Сместить параллели

Самая тяжелая болезнь на свете, Фердинанд, это привычка думать. Она неизлечима (Э. Ремарк)

Спустя час. Дверь тихонько приоткрылась. Сквозь проем высунулась рыжая макушка Ребекки. (ба! А на ресепшн кого оставила? дружбана по спору, что ли?) Выражение ее лица, мягко говоря - изумленное. А по-правде говоря - охуехавшее. В параллельные миры охуехавшее. Нет, я бы на ее месте тоже прихренела: когда ставишь пятьдесят штук на отрицательный результат предмета спора, а конкретно в этом случае - на мое интервью, длящееся, по плану, десять минут, а на деле час и десять минут, то появление нехорошего предчувствия где-то в области сердца и жопы неизбежно. Уж не знаю, что она ожидала увидеть, но думаю, вид отплясывающего лезгинку Гитлера в очаровательной бальной пачке поверг бы ее в меньший шок, чем мой и моего собеседника. Удивляться было чему: пепельница, заваленная окурками - раз. Не совсем вменяемого вида человеки а-ля "на расслабоне" - два и, контрольный, - тернеровская расчесочка, небрежно брошенная на диван - три. Видок у обоих более чем интересен, уверена в этом. Я, сползшая по креслу релаксирующей амебой, с дымящейся чашечкой, пятой по счету за сегодня, чая выглядела как безумный шляпник из всем известной сказки и Алекс, одетый, изначально в образцовую белую рубашку, расстегнутую всего лишь на одну (!) пуговицу, теперь сидел в рубашке, расстегнутой уже на три пуговицы, отчего его знаменитая бандитская цепь стала виднеться особенно хорошо, с закатанными рукавами, ибо "охренеть как сегодня жарко", да еще и кок потерял свою жесткую зализанность от частых взъерошиваний хозяйской руки. Глаза - блестят, пафос-стайл исчез, Тернер-стайл пришел - вот такой он мне нравится! Мы уже просто болтали. Честно говоря, диктофон выключен уже как с полчаса. Ребекка пришла как раз во время нашего с ним горячего спора. Что круче: Симфоническая и фортепьянная классика, или же современная, вроде Битлов, Элвиса Пресли, Металлики и других хулиганистых музыкальных гениев. . - И все-таки, The Beatles всем классикам классика. - продолжал настаивать на своем Алекс. - Революцию они сделали, стали легендами, песни писали бесподобные. Одни из лучших всех времен. - Насчет этого я согласна, но Шопен, Бетховен, Рахманинов, Моцарт, Вивальди, - они ведь тоже в свое время сделали музыкальный переворот, - переворотище! Это сейчас они считаются образцовой, скучной классикой, а значит широкие массы даже не хотят приобщаться к ним. Вот увидите битлы лет через сто тоже... - Ты не договорила, - а я уже не согласен. - Убери свою скептически изогнутую бровь Тернер, убери от греха подальше... - А ты дослушай, может согласишься. Вот тебе хоть кто-нибудь из "окаменелой классики", как ты выразился, нравится? - А я Баха люблю. - Мы с рокером дружно обернулись на посторонний голос. Ребекка стояла у двери с угрюмым видом, пытаясь, впрочем, приветливо улыбаться. Смесь вышла довольно странной. - Я почему пришла... Алекс, вам звонил Мэтт, попросил передать, что... - тут рыжая странно покраснела, и мне стало до жути интересно, что же Мэтт попросил ее передать. - ... Что, вообщем, случилось что-то срочное, и чтобы вы позвонили ему, так как до вас он дозвониться не может. Не-е-ет, Мэтт не так ей сказал, голову на отсечение даю, не так. Она явно использует сейчас все свои крошечные дипломатические способности... Стоп, Тернер отключил свой телефон? Ого-го, я и не думала, что он так серьезно подошел к делу. - Мэтт как всегда. - музыкант лениво отмахивается, - Но спасибо, что сказали. - Да не за что. - произнесла Ребекка, в чьих непонимающих, метающихся от Алекса ко мне глазах читалось: "Что тут, блин, происходит?". Украдкой пожимаю плечами, мол, сама без понятия, отчего так. Рыжая грустно вздыхает, по-видимому вспомнив о споре. Попрощавшись, выходит. - Так на чем мы остановились? - вмиг возвращается к спору неугомонный Тернер. О пресвятая борода Моисея, он еще Мэтта вечно подкалывает, а сам-то! Сам-то какой кадр! - Алекс, а ты все-таки позвони, может это срочное дело. - Ты просто плохо знаешь Мэтта. - рокер закатывает глаза, а-ля Роберт Дауни мл, но после моих непродолжительных уговоров звонит прямо здесь. Понимая, что слушать чужой разговор некрасиво и вообще атата, беру в руки палочку-выручалочку в любой смущающей человека ситуации - мобильный! Какое-то дикое желание проверить почту и ленту новостей в фейсбуке одолело меня. - Да... Ну что там еще?... Передай, что меня это не волнует!... Ты шутишь?!...Нужно прямо сейчас?... Хорошо, скоро буду... И ты иди в задницу. Хм, судя-по всему посыл по всем известному адресу был завершающей нотой разговора. Решив, что почта проверена как следует, поднимаю глаза на моего немного злого собеседника. Не нахожу ничего лучшего, кроме как сказать: - Вот видишь, - я оказалась права. - Алекс по-комичному побежденно развел руками, вызвав у меня сдавленный смешок. - Да и, к тому же, - продолжала я, - чай кончился. Хотя этот чай у меня уже в печенках сидит. Вот блади-мэри - другое дело. - Любишь этот коктейль? - Самый любимый! Здравый смысл говорил: "Вы уже итак достаточно поговорили, чего тебе жаловаться? Не наглей уж". А эмоции все вопили свое: "Мало-мало-мало! Еще хочу, еще!". - Не могу не согласиться: коктейль хорош. - и снова эта ироническая интонация. Но в следующей его фразе я не заметила ни грамма иронии... - Здорово поговорили. - ... и это меня здорово смутило. - А вот теперь уже я не могу не согласиться. Правильно, шути. Юмор сглаживает серьезность. В наступившей паузе повисла напряженная неловкость непонятного мне происхождения. Непонятного ли?... - А тебе не кажется странным, - приятный тернеровский голос не дал мне развить мою очередную, ведущую в никуда, мысль, - что мы ни разу не заговорили о погоде? Парень, возвращайся в Англию - ты англичанин до мозга костей! - А вы хотите поговорить об этом, мистер Тернер? Дальше посыпались уже привычные взаимные подшучивания. Пожалуй, такого фамильярного, естественного интервью в моей журналистской карьере еще не было. Я решила проводить его до самого входа: довольными остались оба. Встаем на ноги, Алекс берет с напольной вешалки, что стоит у двери, свою кожанку, а у меня появляется ноющее чувство, сродни дежавю. С чего бы это? Уже дойдя до входной двери Тернер неожиданно подходит к неизменно сидящей на ресепшн Ребекке. Та, по-видимому ожидала этого: - В целости и сохранности, как и обещала. - Натужно улыбаясь проговорило многоклеточное рыжое создание, протягивая парню мотоциклистский шлем. Вполне себе такой обычный байкерский шлем. Шлем. Обычный. Вполне. Чтоб меня Дарт Вейдер покусал. Эта косуха! Этот шлем! Этот... мудак с дороги. Пижон на чоппере - Алекс, гуашь ему в волосы, Тернер?! Мысли разлетелись в разные стороны, грозясь вылететь прямо из ушей психованными птичками. Притоморзи-ка. Ладно, - я не признала в музыканте того байкера - можно сослаться на мандраж, занятость да и вообще он был в шлеме, космонавт хренов. Но Тернер! Тернер-то должен был меня узнать. Вот тебе и объяснение его изумленного взгляда, Веллер. Лучше бы у меня в самом деле пятно на платье красовалось. А пока мистер Тернер беседует с Ребеккой, у меня есть время продумать стратегию своего дальнейшего поведения. Три варианта: а) провалиться сквозь землю и, таким образом, заявиться прямо на вечеринку к Сатане. б)сбежать в Мексику и уже там промышлять наркоторговлей. в)наиболее рациональный - притвориться обыкновенным склеротиком. Да, решено - использую третий вариант! Наконец, получив свой злосчастный шлем, Тернер, с какой-то не совсем хорошей улыбкой повернулся ко мне. Молча повернулся, видимо, чего-то ожидая. А очень даже зря, Алекс. Я - склеротик. Но это ничего не отменяет. Шоу должно продолжаться. - Ух ты, круто как, - сказала я, смотря на этот шлем так, будто бы в первый раз видела. - На мотоцикле приехал? - Ну да. Люблю гонять на нем. Есть в этом рокерский, свободный дух, знаешь. - Явно пребывающий в хорошем расположении духа Тернер задорно подмигнул мне. Знаю я причину твоего веселья. Непринужденная болтовня возобновилась снова. За ней мы и дошли до выхода. Солнечный свет, уже в который раз за сегодня, ослепил мои бедные глаза. Несколько ступенек вниз - и Тернер уже будет у своего излучающего брутальность ненаглядного чоппера. - Алекс, не буду тебя задерживать, а то, боюсь, Мэтт в волнении все барабанные палочки страны переломает. - Да у него сил не хватит! - Кто знает. - неопределенно пожала плечами я. Мэтт - человек, полный непостижимых тайн. Как, впрочем, и все остальные люди. - Ну что же, еще раз поздравляю с удачным альбомом. Дальнейшего вам, ребята, вдохновения и - главное, - силы. Впереди еще концерты, интервью... Ну ты знаешь. - Не напоминай, прошу! - Алекс содрогнулся в притворном ужасе. А через секунду уже стоял и спокойно улыбался. Вот актер. - И тебе удачи, Вивьен. Мы с чувством пожали друг другу руки. Рукопожатие у него оказалось крепким и сильным, я бы даже сказала - тренированным. Игра на гитаре дает о себе знать, ага. Затем Тернер спускается по лестнице, а я смотрю в его удаляющуюся спину и думаю, - до чего же удивительный он человек: за один день сумел взбесить меня до прыгающих чертей в мозжечке, и вместе с тем -стать главным героем моего дня. Удивительный человек! Так, ну чего я тут стою, как прощающаяся со своим благоверным, уходящим на фронт солдатом, девушка? Он - не солдат. Он - музыкант, а ты не девушка, ты - создание с печальными глазами. Пора и честь знать. Поворачиваюсь, собираюсь уходить, но...: - Вивьен! - Медленно. Очень медленно оборачиваюсь назад. Алекс уже на байке, в руке держит шлем. Губы изогнуты в той самой улыбке, которая так удивила меня при первой встрече с ним - улыбке превосходства. - А поешь ты классно! Я даже заслушался. - Сказав это, Тернер по-военному отдает мне честь. Снова. Да-а-а, однако - моя шедевральная идея притвориться склеротиком не проканала. Ладно, что уж тут притворяться. - Не смущай меня, Алекс, не смущай. Это все благодаря вашей музыке! - Но мне в самом деле понравилось. Не понравилось только, что я петух щипанный. А! Услышал-таки. Ты ведь этого хотела, гений, вот и отвечай теперь. Хотя, чего мне стесняться - скорее всего, мы видимся в последний раз. - Ну что ты! Ты не петух щипанный, нет. А вот тот мотоциклист - да, однозначно. - хехехе, если не на дороге, то хотя бы в разговоре надо взять реванш. - Ну спасибо, мисс Веллер. Я хорошо запомнил вас и ваш мини-купер. - Ой, Алекс, кажется вас Мэтт заждался. - Запрещенный прием - Мэттом угрожать. - На войне все средства хороши. - Алекс обреченно вздохнул, но мотор все-таки завел. - До свиданья, мисс. - До свиданья, мистер. Надел шлем и газанул, красиво так газанул, понтово, не торопясь. Вскоре, шикарная спортивная Yamaha скрылась за поворотом. Вот и поговорили. ххх Скорее всего мы видимся в последний раз. Обидно. Отчего - не знаю. Обидно и все тут. Так легко было с ним говорить... Давно у меня такого не было. Хотя, чего я вру - не было у меня такого. Да и... Да и какого хрена ты тут сопли развела? Ну подумаешь, талантливый. Подумаешь, нашла общий язык. Подумаешь, глаза у него глубокие словно два мини-Байкала... Пора заткнуть свой внутренний анти-логичный голос. У него - своя жизнь, у тебя - своя. И вообще, ты ведешь себя непрофессионально. Все, первая и последняя встреча. Это все из-за плохого настроения, - ведь перспектива более-менее интересных событий не маячит на горизонте, - усталости, накопившейся за рабочую неделю и... - Человек предполагает, Бог - располагает. - я замерла. Кто здесь мои мысли читает? Напряженно поворачиваюсь на голос, доносящийся откуда-то слева и... расслабляюсь. - Ты неправильно предположила, так что пятьдесят фунтов, будь добра. - Чтоб я еще хоть раз с тобой спорила, гад ты паршивый. То были Ребекка и Ленни. Правильно, Ленни, требуй свои честно проспоренные деньжата! Вот так-то, Бекка, вот так-то. ххх Я устало дотащилась до своего кабинета. Все здесь было до неприличия привычно и даже безумный интерьер не спасал мою вселенскую скуку и пустоту, образовавшуюся где-то в области мозга. Неожиданно зазвонил мобильный. - Ви-и-и! - На том конце телефона послышались придурошные вопли укушенной за самое сочное место куропатки. Мне даже не надо было думать, кто это такой интересный мне звонит. - Милая Анна, тебе плохо, да? - Спасибо за заботу, дорогая, но мне хорошо, намного лучше, чем бы тебе хотелось! - ох уж этот любимый мною идиотский оптимизм с ядовитой примесью. - Ну как оно прошло? Давно закончили? - Да минут десять назад. - Как бы невзначай кинула я, с затаенной радостью предвкушая реакцию моей щедрой на эмоции подруги. - Чт-о-о-о?! Да ла-а-а-адно? Ты шутишь?! Десять минут, говоришь?! С ума сойти! Женщина, что ты с ним сделала? Круциатосом пытала, чтобы сидел и не рыпался??? - Эй, не такая я уж и плохая журналистка! Отлично поговорили. Ну да, дольше планированного, но, между прочим, по его же инициативе! Так что выкуси, злодейка. - О... эээ... Черт возьми! При встрече расскажешь мне все в подробностях. В самых подробных подробностях, запомни! Сегодня же все еще в силе? - Естестно, в девять часов в нашем баре, как и договаривались. - Тогда я спокойна. Или нет, - с ума сойти! Полтора часа с Алексом Тернером! А вы не... - Остановись, развратное создание! Мы - "не"! - ... Вообще-то я имела ввиду, не устали ли вы. Но зато я поняла, чего хотела ты!!! - в уши мне посыпался гаденький смех. Нет, ну какова! Знаю же: у нее одна только постель на уме. - Ладно, - после типичных для себя подтруниваний продолжила "порядочная" Анна, - Встретимся тогда на месте, чао! - И тебя туда же. На этом, обмен любезностями был закончен. Ну Веллер, не тужи. Сегодня выпьешь, отдохнешь, поговоришь по душам, расскажешь, какой Алекс душка и все в таком роде. Ночной Лондон, огни... Жизнь все-таки прекрасная штука! ххх Восемь часов спустя. Жизнь - дерьмо. Десять часов вечера. Бар. Музыканты вовсю играют джаз, подвыпившие английские подданные, отбросив свою пресловутую сдержанность, расслабленно танцуют на танцполе: кто-то целуется, кто-то обнимается, а кто-то просто, с самоуверенностью исключительно в дупло человека, балдеет от своей собственной персоны. Людей сегодня немало - пятница, все-таки, народ гуляет. А посреди этого шума, в уютно отдаленном от шума местечке стоит столик. В кресле за столиком красивая и, - на эту красоту потратившая туеву хучу времени, - одинокая я. Моя Анна, эта ехидна сволочная, позвонила мне в полдесятого, - боже мой, что же так рано, могла бы вообще не звонить, - любезно осведомив меня о том, что благополучно уматывает на свидание с "мужчиной моей тщедушной жизни". Подругу на мужика променять - что за блядство-пордеблядство! И почему эти мужичонки жизни появляются в самые неподходящие моменты? Теперь сижу, из-за таких вот экземпляров девичьих жизней, брошенкой эдакой, всеми забытой. А бокал Маргариты, на дне которого, в барном полутемном освещении, тускло перекатывалась одинокая, - прямо как я, - оливка, был уже пуст. Спиртное высушено, а пить в одиночестве и дальше, мне не улыбается. Делать здесь больше нечего. Вот тебе и "поговорили по душам". Перед тем как уйти из этого, вдруг ставшего опостылевшим и унылым, гадюшника, можно подумать, что мне сегодня стоит посмотреть: легкую комедию или, может быть, психологический триллер какой-нибудь? Чтоб до жути, до напряженных мышц лица и сжатых кулаков... - Мисс, - я с раздражением покосилась на ставшего прямо передо мной официанта, что посмел нарушить мою тоску и великое одиночество. Но тот встал и, по всей видимости, никуда уходить не собирался. - Мисс. Это вам. - перед моей изумленной физии поставили бокал, наполненный переливающейся янтарной жидкостью. - И это тоже, - рядом с бокалом появилась бумажка. Обычная, белая бумажка. Я, не выдержав, закатила глаза. Как же оригинально, ей-богу, оригинально! Альфа-самцы вообще все сплошь оригиналы: пришлют алкогольную продукцию, а ты себе попивай, да знакомься. Или отклоняй презент, тем самым шля их на хер. Но этот выделился. С письмецом прислал. Привычно спрашиваю: - И от кого это? - Извините, но пожелали не представляться. Парень, кто бы ты ни был - ты сумел меня удивить. Аж целых два раза подряд. Рассудив, что отказывать, - да и кому вообще? - смысла не имеет, я пододвинула бокал ближе к себе. При более ближайшем рассмотрении в бокале оказалось ничто иное как... блади-мэри. Продегустирую, чтобы наверняка. Точно блади-мэри. Третий раз подряд, браво. А что если?... Не-е-ет. Смотрю на клочок бумаги уже с интересом. Раскрываю и... Всего-лишь одно слово: "Шопен". Шопен? С каких это пор, мачо стали выставлять свое безумие напоказ? Как это понимать? Подождите-ка. ...Вот тебе хоть кто-нибудь из "окаменелой классики", как ты выразился, нравится?... Алекс. Он. Где-то. Здесь. Немедленно начинаю озираться по сторонам, даже немного привстаю, но тщетно - среди полупьяной людской толпы нужного человека не разглядела бы сама Женщина-Кошка. Убеждена, что в этот момент я выгляжу как потерявший драгоценную бутылку водки алкоголик, но ничего не могу поделать: присутствие здесь, в этом предавшем меня сегодня месте, человека, которого, как мне думалось, я больше никогда не увижу, да и чего скрывать, - которого я бы хотела увидеть, - застало меня врасплох. Нежданчик, е-мое. Почему не подошел? К чему эта таинственность? Может, захотел взять реванш, так сказать, в нашей последней шуточной перепалке? Жду еще пять минут. Пять минут прошли. Ладно, еще пять минут. Еще, еще... Нет, не выйдет ко мне мистер Тернер - похоже, он уже ушел. И почему мне снова захотелось, чтобы у одного небезызвестного мотоциклиста спустило шину? Лучше бы он вообще не объявлялся, чем так, - сообщить, что видит меня, но на контакт, тем ни менее, не идти. Надо уходить. Оставляю коктейль нетронутым - принципиально не буду пить. Хотя, стоит признать, настроение сейчас такое, что хочется нажраться как это с блеском делает удачно сдавший сессию студент. Грустную лирику в сторону - грустить потом буду, а сейчас мне надо пробраться к выходу. Так, молодец, потихонечку... Танцор, пи...танцуй дальше, а в меня можно и не впечатываться... Господи, вы не могли бы не кричать мне на ухо? Я еще не настолько устала от мира, чтобы навсегда заткнуть уши... Ау, моя нога! Поаккуратнее, слон ты индийский!... С боем прорываюсь к выходу - свобода! - П-п-пьятница, чтоб тебя... - Шиплю я сквозь частые вздохи облегчения. Нет, этот бар стал слишком популярен. Больше сюда ни ногой! Поднимаю руку - теперь самым главным пунктом моего с треском провалившегося вечера становится операция под кодовым названием: "Такси: ловить и терпеть". А пока я ловлю и терплю, начинаю греть себя мыслью о приходе домой, о том, что завтра я снова высплюсь, о предстоящем просмотре фильма, в гордом одиночестве, разумеется. Выберу ужастик, с кровищей и расчлененкой в каждом кадре, буду себя на месте маньяка представлять... Ловись такси большое, ловись такси маленькое... - Тебя подвезти? Это. он. Жизнь не лишена жестокого чувства юмора.