Извозчик душ

– Как же тебя в эту дыру занесло? – спрашивает знакомый голос. Его лицо постепенно обретает очертания, и я узнаю спасителя. – Луций? Ты-то что здесь делаешь? – только и сумел выдать я, видя его. К Чёрному Лесу, куда я свалился, нет тропы, протоптанной тысячами колёс Извозчиков, ей никто не пользуется потому, что это верная гибель. Но Луций ехал явно не с горы, он явно целенаправленно направлялся в сторону леса... – Вообще-то я ожидал услышать "спасибо", – улыбнулся старый друг. В свободной руке он сжимал ещё дымящийся дробовик. – Спасибо, конечно, но… как? – Что именно? Как я подстрелил этого ублюдка, или тебя смущает, что я делаю здесь? – Здесь, конечно. Я бы на километр не подъехал к этому Лесу, никто бы не подъехал. Древний Извозчик снова снисходительно улыбнулся. – Это для вас, юнцов, Чёрный Лес что-то кошмарное и непреодолимое, а я в былые времена здесь верхом на коне ездил. Чего мне теперь бояться, в стальной-то телеге и с кучей оружия под боком? А ты здесь какими судьбами? – Посмотри, – киваю на распластавшуюся кучу металла. Луций подходит поближе и внимательно смотрит сначала на машину, затем на след из её оторванных деталей, а затем на верхушку скалы. – Артур, ты так плохо водишь? – почти с родительской укоризной он посмотрел на меня. – Если бы... пассажир за руль дёрнул, когда над обрывом ехал. В Ад ему не хотелось, решил поискать лучшей жизни на просторах Мира Мёртвых. – Что ж, он человек и имеет право на выбор, – философски заключил Луций, подходя к машине. – Все мы имеем право на выбор. – Только не в этом мире, Луций. – Везде можно следовать своему выбору, Артур, не нужно загонять себя в рамки... Подойди ко мне. Луций положил дробовик сбоку, присел, выпрямил спину и обхватил руками часть помятой крыши. – Ты это всерьез? – будучи живым, я бы хорошо посмеялся над его попыткой поднять машину. – Не болтай, помогай! – настолько твердо и грозно процедил он, что спорить не захотелось. Послушно впрягся в ношу старшего товарища. – Поднимай! Крыша машины оторвалась от земли и под усилиями старого Извозчика, и моей незначительной поддержке, перекатилась на бок, а затем рухнула на колёса. На колёсах машина смотрелась ещё болеё плачевно: вмятая крыша, гармошка переда с разбитыми глазами фар, оторванный бампер, выбитые стёкла, вмятины и содранная краска. Такую только на свалку. – Луций, я уже устал спрашивать тебя, как тебе это удалось. Весь секрет твоих необычных сил в стаже? Живёшь уже не одну тысячу лет... Он усмехнулся, потирая руки. – Опыт вообще лучший ресурс. Чем больше что-то делаешь – тем лучше получается. – Неужто ты каждый день таскаешь машины? – Воля, мой юный друг, воля, – он похлопал меня по плечу. – Именно она способна заставить тебя сделать чудо или получить невероятную силу. Всей своей мощи я обязан именно развитием воли: заставить себя сконцентрироваться и сделать невозможное, – Луций улыбался и излучал почти осязаемый позитив. Словно фитнес-тренер из телевизионный рекламы, мотивирующий пойти в зал. – Практикуйся в развитии волевых качеств. Тебе это очень пригодится. – Зачем? – Чтобы получить лучшее качество жизни, конечно. Только проявляя усилия над собой, становясь сильнее и лучше, чем ты был вчера, ты можешь по-настоящему радоваться жизни. Посмотри на Извозчиков, которые ездят по Основным трассам: их будни серы, скучны и безопасны. Получая эмоции, они также серо и уныло улыбаются. Потому что в жизни нет волевого усилия, преодоления себя, чувства подвига. А на себя посмотри: да у тебя каждый день приключения, и кайфуешь ты с этих эмоций куда сильнее! Глядя на этого зрелого, улыбающегося мужчину, я сомневался в его адекватности: о чём он говорит? Какая жизнь? Какая воля? Какое личностное развитие? Тысячами лет со своей глубокой философией он остаётся на одном уровне: носит чёрный костюм, питается эмоциями и возит души. К чему это позитивное отношение к существованию? К чему эти разговоры о развитии, которые всё равно не изменят его положения и никогда не вынут его из касты Извозчиков? Похоже, он живет в каком-то своём выдуманном мире, в котором ему проще коротать вечность. – Луций, я тебя, конечно, уважаю, но схожий трёп я слышал от пассажира, из-за которого оказался здесь. Он тоже что-то загонял мне про жизнь и приключения, – начинаю свою очередную попытку спустить старика с небес на землю. – Луций, посмотри на мир реально: нет никакой жизни, нет никаких приключений, нет этой чёртовой романтики. Живой человек получает удовольствие от гормонов, которые связаны с какими-то действиями или переживаниями. У нас же никаких гормонов нет. Всё наше удовольствие, всю нашу имитацию жизни мы получаем лишь с таблетками эмоций. И даже те, кто свалил от участи быть ангелом, демоном или Слугой, те, кто населяют городки мертвецов, всё равно сидят на эмоциях, которые подкидывают им Извозчики. Сечёшь фишку? Живых и независимых нет. Каждый из нас на игле: демону нет резона покидать Ад, потому что живым он себя чувствует либо там, либо на поле боя, где его подкармливают дьявольской энергией. Ангелов точно также в Раю и на поле боя подпитывает божественная энергия. Нас – таблетки с эмоциями, которые получаем за доставку душ. Каждый может себя чувствовать комфортно только в рамках своей специализации и никто не может выйти за её рамки. Мы, чёрт возьми, все сидим на иглах, – Луций опирается на машину. Слушает внимательно и чуть прищурившись, лицо становится серьёзным. – И я еду по коротким путям не за тем, чтобы повидать приключений, а потому что так я быстрее доберусь до своей дозы. Нет никакой жизни, нет никакого развития, есть только одинаковый путь от Города Суда до конечных пунктов и подобие существования от таблетки к таблетке. Это всё... Хоть я и говорил всё это, стоя в одной позе и не меняя выражения лица и интонации, но казалось, будто я выпалил это как тираду. – Допустим, что всё, что ты говоришь – правда. Тогда почему ты так обеспокоен? – Луций скрестил руки на груди и пристально сверлил меня взглядом. Совсем как тот циклоп. – Не понял. – Это едва ощущается, но тебя что-то тревожит. Может, ты сам этого почти не ощущаешь, но глубоко внутри тебя что-то очень сильно переживает. Что это? Встаю, как вкопанный. Кажется, магия эльфийки оставила на мне такую печать, что не только гипнотизёры Чёрного Леса её видят, но даже коллеги-Извозчики. – Не знаю. В моей голове покопалась эльфийская королева, – я ответил, как есть. Смысла скрывать не было. Суровое бледное лицо Луция усмехнулось уголком рта. – Ах, эта проклятая эльфийская магия... Способна внушить даже ощущение жизни, – сокрушённо произнёс он. – Видения мерещатся? Киваю. – Не придавай им значения. Скоро сами пройдут, как перестанет действовать её магия. Сам не раз натыкался на их коварное колдовство. – Она ещё загнала мне, что я избранный... – Дружище, не бери в голову! Для местных жителей мы – это что-то вроде олицетворения высшей силы, с которой можно заговорить и к которой можно обратится за помощью. Я знаю эту эльфийскую королеву: управляет своим королевством она, мягко говоря, через свою прекрасную и упругую жопу. Вот и ищет какое-то революционное решение своих проблем, пытаясь заручиться помощью мертвецов. Знаешь, тут, несмотря на всю сказочность происходящего, многие вещи тоже очень прозаичны и объясняются здравым смыслом, а не вмешательством высших сил. Совсем как в Мире Живых... – Луций снова задумчиво замолчал, хмыкнул и продолжил: – Так, что-то заболтались мы с тобой, – Извозчик хлопнул себя по ногам. – Пора твоего сбежавшего пассажира искать. Не хотелось бы, чтобы ты потерял из-за него свой гонорар. В режиме внедорожника "Чайка" Луция выглядела диким постапокалиптическим седаном на больших колёсах и кучей обвесов, среди которых больше всего бросался в глаза неестественно большой бампер с шипами в виде костей. Сзади и по бокам свисали цепи с настоящими черепами, делая её настоящей машиной смерти. Я на своём шестиколёсном БМВ семенил сзади. Когда машина оказалась на колёсах, ничто не помешало уже открыть багажник и вытащить оттуда блок переносного ремкомплекта. Это такая небольшая шайба с кнопкой: ставишь её на машину, активируешь и изумрудная волна энергии смерти струится по кузову, исцеляя повреждения. Ещё один урок мне на будущее: держать такую вещь где-нибудь в салоне. Красные задние фары "Чайки", как нить Ариадны в лабиринте чёрных деревьев и неясных шевелящихся силуэтов. – И где мы будем искать пассажира? – уточняю у Луция по своеобразной рации. Справа на лобовом стекле его сосредоточенное говорящее лицо. В его сторону не смотрю, только внимательно слежу за спидометром и задними фарами машины. Луций говорил, чтобы не вляпаться в ловушки, нужно ехать строго по определённому маршруту, ведь Лес кишит не только монстрами-магами, но ещё и аномалиями: слева от машины, почти под колесом резко проваливается земля, образуя яму. Буквально через метр столб огня вырывается ввысь, чуть не опалив дверь. – Он где-то здесь, – отвечает Луций. – И да, разберись, наконец, уже в приборной панели и научись пользоваться "сенсором душ"! Правая кнопка внизу. Чаще всего я нажимал на кнопки только, когда нужно было пройти по бездорожью и по воде. Никогда не было особого желания и любопытства вникать в остальные функции машины, и так со всеми трудностями справлялся. Нажимаю. Вид за лобовым стеклом окрашивается в темно-синий цвет, деревья и холмики становятся прозрачными, а разные формы здешних страшил бегают зелеными силуэтами. Как я понял, зелёным отображается только нежить, а поскольку мой клиент тоже откинул копытца в Мире Живых, его придётся искать среди всей этой шайки-лейки. – Нашёл! – Луций резко заворачивает влево, я едва успеваю за ним, чтобы проехать там, где его машина оставила глубокий след в мхе. За холмиком, из которого торчит ёлка, в канаве стоит человеческий силуэт, мы уже мчимся к нему. "Что-то не так", – подсказывает мне сознание. Слишком спокойно он стоит, как вкопанный. А рядом не видно большого циклопа, что мог его загипнотизировать. Луций тормозит позади объекта и с криком: "Хватай его! Я прикрою!" на ходу выскакивает из машины и быстро водит дулом автомата по сторонам. Встаю рядом, выскакиваю из машины, подбегаю к мальчишке, хватаю его за руку и... не могу сдвинуть с места! Он обрёл то, что искал... Он чувствовал, что его цель достигнута, а значит, он теперь совершенен, полон безграничных сил, энергии и теперь ему больше не о чем беспокоиться. Преисполненный спокойствия и безмятежности, он с иронией смотрел на то, как этот, казавшийся таким могущественным, Извозчик пытается сдвинуть его с места. Какой же он слабый, ничтожный и... такой напуганный. Своим новым зрением Кирилл видел Всё, все свойства предмета и человека, и он видел, как этот суровый бледный водитель боится... Боится самого себя и того чудовища, что дремлет внутри него и которое однажды проснётся. С невероятной силой, которую ему прямо сейчас передавал его новый Бог, Кирилл чувствовал в себе огромную Любовь. Он вовсе не ощущал агрессии к Извозчику, что пытался его задержать. Напротив, он сострадал ему и всем тем несчастным существам, что населяли этот Чёрный Лес и находились в вечных муках своего яростного, вечно голодного существования. Однако всепоглощающая любовь не ослепляла его разум, как это бывает с душами, попавшими в Рай. У него сохранялась кристально чистая ясность мира, позволяющая видеть мир таким, какой он есть: без прикрас и драматизма, в чистом виде и без примесей несовершенного человеческого восприятия. Это было потрясающим чувством. Чувством полной внутренней гармонии и свободы, чувством обретения себя. Кирилл ощущал то, как он уже не приобщается к Богу, а сам становится Им... Восхождение. Истинное восхождение человеческой души, понимание всего мироздания и глубокий сладостный покой. Как нелепо смотрелся этот Извозчик, вцепившийся в его руку. Он видел всё содержимое его души, все его затуманенные и заблокированные уголки. И ему стало смешно... Он видел человека невероятно сильного, решительного и бескорыстного, человека, что был героем и вёл за собой тысячи людей… Но сейчас... Он превратился в настолько напуганного, настолько разочаровавшегося в жизни человечишку, что с лёгкостью отказался от неё и позабыл всё, за что боролся. И ему стало жаль его. Ощущение иронии сменилось высшим сочувствием: как у сердобольного человека, видящего, как жук упал на спину и помогающего ему встать. Ему захотелось помочь этой несчастной душе, открыть ей глаза на то, кем он может быть... Но рядом стремительно и неотвратимо, словно цунами, обрушился Бог и схватил Извозчика за горло. Ещё один взгляд начинает грязным и острым ногтем ковыряться в моей душе. Я это чувствую по тому, каким обжигающим действием обладали глаза того ублюдка, что вцепился мне в шею. Он был силён, его кожа светилась так сильно, что черты лица не разобрать, но глаза, эти два грёбаных раскалённых шара, как самые большие и горячие звёзды, пронзали меня насквозь, изучая внутреннее содержимое. Кажется, сегодня в моей душе копаются все, кому не лень. «Артур, – умиротворённо шепчет голос словно из моей головы. – Именно ты нужен нам… Ты был достойным человеком, что менял мир вокруг себя. Такой, как ты, как раз поможет нам сокрушить зло.» – Что ты несёшь? – пытаюсь вырваться из цепкого захвата Солнечноликого. «Ты прекрасно знаешь, что люди в вечном плену… Мы должны их освободить, уничтожить мир, поработивший человеческие души…» Не знаю, как такое прокатывает с мёртвыми, но с живыми беспроигрышный приём: обхватываю жгучий череп Солнечноликого и впиваюсь большим пальцем ему в глаз. Почти! Голос и сладкий туман в голове рассеиваются, но обжигающая кисть ещё сильнее сдавливает горло. Физиономию "божка" удается увидеть лишь на секунду, (совершенно незаурядная рожа, как у небритого начинающего демона: грубая, неотесанная, со следами прогрессирующего алкоголизма при жизни и, судя по шрамам, и уголовного прошлого) как вдруг ему прямо в нос прилетает искрящийся как сварочный аппарат предмет. Грохот был такой, что, наверное, оглохло всё живое в радиусе километра, а бронированные стёкла машин покрылись редкими трещинами. Вспышка света превратила Чёрный Лес в ослепительно-белое пятно, в котором с воплем прятались по углам его обитатели, а паутина молний, мощность которых обеспечила бы электричеством пару городов, превратила землю в кипящую массу. Вспышка рассеялась и в метре от нас лежал с разбитым носом и ошеломленный сбежавший демон, над которым скрюченной фигурой завис Луций. Рукав пиджака обуглен, на руке всё ещё искрится громоздкая металлическая перчатка, её расплавленные части сыпятся наземь. Запястье Извозчика неестественно скрючено. – Хватай мальчишку и беги! – орёт Луций, отбегая к своей машине. Здоровой рукой он придерживает искалеченную. Вдруг божественный свет померк, ясность и понимание мира, подобно воспоминанию о сновидении неотвратимо и стремительно ускользнуло из разума. Будто вода сквозь решето. Исчезло и чувство бесконечной силы и радости. Мгновенно. Совсем, как у человека, что счастливый бежал навстречу любимой, но тут его на полном ходу переехал грузовик. Как подрубленный, Кирилл рухнул без сил и отключился, как телефон, из которого вырвали аккумулятор. Надо отдать должное мышечной силе мертвеца, которой я обладал. Не составило труда схватить пацана за шкирку, перехватиться второй рукой, кинуть его во внушительный багажник и в считанные секунды усесться за руль. Прорыв внушительную котловину колесом, я уже мчался за машиной Луция. В зеркале заднего вида разъярённый и недовольный демон приподнимался и уже снова наливался ослепительным солнечным светом. – Быстрее! – стиснув зубы, вопило лицо Луция с лобового стекла. Позади снова что-то вспыхнуло, зад машины резко подняло так, что я чуть не воткнулся бампером в землю, но внедорожник продолжил ход. Прибавив ходу, я чуть не царапая машину Луция, следовал за ним. – Вроде оторвались, – облегчённо заключил он. – Вот какие эти сбежавшие демоны? – отсутствие эмоций позволило задать вопрос спокойно, словно ничего не произошло. – Именно, Артур, – Луций быстро отправил в рот горсть зеленых таблеток, его кожа на время даже приобрела салатовый оттенок, а затем послышался хруст, сломанная мощным ударом рука зажила. Извозчик сорвал с неё последние остатки обгорелой перчатки. – И, чёрт подери, очень сильные. Давненько я таких тварей на дорогах не встречал. – Чем ты его вырубил? – Перчатка Перуна, – Луций снова глянул в зеркало. – Да, оторвались... Не спрашивай, как я её достал, длинная история. И тебе советую поискать разные артефакты. Этой штукой я одним ударом останавливал стадо бешенных Джаггернаутов, а этого урода лишь с ног сбил... – И сломалась, как погляжу. – Ага, а это перчатка вашего громовержца... Ты знаешь, я давно живу в Мире Мёртвых и здесь нередко бывали всякие взбесившиеся полубоги, как эти демоны, но их быстро успокаивали... – Но если об них ломаются орудия Богов... – То, скорее всего, всё очень, – Луций покрутил зажившую кисть. – Всё очень плохо...