Взрыв в серпентарии

Ребята потратили почти все выходные на более детальный разбор дела про неизвестного инопланетянина. И в эти дни им помогали новые участники команды. Вернее, некоторые из них. Ларг и Пэйдж, которых мудрый Эрик определил под начало Неро, действительно, обладали складом ума, обычно характерным для будущих профессиональных агентов ЛВЧ. Ларг – этот неприметный, на первый взгляд, худощавый паренек показывал поистине впечатляющие результаты, когда речь касалась его работы. Как выяснилось позднее, именно он первым указал другим агентам на ту самую инопланетную активность неизвестного рода, из-за которой теперь стоял ажиотаж. Ларг отличался завидной наблюдательностью и интуицией, в результате чего заработал себе кличку «ищейка». Подобно тому, как полицейские псы чуют марихуану и кокаин в самых затаенных карманах сумок у преступников, Ларг мог выявить пришельца даже за самой искусной и сложной маскировкой. Чаще всего он был молчалив и сосредоточен, но в то же время никогда не пропускал ни одной вечеринки, на которые приглашали его сослуживцы. Познакомившись получше с Пэйджем, знающие люди могли бы заключить, что из него вышел бы отличный преемник Эрика. По крайней мере, Пэйдж был таким же хитрым и мозговитым, как его непосредственный начальник, и зарекомендовал себя, как автор самых изощренных и жестоких планов по поимке инопланетных нарушителей закона. Хотя сам по себе Пэйдж представлял собой добродушного и интеллигентного человека с широкой улыбкой и заражающим смехом и показывал свои темные стороны только, когда речь шла об особо опасных пришельцах. По словам Пэйджа, один из таких «ублюдков» убил его родителей много лет назад. А потому, пощады от этого «мстителя в черном» (как называл его Эрик) ждать не приходилось. Таким образом, Неро не мог жаловаться на доставшуюся ему команду. Чего нельзя было сказать о Кайле. Как бы сильно он ни старался, у него все равно не получилось обнаружить в своих «подмастерьях» хотя бы намек на смышленость, обещанную Эриком. Но даже, если бы она и в самом деле существовала, Бонни и Рей, как настоящие лучшие друзья, поделили бы ее между собой. Как и ту единственную извилину, которая, кажется, руководила ими по жизни. Да, Бонни и Рей не могли похвастаться никакими подвигами или исключительными данными, характерными для людей их профессии. Честно говоря, Кайл вообще не понимал, как их взяли в ЛВЧ. Но Рей прекрасно вел переговоры и мог втереться в доверие к любым, даже самым сложным «авторитетам», ну а Бонни… Бонни просто был очень старательным мальчиком. Какое бы задание ни поступало к ним сверху, Бонни всегда без лишних вопросов приступал к его выполнению. Бывало, что у него не сразу получалось, но он никогда не оставлял попыток добраться до истины. Это было бы даже трогательно, если бы эти попытки осуществлялись где-нибудь далеко от Кайла, а не при его прямом участии. Другими словами… – На двести из десяти по моему дерьмометру, – заключил Кайл, доставая пиво из холодильника в воскресенье вечером. Единственный подходящий и, самое главное, приличный комментарий, который Кайл мог бы озвучить по поводу прошедших выходных. Итак, имеем: ему и Неро понравилась одна и та же девушка; Эрик заставил его вновь столкнуться с Дилоном Тэмом; отправил выполнять очередное мозголомающее задание, а также определил под командование двух юных оболтусов, которые даже в носу не могут поковырять, не вызвав при этом ядерного гриба где-нибудь поблизости. Кайл приложил голову к холодильнику, пытаясь хотя бы так охладить ее. Потому что она, действительно, была готова взорваться. Завтра Кайл должен будет встретиться с Сарой. Ожидание этого события отзывалось приятным покалыванием где-то в районе живота. Грядущая встреча радовала и в то же время пугала его, заставляла одновременно чувствовать и желание, и нежелание того, чтобы она состоялась как можно скорее. Вспомнив о свидании, Кайл даже позабыл обо всех тех событиях, которые произошли с ним за последние два дня. Теперь он был взбудоражен Сарой и мыслями о ней. Настолько взбудоражен, что в ту ночь ему с трудом удалось заснуть. И, самое удивительное, он даже не допускал мысли о том, что их встреча, назначенная так спонтанно, может и не состояться вовсе.