Извозчик душ

Я совсем не думал о том, что скажу королеве. Я испытывал лишь депрессию и раздражённость, а приятными воспоминаниями в голове оставалась лишь эльфийская ночь. Есть в ней какая-то притягательная магическая энергия, которую может почувствовать даже мертвец. Нас ведут под руки к её дворцу несколько эльфов, которым мне очень хочется начистить морды. Не потому, что я их ненавижу, просто у меня сегодня очень плохое утро. Машинка поблёскивает сбоку. Какое же большое искушение раскидать их всех и метнуться к ней, да жаль меня стрелами истыкают. Справа шёпотом и энергичными гримасами Кирилл пытается выпытать у меня, что же я скажу королеве, но я молча смотрю вперёд. Не знаю я, что скажу. Буду импровизировать. Глядишь, удастся её убедить, что мертвецы никому зла не желают, но и от меня ей нечего получить. Может, нас и отпустят на все четыре стороны. – Что ты решил? – вопрошает она ко мне. Мы стоим посреди тронного зала. Конечно, она показательно сохраняет невозмутимость, но её лиловые глаза выдают её. Никто, кроме мертвеца, не увидел бы в них надежды. Только мы способны так ярко увидеть чужие эмоции, ибо нам не ведомы свои. – Мне очень жаль, но я не тот, кто тебе нужен! – твёрдо говорю я, смотря сквозь неё ледяным взором. – Мы уже умерли, оставь нас в покое и позволь дальше влачить наше горестное странствие по вашему миру... Как хорошо, что Кирилл не понимает, о чём мы говорим. Иначе бы сейчас мне всю актёрскую игру испортил. – Я проклят и мне уже никогда не вкусить жизни. А если ты остановишь меня и помешаешь доставить душу умершего в руки дьявола, то нашлёшь проклятие и на свой народ. Королева замолчала и напряглась. Я почувствовал её волнение, ощущал, как её сердце забилось чаще. Кажется, проглотила. – Я просто на мгновение покажу тебе, что значит «быть живым», – после задумчивого молчания вымолвила она и стремительным шагом направилась ко мне. Её прекрасная обнажённая фигура плавно скользнула ко мне вплотную. Ощущаю на себе её теплое дыхание, её изящная рука нежно касается лба, а сверкающие сапфиры глаз становятся всё больше, всё глубже. Я с головой утопаю в них... Я знаю это место… Этот журчащий лесной ручей, эти сосны, пахнущие свежестью и душистой смолой, этот валун на бережке, где сидит она в венке из цветов… Я не вижу её лица, его черты размыты и не собираются в целое, словно во сне… Но я узнаю её, касаюсь её щеки, глажу её волосы и нежно целую её губы. Я чувствую в ней что-то светлое, что-то родное. Я чувствую… Невероятно! Моё сердце бьётся, внутри разливается приятное тепло, и я снова ощущаю себя счастливым, счастливым по-настоящему. Искренне. Без пилюль радости и спокойствия. Я прижимаю её к себе и сливаюсь с ней в поцелуе… Я жив. Я действительно жив, я ощущаю вкус её губ, её сладкий пьянящий запах, я слышу, как звенит её голос, сливаясь с чарующей песней ручья. Её шея такая тонкая и нежная. Я касаюсь её губами, и слышу, как любимая издаёт счастливый стон. Я знаю, что она моя любимая. Я понимаю это по своему частому дыханию. Дыхание... Я вдыхаю её аромат, смешанный с сосновой свежестью бора. Такого же живого и полного энергии, как и я. Я жив... Я могу дышать... Могу чувствовать... Могу опьянеть от настоящего счастья... Я словно путник, что неделями шёл по раскалённой пустыне и, наконец, припал к фляге с ледяной водой. Забыв вкус жизни, теперь я напивался ей сполна. И это было прекрасно! Я хочу вечно дышать, вечно чувствовать это трепетное биение сердца... Я хочу жить! Возврат к реальности шарахнул меня, словно молния, словно ведро ледяной воды на голову, пока ты сладко спишь. Вскрикнув, я как подрубленный рухнул к стройным ногам королевы и захрипел, словно мне пробило лёгкие. Ощущения ужасные, я чувствовал как внутрь меня заливают жидкий азот, и все мои внутренности леденеют и трескаются. Я не знаю, сколько длилась эта дикая, вымораживающая боль, пока мир снова не окрасился в серые тона. Холодок внутри вновь стал постоянным состоянием, к которому я привык с первого дня своего пребывания в Мире Мёртвых. – Теперь ты вспомнил, что значит жить? – промурлыкала королева, гладя мои волосы. В ушах всё ещё стоял болезненный стук сердца, а в замолкающем хрипе из своей груди я угадал попытки дышать. Я не знал, что ответить, чувствовал себя так беспомощно, словно всю жизнь жил в уютном особняке с горничной и тёплым камином по вечерам, а затем, в одночасье оказался без средств к существованию на холодном вокзале. Словно белого медведя, брошенного в африканскую саванну, меня выбросило из моей среды обитания, из привычных рамок моего мира. Такого смятения я ещё не испытывал. Я лежал на четвереньках у ног этой обнаженной женщины, что легким движением руки вывернула наизнанку всю мою реальность, и с трудом собрал самого себя заново. Прохлада внутри устаканилась, всё вокруг: поданные, с непониманием разглядывающие меня, полные надежды фиолетовые глаза королевы, её упругая большая грудь над моей головой, растерянный взгляд Кирилла – всё вновь стало серым и незначительным. Почувствовав себя комфортно, я смог найти в себе силы подняться. – Что ты решил? – она сладко мурлыкала, нежно сверля меня своим лиловым взглядом. Я медлил с ответом. Эта чертовка обладает поистине страшной силой. – Что это было? – холодно осведомился я. – Что я видел? – Я не знаю, милый странник, – улыбнулась она. – Каждый видит лучшее из своей жизни, и я могу вновь подарить это. Ты будешь постоянно проживать эти моменты вместе со мной... Снова и снова. Я не помнил своего прошлого: оно осталось отдельными, безвозвратно утерянными ошмётками в моей памяти. Она не могла воскресить мои воспоминания о жизни, поскольку там почти ничего не осталось. Это какой-то гипноз, какая-то иллюзия, но... почему она была такая натуральная? Почему я так явственно ощущал себя живым... – Сейчас тебе тяжело в это поверить, но признайся себе. Ты хочешь снова почувствовать вкус жизни, пусть тебе и страшно... Ты слишком многое пережил и слишком сильно разочаровался в ней, что не хочешь снова испытать боль. Но я помогу тебе справиться... – её глаза смотрели с фанатичной влюблённостью. – Я дам тебе новую жизнь и столько счастья в ней, сколько пожелаешь... Как же хорошо, что я сейчас вновь равнодушен, а мой разум холоден. Этот бред меня ничуть не убеждает. Она всего лишь вогнала меня в транс и чуть было не лишила всей энергии! – Артур, тебя оживили? – тихо шипел мне Кирилл, не понимающий речи эльфов. – Может, и меня оживят? Спроси. – Я не знаю, что за мороку ты навела на мой разум, эльфийка, но мой ответ тот же: нет! – твёрдо выдал я, вымораживая все её надежды своим холодным взором. Магия у неё сильна, дар убеждения тоже, но даже ей не совладать с равнодушием могилы в лице меня. – Но... Ты сам всё видел, – её глаза стали влажнее. – Неужели тебе совсем не захотелось жить? Я опустил голову. Перед глазами снова вспышки этого видения, которые она наслала на меня. Мучительные и вместе с тем сладкие вспышки. Они, словно солнечные лучи, болезненно плавят меня, как снеговика. Похоже, жизнь действует на меня отравляюще. Надо найти хоть какой-то способ уйти отсюда, пока она окончательно не уничтожила меня. Сил больше не хватит. Эта иллюзия якобы былой жизни была слишком натуральна. – Не показывай мне больше жизни, эльфийка! Она только разрушает меня. Я – мёртв, и суть моя тьма, свет рассеивает меня... Ты только причинишь мне вред и тем самым нашлёшь проклятие своему народу. – Нет, жизнь вовсе не делает тебе хуже! – она положила руки мне на плечи. – Тебе так кажется! Ты просто оживаешь. Мой чуткий слух засёк приближающийся топот. С каждой секундой он усиливался, земля под ногами вибрировала. Сюда неслось не меньше сотни копыт... Эльфы тоже услышали, все как один напряглись и схватились за оружие. – Королева! – раздался душераздирающий вопль из окна. Там стояла юная девочка, эльфийка с волосами цвета раскаленного песка и одетая в потрёпанный бурый балахон. Из её груди торчал окровавленный наконечник стрелы. – Они явились! Выпалив это, несчастная кашлянула кровью и рухнула на пол. Два высоченных эльфа охранника, ходячие голые горы мышц с синей кожей резко схватили королеву и оттащили к трону. Остальные эльфы и эльфийки, подлетев словно кузнечики, толпой вылетели из зала: кто в двери, кто в окна. – Бежим! – я схватил оцепеневшего от неожиданности Кирилла за руку и со всех ног бросился с ним к выходу. – Остановите их! – откуда-то за спиной взвизгнула королева. Дорогу к выходу мне тут же перегородил её остроухий синий охранник с красными щелочками глаз и такими же кровавыми длинными волосами. Гигант, вдвое шире меня и на пару голов выше. На секунду отпускаю Кирилла, уклоняюсь от взмаха громадной ручищи великана, ныряю поближе к его корпусу и что есть силы в прыжке бью ему в челюсть. Стук был смачный, охранник потерял равновесие, но не упал. Пока он приходил в себя, мы уже неслись с Кириллом к машине. В эльфийской деревне творился ад. Всем уже было не до нас, но сразить могли в любую секунду. Мы резко пригнулись и по-собачьи на четвереньках, бежали в сторону машины. Над нами свистел целый рой светящихся стрел эльфов и длинных как копья стрел кентавров. Мускулистые волосатые существа с нижним телом коней неслись убивать. На телах – доспехи из толстой кожи динозавров, в руках двуручные мечи – пики из стволов деревьев и толстые луки. Конница неслась, сверкая звериными глазами и яростно крушила всех эльфов, попадавшихся под руки. Эльфы отбивались достойно. Кентавры то и дело падали со стонами боли, когда их тела становились похожи на ежей от торчащих из них стрел. Рядом падает такая: она завораживающе мерцает изумрудным наконечником и переливается. – Ложись! – ору Кириллу и швыряю его на бок, закрыв собой. Грохот! Меня присыпает горячей землей. Эльфийская магия сделала из стрелы самый настоящий снаряд. Привстаю и с силой, словно тряпичную куклу, вытаскиваю орущего Кирилла из-под копыт целой группы кентавров. С боевым воплем длинноволосый конелюд с изувеченным лицом и двумя мечами несется к дворцу, но его путь преграждает невысокая практически голая подкачанная девушка с черными волосами и неестественно огромной задницей. Громадной косой она, подобно смерти с криком отделяет с двух кентавров человеческую часть от лошадиной и уже замахивается на третьего но в неё наскоку вонзают копье и проносятся с её убитым телом вперёд. Мы же изо всех сил рвёмся к машине, пригибаясь от стрел и чудом уклоняясь от дождя из падающих с деревьев тел эльфиек. Повсюду раздаются взрывы, к моим ногам падают горящие ошмётки тел кентавров. Деревья швыряют в группы кентавров камни, заставляя их группами разлетаться в разные стороны, а те отвечают им самым страшным – огненным стрелами. Лес вспыхивает, а мы чудом оказываемся у машины. Не помня себя открываю её, швыряю пассажира в кресло, перепрыгиваю через капот, вцепляюсь в руль и со всей дури бью по газам. – Быстрее! – заорал Кирилл, обернувшись назад. Я понимал, что там по тому, как задрожала земля, аж колёса на ходу подпрыгивали. В зеркале заднего вида к нам со скоростью поезда неслось Оно, топча всё на своём пути. Джаггернаут. Самое безумное существо на просторах Мира Мёртвых, громадный бык ростом с трёхэтажный дом, весь покрытый мускулами и жёсткой серебристой шерстью. На меня из зеркала смотрят его багровые бусинки глаз, а почти у заднего бампера поблескивает его острые чудовищные рога. По три метра каждый! Я едва успеваю вильнуть влево и каким-то чудом не врезаться в дерево, когда его исполинский рог разрубает вековую сосну словно топором, и та с грохотом падает позади. Затем я сворачиваю вправо, проезжаю под брюхом чудовища и съезжаю на тропу. Бойня кентавров и эльфов остаётся далеко позади. Джаггернаут мычит словно рота трубачей. Безногий кентавр в седле на его спине дергает поводья и немыслимым образом разворачивает эту серебристую громадину обратно, дальше крушить эльфийскую деревню. Вскоре резня скрывается из вида. Впереди меня только пустая лесная трасса и никаких живых существ. Ух, как же всё-таки хорошо, что кентавры так вовремя нагрянули, и мы смогли сбежать из плена. От непонятной перспективы "жизни". Словно сама Смерть хочет, чтобы я не покидал её рядов...