В поисках тепла

      19:35               Паула Викунья никогда не была нетерпеливым ребенком.              Она никогда не была избалованной и никогда не отличалась жадностью. Она всегда с радостью принимала все, что предлагали ей родители в качестве награды, подарка или презента любого рода.              Посылки на ее день рождения не обязательно должны были быть особенно большими, и она всегда с радостью принимала все, что ей дарили, даже если это мог быть всего один маленький предмет, это было нормально.              Она всегда ценила мелочи, научившись понимать значение подарка и жеста как такового, а не размер или сумму.              Этим Ракель Мурильо всегда гордилась.              Поэтому, когда в тот канун Рождества она оказалась перед самым красиво украшенным и сверкающим домом, который она когда-либо видела, и это был ее собственный дом, она не смогла сдержать удивления.              Она стояла там бесконечное мгновение, глядя глазами, яркими, как звезды, на удивительный танец сверкающих белых огней, каскадом падающих с оконных рам, и струн, тянущихся по всей крыше и мягко свисающих, как сталактиты.              Ее мать стояла перед ней на коленях с полными надежды глазами и мягкой улыбкой на губах, она только что пожелала ей счастливого Рождества и терпеливо ждала ее реакции.              Однако Паула не смогла сформулировать ни одной связной мысли. В этот момент она была всего лишь ребенком, ее сердце было наполнено радостью, удивлением, изумленностью, и не осталось ни грамма энергии, чтобы говорить.              Ей хотелось обвить руками шею матери и покрыть ее поцелуями, показывая ей, как сильно она ценит этот сюрприз. Она посмотрела на нее и приоткрыла губы, но тут Ракель взяла ее за руку и медленно повела к входной двери.              - Пойдем со мной, - прошептала она.              Как раз в этот момент Паула заметила, что мама была на каблуках, ее ноги были обнажены, а мягкое белое пальто прикрывало что-то похожее на красное платье.              Она выглядела как принцесса.              Паула улыбнулась, ее глаза впитывали этот образ, который, сам того не ведая, теперь навсегда запечатлелся в ее памяти.              По пути они прошли мимо тети Алисии и Серхио, Паула улыбнулась им обоим, но не остановилась, послушно следуя за матерью.              - Добро пожаловать домой, любовь моя, - прошептала тогда ее мать, отходя в сторону, как только они переступили порог.              Именно тогда Паула заметила, что дом был украшен даже внутри.              Лестница, ведущая на верхний этаж, была украшена красивыми разноцветными орнаментами, и с каждого дюйма радостно свисали игрушки. Теплые точки огней сверкали разными цветами, все искрилось, как будто было покрыто волшебной пылью.              К своему удивлению, Паула заметила, что все еще не закончилось.              Ее мать медленно прошла в гостиную и жестом пригласила ее войти.              Паула сделала, как ее попросили, она едва заметила, что Денвер и Рио стоят в углу комнаты, глядя на нее обожающими глазами.              Она вошла в красивую комнату и только тогда заметила самую потрясающую елку, которую когда-либо видела.              Она периодически переливалась в углу гостиной, наполненная игрушками всех цветов и форм, украшения обнимали и целовали каждую ветку, это было красиво, точно так, как вы видите их в фильмах.              И тут ее осенила мысль.              Она огляделась вокруг, рассматривая все мелочи, разбросанные по всей комнате.              Искусственные олени, крошечные снеговики, чулки, гирлянды. Так много цветов... зеленый, красный, серебряный, золотой, синий, фиолетовый и даже розовый и белый.              Все там выглядело точь-в-точь так, как она видела по телевизору всякий раз, когда натыкалась на один из тех фильмов, которые мама разрешала ей смотреть во время рождественских каникул.              - Мама! - внезапно закричала она, сразу привлекая внимание Ракель. Она появилась рядом с ней с теплой улыбкой на губах.              - Да, любовь моя? - прошептала Ракель мягким голосом, ее щеки были цвета сердечек святого Валентина, а руки сложены перед собой чашечкой.              - Это похоже на фильм, - Паула тихо прошептала, как будто это был секрет, который никто не должен был слышать.              Улыбка Ракель становилась все шире и шире, бесконечно растягиваясь на ее щеках, ее глаза заблестели от непролитых слез, и она кивнула.              - Да, это так, не так ли? - тихо спросила Ракель, наклоняя голову, тихонько шмыгая носом и вытирая пару безудержных слез.              Ракель заметила, что выражение лица Паулы на мгновение изменилось, и опустилась на колени, нежно взяв ее за руки.              - Иди в свою комнату, тебя ждет еще один сюрприз, - нежно прошептала она, с любовью целуя ее в лоб.              Паула широко улыбнулась и кивнула, ускользнув в мгновение ока.              Она смеялась всю дорогу до своей спальни.               19:50               Ракель мягко улыбнулась и уставилась на пустое место, оставленное ее ребенком.              - У нас получилось, - прошептала она, радостно улыбаясь Алисии, которая стояла в нескольких футах от нее, кивая и пряча собственные слезы счастья.              - Ты сделала это, - добавила она, прежде чем сократить расстояние между ними и нежно поцеловать ее в макушку. - Ты сделала это, - снова пробормотала она, прижимая ее к себе.              Затем вошли Силена, Моника и Агата, все трое с сияющими улыбками и с рядом бутылок, в которых были разнообразные спиртные напитки и вина.              - Давайте начнем эту вечеринку, не так ли? - воскликнула Силена, дико ухмыляясь Серхио по пути внутрь.              Ракель усмехнулась и приняла теплые объятия, которые предложила ей молодая брюнетка.              - О, ты выглядишь сногсшибательно, милая! - сказала она, крепко обнимая Ракель за талию.              - О да, ты это делаешь! - добавила Агата, присоединяясь к их объятиям и запечатлевая влажный теплый поцелуй на щеке Ракель.              Ракель, как могла, скрыла свой румянец и одновременно откашлялась, внезапно снова почувствовав себя неловко.              - Спасибо, - пробормотала она.              Рядом с ней стояла Алисия, гордая улыбка тронула уголки ее губ, она начала разворачивать пальто, внезапно почувствовав, что температура изменилась. Ее изумрудное платье сверкало в ярко освещенной комнате.              - Ты выглядишь потрясающе, - сказала Ракель, внимательно разглядывая трех других красивых девушек, когда заметила, что они смотрят на ее подругу.              У Алисии была манера выпендриваться, даже по-настоящему не стараясь. На ее длинные рыжие волосы, резко контрастировавшие с темно-зеленым платьем, было приятно смотреть, особенно если учесть ее позу в таком платье.              Она улыбнулась девочкам и кивнула в их сторону, чтобы на мгновение отвлечь их от своей очень привлекательной и немного чересчур осведомленной об этом лучшей подруги.              - Очень красиво, - сказала она им еще раз, и она действительно имела это в виду.              Они были изысканно одеты, и какое-то мгновение она просто наслаждалась видом их молодых сильных тел под красивыми праздничными платьями.              - О, это пустяки, - сказала Силена, небрежно глядя на свое черное платье, стараясь больше не бросать взглядов на Алисию, пока та уходила, чтобы оставить свое пальто на вешалке.              - Это не пустяки, это прекрасно, - Ракель почувствовала необходимость добавить.              Темная ткань плавно облегала тело Силены, она была усеяна блестками, а длинная бахрома танцевала вокруг ее обнаженных ног. Ее веки покрывали два крылышка красных теней для век в тон, а черные волосы были слегка растрепаны, придавая ей тот беззаботный и молодой вид, который красноречиво говорил о ее природном характере.              Ракель улыбалась и напевала, принимая проявление скромности, хотя было совершенно ясно, что Силена знала о своей красоте и даже знала, как правильно ею пользоваться.              Что Ракель нравилось в этой молодой женщине, так это то, что она не чувствовала угрозы из-за своей красоты, и ей не казалось, что Силена когда-либо пыталась что-то доказать, наоборот.              Этого нельзя было сказать об Алисии, но за 20 лет их дружбы Ракель привыкла к ней и ее спорадическим проявлениям тщеславия.              - Куда я могу это поставить? - внезапно спросила Силена, демонстрируя свои бутылки с вином.              - На кухню, Хельсинки был там все утро, - сказала Ракель, кивнув головой в сторону другой комнаты.              Силена широко улыбнулась и пошла прочь, ее черные глаза пожирали дом по пути на кухню.              - Это великолепно! - пробормотала она, откинув голову на спинку кресла.              Ракель мягко улыбнулась, а затем поприветствовала Агату и Монику. Они снова обменялись нежными поцелуями, ласковыми словами, быстрыми объятиями и парой комплиментов, и только тогда Ракель начала чувствовать, насколько ей внезапно стало жарко.              - Я думаю, мне нужно это снять, - пробормотала она, извинилась и направилась в коридор, проходя мимо Алисии по пути, намеренно игнорируя ее.              Ей нужно было побыть одной, и это был идеальный шанс.              Она начала медленно снимать белое пальто, не сводя глаз с лестницы, высматривая Паулу.              Затем, освободившись от тяжелой ткани, она поправила красное платье на ногах, закрепив бант из ткани и убедившись, что вырез не слишком обнажает грудь.              Она рассеянно пригладила свои длинные волосы, поворачиваясь, полностью погруженная в свои мысли.              Вот почему, когда она заметила, кто все это время стоял у нее за спиной и теперь смотрел на нее глубокими непроницаемыми глазами, она слегка вздрогнула, прижав руку к сердцу.              - Серхио! - драматично воскликнула она, нервно посмеиваясь сама с собой, горячая волна удивления и смущения окрасила ее щеки.              Мужчина перед ней стоял неподвижно, он явно пытался расстегнуть свое собственное пальто, его руки все еще держали две половинки ткани. Его глаза были напряженными, когда он смотрел на нее, не произнося ни единого слова, его губы слегка приоткрылись.              Ракель моргнула, ее смешок тихо затих, губы приоткрылись, сердце громко застучало в груди.              Серхио моргнул, осознав, что она смотрит на него, ожидая, что он что-нибудь скажет. Он нахмурился, заметно сглотнул, а затем откашлялся, на мгновение забыв о своем собственном пальто.              Его указательный палец внезапно указал на нее. Он приоткрыл губы и тихо пробормотал, казалось, что-то было у него на уме, но он не мог выразить это словами.              Ракель слегка нахмурилась, ее руки нервно теребили мягкий бант.              Он начал настойчиво вглядываться в каждый жест, который делали ее руки.              - Серхио? - пробормотала она, внезапно забеспокоившись, что ему трудно дышать.              Он был таким бледным.              - Ты в порядке? - спросила она мягким, ободряющим тоном.              Как только она оказалась на расстоянии вытянутой руки, взгляд Серхио медленно переместился с банта на ее талии к ее глазам, он посмотрел на нее, глубоко нахмурив лоб, его губы приоткрылись, и он начал кивать, очень тихо.              Голова Ракель следила за его движениями, ее губы изогнулись в нежной улыбке.              Подсознательно ее правая рука переместилась к его плечу, она нежно погладила ткань его тяжелого пальто.              - Да? - пробормотала она, продолжая кивать головой в унисон с его.              Мужчине, стоявшему перед ней, все еще нужно было произнести хоть одно слово.              Ракель, впрочем, не сильно возражала против этого, близость позволяла ей смотреть ему в глаза, чувствуя, как тепло его тела рассеивается от зимнего пальто. От него приятно пахло свежим шампунем и чем-то исключительно мужским, что, судя по всему, особенно понравилось ее желудку, если судить по кульбитам.              Она мысленно напевала, чувствуя себя чрезвычайно довольной без всякой особой причины, если не просто находясь здесь с ним.              - Может быть, хочешь это снять? Здесь довольно жарко..., - пробормотала она, ее глаза внимательно изучали его пальто, она могла видеть проблеск его черного костюма под ним, и она бы солгала, если бы не призналась, что хотела увидеть его без угнетающей верхней одежды.              Ей было любопытно посмотреть на него, такого нарядного и праздничного.              - Я... Это так, да..., - прошептал он слабым голосом.              - Хорошо, тогда давай, - прошептала она, отступая в сторону, предоставляя ему свободу движений.              Серхио проследил за ней взглядом, его руки медленно - почти нервирующе - начали снимать тяжелое пальто со своих плеч.              Ракель стояла рядом с ним, бесстыдно глядя на него.              На нем действительно был черный костюм, очень красивый и элегантный, он облегал каждый изгиб тела с такой тщательностью, что она почти идеально могла определить, насколько мускулисты его предплечья или насколько широка на самом деле его грудь. Ткань была похожа на атлас. Он был темным, но мягким, не резким и, конечно же, не скучным или унылым, в нем он выглядел чрезвычайно элегантно, чего не было в его повседневных костюмах. Этот наряд раскрыл в нем ту сторону, которую она еще не видела, ту его сторону, которая начинала вызывать у нее сильное любопытство.              И снова ее желудок приятно перевернулся сам по себе. Она почувствовала, как дрожь пробежала по всему позвоночнику, лениво распространяясь на грудь и руки. Она погладила мягкую ткань своих рукавов и скрестила руки на груди, прочищая горло.              У нее уже начали возникать очень неуместные мысли о нем, и она еще ничего не выпила со времени своего последнего бокала.              Так держать.              Серхио оставил свое пальто на вешалке, затем замер, молча глядя перед собой.              Ракель была слишком занята, разглядывая каждый дюйм его костюма, чтобы заметить его внезапную неподвижность.              Когда он повернулся, она моргнула, как будто ее только что вывели из глубокого транса.              Очень неподходящий вариант.              Она инстинктивно улыбнулась, он был смертельно серьезен, его губы были поджаты, на лбу все еще читалась хмурость.              Ракель снова склонила голову набок, сбитая с толку его манерами.              - Лучше? - невинно спросила она.              Голова Серхио начала поворачиваться в стороны в знак несогласия.              Ракель нахмурилась.              - Нет? - она начинала чувствовать себя немного нелепо, стоя здесь с ним, в то время как он почти ничего не сказал.              Затем Серхио вдохнул большое количество кислорода, как будто пытался собраться с силами, чтобы наконец открыть рот и заговорить.              Ракель выжидающе ждала, ее собственное дыхание с тревогой задерживалось в легких.              Но прежде чем мужчина смог, наконец, присоединиться к ее разговору, на верхней площадке лестницы появилась Паула.              - Мама! - радостно воскликнула она, сразу привлекая ее внимание.              Ракель на мгновение забыла о мужчине, на которого до сих пор смотрела, ее глаза расширились, а улыбка расцвела от обожания и любви к своему маленькому ребенку.              В этом нет никакой вины Серхио, но Паула всегда была на первом месте для Ракель.              И весь сегодняшний вечер был посвящен ее ребенку и ее счастью, поэтому она просто полностью отвлеклась, повернувшись к лестнице и с любовью, сияющей в ее радужках, наблюдала, как ее ребенок спускается по лестнице, полностью одетый.              Сюрпризом, который Паула обнаружила в своей спальне, было красивое платье, которое Ракель лично выбрала для нее, чтобы надеть сегодня вечером. Это не выходило у Паулы из головы с тех пор, как она увидела его мерцающим в магазине. Ракель пообещала, что они когда-нибудь вернутся и купят его, она тайно купила его на следующий день, когда Паула была в школе, и больше никогда не поднимала эту тему.              Теперь она была в нем, и никогда еще не улыбалась так ярко, ее щеки были цвета клубники, а конский хвост радостно перекидывался через спину. Она сверкала в теплой атмосфере, расшитая блестками ткань ее платья отражала каждый рождественский огонек и заставляла их танцевать в бесконечном сверкающем ореоле.              Она сияла.              - Мама! Это то платье, которое я хотела! - сказала Паула, добравшись до подножия лестницы, она смотрела на блестящую ткань, поглаживая ее с заботой и обожанием.              Ракель опустилась на колени, чтобы как следует посмотреть ей в глаза, и кивнула.              - Это она, любовь моя, - прошептала она, сложив руки и широко улыбаясь. - Тебе нравится? - спросила она, хотя выражение радости и обожания на лице маленького ребенка было безошибочным.              - Я обожаю это! - весело воскликнула Паула, с энтузиазмом обвивая руками шею Ракель.              - Спасибо, спасибо, спасибо, - она начала повторять как мантру, прижимая ее к себе так крепко, как только могла, ее маленькие ручки осыпали Ракель таким количеством любви, какое ее сердце могло выдержать, не разорвавшись.              - Я рада, милая, я действительно рада, - пробормотала Ракель, уткнувшись носом в шею дочери, растворяясь в объятиях, наслаждаясь контактом, лелея ее сердце, наполняя весь ее организм, навсегда запечатлевая это воспоминание в ее мозгу.              Паула прижала ее к себе, глаза ее были закрыты, губы растянулись в довольной улыбке.              - Я люблю тебя, мама, - внезапно прошептала маленькая девочка, ее голос был мягким, а слова - как мед.              - Я тоже люблю тебя, милая, - ответила Ракель, сдерживая слезы. Она чувствовала, как они настойчиво жгут уголки ее глаз, требуя, чтобы она позволила им свободно струиться по щекам.              Она долго ждала этого момента, и видеть своего ребенка таким счастливым и радостным, знать, что она наконец-то делает что-то правильно после того ада, в который они были брошены, заставляло ее чувствовать себя слабой и хрупкой перед простым проявлением благодарности и любви.              Ей нужно было выплеснуть это наружу, но сейчас было не время.              Она умело проглотила слезы, а затем мягко рассталась, хотя могла бы обнимать ее всю ночь, даже не почувствовав усталости.              - Посмотри на себя! - внезапно сказала Алисия у них за спиной, прислонившись плечом к дверному косяку, ее глаза сияли, а улыбка была счастливой.              - Ты видела платье, тетя? - радостно воскликнула Паула, подходя к Алисии и демонстрируя свой новый прекрасный подарок.              Алисия, сразу же тронутая энтузиазмом ребенка, начала быстро кивать.              - Ты сногсшибательна, Паулита, - пробормотала она, мягко и гордо подмигнув Ракель в общем направлении. - Пойдем, давай покажем остальным, - прошептала Алисия, беря Паулу за руку и ведя ее в комнату.              Веселые голоса и восторженные "Ох" удивления внезапно наполнили дом.              Ракель тихо засмеялась, а затем ее тело осознало, что дочь больше не может ее видеть, и тогда слезы начали тихо катиться из ее глаз.               20:02               Он понятия не имел, как описать это ощущение внизу живота.              Это была та же Ракель, с которой он познакомился два месяца назад.              Та самая Ракель, которая пригласила его в свой дом в удобных зимних носках, спортивных штанах, свитере безразмерного размера, с волосами, собранными в неаккуратные хвостики или просто свободно ниспадающими на плечи.              Это была та же Ракель, которая удивила его новым, более ярким цветом волос буквально на прошлой неделе, та же Ракель, которая делила с ним выпивку, с которой он флиртовал по телефону.              Та самая Ракель, которая просила о частных уроках, чьей дочери он помогал с домашним заданием.              Та самая Ракель, которая заварила ему чай именно так, как он любил, предложила бокалы вина и приготовила жареную говядину с картофелем.              Та самая Ракель, которая могла съесть столько пирогов, сколько могла, пока не насытится.              Это была та самая женщина, которая приехала сюда в страхе перед своим мужем и которая теперь устраивала самый красивый и искрометный рождественский ужин, на который его когда-либо приглашали.              И на ней было красивое красное платье.              Вот в чем было отличие, должно быть, дело в платье.              Серхио испытывал большие трудности, пытаясь открыть рот и сказать что-нибудь, на самом деле что угодно, с тех пор, как он увидел ее без пальто.              Один чертов комплимент, вот и все, что ты можешь сказать, давай!              Но от него ничего не было сказано.              Она стояла там, глядя на него своими карими глазами, нежно поцелованная золотым ореолом, который ей идеально шел, ее волосы бесконечно струились, как мед, по обнаженным плечам... ее плечи.              Он все еще не переставал пялиться на обнаженную кожу, которую отчетливо видел прямо там, нежно обтянутую мягкой тканью этого прекрасного платья, того платья, которое, казалось, заключало ее в теплые объятия.              Он сразу заметил ее обнаженные ноги, когда она стояла у входа раньше.              Он не мог отрицать, что у него случился небольшой сердечный приступ.              Но он был странным человеком, на самом деле в этом не было ничего нового, он все еще иногда стеснялся нарядов своих подруг.              Хотя Ракель... она - совсем другое дело.              Она была женщиной, которую он научился узнавать совсем по-другому, той, которая говорила об интимности, хрупкости и человечности.              Он обнаружил ее внутренних демонов и страхи еще до того, как у него появилась возможность спросить, чего она обычно желала на Рождество в детстве.              Он знал о ее шрамах, ее боли, ее страхах, всех ее кошмарах и призраках ее прошлого и понятия не имел, какой у нее любимый фильм...              Такие простые и обыденные вещи должны быть на первом месте, не так ли?              Он понятия не имел, как эта штука работает.              Как вы можете узнать кого-то по-настоящему?              Есть какой-то определенный порядок, в котором все должно происходить?              Должны ли вы спросить о семье и друзьях, прежде чем говорить о том, чего вы больше всего боитесь?              Должны ли вы говорить о глупостях, прежде чем переходить к таким темам, как жестокое обращение, судебные процессы, адвокаты или насилие в семье?              Они, конечно же, не тратили впустую ни секунды, размышляя о том, как подойти к этой теме, это просто произошло, естественно.              Может быть, именно так вам следует узнать кого-то получше... позволяя событиям происходить одно за другим, не спрашивая себя, должно ли это происходить или нет... потому что это уже происходит.              В то время как его разум путешествовал за много миль отсюда, предлагая ему всего лишь десятки вопросов, на которые он понятия не имел, как ответить, Ракель начала тихо плакать.              Он заметил, поскольку бесстыдно пялился на ее плечи, что мягкая ткань медленно спадала с одной стороны, обнажая очень соблазнительную полоску кожи, которую опасно освещал янтарный свет в комнате.              Когда она начала всхлипывать, хотя она была тихой, а музыка была слишком громкой, чтобы что-либо расслышать, он заметил это движение, и его мозг немедленно забыл о том, что он пускал на нее слюни, как лабрадудель, потому что Ракель плакала, и она не стояла там, чтобы он пялился, как придурок.              Он покачал головой и откашлялся.              Он понятия не имел, хотела ли она, чтобы к ней подошли, помогли, утешили, или же она хотела просто побыть в данный момент одна, собраться с мыслями и прийти в себя.              Он неловко стоял позади нее бесконечное мгновение, его пальцы покалывало от желания дотронуться до ее плеча и спросить, все ли с ней в порядке.              Его ноги дрожали от желания уйти и просто оставить ее в покое.              Но прежде чем он успел сделать что-либо из двух, Ракель моргнула в его сторону.              - О, прости, Серхио, - извинилась она, шмыгнув носом чуть громче, вытирая слезы со щек и неловко хихикая.              - Я не хотела портить настроение, - сказала она, ее голос слегка дрожал. - Ты в порядке? - спросила она его.              До сих пор она плакала и спрашивала его, все ли с ним в порядке.              Серхио чувствовал себя полным идиотом.              Вероятно, он был одним из них.              - А ты? - пробормотал он, медленно приближаясь к ней.              Ракель снова усмехнулась, явно смущенная проявлением эмоций, которого явно не должно было случиться.              - Да. Да, это так, - она улыбнулась, а затем вздохнула, делая шаг к нему. - На самом деле я действительно счастлива, - сказала она, и у нее явно сдавило горло.              - Странно говорить это, когда ты все еще плачешь, как идиотка, не так ли? - пошутила она, хихикая и качая головой.              - Время от времени я немного драматизирую, - призналась она.              Серхио не смог удержаться от ласковой улыбки миниатюрной женщине, все еще громко сопящей перед ним.              Она была настоящим видением, которое стоило созерцать.              Ее красивое платье подчеркивало каждый изгиб ее женственного тела, макияж был праздничным, но нежным, а ее духи, которые он только что заметил, говорили ему о долгом мытье, уходе за собой и целеустремленности. И все же, стоя вот так, она выглядела такой хрупкой, ранимой, просто мать, явно тронутая счастьем своей дочери.              - Паула в восторге. Ты проделала потрясающую работу, - сказал он, не уверенный, что он должен был сказать, чтобы заставить ее почувствовать себя лучше.              Губы Ракель расплылись в очень яркой улыбке, и это заставило его подумать, что, возможно, он выбрал правильные слова.              - Да, она выглядит действительно счастливой, - сказала она, кивая сама себе, ее руки нервно играли с мягким бантом на талии.              Эта штука заставляла его мысли уноситься далеко-далеко, ему пришлось отвести взгляд, прежде чем он сделал что-то, о чем наверняка пожалеет.              - Что ты обо всем этом думаешь? Достаточно ли это празднично? - спросила она, меняя тему, чтобы помочь ей справиться с эмоциональным смятением.              Серхио ухмыльнулся и кивнул, его глаза быстро бегали по сторонам. - Я думаю, в следующем месяце тебе придется оплатить чертовски большой счет, но..., - он пожал плечами, вызвав у нее тихий смешок. - Это довольно впечатляюще, - признался он, радостно кивая.              - Да... Я довольно безрассудна, это неоспоримо, - сказала она, пробегая глазами по каждому украшению, каждому цвету и точке света.              - О, ты абсолютно опасна, мы не можем позволить тебе быть одной, ты могла бы заняться такими вещами, как аренда дома или покупка целого склада украшений, - он снова пошутил, чтобы вызвать у нее еще один смешок.              Это сработало.              - Да, ты всегда должен присматривать за мной, - сказала она с игривой улыбкой.              Серхио что-то промычал и прищелкнул языком, сложив руки чашечкой за спиной.              - Я бы не возражал, - рассеянно произнес он, не сводя с нее глаз.              Выражение лица Ракель внезапно изменилось с игривого на... на...              - Эй! - голос Силены громким эхом разнесся вокруг них, отвлекая их обоих от их маленького мгновения. - Первый тост должна предложить хозяйка! - сказала она, дико ухмыляясь с порога.              Ракель тихо усмехнулась и кивнула. - Да, да. Ты права, - сказала она, уже отходя от него.              Но прежде чем она успела исчезнуть из поля его зрения, она посмотрела на него, и свет, мерцавший в ее карих глазах, сказал ему, что этот разговор еще не окончен.              Силена радостно умчалась прочь, Ракель бросилась за ней, но прежде чем она успела что-либо предпринять, Серхио внезапно предпринял смелую попытку прояснить ситуацию.              Его левая рука потянулась к ней, и когда его пальцы нежно обхватили ее запястье, Ракель немедленно повернула к нему голову, ее глаза удивленно моргнули, губы приоткрылись.              - И последнее, - пробормотал он, чтобы убедиться, что только она может слышать.              Ракель склонила голову набок и сглотнула, явно не уверенная в том, что сейчас произойдет, но, по-видимому, жаждущая узнать.              Серхио глубоко вздохнул, собрал всю необходимую ему храбрость и, наконец, произнес это вслух.              - Ты сегодня прекрасно выглядишь.              Так оно и было.              Он сказал это.              Громко и отчетливо... или, точнее: тихо и намеренно произносимо в темном углу дома, с мерцающими рождественскими огнями, обрамляющими сцену, как очень праздничный сон.              И, судя по выражению лица Ракель, она правильно восприняла его сообщение.              Ее глаза быстро заморгали, щеки покраснели, как и ее красивое платье, губы все еще были приоткрыты, мышцы явно напряглись.              Затем Серхио понял, что все еще держит ее за запястье. Он посмотрел вниз, мысленно представил, как выглядит ее кожа по контрасту с его собственной, а затем отпустил ее.              - Давайте произнесем первый тост, я думаю, что это будет еще не все, мы должны позволить этому случиться... как это теперь говорят? - он нахмурился, затем торжествующе улыбнулся. - О да, мы должны начать эту вечеринку, - сказал он, кивая и явно пытаясь избежать какого-либо ответа с ее стороны.              Внезапно ее карие глаза стали слишком тяжелыми для него, пока она соображала, что сказать в ответ на его комплимент.              На самом деле он ничего не хотел взамен, он просто сказал это, потому что она действительно была красива и заслуживала того, чтобы знать.              Почему?              Он понятия не имел, но чувствовал необходимость сообщить ей, что он думает.              Не то чтобы ее заботило, что он думает, но...              Мысли перестали мучить его в тот момент, когда Ракель протянула к нему руку и притянула ближе, не давая ему пока переступить порог гостиной.              - Ты и сам выглядишь очень привлекательно, - сказала она тогда, заставив его замолчать раз и навсегда.              Дразнящая улыбка, которой она одарила его, входя в комнату, преследовала его и по сей день.               20:18               - В Артеке всегда было так холодно? - спросила Ева, раздраженно фыркая.              - Насколько я помню, - Андрес ответил ей, и в уголках его губ заиграла дикая усмешка. Он остановился как вкопанный и стряхнул пару снежинок с ее волос.              - Пойдем, я замерзаю, - она снова принялась причитать.              Андрес ухмыльнулся, в то время как его руки удобно легли между ее лопаток, мягко направляя ее к входной двери.              Изнутри доносились звуки голосов и мягкое эхо музыки.              Он постучал, а затем подождал, пока Ева дрожала рядом с ним.               ****               - Ладно, итак... Я бы действительно хотела поблагодарить вас всех за..., - голос Ракель замер у нее в горле в тот момент, когда от входа донесся громкий стук.              - О черт, мы забыли о твоем брате, - сказала Силена, одно соленое пирожное уже было у нее во рту.              Паула хихикнула, услышав это почти ругательство, и спрятала улыбку за ладонью, в то время как Алисия весело ухмыльнулась.              Молодые женщины игриво захихикали, Серхио хмыкнул и молчаливым жестом предложил пойти и открыть.              Ракель сочла своим долгом присутствовать при приходе последнего гостя, поэтому оставила свой бокал на столе и последовала за ним.              - Что ты делаешь? - спросила она его с шипением.              - Открываю дверь? - сказал он так, как будто она только что задала ему очень глупый вопрос.              - Да, большое тебе спасибо, я это вижу, - фыркнула она, подходя и становясь перед ним. - Мой дом, моя парадная дверь, мои гости... Я должна быть той, кто приветствует их, тебе не кажется? - риторически спросила она его, склонив голову набок.              Серхио поджал губы. - Мой старший брат, моя бывшая девушка... Я просто хотел помешать тебе..., - он не закончил фразу.              - Что? - спросила она, качая головой. - Это всего лишь Андрес и Ева, беспокоиться не о чем, - сказала она, пожимая плечами, как будто это действительно было пустяком.              Не дожидаясь его ответа, она повернулась и открыла дверь.              Тут же внутрь ворвался холодный ветер, растрепав ее волосы, забравшись под короткое платье и покрыв кожу мурашками.              Андрес уже ухмылялся, его черные глаза с большим любопытством осматривали красивый праздничный наряд Ракель, и Серхио уже чувствовал, как у него закипает кровь.              Ева стояла рядом с ним, дрожа как осиновый лист под падающим снегом, ей явно было трудно сохранять неподвижность в конечностях.              - Ракель, какая радость, - Андрес радостно взревел, заходя внутрь и широко раскрывая руки, сразу же заключая миниатюрную женщину в совершенно ненужные объятия.              Серхио закрыл глаза и тяжело вздохнул.              Ева надежно застегнула пальто на шее, явно испытывая дискомфорт.              - Андрес, какое удовольствие, - смущенно сказала Ракель. - Может, нам позволить твоей подруге тоже войти? - предложила она, явно намекая на неспособность Евы перестать стучать зубами.              - Могу я? - спросила она. Ракель оттолкнула Андреса и одарила другую женщину яркой и натянутой улыбкой.              - Конечно, ты можешь. На улице холодно, пожалуйста, заходи, - сказала она, бросив предупреждающий взгляд на Андреса.              Его ухмылка ни разу не померкла, его глаза бесстыдно пожирали каждый сантиметр красного платья, давая понять, что он совершенно не заинтересован в том, чтобы вести себя должным образом сегодня вечером.              Ракель проигнорировала его и снова закрыла дверь, осуждающе подняв бровь в сторону Серхио, который просто стоял неподвижно, ничего не говоря.              Ева повернулась, все еще дрожа.              - Этот дом прекрасен. Ты проделала потрясающую работу, - сказала она, ее черные глаза блуждали по потолку, стенам и каждому маленькому уголку, тщательно фиксируя каждую деталь.              Ракель гордо улыбнулась. - Да, мы это сделали. Он очень помог, - сказала она, наклоняя к нему голову и делая шаг навстречу, почти касаясь его плечом.                     Серхио нахмурился, не совсем уверенный, как интерпретировать это проявление... что это было?              На самом деле он понятия не имел.              Ева улыбнулась им обоим и кивнула. - Тогда вы оба отлично поработали, - поправила она себя, прежде чем последовать за Андресом в уголок, который Ракель специально организовала для пальто и шляп. Дрожащими руками она начала разворачивать свое длинное пальто, все еще изрядно пострадав от пронизывающего холода той темной и снежной ночи.              Ракель стиснула зубы, скрестила руки на груди и оглядела ее с головы до ног.              - Что это было? - Серхио прошептал ей на ухо.              Ракель даже не вздрогнула, явно слишком сосредоточенная на женщине, стоявшей перед ней.              - Я понятия не имею, о чем ты говоришь, - ответила она ему сквозь стиснутые зубы.              Серхио моргнул, явно не удовлетворенный ее ответом.              Тогда глаза Ракель расширились, и она приоткрыла губы в неподдельном изумлении.              Серхио был занят тем, что пытался разгадать ее настроение, бесстыдно разглядывая ее, и понятия не имел, что могло вызвать такую реакцию.              - Ты, должно быть, шутишь, - пробормотала она, моргая, как будто пытаясь прояснить зрение и заставить исчезнуть тот образ, который вызвал это недоверие.              - Что? - спросил Серхио, переключая внимание на своего брата и его бывшую девушку, сразу заметив, во что была одета Ева... или, правильнее сказать, не одета.              Ее голубое платье элегантно облегало ее высокую фигуру, а бледная спина была полностью обнажена под очень тонкими бретельками ткани.              Для него в этом не было ничего необычного, он видел, как она носила очень модные, очень элегантные, а иногда даже очень неподходящие платья, когда они встречались. После того, как он переспал с ней, это перестало его беспокоить, стало почти привычкой регулярно видеть участки ее кожи.              - О... это, - сказал он, кивая сам себе.              Ракель снова моргнула, затем начала переводить взгляд с нее на него.              - Вы двое действительно встречались? - спросила она в шоке, ужасе, панике, он действительно не знал.              Серхио нахмурился, не понимая, как платье Евы могло заставить ее внезапно усомниться в этом.              - Да... а что? - спросил он, пожимая плечами.              Ракель продолжала смотреть на него с потрясением, мерцающим в ее насыщенных карих глазах.              - Я... что... какого хрена..., - она проглотила все ругательства, которые собиралась произнести, и покачала головой, пробормотав отчетливое "Нет, хорошо, мне нужно выпить", прежде чем исчезнуть в гостиной.              - Андрес, Ева, пожалуйста, заходите, давайте произнесем тост! - крикнула она, заставив остальных зааплодировать, а Андреса и Еву радостно последовать за ней.              Только Серхио постоял там еще мгновение, совершенно сбитый с толку тем, что только что произошло.              Он моргнул и, стряхнув с себя оцепенение, последовал за ними в другую комнату и направился к обеденному столу.              Ракель уже стояла на своем месте, которое было напротив его, с бокалом в руке.              Она подождала, пока каждый выпьет свое, а затем возобновила свою предыдущую речь.              - Давайте начнем этот рождественский ужин, наслаждайтесь вашим пребыванием, ешьте столько, сколько сможете, и..., - ее взгляд на мгновение переместился с него на Еву, а затем на Андреса, - будьте добры друг к другу, но самое главное..., - ее взгляд наконец задержался на нем, - повеселитесь, - сказала она, мягкая ухмылка тронула уголки ее губ, все зааплодировали, а затем, пока ее глаза продолжали подозрительно смотреть на него, она сделала большой глоток.              Серхио проследил за ее движениями, а затем нахмурился и пожал плечами, давая ей понять, что он понятия не имеет, что ее беспокоит.              Ракель сделала щедрый глоток вина, затем поджала губы, прищелкнула языком и покачала головой, как показалось, с презрением, прежде чем агрессивно сесть.              Тогда-то все и начали настойчиво пялиться на Еву.              Все, кроме Ракель, которая внезапно уставилась на него, или, правильнее сказать, впилась взглядом.              Серхио никогда в жизни не чувствовал себя таким сбитым с толку.              Ева моргнула, осознав, что все взгляды устремлены на нее. Андрес, стоявший рядом с ним, счастливо улыбнулся, его темные глаза сразу же заметили Алисию, сидевшую рядом с Ракель, пока она гладила Паулу по голове, ее голубые глаза были ледяными.              Чего Серхио еще не заметил, так это того, что он сидел между своей бывшей девушкой и старшим братом.              Ладно, с этим может быть немного трудно справиться в течение ночи.              Силена продолжала бросать забавные взгляды на него и женщину рядом с ним, в то время как Агата явно бормотала веселые шутки, которые должна была слышать только ее подруга.              Рядом с Ракель сидела Моника, которая продолжала бросать предупреждающие взгляды на своего парня, который сидел по другую сторону стола, между Анибалем и его собственным братом, и уже начал корчить рожи и явно намекать на грязные шутки, которые были почти уместны, когда он сидел так близко к девушке.              Каждая пара была разделена, все, кроме него и его бывшей девушки...              Достаточно справедливо.              Ракель сделала еще один большой глоток из своего бокала, ее глаза на мгновение забыли о том, что нужно просверлить дыру в его черепе, и теперь она была очарована синей тканью платья Евы.              Она до боли стиснула челюсти, ее пальцы так крепко сжимали бокал, что, если бы она не остановилась, он, вероятно, разбился бы вдребезги.              Она выглядела достаточно сильной, чтобы справиться с этим.              Серхио сглотнул, пытаясь оценить, сколько еще силы потребовалось хрупкому кристаллу, чтобы разбиться вдребезги и превратить эту ночь в спешку в ближайшую больницу скорой помощи.              - Давайте начнем с закуски! - теплый голос Хельсинки внезапно нарушил напряженную тишину, он появился в комнате с подносом, уставленным деликатесами, и радостно поставил его на стол, одарив Ракель ободряющей улыбкой.              Она улыбнулась и заметно расслабилась.              Серхио отодвинулся в сторону, давая высокому мужчине достаточно места, чтобы поставить поднос посередине стола.              - Здесь у нас есть пинчо* всех сортов, сказал он, оставляя восхитительную закуску на скатерти, широко улыбаясь.              - А здесь у нас есть блюда из помидоров, канапе и крекеры, - добавила Алисия - когда она встала, чтобы помочь ему? Почему она помогала ему? Хельсинки улыбнулся в ее сторону, а затем одобрительно кивнул.              - Пожалуйста, наслаждайтесь, - сказал он, возвращаясь на кухню.              - Разве ты не собираешься посидеть с нами? спросила Ракель, слегка нахмурившись.              Хельсинки покачал головой и улыбнулся. - Мне нужно позаботиться еще о паре вещей, - он подмигнул ей и снова исчез в другой комнате.              Ракель моргнула, а затем кивнула, хотя ей явно хотелось, чтобы он присоединился к ним.              - Что ж, приятного аппетита, - сказала она, одаривая всех улыбкой.              Затем стол наполнился громкими голосами, и все начали наполнять свои тарелки вкусной едой.              Ракель отпила из своего бокала, но не потянулась к подносу, ее взгляд мягко скользнул по гостям, и она мягко улыбнулась, потягивая игристое вино.              Серхио наблюдал за ней, она была так близко, что он мог говорить с ней шепотом, и она услышала бы, если бы он захотел. Однако вместо того, чтобы заговорить, он просто терпеливо смотрел.              Андрес, сидевший рядом с ним, быстро направился к паре пинчо, а затем начал пытаться вовлечь Алисию в разговор.              Ева посмотрела на него, по-видимому, с любопытством ожидая, что он собирается сделать, что скажет и сколько времени потребуется рыжей красавице, чтобы влепить ему пощечину.              Она выглядела так, словно ей уже было весело.              Ракель заметила, что ее внимание приковано к Алисии, потому что та внезапно переключила свое внимание на нее и Андреса, приподняв одну бровь, и начала прислушиваться к их разговору.              На каждое очаровательное замечание Андреса она закатывала глаза и делала глоток своего напитка.              Алисию, казалось, он не беспокоил, пока что нет. Она принимала каждый комплимент с элегантностью и уверенностью, время от времени напевая и деликатно откусывая от еды.              Ева теперь держала руки под подбородком, а голову склонила набок.              Внезапно он почувствовал, как она толкнула его в бок.              Он моргнул и посмотрел на нее, она одарила его мягкой улыбкой.              - Привет, - сказала она, сверкнув ему множеством белых сверкающих зубов.              Серхио вежливо улыбнулся и склонил голову в знак приветствия.              - Привет, - пробормотал он, и воротник его рубашки внезапно стал очень тугим.              Он не осмеливался посмотреть в сторону Ракель, боясь, что снова заметит, как она свирепо смотрит на них обоих.              Ева действительно проверила ее, пусть и слегка, она была хороша в сборе деталей, не давая понять, что это так.              - Как дела? Что ты думаешь об этом? - спросила она его, беря в руки свой бокал и осторожно отпивая из него.              Серхио неловко усмехнулся и пожал плечами.              - Все идет довольно хорошо, - сказал он, искренне улыбаясь.              Ева ласково улыбнулась в ответ.              - Я рада, что тебе не некомфортно со всеми этими людьми, - пробормотала она, слегка наклоняясь к нему, отчего он снова усмехнулся и покачал головой. Улыбка тронула его губы.              - Нет, я люблю этих людей, - сказал он, утвердительно кивая.              - О... так мило с твоей стороны сказать это, - промурлыкала она, нежно поглаживая его одной рукой по щеке.              Серхио моргнул, внезапно не совсем понимая, что происходит.              Если бы только он мог видеть женщину, сидящую перед ним, или поднятый вверх большой палец, которым Андрес показал Еве из-за своей спины, он, вероятно, понял бы всю ситуацию немного лучше.               20:40               Алисия могла сказать, что Ракель изо всех сил старалась не взорваться. Она отчетливо чувствовала ее напряжение, оно исходило от нее горячими волнами.              Она была занята тем, что игнорировала флирт Андреса, чтобы хоть как-то помочь, но ее шестое чувство громко и ясно говорило с ней, прося приглядывать за своей лучшей подругой.              Паула сидела в конце стола, радостно беседуя с Анибалем и Даниэлем, объясняя все, чего она хотела в этом году, в данный момент она не нуждалась в помощи.              На другом конце стола Серхио краснел, как полный идиот, в то время как его бывшая девушка шептала ему на ухо личные шутки.              Однако больше всего ее беспокоили стиснутые челюсти Ракель, напряженные плечи и навязчивое пьянство.              Она уже наполнила свой бокал во второй раз и еще не попробовала ни одного из восхитительных пинчо, которые готовил Хельсинки.              - Могу я сказать? - внезапно сказал Андрес, явно не дожидаясь ее одобрения, и сразу же приступил к своей сольной речи. - Зеленый - определенно твой цвет, - сказал он, его черные глаза жадно скользили по ее прекрасному платью в десятый раз с тех пор, как он положил на нее глаз. Алисия закатила глаза, следя за выражением лица Ракель, в то время как та продолжала пристально смотреть на мужчину перед ней.              - Шелк - удивительная ткань, не так ли? - сказал он тогда, счастливо улыбаясь.              Алисия прищелкнула языком и что-то промурлыкала. - Думаю, да, - сказала она, явно не заинтересованная в поддержании этой темы разговора.              Однако Андреса, казалось, не беспокоило отсутствие у нее интереса, потому что он упрямо продолжал осыпать ее ненужными комплиментами.              В какой-то момент что-то произошло, Ракель стукнула бокалом по столу, не обратив никакого внимания на пролитое вино, и фыркнула, скрестив руки на груди и глядя в сторону Андреса.              Алисия с любопытством подняла бровь и заметила, как Серхио и Ева перестали разговаривать и посмотрели на нее.              Темные глаза Евы перевели взгляд с Ракель на нее, и Алисия одарила ее мягкой дразнящей улыбкой. Брюнетка склонила голову и сосредоточилась на своей тарелке, явно не заинтересованная в состязании в гляделки, которое Алисия с удовольствием начала бы.              - Итак, Андрес, расскажи мне, - начала говорить Ракель, перебивая мужчину, который счастливо улыбался ей, наслаждаясь ее вниманием к нему.              - Да, любовь моя? - он ухмыльнулся, а Ракель фыркнула.              - Как ты думаешь, чего именно ты собираешься добиться сегодня вечером? - спросила она шепотом, стараясь, чтобы ее не услышали за шумом голосов и слабым эхом музыки.              Паула сидела через несколько стульев от нее и Ракель явно не хотела, чтобы она что-нибудь слышала.              Андрес наклонил голову, понизив голос, явно поняв намек на то, что это был частный разговор.              - Что ты имеешь в виду, дорогая? - спросил он, слегка наклонившись к ней.              Серхио, сидевший рядом с ним, нахмурился, когда заметил, как близко его брат наклонился к женщине в красном платье.              Ракель улыбнулась и наклонилась сама. Теперь их разделяло только физическое расстояние, которое стол заставлял их соблюдать.              - Ты приводишь сюда свою прекрасную подругу, а потом начинаешь флиртовать с ней... Я не вижу здесь твоей цели, - сказала она, насмешливо улыбаясь и наклоняя голову.              Алисия на мгновение расширила глаза, осознав, что Ракель действительно выпила слишком много для ее же блага.              - Ракель..., - пробормотала она, прочищая горло, но Ракель подняла руку перед ее лицом, давая понять, что обращается не к ней и не хочет, чтобы ее прерывали.              Андрес лишь ухмыльнулся в ответ на ее вопрос, а затем поднял глаза к потолку, изображая, что что-то объясняет.              Ракель осуждающе подняла бровь и ждала.              Серхио тем временем продолжал хмуриться, как идиот, в то время как Ева спокойно потягивала вино, явно осознавая, что чего-то недоговаривает.              Алисия сделала мысленную пометку загнать незнакомку в угол и вытянуть из нее ответы, которые она явно приберегала для себя.              - Я просто наслаждаюсь обществом красивых женщин, - сказал он тогда, чтобы ответить на ее вопрос. - И тобой тоже, - добавил он, протягивая к ней одну руку и поглаживая ткань ее красного рукава.              Взгляд Ракель переместился на его пальцы, она что-то напевала себе под нос, а затем медленно отступила назад, чтобы восстановить безопасное расстояние между ними.              - Понятно, - сказала она, делая еще один большой глоток из своего бокала.              Алисия почувствовала, как ее желудок неодобрительно скрутило, ей нужно было поскорее что-нибудь съесть.              Андрес ухмыльнулся и кивнул, снова расслабляясь на своем сиденье. - Я имею в виду, ты не можешь отрицать, что сегодня вечером этот дом наполнен прекрасными созданиями, - сказал он, пряча очередную ухмылку за краем своего бокала.              - Конечно, - сказала Ракель с натянутой улыбкой, и ее карие глаза подсознательно метнулись к женщине в голубом, сидевшей по другую сторону стола.              Она явно была обеспокоена ее присутствием, или, правильнее сказать, ее внешностью.              Алисия сглотнула и вздохнула, еще раз проверяя, как там Паула.              Маленький ребенок продолжал радостно болтать с двумя молодыми людьми, по-прежнему совершенно не обращая внимания на взрослых, которые сегодня явно вели себя как подростки.              Серхио с нахмуренным лицом продолжал смотреть на Ракель неопределенное время, Ева бросила предупреждающий взгляд в сторону Андреса, но он пожал плечами и улыбнулся, Ракель продолжала кипеть, не сводя карих глаз с нахального мужчины, и Алисия просто хотела, чтобы она была уже слишком пьяна, чтобы беспокоиться.               20:55               Закуски были съедены с удовольствием и жадностью. Все попробовали изумительно приготовленную еду, все, кроме Ракель.              Она была слишком занята, впиваясь взглядом в мужчину перед ней, расспрашивая о намерениях Андреса и избегая любого зрительного контакта с женщиной в синем платье, которая была невыносимо сногсшибательна и была занята мысленным планированием убийств и способов случайно пролить красное вино на богатую ткань.              Она не должна была вести себя так по-детски.              Она приняла просьбу Андреса, думая, что легко справится с этим. На ней было красивое красное платье, дом был потрясающим, ее ребенок был счастлив, а ее новые друзья были радостными и уже навеселе, Серхио помогал ей с раннего утра и теперь был одет в красивый черный костюм, она легко могла пережить ночь.              Чего она не приняла во внимание, так это то, что женщина, с которой он встречался четыре года назад, выглядела так сногсшибательно и в то же время была невыносимо доброй, вежливой и нежной.              Она улыбнулась Пауле, пожелала ей счастливого Рождества, представилась старой подругой и учительницей математики, и Паула уже прониклась к ней симпатией.              Невыносимо.              Ракель осознавала тот факт, что в этом не было никакого смысла.              Она должна была наслаждаться, расслабиться, позволить вину течь рекой, еде наполнять ее желудок, музыке гармонично отдаваться эхом вокруг них, а настроению становиться приподнятым и праздничным.              И все же... она не могла перестать напрягать мышцы, покалывать пальцы, а нервная система реагировать на все, что делала или говорила высокая женщина, хотя она ни разу не посмотрела в ее сторону и никогда не пыталась завязать с ней какой-либо разговор.              Может быть, это и приводило ее в ярость больше всего.              Казалось, что Ева была слишком расслаблена, ей было абсолютно комфортно там, где она сидела, совершенно не обращая внимания на людей, болтающих вокруг нее, или на взгляды, которые Ракель постоянно бросала в ее сторону.              Достаточно.              Здравый смысл попытался вернуть контроль над ее мыслями, заставив ее попробовать последние два пинчо, оставшиеся на подносе, чтобы заполнить пустоту в желудке и помочь крови выдержать большое количество вина, уже текущего по ее венам, затуманивая разум и угрожая ее правильным манерам.              Алисия не сводила с нее своих голубых глаз, явно проверяя, действительно ли она правильно питается, а не просто напивается на собственном рождественском ужине.              Ракель мягко улыбнулась ей, пробуя восхитительную жареную рыбу на закуску.              Хельсинки действительно был адским кулинаром.              Она долго спокойно пережевывала свою еду, не обращая внимания на остальных гостей, просто сосредоточившись на своем голоде, который она заметила только сейчас, и позволив музыке направить ее мысли в более безопасное русло.              В конце концов, подносы были опустошены, Хельсинки вернулся и с довольной улыбкой убрал со стола.              Ракель кивнула в его сторону, чтобы убедиться, что он знает, что она благодарна и навсегда останется у него в долгу.              Он пожал плечами с еще одной нежной улыбкой, и она почувствовала себя счастливой, подперев щеку левой рукой.              Затем ее взгляд в последний раз переместился на мужчину, сидящего напротив нее.              Он пристально смотрел на нее, на его губах играла мягкая улыбка.              Он был таким красивым. На мгновение она забыла о своем внутреннем смятении, своем детском поведении, своих тревогах и сомнениях.              Она просто наслаждалась видом этого красивого, блестящего мужчины, сидящего за ее столиком, вокруг них сверкали рождественские огни, элегантный черный костюм подчеркивал его сильные мышцы, отчего ее язык становился жидким, а мысли снова уводили на запретную территорию.              Она улыбнулась сама себе, он заметил этот мягкий жест, и его собственная ухмылка стала еще шире.              Она облизнула пересохшие губы и сделала глоток воды, ее тело поблагодарило ее за зрелый выбор, и она тяжело вздохнула и снова расслабилась.              Эхо счастливого голоса Паулы донеслось до нее с другого конца стола, она казалась такой счастливой...              Сердце Ракель екнуло в груди, она посмотрела на нее, и они обменялись восторженными взглядами.              Она действительно была счастлива.              Затем Ева внезапно прервала молчание и решила поговорить непосредственно с ней.              - Она кажется очень счастливой, - пробормотала женщина, ее голос был мелодичным, женственным, манящим, глубоким и мягким, как бархат и шелк.              Ракель моргнула в ее сторону, удивленная тем, что та обратилась прямо к ней.              Серхио застыл на своем месте, он моргнул в ее сторону, казалось, потрясенный не меньше ее.       - Да... да, она счастлива, - Ракель ответила, находя утешение в теме разговора.              Она могла поговорить с Евой о своей дочери, Паула была ее безопасным местом, в конце концов, она знала, как справиться с этим, не строя мысленных планов гибели забывчивой женщины.              Ева улыбнулась и кивнула, ее длинные пальцы осторожно взяли бокал, когда она подносила его к губам.              - Она очень вежливая... добрая и, кажется, довольно остроумная для своего возраста, - предложила она, подперев подбородок рукой.              Ракель моргнула, в очередной раз не в силах понять, откуда это взялось.              Однако она не собиралась отступать от попытки завязать нормальный, взрослый разговор.              - Да, она очень умная, очень добрая... Мне повезло, - призналась Ракель, мягко улыбаясь.              Ее карие глаза вопросительно уставились на Серхио.              Он едва заметно моргнул, по-видимому, сам не зная, как объяснить этот обмен репликами.              - Ммм, да, ну... вероятно, она родилась со многими из своих черт, но... ты, несомненно, проделала хорошую работу, - сказала тогда Ева, поднимая бокал в ее сторону и нежно улыбаясь.              Разум Ракель успокоился.              Что происходит?              - Я... ну, да, я думаю, я..., - она откашлялась, внезапно это проявление доброты заставило ее почувствовать себя ужасно из-за всех своих невежливых мыслей. - Спасибо, - в конце концов, сказала она.              Алисия, сидевшая рядом с ней, сильно нахмурилась, явно заинтригованная разговором между ними, сама удивляясь, что все прошло так гладко.              - Всегда пожалуйста, - добавила Ева, кивая и улыбаясь Пауле. - Иногда родителям нужно напоминать о той великой работе, которую они выполняют, - сказала она, одобрительно кивая.              Ракель поставила свой бокал на стол и осторожно сделала глоток.              При слове "родители" ее мысли автоматически перенеслись к Альберто.              Она ничего не могла с этим поделать.              В конце концов, Паулу последние семь лет воспитывали оба, и часть его влияния, безусловно, просочилась сквозь щиты, которые Ракель пыталась воздвигнуть вокруг нее.              Она закрыла глаза и отогнала назойливые мысли.              И Серхио, и Алисия были достаточно благоразумны, чтобы почувствовать перемену в ее настроении.              Рука Алисии мягко скользнула по ее спине, она широко раскрыла ладонь на мягкой ткани, ее тепло распространилось по лопаткам Ракель, она расслабилась и улыбнулась ей в знак благодарности.              Серхио не сводил с нее тяжелого взгляда, когда она снова посмотрела на него, он кивнул, проверяя, что с ней все в порядке.              Ракель мягко кивнула, а затем откашлялась, улыбаясь трем молодым женщинам, сидевшим рядом с ней.              Силена, сидевшая во главе стола, втянула ее в бесполезный разговор, и Ракель с радостью сменила тему.              Тяжелые мысли снова забылись.              Серхио продолжал настойчиво проверять ее, Алисия продолжала игнорировать Андреса, Паула по-прежнему весело болтала, а Ева тем временем наблюдала за столом и за каждым другим гостем, не произнося ни слова, не думая ни о чем конкретном.              Часы продолжали тикать, быстро приближалась полночь.               21:03               - Давайте есть! - Хельсинки громко взревел, входя в гостиную.              Он хлопнул в ладоши, получая одобрительные кивки от гостей.              Ракель тепло улыбнулась ему, и Алисия снова встала и последовала за ним на кухню.              Серхио проследил за высокой рыжеволосой девушкой взглядом, спрашивая себя, что, черт возьми, произошло, что она вдруг стала такой сговорчивой.              Ракель, казалось, думала о том же, если судить по ее нахмуренному лицу.              - Она прекрасна сегодня вечером, не так ли? - вдруг вполголоса спросил его Андрес, поднося стакан к губам и ожидая, пока их тарелка наполнится чем-то пахнущим как суп из рыбы и морепродуктов, и в животе у него заурчало от предвкушения.              - Кто? - спросил его Серхио, его взгляд быстро переместился с Алисии на Ракель, которая корчила рожицы на другом конце стола в сторону своей дочери, и обе начали тихо хихикать.              Андрес ухмыльнулся, хотя Серхио не смотрел и ничего не заметил.              - Хельсинки, конечно, - пошутил он.              - Что? - Серхио нахмурился, не совсем уловив игривый тон.              Андрес усмехнулся, а затем яростно похлопал его по спине.              - Ах, братец, всегда так весело, когда ты рядом на этих светских мероприятиях, - сказал он, качая головой по сторонам, явно получая массу удовольствия в одиночестве.              Серхио моргнул, не совсем понимая, к чему он клонит.              - О, пожалуйста, Андрес, оставь его в покое, - пробормотала Ева с другой стороны от него, неодобрительно качая головой.              - Я ничего не делаю, - заявил Андрес, пожимая плечами и одаривая ее лучезарной улыбкой.              Ева усмехнулась и что-то пробормотала себе под нос.              Серхио продолжал смотреть на них обоих, нахмурив брови.              - Не могли бы вы, пожалуйста, перестать препираться, как дети? - предложил он, накрывая колени салфеткой, чтобы защитить модные брюки от пролитого супа.              - О, поверь мне, Серхио, я не планирую разговаривать с ним до конца вечера, если тебе от этого станет легче, - сказала Ева, дразняще улыбаясь его брату.              - Ой... это было больно, - сказал Андрес, крепко прижимая руку к ткани пиджака у сердца.              - Пожалуйста, остановись, - пробормотал Серхио, не сводя глаз с расширяющихся перед ним окон.              Снаружи была темная ночь, но снег продолжал мягко падать, и украшения по всей крыше сверкали, давая ему возможность увидеть снежное покрывало, покрывающее весь сад.              Андрес усмехнулся, и Ева последовала его примеру, они оба продолжали хихикать сами по себе, прекрасно понимая, каким нетерпимым может стать Серхио, когда они вдвоем находятся в одной комнате.              - Поехали! - гордо объявил Хельсинки, переходя от одной тарелки к другой и наполняя их прекрасным супом, который он постоянно доставал из гигантского котелка, который держал в руках, как будто тот ничего не весил.              - Наконец-то, - пробормотал Серхио, вызвав очередное фырканье Андреса, в то время как Ева просто покачала головой и хихикнула, глядя на Алисию, которая возвращалась на свое место, счастливо улыбаясь.              - Спасибо, - тихо прошептала Ракель, когда Алисия поставила перед ней тарелку, до краев наполненную супом.              - Я просто хочу убедиться, что ты это съешь, - сказала Алисия, нежно улыбаясь. - Итак, я приготовила твою тарелку, теперь ты не можешь отказаться, - пробормотала она, глядя на свою подругу, когда та опустила голову и покраснела.              - Верно. Ты никогда ничего не делаешь просто так, не так ли? - пошутила Ракель, толкнув рыжеволосую в бок.              Серхио нахмурился, мысленно отметив тот факт, что Алисия беспокоилась о том, что Ракель недостаточно ест.              Он сделал мысленную пометку проверить, действительно ли она ела с этих красивых тарелок.              Как только каждая тарелка наполнилась до краев, Ракель попросила Хельсинки присоединиться к ним, Силена освободила для него место, чтобы он мог сесть между ней и Агатой, в углу стола.              Он взял тарелку для себя, а затем жестом велел им начинать есть, пока еда не остыла.              Ракель счастливо улыбнулась, как только все уселись за стол, и спокойно приступила к еде.              Серхио не нужно было повторять дважды, он уже мог представить себе удивительный и насыщенный вкус супа, просто взглянув на него.              И когда его вкусовые рецепторы осыпались свежими креветками и рыбой, он внутренне заурчал.              Все на мгновение просто замолчали, с энтузиазмом смакуя идеальное горячее блюдо.              Сама Ракель наслаждалась каждой ложечкой супа, который ей доставался, и наконец позволила своему желудку наполниться чем-то более конкретным, чем простое вино.              Алисия с гордостью посмотрела на нее, и Серхио нежно улыбнулся.              Незаметно для него Ева и Андрес обменялись украдкой взглядами за его спиной, оба пряча ухмылки под ладонями.              Ужин уже шел идеально в соответствии с их глупым планом.              План, о котором Серхио даже не подозревал, был приведен в действие.               21:30               По дому разносилось эхо голосов. Первая порция ужина была съедена, и все почувствовали необходимость размять ноги и немного подвигаться.              Некоторые пошли в ванную, чтобы быстро привести себя в порядок, их щеки раскраснелись от употребления алкоголя.              Другие решили, что пришло время покурить, и начали выходить на улицу по двое за раз.              Паула начала радостно танцевать вокруг рождественской елки, и самые юные участники группы присоединились к ней, используя вино, которое они пили, бесстыдно танцуя в ритме классических поп-рождественских гимнов.              "Чуть более взрослые" участники группы почувствовали, что пришло время расслабиться в самых темных уголках дома, побыть наедине с собой, размышляя о том, сколько еще стаканов может выдержать их организм, не нарушая при этом режим сна.              Андрес и Ева нашли местечко поближе к столу, под рождественскими гирляндами, и начали переговариваться вполголоса, как будто что-то замышляли.              Серхио нахмурился в их сторону, неподвижно стоя посреди комнаты с бокалом красного вина в руке.              На кухне Хельсинки радостно подпевал музыке, время от времени выглядывая на улицу и обмениваясь счастливыми улыбками с маленьким ребенком.              Алисия ждала своей очереди выкурить сигарету, тихо разговаривая с Ракель на диване.              В конце концов, Даниэль и Анибаль вернулись, сразу же захваченные танцем, который импровизировали остальные, и все они присоединились к ним.              Алисия нетерпеливо фыркнула и достала сигарету из пачки, прежде чем накрыть свое красивое платье тяжелым пальто.              Андрес проследил за ней взглядом, дико ухмыльнулся, а затем что-то прошептал Еве на ухо.              Высокая брюнетка покачала головой, расширила глаза и приоткрыла губы, чтобы возразить, но Андрес уже направлялся к выходу.              Затем Ева осталась одна в углу комнаты, недоверчиво качая головой.              Серхио был свидетелем всего этого обмена репликами, он выразительно улыбнулся, когда она посмотрела в его сторону.              - С твоим братом невозможно справиться, - пробормотала она, приближаясь к нему, ее черные глаза метались в его сторону, в то время как он явно агрессивно флиртовал с высокой рыжеволосой девушкой, которая продолжала игнорировать его, качая головой и сосредоточившись на своем пороке и пронизывающем холоде.              - Да, ну... ты действительно приняла его приглашение, так что..., - пошутил Серхио, вино, которое он пил, уже развязывало ему язык.              Ева что-то промычала, а затем усмехнулась. - Я думала, что я умная женщина..., - сказала она, качая головой.              - Да, а что произошло за последние годы? Раньше у тебя было хорошее чувство юмора, - сказал он, усмехнувшись, когда Ева агрессивно хлопнула его по плечу.              - Да пошел ты, Серхио Маркина, - она подыграла ему, тихонько хихикая.              Ее черные глаза мягко скользнули по его спине, она, казалось, что-то заметила, потому что внезапно сглотнула и сделала шаг вперед.              - Но, пожалуйста, поговори со мной об этой... Твоей Ракель, - пробормотала она, ее правая рука медленно двигалась от его предплечья к плечу.              Почему она прикасалась к нему?              - А что насчет Ракель? - пробормотал Серхио, опустив на нее глаза.              Она была высокой, но не настолько, чтобы возвышаться над ним.              - О, я не знаю, это ты мне скажи, - сказала Ева, понимающе улыбаясь. - Я имею в виду... мне потребовалась целая вечность, чтобы убедить тебя пропустить пару стаканчиков со мной и еще двумя людьми... и вот ты здесь, - сказала она, обводя жестом все вокруг. - Ты помог этому случиться..., - ее глаза расширились. - Это довольно впечатляюще, ты не находишь? - она наклонила голову и мило улыбнулась.              Серхио обдумал ее заявление, сделал еще один глоток вина, а затем пожал плечами.              - Ну, она моя подруга, и ей нужна была помощь, так что..., - его голос затих, он наблюдал за Паулой, пока она счастливо танцевала с Силеной и Агатой. Он улыбнулся.              - Мы сделали это ради нее, - сказал он, наклонив голову в сторону маленького ребенка.              Ева моргнула в направлении Паулы, а затем улыбнулась и кивнула.              - Вот именно, - пробормотала она, с любопытством приподняв бровь.              - Ты на что-то намекаешь, Ева? - спросил он ее, слегка нахмурившись.              Женщина рядом с ним пожала плечами, наконец отпустив его руку и скрестив руки перед собой.              - Я просто говорю..., - она посмотрела на кончики своих серебристых туфель. - Это очень добрый жест с твоей стороны, - сказала она, хлопая ресницами в его сторону.              Серхио что-то промычал, а затем посмотрел на дно своего бокала.              - Да, ну... она заслужила перерыв, - беспечно сказал он.              Ева слегка нахмурилась, ее взгляд быстро переместился с Паулы в угол за его спиной, она прикусила нижнюю губу, а затем глубоко вдохнула.              - Хочешь потанцевать? - внезапно спросила она, вызывающе приподняв бровь.              - Что? - спросил Серхио, в замешательстве нахмурившись.              Что это был за вопрос?              - Я спросила тебя, не мог бы ты пригласить меня на танец, - повторила она, протягивая руку.              Серхио опустил взгляд на ее бледные пальцы, приоткрыл губы, готовый запротестовать - потому что он явно не танцевал, - но прежде чем он смог отказать ей в помощи в этом вопросе, она схватила его бокал, оставила его на стеклянном столике и повела его к остальным.              - Давай, Серхио, повеселись, - пробормотала она, широко улыбаясь, ее черные глаза то и дело устремлялись в другой угол комнаты.              Серхио был уже слишком пьян, чтобы обращать на эту деталь какое-либо внимание.              - Ты же знаешь, что я не танцую, - он жаловался, в то время как Ева положила одну его руку себе на талию, а другую удерживала.              - Сегодня Рождество, Серхио. Считай это моим подарком, - сказала она, улыбаясь и начиная раскачивать их обоих в такт музыке, которая, как Серхио не заметил, сменилась на более мягкую рождественскую романтическую мелодию.              Все раскачивались на ногах, даже Паула крепко держалась за Агату, пока вела ее вокруг светящегося дерева.              Серхио застонал.              - Технически, сейчас еще не Рождество... и кроме того, у меня уже есть подарок для тебя, - сказал он, качая головой, как будто с ее стороны было довольно невежливо думать иначе.              - О, так ты это делаешь? - спросила Ева, прижимая руку к сердцу и корча глупую гримасу в его сторону.              - О, брось это, - пожаловался Серхио, вызвав тихий смешок у женщины в его объятиях.              - Что ж, тогда я буду думать об этом как о маленьком рождественском чуде, - она сказала. - Раннем, - добавила она, когда заметила, что он был готов снова запротестовать по поводу того, что Рождество еще не наступило.              Серхио снова покачал головой, а затем улыбнулся.              - Хорошо, это справедливо, тогда мы можем считать, что мы квиты, - сказал он, заставляя Еву нахмуриться, чтобы выгравировать на лбу морщинку.              - О чем ты говоришь? - спросила она, склонив голову набок, в то время как они продолжали кружить на своих ногах.              - Ну... ты приходишь сюда с моим братом... ты делаешь это нарочно, будь честна, - сказал он, искоса глядя на нее.              Ева моргнула, приоткрыла губы, заметно покраснела, а затем прикусила нижнюю губу.              - Хорошо, я понимаю твою точку зрения, - сказала она, качая головой и украдкой бросая еще один взгляд в другой угол комнаты.              Внезапно Серхио почувствовал, как кто-то сильно похлопал его по спине, и вздрогнул, когда позади него раздался громкий раскатистый смех его брата.              - Хороший мальчик, - пробормотал он, прежде чем отойти в совершенно другом направлении.              - Могу я пригласить тебя на этот танец? - сказал он кому-то.              Было слишком темно, чтобы разглядеть, с кем он разговаривает, и если бы Серхио уже не выпил лишнего пару бокалов, он бы сразу понял, с кем разговаривает его брат.              Когда Андрес вернулся в толпу танцующих, держа Ракель за руку, Серхио расширил глаза, осознав, что темный угол, в который Ева до сих пор бросала взгляды, был занят женщиной в красном платье.              Она видела каждое их малейшее движение.              Она была там все это время, и он вдруг почувствовал, что должен ей какое-то объяснение.              Он братался с врагом, и она заслуживала знать почему.              Но, прежде чем он успел расстаться с Евой, Андрес уже вовлек Ракель и Паулу в счастливый танец.              Ракель заметно расслабилась, как только ее дочь оказалась рядом с ней, радостно присоединившись к ним в случайной серии шагов и жестов.              - Похоже, ей самой очень весело, - прошептала Ева ему на ухо, слегка наклонившись к нему.              Глаза Серхио неотрывно следили за каждым движением матери и дочери.              Ракель продолжала улыбаться, в то время как Андрес руководил Паулой в серии пируэтов и прыжков.              Малышка была так счастлива, что, казалось, просто светилась.              Серхио не смог удержаться от улыбки.              Ева заметила это, но ничего не сказала, она просто крепко обняла его.              Ракель перестала танцевать и просто наслаждалась образом Андреса, танцующего с ее дочерью, со счастливой улыбкой на губах.              Внезапно позади нее появилась Силена, ее руки обвились вокруг талии, и она положила подбородок на плечо.              - Привет, милая, хочешь потанцевать? - предложила она, вызвав веселый смешок Ракель.              - Почему нет? - она согласилась, позволив Силене вести ее в толпе рядом с другими.              Серхио продолжал следовать за ней, пока она не начала танцевать в унисон с остальными.              Музыка сменилась, и теперь играла другая песня, более праздничная, более быстрая, все радостно танцевали.              Ева перестала качаться взад-вперед и отступила назад, он даже не заметил.              Он продолжал стоять посреди комнаты, глядя на группу танцующих тел перед ним.              Ева мягко улыбнулась ему, и так, что он ничего не заметил, высокая женщина внезапно была утащена из комнаты кем-то, кто ждал в темном углу своего шанса.               21:45               Когда пять пальцев обхватили ее обнаженное запястье, Ева чуть не вскрикнула от паники.              Она почувствовала, как рука, обхватившая ее нежную плоть, настойчиво потянула ее прочь из комнаты, она не сопротивлялась, и вдруг кто-то прижал ее к стене в коридоре, подальше от посторонних глаз.              - Какого хрена ты на самом деле здесь делаешь?              Ева моргнула и, наконец, поняла, что подруга Ракель только что вытащила ее из комнаты и теперь прижимает к стене, глядя на нее затуманенными голубыми глазами.              - Я... что? - Ева нахмурилась и попыталась вернуть себе немного личного пространства, но Алисия, похоже, не была склонна так легко отдавать его ей, она надавила ей на плечи и заставила оставаться там, где она была.              - Отвечай на вопрос, - потребовала она. Ее тон был глубоким и угрожающим.              - Я... Меня пригласили? Андрес? - заявила Ева, обхватывая себя руками, словно защищаясь, внезапно почувствовав себя чрезвычайно уязвимой и слегка напуганной.              В глазах этой женщины что-то светилось, что-то красноречиво говорившее о том, до какой степени ее желание получить ответы могло подтолкнуть ее.              Ева вдруг поняла, что не хочет этого выяснять.              - Ах да... ты хочешь впарить мне эту вопиющую ложь прямо сейчас? - спросила Алисия, склонив голову набок, ее взгляд был проницательным.              Она ведь не умеет читать мысли, не так ли?              - Послушай... ты хочешь что-то сказать? Просто скажи это! - ответила Ева, выпрямляя спину и вздергивая подбородок.              Они обе были высокими и носили туфли на каблуках, так что их глаза были идеально расположены на одном уровне.              Это был абсолютно сбалансированный матч.              Алисия ухмыльнулась, а затем издевательски фыркнула.              - Хорошо, - сказала она, прищелкнув языком.              - Я думаю, ты здесь, чтобы испортить эту..., - на мгновение она, казалось, растерялась, - ...эту идиотскую историю между твоим бывшим парнем и моей лучшей подругой. Так что я не собираюсь оставаться в стороне и просто ждать, когда это произойдет, - сказала она таким глубоким и грубым голосом, что показалось, будто кончик лезвия только что опасно коснулся нежной кожи ее шеи.              Ева сглотнула, а затем вызывающе улыбнулась.              - Я здесь просто для того, чтобы повеселиться, пропустить пару стаканчиков и потанцевать. Больше ничего не происходит, - она солгала.              Алисия вызывающе приподняла бровь, она ждала, сколько времени ей потребуется, чтобы выплюнуть это.              Выражение ее глаз подсказало Еве, что она, вероятно, привыкла принуждать людей предоставлять ей любую информацию... она задавалась вопросом, почему.              Но, несмотря ни на что, Ева была здесь не для того, чтобы с кем-то драться, предполагалось, что это будет простой ужин, частью которого она просто должна была стать, все должно было сложиться само собой, и она, конечно же, не должна была защищаться от угрожающих рыжих.              - Верно..., - Алисия поджала губы и отступила на шаг. - Значит, для тебя это просто совпадение, что ты вот так танцуешь с профессором прямо перед Ракель? - спросила Алисия, указывая указательным пальцем на гостиную по другую сторону стены.              Ева сглотнула, мягкая ухмылка подсознательно тронула уголки ее губ.              Если Алисия заметила, значит, ее план сработал идеально.              - Я просто танцевала со старым другом. В чем проблема? - небрежно спросила Ева.              - О, пожалуйста, ты можешь сделать что-нибудь получше. Перестань лгать, - Алисия фыркнула, закатывая глаза.              - Я не лгу, - сказала Ева, обиженно приподняв бровь.              Алисия прищелкнула языком и подняла указательный палец, направив его прямо на нее.              - И ты хочешь заставить меня поверить, что это просто совпадение? - спросила она, имея в виду синее платье, которое было на ней надето.              Ева посмотрела на себя сверху вниз, выставила руки перед собой, словно защищаясь, а затем с трудом сглотнула.              - Это всего лишь платье, - пробормотала она внезапно ослабевшим голосом.              Она могла лгать сколько угодно, но нельзя было отрицать, что этот наряд был немного чересчур.              И, очевидно, все это было частью плана.              Чтобы подтолкнуть Ракель к краю пропасти и заставить ее, наконец, сделать шаг - потому что ни одна из них не думала, что Серхио когда-нибудь сделает это первым, - она оделась немного вызывающе, но элегантно, что заставило бы Ракель почувствовать угрозу, ровно настолько, чтобы она пожалела о том, что ждала так долго.              Они просто хотели, чтобы Ракель чувствовала себя немного неловко, глядя на ее обнаженную спину, их план состоял в том, чтобы ничего не испортить.              Наоборот.              - Верно, верно, - сказала Алисия, расширяя глаза и делая шаг ближе. - Это просто платье, которое ты решила надеть на рождественский ужин в доме, полном людей, которые явно презирают тебя, чтобы доказать свою точку зрения, что..., - она не закончила фразу, выжидательно приподняв бровь.              - Что? Тебе нужно, чтобы я закончила это для тебя? - спросила Ева, используя свое собственное отношение, чтобы ответить на угрозы этой женщины, которые, вероятно, были единственным оружием, имевшимся в ее распоряжении.              - Мы обе знаем, почему ты надела это платье, - Алисия продолжала идти. - Позвольте мне просто сказать, что это будет бесполезно, - она озорно улыбнулась. - Я не знаю, заметила ли ты, но твой бывший парень абсолютно потерян для другой женщины, - она наклонила голову. - Так что ты можешь взять свое модное платье с открытой спиной, свои блестящие туфли, все свое существо и просто пойти нахуй, - затем она, наконец, сделала шаг назад, разрывая дистанцию и возвращая Еве часть ее личного пространства.              Она мысленно вздохнула с облегчением.              - Ты всегда такая милая? - Ева решила спросить, намеренно раздраженно приподняв бровь в ее сторону, ее голос сочился как раз нужным количеством яда.              Однако Алисии это не понравилось, ее щеки покраснели, и она стиснула зубы.              - О, я могу сделать еще лучше, - пригрозила она, делая еще один шаг к ней.              Ева попятилась, стена снова помешала ей убежать.              - Но я не хочу портить Пауле рождественскую вечеринку, - она зашипела, ее глаза пробуравили дыру у нее во лбу.              - Я понимаю..., - Ева ответила, чувствуя горячее дыхание Алисии на своей обнаженной коже.              Она была слишком близко, чтобы чувствовать себя комфортно.              - Итак, если ты пока не планируешь меня убивать... мне можно вернуться на вечеринку? - прошептала она, высоко подняв подбородок.              Алисия стиснула зубы и улыбнулась.              - Конечно, ты можешь, - сказала она, указывая на пустое пространство вокруг них.              - Но помни, что я буду приглядывать за тобой, - предупредила она в последний раз, устрашающе улыбаясь, прежде чем развернуться и оставить ее наконец в покое.              Как только она исчезла на кухне, Ева глубоко вздохнула и закрыла глаза, прислонившись к стене.              - Вот ты где! - внезапно сказал Андрес, появляясь рядом с ней.              - Ты в порядке? - спросил он, улыбаясь.              Ева посмотрела на него из-под опущенных век, застонала, а затем несколько раз шлепнула его по груди.              - Что? - взвизгнул он, массируя грудь, как только она перестала его бить.              - Ты идиот, - она жаловалась. - Ты мог бы предупредить меня, что лучшая подруга Ракель - психопатка, - прошипела она, указывая пальцем в ту сторону, куда ушла рыжеволосая.              Андрес нахмурился, а затем усмехнулся.              - О чем ты говоришь? - спросил он, улыбаясь. - Алисия - это типаж, но она не опасна, - сказал он, нежно улыбаясь ей.              Ева снова впилась в него взглядом.              - Ты понятия не имеешь, что это за женщина, Андрес. Прекрати пытаться залезть к ней в штаны, пока она не выстрелила тебе в лицо, - предупредила она его, усмехнувшись и уходя, пытаясь найти утешение в комнате, заполненной другими людьми.              Андрес остался один, растерянно и весело моргая в коридоре, в то время как Ева взяла свой бокал с вином и быстрым движением осушила его залпом.              На другом конце стола стояла Алисия, на ее губах играла постоянная ухмылка, глаза были ледяными, поза напряженной.              Нахуй это дерьмо. Ева размышляла, доставая сигарету и выходя на улицу даже без пальто.              Снег мог трахать сам себя, ей было все равно, ей нужен был свежий воздух и безопасное расстояние между ней и этой социопаткой.              Оказавшись на улице на морозе, она попыталась прикурить сигарету, но пронизывающий холод пробрался к ней в платье через дыру на спине.              Именно тогда она поняла, что забыла свою зажигалку внутри.              - Я сру на свою гребаную жизнь, - простонала она, откидывая голову назад и пораженно глядя в темное небо.              - Тебе нужен огонь? - внезапно спросил голос сбоку от нее.              Ева моргнула и поняла, что кто-то еще стоит в нескольких футах от нее под падающим снегом.              Ракель была одета в ярко-белое пальто и протягивала ей черную зажигалку с сочувственной улыбкой на губах.              - О, да... спасибо, - прошептала Ева, сглатывая и беря маленький предмет дрожащими руками.              - Тебе не холодно? - спросила Ракель, склонив голову набок и зажимая в пальцах одну сигарету.              - Ммм..., - Ева вернула ей зажигалку и сделала первую затяжку. - Мне нужно было выйти оттуда на минутку, - сказала она, стараясь как можно лучше скрыть дрожь.              Она была одета в шелк и весила 20 фунтов, она определенно мерзла.              Ракель не обязательно было это знать... хотя бы потому, что это было совершенно ясно само по себе.              - Я понимаю, - сказала тогда миниатюрная женщина, мягко улыбаясь, ее щеки были в тон подошвам ее очень модных туфель.              Ева сделала мысленную заметку, чтобы позже поздравить ее с ее вкусом в моде.              - Иногда быть окруженным таким количеством людей может быть немного угнетающе, - Ракель закончила свою мысль, стряхнув немного пепла на белую каминную доску у своих ног.              - Я имею в виду, что люблю этих людей, - сказала она, оглядываясь назад на окна, ее улыбка была честной и искренней. - Но иногда они могут быть немного... ошеломляющими, - сказала она, глубоко вдохнув жгучий дым.              - Да..., - ответила Ева, улыбаясь.              - Ну... Полагаю, ты знаешь это лучше меня, - добавила Ракель, пожимая плечами, а затем слегка нахмурившись, ее взгляд был прикован к случайному пятну на белом снегу, собирающемся на том, что летом, вероятно, было зеленой травой.              Ева облизнула губы и неловко усмехнулась.              Как объяснить ей, что она на самом деле понятия не имела?              Друзья Серхио никогда так не обращались с Евой.              Андрес был единственным, кто стремился провести с ней время, по очевидным причинам, которые ей никогда особенно не нравились.              Впрочем, как и остальные... они никогда по-настоящему не ценили ее присутствие рядом с их любимым профессором.              Ракель, напротив... казалось, она идеально вписывался в его ближайшее окружение.              Ева инстинктивно улыбнулась при этой мысли и просто наблюдала за женщиной в красном платье и белом пальто, продолжавшей курить свою сигарету на холоде.              Внутри загудели голоса, зазвучала музыка, и теплое сияние разлилось во тьме ночи. Высокий мужчина в черном костюме смотрел на них, разговаривая, не шевеля ни единым мускулом. Высокая рыжеволосая девушка тоже не спускала с них глаз, ее челюсти были стиснуты, ноги готовы надрать Еве задницу, если понадобится.              Остальные продолжали танцевать и веселиться, в то время как вино радостно текло по их венам.              - Было мило с твоей стороны позволить мне прийти сегодня вечером, - пробормотала Ева, привлекая внимание Ракель.              - О, ничего особенного, - сказала она, вежливо улыбаясь.              По тому, как она смотрела на нее, пока обнимала Серхио, было совершенно ясно, что это определенно беспокоило ее. Если судить по угрозам Алисии, было совершенно очевидно, что Ракель нравился этот мужчина.              И этот мужчина... что ж, она явно нравилась ему, но он был слишком упрямо неуклюж, чтобы осознать это.              Ева еще раз глубоко затянулась сигаретой и кивнула.              - Твой дом прекрасен, - пробормотала она, ее взгляд переместился на большое дерево, покрытое снегом, которое возвышалось в нескольких футах от них.              - Да... ну, он не мой, но... да, это красиво, - сказала Ракель, выбрасывая сигарету и пряча руки в карманы пальто. - Мне повезло, - пробормотала она, переводя взгляд с елки на гирлянды над головой и, в конце концов, останавливаясь на изображении людей, танцующих в гостиной.              Она улыбнулась.              Ева заметила огонек в ее глазах, она проследила за ее взглядом и заметила Серхио, который поднимал свой бокал с вином в сторону миниатюрной женщины за окном.              Они улыбнулись друг другу через прозрачное стекло.              Ракель покраснела и покачала головой, осознав, что Ева смотрит на нее с мягкой улыбкой на губах.              - Ты ему нравишься, - пробормотала тогда Ева, не подумав.              Ракель моргнула, перестала улыбаться, ее румянец исчез, и она сглотнула.              - Ты ему действительно нравишься. У него не хватает духу сказать тебе об этом. Вот и все, - сказала Ева, отбрасывая свою сигарету и обхватывая себя руками за тонкую талию, как теплым щитом от ледяного снега. Она подошла на шаг ближе и понизила голос.              - Я не пытаюсь здесь ничего испортить. Просто чтобы ты знала..., - сказала Ева, добродушно улыбаясь. - Поверь мне, он смотрит только на тебя, - заключила она.              Ракель все еще моргала, ее губы были приоткрыты, кто знает, какие мысли проносились у нее в голове?              - Я собираюсь вернуться в дом, я действительно замерзаю, - призналась она, нервно посмеиваясь, заходя внутрь и оставляя Ракель еще на мгновение одну под падающим снегом.              Она прошла мимо Алисии, направлявшейся в ванную, бросила на нее вызывающий взгляд, а затем заметила Серхио, который, бросив в ее сторону хмурый взгляд, вышел на улицу, присоединившись к Ракель в ее одиночестве.              Она не смогла сдержать улыбку, которая расцвела на ее губах, на какое-то время оставив всех за своей спиной.               22:00               "Ты ему нравишься."       "Действительно нравишься. У него не хватает духу сказать тебе об этом. Просто, чтобы ты знала."              Шелковистый голос Евы продолжал повторять одни и те же предложения в ее голове, как мантру, о которой она не просила, и которая теперь, казалось, навсегда запечатлелась в глубине ее сознания.              Ракель моргала и фыркала от холода, облачко теплого дыхания парило в холоде перед ее приоткрытыми губами.              Она закрыла глаза и вздохнула.              Невероятно.              Она начала спрашивать себя, когда это она спрашивала мнение окружающих ее людей по этому вопросу.              Сначала Алисия, теперь его бывшая девушка.              Казалось, они коллективно решили, что Ракель нужно напомнить о детали, о которой она уже знала.              Она действительно нравилась Серхио... если бы вы могли считать его комплименты доказательством этого.              Да, он ей тоже нравился.              Ну и что?              Почему они считали своим долгом повторять это снова и снова?              Она поднесла руку к голове и застонала, осознав, что холод просачивается сквозь тяжелую ткань ее пальто, заставляя дрожать ноги.              Однако, прежде чем она успела развернуться и направиться обратно внутрь, раздвижная дверь открылась, и Серхио выглянул наружу.              - Хэй..., - пробормотал он, привлекая ее внимание и заставляя Ракель спросить себя, действительно ли кто-то смотрит на нее сверху, играя с ней просто ради забавы.              - Хэй..., - пробормотала она в ответ, пряча подбородок в воротнике пальто.              Он, как обычно, улыбнулся, а затем кивнул в сторону гостиной.              - Ты собираешься вернуться? - спросил он, его ноги явно боролись с желанием последовать за ней на улицу.              Ракель глубоко вдохнула холодный воздух, а затем кивнула, подходя к нему ближе.              Он не двинулся с места, где стоял, и через пару секунд молчания усмехнулся.              - Подожди, позволь мне просто..., - он не закончил фразу и просто продолжил смахивать снежинки с ее плеч.              Его глаза внезапно потемнели, когда его пальцы автоматически переместились к ее волосам, как будто он подсознательно думал, что мог бы стряхнуть снег и оттуда.              Ты можешь. Она хотела сказать.              Но она, очевидно, этого не сделала и просто стояла там, в нескольких дюймах от него, ее глаза выжидающе смотрели на него, ее губы были спрятаны в тяжелой ткани пальто, ее собственное горячее дыхание согревало ее.              Серхио сглотнул и убрал руку.              - Прости. У тебя было немного снега..., - его голос затих, он отступил в сторону и откашлялся, предоставляя ей доступ внутрь.              Ракель молча посмотрела на него, а затем вошла, ее модные туфли издали громкий звук, когда она ступила на полированный пол.              - Спасибо, - пробормотала она, уже расстёгивая пальто, отвлекаясь от него и направляясь в другую комнату, чтобы должным образом повесить его.              Серхио просто кивнул и, не произнеся ни слова, снова закрыл раздвижную дверь.              Ракель быстро вышла в прихожую, оставила пальто на вешалке и вздохнула.              - Мы готовы ко второму раунду! - крикнул Хельсинки из кухни, выводя ее из задумчивости.              Она кивнула сама себе и направилась обратно к столу.              Все уже заняли отведенные им места, радуясь возможности снова приступить к еде.              Ракель нежно поцеловала Паулу в макушку по пути к своему стулу, а затем села напротив Серхио, Евы и Андреса.              Рядом с ней Алисия шептала забавные шутки Пауле, которая начала хихикать, как беззаботный ребенок, которым она и была.              Ракель улыбнулась, а затем повернула голову в сторону Хельсинки, который входил в сопровождении Даниэля и Анибаля.              - Паулита, я приготовил это специально для тебя, так что, надеюсь, тебе понравится, - сказал он.              Паула посмотрела на него, и ее глаза расширились на три размера, когда она заметила гигантскую индейку, которую он только что поставил перед ней.              - Мама! Прямо как в кино! - Паула радостно зааплодировала, вызвав у всех серию смешков.              - Ты должна съесть все это, - пошутила Ракель, и Паула начала радостно кивать.              Анибаль и Даниэль оставили две другие тарелки на столе.              - Бакалао Аль Пил-Пил*, - сказал Анибаль, демонстрируя очень гордую ухмылку и поглаживая плечо своей девушки.              - А здесь у нас "Осьминог по-галисийски", "Креветки с виски" и устрицы, - добавил Даниэль, оставляя гигантскую тарелку посреди стола.              Глаза Ракель расширились от изумления.              - О боже, все это выглядит восхитительно, - сказала она, счастливо улыбаясь высокому сербу, который в данный момент отрезал кусок индейки для Паулы.              - Наслаждайся, - пробормотал он, не теряя больше ни секунды, ребенок перед ним требовал еды, и он с радостью подчинился.              Ракель улыбнулась, а затем жестом пригласила остальных приступить к еде, и все они принялись жадно наполнять свои тарелки.              Ракель наблюдала за ними, пока они улыбались друг другу, говоря о том, как это, вероятно, будет хорошо.              Она оторвала взгляд от своей тарелки и обменялась быстрой улыбкой с Серхио, который кивнул в ее сторону.              Ракель решила на время забыть о нем и, не обращая внимания на его настойчивый тяжелый взгляд, начала с аппетитом есть каждое лакомство.               22:45               - Я просто говорю, что трудно быть моногамным, когда тебе все еще за двадцать, - Силена завершила свою речь, надув губы на своего парня, когда он моргнул в ее сторону. - Я говорю не о тебе, - одними губами произнесла она.              Ракель поджала губы, чтобы подавить смешок.              - Это интересная теория, - Алисия ухмыльнулась, подперев подбородок костяшками пальцев. - То есть ты хочешь сказать, что... теоретически, - она взглянула на бедного молодого человека перед ней, - это не измена, если тебе меньше 30 лет? - спросила она.              Молодая брюнетка отхлебнула из своего бокала и прищелкнула языком. - В принципе... да, - сказала она, озорно улыбаясь.              Алисия что-то промычала, а Ракель закатила глаза, сделав большой глоток из своего бокала.              Серхио прижал подбородок к груди, неодобрительно качая головой, мягкая ухмылка тронула уголки его губ.              Анибаль скрестил руки на груди, явно разочарованный темой разговора.              - Я не думаю, что измена когда-либо должна быть оправдана, - внезапно сказал он, взглянув на нее поверх стола.              Ракель снова поджала губы, пряча ухмылку в ладони, глядя на Алисию, которая явно сама получала массу удовольствия.              К счастью для всех, маленькая Паула была занята на кухне с Хельсинки и не могла участвовать в этом разговоре.              - Я не говорю, что это так, любовь моя, - Силена успокоила его.              Он, казалось, не был убежден, медленно кивая.              Силена тихо усмехнулась и покачала головой, посылая ему воздушный поцелуй.              - Мы все должны веселиться, пока можем, - Агата почувствовала необходимость вмешаться, дразняще приподняв брови.              - Я согласен, - добавил Даниэль, привлекая к себе очень суровый взгляд своей девушки.              Ракель прикусила нижнюю губу и подавила очередной смешок.              Серхио поднял глаза на тихий звук и встретился с ней взглядом поверх скатерти.              Они обменялись удивленными взглядами, и оба сделали все возможное, чтобы не ставить беднягу Анибаля в еще большее неудобство, его девушка и ее друзья уже отлично справлялись сами.              - О, честно говоря, милая, тебе следовало бы больше наслаждаться жизнью, прежде чем соглашаться на него, - настаивала Агата, насмешливо приподняв бровь.              Даниэль перестал пить из своего бокала и сделал очень несчастное лицо, Ракель больше не могла сдерживаться, и из ее груди вырвался тихий смешок.              Серхио прикусил язык, чтобы промолчать, Моника была слишком занята, уставившись широко раскрытыми обиженными глазами на свою подругу, в то время как Силена громко и ясно услышала веселье Ракель и громко рассмеялась.              Алисия подтолкнула ее локтем, бросив на нее предупреждающий взгляд. Ракель покачала головой и прислонилась лбом к ладони, пытаясь унять свое веселье, мягкое пожатие ее плеч было безошибочно узнаваемо.              - Я не удостою это ответом, - в конце концов сказала Моника, скрестив руки на груди и изображая сильную обиду.              Агата закатила глаза, а затем ухмыльнулась. - Кто-то здесь, кажется, согласен со мной, - сказала она, глядя на женщину в красном с веселым огоньком, мерцающим в ее черных глазах.              - О нет, нет, нет, - Ракель не могла перестать хихикать, как идиотка.              - Прости, - пробормотала она, пряча лицо на плече подруги.              Алисия погладила ее по голове и покачала головой в сторону, виновато улыбнувшись Монике.              - Она немного перебрала, - одними губами произнесла рыжеволосая, ее рука постоянно терпеливо гладила Ракель по голове, в то время как ей, казалось, было трудно дышать, ее дрожь теперь усилилась.              Серхио почувствовал, как в нем поднялась горячая волна привязанности, Андрес рядом с ним продолжал ухмыляться, как идиот, в то время как Ева мягко улыбалась.              В конце концов, волна неуправляемого веселья прекратилась, и Ракель, извинившись, вытерла несколько счастливых слез, нервно посмеиваясь сама с собой.              - Мне жаль, Моника, мне действительно жаль, - она шмыгнула носом и мягко улыбнулась. - Я просто идиотка, которая выпила слишком много, - она призналась. Алисия одобрительно промычала и чуть не вызвала новый взрыв хихиканья. Ракель хлопнула ее по плечу, и Алисия чуть не поперхнулась своим глотком.              - Пожалуйста, Ракель, не стесняйся, расскажи нам, бедным юным наивным девочкам, о том, как ты, светская женщина, жила своей личной жизнью в двадцать с небольшим, - спросила тогда Агата, и яркая любопытная улыбка озарила ее губы.              Теплая улыбка Серхио внезапно исчезла, его сердце упало куда-то в низ живота, а горло сжалось.              Он начал сжимать кулаки на коленях, его спина напряглась.              Ракель моргнула, ее карие радужки все еще мерцали от пережитой радости. Она откашлялась и заправила прядь волос за ухо.              Алисия поджала губы, делая новый глоток вина, а затем наклонилась вперед, горя желанием послушать эту историю, которую она, очевидно, знала наизусть.              - Пожалуйста, Ракель, расскажи, - пробормотала она, озорно улыбнувшись ей, когда та закатила глаза.              - На самом деле мне нечего рассказывать, - решила сказать Ракель, медленно отпивая из своего бокала.              - Нет, нет, пожалуйста, расскажи нам, - вмешался Андрес, ухмыляясь и смеясь в своей обычной мягкой очаровательной манере.              Ракель приоткрыла губы и моргнула, осознав, что все взгляды устремлены на нее, светясь любопытством.              Все, кроме одного-единственного мужчины, который держал голову склоненной к своим коленям.              Ракель понаблюдала за ним еще мгновение, прежде чем улыбнуться и покачать головой в сторону трех молодых женщин.              - Я наслаждалась жизнью размеренно, ответственно, по-взрослому, - сказала она, кивая и пряча свое смущение за еще одним медленным, осторожным глотком.              Алисия фыркнула, заставив Агату и остальных громко рассмеяться.              Ракель заметно покраснела и бросила на нее раздраженный взгляд, которого Алисия избежала, пожав руку.              - Ей было очень весело, и поверьте мне, когда я говорю, что она знала, как правильно получать удовольствие, - добавила она прежде, чем Ракель успела влепить ей пощечину до потери сознания.              Выражение ее лица, казалось, говорило о том, что она действительно была близка к тому, чтобы просто сделать это, причем неоднократно.              - О, да ладно, перестань смотреть на меня как на ханжу, Ракель, - сказала Алисия, раздраженно пыхтя. - Ты лучше меня знаешь, что жизнь до 30 лет не считается, - добавила Алисия.              - О, верно, верно, - сказала Агата и остальные в унисон, сосредоточенно кивая.              Ракель вздохнула.              - Нет, она права, меня не существовало еще несколько лет назад, - пошутила Силена, пожимая плечами и пряча ухмылку в своем бокале с вином.              Ракель мягко улыбнулась, а затем все взгляды обратились на Анибаля, который был единственным за столом моложе 30 лет.              Он почувствовал на себе их изучающие взгляды и нахмурился.              - Я существую, - сказал он, мягко пожимая плечами.              Все начали смеяться над этим, одобрительно кивая.              - Скажи им, детка! - крикнула Силена со своего места.              Ракель усмехнулась, и, наконец, даже Серхио снова смог расслабиться.              Теперь, когда тема была сменена, разговор начал свободно распространяться на длинный ряд тем, атмосфера разрядилась, и все прежнее напряжение было забыто.              Ракель в какой-то момент улыбнулась ему, и Серхио ответил взаимностью, в то же время на кухне Хельсинки и Паула хихикали, наполняя чашки десертом, который Паула уже пробовала несколько раз.              Снаружи перестал идти снег, часы продолжали неумолимо тикать, а внутри люди продолжали разговаривать и наслаждаться проведенным вместе временем.              23:02               - Позволь мне сказать тебе, что эта штука божественна, - сказала Ракель, в тысячный раз погружая ложку в свою чашку с Intxaursaltsa*.              Традиционный ореховый крем по вкусу напоминал сливочное масло. Сладкий, густой и необычайно вкусный. Язык Ракель стал жидким, и она решила, что может умереть от опьянения, пока это так приятно.              Хельсинки радостно улыбнулся ей, с обожанием наблюдая, как она наслаждается угощением. Все, казалось, были так же счастливы, как и она, когда опустошали свои чашки.              - Тебе это не нравится, милая? - Алисия что-то пробормотала Пауле, которая больше не ела, и, учитывая, что в канун Рождества ей было семь лет - следовательно, ей разрешалось есть все, что она захочет, пока это может удерживаться в желудке, - это было немного странно.              Паула покраснела и склонила голову к своей пустой чашке, затем мягко взглянула на Хельсинки, который тихонько кашлянул, избегая пытливого взгляда Ракель.              - Я немного поела на кухне, пока готовила это, - тихо прошептала она, избегая смотреть матери в глаза.              Ракель моргнула, посмотрела на Серхио, который выжидающе смотрел на нее, а затем мягко улыбнулась дочери.              - Молодец, любовь моя, - пробормотала она, вызвав у нее быстрый смешок, любовно ухмыльнувшись, прежде чем в последний раз погрузить ложку в чашку и с улыбкой съесть ее. - Я бы сделала то же самое, - призналась она, одобрительно кивая.              Она подмигнула Пауле, маленькая девочка улыбнулась и кивнула, радуясь, что ее мать не разозлилась при мысли о том, что у нее может заболеть живот.              - Мне нужно покурить, - внезапно объявила Силена, вставая и глядя на своего парня, который поспешил доесть свой десерт и быстро последовал за ней на холод.              Хельсинки встал, горя желанием начать все убирать, все начали вставать, чтобы помочь, в то время как все они запрещали Ракель делать то же самое.              - Оставайся здесь и расслабься, - все они продолжали говорить, как будто это она весь день надрывала задницу на кухне и нуждалась в отдыхе.              Пару раз она пыталась протестовать, но, когда заметила, что даже Серхио был вынужден остаться и сесть, она просто пожала плечами и посмотрела на него с удивлением.              Серхио закатил глаза, когда брат звонко хлопнул его по спине, Ева хихикнула, и оба отошли от стола, стараясь выглядеть занятыми, помогая по хозяйству, на которое на самом деле не обращали внимания.              Ракель поджала губы, а затем наклонилась вперед, лениво поглаживая указательным пальцем край хрустального бокала. Она смотрела на него и просто ждала, что в какой-то момент его глаза встретятся с ее.              Стол был пуст, только грязная скатерть, россыпь крошек и пустых стаканов все еще стояли их молчаливыми спутниками.              Рождественская музыка сменилась красивой и мягкой джазовой версией самых популярных рождественских гимнов, и в воздухе пахло грецкими орехами, молоком и сахаром. Из кухни доносился гул счастливых легкомысленных голосов, снаружи было так тихо, что вы почти могли слышать эхо собственных мыслей вокруг себя, вся сцена была обрамлена сверкающими огнями, и Ракель чувствовала себя тепло и уютно... немного пьяной.              Ладно, она определенно была больше, чем просто немного пьяна, но она все еще могла ходить по прямой линии - вероятно, - и все еще могла определять границы и ограничители, а также правильные манеры.              Ее дочь все еще не спала, с нетерпением ожидая Санту, она не могла позволить себе слишком напиваться у нее на глазах. Но поскольку это все еще был канун Рождества, а она все еще была взрослой женщиной, достигшей священных 40-х лет, она чувствовала, что ей позволено время от времени немного напиваться.              Именно с этими мыслями, тихо роившимися в ее голове, Ракель заметила, что Серхио пристально смотрит на нее последние две минуты, в то время как она напряженно вглядывалась в сверкающий узор гирлянд, разбегающихся по стенам.              Когда их взгляды встретились, она мягко улыбнулась и положила щеку на ладонь, надежно опершись локтем о стол.              Однако он не улыбался, его глаза были напряженными и темными, очень темными.              Улыбка Ракель погасла, и она прищурила глаза, пытаясь использовать все свои обычно функционирующие способности, чтобы глубже изучить этот многозначительный взгляд, которым он одаривал ее.              Однако она была слишком пьяна, чтобы это сработало, потому что было ясно, что она понятия не имела.              Итак, поскольку количество вина, текущего по ее венам, было явно немного чрезмерным по сравнению с количеством чистой крови, все еще циркулирующей в ее организме, она нахмурилась, а затем нагло спросила его.              - О чем ты думаешь? - прошептала она, и ее голос был всего лишь слабым шепотом на фоне нот мягкого джаза, эхом разносящихся вокруг них.              На мгновение ей показалось, что в доме больше никого нет. Это было так, как будто все остальные гости просто исчезли. Ей понравилось это ощущение, и она решила наслаждаться им, пока оно длится.              Серхио не ответил, сначала он просто смотрел, его глаза все еще были темными, глубокими, напряженными и совершенно завораживающими.              Ракель была потеряна.              Она была там уже некоторое время, на самом деле здесь ничего нового, но алкоголь в ее бокале и большое количество в ее венах явно не помогали ей.              Но действительно ли они ей были нужны?              Серхио громко вдохнул, его ноздри широко раскрылись, и он набрал большое количество кислорода, расширяя свои легкие. Ракель видела, как с каждым вдохом растет его грудь под черной атласной тканью рубашки.              Боже, он красивый. Она не могла не задуматься еще раз.              Он наклонился вперед, Ракель в данный момент не имела реального представления о времени, так что, возможно, прошло много времени с тех пор, как она задавала ему этот вопрос, но это не имело значения, она могла бы прождать до полуночи на этом же месте, не шевельнув ни единым мускулом.              Она была счастлива просто смотреть на него, вот так, без цели, без разговоров, просто смотреть и быть разглядываемой.              Это было чувство, к которому она привыкла, и которое ей очень нравилось.              Да, она действительно так думала.              Ей нравилось ощущение, которое от его взгляда возникало у нее в животе.              Она чувствовала себя желанной и красивой так, как никогда раньше, даже в свои двадцать с небольшим. Она чувствовала, что ею восхищаются за любую мелочь, которую она делает или говорит.              Не имело значения, было ли на ней красивое красное платье, пара туфель на каблуках или удобный свитер, растрепанные волосы и не было обуви, взгляды, которые он на нее бросал, всегда заставляли ее желудок переворачиваться, кожу покрываться мурашками, а сердце наполняться гордостью в груди.              Да, она чувствовала гордость.              Потому что Серхио смотрел на нее с восхищением не только из-за того, как она выглядела, но и из-за того, что она сделала как женщина, мать и жена, избежавшая жестокого брака.              Он много раз говорил, что он о ней думает, и она слушала, улавливая каждую мелочь, слетавшую с его губ, и хранила это в надежном ящичке в своей голове.              Чтобы она могла перематывать назад каждый раз, когда захочет, все моменты, когда она чувствовала себя хорошо.              В последние годы ее жизни с ней слишком долго обращались как с дерьмом, его манеры были подобны теплому одеялу для ее разбитого сердца.              Она многим обязана ему своим недавним счастьем.              Она снова улыбнулась, в то время как он все еще должен был дать ей ответ.              - Ты пьяна, - сказал он тогда, наконец открыв рот и озвучив - по крайней мере - одну из десятков мыслей в своей голове.              - Нет, - солгала она, широко улыбаясь.              Он сохранял невозмутимое выражение лица, в то время как его взгляд медленно перемещался с ее раскрасневшихся щек на пальцы, лениво танцующие по ободку ее бокала. Она заметила, как он старался не смотреть на ее вырез, который, очевидно, был очень соблазнительным с этой точки зрения.              Он потерпел неудачу.              Было ясно, что из-за ее платья ему было немного не по себе.              Он склонил голову, вероятно, мысленно упрекнув себя, а затем снова поднял глаза.              - Так и есть, - сказал он еще раз.              - Я не думаю, что с твоей стороны мило делать такие предположения обо мне, - сказала она, слегка надув губы.              Брови Серхио взлетели вверх, он явно был не согласен.              - Я думаю, отныне тебе следует пить только воду, - сказал он, смело протягивая руку к ее бокалу, как будто у него было какое-то право отнимать у нее вино.              - Эй, нет! - пожаловалась Ракель, умело уклоняясь от его хватки и надежно прижимая бокал к груди. - Я еще не закончила, - сказала она, вызывающе приподняв бровь.              Серхио вздохнул. - Ракель, пожалуйста..., - пробормотал он, его взгляд метнулся на кухню, казалось, никто не шел в их сторону, он был сам по себе.              - Никаких "пожалуйста", Серхио. Я хочу допить свой напиток, мне позволено выпить последний бокал, - сказала Ракель, намеренно стараясь звучать как можно более жалобно, не повышая голоса из-за тихой музыки.              Она просто хотела немного повеселиться с ним, и ему явно не нравилась идея о том, что она будет пить еще больше алкоголя, так что она собиралась сделать именно это, просто подразнить его по-настоящему, не более того.              - Ракель..., - он снова пробормотал ее имя, и Ракель ухмыльнулась, вставая, на удивление сумев сохранить равновесие достаточно устойчиво, затем она сделала пару шагов к светящемуся дереву, игнорируя его.              Она поднесла свой бокал к губам и взяла в рот совсем немного алкоголя, смакуя его так, словно это был вкус победы.              Серхио громко застонал, вставая сам.              Она ухмыльнулась и немного потянулась, расслабляя позу.              - Ты знаешь... Я думал, что с Силеной будут проблемы, - внезапно сказал он, подойдя поближе. Его голос был глубоким и низким, приятно отдаваясь эхом у нее за спиной.              Ракель радостно напевала и просто слушала звук его слов, в то время как он тихо говорил.              - Я не знал, что ты станешь проблемой, - добавил он, теперь явно угрожающе наклоняясь к ней сзади.              Его горячее дыхание проникло ей в волосы, и она снова замурлыкала, моргая, глядя на сверкающие рождественские огни, сияющие перед ней.              - Ты всегда должен помнить, кто является твоей постоянной проблемой, - сказала она, улыбаясь и откидывая голову назад ровно настолько, чтобы посмотреть ему в глаза. - Да, - тихо прошептала она, ее глаза впились в его, учитывая их близость.              Не осталось незамеченным, как его темные глаза медленно переместились на ее губы, пока она говорила, и он заметно сглотнул.              - Верно..., - пробормотал он, не дрогнув ни единым мускулом.              Ракель подсознательно облизнула губы и снова сосредоточилась на дереве, снова отпивая из своего бокала.              - Прекрати это делать, - сказал он, его тон был скорее умоляющим, чем упрекающим.              Ракель тихо хихикнула, а затем прищелкнула языком.              - Я же говорила тебе, Серхио, мне позволено выпить последний бокал вина. - тихо сказала она, все еще не глядя на него.              Серхио тяжело вздохнул.              - Я не это имел в виду..., - сказал он.              Ракель нахмурилась, склонила голову набок, а затем посмотрела на него через плечо.              - Что ты тогда имел в виду? - спросила она, деликатно улыбаясь.              Глаза Серхио долгое мгновение не мигали, в то время как он продолжал пристально смотреть на нее, глубоко сосредоточенный.              Она снова улыбнулась, а затем, когда стало ясно, что он никогда не собирается объясняться, она вздохнула, ее взгляд переместился с его глаз на губы, она мягко ухмыльнулась, а затем облизнула губы, чувствуя, как ее жажда воды начинает расти из-за количества выпитого алкоголя.              Серхио стиснул челюсти, а затем снова вздохнул.              - Это, - сказал он, заставив Ракель моргнуть и посмотреть на него, искренне сбитую с толку.              Она слегка нахмурилась.              - Что? - ее голос звучал неуверенно. Она не была уверена, что поняла, о чем он говорил.              Даже потому, что, честно говоря, что он говорил?              Он намекал, предлагал, по сути, говорил шифром, а она была слишком пьяна, чтобы следить за ходом его мыслей.              Серхио покачал головой, словно приходя к выводу, что не может позволить ей узнать об этом, пока, а может быть, и никогда.              Ракель надеялась, что в конце концов он сдастся. Потому что она действительно хотела знать, что происходило в его блестящем неуклюжем мозгу, когда он вот так смотрел на нее.              Она полностью развернулась и посмотрела ему прямо в лицо, ее карие глаза были загипнотизированы линией под его густой темной бородой.              Они продолжали смотреть на губы друг друга в течение долгого времени, не обращая внимания ни на тиканье часов на заднем плане, ни на голоса, перекликающиеся с тихой музыкой.              Не имело значения, что происходило внутри или за пределами стен этого дома, главное, чтобы они были так близко, что почти могли вдыхать друг друга.              Такие идиоты.              - Серхио..., - наконец пробормотала она, чувствуя необходимость нарушить тишину, прежде чем ее бешено колотящееся сердце лишит ее слуха.              - Ммм? - он больше ничего не произнес вслух, не давая ей ни малейшего шанса превратить это в обычный разговор между двумя зрелыми людьми.              Поэтому, вместо того чтобы вести себя так, как она поступила бы с любым другим человеком в доме, она решила сказать единственное, что пришло ей в голову.              - Ты пялишься, - сказала она, прижимая к груди все еще недопитый бокал вина и мягко покачиваясь на ногах.              Неужели все это время она тихо танцевала сама по себе?              - Ты тоже, - ответил он просто так, обнажая ее так откровенно, даже не моргнув.              - Это грубо, - тихо фыркнула она, моргая, глядя в его глаза, которые все еще были упрямо прикованы к ее губам.              - Итак... - в конце концов он встретился с ней взглядом, - тебе позволено разоблачать меня подобным образом, но я должен игнорировать тот факт, что ты делаешь то же самое? - спросил он, и его голос был таким мягким, таким бархатистым, таким глубоким и теплым, что ее желудок начал неистово подпрыгивать.              Она моргнула, на мгновение погрузившись в свои мысли, затем мягко улыбнулась.              - Значит, теперь мы разоблачаем друг друга? - спросила она, делая очень маленький шаг к нему.              Серхио не пошевелился, он стоял гордый и высокий, глядя на нее своими глубокими темными глазами и заставляя ее губы растянуться в еще одной рассеянной улыбке.              - Я не знаю, Ракель, ты мне скажи... так ли это? - он спросил.              Сердце Ракель теперь колотилось так громко, что слабое эхо музыки стало абсолютно несущественным. Ее не заботила изумительная еда, которую она съела, красивые украшения, дразнящее вино в ее венах или счастливые люди, наполнявшие ее дом. Она смотрела только на высокого мужчину перед собой, который смотрел на нее с обещанием, мерцающим в его темных глазах.              Она хотела выяснить, что все это значит, поэтому подошла немного ближе, мягко приподняв подбородок.              Они никогда не были так близки, по крайней мере, намеренно.              Ее грудь была всего в нескольких дюймах от его груди, пальцы, державшие ее бокал, нежно поглаживали темную шелковистую ткань его рубашки, и она почти могла слышать стук его бьющегося сердца.              Ей стало интересно, стучит ли оно так же быстро, как ее собственное.              Она приоткрыла губы, готовая ответить на вопрос, который уже даже не помнила, но, возможно, даже не обязательно было знать слова, на самом деле им не нужно было говорить.              Она определенно не хотела разговаривать.              И его черные глаза, казалось, ясно давали понять, что разговоры - последнее, о чем он думает в данный момент.              Она глубоко вдохнула, теплые огни елки делали его похожим на одного из тех лихих рыцарей, которыми были полны истории Паулы.              Она улыбнулась при этой мысли, его глаза уловили изгиб ее губ, и он заметил это движение, одарив ее такой же улыбкой в ответ.              - Ты такая красивая..., - сказал он просто так.              Его журчащий голос заставил ее желудок заурчать в предвкушении, кровь закипеть, как будто она была сделана из чистого жидкого огня, а кожу возбужденно зашипеть.              Что-то должно было произойти, она чувствовала это, она почти чувствовала запах этого в воздухе.              Оно было сладким, пряным, теплым и чрезвычайно соблазнительным.              - Тебе действительно следует перестать так говорить..., - пробормотала она, понимая, что его комплименты действительно затуманивают ее разум и угрожают хрупкому равновесию ее слабого - очень слабого - разума.              - Или что? - пробормотал он, чуть-чуть наклонившись вперед.              Она мягко ухмыльнулась, его глаза пристально смотрели на ее приоткрытые губы... это было все.              Так и должно было быть.              Но, прежде чем то, чего оба, казалось, так хотели добиться, могло произойти на самом деле, из другой комнаты громким и ясным эхом донесся яркий голос Паулы.              - Мама! - позвала она ее и своим веселым невинным голоском невольно испортила момент.              - Мама? - позвала она еще раз, ее тон был немного более настойчивым.              Ракель моргнула, а Серхио откашлялся, расширил глаза, сделал шаг назад, и внезапно чары были разрушены.              Черт.               23:20               Ракель моргнула, ее взгляд переместился куда-то за его спину, и она неохотно отступила от него.              Серхио, стиснув зубы, уставился на светящееся перед ним дерево.              Казалось, оно издевалось над ним.              Он никогда так сильно не желал исчезновения всей человеческой расы, как в этот момент.              Это почти произошло.              На этот раз он был так уверен.              Что-то в том, как она наклонилась вперед, в мягком вздохе, посланном в его сторону ее приоткрытыми губами, в свете, мерцавшем в ее глазах, что-то подсказало ему, что это все.              Они были так близки друг к другу, так близки к тому, чтобы наконец-то поддаться порывам.              Он был уверен, что она чувствовала то же самое.              Серхио Маркина впервые за целую вечность почувствовал то же желание и настойчивость, что и женщина, в одно и то же время добровольно и с большим искушением.              Он не был уверен, что это когда-нибудь повторится.              В конце концов он повернулся и заметил Ракель, которая что-то пробормотала Пауле, та кивнула и мягко улыбнулась, после чего малышка унеслась в спальню наверху.              Алисия появилась рядом с ней и, по-видимому, спросила, что все это значит. Ракель пожала плечами и снова улыбнулась, они обе с нежностью посмотрели в ту сторону, куда исчезла Паула.              В какой-то момент остальные почувствовали, что Ракель вернулась, все они бросали на него вопросительные взгляды, у них что-то было на уме.              Что-то, о чем Серхио не был уверен, что хочет знать.              Он моргнул и засунул руки в карманы брюк.              Андрес подошел к нему, его глаза смотрели на Ракель, в то время как ноги вели его ближе к нему.              - Братец,- пробормотал он, наконец сосредоточив на нем все свое внимание.              Серхио быстро поджал губы, а затем продолжал смотреть в пол, нахмурив лоб.              Андрес прищелкнул языком и сделал глоток из своего бокала.              - Итак... чего именно ты ждешь? - он спросил.              Серхио, моргая, посмотрел на него и покачал головой.              - О чем ты говоришь? - спросил он, не совсем уверенный, что понимает его.              Андрес понимающе приподнял бровь, затем оглянулся на Ракель и остальных.              Силена и Агата что-то шептали ей на ухо, и она, казалось, была так же сбита с толку, как и он.              Ему это не понравилось.              Что-то изменилось в воздухе, теперь, когда ребенок был вне досягаемости, взрослые начали собираться в группы, и ему это не очень нравилось.              Ева стояла в углу, скрестив руки на груди, ее черные глаза наблюдали за ним и его братом.              Алисия стояла снаружи и курила сигарету, ее голубые глаза то и дело заглядывали внутрь, чтобы взглянуть на свою подругу.              Серхио сглотнул, Андрес взял его за руку и отвел за дерево.              - Ты собираешься потратить впустую всю эту ночь? Ты действительно настолько слеп? - переспросил он, делая глоток, давая ему время подумать над правильным ответом.              Проблема заключалась в том, что Серхио понятия не имел, что он имел в виду.              - Я понятия не имею, о чем ты говоришь, - Серхио еще раз уточнил, драматически нахмурившись.              Андрес ухмыльнулся и кивнул, заложив одну руку за шею, как он делал всегда, когда хотел заставить вас следовать его точке зрения или ходу его мыслей.              Серхио мысленно вздохнул, не готовый к тому, что вот-вот сорвется с его губ.              - Ты находишься в доме, наполненном мерцающими огнями, ты выпил изрядное количество вина, и рядом с тобой женщина, которая не может оторвать от тебя глаз. На ней красивое, очень соблазнительное, позволь мне сказать тебе, красное платье, она тоже выпила и ждет наступления полуночи, чтобы отпраздновать Рождество с тобой... Я просто говорю... Ты действительно не понимаешь меня сейчас? - он завершил свое объяснение, превратив Серхио в растерянно моргающего беднягу, у которого абсолютно нет желания находиться здесь в данный момент.              Андрес выжидающе ждал рядом с ним, его губы растянулись в мягкой улыбке.              - Пожалуйста, не говори мне, что моя работа здесь была напрасной, - добавил он, намеренно произнося слова вполголоса.              Серхио нахмурился и посмотрел на него, вырываясь из его крепкой хватки.              - О чем ты говоришь? - спросил он его, ему явно не нравилось, к чему все это клонится.              Андрес снова улыбнулся, а затем мельком взглянул на высокую женщину в синем, стоявшую в углу комнаты.              - Я имею в виду, Ева немного экстравагантна, но она не настолько тщеславна, - сказал он, намекая на тот факт, что она надела это платье по какой-то другой причине, кроме простого желания сделать это.              - Я не улавливаю, - Серхио снова дал это понять, потому что в тот момент он чувствовал себя по-настоящему глупо.              Андрес тихонько хихикнул, а затем промурлыкал.              - Это не имеет значения, - сказал он, снова приближаясь к нему. - Просто скажи мне, что ты действительно добился здесь какого-то прогресса сегодня вечером, - он умолял его.              Серхио склонил голову набок, затем его взгляд упал на Ракель, которая явно покраснела, скрывая свой дискомфорт за большим глотком, в то время как Силена и Агата продолжали шептать ей на ухо вещи, которые, похоже, ей не нравились.              Серхио внезапно почувствовал себя так, словно они оба были загнаны в угол и не могли убежать.              Ему хотелось утащить ее подальше от них всех и просто позволить ей немного подышать в тишине, они могли бы дышать вместе.              - Сегодняшний вечер проходит чудесно, большое тебе спасибо, - Серхио решил сказать тогда.              Однако Андрес, казалось, не был убежден, он с сомнением поджал губы и раздражающе нахмурил брови.              - Пожалуйста, не упусти эту возможность, - сказал он, мягко улыбаясь, и его глаза смягчились.              Серхио все еще не понимал, что он имеет в виду.              Он общался, пил, ел и оживленно разговаривал.              Он делал все это в доме, наполненном множеством людей, намного больше, чем обычно.              Почему его брат не был удовлетворен?              - Я не планирую ничего тратить впустую, - Серхио решил сказать.              Затем он заметил, что Ракель оставила свой теперь уже пустой бокал на столе и начала качать головой, теперь ей было явно не по себе.              Он посмотрел на Алисию, которая была занята тем, что докуривала сигарету, и не уделяла ей должного внимания.              Никто другой в комнате, казалось, не замечал ее дискомфорта.              Он должен был что-то сделать.              - Видишь ли, вот почему ты должен воспользоваться своим шансом, как только..., - последние несколько секунд Андрес говорил один, объясняя то, что Серхио на самом деле не хотел знать.              - Извини меня, - сказал он затем, нежно похлопав его по плечу, и пошел прочь, к женщине в красном платье, которая теперь обхватывала себя руками, защищаясь.              Что бы ни говорили остальные, это заставляло ее чувствовать себя крайне неуютно.              Он быстро сократил расстояние между ними, а затем подошел и встал в нескольких дюймах от нее.              - Ракель? - пробормотал он, привлекая ее внимание.              Она расширила глаза и приоткрыла губы, ее щеки покраснели еще больше, и Силена с Агатой немедленно закрыли рты.              - Серхио..., - Ракель тихо прошептала его имя.              - Ты в порядке? - спросил ее Серхио, пытаясь оценить, сколько вина она выпила, и размышляя о том, что могло быть причиной ее внезапной перемены в манерах.              - Я... да, - сказала она, кивая и глядя на двух других, пока глотала.              - А ты? - спросила она, громко прочищая горло.              Серхио склонил голову набок и что-то промычал.              - Я в порядке. Хотя, похоже, с тобой не все в порядке, - предположил он.              Ракель нервно хихикнула, Силена и Агата последовали ее примеру, все трое внезапно повели себя странно.              Что происходило?              - С ней все в порядке, Серхио, - добавила Силена, кивая слишком быстро, чтобы это могло показаться искренним.              Серхио нахмурился еще сильнее.              - Не хочешь ли подышать свежим воздухом? - спросил он Ракель, которая поджала губы и прищурила глаза.              - А мне бы это понравилось? - она ответила на его вопрос другим вопросом, заставив его пожалеть, что он не выхватил бокал у нее из рук, когда у него была такая возможность.              Однако прежде чем он смог заставить ее выйти на минутку, появился Анибаль.              - Мы должны начать устанавливать елку, - прошептал он, оглядывая комнату, чтобы убедиться, что Паула снова не спустилась вниз.              - Паула все еще спит? - спросил он тогда.              Ракель с радостью сменила тему и кивнула, мягко улыбаясь.              - Да, да, она спит, - она кивнула, затем улыбнулась остальным. - Мы должны начать заносить подарки внутрь, он прав, - она согласилась, отодвигаясь и избегая тяжелого взгляда Серхио.              Силена и Агата посмотрели на него извиняющимся взглядом, а затем поспешили прочь, последовав за ней на улицу.              Затем Серхио остался один, растерянно хмурясь, не уверенный в том, что только что произошло.               23:45               - О, ради всего святого. Сколько подарков нужно маленькой девочке? - пожаловалась Алисия, вытирая подошвы своих туфель о порог, прежде чем войти. Позади нее ухмылялся Андрес, держа в руках несколько свертков.              - Чем больше, тем веселее они говорят, - сказал он, пыхтя, проходя мимо нее к елке, где другие девочки с мягкими улыбками на губах поправляли другие пакеты поменьше.              Ракель координировала весь процесс извне, двигая руками, чтобы подчеркнуть их необходимость соблюдать тишину.              Ева помогала мыть стаканы, так что, пока малышка разворачивала подарки, взрослые могли пропустить по паре крепких напитков, прежде чем пришло время ложиться спать.              Серхио стоял внутри, чтобы убедиться, что все почистили обувь, прежде чем вернуться, и помогал, если подарок был слишком тяжел для переноски.              Как только они закончили свою работу, Ракель закрыла дверь гаража и, обхватив себя руками, быстро зашла обратно внутрь.              Серхио стоял неподвижно, терпеливо ожидая.              - Лучше? - спросил он, имея в виду возможность подышать свежим воздухом, которая у нее появилась.              Ракель моргнула, глядя на него, как будто даже не заметила его присутствия, и мягко улыбнулась.              - Да, я в порядке. Спасибо, - сказала она, входя внутрь и направляясь в прихожую, снимая свое холодное пальто.              Серхио не был полностью удовлетворен ее ответом, но закрыл заднюю дверь и просто последовал за ней.              Ева наблюдала за ними, пока они уходили вместе, а затем бросила быстрый взгляд на Андреса, который одобрительно кивнул и улыбнулся.              Ракель повесила пальто на вешалку, а затем еще раз поправила свое красное платье.              Серхио сделал то же самое, вздохнув, когда она тут же бросилась прочь.              Он хотел позволить своему любопытству взять верх и спросить ее, что произошло раньше с остальными.              Но она уже почти добежала до другой комнаты, и бежать к ней, чтобы догнать, показалось бы немного чересчур драматичным.              Поэтому он сокрушенно покачал головой.              Но прежде чем Ракель успела переступить порог гостиной, Силена подошла к ней и остановила как вкопанную.              - У нас есть другие подарки, которые можно положить под елку? - спросила она с нервной улыбкой на губах.              Ракель покачала головой, обхватив себя руками, ей все еще было явно очень холодно.              Серхио подавил желание укрыть ее теплым одеялом.              Силена посмотрела на него и расширила глаза, на ее губах заиграла напряженная улыбка.              - У тебя есть что-нибудь? - спросила она его.              Серхио подошел к ним, качая головой.              - Нет, у нас все в порядке, - тихо сказал он, подходя и становясь рядом с Ракель на пороге.              Силена, казалось, изо всех сил боролась с желанием сказать что-то еще, когда в конце концов все на секунду перестали двигаться и просто посмотрели на них.              Серхио нахмурился, не совсем понимая, что могло внезапно привлечь их внимание.              Ракель была слишком занята тем, что покачивалась на ногах, пытаясь вернуть своему телу хоть немного тепла, чтобы обращать на них хоть какое-то внимание.              Затем Силена в волнении повернула голову к остальным. Она что-то прошептала одними губами, и все кивнули. Тогда Алисия, наконец, оторвала взгляд от своего телефона и широко раскрыла глаза.              - О черт, - пробормотала она.              Ракель посмотрела на нее, приподняв бровь.              - Что? - спросила она.              Алисия моргнула, облизнула губы, а затем подняла указательные пальцы над их головами.              Ракель и Серхио одновременно подняли головы, нахмурившись и совершенно не обращая внимания на происходящее.              Когда их глаза, наконец, разглядели причину такого энтузиазма - если не считать ужаса Алисии, - они дружно сглотнули.              Они смотрели друг на друга широко раскрытыми глазами, их шеи были напряжены, губы плотно сжаты.              - Это традиция, - Силена промурлыкала, дразняще приподняв бровь, прежде чем отступить, предоставляя им немного пространства.              - Ч-что? - пробормотала Ракель, потрясенно моргая в их сторону. - Нет, подождите, - она указала на печально известную омелу, висящую у нее над головой. - Я этого туда не вешала, - тут же уточнила она, глядя на него печальными глазами.              Серхио покачал головой, его глаза продолжали смотреть на маленькое растение, как будто он мог заставить его загореться.              - Я тоже, - пробормотал он, побежденный.              Было ясно, что кто-то в этой комнате планировал это с самого начала.              На Ракель, казалось, снизошло какое-то святое прозрение, она посмотрела на Алисию и одарила ее горящим взглядом.              Рыжеволосая покачала головой и пожала плечами. - Нет, не смотри на меня так, я ничего об этом не знаю, - сказала она, скрестив руки на груди и приподняв бровь, которая, казалось, говорила: "Да ладно, ты знаешь меня лучше".              Ракель сглотнула, а затем нервно хихикнула.              - Хорошо, хорошо, что ж, это очень мило, большое вам спасибо, теперь мы можем это снять, - сказала она, пытаясь дотянуться до него, но потерпела неудачу, даже надев эти высокие каблуки.              - Эй, нет, нет! - Силена и остальные жаловались. - Это традиция..., - пробормотала она, надувшись, как маленький ребенок.              Ракель прекратила свое бесполезное занятие и затем откашлялась.              - Хорошо... тогда, пожалуйста, подойди сюда и поцелуй своего парня, - предложила она, отходя подальше от него и этого ужасного места.              Силена прищелкнула языком и покачала головой.              - Нет, это не так работает, - сказала она, снова подталкивая ее под омелу. - Это азартная игра, Ракель, ты должна это знать, - сказала она, счастливо улыбаясь.              - Да ладно вам, ребята, не делайте это неловким, - сказала Агата со своего места у дерева.              Серхио бросил на нее убийственный взгляд, желая, чтобы это сработало, по крайней мере, на этот раз.              Агата только ухмыльнулась и сделала глоток из своего бокала, явно все еще довольно живая.              Ракель зажмурилась и прикусила внутреннюю сторону щеки.              Серхио посмотрел на толпу людей, ожидающих, что он что-нибудь предпримет с этой внезапно возникшей проблемой.              Наконец его взгляд задержался на брате.                     Он посмотрел на него с убийственно серьезным выражением лица. Он поднял свой бокал в его сторону, улыбнулся, а затем одними губами произнес: "Не упускай свою возможность», прежде чем отхлебнуть из своего бокала.              Серхио приоткрыл губы, глубоко вдохнул теплый воздух, а затем повернулся к миниатюрной женщине, стоявшей рядом с ним.              Ей явно было не по себе, и она с силой прикусила нижнюю губу.              Когда она заметила, что он смотрит на нее, она моргнула в его сторону.              Она сглотнула, и он пожал плечами.              - Они никогда не остановятся, пока мы этого не сделаем, - пробормотал он, его глаза были мягкими, а голос нежным напевом.              Он явно не хотел делать это на глазах у стольких людей, особенно потому, что, вынужденный какой-то дурацкой традицией, он понятия не имел, как это вообще работает.              Ракель кивнула, а затем склонила голову к земле, затем подняла голову и расширила глаза.              - Нет никаких правил о том, как это должно происходить, верно? - спросила она его как можно тише, чтобы только он мог слышать.              Серхио склонил голову набок, подумал об этом, а затем покачал головой.              - Я думаю, что это не так, - сказал он, затем кивнул, понимающе расширив глаза. - О да, ты права, - сказал он, мягко улыбаясь, придя к тому же выводу.              Ракель улыбнулась и кивнула в последний раз.              - Хорошо, давай сделаем так, какую сторону ты предпочитаешь? - тогда она спросила его.              Серхио не сразу отреагировал на ее вопрос, полностью осознавая тот факт, что пара губ, на которые он смотрел, скоро коснется его щеки.              Его кровь закипела в предвкушении.              - Выбирай сама, - пробормотал он, пытаясь заглянуть ей в глаза. С треском провалившись.              Ракель приоткрыла губы, а затем улыбнулась.              - Хорошо, - прошептала она, наклоняясь вперед.              Воздух вокруг них теперь был наполнен новым напряжением. Все затаили дыхание, ожидая, когда это наконец произойдет, как будто они ждали этого целую вечность и наконец смогли увидеть, как чудо обретает форму у них на глазах.              Руки Ракель переместились к его плечам, она поднялась на цыпочки, а затем наклонилась вперед, целясь в его правую щеку, она придвинулась немного ближе к его уху, прежде чем запечатлеть настоящий поцелуй.              - Закрой глаза, или это покажется тебе странным, - она что-то пробормотала, явно шутя, затем отодвинулась на дюйм, и вот, наконец, ее мягкие губы коснулись его щеки.              Во всем доме было тихо, только слабое эхо джаза составляло им компанию, в то время как его сердце громко колотилось в груди.              Он действительно закрыл глаза, это было инстинктивно. Прикосновение ее влажных губ к его бороде и коже заставило его тело расслабиться, разум успокоиться, а руки зашипеть и покалывать от явного желания прижать ее к себе, приковать к месту, прямо там, где она сейчас была.              Не имело значения, что его губы не могли коснуться ее губ, не имело значения, что давящая одежда все еще стояла барьером между ними.              Ему хотелось прижать ее к себе, просто так, мягко, сладко, тепло.              Ракель очень долго не двигалась, ее губы продолжали бесконечно запечатлевать один и тот же поцелуй, снова и снова, ее руки крепче сжимали ткань его костюма, она прижимала его так близко, не отпуская, не отступая.              На самом деле Серхио и желать большего не мог.              Был ли это настоящий рождественский подарок?              Затем, когда между самыми молодыми членами группы начали раздаваться громкие жалобы, Ракель усмехнулась и начала отходить, еще не совсем расставаясь.              Ее щека прижалась к его собственной, кожа к коже, она придвинулась ближе к его уху.              - Я думаю, мы не сделали их очень счастливыми, - она тихо усмехнулась, и Серхио сглотнул.              Он был абсолютно счастлив.              Когда она начала расставаться, намеренно наклонив голову как можно ближе к нему, он понял, что действительно счастлив, может быть, даже слишком.              Ракель, казалось, ничего не замечала, в то время как ее лоб почти касался его лба, кончик ее носа касался его носа, и ее дыхание наполняло его от крайней близости между ними.              Серхио не мог пошевелить ни единым мускулом, он чувствовал только громкое биение своего сердца и глубокое первобытное желание пощупать ее пульс и узнать, как быстро бьется ее сердце.              Оно взрывалось как его собственное?              Ракель вздохнула, не сводя глаз с его губ, затем улыбнулась.              - Мы выбрались целыми и невредимыми, - прошептала она.              Так ли это? Спросил он себя, не совсем уверенный, что находится в безопасности от нее.              Он никогда не был в безопасности.              Он никогда не собирался там быть.              Никогда больше.              Но вместо того, чтобы высказать свои сокровенные мысли, он просто кивнул.              - Мы это сделали, - он улыбнулся, и она ответила взаимностью, хотя это не совсем коснулось ее глаз.              - О, да ладно вам..., - пожаловалась Силена, и ее лицо превратилось в маску чистого разочарования.              Ракель посмотрела на нее и пожала плечами.              - Мы действительно следовали традиции. Разве не так? - спросила Ракель игривым тоном.              Силена скрестила руки на груди и покачала головой, явно недовольная результатом своего глупого плана.              - Как скажешь, - пробормотала она, возвращаясь к остальным и принимая утешающие объятия, которые предложила ей Агата.              Серхио покачал головой, а Ракель усмехнулась.              - Ладно, давайте собираться, уже почти полночь, - сказала она, бросив на него последний тоскующий взгляд.              Казалось, у нее что-то было на уме, настойчивая мысль, которая, казалось, совпадала с его собственной.              Серхио спросил себя, действительно ли они были в гармонии или у него просто начались галлюцинации.              Возможно, он выпил немного лишнего и слишком устал, чтобы ясно мыслить.              Он моргнул и направился к остальным, Алисия бросила на него пристальный взгляд, который у него не было времени расшифровать.              Ева пристально смотрела на него, он не знал, как объяснить свет в ее глазах, но по какой-то причине она казалась тронутой.              Андрес понимающе ухмылялся, он подошел к нему и похлопал по спине, сильно сжав плечо и наклонившись к его уху.              - Почти там, братец, - прошептал он, прежде чем Ева с глубоким вздохом оттащила его в сторону и начала тихо препираться с ним.              Серхио покачал головой и сосредоточился на остальной группе, он сразу заметил Ракель, которая стояла перед деревом, делая вид, что слушает, что говорит Силена.              Ее голова была наклонена в его сторону, и она ни разу не отвела глаз от его губ.               23:58               Когда Ракель начала тихонько трясти ее, Паула застонала в подушку.              Она была такая уставшая и такая сытая, что просто хотела проспать пару лет.              Но потом пальцы матери начали гладить ее по голове.              - Паула? - ее голос был ясен, но казался далеким, как будто доносился из другого измерения, может быть, из сна.              - Паула? - позвала она ее еще раз, затем ее теплые губы запечатлели нежный поцелуй на ее виске.              - Любовь моя... уже полночь, - она снова прошептала.              И только тогда усталый мозг Паулы осознал, на что намекала ее мать.              Она вскочила в считанные секунды.              - Санта! - закричала Паула, вскакивая с кровати и в спешке выбегая из комнаты.              - Паула, подожди! - крикнула Ракель ей вслед.              Паула, однако, не слушала, энтузиазм овладел ее конечностями, ей нужно было бежать так быстро, как только она могла, иначе она упустит свой шанс увидеть Санта-Клауса!              Она ворвалась в прихожую и внезапно поняла, что в доме совершенно темно.              - Мама? - позвала она Ракель из тени, внезапно очень смутившись из-за своего страха темноты. - Мама? - снова позвала она.              Внезапно пара теплых рук обхватила ее за плечи.              - Я здесь, - пробормотала Ракель, взяла ее за руку и начала вести в темноту.              - Пойдем со мной, - прошептала она, медленно спускаясь по лестнице, чтобы Паула не упала.              - Мама? Почему все темное? - спросила она, чувствуя себя крайне сбитой с толку.              - Я не знаю, милая, иногда такое случается, может быть, свет просто выключили. Давай проверим, - тихо прошептала Ракель.              Паула кивнула, хотя и не могла ее видеть, и послушно последовала за ней вниз по лестнице.              - Сюда, - прошептала Ракель, осторожно потянув ее за собой.              Паула несколько раз моргнула, пытаясь привыкнуть к окутывающей ее темноте.              Все было погружено в ночную тьму, не мерцало ни единой точки света, и в доме царила необычайная тишина.              Внезапно, когда Ракель умело передвигалась в тени, их внимание привлек громкий глухой удар.              - Что это было? - спросила Паула, она вздрогнула и крепче сжала руку матери.              Ракель резко остановилась как вкопанная и растерянно замычала.              - Я не знаю..., - пробормотала она, и Паула почувствовала, как по ее спине пробежала безошибочная дрожь страха.              Она не думала о ругательствах, она была слишком невинна, чтобы испытывать в этом необходимость, но если бы ей позволили, она бы, вероятно, сейчас выпустила парочку.              Она была напугана.              - Мама? - позвала она ее в последний раз, когда Ракель внезапно остановилась и издала звук "Ш-ш-ш".              Паула плотно закрыла рот и с тревогой затаила дыхание.              И тут ее глаза заметили какое-то движение перед ней.              Они стояли у окна в гостиной.              Что-то двигалось, слышался звук трущихся друг о друга веток и мерцание игрушек.              Затем ей показалось, что высокий крупный мужчина стоит на коленях перед темной рождественской елкой.              Паула нахмурилась, прищурившись в темноте.              - Что это? - спросила она тихим шепотом.              Высокая тень услышала звук ее мягкого голоса и остановилась, затем, прежде чем у нее появился шанс сообразить, что происходит, высокий мужчина начал медленно пятиться к раздвижной двери, которая, как только что заметила Паула, была слегка приоткрыта.              - С Рождеством, - произнесла внушительная тень.              Именно тогда он вошел в серебристый шепот света, который полная луна заливала в комнату.              Карие глаза Паулы расширились.              Это был, вне всякого сомнения, Санта-Клаус.              Она начала дергать мать за руку, но Ракель была совершенно неподвижна, надежно обхватив ее руку своей.              Затем, в мгновение ока, тень выскользнула наружу и растворилась в ночи.              Через секунду после его побега дом снова ожил.              К своему огромному удивлению, Паула обнаружила, что стоит в гостиной, наполненной огнями и красками, и рождественской елкой, у ног которой лежали десятки подарков.              - САНТА-КЛАУС! - Паула радостно зааплодировала, ее голос был высоким, а щеки раскраснелись от энтузиазма. - Мама! - Паула посмотрела на Ракель, которая мягко улыбалась ей. - Это был Санта-Клаус! - снова закричала она, широко раскрыв глаза в сторону окна. - Ты это видела? - с энтузиазмом спросила Паула, подбегая к прохладному стеклу и прижимаясь к нему лицом, пытаясь хоть мельком увидеть большого волшебного мужчину в ночи.              Она могла видеть только снежное покрывало, покрывавшее все крыши вокруг нее.              Затем кто-то застонал с дивана, и Паула только тогда поняла, что все, кроме ее матери, уснули на диванах.              - Что случилось? - спросила Силена, ее глаза все еще были полузакрыты, волосы растрепаны. Рядом с ней Агата и Моника пошевелились и размяли мышцы.              Паула моргнула, а затем недоверчиво пожала плечами.              - Санта-Клаус был здесь! - она радостно закричала.              Все взрослые в комнате, снова за исключением ее матери, посмотрели на нее так, словно она только что заявила, что земля плоская.              - Что? - спросила Силена смущенным тоном. - Где? Как? Когда? - она наклонилась, а затем ее глаза расширились, когда она заметила дерево.              - Он только что принес это! - Паула с энтузиазмом указала указательными пальцами на гигантскую кучу подарков, скопившуюся под сверкающими ветвями.              Силена счастливо улыбнулась, и все начали кивать в изумлении.              - Как мы могли это пропустить? - спросила Силена, глядя на всех остальных и качая головой.              - Мы заснули как убитые, - пожаловался Агата. Паула улыбнулась своей матери, которая все еще смотрела на нее обожающими глазами.              - Можно мне это открыть? - спросила она тогда, и Ракель кивнула.              - Конечно, любовь моя. Это Рождество! - сказала она, пожимая плечами и предоставляя своему ребенку свободу наслаждаться рождественской ночью в полную силу.              Паула улыбнулась, а затем пригласила всех присоединиться к ней.               00:20               Паула никогда еще не выглядела такой сияющей.              Она радостно рассказывала историю о том, как она чуть не поймала Санту, передавая каждый подарок соответствующему владельцу.              Все сидели на полу, у подножия елки, слушали все, что она говорила, с энтузиазмом открывая свои коробки.              Ракель сидела позади своей дочери, положив подбородок ей на плечо.              Серхио был единственным, кто все еще оставался на диване, его спина не выдерживала жесткого пола. Он заслуживал того, чтобы дать своему телу передышку.              Алисия потягивала что-то крепкое и алкогольное, хихикая над рассказом Паулы, и все казались расслабленными, уставшими, но в хорошем смысле этого слова.              Они лениво открывали свои посылки, улыбаясь и с обожанием глядя на каждый сюрприз.              Пауле предстояло открыть длинную серию подарков, и ей не терпелось узнать о каждой мелочи, которую она получила.              Ракель смотрела на нее, излучая энтузиазм, и чувствовала, как ее сердце поет в гармонии с каждой ее счастливой улыбкой.              Алисия одарила ее нежным взглядом, и Ракель ответила ей взаимностью.              В конце концов, как только Серхио открыл упаковку с серией разноцветных носков, которые его брат, очевидно, почувствовал необходимость подарить ему, Ракель поняла, что ему еще предстоит открыть одну маленькую упаковку.              Она встала и поцеловала своего ребенка в макушку.              - Дай мне минутку, - прошептала она. Паула с энтузиазмом кивнула и начала листать страницы своей новой книги.              - Посмотрите на это! - радостно воскликнула она, привлекая всеобщее внимание.              Ракель достала сверток из-под елки, а затем подошла к Серхио, который в одиночестве сидел на мягких подушках.              Он улыбнулся ей, когда она подошла к нему.              - Вот, это тебе, - пробормотала она, садясь рядом с ним.              Серхио отвернулся от рождественской елки, сияющей у него за спиной.              Незаметно для них несколько пар глаз посмотрели в их сторону, все изо всех сил старались не выглядеть слишком заинтересованными парой, которая сейчас тихо перешептывалась друг с другом.              Серхио моргнул, когда заметил, что Ракель держит в руках небольшой сверток, завернутый в темно-зеленую бумагу.              - Для меня? - спросил он, глядя на нее снизу вверх.              Ракель кивнула.              - Да, - сказала она с улыбкой, выжидающе глядя на него, явно желая, чтобы он открыл это.              - Ммм... что это? - спросил он, в то время как его пальцы начали разворачивать его.              - Есть только один способ это выяснить, - пробормотала Ракель, радостно улыбаясь, когда он кивнул.              - Давай посмотрим, - сказал он, его пальцы умело вскрывали упаковку, затем он поднял крышку.              В этом углу комнаты было темнее, но сверкающие теплые огни над их головами обеспечивали им достаточную видимость.              Глаза Серхио, моргнув, уставились на внутреннюю часть его подарка, он поднял взгляд на женщину, стоявшую перед ним, она улыбалась.              - Я надеюсь, тебе понравится, - тепло сказала она.              Серхио отложил бумагу и коробку в сторону, затем его пальцы погладили мягкую ткань нового красивого красного галстука.              - Санта подумал, что ты мог бы время от времени использовать какой-нибудь цвет... и поскольку красный означает удачу в новом году... он думал, тебе это понравится, - пробормотала она, пристально глядя на него. - О, это, - она указала на его новый галстук и свое платье, - было сделано не намеренно, - объяснила она.              Некоторое время Серхио ничего не говорил, просто загипнотизированный шелком, который ощущал под кончиками пальцев.              - Это прекрасно, - сказал он, улыбаясь своему новому галстуку, понимая, что он ему действительно очень нравится.              - Можно мне? - пробормотала Ракель, указывая на галстук и его шею.              Серхио вопросительно поднял бровь, и она улыбнулась.              - Позволь мне просто..., - пробормотала она, наклоняясь вперед.              Ее пальцы потянулись к воротнику его рубашки и начали расстегивать черный галстук.              - Давай просто посмотрим, как это будет смотреться на тебе, - пробормотала она, прикусив нижнюю губу зубами, полностью сосредоточенная на поставленной задаче.              Серхио сглотнул и подождал, пока она уберет руки.              Он не мог ни двигаться, ни говорить, ни дышать, пока она была так близко.              - Поехали, - прошептала она, оставляя черный галстук на диване, прежде чем взять из его рук красный.              - Можно мне? - спросила она, глядя на него из-под ресниц.              Серхио посмотрел вниз на свои руки, он все еще крепко сжимал подарок.              Он позволил ей взять его, и она улыбнулась.              - Спасибо, - пробормотала она, начиная поправлять яркий лоскут ткани у него на шее.              Серхио сглотнул. Ее горячее дыхание коснулось его чувствительной кожи.              Он снова сглотнул.              Пока Ракель медленно возилась с длинным шелковым галстуком, у Серхио было время вспомнить все эти годы своей жизни, которые он провел в простых темных галстуках, ни разу не попробовав что-то настолько смелое и безрассудное, как красный галстук.              И вот теперь он здесь, не прошло и пяти секунд после того, как получил его, а уже позволяет женщине завязать его у себя на шее.              Что именно она с ним сделала?              - Вот так, - пробормотала Ракель, широко раскрыв ладонь на его груди, она заметила красный лоскут ткани, резко контрастирующий с его черным костюмом и рубашкой.              В уголках ее губ расцвела улыбка.              - Красиво, - пробормотала она, наконец подняв на него глаза, и снова улыбнулась. - Очень красиво, - повторила она про себя, прежде чем отступить и снова предоставить ему личное пространство.              В этот момент Серхио почувствовал сильную жажду.              На самом деле у него не было слов, чтобы объяснить то, что происходило снова.              Оно росло, тихо и медленно, шипя в воздухе между ними, заставляя его язык становиться жидким и затуманивая мозг, мешая ему мыслить рационально.              Ему просто хотелось поддаться порыву, обхватить ее лицо ладонями и просто притянуть ее достаточно близко, чтобы вдохнуть ее аромат.              Ракель снова уставилась на его галстук, мягкая улыбка озарила ее губы, она казалась довольной.              - Подожди, - внезапно сказал он. Она моргнула.              - Что? - спросила она в замешательстве.              - У меня тоже есть кое-что для тебя, - пробормотал он.              Ракель наклонила голову и удивленно расширила глаза.              - Правда? - спросила она, выпрямляя спину. - Хорошо..., - ее голос затих.              Серхио улыбнулся и кивнул, прежде чем посмотреть на рождественскую елку.              Однако он не смог разглядеть подарок, предназначенный для нее.              И тут он заметил, что Ева размахивает им в его сторону.              - Вот, - пробормотала она, ободряюще улыбнувшись ему и быстро подмигнув, прежде чем снова обратить свое внимание на остальных.              Серхио взял маленький предмет в руки и улыбнулся.              Ракель терпеливо ждала перед ним, сложив руки на коленях.              - Для тебя, - пробормотал он, передавая подарок прямо ей.              Ракель улыбнулась, и ее пальцы с предвкушением сжали маленькую вещицу.              - Счастливого Рождества. - сказал он, в то время как она начала разворачивать его.              Ракель улыбнулась, а затем, как только ее подарок стал виден, она долго смотрела на него.              Она не произнесла ни слова и просто смотрела на это.              - Это..., - Ракель подняла на него глаза, он молча ждал, пока она соберется с мыслями, и ему было очень любопытно узнать, был ли его подарок оценен так, как он надеялся.              - Это кольцо-броня, - сказала она, моргая и улыбаясь.              - Как тебе это удалось? - она достала кусочек металла из коробки и посмотрела на него с обожанием.              - Я надеюсь, что это подойдет, - пробормотал Серхио.              Ракель подняла на него глаза, улыбнулась и тут же примерила его, красивое кольцо идеально сидело на ее среднем пальце.              - Это так, - сказала она, моргая и глядя на него снизу вверх.              Серхио одобрительно кивнул и затем наклонился вперед.              - Посмотри на него еще раз, - предложил он шепотом.              Тем временем Алисия, стоя под елкой, заметила, что у нее в пальцах зажат подарок. Она улыбнулась и сделала еще глоток бурбона.              Ракель моргнула и сняла кольцо, пристально разглядывая его. Она нахмурилась, прищурившись, чтобы как следует разглядеть это в тусклом свете.              Только тогда она заметила разрезы, идущие по всей раме.              Они были очень маленькими, поэтому поначалу выглядели просто как очень изящное украшение, но по всему металлу были написаны текст песни.              Один из текстов ее любимой песни, если быть точным.              Ракель моргнула, снова посмотрела на него, а затем покачала головой.              - Как тебе это удалось? - слова застряли у нее в горле, как только ее взгляд переместился с него на рыжую, сидящую на полу, ее губы растянулись в довольной улыбке, голубые глаза потеплели. Она подняла свой бокал и одними губами произнесла: "С Рождеством", прежде чем отпить небольшое количество крепкого алкоголя.              Ракель моргнула и улыбнулась, снова посмотрев на кольцо в своих руках.              - "Так трудно найти свой путь. Теперь, когда я совсем один." написано по одной стороне и "Ты помнишь, как мы раньше пели? Ша-ла-ла." последовало за ним и замкнуло круг с другой стороны.              В середине было красивое и замысловатое украшение, изображавшее Lauburu. Древний крючковатый крест, традиционный символ страны Басков и ее народа.              Ракель нервно хихикнула, чувствуя, как внутри вспыхивают новые эмоции.              - Это Ван Мор..., - прежде чем она успела закончить фразу, Серхио промурлыкал и перебил ее.              - "Кареглазая девушка" Вана Моррисона, да. Одна из твоих любимых песен, - сказал он, гордо улыбаясь.              Ракель подняла на него глаза и удивленно приоткрыла губы.              - Ты слушал это? - спросила она, наклонив голову.              Серхио улыбнулся и кивнул. - На самом деле, да, я это сделал, - признался он, заставив Ракель тихонько хихикнуть.              - И тебе это нравится? - спросила она, вероятно, думая, что его музыкальные пристрастия обычно не касались Вана Моррисона.              Серхио широко улыбнулся, а затем кивнул. - Да, мне понравилось, - сказал он, и улыбка Ракель приятно согрела его сердце.              Он не упомянул о том факте, что недавно эта же песня стала одной из его любимых, по причинам, которые он, конечно же, не собирался раскрывать.              Она радостно кивнула, снова взглянув на красивое кольцо. - Это прекрасно, - еще раз сказала она.              - Ты должна поблагодарить Алисию за предложение. Я бы, наверное, никогда не додумался до этого сам, - признался он, качая головой.              Ракель рассмеялась. - Полагаю, она сказала тебе, что я носила это, когда мне было за двадцать? - спросила она, наклонив голову в сторону своего нового красивого кольца.              - Да, - Серхио снова признался. - Она также сказала мне, что ты прекратила носить их из-за своей работы. Что носить кольца на не идеально, - сказал он, и его тон стал немного печальным.              Ракель облизнула губы и кивнула, поджав губы. - Да... это причина, которую рассказываем другим..., - пробормотала она.              Серхио вздохнул и снова кивнул. - Я знаю, - перебил он, прежде чем она успела объяснить вслух другую причину, по которой она больше не носит колец.              Ракель мягко улыбнулась.              У него не было необходимости в том, чтобы она говорила те вещи, которые Алисия уже объяснила ему.              - Каждый раз, когда он злился, он хватал ее за руки и начинал сжимать их с такой силой, что ей приходилось мчаться в отделение неотложной помощи, он вызвал у нее отвращение к кольцам... она чуть не лишилась пальца, - Алисия объяснила, когда они в первый и единственный раз оказались наедине, пару дней назад.              Ракель была занята по дому, и Алисия по его просьбе улизнула на пару часов, чтобы помочь ему выбрать идеальный рождественский подарок.              Теперь, когда он сидел перед ней, кольцо надежно покоилось в ее пальцах, ее улыбка была мягкой, а глаза стеклянными, Серхио знал, что поступил правильно.              - Я рад, что тебе это нравится, - сказал он, снова привлекая ее внимание.              Она улыбнулась и надела кольцо обратно на свой любимый палец.              - Спасибо... Санта, - сказала она, ухмыляясь.              - Верно, верно, - сказал он, кивая и украдкой бросая быстрый взгляд на маленькую девочку, которая в данный момент пробовала свои новые фломастеры на листе чистой бумаги.              - Она счастлива, Хельсинки проделал потрясающую работу, - сказал он, Ракель кивнула и одобрительно промурлыкала.              - О да, самый правдоподобный Санта, которого я когда-либо видела, - добавила Ракель, тихо посмеиваясь вместе с ним.              - Да, у него это потрясающе получается, - заявил он, оглядываясь на остальных, которые все еще тихо болтали, открывая свои подарки.              Ракель что-то промычала, еще раз посмотрела на свое кольцо, а затем отложила пустые коробочки в сторону.              Она просто улыбалась, в то время как ее глаза украдкой поглядывали на ее новое украшение, которое она уже очень любила.              Серхио был занят тем, что улыбался маленькой Пауле, и не заметил, как Ракель перевела свой обожающий взгляд с подарка на него.              Алисия, которая сидела на полу и хорошо видела свою подругу, заметила это.              Она мягко улыбнулась и осушила свой бокал, кивая сама себе.              Андрес тем временем сам пристально смотрел на парочку и понимающе ухмыльнулся в свой бокал, в то время как Ева мягко просияла, поглядывая на них через плечо.              Все в комнате начали украдкой поглядывать на Серхио и Ракель, в то время как они просто наслаждались видом Паулы, пока она радостно демонстрировала свои подарки.              В конце концов, она начала зевать слишком громко, чтобы скрыть это, и Ракель встала, пробормотав "пора спать", прежде чем заключить ее в объятия и пожелать всем спокойной ночи.              Она отвела Паулу в ее комнату, в то время как остальные начали собирать разноцветную бумагу, разбросанную по всему полу.               00:46               - Боже мой, неужели уже так поздно? - пробормотала Силена, проверяя свой телефон.              Анибаль улыбнулся и кивнул, украдкой поцеловав свою девушку. Тем временем Серхио прошел мимо них, занятый тем, что выбрасывал пепельницу в мусорное ведро.              Ракель яростно оттирала пятно с кухонного стола, остальные проверяли, все ли в порядке, собирая свои пальто и готовясь к выходу.              Дом снова был практически безупречно чист, Ракель не могла быть счастливее.              Ей не пришлось бы убирать за десятками людей в день Рождества.              Когда Силена хихикнула в ответ на ее страстный поцелуй, а Анибаль пылко впился в ее губы, Ракель улыбнулась и покраснела, внезапно почувствовав себя незваной гостьей.              Серхио откашлялся, когда стало очевидно, что сейчас эти двое просто выпендриваются.              Силена пососала нижнюю губу своего парня, а затем вызывающе подняла бровь в его сторону.              - Видишь? Вот как ты это делаешь, - сказала она, ее темные глаза быстро скользнули к омеле, которая висела на пороге.              Они поставили по одному в каждую долбаную дверь.              Ракель улыбнулась, а Серхио закатил глаза.              - Каждому свое, - пробормотала она в сторону молодой брюнетки, которая только что промурлыкала, а затем оттолкнула Анибаля, придвигаясь ближе к ней.              - Ты должна попробовать это, когда у тебя будет такая возможность, - озорно прошептала она по пути в коридор.              Ракель не удостоила ее ответом и просто покачала головой, забавляясь.              Серхио взглянул на нее, по-видимому, ему было любопытно узнать, что рассказала ей Силена.              Ракель просто пожала плечами, прежде чем подойти к остальным, чтобы пожелать им счастливого возвращения домой и хорошего ночного сна.              Несколькими словами "спасибо, что пришли" и "спокойной ночи, поговорим завтра" обменялись очень уставшая хозяйка и ее гости.              Наконец дом снова опустел, она прислонилась к входной двери и вздохнула.              В какой-то момент Алисия скрылась в своей спальне, жалуясь на головную боль и прося, чтобы ее не беспокоили до кануна нового года.              Паула громко храпела наверху, и Ракель просто воспользовалась моментом, чтобы размять спину, расслабить мышцы и насладиться чувством удовлетворения, которое осталось в ее сердце после такой хорошей ночи.              И тут ее внимание привлек тихий стук.              Она заморгала в пустом коридоре, а затем нахмурилась, подозрительно направляясь на кухню.              Оказавшись внутри, она нашла источник звука.              Серхио мысленно спорил со своим внутренним "я" о том, как следует расположить ее хрустальный бокал на отведенной им полке.              Ракель удивленно моргнула, она совершенно забыла, что он все еще здесь.              Она мысленно упрекнула себя, подумав, что могла бы легко забраться в постель и утром застать его врасплох, продолжая наводить порядок на кухне в соответствии с его личным чувством порядка.              Она нежно улыбнулась, когда он, казалось, пришел к молчаливому соглашению со своим разумом и закрыл шкафчик.              Она перегнулась через дверной косяк и просто впитывала образ этого высокого красивого мужчины, в то время как он блуждал глазами по ее вымытым пустым тарелкам, вероятно, уже мысленно расставляя каждую посуду, которую видел.              Она покачала головой и решила, что сможет привлечь к себе внимание до того, как он действительно начнет красить ее стены и передвигать мебель посреди ночи.              Но прежде чем она успела хотя бы открыть рот и произнести его имя, она заметила, что он перестал смотреть на ее тарелки и вместо этого начал смотреть на свое отражение.              Большое окно, выходящее в сад, позволяло его образу отражаться на безупречно чистом стекле. Он стоял там, глядя на себя, в то время как его правая рука рассеянно поглаживала свой новый красный галстук.              Нежнейшая улыбка заиграла в уголках его губ, его глаза с любовью задержались на ткани, и он просто рассеянно поглаживал ярко-красный шелк, казалось, очень довольный собой.              Ракель не смела пошевелить ни единым мускулом, она просто наслаждалась прекрасным видом, который он представлял, и в то же время ценила свой простой подарок так, как будто он был сделан из всего хорошего.              Она внутренне вздохнула и еще раз мысленно поздравила себя с правильным выбором.              Она не могла сказать, всегда ли он был так благодарен подаркам в целом, или это было потому, что это был галстук... или, может быть, потому, что это было Рождество...              Или, может быть, это потому, что ты отдала это ему.              Она бы не осмелилась сделать такое предположение, но не могла отрицать легкую дрожь возбуждения, охватившую ее при одной только мысли.              В какой-то момент, глядя на то, как он уставился на красную ткань, она начала делать медленные размеренные шаги в его сторону.              Когда ее отражение присоединилось к нему в безупречно чистом окне, он заметил это.              Его взгляд медленно переместился с красного галстука на женщину за его спиной, его улыбка стала шире, а глаза немного потемнели.              - Я рада, что тебе понравилось, - тихо пробормотала она, чтобы не потревожить других обитателей дома.              Серхио кивнул, взглянул на него в последний раз, а затем повернулся, чтобы как следует встретиться с ней взглядом.              - Мне действительно нравится, - пробормотал он.              - Я вижу это, - прошептала она, снова чувствуя, как приятная волна поднимается внизу ее живота.              При этих словах оба замолчали.              Они просто улыбались друг другу, как обычно, пока она не почувствовала, что пришло время дать ему как следует отдохнуть.              - Спасибо тебе за все, - сказала она, имея в виду именно это.              - О, ничего особенного, - сказал он.              - Нет, это было все... действительно... спасибо, - снова пробормотала она. - Тебе не обязательно было быть таким услужливым и находчивым, и все же..., - она замолчала, не совсем уверенная, как выразить словами, насколько она благодарна ему за всю его помощь.              - Это было очень приятно, - он начал говорить, пока она все еще пыталась сформировать в голове связное "спасибо". - Мне было очень весело, - добавил он, широко улыбаясь.              Ракель сама не смогла удержаться от улыбки и кивнула.              Затем, когда он начал перечислять каждую мелочь, которая ему понравилась в этой совместной ночи, Ракель почувствовала легкое головокружение.              Возможно, дело было в том объеме работы, которому она подвергла себя, сама того не осознавая. Может быть, это были просто последствия всего того энтузиазма. Теперь ее разум, наконец, мог расслабиться, не нужно было готовить ужин-сюрприз, приглашать гостей, заказывать еду, развешивать украшения.              Или, может быть... это было из-за большого количества вина, текущего по ее венам, и очень небольшого количества воды, которую она выпила за всю ночь.              Да, это тоже может быть главной проблемой.              Каким-то образом Серхио, казалось, почувствовал, что что-то не так, потому что он внезапно замолчал и нахмурился.              - Ты в порядке? - спросил он шепотом.              Ракель моргнула, осознав, что ее тело внезапно предало ее. Она ненадежно перегнулась через кухонный стол, ее глаза, казалось, не могли сфокусироваться, а ноги начали подкашиваться.              С ней определенно было не все в порядке.              - Я думаю, мне нужно присесть на минутку..., - пробормотала Ракель, кивая сама себе, опираясь обеими руками на прохладный мрамор.              Серхио кивнул, а затем указал в сторону гостиной.              - Иди туда и сядь, позволь мне приготовить тебе что-нибудь горячее, тебе нужно выпить что-нибудь еще, кроме вина, - предположил он, и его тон внезапно сменился с приятного, мягкого и счастливого на ровный, суровый и требовательный.              Ракель закатила глаза.              - Ты чересчур драматизируешь. Я в порядке, - пробормотала она, хотя и не жаловалась на идею присесть у дерева и в точности выполнила его предложение.              Он покачал головой и фыркнул, пробормотав что-то, очень похожее на "такая невыносимая женщина", но у нее не хватило здравого смысла расшифровать его слова, поэтому она решила пока не обращать на это внимания.              Она присела на краешек дивана, загипнотизированная медленно мерцающими перед ней рождественскими огнями.              В считанные секунды ее голова склонилась набок, зрение затуманилось, и она заснула.               01:04               Когда две чашки дымящегося чая были готовы, Серхио одобрительно кивнул сам себе и медленно направился в гостиную.              Его глаза были сосредоточены на том, чтобы держать чашки ровно и не пролить ни капли драгоценной жидкости, поэтому он не сразу заметил, что Ракель не двигается.              - Держи, - сказал он, все еще не встречаясь с ней взглядом. - Ракель? - он пробормотал ее имя, наконец подняв глаза и внезапно осознав, что женщина в красном платье крепко спит перед ним.              Ее светлые волосы лениво ниспадали каскадом на половину лица и плечи, а руки были подложены под щеки. Она явно пыталась принять позу эмбриона, ища большего комфорта.              Однако она не справилась со своей задачей, потому что наклонилась набок, положив одну ногу на подушку, а другую расслабленно опустив на пол.              Он сразу же улыбнулся мягкому и нежному образу этой женщины, которая крепко спала.              Должно быть, она была измотана, но возбуждение и адреналин, бурлящие в ее венах, когда она убеждалась, что для Паулы все было идеально, вероятно, отодвинули ее усталость на второй план.              Как только она смогла наконец расслабиться, ей наконец-то удалось осознать, насколько усталой она была все это время.              С тихим вздохом и улыбкой Серхио решил сесть рядом с ней. Он расслабился на диване, а затем уставился в темный пол.              Вся комната была погружена в тени, если не считать празднично сверкающей елки рядом с ними. Он поджал губы и нахмурился, мысленно размышляя о том, что ему теперь делать.              Должен ли он был ее разбудить? Пожелать ей спокойной ночи и предоставить как следует отдохнуть на настоящей кровати?              Должен ли он был уйти и не беспокоить? Казалось, она наслаждалась своим сном...              Он посмотрел на две дымящиеся чашки чая в своих руках и почувствовал волну разочарования.              Пропуск такого угощения впустую, вероятно, считался тяжким грехом.              Он покачал головой и решил, что может, по крайней мере, выпить свою чашку, а когда закончит с этим заданием, сможет решить, что делать дальше.              Довольный своим решением, Серхио отхлебнул свой теплый напиток, а затем удовлетворенно замурлыкал.              Это было очень хорошо, в этом нет никаких сомнений.              Прошла пара минут, пока он упрямо смотрел в пол, всеми фибрами души избегая смотреть на Ракель, спящую рядом с ним.              Этот тихий момент был слишком интимным, на его вкус.              Абсурдно думать, что это может быть интимно - просто делить тихую ночную тишину с кем-то, кто был совершенно мертв для этого мира.              Но у него не было других слов, чтобы описать это мгновение.              Как это было абсурдно... и все же.              Пока он продолжал думать о том, как было бы неловко, если бы кто-нибудь увидел их прямо в этот момент, Ракель пошевелилась во сне.              Ее левая нога непроизвольно прижалась к его ноге, это привлекло его внимание, и его взгляд немедленно переместился на обнаженную ногу, которая теперь соприкасалась с тканью его брюк.              Очаровательно. Подумал он, наблюдая за кремовой обнаженной кожей, купающейся в янтарном рождественском свете.              Он моргнул, сделал еще глоток чая, а затем его взгляд очень мягко прошелся по всему остальному телу спящей Ракель.              Его черные радужки воспользовались ее минутным беспамятством, чтобы собрать детали, на которые он даже не осмелился бы взглянуть, если бы она бодрствовала.              Он заметил, как мягкая красная ткань ее платья все еще соблазнительно облегала изгибы ее тела, любовно обнимая за талию. Хлопчатобумажный бант все еще был надежно обернут вокруг ее живота, все еще являя собой очень соблазнительный образ для его слабого, бедного "я".              Он мысленно вздохнул.              Удобные рукава были на пару дюймов ниже, чем предполагалось, обнажая нежную полоску кожи на ее плечах, ее ключица была абсолютно соблазнительной в теплом приглушенном свете, к счастью для него, вырез был прикрыт ее руками.              Затем его внимание переместилось на ее лицо, черты его полностью расплылись, и не было видно ни одной морщинки. Она выглядела умиротворенной, счастливой и удовлетворенной.              Он улыбнулся и вздохнул, на этот раз вслух.              Он начал мягко вдыхать и выдыхать, непроизвольно подстраиваясь под каждый ее вдох и выдох.              Он все смотрел и смотрел, чашка чая остывала у него в руках, ему вдруг перестало так сильно хотеться пить.              Когда стало ясно, что он мог заниматься этим всю ночь - и это о чем-то говорило, - Ракель снова пошевелилась.              Это было почти так же, как если бы она почувствовала его настойчивый взгляд, ее тело начало мягко подергиваться, и она замурлыкала.              Серхио понял, что она медленно возвращается в мир живых, и немедленно отдал приказ своей голове отвернуться и перестать пялиться, как придурок.              Однако информация дошла до его мозга недостаточно быстро, потому что Ракель уже начала моргать, возвращая свои глаза к жизни, и сразу же заметила его.              Она все еще подпирала щекой сложенные чашечкой руки и смотрела на него из-под опущенных век, мягко улыбаясь.              Она инстинктивно пошевелилась и снова замурлыкала, намеренно выдыхая.              - Эй..., - прошептала она, наконец осознав, где находится, и нахмурилась. - Что случилось? - спросила она шепотом, принимая сидячее положение и вытягивая руки.              Серхио улыбнулся. - Ты заснула, - пробормотал он.              Ракель повела шеей в стороны и с любопытством подняла бровь, глядя на него.              - Правда? - спросила она, и легкий зевок сорвался с ее губ.              - Да, определенно, - добавил он, кивая.              - Ух ты... Должно быть, я устала больше, чем думала, - в заключение она прочистила горло, облизнув сухие губы, и на ее прекрасном лице появилось растерянное выражение.              - Хочешь чего-нибудь выпить? - спросил он, предлагая чуть теплый чай.              Ракель радостно замурлыкала и жадно взяла чашку, поднесла ее к губам и начала жадно пить.              - Ммм, хорошо, да, мне это было нужно, - пробормотала она, как только густой чай попал ей в горло.       Серхио кивнул и что-то напевал в своей кружке.              - Который час? - спросила она его тогда.              Серхио взглянул на свои наручные часы и недоверчиво приподнял бровь.              - Довольно поздно, - сказал он ей, мягко улыбаясь.              Ракель кивнула и сделала еще один размеренный глоток.              - Посмотри на нас. Все еще не спим посреди ночи... последние, кто остался на ногах... пока яростно пили чай и дремали на диване..., - она хихикнула сама себе. - Мы такие подростки, не так ли? - пошутила она, вызвав у него тихий смешок.              - Нас больше никогда не должны оставлять одних, - признал он, она тихо рассмеялась и кивнула.              - Мы определенно слишком беспечны для нашего же блага, - прошептала она.              Они хихикнули в унисон, а затем замолчали, наслаждаясь еще парой теплых глотков.              Как только чашка Серхио опустела, он вздохнул и понял, что его время на исходе. Теперь, когда его чай был выпит, у него больше не было предлогов задерживаться. Он пожалел, что не был более осторожен, он мог бы потягивать более лениво, предоставив им еще пару минут побыть вместе.              Затем Ракель вздрогнула и обхватила себя руками за плечи, явно чувствуя холод.              Серхио инстинктивно встал, целясь за белое одеяло на другом диване. Он принес его ей и, не спрашивая разрешения, обернул вокруг ее дрожащего тела.              Ракель заметила этот жест слишком поздно, чтобы запротестовать, и внезапно оказалась в мягких объятиях теплого одеяла.              Она улыбнулась ему.              - Спасибо, - прошептала она, устраиваясь поудобнее на своем сиденье, поднимая ноги над подушкой и деликатно прижимая их к груди.              Серхио кивнул и снова сел, решив, что может, по крайней мере, подождать, пока она сама допьет чай, прежде чем уйти.              Ни один из них не произнес вслух того, о чем, казалось, думали оба.              Было поздно, они устали, и обоим определенно пора было спать... но, сказав это, они разрушили бы маленькое заклинание тишины и уединения, под которое они невольно попали.              Отсутствие других гостей, темнота ночи и тепло их последнего чая подарили им возможность наконец-то побыть вместе, без того, чтобы кто-то еще пытался затащить их под печально известные омелы, дразнить их хрупкие умы сексуальными платьями или предлагать им делать друг с другом невыразимые вещи просто ради острых ощущений.              Они могли делать все, что хотели, в свое свободное время, без давления, без посторонних глаз, без голосов, шепчущих за их спинами всевозможные вещи.              Наконец-то им было предоставлено время для самих себя, и они хотели насладиться им в тишине, окутанные темнотой, глядя на дерево, бесконечно светящееся и искрящееся перед ними.              Больше ничего не требовалось...              Верно?              Ракель прислонилась щекой к коленям и обратила свое внимание на него, и только тогда поняла, что Серхио смотрит не на дерево, а наоборот.              Его черные глаза были невероятно темными, когда он пристально смотрел на нее.              Ее сердце слегка дрогнуло в груди при виде этого, но ей удалось не пошевелить ни единым мускулом, ее лицо оставалось невозмутимым, она даже не улыбнулась, она просто ответила взаимностью на тяжелый взгляд, и они смотрели друг другу в глаза бесконечно долгое время.              Пожалуйста... не упусти эту возможность. Голос Андреса прошептал у него в голове.              Ты ему нравишься. Действительно нравишься. Слова Евы эхом отдавались в голове Ракель.              Есть женщина, которая не может оторвать от тебя глаз... В памяти Серхио снова всплыл голос его брата.              Он по уши влюблен в тебя, Ракель. Не говори глупостей! Упрек Алисии вопил в глубине сознания Ракель.              Оба продолжали слышать голоса своих нескромных друзей и членов семьи, сохраняя при этом молчание, все еще слишком упрямые, чтобы на самом деле следовать их неуместным предложениям.              Они не были глупыми, но наверняка вели себя так, словно понятия не имели о том, что думает и чувствует другая половина их странного дуэта.              Они нравились друг другу, очень сильно. Они оба были вольны поступать так, как им заблагорассудится. Они могли следовать своим внутренним желаниям, а что может быть лучше, чем темная комната посреди рождественской ночи, на заднем плане которой светится елка, обрамляющая сцену мягким золотым шепотом?              Ракель моргнула, прерывая игру в гляделки, и сделала еще один большой глоток чая, осознав, что ее чашка пуста.              В конце концов, их время истекло.              Серхио, казалось, пришел к тому же выводу, потому что, пока Ракель смотрела на дно своей чашки, ее губы были приоткрыты, а глаза невероятно печальны... он тяжело вздохнул, а затем поджал губы.              - Я думаю, мне следует пойти... и дать тебе поспать, - пробормотал он.              Ракель моргнула, привлеченная глубоким звуком его голоса.              Она посмотрела на него с тоской в глазах. Она встретилась с ним взглядом и поняла, что его собственный, казалось, молился о том, чтобы что-то, что угодно, произошло и помешало ему уйти.              - Верно..., - пробормотала она, ставя кружку на кофейный столик, прочищая горло и натягивая одеяло на плечи, внезапно нуждаясь в утешении.              Она не хотела, чтобы ее оставляли одну, внезапно ей действительно не захотелось, чтобы он уходил.              Серхио кивнул в последний раз и встал.              Его движения были медленными, он волочил ноги по полу, как будто боролся с невидимой силой, которая, казалось, тянула его обратно к дивану, к ней.              Ракель посмотрела на него, и перед глазами у нее внезапно все затуманилось.              Она плакала?              Она покачала головой и встала.              Это просто смешно. Она услышала жалобный голос у себя в ушах.              Сделай что-нибудь, идиотка! Не отпускай его. В очередной раз ее здравый смысл возмутился.              Она глубоко вздохнула, и как раз в тот момент, когда он выходил в темный коридор, чтобы взять свое пальто и уйти на ночь, Ракель быстрыми шагами сократила расстояние между ними.              - Подожди! - сказала она немного слишком громко для позднего часа.              Она закрыла рот, в то время как Серхио резко остановился как вкопанный и снова повернулся.              - Что? - тихо прошептал он, его глаза внезапно стали такими грустными, казалось, ему так не хотелось покидать дом.              Ракель приоткрыла губы, подыскивая, что сказать, чтобы убедить его остаться еще на мгновение.              - Я..., - она не справилась со своей задачей. Ничего не всплыло.              Серхио нахмурился и подошел на шаг ближе.              Ракель стояла с белым одеялом на плечах в гостиной, в то время как Серхио возвышался над ней в своем черном костюме и ярко-красном галстуке, одной ногой стоя в коридоре, а другой в комнате.              И тогда ее мозг зафиксировал факт, которого они оба пытались избежать раньше, до подарков, до чая, до того, как все остальные разошлись по домам.              Она медленно подняла глаза, и ее сердце на мгновение перестало биться.              Омела.              Вот и снова та мелочь, которая веками заставляла незнакомцев неловко целоваться, а пары - получать шанс покрасоваться перед другими.              Эта мелочь теперь казалась единственным лучом надежды в эту темную ночь.              Она приоткрыла губы и начала дышать немного тяжелее.              Серхио проследил за ее взглядом и затем заметил то, что внезапно привлекло ее внимание.       Его глаза не расширились от шока, ужаса или паники.              Нет.              Он просто снова опустил их к ней, а затем выдохнул очень медленно и очень громко.              Ракель почти ощущала медленный и настойчивый стук его сердца.              - Ты знаешь, что они говорят..., - начала говорить она, делая медленный шаг вперед, если бы она сделала еще один, то врезалась бы в него. - Это традиция..., - но слова так и не вырвались из ее легких.              Потому что в краткий, настойчивый, инстинктивный момент Серхио обхватил ее лицо ладонями и, наконец, сократил расстояние между ними.              Раз и навсегда.              Его губы сильно и целеустремленно прижались к ее губам. Его теплые пальцы притянули ее лицо к себе, и ее предыдущие слова немедленно превратились в тихий стон, который он проглотил без колебаний.              Ракель даже не помнила, что именно она пыталась сказать.              Ей было даже все равно.              Как только она смогла ощутить вкус его губ кончиком языка, все ее связные мысли вылетели у нее из головы, испарились с лица земли, и она напрочь забыла об омелах, рождественских гирляндах и пьяных гостях с неуместными предложениями.              Ее руки отпустили тяжелое одеяло, и она обвила руками его шею, приоткрыв губы и громко выдохнув ему в рот. Серхио не нужно было повторять дважды, он переместил руки с ее щек на спину, одеяло упало на пол, а Ракель поднялась на ноги и инстинктивно прикусила его нижнюю губу.              От его стона у нее скрутило живот, а кровь закипела.              Они не отрывали губ друг от друга в течение медленного и страстного мгновения, ее руки нетерпеливо танцевали между его темными мягкими волосами, в то время как он сжимал ткань ее мягкого платья почти до такой степени, что разрывал его на куски.              О, как бы ей это понравилось прямо сейчас.              Ракель продолжала пробовать и смаковать, в то время как Серхио продолжал так восхитительно вздыхать, что, если бы он не остановился, она, вероятно, начала бы гореть.              Ее грудь дразняще прижималась к его груди, и Серхио почти мог определить каждый мягкий изгиб, из которого состояла ее женственность.              Его пальцы покалывало от желания прикоснуться и открыть с помощью поглаживаний и ласк каждую ложбинку, из которой состояло ее тело.              Теперь, когда они позволили себе, наконец, установить контакт, все остальные ограничения и преграды между ними больше не существовали.              Теперь они могли свободно открывать для себя, пробовать на вкус и учиться...              Их сердца колотились так громко, что легкие больше не могли принимать кислород, и оба могли упасть в обморок, если в ближайшее время не переведут дыхание.              Они знали о своей приближающейся кончине, и обоим, казалось, было все равно.              Ракель внезапно приоткрыла рот, тяжело дыша в его легкие.              - Серхио... - его имя прозвучало как тихая молитва, о чем именно, она не знала...              Серхио и сам не был уверен, что она собиралась сказать.              Остановись?              Дашь мне минутку?              Уложишь меня в постель?              Он действительно понятия не имел, но был готов сделать так, как она хотела, он мог умереть в любой момент, ему было все равно.              Это мгновение было всем, о чем он когда-либо мечтал, гораздо большим.              Она была сделана из плоти, костей, мышц, кожи, вкусов и текстур, которые он внезапно не смог перестать ощущать под ладонями, на кончике языка и повсюду вокруг себя.              Она продолжала медленно дышать ему в рот, запустив руки в его волосы, ее спина была надежно прикрыта его руками.              - Да? - пробормотал он, пытаясь заглянуть ей в глаза.              Но Ракель закрыла глаза, и ее лоб прижался к его лбу, она не оставляла ему возможности пошевелиться.              - Нет. Не говори, не говори..., - пробормотала она, а затем снова атаковала его губы.              У Серхио не было времени протестовать - не то чтобы он когда-нибудь сказал бы "нет", - потому что внезапно Ракель настойчиво притянула его к себе.              Серхио не знал, что он должен был сказать, но ему не нужно было думать об этом, теперь его тело полностью контролировало его разум.              Его руки переместились с ее лопаток на талию, и точно так же, как он жалел, что не смог сделать в тот же день, когда помогал ей тушить свет на улице, он крепко обнял ее, а затем поднял на руки.              Ракель, казалось, сразу поняла его намерения, потому что ее обнаженные ноги обвились вокруг его талии, и она, наконец, оказалась в его объятиях, крепко обхватив его талию.              Тихий стон, сорвавшийся с их губ, когда она была надежно обернута вокруг него, можно было классифицировать только как совершенно неуместный.              Но им, казалось, было все равно, в то время как Серхио начал медленно продвигаться к дивану рядом с елкой.              Их губы никогда не переставали танцевать друг с другом, их языки боролись за доминирование, пробуя на вкус каждый дюйм их ртов, как будто они исследовали пещеру в поисках золота.              Когда ноги Серхио коснулись подушек дивана, он перестал двигаться, и Ракель медленно раздвинулась.              Наконец она подняла на него глаза, и они встретились взглядами впервые с тех пор, как начались эти дикие поцелуи.              Мягкий сияющий рождественский свет окружал ее, как святой нимб с небес, и Серхио просто пристально наблюдал за ней, питая свою душу от прекрасной женщины в его объятиях, с ее губами, припухшими от его затаенных поцелуев, с темными и проницательными глазами, растрепанными светлыми волосами и щеками цвета марочного вина.              - Ты такая красивая, - пробормотал он тихо, так тихо, что только она могла услышать.              Там больше никого не было, и никто не мог подслушать, но мысль о том, что она была так близко, что могла слышать каждый его шепот и вздох, согревала его так, как он никогда раньше не испытывал.              Ракель прерывисто вздохнула, давая понять, что она действительно тронута его комплиментами.              Сколько времени прошло с тех пор, как она в последний раз чувствовала себя желанной? Нужной?              Однако у Серхио не было времени предаваться подобным мыслям, потому что Ракель снова наклонилась вперед, и безошибочно узнаваемое тепло между ее бедер настойчиво прижалось к его животу.              - Прекрати болтать, - прошептала она ему в рот, прежде чем пососать его нижнюю губу, ее язык немедленно потребовал доступа между его губами.              Глаза Серхио закатились на затылок, и он полностью забыл о каком-либо вопросе, о каком-либо сомнении, вообще о чем бы то ни было на самом деле.              Его разум очистился, и он начал медленно опускать ее на мягкие подушки дивана.              Она радостно вздохнула ему в рот, когда ее спина коснулась мягкости матраса, а его руки позволили ей расслабиться под ним, в то время как он поддерживал свой вес широко раскрытыми ладонями по бокам от нее.              Она не сразу отпустила его, вместо этого еще мгновение играла с волосами у него на затылке, ее нос поглаживал кончик его носа, ее губы растянулись в довольной улыбке, глаза были полузакрыты.              Он вдохнул ее, опьяненный слабыми следами ее духов, все еще сохранившимися в мягкой ткани ее платья, и золотистыми прядями волос, дразнящими кончик его носа. Нотки чая и вина, танцующие на его языке, принадлежали не ему, а ей, от этой мысли у него заурчало в животе.              Он наклонился вперед и пылко завладел ее губами в страстном поцелуе, на который Ракель с готовностью ответила взаимностью, одна ее рука все еще была в его волосах, другая смело скользнула к его плечам, притягивая его к себе.              Она молча просила его лечь на нее, прижаться всем весом к ее крошечному телу.              Она явно искала каких-то трений, которых еще не было.              Ее тихие стоны заполнили его разум, делая его глухим ко всему остальному, совершенно не обращая внимания ни на одно другое живое человеческое существо в мире.       В этот период его жизни существовала только женщина в красном платье, стонущая под ним, никто другой не имел значения, только она.              Это было приятное чувство, которого он никогда раньше не испытывал.              На протяжении своей жизни он много раз погружался в свой личный мир, но всегда оставался наедине со своими мыслями и своей личной жизнью.              Однако на этот раз, прямо сейчас, на этом диване, он растворялся во фрагменте времени, в уголке вселенной, где он существовал только потому, что существовала она.              Их нельзя было разлучить, их нельзя было тронуть, смутить или ранить реальностью, потому что они были их собственной реальностью.              Они существовали в этот момент, чтобы быть вместе, вот так, без другого голоса, без другого звука, кроме их тихих стонов, и их имен, повторяемых, как мантра или молитва, снова и снова на губах друг друга.              Серхио, наконец, сдался и опустил свой вес на ее тело. Когда его грудь прижалась к ее груди, Ракель глубоко вздохнула.              Она приоткрыла губы, глубоко вдохнула и откинула голову назад, обнажив соблазнительную часть кожи, которую Серхио просто счел слишком привлекательной, чтобы игнорировать.              Он медленно и целеустремленно двинулся к пульсирующей вене, идущей от ее подбородка к сердцу, и оставил легкий, как перышко, поцелуй на сладкой, но в то же время соленой коже ее шеи.              Ракель хихикнула, как глупый подросток, она буквально хихикала.              Ее руки вцепились в его волосы, и она потянула, не слишком сильно, но достаточно, чтобы заставить его застонать.              Она снова хихикнула.              Он вдохнул ее, уткнувшись носом в ее шею, наслаждаясь каждой частичкой ее неповторимого запаха.              От нее приятно пахло запретными секретами, которые ему наконец-то позволили раскрыть.              Она действительно была той прекрасной книгой, которую он хотел выучить наизусть, одну страницу за другой.              Она наконец открыла обложку, и он с удовольствием листал страницы.              Она была картой неизведанного мира, который он начинал открывать, вооруженный только собственной душой, он добровольно входил в этот запретный лес, в который никогда раньше не ступала его нога, но в его сердце не было никакого страха, в то время как его язык дразнил очертания ее плеча, и она вздохнула, ее женский голос приобрел очень опасный оттенок.              Тон удовольствия.              Тон желания.              Тон нужды.              - Серхио..., - снова пробормотала она, ее руки теперь лениво двигались от его волос к шее, к плечам, а затем скользнули между их телами, чтобы немного подтолкнуть его вверх.              Она посмотрела на него, не давая ему возможности еще больше рассмотреть изгиб ее шеи и ложбинку между грудями, к которым он стремился.              Она смотрела на него своими большими карими глазами, ее губы были приоткрыты, а на щеках все еще был самый очаровательный оттенок румянца, который он когда-либо видел... она улыбнулась.              - Ты в порядке? - он спросил. Потому что он действительно ничего не мог с собой поделать.              Улыбка Ракель стала шире, затем она прикусила нижнюю губу, кивнула и притянула его ближе за галстук. - Я чувствую себя совершенно потрясающе..., - прошептала она в его приоткрытые губы.              Серхио нервно усмехнулся, чувствуя легкое головокружение и даже... угрозу из-за удивительного качества, которое он только что обнаружил в Ракель... она была смелой и мужественной в своей близости, не боялась смотреть своему партнеру в глаза и говорить те вещи, которые у тебя никогда не хватит духу сказать вслух, прямо в открытый рот.              Она была таким приятным открытием, и Серхио понятия не имел, как он собирается заставить эту невероятную женщину чувствовать себя так хорошо, как он чувствовал себя сейчас.              Она снова моргнула, посмотрела на него, слегка оттолкнула и наклонила голову.                     - Почему бы нам... не снять это сейчас? - спросила она дразнящим шепотом, в то время как ее пальцы начали медленно распускать галстук у него на шее.              Серхио опустил взгляд, его взгляд переместился с ее рук на предплечья, а затем быстро на плечи и грудь.              Тем временем она ослабила галстук на его шее настолько, чтобы снять его, и бросила его на пол, ухмылка окрасила ее губы.              Она знала, что он думает то же самое о ее платье.              Она знала, что он хотел увидеть больше, получить доступ к той ее части, которую он никогда раньше не видел.              Чего Серхио не знал, так это того, что под этим потрясающим платьем скрывались удивительные сюрпризы.              Она не хотела портить веселье, поэтому подождала и медленно, очень медленно, начала расстегивать его рубашку.              Все это время ее карие глаза продолжали смотреть в его собственные, губы слегка приоткрылись, грудь тяжело вздымалась и опускалась, живот приятно сжимался под его весом.              Ее ноги были раздвинуты ровно настолько, чтобы он мог протиснуться сквозь них.              Если бы она двигалась слишком быстро, ее юбка опасно задралась бы к той части ее тела, которая прямо сейчас, по сути, боролась с каждой унцией силы воли, которая у нее оставалась, чтобы взять инициативу в свои руки.              Она не хотела ни с чем торопиться, поэтому продолжала размеренными движениями расстегивать его рубашку. В конце концов, она обнажила то, что, как ей казалось, должно было быть его обнаженной грудью... но нет.              Она нахмурилась, когда ее пальцы снова коснулись ткани, посмотрела вниз, между ними, а затем усмехнулась.              - У тебя здесь есть еще одна рубашка, ты ведь знаешь об этом, верно? - спросила она, явно шутя, поднимая настроение.              Серхио посмотрел на свою майку и рассмеялся.              - Да... Я страдаю от холода, а ты? - спросил он ее.              Ракель воспользовалась его невинным вопросом и насмешливо приподняла бровь, посмотрев на него сверху вниз и пожав плечами.              - О чем тебе говорит мое платье? - шепотом спросила она.              Тут же вырвавшийся из него смешок иссяк.              Его глаза потемнели, губы приоткрылись, и он зарычал.              Ракель нравилось видеть, как он реагирует, как зверь в клетке, всякий раз, когда смотрит на ее красное платье.              - Здесь довольно тепло..., - снова начала бормотать она, ее руки медленно двигались к его поясу, проникая под ткань его рубашки - которая, очевидно, была заправлена в брюки - и начали задирать ее.              Кончики ее пальцев нежно погладили кожу его живота, Серхио заметно вздрогнул и громко вздохнул.              Ракель не могла бы желать ничего лучшего, чем этот момент прямо здесь, обнажая живот Серхио Маркины, в то время как он возвышался над ней и вздыхал в предвкушении того, что должно было произойти.              Ракель снова улыбнулась, и тогда Серхио понял намек и заставил себя принять сидячее положение, чтобы снять рубашку и невыносимую майку.              Она хихикнула, когда он фыркнул, явно раздраженный количеством слоев ткани, с которыми ему приходилось работать.              - Видишь? Иногда чем меньше, тем лучше, - она снова пошутила, он застонал, отбрасывая рубашку в сторону и начиная поднимать другой предмет одежды.              Она покачала головой, явно забавляясь, затем, когда его грудь наконец открылась ее голодным глазам, она вспомнила, почему они были там и что делали до сих пор, и чего жаждало ее тело.              Она замолчала, ее смех прекратился, глаза потемнели, желудок скрутило, и она вздохнула.                     - Ну что ж..., - выдохнула она.              Серхио бросил футболку на пол, а затем раздраженно фыркнул. Он тяжело дышал, его мускулы были отчетливо видны под кожей. Язык Ракель стал жидким, и она совершенно забыла о том, что дразнит его.              Кто сейчас смеется? Произнес раздражающий голос у нее в голове.              Она моргнула, когда Серхио начал хмуро смотреть в ее сторону, словно почувствовав, что что-то изменилось в ее манерах.              - Ты в порядке? - снова спросил он.              Ракель кивнула.              - О да... Я определенно в порядке, - заверила она его, облизывая губы, а затем опираясь на предплечья.              - Моя очередь? - спросила она, насмешливо приподняв бровь.              Серхио вздохнул и заметно сглотнул.              Ракель улыбнулась, внезапно наслаждаясь этой силой, с которой они продолжали балансировать друг с другом.              Это не было борьбой между ними, они не пытались быть самыми желанными из них двоих. Они играли честно, единственная разница между ними заключалась в том, что она знала, о чем он думает, когда смотрит на нее... казалось, он тоже не понимал, насколько на нее подействовало все, что она увидела.              Она сделала мысленную пометку объяснить ему, насколько он красив и как его внешность влияет на нее.              Он наклонился к ней, а затем снова толкнул ее на подушки.              - Позволь мне..., - сказал он тихим шепотом.              Ракель моргнула, не ожидая такого поворота событий, она с радостью подчинилась, а затем затаила дыхание, ожидая, что произойдет.              Серхио нежно поцеловал ее, его язык проделывал с ее ртом то, в чем она не была уверена, было ли это законно... Как только он был удовлетворен, он отпустил ее нижнюю губу, которую зажал зубами, а затем двинулся к ее шее.              Она закрыла глаза и тихо застонала, когда его губы начали ласкать кожу на ее шее и груди. Наконец он добрался до ложбинки между ее грудями, которые все еще были прикрыты мягким платьем.              Она вздохнула, ее руки лениво гладили его волосы, наслаждаясь моментом, не торопясь, не подталкивая. Все должно было произойти в свое время, спешить было незачем.              Серхио поцеловал ее поверх бьющегося сердца и улыбнулся, он действительно улыбнулся.              Ракель почувствовала укол в сердце, который не имел ничего общего с ее сексуальным влечением.              Но это была слабая мысль, которую она отогнала на задний план. Очевидно, сейчас было не время вторгаться на запретные территории, которые состояли из чего-то более сложного, чем простой секс.              Он вздохнул, уткнувшись в ее кожу, а затем посмотрел на нее. Она улыбнулась, он был видением между ее ног, его подбородок покоился на ее груди, его глаза были темными, как океанский жемчуг, губы приоткрыты.              Она счастливо вздохнула, и затем он продолжил двигать руками к мягкой ткани ее платья, чтобы медленно раскрыть то, что скрывалось под ней.              Ракель прикусила нижнюю губу, чтобы подавить стон. Она была настолько разумна, что, что бы он ни делал, к чему бы ни прикасался и как бы он это ни делал, она дрожала, как осенний лист на холодном ветру.              На самом деле она была в полном беспорядке, но, боже мой, как же ей было весело.              Она могла бы потерять контроль прямо сейчас, и это было бы совершенно нормально, потому что мужчина над ней только этого и ждал.              Его пальцы медленно двигались по вязаной красной ткани, в то время как он медленно опускал ее вниз, чтобы показать красное кружево под ней.              Его глаза сразу же заметили бюстгальтер без бретелек, который, казалось, предлагал ему ее грудь, как рождественский подарок, который он должен был открыть в уединении и темноте своей комнаты, когда никого больше не было рядом.              Он сглотнул, во рту у него так пересохло, что если бы он мог, то выпил бы галлон или два воды.              Он продолжал пялиться на ее округлые красивые мягкие груди, любовно обнимаемые и целуемые красным кружевом.              - О боже..., - прошептал он, отчего по нежной и чувствительной коже ее груди побежали мурашки. - О боже..., - повторил он про себя, явно не находя слов.              Ракель моргнула в темноте, на мгновение уставилась в потолок и мысленно поблагодарила своих друзей за их неподходящий подарок.              Она посмотрела на него сверху вниз. Казалось, он был полностью захвачен тем, что увидел. Его пальцы парили над ее грудями, фактически не прикасаясь, одно его дыхание вызывало все, что она сейчас чувствовала.              Его тепло заставляло ее нервы трепетать, а от его близости ее соски уже затвердели, как камни.              Она сглотнула и откинула голову назад.              Она глубоко вдохнула, отчего ее грудь приподнялась.              Серхио почувствовал себя еще более загипнотизированным красотой всего этого.              Итак, эти прекрасные груди также были прикреплены к человеческому существу, которое в данный момент тяжело дышало под его теплым телом.              Очаровательный.              Ракель усмехнулась сама себе, в то время как ее разум прокручивал возникшую у нее идею о нем. Ей действительно не следует представлять его неуклюжим профессором, который все анализировал в деталях, даже во время секса.              Особенно потому, что, когда его пальцы начали поглаживать край ее лифчика, играя с замысловатыми украшениями из красного кружева, ее забавные мысли тут же улетучились, и она перестала думать, перестала хихикать и даже перестала дышать.              Она просто задержалась на удивительном ощущении его указательного пальца, лениво поглаживающего каждый изгиб резьбового узора. Казалось, он был полностью очарован каждой формой, каждым изгибом, каждой мельчайшей деталью, искусно вышитой на тонкой ткани.              Ракель наблюдала за ним, пока он пристально изучал ее, и мягкая улыбка расцвела на ее губах.              Затем он поднял глаза и встретился с ней взглядом.              - Это прекрасно..., - сказал он, она кивнула и тихонько замурлыкала.              - Да... это так, - затем она слегка покраснела. - Это было частью подарка..., - прошептала она, как будто это был секрет... и технически так и должно было быть.              Тот, который знали только Серхио, она сама... и Силена, Агата, Анибаль, Даниэль, Моника и Алисия.              Но все же... это секрет.              Серхио прищелкнул языком и покачал головой, явно забавляясь.              - Напомни мне перекинуться с ними парой слов, - сказал он, сокрушенно вздыхая.              Ракель коротко хихикнула.              - Ммм... значит ли это, что ты расскажешь им, как узнал о том, что они мне подарили? - спросила она, с любопытством приподняв бровь.              Серхио перестал качать головой и, моргнув, посмотрел в ее сторону.              Она ухмыльнулась, явно намекая на тот факт, что для этого ему пришлось бы признать вслух, что у них была особенно интимная встреча.              Он ответил не сразу, затем снова посмотрел на ее кружевной лифчик, прежде чем встретиться с ней взглядом, и начал мягко качать головой.              - Я бы хотел, чтобы мне больше никогда не приходилось прекращать это делать, - сказал он смертельно серьезно, его тон был низким, глаза темными, смысл его слов медленно доходил до нее.              Ухмылка Ракель исчезла, ее сердце болезненно сжалось, и она сглотнула.              - Это не обязательно прекращать... мы можем продолжать..., - слова застряли у нее в горле, в тот момент, когда Серхио наклонился вперед и снова завладел ее губами, его руки нежно обхватили ее лицо, его прикосновения были такими нежными, его губы голодными, но такими чертовски сладкими, пока он медленно и лениво смаковал ее.              Ракель потеряла нить своих мыслей, она напевала ему в губы и просто позволила ему насладиться этим моментом именно так, как он хотел. Кончики его пальцев коснулись ее скул, он прижался лбом к ее лбу, его обнаженная грудь соприкоснулась с ее кожей, его дыхание волнами входило и выходило из легких.              - Прости..., - пробормотал он ей в губы.              - За что? - спросила она, срывая ленивые поцелуи с его губ.              - За то, что перебил тебя, - пробормотал он, позволяя ей еще раз ощутить его вкус, прежде чем расстаться. - Я просто..., - он вздохнул, закрыв глаза и стиснув челюсти.              Ракель вдохнула его запах, запоминая каждый его след, который смогла уловить, и улыбнулась.              - Никогда не жалей, что перебил меня, Серхио..., - пробормотала она, целуя его еще раз, ее руки обхватили его щеки, повторяя его движения. - Ты можешь поцеловать меня, когда захочешь..., - ее голос затих, когда она поняла, что на самом деле означали ее слова.       Серхио, похоже, пришел к тому же выводу, когда моргнул и приоткрыл рот достаточно, чтобы посмотреть ей в глаза.              - Ты действительно это имеешь в виду? - спросил он неуверенным тоном, как будто сомневался, что она хотела продолжать целовать его до тех пор, пока в ее легких оставалась хоть унция воздуха.              В данный момент единственным ответом, который Ракель могла ему дать, был пылкий поцелуй, который она ему подарила.              Она накрыла его губы своими и не отпускала, долгое время не давая ни одному из них возможности заговорить снова.              Она начала давить ему на плечи, молча прося поменяться позами.              Серхио не протестовал, и, не прерывая поцелуя, они переместились на диване.              Он был слишком мал, чтобы удобно лежать бок о бок, но этого должно было хватить, поскольку это все, что у них было на данный момент.              Ни один из них не чувствовал себя достаточно смелым или в здравом уме, чтобы направиться к ее спальне.              Серхио внезапно оказался прижатым к подушкам, в то время как Ракель оседлала его, ее губы поцеловали его еще пару раз, тем временем ее руки мягко надавили на его грудь, и она выпрямила спину.              Теперь она возвышалась над ним, с его точки зрения, она была прекрасна, в то время как ее длинные волосы свободно ниспадали на плечи, а красный лифчик был открыт. Она глубоко вдохнула теплый воздух комнаты, затем положила руки ему на грудь и прижалась своим естеством к его теперь уже сильно бьющемуся пульсу.              Она улыбнулась, явно чувствуя, как он опасно растет под ее весом. Она наклонилась вперед, пока ее губы снова не коснулись его шепота.              - Позволь мне заставить тебя понять, насколько я действительно это имею в виду, - мягко сказала она, имея в виду его предыдущий вопрос.              Вопрос, о котором Серхио забыл в тот момент, когда она снова поцеловала его.              Она снова надавила на его мышцы, а затем продолжила медленно вытаскивать из рукавов свои длинные обнаженные руки. Мягкая ткань начала опускаться по ее телу, обнажая ее груди и живот перед его очень голодными и отчаянными глазами.              Серхио медленно умирал от сердечного приступа, но Ракель не останавливалась.              Она схватила его руки и направила их к своей талии. Его пальцы немедленно обхватил ее мягкую плоть и напряженные мышцы. Почувствовав прикосновение его пальцев к своему обнаженному торсу, Ракель закрыла глаза и тяжело вздохнула, ее сердце громко и быстро колотилось в грудной клетке, из-за чего ее телу было очень трудно функционировать должным образом.              Рукопожатие Серхио было твердым, основательным и мужественным. Она чувствовала поддержку и чрезвычайную безопасность.              Это было такое приятное ощущение, что она испугалась, что теперь никогда не сможет с ним расстаться.              Ее руки переместились к его животу, она начала медленно поднимать их к его груди, поддерживая свой вес, в то время как ее талия начала двигаться кругами.              На самом деле это было инстинктивно, угол был слишком соблазнительным, выпуклость в его штанах слишком дразнящей, ощущение внизу ее живота слишком приятным, чтобы просто так упустить эту возможность из-за какого-то трения.              Он застонал в тот момент, когда она начала медленно двигаться, она улыбнулась и наклонилась вперед, ее движения стали немного более быстрыми, в то время как ее губы приоткрылись, и она издала свой следующий сдавленный стон.              - Ракель..., - ее имя прозвучало как явное предупреждение, она снова улыбнулась, наслаждаясь приливом силы, который, как она чувствовала, бушевал внутри.              - Да? - промурлыкала она, явно играя с огнем.              - Ты должна...              Она прижалась еще немного, пытаясь понять, насколько сильно это мучает его, по внушительной форме его мужского достоинства, прижатого к ее теплой сердцевине.              - Что? - поддразнила она его еще раз, снова нажимая. Его руки сильно сжали ее бока, и она сама подавила стон.              - Прекратить..., - прорычал он, прижимаясь к ней бедрами, что явно противоречило его просьбе.              - Ты уверен? - прошептала она, прижимаясь своим носом к его носу, улыбаясь, как глупый подросток, который только что обнаружил, каким слабым может быть мужчина, попавший в беду.              Серхио снова застонал, пытаясь завладеть ее губами в поцелуе, которого она ему не позволила.              Она хотела немного поиграть, прежде чем вернуть власть, потому что знала, что в тот момент, когда его губы коснутся ее губ, она потеряет весь свой самоконтроль.              Ее талия продолжала неумолимо обвиваться, ощущая каждый легкий толчок его собственных бедер в ее сторону, явно умоляя ее прекратить дразнить.              - Ракель..., - снова предупредил он ее, на этот раз немного слабее.              Она что-то промычала, а затем решила сыграть немного жестче.              На этот раз она толкнулась сильно, его абсолютно огромный каменный член теперь почти болезненно прижимался к ее тазовым костям.              Звук, который он издал при этом, заставил ее кожу загораться от нетерпеливого предвкушения.              - Ракель! - он зарычал, как дикое существо, вынужденное сдерживать свои первобытные инстинкты, в то время как беззащитная добыча болталась перед его голодной пастью.              О, ей это нравилось.              - Серхио? - передразнила она его, снова уклоняясь от одного из его поцелуев.              Она намеренно прижималась к нему всем телом, наслаждаясь формой его члена, прижатого к ней, чувствуя, как ее желудок урчит от явной потребности в большем, ее внутренние стенки уже сжимаются при одной мысли о том, что может произойти дальше.              Затем сработали ее инстинкты, и она решила обойти рациональное мышление, направив свою правую руку между их телами, прямо туда, где связь происходила, хотя на самом деле этого не было.              Когда ее пальцы прикоснулись к нему поверх ткани, Серхио ахнул и на этот раз не дал ей шанса уклониться от его жадного поцелуя.              Он завладел ее губами в тот же миг, когда ее пальцы с усилием обхватили его длинный, сильный, пульсирующий желанием член.              Они оба застонали одновременно, их имена тихонько вырывались из легких.              Ее рука крепко сжимала его, в то время как его пальцы и ногти оставляли следы на ее нежной коже.              Серхио прикусил ее нижнюю губу, она застонала, ее пальцы сжали его, он застонал, и его язык нашел свое местечко у нее во рту.              Они были так близки к тому, чтобы просто разорвать друг на друге одежду, что казалось нелепым откладывать неизбежный исход этого момента еще больше.              Тогда Ракель целенаправленно прошептала его имя.              - Серхио..., - она явно задавала ему безмолвный вопрос. Он не ответил, он просто кивнул, и его руки потянулись к поясу, готовые снять его и предоставить ей надлежащий доступ к нему.              Но как только она приподняла талию, чтобы он мог легко расстегнуть кожаный ремень, громкий треск заставил их обоих вздрогнуть и ахнуть в абсолютном ужасе.              Ракель отдернула от него руку, как будто он только что обжег ее. Серхио прекратил свою работу с поясом и в ужасе расширил глаза.              Ракель заморгала в темноте, пытаясь понять, что только что произошло.              Она лихорадочно оглядела комнату, но не заметила ничего необычного.              Серхио сглотнул, не зная, как продолжить.              Ракель посмотрела на него и просто приложила указательный палец к губам, давая ему знак молчать.              Если бы Паула или Алисия проснулись, у них была бы проблема посерьезнее, чем что-то, падающее и разбивающееся само по себе по какой-то непостижимой причине.              Серхио кивнул и промолчал, в то время как Ракель неохотно поправила платье, поправила прическу и встала.              Она жестом пригласила его следовать за ней в поисках источника звука.              Серхио снова кивнул и встал, надевая рубашку, не потрудившись надеть другую.              В любом случае, в данный момент ему было слишком жарко, и это было бы совершенно бесполезно.              Ракель медленно двигалась в темноте, отмеряя шаги так, чтобы не издавать резких звуков.              Внезапно ее внимание привлек другой звук, доносившийся из кухни. Она сделала ему знак следовать за ней, и он повиновался, пытаясь застегнуть рубашку в темноте.              Непростая задача.              Ракель держала голову опущенной, а спину напряженной, годы работы в полиции приучили ее тело реагировать на подобные ситуации напряженными мышцами, готовыми сражаться, если потребуется.              Серхио тем временем выглядел почти готовым к атаке, прищурившись в темноте, чтобы застегнуть пуговицы.              Ракель медленно вошла в темную кухню, и ее глаза заметили то, чего она всем сердцем надеялась не найти.              В комнате притаилась чья-то тень.              Там кто-то был.              Вор?              Маньяк?              Неужели Артека не в такой безопасности, как она думала?              Ее рука инстинктивно потянулась к выключателю, чтобы лучше разглядеть незваного гостя.              Она уже начала подсчитывать, какое расстояние было между ней и ящиком для ножей.              Однако внезапно, когда свет заполнил комнату и каждый маленький уголок, жуткая тень обрела форму, и Ракель поняла, что у нее есть лицо.              Лицо, которое она не видела почти два месяца.              Она в ужасе расширила глаза, ее рука, лежавшая на выключателе, задрожала, а мышцы окаменели. Серхио налетел на нее, не заметив, что она остановилась и растерянно заморгала.              Его руки немедленно легли на ее бедра, близость, которую они только что разделили, придала ему достаточно уверенности, чтобы прикоснуться к ней вот так, даже не задумываясь.              - Ракель? Ты в порядке? - спросил он, прежде чем заметить, что в комнате с ними был еще кто-то.              Он с трудом сглотнул, и его пальцы крепче сжали ее бедра, но она не пошевелилась.              Мужчина перед ними не сводил с нее глаз, его челюсть была до боли стиснута, кулаки нервно сжаты по бокам.              - Привет, Ракель..., - сказал он, его голос был сильно искажен гневом, явно окрашивающим его слова.              Ракель издала слабый звук, который, казалось, исходил из глубины ее сердца, он был сдавленным и почти неслышным.              Серхио был так близко, что не мог этого не заметить.              - Ракель? Кто это? - прошептал он ей на ухо из-за ее спины.              Ракель теперь дрожала, он чувствовал это, под его пальцами ее мышцы теперь почти бесконтрольно дрожали.              - Кто я? - ответил мужчина на его вопрос, его слух явно был в полном порядке.              Серхио подавил желание встать перед миниатюрной женщиной, зажатой в его руках.              - Кто ты? - добавил незнакомец, склонив голову набок и наконец отведя от нее взгляд.              Ракель медленно отступила назад, когда вопрос вырвался у него из легких.              Серхио не ответил, слишком поглощенный реакцией Ракель при виде этого незваного гостя.              Он не заметил, как ее руки медленно обвились вокруг него, она медленно выводила их из комнаты, по какой-то причине прикрывая его своим телом, ее спина была такой твердой, что, казалась, была сделана из бетона.              Серхио почувствовал, как внутри поднимается новая волна паники.              Что здесь происходило?              Высокий мужчина оглянулся на Ракель и улыбнулся очень нервирующей улыбкой.              - Ракель... ты действительно бросила меня ради этого парня? - сказал он, и его голос превратился в шипение отвращения.              Ракель оттолкнула его еще немного назад, Серхио последовал за ней, не совсем понимая, что здесь происходит.              - Любовь моя..., - решил сказать он на этот раз, широко разведя руки в стороны. И улыбнувшись, отчего у него по коже побежали мурашки.              Ракель закрыла глаза и покачала головой по сторонам.              - Т-ты не можешь быть здесь, - наконец сумела выдавить она.              Блестящий ум Серхио начал, наконец, соединять точки.              Мужчина перед ними кивнул и что-то промычал, снимая перчатки и оставляя то, что до сих пор держал в руках, на кухонном островке.              Пистолет.              - Сегодня Рождество, мне разрешено провести этот день со своей женой и ребенком... Ты так не думаешь? - он сказал.              Сердце Серхио на мгновение перестало биться, а Ракель перестала двигаться.              Ее глаза были прикованы к мужчине, медленно идущему к ней, в то время как Серхио не мог оторвать взгляда от пистолета, блестевшего на белом мраморе.              - Ты не можешь быть здесь..., - снова прошептала она, качая головой.              Мужчина снова улыбнулся, кивнул и хлопнул в ладоши.              - Верно. Верно..., - сказал он, оглядываясь на свой пистолет и беря его в руки.              - Ты права..., - прошептал он в последний раз, прежде чем поднять пистолет.              - Ты абсолютно права, любовь моя, - пробормотал он, направив пистолет в голову Ракель.              - Абсолютно права.