Дети Белого леса

      Серенити успокоилась с трудом, бормоча, что “это не могла быть тётушка”. Эндимион мало что мог сказать, ему не посчастливилось пообщаться с Нехеленией об этом. Принцесса начала ходить из стороны в сторону, бормоча, что это неправильно. Остановилась, взявшись за голову, едва снова не начав плакать. Эндимион мягко взял её за плечи, заставив посмотреть на себя. Принцесса подняла взгляд.       — Давай соберём всех, обсудим сложившуюся ситуацию и подумаем, что делать, хорошо? — король не знал, как правильно успокаивать. Единственная, кто плакала при нём — Персефона, но и там он не сильно умело помогал справится с эмоциями. Серенити пару раз моргнула, всхлипнула и прижалась к Эндимиону, зарыдав с новой силой. Король неуверенно обнял её, поглаживая по голове.       Постояв так какое-то время, Эндимион предложил присесть на диван. Мысленно подумал, что держать эту хрупкую фигурку в своих объятиях ему нравится, правда, обстоятельства не радуют. Пришлось даже проверить, поставил ли он блок на собственные мысли или друзья и сестра это слышали. Выдохнул. Серенити послушно села на диван, подобрав под себя ноги, но требовательно протянули руки вперёд. Эндимион не сразу понял, что она хочет, чтобы он сел и она могла обнять его.       — Энд, у тебя там всё в порядке? — поинтересовался Нефрит. Он не слышал мыслей короля, но получал непонятные эмоциональные вспышки. Король промолчал, решив, что пусть они думают, что хотят. Сев рядом с Серенити, позволил обнять себя. Даже пригрелся.       Принцесса положила голову ему на плечо, напевая что-то под нос. Эндимион невольно прислушивался, чувствуя, как его клонит в сон. Так и сидели.       Через час Нефрит распахнул двери, потеряв друга. Эндимион невольно вздрогнул, разбудив и задремавшую Серенити. Принцесса сонно посмотрела на министра, потирая глаза. Нефрит широко улыбался, уткнув руки в бока.       — Я понимаю, шуры-муры все дела, — заметил он. Щёки принцессы покрылись лёгким румянцем. — Но там Цоизит в себя пришёл. Подумал, нам бы собраться, обсудить.       — Да, стоит, — Эндимион неохотно выбрался из объятий Серенити, вставая. — Нефрит, собирай всех в зале совещаний. Под всеми, я имею в виду не только Зеуса с Хелен, но наставницу Серенити с советником, — министр серьёзно кивнул. — И… отправь кого-нибудь за Сатти. Если будет сопротивляться, скажете, приказ короля доставить сюда жрицу бога Айрада.       — Зачем тебе жрица смерти? — Серенити беспокойно вскочила, прижав руки к груди. Эндимион улыбнулся, понимая, что напугал её.       — Сатти моя сестра, — объяснил он. Принцесса не смогла сдержать удивления. — Она не хочет этого раскрывать, боясь, что повредит моей… не самой лучшей репутации среди аристократии. Если бы моя родовая магия была сильнее или, хотя бы, не пыталась прикончить меня, можно было заткнуть их. Но увы, пока своими силами. Серенити кивнула, пока не задавая других вопросов. Нефрит усмехнулся, пообещав, что соберёт всех как можно быстрее: передав парням, чтобы собирали подруг принцессы и советника с наставницей, поспешил за придворными магами. По пути перехватил доверенных людей, отправил их за Сатти.       Собрались все довольно быстро, рассевшись за длинным столом. Минория фыркнула, заметив, как близко к Эндимиону сидит Серенити. Принцесса сложила руки вместе, прикрыв глаза и что-то бормоча. Король никак не реагировал, лишь стуча пальцами по столу. Зеус и Хелен сели последними, напротив короля и принцессы. Только одно место пустовало. Артемис взял за руку беспокойную Луну, заставив жрицу вздрогнуть. Грар и вовсе не понимал, точно ли ему необходимо тут присутствовать. Повисла тишина, которую никто не решался прервать. Персефона кусала губу, немного нервничая после того, как ей сказали, что Сатти вызвали в замок. Не понимала, зачем, но пока не спрашивала — Эндимион явно ждал её, чтобы начать разговор.       Сатти прибыла минут через пятнадцать, всем своим видом показывая недовольство. На ней было официальное платье глубокого фиолетового цвета, отличающееся от повседневной одежды служителей храма, а глаза были закрыты полупрозрачной тканью. Как только двери за ней закрылись, она выдернула из волос шпильку для волос, угрожающе надвигаясь на Эндимиона.       — Какую часть про то, что ты не должен со мной разговаривать, ты не понял? — поинтересовалась Сатти. Нефрит усмехнулся, подперев рукой голову и наблюдая за случайным шоу. Эндимион встал с места, попросив сестру успокоится и сначала выслушать. Кунцит провёл рукой по лицу, понимая, что всё опять превращается в какое-то безумие.       — Выслушать? Эндимион, я тебе прямо сказала, что быть беде! Ты вот меня не слушаешь, а мне надо? — поинтересовалась Сатти, явно намереваясь заколоть брата шпилькой. Персефона встала, прося успокоится. — Перси, не мешайся. Если эта королевская головушка так и хочет слететь с плеч, то лучше уж я это своими руками сделаю.       — Увы, как бы я не был согласен с тобой, нам всё же придётся выслушать его, — вздохнул Кунцит, привлекая на себя внимание. Сатти фыркнула, закатив глаза. Она не хотела понимать, почему брат так рискует, но решила дать ему шанс. Села рядом с Хелен, скрестив руки на груди.       — Так, во-первых, мы устраиваем приём, где объявим, что Грар — герцог Амартии, — девушки удивлённо посмотрели на наёмника, ведь ранее думали, что он просто играл короля. Грар улыбнулся, скрестив руки на груди и откинувшись на стул, — прибыл сюда со своими дочерьми: Амелией и Литаной, чтобы помочь наследнице Белого леса Серенити поговорить со мной о политическом браке, — принцесса смушённо улыбнулась. Если Минория и Рея уже слышали об этом, то вот для Луны, Литаны и Амелии это стало новостью. Кунцит всем своим видом показывал, как сомневается в этой идее. — Также, мы открыто объявим, что прибывшая жрица бога Меруса прибыла для переговоров с нашей жрицей бога Айрада.       — Ты просто придумал причину, почему я должна быть в замке, верно? — хмыкнула Сатти, признавая, что для остальных это звучало вполне правдоподобно. Фобос и Деймос были не особо довольны, но их останавливала сидящая между ними Рея.       — Во-вторых, я хочу поручить тебе, Нефрит, чтобы ты собрал всех молодых людей, которые пересекались с фейри на границе леса, — продолжил Эндимион, встав позади Серенити и положив ей руки на плечи. Принцесса подняла голову. — Так мы сможем быстрее найти того мальчика, — объяснил он, стараясь скрыть, что был недоволен подобным. Почему-то ему не нравилась идея, что она встретиться с каким-то непонятным человеком. Серенити снова улыбнулась, погладив его по рукам. Это успокаивало.       Артемис заметил, как сжала губы Луна, наблюдая за этим. Наставница недолюбливала людей, но видела, как её любимая воспитанница доверяет Эндимиону и его людям. И, как бы Луна не хотела это признавать, не все люди были ужасными. Литана хмыкнула, что она уже устала притворяться непонятно кем, и хотела бы открыто сопровождать Серенити, как её страж.       — К сожалению, если так сделать, то это навлечёт опасность, — вместо короля, ответил Грар. Литана перевела на него взгляд. — То, что Серенити — принцесса фейри, вызовет не самую положительную реакцию. К тому же, Рее также придётся принять истинный облик, если она выступит, как жрица. Её сопровождают братья, вижу, в стороне не остануться, — близнецы дружно кивнули. При этом Фобос посмотрел на Сатти. — Это уже четыре фейри в центре столицы. Максимум, что мы можем, это позволить Минории представится стражем.       — Вынуждена с этим согласится, — отозвалась та, тряхнув головой. Её волосы окрасились в белый, а глаза стали светло-голубыми. В истинном облике они с Серенити были похожи намного больше. — Лия, Лита, вы будете сопровождать её, как дети севера, к вам будет больше доверия, пока все будут думать, что вы люди, — заметила она, посмотрев на Кунцита. Он едва заметно улыбнулся краем губ, подмечая, как сильно Минория меняется в серьёзные моменты. Сначала он не поверил Эндимиону, когда тот рассказал, как защитница Серенити подвесила Жадеита под потолком: генерал, когда столкнулся с девушками, видел взбалмошную хохотушку. Заметив взгляд Кунцита, Минория фыркнула и отвернулась.       — Кунцит, тебя попрошу поговорить с Чарли, — продолжил Эндимион, привлекая внимание генерала. — У меня есть основания полагать, что тут не просто тёмная магия, а запрещённый на трёх континентах контроль разума. Повисло тяжёлое молчание. Сатти крутила в руках шпильку, немного успокоившись. Персефона ободряюще толкнула её плечом, намекнув, что они хотя бы немного проведут время вместе.       — Я бы хотела связаться с матушкой, — пробормотала Серенити. Она так и не смогла этого сделать, кристалл связи потух. Луна прикусила губу, виновато смотря в пол.       — Что ж, думаю, лучше съездить напрямую, — подала голос Амелия. Сначала она хотела рассказать, что Селена просила держать дочь подальше от леса, но… поговорить с королевой нужно было. — Если ты не против, Сере, я съезжу сама. Это будет быстрее.       — Одна ты не поедешь! — возразила Серенити, вскочив с места и случайно ударив Эндимиона головой в подбородок. Начала спешно извиняться. Король поспешил её успокоить, сказав, что просто прикусил язык.       — Да, мы не может отпустить Амелию одну, — согласился Эндимион, лишь бы чем-то отвлечь Серенити. Та виновато смотрела на него, ведь даже не могла использовать исцеление. — Цоизит, поедешь с ней. Отвечаешь головой.       — Простите, но мне тоже стоит, — Артемис поднял руку, чтобы обратить на себя взгляды. — Всё же, я советник её величества и мои слова будут иметь больший вес на границе, чем у Амелии. Цоизита могут не пропустить.       — Верно, — согласилась девушка, словно ей было не важно с кем ехать. — Как защитница принцессы, я должна быть рядом с ней и меня могут счесть предательницей, если я явлюсь в сопровождении перевёртыша.       Эндимион согласился, позволяя объединится в такую группу. Серенити попросила быть осторожнее, обязательно передать матушке письмо. Амелия слабо улыбнулась, сказав, что про свой долг не забудет. Принцесса недовольно нахмурилась.       Также король попросил Зеуса и Хелен усилить защиту замка от внешнего вмешательства. Жадеит хоть и являлся министром образования, должен был взять на себя разговоры с аристократией: большая часть возмутиться, узнав, что фейри в замке. Луна неохотно признала, что Эндимион лучше, чем она думала. Рея попросила Сатти и Луну задержаться после, собираясь кое-что обсудить. Персефона должна была сопровождать Серенити и Минорию после того, как те раскроют свои личности. Принцесса людей кивнула.       На этом они разошлись, оставив в зале только жриц. Серенити оглянулась на них, но ничего не сказала. Происходящее ей не нравилось, но пока она мало что могла.       Её единственной заботой должно быть возвращение кристалла, но, почему-то, её это беспокоило меньше всего…       Эндимион предложил прогуляться вместе с Деметрой, возможно, это немного улучшит настроение вдовствующей королевы. Сначала Серенити хотела отказаться, просто не зная, как себя вести в компании Деметры, но король успокоил: как и его отец, матушка хотела мира не только между людьми и фейри, но по возможности с башней магов, перевёртышами, сиренами… это звучало слишком идеально, но всё же. Серенити согласилась, смутившись после замечания Эндимиона, что когда они поженятся то общаться всё же придётся. Король был рад, услышав в ответ смех. Это правда отвлекало от мрачных предположений и навязчивых мыслей. Взяв Серенити за руку, он повёл её к комнате Деметры, чтобы они могли начать свою прогулку. Мысленно он предупредил Персефону об этом, спросив, не хочет ли сестра присоединится. Та ответила, что позже. Краем глаза, король посмотрел на Серенити.       Всё же, когда она улыбалась, Эндимиону было легче.