Звезда для Астрии

POV: автор — Ты думаешь, она любит Стефана? — Думаю, она влюблена. — Это не ответ на вопрос. — А я и не Елена, чтобы отвечать на него, — Астри фыркнула и закинула ногу на ногу, попутно выпивая кровь из стакана. Прошел час после закрытия склепа, в котором находилась легендарная Кэтрин. Деймон с каждой минутой потухал на глазах, мужчина всего лишь хотел любить и быть любимым. По воле судьбы он влюблялся, но каждый раз любимая девушка предпочитала его младшего брата. Хотя, нет, есть единственная, которая выбрала его, но увы, он любил её только как сестру. — Почему я не женился на тебе? — отчаяние полностью контролировало голос Деймона. — Наверное, я слишком хороша для того, кто не хочет быть со мной, — девушка крутила в руках своё фамильное кольцо. Эта привычка напоминала ей о семье, об узах, которыми она навеки была связана с родом Блэк. — Я до сих пор не могу понять, почему не влюбился в тебя. — Дорогой, ты что-то перепутал. Я из рода Блэк, и никаким образом не отношусь к Петровым. Девушки Блэк влюбляют в себя лишь одного брата, с другими они завязывают крепкую дружбу, — девушка усмехнулась. Ей никогда не нравилось, что Петровы, осознавая это или нет, манипулировали мужчинами, которым не посчастливилось влюбиться в них. Если Кэтрин осознанно манипулировала братьями Сальваторе и никогда не строила из себя ангела, коим, собственно, и не являлась, то Елена Гилберт даже не осознавала того, что играет с чувствами своих близких. Она постоянно пытается пожертвовать собой, якобы ради других, но совсем не понимает, что этим им же наносит удар. Для близких двойника она — надежда, хоть и безумная, безрассудная. Она — лучик солнца в беспроглядной темноте, огонёк в глазах, который потух сотни лет назад. А потеряв надежду, человек может умереть. — Ты когда-нибудь читал стихи Пушкина? — девушке в тот момент на ум пришло стихотворение, которое она любила, а еще оно полностью описывало ситуацию. — Кто это такой? — Дей явно не понимал надежду, которая возникла в глазах Астрии. — Русский поэт. Написал одно стихотворение, которое запало мне в душу. Тебе оно понравится, — тут девушка начала тихо читать стих, который знала наизусть, перечитывая миллионы раз. Мы любим тех, кто нас не любит, Мы губим тех, кто в нас влюблён. Мы ненавидим, но целуем, Мы не стремимся, но живём. Мы позволяем, не желая, Мы проклинаем, но берём. Мы говорим и забываем о том, Что любим — вечно лжём. Мы безразлично созерцаем, На искры глаз не отвечаем, Мы грубо чувствами играем И не жалеем ни о чём. Мечтаем быть с любимым рядом, Но забываем лишь о том, Что любим тех, кто нас не любит Что губим тех, кто в нас влюблён… (А. С. Пушкин) — Когда ты успела стать такой сентиментальной? — мужчина взглянул на вампиршу, уже не скрывая явной боли в глазах. — Когда до твоего рождения оставались сотни лет. Блэк, встав с дивана, на котором сидела с Сальваторе, допила остатки крови из стакана, и, развернувшись, ушла в сторону своей комнаты, даже не прощаясь. Сальваторе остался один на один со своими мыслями, разбитым вдребезги сердцем и надеждой, что кто-то сможет склеить его.

***

Утро после бала

POV: Астрия

Я проснулась от лучика солнца, которое палило прямо на меня. Взглянув на часы, увидела 12:48, спала удивительно долго. Повернулась на другой бок, но это не спасло меня, я больше не смогла окунуться в царство Морфея. Пришлось подниматься с кровати, чему, разумеется, была не слишком рада. Как только я вышла из комнаты, Деймон подбежал ко мне и сказал, что Гилберт похитили, Бонни и Джереми смогли найти где она, и что мы срочно должны выдвигаться. Про себя я простонала, что ни одного дня нельзя провести без проблем двойника, хотя было интересно, кто и для чего похитил её. Через пару минут я переместилась в машину, захватив с собой пару пакетов крови. — Аларик обожает свои игрушки, — сказал Стефан, держа в руках что-то напоминающие гранату. — Что это такое? — Деймон, как и я, не понимал, что за штуковину смастерил историк. — Это новая граната или бомба, что-то вроде того, внутри неё вербена. — А что если похититель не вампир, а скажем, оборотень или ведьма? Тогда эта штука полностью бесполезна, — мой вопрос был вполне резонным, ведь мало ли кому мог понадобиться двойник, чтобы откупиться от первородных. — Думаю, это вампир, скорее всего, кто-то из прошлого Кэтрин, их могли перепутать, — рассказал свою теорию Деймон. — Если это вампир, то он быстро мог понять, что Елена человек, а значит три варианта. Первый: он отпустил её, стерев воспоминания, но этого он не смог сделать из-за кулона с вербеной, взбесился и убил её. Второй: он решил полакомиться Гилберт и сейчас где-нибудь под ёлкой остывает её труп. И третий: похититель Елены явно знал, что она двойник и решил откупиться от кого-либо. — Будем надеяться на третий… — Стефан явно был обеспокоен потерей возлюбленной, с которой на данный момент они решили сделать паузу в отношениях. Ещё, ему не нравился тот факт, что его старший брат влюблён в его девушку, но он решил промолчать, думаю, из-за моего присутствия. Сальваторе старались не ссориться при мне из-за Гилберт. Полагаю, это связано с моей нелюбовью к их зависимости от двойников. Откинув мысли о Гилберт, я взяла два пакета с кровью, один протянула Деймону, и начала пить. Не упустив возможности поиздеваться, Дей обратился к Стефану. — Не хочешь выпить крови? — Не откажусь, — этим ответом он поставил нас двоих в ступор, ведь белкоед пьёт лишь кровь животных. Увидев на наших лицах искреннее удивление, он объяснил: — Я пью немного человеческой крови, каждый день увеличивая дозу. Становлюсь сильнее и ловче, — он, кинув взгляд на своего брата, увидел в них насмешку. Словно прочитав его мысли, Стефан продолжил: — Да, Деймон, я пью кровь ради того, чтобы защитить Елену, — Сальваторе старший фыркнул, уставившись на дорогу. Мне стало смешно, каждый из братьев ревновал другого к Гилберт. А самое интересное, что сейчас Елена не встречалась ни с одним, ни с другим. Не найдя, что сказать, мы погрузились в приятную тишину, каждый окунулся в свои мысли. Не заметив, как прошёл остаток пути, над моим ухом раздался звонкий голос Деймона. — Принцесса, мы приехали, дальше пешком в направлении заброшенного дома. И не забудь захватить с собой гранату с вербеной. — Вы, мои дорогие, сделайте так, чтобы мне не пришлось спасать вас. Похититель Елены явно старше вас, а значит сильнее, — какие бы не были мои отношения с двойником, я ясно понимала, что вампир явно хотел откупиться от первородных, значит он напортачил, и теперь за ним охотятся. А ещё, это должно быть связано с Петровой. Тут я вспомнила, что какие-то Трэвор и Роуз помогли Пирс не только сбежать, но и обратили ее. Теперь оставалась лишь одна неизвестная мне личность: тот, кто пришёл за двойником. Мои размышления перебил Стефан. — Мы с Деймоном отвлекаем, ты хватаешь, если получится, достанем информацию; нет — убиваем на месте. «Грандиозный план», — пронеслось у меня в мыслях, но в реальности я лишь кивнула, и мы на вампирской скорости переместились к дому. Я говорила, что не люблю Петровых?

***

Пройдя в дом и заняв позицию на верху лестницы, я стала прислушиваться. Сальваторе же начали передвигаться на вампирской скорости, отвлекая похитителей Елены. — Роза, — я замерла, этот голос можно узнать из тысячи. Элайджа Майклсон, первородный вампир, мой давний друг. Последний раз мы виделись больше века назад, но никогда не теряли связь друг с другом, часто переписывались, когда тот не был в гробу. — Я не знаю кто это, — голос явно был женским, это была та самая Роуз, которая обратила Катерину Петрову. Деймон и Стефан начали отвлекать его, как было задумано. Стефан выстрелил и загнал кол в руку первородного. Отвлёкшись, он не заметил, как Деймон схватил Роуз, и, приказав ей молчать, отпустил. Девушка быстро сбежала. Стефан же передал вербеновую гранату Елене. Раздался громкий и раздраженный голос Элайджи. — Прошу прощения, кто бы ты ни был, но ты сильно ошибаешься, если думаешь, что сможешь одолеть меня. Ты не справишься! Слышишь? Меня не возьмёшь, — я усмехнулась. Это был стиль Майклсона, но и убить его нельзя, он прав. Сальваторе, конечно же, об этом не знали, а говорить я им не собиралась. Моя цель — сохранить им жизнь. Я уж точно не влюблена в Елену, чтобы спасать её. А Элайджа мне нравился слишком сильно, и убивать я его точно не собираюсь. Елена решила выйти из укрытия и начала разговор с первородным. — Я пойду с тобой, только не трогай моих друзей, они лишь хотели помочь мне, — Элайджа естественно не повёлся на эту уловку. — Что за игру ты затеяла? Елена быстро сорвала чеку с гранаты и кинула её в первородного. Элайджа зажмурился, его лицо покрылось красными волдырями из-за вербены. Но он древний, поэтому, быстро оправившись, пошёл в сторону двойника. Тут Стефан начал стрелять в Майклсона деревянными пулями, что не доставляло большого урона. Элайджа сбросил его с лестницы и взял деревянную вешалку, собираясь вогнать её Сальваторе в сердце, покончив с этим представлением. Он не успел, быстро переместившись на первый этаж, я выхватила вешалку из рук первородного, и, направив ему в сердце, остановилась. Как только глаза первородного нашли меня, его лицо исказилось в удивлении. Я же, образовав с ним связь, пролезла в его мысли и прошептала ему, ведь это бы никто не услышал. «Элайджа, я рада тебя видеть, но, как ты мог заметить, я помогаю этим двум олухам спасти клятого двойника. Надеюсь, будет возможность всё объяснить». «Астрия?! Я тоже очень рад тебя видеть, но надеюсь ты мне все объяснишь. Завтра в Ричмонде, кафе «Северный ветер», десять утра». Я незаметно кивнула первородному, после прижав его к стене, воткнула вешалку в сердце. Лицо первородного тут же посерело, а вены вздулись. Через секунду за спиной раздались облегченные вздохи Сальваторе и Елены. Они думали, что Элайджа мертв, полагаю, совсем скоро узнают, что нет. — Видишь, принцесса, у нас всё получилось. И даже гранаты понадобились, — радостно заявил старший брат, глядя на меня. Я же отвела взгляд на обнимающуюся пару Елены и Стефана, глаза Дея последовали на моими. Запал победы тут же потух, за ним последовало бесконечное отчаяние. Он пришёл сюда только ради Гилберт, а она его даже не замечает. — Стефан и Деймон, спасибо за спасение, — голос двойника дрожал. — Астрия, эм, спасибо. Я не ожидала увидеть тебя здесь, ты ведь не очень хорошо относишься ко мне… — Всегда пожалуйста, — мой голос был твёрд. — И да, дорогая, я не отношусь к тебе плохо. Просто за свою долгую жизнь, к несчастью, я много раз встречала представителей рода Петровых, и они не раз пытались меня использовать, а после убить. Надеюсь, что ты сможешь исправить моё представление о своём роде, — она взглянула на меня своими карими глазами и кивнула, попутно взвешивая у себя в голове все «за» и «против». Я говорила искренне. Елена была ещё маленькой девочкой, а на неё свалился мистический мир со всеми его существами. Не говоря уже о надоедливых Сальваторе, каждый из которых хотел получить её любовь и поддержку. Но твёрдое представление о Петровых, формировавшееся сотни нет, бежало впереди Елены. А Гилберт, не понимая того, лишь подтвердила его. Опять Петрова влюбила в себя двоих братьев, хотя она была слишком молода для осознания всей манипуляции и нелепости ситуации. Ведь Кэтрин и Елена были не единственными Петровыми, которые влюбили в себя двух братьев одновременно, и этой способности я всегда удивлялась. Ведь очарованными всегда оказывались кровные братья, и зачастую один из них совершал самоубийство, не в состоянии наблюдать за счастьем брата. А повторения истории я не желала. Возможно, стоит изменить своё отношение к ней и дать шанс. Видимо, она правда испытывает чувства к Стефану. А это значит, что мне придется с ней общаться в будущем, ведь отказываться от братьев я пока не намерена. Загадывать вперёд мне не хотелось, ведь когда-то я уже назвала родным человека, который вознамерился убить меня. К слову, он тоже был из рода Петровых. В реальности я скривила лицо, чем вызвала вопросительные взгляды присутствующих в свою сторону. Я лишь пожала плечами и продолжила говорить. — Это всё прекрасно, мы спасли Елену, убили сильного вампира и получили другие героические заслуги. Но у меня встреча с давним другом завтра, поэтому я вынуждена покинуть вашу компанию. Завтра вечером постараюсь вернуться в Мистик Фоллс. Постарайтесь не убить друг друга, — сказав это, я кинула последний взгляд на Элайджу и пошла по направлению к выходу, но тут меня остановил удивлённый Деймон. Он схватил меня за руку и начал говорить. — Принцесса, к какому другу ты направилась? Естественно, я не собиралась говорить, что этот друг, сейчас заколотый, находится слева от меня. — Друг-вампир, знакомы очень давно, защитить себя смогу, а вы звоните, если что, — после последнего слова я резко вырвала свою руку и использовала скорость вампира, дабы избежать лишних вопросов. Направилась в сторону Ричмонда. Думаю, Сальваторе не обрадовались бы, узнав, кем являются мои старые друзья…

Flashback

1366 год.

Был глубокий вечер. Я ехала верхом на своей любимой лошади Аляске по направлению к дому. Жила я довольно далеко от ближайшей деревни, ведь охотники Братства Пяти резко активизировались и начали поиски вампиров по всему миру. Они хотели найти лекарство от вампиризма, что я считала довольно глупым. Думаю, там явно не было залежей лекарства. А рецепт приготовления забыли оставить. Но охотников это не останавливало. Бояться их я не видела смысла, но не опасаться было бы глупостью с моей стороны. Чуть не доехав до дома, я услышала звон металла и женский болезненный крик. Спрыгнув с Аляски, я привязала её к стволу дерева, направившись в сторону своего жилья, откуда крик становился сильнее. Использовав вампирскую скорость, я спряталась за дуб, который рос если не столетия, то десятилетия точно, так что из-за ширины дерева мне удалось остаться незамеченной. Выглянув, я начала рассматривать повозку, в которой сидел мужчина средних лет, с крепким телосложением, смуглым лицом и черными глазами, что свидетельствовало о наличии в нём южных корней. Напротив него в железных кандалах сидела эффектная блондинка с яркими выразительными голубыми глазами, на вид ей чуть больше двадцати. Вдруг к повозке подошел ещё один мужчина, очень похожий на другого, возможно, они были братьями. За спиной он нёс льняной мешок, из которого выпирали деревянные колы. Тут я заметила татуировку на теле мужчины, что значило лишь одно: он был из Братства Пяти. Получается, девушка, скорее всего, была вампиром. Поразмыслив, я решила помочь заточённой. Рядом со мной лежала достаточно крупная ветка, подняв её, я разломала её на две части, стараясь сделать это как можно тише, но вдруг услышала мужской голос. — Что за хруст? — Пойду проверю. Быстро сообразив, я переместилась за повозку. Мужчина сидел ко мне спиной, поэтому не заметил. Но девушка развернулась и посмотрела прямо на меня, и я приложила палец к губам, как бы прося молчать. Она кивнула. Покрепче взяв в руки одну часть ветки, я воткнула её мужчине в правую лопатку. Он закричал, на что обернулся его брат. Используя вампирскую скорость, я оказалась за спиной второго, но он развернулся и схватил ветку, направив её мне в сердце. Мужчина начал нажимать на деревяшку, но я была сильнее, ударив его по руке так, чтобы кол выпал, я быстро его схватила и всадила ему в ногу. Лицо охотника исказилось в болезненной агонии. Он осел, и воспользовавшись этим, я вывернула ему шею. Мужчина упал замертво, больше не сделав ни одного вдоха, ни одного биения сердца. Второй охотник быстро поднял свою пленницу, в её глазах блестела паника и боязнь смерти. Приставив к её горлу кол, он начал говорить. — Ты злобное исчадие Ада, ты не достойна ни одной минуты жизни. Я отомщу тебе за смерть моего брата, — про себя ухмыльнувшись, ведь я оказалась права, они и вправду были братьями. — Кто бы говорил, ты ведь и сам убиваешь без разбора! — мне надо вывести его на эмоции, чтобы он на секунду отвёл кол от шеи девушки. — Я убиваю только таких нелюдей, как ты и это жалкое существо! — он немного отвёл кол от шеи, как бы показывая, кого он имел ввиду. Это была фатальная ошибка. В секунду оказавшись перед ними и оттолкнув девушку от нас, я погрузила руку в его грудную клетку, нащупав сердце, и произнесла последние слова, которые охотник услышит в своей убогой жизни. — Ты настолько слаб и самоуверен, что даже не смог защититься от «жалкого» существа. Встретимся в аду, — и вырвала сердце. Кровь подонка забрызгала мою новую рубаху и часть штанов, и я, скривившись, отбросила сердце. Тут услышала сдавленный стон девушки. Повернувшись к ней, я заметила, что руки, находившиеся в кандалах, были полностью в красных волдырях. Подбежав к ней, я опустилась на землю и разорвала железяки. На лице блондинки отразилась боль, а потому, достав заживляющую мазь из кармана штанов, я аккуратно намазала руки, спросив: — Сколько же вербены они тебе ввели? — это была единственная причина, по которой могла не работать вампирская регенерация. — Примерно бочку, а потом каждый час смазывали руки, чтобы я не смогла разорвать кандалы, — она грустно улыбнулась мне. — Эта мазь поможет. Меня зовут Астрия Блэк, можно Астри, — я решила представиться спасённой. — Ребекка Майклсон, или просто Бекка. Спасибо, Астри, — её глаза выражали искренность и доброту. — Та самая великолепной красоты первородная, — я утверждала, попутно этому на моём лице расцвела тёплая улыбка. — Удивительно, что когда ты услышала мою фамилию, вспомнила только про красоту, но спасибо. — Мало ли кого можно вспомнить с фамилией Майклсон, — я усмехнулась. — А легендарная Ребекка одна. Она лишь хмыкнула и перевела взгляд на умерших охотников, вся искренность и доброта пропала, а на их месте появилось отвращение.</i>

End flashback

Именно так завязалось наше общение с Беккой. Позже мы стали друзьями. А если уйти в 1391 год, то там я познакомлюсь с Элайджей. Так и начнётся дружба двух первородных и Блэк. Вспомнив нашу первую встречу с Ребеккой, я почувствовала, как в груди рассеялось тепло, распространяясь по всему телу и давая надежду на скорую встречу с младшей Майклсон. Надеюсь, что когда её братец Никлаус соизволит отпустить её из гроба, я смогу показать ей современный мир. Она будет в восторге, даже не сомневаюсь. Самое удивительное, что я никогда не видела Клауса, хотя вела тесное общение с Элайджей и Беккой. Это к лучшему, особенно, учитывая его репутацию, а ведь она всегда бежит впереди человека. Через пару минут я оказалась рядом с отелем на окраине Ричмонда, незачем привлекать много внимания. При входе в отель, я поймала похотливый взгляд парня лет двадцати пяти, с рыжими волосами и карими глазами. Стараясь не обращать на него внимания, я подошла к ресепшену и сняла себе номер люкс на два дня, естественно, ничего не платя. Круто иметь вампирское внушение. Развернувшись, я уткнулась в подбородок похотливого парня, что был человеком. А ещё было понятно, чего он хочет. Мда, мальчик, не повезло тебе наткнуться на меня. Но тут я почувствовала его ладони у себя на талии, а губы возле уха. — Красавица, сможешь ли ты помочь мне переодеть рубашку? — таких невежественных людей я давно не видела. Надо же иметь полное отсутствие мозгов, чтобы прямо в лоб предложить такое, даже не зная, кто перед тобой. Вдруг дочь или жена какого-нибудь важного бизнесмена? Но давненько я не пила свежей кровушки, учитывая постоянное нахождение под надзором Сальваторе, Форбс или историка. Взвесив своё решение, я решила подыграть. Обвила руками его шею, встала на носочки и закусила мочку его уха, прошептав: — М-м, очень хотелось бы. Думаю, больше тебе подойдёт быть вообще без рубашки. Пойдём в тот туалет, будет весело. Тут же я вырвалась из его объятий и быстро пошла в сторону туалета, а он практически побежал за мной. Представляю, насколько он озабочен. Закрыв за нами дверь, он прижал меня к стене и полез к моим губам. Я же поменяла наши положения и внушила. — Стой смирно и не смей издать ни звука. Я почувствовала, как образуются сеточки под моими глазами и вырастают клыки. Глаза моего ужина округлились в испуге, но уже ничего не замечая, я впилась в шею и начала глотать кровь. Она хоть и была теплая, но этот парень явно баловался наркотиками, что абсолютно портило мой ужин, уж слишком ненавистен мне этот вкус. Отпустив его шею и вытерев уголки губ, я продолжила внушать недоумку. — Ты забудешь, что здесь было. Отныне, больше никогда не посмеешь приблизиться к девушке без её согласия. Сейчас ты пойдешь в свой номер и нальешь в ванну самую холодную воду, добавишь в нее льда и залезешь туда на час. Такого наказания явно было недостаточно, но я не правосудие. По крайней мере, он больше не посмеет лезть к девушкам. Поразмышляв пару минут, я решила отправиться в своей номер и принять расслабляющую ванну. Думаю, завтра меня ждёт не самый лёгкий день. Но это будет завтра, а сегодня я буду расслабляться на полную. Надо не забыть заказать вино.

***

Сев за столик рядом с окном, я начала наблюдать за обстановкой в кафе. Ко мне подошла официантка, и я заказала латте для себя и эспрессо для Элайджи. С минуты на минуту должен прийти первородный, а я всё ещё не знаю, что ему сказать. Как объяснить то, что я помогаю двойнику. Вдруг кто-то положил руки мне на плечи, я улыбнулась, уже зная, что это Майклсон. Встав со стула, я увидела улыбку Элайджи, что было достаточно редким зрелищем. Он заговорил первым. — Астри, ты ни капли не изменилась. Всё так же красива, благородна и умна. — Можно подумать, я могу постареть, но ты прав, спасибо, — мне очень льстили комплименты первородного, и он всегда знал, как поднять моё настроение. — И всё же, как бы я ни была рада нашей встрече, мне бы всё же хотелось объяснить, почему я помогаю двойнику, — естественно, никому не было видно, как мне было неприятно закалывать друга, хоть я и понимала, что он не умрёт. — Хотелось бы услышать, но это не единственная причина, почему я хотел с тобой увидеться. Мне нужна помощь, — первородный был крайне обеспокоен, но всё-таки выслушал мои возмущения о двойнике, Петровой, Сальваторе и команде спасателей. И если я немного разозлилась, пока это рассказывала, то первородный чуть ли не рассмеялся, видя мою реакцию. Видеть его таким беззаботным и расслабленным редко кому удавалось. Для себя я давно решила, что буду стараться никогда не делать того, что подорвёт его доверие. Тут Майклсон о чём-то вспомнил и с его лица резко спала улыбка, он стал серьёзным и начал объяснять, для чего ему нужна моя помощь. — Ты же знаешь, что у нас с Ребеккой есть брат Никлаус? Я лишь качнула головой, но учитывая легенду о его безжалостности и то, что он периодически клал своих родных в гроб, мне стало не до шуток. Ведь Элайджа всегда за то, что никто, кроме семьи, не лезет в его дела. Хоть я и была близким человеком, но пока точно не семьёй. — Я хочу ему отомстить, убить его, — слова сорвались с губ Майклсона за секунду, но оставили меня прибывать в шоке больше, чем на минуту. — Но зачем? Я знаю, что у вас разные отцы, но ты его любишь и уважаешь не меньше, чем других братьев и Бекку. На протяжении девятисот лет ты буквально был его «папой», бегал за ним, огораживал от проблем. Буквально спасал его зад! И вдруг ты решил убить его. Напрашивается вопрос, что случилось? — сказать, что я ничего не понимала — ничего не сказать. — Он монстр, мы пытались поверить в него, спасти. Я чувствовал долг перед ним, ведь в своё время не помог ему. Но сейчас это перешло черту. Он лишил меня семьи, понимаешь. Никлаус усыпил Ребекку, Кола и Финна. В их сердцах были кинжалы с пеплом белого дуба, гробы с их телами он сбросил океан. Они мертвы, но не могут обрести покой. Я была в ступоре, ведь по рассказам Ребекки, Никлаус хоть и был параноиком, но не настолько… В голову закрадывались сомнения. Клаус, несмотря на свое могущество и одержимость, боялся одиночества и любил семью, хоть и весьма своеобразно. А значит, он не был способен на это, но зная его вспыльчивость, о которой буквально кричали в кругах вампиров, он мог наврать Элайдже. Хотя с таким аргументом можно сказать, что он сбросил гробы со своей семьей… И всё же, надо уточнить. — Прости, Элайджа, но ты уверен, что он скинул гробы, а не просто наврал тебе? — глаза мужчины потемнели от злости и я решила объяснить свою мысль. — Никлаус, насколько я знаю, боится одиночества. Было бы глупо убивать единственных людей, которые ещё верят в тебя, — сомнения и неуверенность в правдивости слов Клауса появились на лице Майклсона. Думаю, он начал вспоминать и анализировать моменты с братом. — Я уже точно говорил, что ты, несмотря на свой возраст и репутацию, пытаешься найти в людях лучшее, хоть и видишь худшее. Я ещё подумаю над твоими словами, но пока будем придерживаться плана по его убийству, — переубедить Элайджу я не смогла, но дала ему пищу для размышлений. Быть уверенной во лжи Никлауса я попросту не могла. Во-первых, я ни то, что не знаю его, мне даже не удалось его увидеть, хоть я и тесно общаюсь с его братом и сестрой. Знаю, странно, но каждый раз, когда мы должны были встретиться, происходило что-то непредвиденное. Во-вторых, он правда мог из-за своей одержимости и вспыльчивости скинуть свою семью в море. Если это так, то я заставлю его страдать перед смертью. Мне пришла идея, кто может нам помочь. — Клаус же ищет двойника, чтобы снять проклятье и стать полноценным первородным гибридом, — да-да, я знаю, что Клаус гибрид, но говорить это Сальваторе я пока не собиралась. — А Сальваторе влюблены в Гилберт, значит помогут нам с убийством. Не говоря уже о клубе спасателей… Катерина скоро расскажет им про проклятье, ведь она явно хочет выбраться из склепа, а это неплохая информация. Но обидеть Сальваторе не дам, если что-то пойдет не так, я защищу их любой ценой. Деймон и Стефан правда мне дороги, и я могу пойти ради них на многое. — Одно из качеств, которое я очень ценю в тебе — преданность. Спасибо большое за помощь, Астрия. За то, что, как ты выразилась, была «мамой» для Клауса наравне с тем, как я был «папой», — я хотела начать отрицать, но Элайджа не дал мне вставить и слова. — Ты ведь помогла нашей семье больше чем кто-либо… — он взял мои руки в свои, с вида можно было подумать, что мы пара, ведь глаза Майклсона выражали нежность, привязанность и чистую надежду. — Думаю, если моя сестра жива и очнётся, — было видно, как сложно мужчине говорить эти слова, — она убьёт меня и тебя за то, что посмели думать о её кончине, а после заставит меня объяснять ей прелести современного мира, а тебя рассказать ей про современную моду, — он улыбнулся. Видимо, я всё-таки своими аргументами смогла дать ему такую нужную надежду. — Думаю, она заставит меня рассказать ей все сплетни за последнее столетие, — я нежно улыбнулась. Как же я надеялась, что Никлаус обманул Элайджу.