. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы к горлу от страха подступила тошнота. Забыв про все свои болячки и ноющее тело, девушка с волнением подскочила к капралу. Видимо, падение далось ему менее удачно - закрыв собой от удара Микасу, он нарвался на него сам. Его руки и ноги были в бесчисленных порезах, но голове досталось более всего. На земле, где он лежал, неторопливо образовывалась вытекающая с затылка всё большая лужа крови. Аккерман с осторожностью приподняла его голову. Горячая кровь мгновенно обвила ее ладони, но девушка, того не замечая, продолжила держать ее чуть над землей, чтобы от грязной земли через рану не прошел гной. С необычайным облегчением убедившись, что сердце его еще бьется, она судорожно стала соображать, что делать теперь. Кровь. Нужно было срочно остановить кровотечение. Разумеется, ни о каких бинтах поблизости мечтать было нельзя, и Микаса, замерев на секунду в нерешительности, всё же быстро сняла с себя шарф и обвила им голову капрала. И без того красная ткань в мгновение приобрела еще более пугающий багряный оттенок, что заставило девушку дернуться, но затем только уничтожило последние сомнения. Взяв себя в руки, она еще усерднее продолжила дело. Аккуратно перебинтовав таким образом рану, Микаса остановилась. Почувствовав подползающий к горлу ком, она внезапно даже для себя разрыдалась, не в силах больше сдерживаться. Слезы стекали по ее лицу, но она, даже не пытаясь их стереть, опустила голову на грудь мужчине. - Капрал... Пожалуйста, не умирайте... Ривай... - между всхлипами молила Микаса, осознав, что без этого человека из ее сердца исчезнет что-то очень важное, очень светлое и нежное, что-то, без чего жизнь потеряет все краски и всякий смысл. Сжав в руке клочок его одежды, она продолжала шептать "прошу", "прошу", пока не затихла окончательно. Что-то успокаивало ее. Человеческое живое тепло и приятный запах нежно убаюкивали сознание, приводя мысли в порядок. Восстановив дыхание, девушка собрала в кулак последние силы. "Я спасу вас, капрал", - решительно настроилась Микаса, поднимая голову. Наконец подоспевшие к месту солдаты, быстрые сборы и долгие, тяжелые скачки - всё дальнейшее слилось в одно сплошное пятно, из которого на всём его протяжении явственно выделялось лишь желание девушки всеми силами защитить Ривая. Она поможет ему. Непременно, она сможет его спасти. Она должна. Иначе...