В поисках тепла

      6 дней до Рождества               Его мелькнувшие темные волосы и ткань пальто - вот и все, что она увидела, пока он быстро шел сквозь толпу к своей входной двери.              Как только ключи оказались в замке, он протиснулся внутрь, ни разу не подняв глаз от земли.              Ракель отчетливо почувствовала, как ее сердце подпрыгнуло к горлу при виде его.              Да, она привыкла видеть его, но не после такого сна.              Она чувствовала себя глупым подростком, по уши влюбленным в мальчика-ботаника, у которого всегда были ответы на все вопросы в классе.              Она покачала головой и усмехнулась, закрыв глаза и проглотив дурацкий мысленный образ.              - Ты в порядке? - внезапно спросила Силена.              Ракель моргнула, открыв глаза, и улыбнулась, мягко кивнув своей юной спутнице, чтобы та отправилась за покупками на весь день.              - Да, - сказала она, чтобы подчеркнуть это, пытаясь убедить себя больше, чем кого-либо другого.              Молодая брюнетка удовлетворенно улыбнулась, а затем переключила свое внимание на своего парня.              - Пойдем, нам нужно проверить еще один магазин, пока не стемнело, - пробормотала она, беря его за руку.              Ракель, нахмурившись, последовала за молодой беззаботной парой. Она была глубоко погружена в свои мысли, но двое влюбленных, казалось, этого не заметили, и, вероятно, им было бы даже все равно.              Силена продолжала нашептывать запретные секреты на ушко Анибалю, и он продолжал краснеть, как школьник. Ракель улыбнулась про себя.              Если бы только она могла снова начать так жить своей личной жизнью.              Подождите минутку.              Нет, в данный момент у нее не было никакой личной жизни, так что она, конечно, не могла сравнивать их с ее собственной. У нее этого не было.              Все, что у нее было, - это распавшийся брак, жестокий будущий бывший муж и ребенок.              Не более того.              Ее внутренний голос громко издевался где-то в глубине сознания. Ракель знала, что лжет самой себе, по крайней мере частично.              У нее ни с кем не было романа, и, конечно же, то, что она испытывала сейчас, было не более чем глупой влюбленностью. Она уже проходила через это несколько раз.              Серхио был привлекательным мужчиной, который отвечал взаимностью на это чувство, но между ними не было ничего, кроме взаимного физического влечения.              Он был хорошим человеком, хорошим другом, очень талантливым учителем и доброй, нежной душой, которая была готова помочь ей в трудную минуту.              Если отбросить эротические сны, больше ничего не происходило.              Она слишком долго лишала свое тело физического комфорта, и это было всего лишь естественным результатом недостатка активности.              Ты же не хочешь, чтобы он влюбился в тебя. Ты просто хочешь, чтобы он лег с тобой в постель. В этом есть разница. Ее здравый смысл подсказывал это.              И, вероятно, это было правильно.              Ей просто нужно было отодвинуть это желание туда, где ему самое место, по крайней мере, до тех пор, пока она не выберется из леса и не сможет наконец вздохнуть без постоянных мыслей о предстоящем испытании.              Нет времени предаваться подобным мыслям. Она еще раз напомнила себе об этом.              Она могла бы это сделать. Она была достаточно сильной, чтобы пережить эту последнюю неделю перед Рождеством, устроить красивую вечеринку для своего ребенка, а потом подумать о том, что действительно имело значение, - о своем разводе.              К несчастью для нее, празднества должны были замедлить этот процесс. Никаких судебных разбирательств в последнюю неделю декабря и первую неделю января. Ей бы пришлось дождаться нового года, чтобы наконец начать новую главу своей жизни.              Тогда, и только тогда, она действительно могла начать думать о том, чтобы конкретизировать некоторые из своих глупых и очень неуместных мыслей об этом высоком, красивом, бедном мужчине.              Она кивнула самой себе, следуя за молодой парой в кондитерскую, и продолжила свой день, сосредоточив всю свою энергию на тех немногих последних вещах, которые ей нужно было сделать, чтобы устроить потрясающую вечеринку, которую Паула так заслуживала.               ****               Серхио не брал в руки телефон до конца дня. Он сосредоточил свою энергию на исправлении домашних заданий, уборке дома и некоторых тренировках в комнате, которую он специально организовал, чтобы поддерживать форму. Он ни разу не подумал о Ракель.              Воспоминание о его сне начало медленно исчезать. Его разум ни разу не предавался ни одной из этих мыслей, и в конце концов он забыл о них.              Или, по крайней мере, до тех пор, пока в его сознании волшебным образом не возник мелькающий образ. Затем какой-то нерв в его теле начинал шипеть, вызывая серию мурашек, пробегающих вверх и вниз по его рукам, но с быстрым вздохом и покачиванием головы образ исчезал, а чувство утихало и исчезало бесследно.              Точно так же, как когда вы случайно представляете в своей голове что-то неприятное, это быстрое и стремительное чувство, которое приходит и уходит, как волна, набегающая на берег.              Однако в данном случае, вместо того, чтобы быть чем-то неприятным, все дело было в хороших чувствах, которые он не собирался допускать в свою рутину.              Все, кроме этого. Это было неуместно.              Он не мог допустить таких мыслей в свою голову. Он не мог допустить, чтобы эти неподобающие сны о ней превратились в рутину.              Он мог бы смириться с пятничными вечерами, проведенными в ее компании, с несколькими выпивками и разговорами далеко за полночь. Он мог бы смириться с ночными прогулками к ней домой и часами, проведенными в ее доме за разговорами о рождественских украшениях, за горячим чаем и радостным смехом. Он мог принимать текстовые сообщения, случайные телефонные звонки и проводить утро в Ханое, разделяя завтрак с другими.              Что он с радостью сохранил бы в своем обычном режиме, но это?              Нет.              Этого он не мог себе позволить.              Это означало неприятности.              Это означало беспокойные ночи, проведенные в попытках прогнать неподходящие образы, которые, казалось, так нравились его разуму.              Это означало неловкое молчание, которое он не мог затягивать слишком долго, не вызывая у нее подозрений. Ракель была умной женщиной, она, наверное, окликнула бы его за 0,2 секунды.              Этого не происходило.              Он не собирался тратить последние два месяца впустую только ради того, чтобы следовать глупому желанию.              Ракель он нравился, это правда, но она никогда не просила его прыгнуть на нее или видеть подобные сны о ней посреди ночи.              Она не этого ждала. Она искала утешения, дружбы, стабильности и, может быть, немного игривого флирта, когда была навеселе и они разговаривали по телефону ночью.              Но это было все.              Серхио был человеком чести, и он уважал Ракель, и, конечно, думать о таких вещах было бесполезно.              Его блестящий ум в конце концов согласился бы с ним и, как он надеялся, перестал бы показывать ему запрещенные картинки только для того, чтобы нарушить его режим сна.                5 дней до Рождества                Было прекрасное воскресное утро, когда Серхио Маркина и Ракель Мурильо снова встретились лицом к лицу.              Предыдущий день оба были заняты различными делами, главным из которых было игнорирование друг друга. Когда они, наконец, снова встретились взглядами, они оба шли в Ханой позавтракать.              Серхио был занят мыслями о последнем домашнем задании, которое он исправил тем же утром, сразу после кофе.              Ракель оживленно беседовала с Паулой обо всем, что она собиралась съесть на Рождество в этом году.              Они оба остановились, когда вход оказался прямо в пределах их досягаемости.              Они одновременно подняли головы, он играл в гляделки с носками своих ботинок, в то время как она смотрела в глаза своей дочери. Они подняли глаза, их взгляды встретились, и на короткое мгновение ни один из них не пошевелил ни единым мускулом.              Паула замолчала, как только почувствовала внезапную остановку своей матери. Затем она моргнула, глядя на него, и ее улыбка стала счастливее.              - Серхио! - ее голос зазвенел на холоде.              Серхио приоткрыл губы, в то время как его внимание начало медленно переключаться с матери на ребенка, стоявшего перед ним. Он глубоко вдохнул, сумел обуздать свои дикие мысли, и как только убедился, что его разум не понесется галопом по запретным тропам, он посмотрел на нее сверху вниз.              - Паула! - сказал он, счастливо улыбаясь, ее веселье было заразительным.              Ракель тем временем вела свой собственный безмолвный спор со своим здравым смыслом. Каким-то образом ей удалось удержать под контролем те инстинктивные, детские порывы, которые она все еще чувствовала, и искренне улыбнулась ему.              - Ты пойдешь с нами завтракать? Мне нужно тебе многое рассказать! - сказала Паула, отстраняясь от матери, чтобы вместо этого взять его за руку.              Ракель не возражала, напротив, она просто спрятала подбородок в шарф и выжидающе уставилась на него.              Серхио почувствовал, как его сердце медленно колотится в груди, почувствовав мягкую тяжесть теплой руки Паулы в своей, он снова посмотрел на Ракель.              Там, в этот момент молчаливого соучастия, их неуместные мечты были забыты, и их равновесие восстановлено.              Все, что им было нужно, - это счастливая улыбка Паулы и пронзительный голос, чтобы они поняли, что с ними все будет в порядке.              - Пожалуйста, расскажи! - попросил он, в то время как Паула вела его внутрь.              Ракель улыбнулась и хихикнула, когда он удивленно приподнял бровь, глядя на нее. Она последовала за ними внутрь и позволила запаху кофе и выпечки окутать себя, в то время как ее дочь повела высокого красивого мужчину к столу.              Остальные уже сидели, весело болтая, они сразу заметили малышку и обрадовались ее приходу.              Серхио оглянулся, когда она не последовала за ним, и, казалось, искал ее в толпе.              Она постояла там еще мгновение, наслаждаясь разворачивающейся перед ней сценой. Когда он, наконец, заметил ее в углу бара, он наклонил голову, приглашая ее присоединиться к ним.              Ракель улыбнулась и кивнула, подходя к столу.              И вот так, между чашкой очень горячего кофе и очередным пирогом, Ракель и Серхио отбросили свои внутренние желания в сторону и просто возобновили свою рутину, как будто ничего и не произошло.               ****               - О, она понятия не имеет, - говорила Ракель, в то время как Паула была занята у стойки, болтая с Агатой и Моникой.              - Ей это понравится! - пробормотала Силена, чрезвычайно взволнованная этой идеей.              Ракель улыбнулась и кивнула. - Я надеюсь на это.              - Так и будет, - Серхио прошептал что-то ей вслед, привлекая ее внимание.              Она посмотрела на него, и ее улыбка стала застенчивее, а щеки слегка покраснели.              Силена прикусила нижнюю губу и прищелкнула языком, ее черные глаза были напряженными.              - Я думаю, что собираюсь подслушать разговоры дам там, сзади. Извините меня, - быстро сказала она, уходя прежде, чем кто-либо из них успел что-либо сказать.              Серхио нахмурился, глядя, как она радостно уносится прочь.              - Меньше недели, - сказала тогда Ракель, снова привлекая его внимание.              - Все будет просто замечательно, - он успокоил ее, одобрительно кивнув.              Ракель смотрела на свою дочь, а та счастливо смеялась, заключенная в теплые объятия с девушками за стойкой. Она тепло улыбнулась.              - Прекрасно видеть ее такой, - прошептала она, ее глаза таяли при виде знакомого образа в нескольких метрах от нее.              Серхио посмотрел на группу и улыбнулся самому себе.              - Ракель, она кажется счастливой. Ты хорошо поработала, - тихо сказал он.              Ракель посмотрела на него и приоткрыла губы. Ее карие глаза в последний раз остановились на ее ребенке, она плотно сжала губы, а затем кивнула.              - Я так и сделала. Да, - прошептала она сама себе, склонив голову и скрестив руки на столе.              Серхио молчал, наблюдая за ней.              В конце концов Ракель мягко улыбнулась и снова посмотрела на него.              - У нас все будет хорошо, - сказала она, быстро кивая, в уголках ее глаз показалась пара слезинок. Она умело загнала их обратно.              Серхио ласково улыбнулся и кивнул.              - Так и будет, - прошептал он, помалкивая о десятках вещей, которые хотел добавить.              С тобой все будет в порядке. Я позабочусь об этом. Хотя ты, конечно, не нуждаешься в моей помощи. Ты такая сильная, такая храбрая, такая удивительная женщина, такая удивительная мать. Пауле так повезло, что у нее есть ты. Нам так повезло, что у нас есть вы. Я просто надеюсь, что ты не уедешь, когда все это закончится.              - У тебя все хорошо? - спросила его Ракель, наклонив голову, когда он слишком долго молчал.              - Да, - немедленно ответил он. - Все хорошо.              Она улыбнулась ему, и они начали тихо разговаривать о последних двух вещах, которые им еще предстояло организовать на вечер пятницы.              На сердце Ракель было тепло и легко в груди. Мысли Серхио были заняты сочинением тайной оды женщине, сидевшей перед ним.              Оба счастливы по многим разным причинам. Оба были взволнованы тем, что должно было произойти. На лицах обоих были одинаковые улыбки, в то время как их глаза ни на секунду не переставали искать друг друга.              На взгляд постороннего человека, они выглядели точь-в-точь как пара молодоженов. Казалось, они распространяли радость и счастье подобно теплому сиянию, которое исходило от них мягкими волнами.              По крайней мере, так они выглядели издалека. Если бы вы стояли в толпе и просто смотрели в окно бара, вы бы увидели их сидящими за своим столиком. Вы могли бы описать счастливую улыбку Ракель, такую же яркую, как всегда, и вы могли бы определить абсолютное отсутствие стыда у Серхио, когда он заглядывал ей в глаза и просто продолжал слушать все, что слетало с ее губ.              Они абсолютно не обращали внимания на остальной мир, полностью потерявшись в своем моменте, внутри своего пузыря, в своем теплом сиянии.              Они выглядели счастливыми, и если есть что-то, что случается со счастливыми людьми, так это то, что они теряют бдительность.              Не так ли?        ****               - Ладно, иди, прими душ, а потом собери школьный рюкзак, - сказала Ракель очень взволнованной Пауле, пока та шарила внутри с охапкой сухих листьев в руке.              - Хорошо! - она улыбнулась Серхио в последний раз, прежде чем умчаться.              Ракель удивленно покачала головой, а затем вздохнула, оглядываясь на него.              - Спасибо тебе за сегодняшний день, - сказала она, наклонив голову.              - Не нужно меня благодарить. Этот ребенок, по сути, уже владеет мной, - сказал он, пожимая плечами.              Ракель рассмеялась над этим, искренне, счастливо.              - Да, но, похоже, она очаровала всех в этом городе, - сказала Ракель, оглядываясь на лестницу, которая вела в спальню, где ее дочь в данный момент снимала свою грязную одежду.              Серхио что-то промычал и прищелкнул языком.              - Да, интересно, от кого она это взяла..., - пробормотал он. Ракель при этих словах перестала улыбаться, она моргнула, наклонила голову, а затем очень любопытно приподняла бровь.              - Посмотри на это, ты сейчас такой льстивый... Я этого не ожидала. Но, пожалуйста... продолжай, - сказала она, скрестив руки на груди, явно забавляясь.              - Я могу быть очень лестным, если захочу, - сказал он, изображая обиду.              Ракель подняла брови и облизнула нижнюю губу, прежде чем кивнуть.              - Да. Да, ты определенно знаешь несколько трюков, я отдаю тебе должное, - сказала она, ухмыляясь, когда он закатил на нее глаза.              - Я имею в виду, что мой брат не единственный, кто знает, как очаровывать людей, - сказал он, пряча руки в карманы своего пальто.              Ракель усмехнулась. - Хорошо... Мне нравятся твои методы, но не говори ему этого, - прошептала она, поджимая губы, чтобы скрыть очередную ухмылку.              - О, это будет наш маленький секрет, - сказал он, кивая и поднося указательный палец к губам.              Улыбка Ракель стала шире на пару дюймов.              - Ну, я полагаю, мы увидимся завтра? - с надеждой спросила она, наклонив голову.              - Абсолютно точно, - подтвердил он, тепло улыбнувшись.              Ракель улыбнулась в ответ, а затем они прошептали "пока" друг другу на прощание.              Как только входная дверь закрылась, Серхио улыбнулся сам себе и пошел прочь, на сердце у него было легче, ноги твердо ступали по бетону.              Со стороны он казался счастливым, очень счастливым.              Может быть, даже немного чересчур.               ****               - Пойдем, Паула, пора спать, - прошептала Ракель, забирая у нее из рук гигантскую книгу сказок.              - Ооо, но я хотела знать, чем это закончилось, - Паула заскулила, драматично надув губы.              - Ты разберешься с этим завтра, любовь моя, - прошептала Ракель, быстро укрывая дочь своим теплым сиреневым одеялом. - А теперь поспи немного, меньше чем через неделю будет Рождество, - прошептала она ей в лоб.              Паула радостно заерзала и поцеловала ее в щеку, прежде чем перевернуться на спину и закрыть глаза, на ее губах появилась широкая улыбка.              Ракель тепло улыбнулась и еще раз потрепала ее по волосам, прежде чем выйти из комнаты, оставив дверь приоткрытой, чтобы впустить свет из коридора и прогнать дурные сны.              Она счастливо вздохнула и направилась в гостиную, чтобы насладиться бокалом вина и, возможно, парой глав своей текущей книги, прежде чем ее 40-летнее тело предаст ее.              В ту ночь в голубином доме было тихо, в то время как Ракель молча переходила из одной комнаты в другую. Паула уже крепко спала в своей маленькой кроватке, небо было ясным, а воздух холодным.              На лугу, раскинувшемся перед домом, было темно и тихо, в то время как Ракель взяла со стола книгу и села на диван с улыбкой на губах, она смаковала свой бокал красного вина и вздыхала.              Ее ноги были укрыты тяжелым одеялом, а пальцы перебирали каждую страницу, пока веки не стали слишком тяжелыми, чтобы игнорировать усталость.              Она откинула голову на мягкие подушки и там уснула, ее бокал с вином был еще наполовину полон.              Из темноты, спокойно царившей снаружи, была видна только фигура Ракель, тихо спящей в янтарном свете своей гостиной.              4 дня до Рождества               - Я сама приеду за тобой, - Ракель говорила по телефону, собирая миску, в которой Паула тем утром заливала хлопья молоком.              - Да, держу пари, ты так и сделаешь, - говорила Алисия с другой линии.              - Сьерра, перестань так драматизировать. Я знаю, как обращаться со своими гостями, - сказала Ракель, качая головой и весело улыбаясь самой себе.              - Как скажешь, Мурильо. Итак, в среду в 12 часов? - спросила Алисия.              Ракель начала кивать, но потом нахмурилась. - Эй! С кем, по-твоему, ты разговариваешь? Я знаю, что твой рейс приземляется не раньше двух часов дня, - сказала она, открывая кран, чтобы наполнить раковину теплой водой.              - Ну, ты должна двигаться немного вперед, - сказала Алисия, на ее губах явно играла ухмылка.              - Очень забавно, - пробормотала Ракель, прежде чем усмехнуться и уйти в другую комнату. - Я буду там в четыре, если ты не перестанешь быть такой сукой, - пригрозила она, собирая пару бокалов с обеденного стола.              - Да, не так уж и маловероятно, не так ли? - пробормотала Алисия, в то время как Ракель застонала.              - Прекрати это! Я буду там вовремя. Обещаю! - ответила она, заставив свою подругу громко рассмеяться.              - Хорошо! Тогда увидимся через два дня, - сказала Алисия с громким вздохом.              - Еще бы. Не могу дождаться, когда увижу тебя, - добавила она наконец, с понимающей улыбкой в голосе.              - О, как романтично, - Алисия ответила в ответ, явно смущенная проявлением нежности.              Ракель усмехнулась, а затем тихо прошептала "до свидания", прежде чем повесить трубку.              Она продолжала заниматься своими повседневными делами, такими как уборка остальной части дома от грязного прохода своего ребенка, и все это время ее разум был свободен от каких-либо тяжелых мыслей, сердце спокойно билось в груди, а снаружи в небе сияло солнце, купая зеленый луг в мягких объятиях.              С другой стороны дороги голубино-серый дом выглядел мирно, в то время как женщина внутри переходила с одного этажа на другой с корзиной грязной одежды в руках, а из-за занавески время от времени выглядывали ее недавно выкрашенные волосы.                3 дня до Рождества                 - Хорошо, я думаю, это сработает, - утвердительно сказала Ракель, в то время как Хельсинки лучезарно улыбнулся.              - Отлично! - сказал он, радостно кивая, пока расставлял стулья внутри грузовика Даниэля.              - Тогда у нас все готово, - сказал Серхио у нее за спиной, всплеснув руками.              Ракель посмотрела на него и улыбнулась. - Да, это так.              - Я буду у твоего порога в пятницу утром, девочки собираются забрать Паулу в 8:30, верно? - спросил Даниэль, пристраивая пару коробок рядом со стульями.              - Да! - сказала Ракель, счастливо улыбаясь.              - Это будет великолепно, вот увидишь, - с энтузиазмом сказал Даниэль, громко закрывая грузовик.              - Я буду там в 8:31, - внезапно пробормотал Серхио у нее за спиной. Он шагнул немного ближе, и его теплое дыхание защекотало ее волосы.              Ракель посмотрела на него и ухмыльнулась. - Конечно, ты так и сделаешь, - прошептала она в ответ, глядя ему в глаза.              Они молча уставились друг на друга, на лицах обоих были одинаковые глупые улыбки, что заставило Даниэля и Хельсинки на секунду отвести глаза.              - Поехали! - в конце концов сказал молодой человек, обменявшись понимающим взглядом с сербом. Наконец Ракель и Серхио моргнули и покачали головами, возвращаясь на землю и понимая, что они больше не одни в своем пузыре.              - Да, поехали, становится холодно, - пробормотал Серхио, мягко толкая ее в спину. Ракель последовала за ним, пряча подбородок в шарфе, чтобы он не увидел, как она в сотый раз за день покраснела.               ****               - Ты же понимаешь, что они постоянно смотрят друг на друга сердобольными глазами, верно? - Токио шепталась с Денвером и Рио, в то время как Найроби тихо посмеивалась рядом с ними.              - Я имею в виду... только идиот мог не заметить, - добавила она, усмехаясь в свою чашку кофе.              - Итак, что мы должны с этим делать? - спросил Рио свою девушку.              - О, много чего, - сказала за нее Найроби, дразняще ухмыляясь.              - Ммм, это подразумевает много неловких моментов? - спросила Денвер. Найроби пожала плечами, а Токио тихо рассмеялась.              - Это будет так весело, - сказала брюнетка, ухмыляясь Рио, прежде чем украдкой поцеловать его. - Ты увидишь, любовь моя. Они собираются, наконец, признать это вслух.              Все радостно захихикали, в то время как Стокгольм вздохнула на другом конце стола.              2 дня до Рождества               - Ты не против проехать одна до Бильбао? - спросил ее Серхио, расплачиваясь за их завтрак.              Ракель перестала поправлять пальто на плечах и усмехнулась.              - Я ехала из Мадрида сюда посреди ночи, - сказала она как ни в чем не бывало.              Серхио поджал губы, а затем кивнул. - Ты права, - сказал он, улыбаясь Агате, когда она брала деньги из его рук. - Я просто начинаю волноваться, - пробормотал он себе под нос, засовывая бумажник обратно в карман брюк.              Ракель облизнула губы, приподняла бровь и бросила быстрый взгляд на высокую брюнетку за прилавком, которой явно было трудно держать рот на замке.              - Ты часто так делаешь, - тихо сказала Ракель, подходя немного ближе.              Серхио откашлялся и кивнул на стену перед собой.              - Да. Наверное, да, - прошептал он, явно избегая встречаться с ней взглядом.              Ракель улыбнулась, она ничего не могла с собой поделать, прикусила нижнюю губу и быстро посмотрела на Агату, приподняв бровь. Женщина поняла намек и, развернувшись, медленно двинулась прочь от них, делая вид, что занята чем-то, что не требовало ее присутствия рядом с ними.              Как только Ракель удовлетворилась небольшим уединением, которое ей удалось получить, она придвинулась еще на шаг ближе, и ее правая рука медленно переместилась на его руку.              - Со мной все будет в порядке, - пробормотала она. Этот жест привлек его внимание, и он опустил взгляд на ее пальцы, на мгновение притихшие и казавшиеся неподвижными. - Серхио..., - она прошептала его имя, он поднял глаза, они были так близко, что она чувствовала аромат утреннего кофе, исходящий от его губ. - Я буду здесь до того, как стемнеет, хорошо? - сказала она, наклоняя голову и мягко улыбаясь.              Серхио ответил не сразу, что было так типично. Она ободряюще приподняла бровь, и он снова поджал губы.              - Я в этом сомневаюсь. Но спасибо тебе, - сказал он, искренне улыбаясь.              Ракель усмехнулась и легонько хлопнула его по плечу. - Я не так уж плохо держу свое слово, - сказала она, качая головой и усмехаясь, когда Серхио пожал плечами.              - Я просто готовлюсь к наихудшему сценарию, - сказал он, медленно отходя от прилавка.              - О, ты преувеличиваешь, - сказала она, следуя за ним по пятам.              - Да, ну, мы говорим о тебе, Ракель..., - пошутил он, пряча веселую ухмылку, когда она в шоке расширила глаза.              - О, какая наглость! - прошипела она, ласково подталкивая его в спину, заставляя выйти немного вперед слишком быстро.              Он врезался в своего брата еще до того, как тот успел осознать, что только что произошло.              - Доброе утро, братец! - сказал Андрес, дико ухмыляясь, в то время как Серхио отступил назад и поправил пальто, явно смущенный.              Ракель прикусила внутреннюю сторону щеки, подходя и становясь перед ними.              - Доброе утро, Ракель, - сказал он ей тогда, кланяясь в своей обычной манере.              - Привет, Андрес, - пробормотала она, закатывая глаза, чтобы убедиться, что Серхио ее увидит.              Он улыбнулся, но быстро спрятал это.              - Могу ли я сказать, что это большое совпадение - встретить вас здесь в этот момент? - спросил он, теперь дико ухмыляясь.              Выражение лица Ракель сразу стало смертельно серьезным, и Серхио сглотнул.              - Как тебе это? - спросила она, улыбаясь сквозь стиснутые зубы, подходя немного ближе к Серхио. Она не знала почему, но всякий раз, когда Андрес смотрел на нее с этой улыбкой на губах, ей казалось, что ничего хорошего не произойдет.              - Я хотел попросить тебя об одолжении, сказал он, оглядываясь по сторонам, как будто кто-то мог внезапно появиться и прервать их.              Ракель нахмурилась и склонила голову набок. - Да? - она посмотрела на Серхио так, как будто он мог иметь хоть какое-то представление о том, что сейчас произойдет. Он медленно покачал головой, давая ей понять, что понятия не имеет.              - Я слышал, твоя замечательная подруга сегодня приезжает в город, - сказал Андрес. При упоминании Алисии кровь Ракель инстинктивно похолодела.              - Да..., - она обеспокоенно подняла бровь, глядя на него.              - Я полагаю, она присоединится к нам на рождественском ужине? - спросил он, наклонив голову.              Ракель холодно улыбнулась. - Это так, - она глубоко вдохнула, готовясь к тому, что должно было произойти.              - Хорошо... Я подумал, не мог бы я тоже пригласить кого-нибудь в гости? - спросил он, не вдаваясь больше в подробности.              Ракель приоткрыла губы, ее мозг быстро пытался придумать имя, которое она могла бы дать этому внезапному новому гостю.              - Хм... Да... Я имею в виду... Конечно, почему бы и нет? - она моргнула в сторону Серхио, он казался еще более сбитым с толку, чем она.              Что ж, отлично.              - Ах! Это потрясающе, - сказал Андрес, удовлетворенно хлопая в ладоши.              Ракель улыбнулась, а затем прикусила нижнюю губу.              Но прежде чем она успела задать вопрос, который вертелся у нее на кончике языка, Серхио опередил ее, шагнув немного ближе к своему брату.              - Кого? - спросил он, мешая ей исполнить свое желание. Ракель мысленно поблагодарила его.              Андрес ухмыльнулся, а затем сократил расстояние между ними, положив руки в перчатках на плечи брата.              - Она не может дождаться, когда станет частью этого, так что, пожалуйста, не волнуйся, хорошо, братец? - сказал Андрес, и его темные глаза стали серьезными.              - Кого? - снова спросил Серхио, стиснув зубы.              Что-то в воздухе между ними подсказывало Ракель, что добром это не кончится. Она мысленно приготовилась ко всему, что должно было произойти, и пожалела, что не может держать Серхио за руки, не вызвав у него сердечного приступа.              Но поскольку это был Серхио, а она была Ракель, она не могла. Поэтому она стояла неподвижно и ждала.              Андрес еще раз улыбнулся, а затем быстро отступил назад, увеличив расстояние между ними.              О, это будет очень, очень плохо.              - Я хотел бы привести... Ева - моя гостья, - сказал Андрес просто так, как будто он только что попросил его передать ему соль.              Ракель расширила глаза, приоткрыла губы и затаила дыхание, все ее тело на мгновение перестало функционировать, как будто ни одна клеточка в ее организме не могла поверить в то, что он только что сказал.              Серхио, однако, не выглядел удивленным, он казался скорее... разозленным.              - Повтори еще раз, - он пробормотал низким голосом, похожим на звериное рычание. Он подошел на шаг ближе.              Андрес отступил на один шаг обратно. Он поднял руки перед собой и понимающе улыбнулся.              - Она совсем одна в рождественскую ночь, братец, она друг, я подумал, что это может стать отличной возможностью для тебя, - бесстыдно начал говорить он.              Ракель моргнула и нахмурилась, она не была уверена, что правильно его расслышала.              - Ты действительно думал, что это хорошая идея? - спросил Серхио, стиснув челюсти и прижав кулаки к бокам.              Ракель на мгновение испугалась, что он выбьет из него дух. Он не казался жестоким человеком, но всякий раз, когда его брат был рядом, Серхио, казалось, внезапно преображался. Честно говоря, она бы не поставила на это свою жизнь.              Андрес сдавленно хихикнул и втянул носом холодный воздух. - Она хороший друг, она была твоей хорошей коллегой, она приятный человек, Серхио. С тобой все будет в порядке, - сказал он, пожимая плечами, как будто все это имело абсолютный смысл.              Ракель склонила голову набок в искреннем замешательстве. Этот человек настоящий?              - Ты пригласил Еву на рождественскую вечеринку Ракель? - переспросил Серхио, недоверчиво качая головой.              Андрес улыбнулся. - Хорошо... Сначала я спросил Ракель, могу ли я сделать это официально, понимаешь? Мне показалось, что это просто вежливый поступок.              - Это вежливый поступок? - теперь Серхио казался абсолютно недоверчивым, он сократил расстояние между ними еще на шаг вперед.              Ракель внезапно почувствовала необходимость вмешаться, ей не нужно было, чтобы они начали избивать друг друга, это не должно было закончиться хорошо, определенно нет.              - Слушай, братец..., - начал говорить Андрес, отходя.              - Нет, - строго прервал его Серхио.              - Что? - Андрес моргнул.              - Она не может прийти. Ты не получаешь разрешения приглашать ее. Вот и все. Хорошего дня, - сказал Серхио, поворачиваясь и придвигаясь ближе к Ракель, его глаза все еще не совсем встречались с ее.              Она приоткрыла губы и посмотрела на Андреса, потом на него самого. Она сглотнула и сделала шаг ближе к старшему брату.              - Ты действительно думал, что все закончится хорошо? - спросила его Ракель тихим шепотом. Серхио неподвижно стоял у нее за спиной. Андрес нервно улыбнулся.              - Она хороший человек. Очень забавная женщина, она бы тебе действительно понравилась, - сказал он, глядя на нее с лучезарной улыбкой на губах, затем посмотрел на своего брата и вздохнул. - Ракель..., - прошептал он, и внезапно его руки легли ей на плечи.              При соприкосновении, словно каким-то образом почувствовав это, Серхио немедленно повернул голову в их сторону. Его темные глаза пылали яростью, но она не замечала этого, она была слишком сосредоточена на мужчине, который сейчас смотрел на нее нежными очаровательными глазами.              Что, черт возьми, происходит?              - Видишь ли, у нее не так уж много друзей. Ее родители мертвы. Ни брата, ни сестер, ни детей, ни мужа, ни жены, - руки Андреса начали мягко двигаться от ее плеч вниз к рукам, он нежно баюкал их. Ракель посмотрела вниз на их пальцы в перчатках, ее губы приоткрылись в том, что, вероятно, было чистым оцепенением. Она действительно не могла поверить в происходящее. Но почему-то ей хотелось посмотреть, как далеко он готов зайти, чтобы убедить их.              - Она хороший друг, что бы ни случилось в прошлом. Они никогда не ссорились, все просто закончилось, просто так, как у двух взрослых людей, - сказал он, бросив на Серхио укоризненный взгляд. - Я увидел ее снова и подумал, почему бы и нет? Она всегда была моей хорошей подругой, и я бы очень хотел пригласить ее на рождественскую вечеринку. Это казалось очень хорошим шансом восстановить связь, понимаешь? - сказал он, наклонив голову и многозначительно приподняв бровь.              Ракель слегка прищурила глаза, наклонив голову.              Он имел в виду ...?              Она оглянулась на Серхио, его темные глаза были прикованы к их рукам. Ракель моргнула и снова посмотрела Андресу в глаза, она глубоко вздохнула, а затем поджала губы.              - Хорошо, - сказала она, заставив мужчину перед ней дико ухмыльнуться.              - О, Ракель, ты такая хорошая подруга, - сказал он, от души смеясь, заключая ее в очень крепкие объятия.              Ракель фыркнула, когда его руки сильно сжали ее, он замурлыкал, сжимая ее почти до боли.              - Спасибо тебе, дорогая, - пробормотал он, наконец освобождая ее от неловкого физического контакта, которого она, конечно же, не ожидала.              Затем, поскольку он явно пытался быть убитым собственным братом, он запечатлел на ее щеках два одинаковых быстрых поцелуя.              Ракель осталась моргать в абсолютном шоке, в то время как он усмехнулся и снова поблагодарил ее, пообещав зайти позже, чтобы поздороваться с Алисией.              Ракель хотела что-то сказать, может быть, даже запротестовать, забирая назад свое одобрение, но он ушел прежде, чем она восстановила контроль над своим разумом.              Затем она осталась одна на холоде, а Серхио буквально пялился на нее, разинув рот.              В конце концов, он встал перед ней и пристально посмотрел на нее, прежде чем уставиться на дверь, куда только что исчез Андрес.              - Я..., - Ракель пыталась придумать подходящее предложение, Серхио пристально смотрел на нее. Она заметила, как он посмотрел на ее щеки, словно ища какие-то следы, которые мог оставить его брат.              Она прочистила горло.              - Я только что это сказала? - спросила она его тогда, сама не совсем веря в это.              Серхио молча посмотрел на нее с абсолютно серьезным выражением лица, затем кивнул.              - Ты это сделала, - пробормотал он, его руки подергивались по бокам. Ракель закрыла лицо руками и тяжело вздохнула.              - Я такая идиотка, - она пожаловалась, затем снова посмотрела на него и поджала губы.              - Мне так жаль, Серхио, - пробормотала она, качая головой. - Я не хотела, чтобы тебе было неудобно. Я просто..., - она попыталась придумать что-нибудь, что угодно, кроме того, что, как она знала, было причиной, по которой она сказала "да". - Мне жаль, - повторила она, качая головой и насмехаясь над молчанием, которое мужчина перед ней продолжал ей предлагать.              Он посмотрел на нее еще мгновение, затем покачал головой. - Это не твоя вина, - сказал он. Ракель при этих словах прищелкнула языком.              - Ну, я была той, кто сказал "хорошо", как идиотка, - сказала она, чувствуя, как в глубине ее живота зарождается чувство вины.              - Почему ты это сделала? - спросил он, нахмурившись, не осуждая, искренне спрашивая.              Ракель приоткрыла губы, чтобы дать ему ответ, который был не тем, который она отчетливо чувствовала, покалывая в глубине горла.              Потому что мне ее жаль. Это явно было не так. Ни в малейшей степени.              Потому что я думала, что он хотел попробовать переспать с Алисией, и если там будет другая женщина, он, возможно, оставит ее в покое. Да, это могло бы быть убедительно, если бы Серхио уже не познакомился с Алисией. Она могла сама о себе позаботиться.              Потому что он действительно казался искренне обеспокоенным тем, что она осталась совсем одна. Потому что ему, казалось, по какой-то причине была небезразлична эта женщина? Это было не совсем неправдой, Андрес, казалось, действительно заботился о Еве, но Ракель не могла найти ни единой клеточки в его теле, готовой провести с ней целую ночь только из-за этой глупой причины.              - Ракель? - Серхио тихо произнес ее имя, она слишком долго молчала.              Потому что я ревную. Так оно и было. Потому что я ревную и хочу, чтобы она увидела тебя в моем доме, с моим ребенком, моим другом и мной. Я хочу, чтобы Андрес попытался переспать с ней, чтобы она перестала смотреть на тебя так, как на днях в Ханое. Я хочу, чтобы эта женщина знала, что ты даже отдаленно не заинтересован в ней. Говорят, держи своих друзей близка, а врагов - еще ближе... ты понимаешь?              Она не могла этого сказать. Нет. Она не могла.              - Мне жаль, - сказала она тогда, снова пожимая плечами. - Я просто подумала... Я пыталась..., - она фыркнула, стыдливо склонив голову.              - Ты пыталась быть вежливой, - сказал Серхио.              Ракель подняла голову. В его темных глазах она видела, что он действительно в это верит.              О, Серхио...              - Я..., - она хотела поправить его, позволить ему увидеть ее такой, какая она есть на самом деле.              Просто глупый ревнивый подросток с огромной страстью, запертый в теле 40-летней женщины.              - Все в порядке, - сказал он, мягко улыбаясь. - Все будет хорошо, - снова сказал он, кивая.              Ракель приоткрыла губы, но с них не сорвалось ни слова.              Трусиха.              - Пойдем, или ты опоздаешь, - сказал он, мягко подталкивая ее в спину. Она последовала за ним по пятам, проглатывая комок абсолютной, ужасной вины, растущий у нее в горле.              Ты такая идиотка.              Да, да, она определенно была такой.                      ****               Поездка из Артеки в Бильбао казалась бесконечной и в то же время недостаточно долгой.              Она не могла дождаться, когда Алисия будет рядом с ней, убежденная, что ее присутствие помешает ей принять еще одно глупое решение.              В то же время, однако, ей нужно было больше времени, чтобы позволить своему мозгу разобраться в том, что она сделала, что должно было произойти, и как, черт возьми, она собирается объяснить это Алисии.              Ее дикие отчаянные мысли прекратились, как только она мельком увидела в толпе рыжие волосы своей лучшей подруги. Оказавшись в нескольких метрах от своей очень высокой и очень элегантной немезиды, Ракель перестала беспокоиться и просто улыбнулась.              Алисия ухмыльнулась, покачала головой и наклонила голову набок в своих слишком фамильярных манерах.              - Ты действительно приехала, - отметила она, как только они оказались достаточно близко, чтобы слышать друг друга сквозь гул голосов и звуков аэропорта.              Ракель улыбнулась и прищелкнула языком. - Я говорила тебе, тебе следует немного больше верить в меня, - сказала она, прежде чем широко улыбнуться и заключить ее в объятия.              Они коротко обнялись, Алисия тут же напряглась, она усмехнулась и откашлялась.              - Давай прибережем это для рождественской вечеринки, иначе у меня ничего не останется на потом, - пожаловалась Алисия, быстро направляясь к машине, намеренно избегая смотреть ей в глаза.              - Перестань быть такой холодной сукой. Я знаю, тебе втайне нравится, когда я показываю тебе, как сильно я тебя люблю, - пошутила Ракель, радуясь громкому стону Алисии.              - Брось это, или, клянусь, я сяду на следующий рейс на другой конец планеты, - пригрозила Алисия, занося свою сумку в машину.              Ракель весело улыбнулась, в то время как Алисия закурила сигарету, глубоко затянувшись после первой затяжки.              - Итак, как идут дела в твоей адской дыре? - спросила ее тогда Алисия, прислонившись к холодному металлу, и на ее губах заиграла сардоническая улыбка.              Ракель поджала губы и свирепо посмотрела на нее, прежде чем фыркнуть и мягко пожать плечами. - Там все хорошо. Очень мирно, - солгала она.              Артека действительно была умиротворенной, но в последнее время она была не совсем расслаблена. Однако Алисии не нужно было этого знать.              - Эээ... мирно..., - Алисия облизнула нижнюю губу, сделала еще одну глубокую затяжку, оглядела ее с головы до ног, а затем снова улыбнулась. - Как скажешь, - пробормотала она, прежде чем посмотреть на небо и глубоко вдохнуть холодный воздух.              - Итак, чего я должна ожидать от этой вашей вечеринки? - спросила она, поводя шеей из стороны в сторону, чтобы снять напряжение от полета или от своей жизни в целом. Алисии, несомненно, не помешало бы больше теплых ванн и серия профессиональных массажей. Она всегда выглядела на грани нервного срыва.              - Ну что ж... как обычно, ты знаешь? Пьяные взрослые, очень счастливый ребенок, много еды. Несколько типичных рождественских огней и музыка... ничего необычного, - сказала Ракель, одарив очень фальшивой улыбкой пытливые глаза своей лучшей подруги.              - Ладно, Ракель, прекрати нести чушь и выкладывай, - пробормотала Алисия, бросая сигарету на асфальт и выпуская густое облако дыма.              Ракель закатила глаза и вздохнула, крепко зажмурившись, осознав, что она даже не успела сесть в машину, как ее подруга обругала ее за эту чушь.              - Мне нечего выкладывать, - снова солгала она, с усилием улыбаясь. Теперь на лице Алисии было выражение искреннего раздражения. Было очевидно, что она ни на секунду в это не поверила.              - Хорошо..., - она сделала шаг ближе. - Значит, ты хочешь притворяться, что все в порядке, пока мы не вернемся домой и я не заставлю тебя выплюнуть это перед всеми? Или ты предпочла бы, чтобы допрос состоялся сейчас, когда тебя никто не видит и не слышит? Твой выбор, любовь моя, - сказала она, засунув руки в карманы своего длинного пальто, ее голубые глаза были напряженными.              Ракель сглотнула и втянула носом холодный воздух, прежде чем склонить голову к земле, ненадолго закрыть глаза и глубоко вдохнуть, чтобы набрать свежего кислорода и немного больше смелости. Затем она посмотрела на свою подругу, которая терпеливо ждала, когда она решит, каким способом она собирается покончить с этим.              - Все в порядке. Я просто..., - Ракель прикусила нижнюю губу, удерживая правду внутри, проглатывая и переваривая все это, прежде чем придумать еще одну ложь. - Я просто..., - Алисия нетерпеливо приподняла бровь, ожидая, пока мозг Ракель что-нибудь придумает. - Я просто скучала по тебе... очень, - Ракель выдохнула, ее горло болезненно сжалось.              Алисия на мгновение замолчала, ее голубые глаза оставались холодными, как лед. Когда стало ясно, что она никогда на это не купится, Ракель снова открыла рот. - Я скучаю по дому, - сказала она тогда, понимая, что наконец-то нашла то, за что могла держаться, ложь, да, но построенная поверх реальной правды, о которой она не думала долгое время.              Однако теперь, когда она заставляла себя думать об этом, она снова начинала испытывать знакомую болезненную тоску по дому.              - Я скучаю по своей матери... ты знаешь? - Ракель фыркнула. Слезы начали быстро накапливаться в уголках ее глаз при упоминании Мариви. За последние годы она научилась хорошо лгать самой себе обо всем, что чувствовала и думала... настолько сильно, что она почти забыла, каково это - быть честной. За последние два месяца в Артеке, перед чашками горячего кофе и ласковыми глазами, она снова начала медленно раскрываться.              Было приятно просто сказать правду, ту самую правду, о которой ты так долго не думал, что почти совсем забыл о ней.              Почти.              - Я..., - голос Ракель сорвался, она откашлялась, наконец-то признавая проблему.              В конце концов, мы можем продолжать лгать сколько угодно, но тело не лжет, оно никогда этого не делает. Собственное тело Ракель теперь медленно проявляло все признаки ее внезапного дискомфорта. Голос срывается, желудок переворачивается, горло сжимается, в голове стучит, а глаза горят.              В конце концов, спустя почти два месяца, она вспомнила о ком-то, с кем не разговаривала с тех пор, как ушла из дома. Дело было не просто в бегстве от реальности, с которой она больше не могла сталкиваться, ей пришлось оставить позади некоторые вещи, которые она любила, вещи и людей, о которых она заботилась.              Один из этих людей в данный момент стоял перед ней, на ее элегантных и аристократических чертах расцвело обеспокоенное выражение, в то время как ее руки в перчатках медленно тянулись к ней.              - Я оставила ее и... Я собираюсь отпраздновать Рождество, а она нет... Мне жаль, - Ракель извинилась и ушла, привыкнув к тому, что ей нужна минута или две, чтобы собраться с мыслями и позволить волне печали захлестнуть ее.              Однако Алисия не была одной из тех, кто был в Артеке. Она не была Серхио. Она была не из тех, кто просто "извинит ее", пока она плачет.              Она сделала еще один шаг ближе, ее рука вцепилась в руку Ракель и заставила ее снова повернуться к ней.              - Ракель, - ее голос был суровым, но теплее, не обвиняющим, но, тем не менее, требовательным. - Эй, посмотри на меня! - сказала она тогда, ее терпение было на исходе.              Ракель моргнула, проясняя зрение, чувствуя себя несчастной из-за этого проявления печали, которому не суждено было случиться. Она должна была солгать своей лучшей подруге в лицо, чтобы та пока не узнала, какой беспорядок она заварила. Но вместо этого она открыла дверь боли, которую не позволяла себе чувствовать с тех пор, как проехала все эти мили.              - С твоей матерью все в порядке. Я проверила ее, она понятия не имеет, где ты, - слова Алисии, как ни странно, ей не помогли. Ракель приоткрыла губы, ее сердце подпрыгнуло к горлу. - Она не знает, и ей все равно, - сказала Алисия, теперь ее руки сжимали оба ее запястья. - Ракель, послушай меня, - она стиснула зубы и огляделась вокруг, чтобы убедиться, что никто не собирается наброситься на них и испортить момент.              Ракель в глубине души надеялась, что кто-нибудь это сделает. Ее лучшая подруга в данный момент не утешала ее, ни в малейшей степени.              - Твоя мать не знает, где ты находишься, она даже не помнит, где она, Ракель. Ты понимаешь, о чем я говорю? - спросила Алисия, ее тон был холодным и ровным, как будто она разговаривала с осужденным, которого ей нужно было заставить признаться, прежде чем его засадят в тюрьму по крайней мере на пару лет.              Ракель понятия не имела, как реагировать. Происходило ли это на самом деле? Она знала, что ее матери нужна помощь, что она нездорова, что ее память сыграла с ней злую шутку. Ладно, да, но слышать это вот так... это не помогало.              - Ракель... с ней все в порядке, но она понятия не имеет, что скоро Рождество. Она понятия не имеет, - повторила Алисия, широко раскрыв свои голубые глаза.              Выражение лица Ракель, вероятно, красноречиво говорило о том, насколько растерянной и потрясенной она чувствовала себя в данный момент, потому что Алисия прищелкнула языком, с усилием сглотнула, а затем глубоко вздохнула.              - Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя дерьмово, Ракель, я пытаюсь помочь, - прошипела она, отпуская запястья, поджимая губы и тяжело вздыхая.              Ракель почувствовала тяжелый комок в горле, он застрял там, и она едва могла дышать, глядя на свою лучшую подругу растерянными грустными глазами.              - Я пытаюсь объяснить, что тебе не нужно беспокоиться. Ты вернешься домой и сможешь праздновать Рождество с ней, Ракель, когда захочешь. Я понимаю, это не идеально, но болезнь твоей матери сейчас очень кстати, ты так не думаешь? - спросила Алисия, наклонив голову.              Ракель нахмурилась еще сильнее, она физически ощущала, как морщины болезненно проступают на ее нежной коже.              - Что? - прохрипела она сухим и усталым голосом.              Алисия глубоко вдохнула холод и сделала еще один шаг ближе. - Перестань чувствовать себя дерьмово из-за того, что ты скучаешь по ней, Ракель. Это то, что я хочу сказать, - она зарычала, ее ледяные голубые глаза, как обычно, были проницательными.              Ракель моргнула и приоткрыла губы, но Алисия опередила ее. - Сделай это ради Паулы. Перестань думать о том, кого ты оставила позади, будь в настоящем моменте, Ракель, - сказала Алисия, ее челюсти были сжаты так сильно, что Ракель почти почувствовала боль за нее. - Перестань так думать. Или ты никогда не справишься с этим, Ракель. Поверь мне, - прорычала она, как будто отдавала здесь точный приказ, которому Ракель должна была следовать в точности.              - Ты скоро вернешься домой. Перестань волноваться, - тихо сказала Алисия, быстро моргая своими голубыми глазами и делая шаг назад.              Ракель не была уверена, но ей показалось, что Алисия сама проглотила слезы.              Она глубоко вдохнула холодный воздух и почувствовала, как ее сердце начало замедлять ритм. Она ослабила комок в горле и ненадолго закрыла свои карие глаза, прежде чем снова открыть их и снова сфокусироваться на своей лучшей подруге.              - Я тоже по тебе скучала, - выдавила она, сглотнув, чтобы еще больше смягчить боль в горле.              Алисия долго ничего не говорила, потом пожала плечами и шмыгнула носом. - Я знаю, - сказала она, выпрямляя спину и гордо вздергивая подбородок. - Вот почему я здесь, - сказала она, прочищая горло.              Печаль Ракель внезапно испарилась, она закрыла глаза и тихо усмехнулась сама себе.              Вот она. Алисия Сьерра. Ее лучшая подруга. Ее любимый заклятый враг. Единственный человек во всем мире, который мог бы заставить ее почувствовать себя лучше, сказав ей суровую и простую правду.              Ракель снова посмотрела ей в глаза, и на ее губах заиграла улыбка. Она ничего не сказала и просто сделала пару шагов ближе, заключив свою высокую подругу в объятия, не заботясь о том, хочет она этого или нет, она просто крепко обняла ее.              Иногда таких суровых и закоснелых людей, как Алисия, нужно было принуждать к проявлениям доброты и привязанности, чтобы понять, как сильно они сами в этом нуждаются.              Ракель знала, что к этому моменту она уже таяла в холодных объятиях Алисии, пока рыжеволосая в конце концов не сдалась и не ответила взаимностью.              Объятия длились долго. На холодном воздухе это было успокаивающе и приятно. Ракель наслаждалась каждой частичкой этого.              Только когда они обе сели в машину и уже ехали в сторону Артеки, Ракель поняла, что ей удалось избежать вопроса Алисии.              Она выиграла этот матч.              В этот раз.               ****               Когда Ракель припарковала свою черную машину перед домом, солнце медленно садилось за горы. Золотисто-оранжевые отблески начали медленно растворяться в синеве, когда Алисия ступила на тротуар, и очень счастливая Паула бросилась в ее объятия.              Ракель тепло улыбнулась, когда ее подруга обняла ее дочь и позволила ей покружиться. Крик радости ее ребенка эхом разнесся по округе.              Ракель закрыла глаза, смакуя это с наслаждением, а затем последовала за ними к входной двери.              Как только Алисия оставила Паулу стоять на бетоне, она поняла, кто стоит на пороге, глядя на нее с застенчивой улыбкой и парой безупречно чистых очков на переносице.              - Профессор, - пробормотала она, ее голубые глаза осмотрели его с головы до ног, она проанализировала каждую мелочь за долю секунды, прежде чем бросить удивленный взгляд в сторону Ракель. - Рада видеть тебя снова, - прошептала она ему, входя внутрь, когда Паула окликнула ее вслед. - Иду, любовь моя! - крикнула она малышке, не сводя с него своих голубых глаз, пока не скрылась на кухне.              - Не обращай на нее никакого внимания. Как обычно, - сказала Ракель, привлекая его внимание.              Она тепло улыбалась, ее щеки были вишневого цвета, глаза сверкали.              - Да. Не обращай внимания на угрожающего зверя. Понял, - пошутил он, прочищая горло, радуясь новорожденному смеху Ракель.              - Она не настолько опасна, - сказала она, делая шаг внутрь, останавливаясь как вкопанная, затем посмотрела на него, приподняв бровь. - Ну... очевидно, если ты ее как следует накормишь и напоишь водой, - уточнила она, прежде чем подмигнуть ему и снять пальто.              - Прекрати быть сучкой! - внезапно Алисия закричала из другой комнаты. Паула драматически охнула при этом ругательстве, а Алисия застонала. - О, да ладно тебе! Два евро за это? - затем она начала препираться с маленьким ребенком о том, сколько должно стоить ругательство, все это время Ракель стояла в коридоре, прислушиваясь к их голосам, громким эхом разносящимся по дому.              - Ну, они уже спорят. Все идет отлично, - сказала она, еще раз улыбнувшись Серхио и направляясь к источнику суматохи.              Серхио просто наблюдал за ней, пока она уходила от него. Что-то изменилось в ее манерах, он не мог точно определить, что именно, но он также знал, что, если что-то было не так, она собиралась сказать ему.              Потому что это был тот уровень близости, который у них в конечном итоге сложился.              Однако сейчас было не время для этого. Теперь пришло время успокоить Алисию, правильно накормить и напоить водой и надеяться на лучшее.              Рождество было через два дня, и внезапно ему пришлось беспокоиться о своей бывшей девушке.              Ему нужна была вся возможная помощь, поэтому он должен был как следует поработать с Алисией. На этот раз она должна была быть на его стороне любой ценой.               ****               - Его бывшая что? - воскликнула Алисия, и ее голос прозвучал слишком громко, на взгляд Ракель.              - Шшш! - Ракель широко раскрыла глаза, быстро оглядываясь назад, в сторону гостиной, где, как она знала, Серхио делал домашнее задание с Паулой. - Ты не могла бы не орать об этом во всю глотку? - она усмехнулась, недоверчиво качая головой.              Алисия расширила глаза и пожала плечами. - А чего именно ты ожидала? - она усмехнулась и сделала большой глоток чая. - Его бывшая девушка придет? Я имею в виду, с какой стати он вообще приходит? - спросила рыжеволосая, выражение ее лица было растерянным, но в основном раздраженным.              - Что это за вопрос? - спросила Ракель, склонив голову набок, чтобы Алисия увидела, что ее замешательство не имеет для нее никакого смысла.              - Ракель... ты едва знаешь его, - уточнила она, недоверчиво качая головой.              - Позволю себе не согласиться, - сурово подтвердила Ракель.              - О, пожалуйста, Ракель. Только не начинай рассказывать мне, что вы стали лучшими друзьями, часто встречаетесь с ночевкой и заплетаете друг другу волосы, - насмешливо сказала Алисия с игривой ухмылкой на губах.              Однако выражение ее лица внезапно изменилось, и она немного побледнела. - Пожалуйста, не говори мне, что ты переспала с ним, Ракель, - затем она сказала, смертельно серьезная, с ноткой беспокойства в ее глубоком голосе.              От смелого предположения подруги сердце Ракель подпрыгнуло к горлу, ее шея и щеки ярко покраснели, а глаза расширились на два или три размера. - Что за хрень? - она снова посмотрела на гостиную, приглушенные голоса Паулы и Серхио все еще отдавались эхом, сигнализируя ей, что в ближайшее время никто не собирается подходить к ним и говорить об этом.              - Отвечай на вопрос, Ракель. Ты? - холодно спросила Алисия, придвигаясь ближе к кухонному островку. Ракель моргнула, затем закрыла глаза и вздохнула.              - Нет, Алисия. Я не спала с ним, - проворчала она, бормоча что-то в свою чашку с чаем.              - Но ты же хочешь этого, не так ли? - указала Алисия. Ракель чуть не задохнулась от неожиданности.              Она усмехнулась и начала громко кашлять, ее глаза горели от непролитых слез паники. Все шло не очень хорошо, не так ли?              - Алисия, остановись! - потребовала она... или, по крайней мере, попыталась, борясь со своей трахеей.              - Ты прекрати, - Алисия ответила ей тем же.              - Я ничего не делала! - Ракель сумела прошипеть, прежде чем встать и налить себе стакан воды.              Внезапно идеально приготовленный чай, который она пила, почти не помогал.              Алисия еще немного помолчала, прежде чем подняться со своего табурета и встать в нескольких дюймах от нее, в то время как Ракель медленно потягивала из своего стакана свежую воду, каждой клеточкой своего тела надеясь, что ее лучшая подруга перестанет смотреть на нее так, словно она только что вслух призналась, что ей снятся эротические сны о мужчине в соседней комнате.              Даже потому, что именно это и происходило.              - Посмотри мне в глаза и скажи, что ты не думала об этом. Ни разу, - пригрозила Алисия. Ее голос был глубоким и низким. - Ну что? - парировала она, когда не получила немедленного ответа, обвиняюще приподняв бровь.              Ракель с усилием сглотнула, глубоко вдохнула, а затем снова посмотрела на нее. Она посмотрела ей прямо в глаза, а затем заставила себя произнести еще одну ложь.              - Я этого не делала, - Ракель сказала спокойным голосом, ее тон был строгим и непоколебимым.              Алисия молча наблюдала за происходящим, крепко стиснув зубы.              Однако прежде чем она успела что-либо сказать, в комнату ворвалась Паула.              - У нас есть какое-нибудь печенье? - спросила она радостным, невинным голосом.              Напряжение между ними на мгновение спало, они ждали, что произойдет теперь, когда в комнате появился ребенок.              Алисия не стала прерывать состязание в гляделках. Ракель стиснула челюсти и, не шевельнув ни единым мускулом, сумела ответить.              - В шкафу, милая, - сказала она, вызывающе подняв бровь в сторону своей подруги, как бы говоря: "Видишь? Мне не о чем беспокоиться. Нечего скрывать. Я не сделала здесь ничего плохого".              Но когда Паула подошла к любимому печенью, взяла коробку в руки и была готова выйти из комнаты, оставив их наедине с их взрослыми вещами, вошел Серхио.              Конечно, черт возьми.              - Нашла что-нибудь? - невинно спросил он.              Сердце Ракель затрепетало, желудок скрутило, а горло на мгновение сжалось. Алисия не упустила ни секунды, ее ледяной взгляд продолжал внимательно наблюдать за ней.              Ей хотелось обернуться, посмотреть ему в глаза и заметить то невинное, социально неполноценное и немного милое выражение, которое, как она знала, было у него на лице. Он был в своем профессорском режиме, он помогал Пауле с домашним заданием, он искал печенье, и ему было комфортно в ее доме.              Он был видением, на которое она хотела взглянуть.              Но Алисия была там. Она наблюдала и, вероятно, могла читать ее мысли, потому что выражение ее лица сказало Ракель, что она знала, она определенно знала.              Она не могла позволить ей победить в этом поединке. Ей пришлось бороться с этим, это было тяжело, да, но она могла это сделать.              Не смотри на него. Не смей оборачиваться.              Губы Алисии уже растянулись в ее обычной ухмылке, Ракель видела, как изгиб обретает форму прямо у нее на глазах.              - Хочешь тоже молока? - спросила Паула жизнерадостным голосом, совершенно не подозревая о внутреннем смятении, которое испытывала Ракель.              - О, да, я бы тоже с удовольствием выпил немного молока, - ответил он.              Он тоже хочет молока... Она не могла не почувствовать, как ее сердце слегка растаяло при мысли о том, что он пьет молоко с печеньем с Паулой, читает книгу у них под носом, полностью потерянный для остального мира на весь день.              Она не могла смотреть в лицо мужчине, который был похож на нее, разделял ту же любовь Паулы к молоку и печенью, а также помогал ей с домашней работой и всем, в чем нуждалась Ракель, и не подумать хотя бы раз о том, чтобы переспать с ним.              Это было естественно. Даже инстинктивно.              Она была запрограммирована чувствовать возбуждение от таких вещей, как элементарная человеческая порядочность.              Особенно, если у этого человека была его борода, его низкий голос и пара очень темных проницательных глаз.              Она была просто женщиной, без регулярной сексуальной жизни, на самом деле она не делала здесь ничего плохого.              Тогда почему Алисия так на нее смотрела?              Она чувствовала, что вот-вот сознается в очень тяжком преступлении, которого еще не совершала, но которое уже несколько недель не выходило у нее из головы.              На самом деле она слишком часто думала об этом для своего же блага.              Но что с того?              Она имела право на свои личные мечты наяву, особенно учитывая тот факт, что она не действовала в соответствии с ними. Она ничего не сделала, она просто думала о том, чтобы заняться с ним некоторыми вещами.              Что именно в этом было плохого?              - Мама? Ты можешь передать миску? Я не могу до нее дотянуться, - спросила тогда Паула, в очередной раз угрожая хрупкому равновесию психического состояния Ракель.              Алисия приподняла еще одну бровь, если бы у нее было еще что-то, вызывающее подозрения, она бы это сделала, Ракель была уверена в этом.              - Конечно, милая, - сказала Ракель, все еще не прекращая состязания в гляделках. Она медленно повернулась, чтобы предельно ясно выразить свою мысль.              Мне нечего скрывать. Я не лгу. Посмотри, как я вежлива и нежна со своим ребенком и моим очень милым новым другом. Здесь ничего не происходит. Смотри сколько хочешь, тебе нечего доказывать.              Она взяла керамическую миску с полки перед собой, а затем с улыбкой повернулась к Пауле, которая терпеливо ждала с парой ложек в кулаке.              - Спасибо! - радостно воскликнула она, беря миску в свои крошечные мягкие ручки и обращая свое внимание на мужчину, стоящего в дверях.              - Пошли! - прошептала она, как будто они тайком проносили запрещенные закуски в другую комнату посреди ночи.              Ракель умудрялась ни разу не взглянуть на него, она даже ни разу не попыталась установить зрительный контакт, и он ничего не сказал по этому поводу. Он просто ушел с Паулой, и они возобновили свою деятельность.              Как только в комнате снова стало тихо и пусто. Ракель на мгновение закрыла глаза и глубоко вздохнула, прежде чем снова поднять взгляд на свою подругу.              Алисия скрестила руки на груди, ее брови все еще не сдвинулись со своего обычного положения "осуждаю тебя", а губы были изогнуты в очень раздраженную линию.              Ракель улыбнулась, изо всех сил стараясь выглядеть как можно более непринужденной и невинной.              - Ты невероятна, - Алисия зашипела, прежде чем закатить глаза, фыркнуть и отодвинуться от нее.              Ракель моргнула, нахмурилась и попыталась понять, что же такого она сделала, что так взбесило Алисию.              - Что ты имеешь в виду? - спросила она, и ее голос звучал не совсем так, как ее собственный.              - Да ладно тебе, - усмехнулась Алисия, коротко взглянув на нее, прежде чем спрятать стон в свою чашку.              Ракель сглотнула и медленно приблизилась к ней, как будто она была зверем, которого она не была уверена, что сможет погладить, не будучи укушенной за руку.              - Что я сделала? - спросила Ракель, садясь, но держась от нее на разумном расстоянии. В данный момент она не доверяла Алисии тяжелые предметы, наполненные горячей жидкостью.              Кружка, которую она держала в руках, выглядела подозрительно угрожающей, пока она продолжала отпивать из нее.              - Брось это, Ракель. Совершенно очевидно, что ты запала на нашего неуклюжего профессора, - пробормотала Алисия, ее голубые глаза были устремлены в случайную точку за окном.              Шея Ракель внезапно напряглась, но ей удалось изобразить на губах очень натянутую улыбку.              - Я не..., - но, прежде чем она смогла придумать еще одну слабую ложь, Алисия подняла одну из своих рук перед собой и крепко зажмурила глаза, стиснув челюсти.              - Избавь меня от речи, которую ты репетировала перед зеркалом несколько дней, Ракель. Я вижу это ясно, как божий день. Прекрати притворяться, - сказала она затем, оглядываясь на нее. - Ты хочешь трахнуть его. Я знаю это. Ты знаешь это. Наверное, об этом знает весь город, - сказала она, наклонив голову, как бы говоря: "Я имею в виду, вас здесь двенадцать человек, меня удивляет, что это еще не попало в новости".              Ракель приоткрыла губы, пытаясь найти в своем обычно умном мозгу подходящий ответ на ее обвинения.              Она ничего не нашла.              Она снова закрыла рот и на мгновение закрыла глаза, собираясь с мыслями обо всей ситуации.              Ладно, Алисия обо всем догадалась. Что ж, это действительно упростило задачу. Ей больше не нужно было это скрывать, ей не нужно было лгать.              Спустя долгое время, которое Ракель потратила на выяснение того, сколько времени потребуется ее подруге, чтобы выложить все это перед Серхио, Алисия, наконец, оглянулась на нее, полностью повернувшись.              На мгновение Ракель испугалась, что она собирается напасть на нее, просто чтобы дать ей понять, как сильно ей не нравится идея о каком-либо физическом контакте между ними.              - Но пообещай мне, что ты в него не влюбишься, - она неожиданно решилась сказать.              Ракель моргнула и посмотрела на нее так, как будто она только что сняла с себя всю одежду и начала бегать голышом по комнате.              - Прошу прощения? - сумела прошептать она, все еще не веря, что ее подруга только что сказала это.              - Ты меня слышала, - пробормотала Алисия, ставя пустую чашку на мраморный пол, тяжело вздыхая, прежде чем возобновить свою сотую лекцию. - Я уже однажды пыталась предупредить тебя о компании, которую ты ведешь, - начала говорить она, придвигаясь немного ближе. - Я имею в виду, Альберто был, есть и навсегда останется мудаком, но это к делу не относится, - она покачала головой и снова вздохнула. - К счастью для нас, он исключение, плохого сорта, но тем не менее исключение, - теперь ее голубые глаза были настороженно-наблюдательными. - Я имею в виду вот что... что я не хочу, чтобы ты исчезала у черта на куличках, - она огляделась вокруг, как будто указание на богатую мебель в доме подчеркивало ее неприязнь к маленькому городку, в котором они сейчас жили, - только потому, что ты решила снять по этому поводу дурацкий рождественский фильм Hallmark, - она закончила и поджала губы.              Ракель собиралась возразить, но Алисия Сьерра еще не закончила, и лучше не прерывать ее, когда она читает лекцию.              - Я имею в виду, посмотри на это место, - сказала она, качая головой, как будто было очевидно, что здесь происходит и почему это абсолютно ужасно.              Очевидно, что это было не так.              Но Ракель знала лучше и промолчала.              - Ты же не можешь на самом деле сказать мне, что это то, что ты видишь в своем будущем, - сказала Алисия, качая головой, как это делают родители с очень наивным подростком. - Ты собираешься вернуться домой. Как только Альберто окажется за решеткой, как ему и положено, ты вернешься домой. Верно? - в конце концов ее тон начал таять, голос звучал слабее, и она больше не была такой пугающей.              В ее голосе звучала тревога, она была всерьез озабочена ответом, который собиралась предложить Ракель.              - Я права, Ракель? - снова спросила она, ее взгляд стал мягче, выражение лица было почти побежденным.              Ракель ответила не сразу, она наслаждалась моментом, собиралась с мыслями, а затем тепло и ласково улыбнулась.              - Я никуда не уйду, - пробормотала она.              Это был ненастоящий ответ, по крайней мере, на вопрос, который задала Алисия. Обе, казалось, думали об одном и том же, потому что ни один из них не улыбался в полной мере при мысли о том, что должно было произойти.              Ракель не была уверена в том, что она собирается делать, когда Альберто, наконец, будет вынужден столкнуться с последствиями своих действий. Она не была уверена, что уготовано ей в будущем. У нее не было четкого плана, никакого представления о том, что должно было произойти.              Алисия, со своей стороны, больше не была уверена, как всегда. Не в этом. Ракель внезапно стала непредсказуемой, совершенно свободной делать все, что ей заблагорассудится, если она будет следовать нескольким простым правилам. Однако ни одно из этих правил не заставляло ее оставаться с ней в Мадриде.              Она была вольна приезжать и уезжать, когда ей заблагорассудится. Как только все это закончится, ничто не будет стоять у нее на пути.              Алисия знала это, и именно из-за этого ей было страшно.              Счастлива за ее новообретенную свободу? Она определенно собиралась ответить "да". Но, тем не менее, напугана.              Две женщины смотрели друг на друга в задумчивом и почтительном молчании. Обе размышляли об одном и том же, задавая себе десятки вопросов, на которые не собирались получать ответы в ближайшее время.              В конце концов, когда чай Ракель стал слишком холодным, чтобы доставлять удовольствие, а Паула начала смеяться слишком громко для человека, изучающего естественные науки, Ракель встала и сократила расстояние между ними, пока не смогла дотронуться до нее.              - Но я никогда не брошу тебя. В этом я уверена, - пробормотала она, медленно поднимая руки к лицу Алисии. Она погладила ее по щекам и пристально посмотрела ей в глаза. - Кроме того... Я не планирую влюбляться в ближайшее время, - она улыбнулась, заметив, что черты лица Алисии не изменились ни на дюйм, прежде чем запечатлеть мягкий влажный поцелуй на лбу своей лучшей подруги.              - Кроме любви к тебе, конечно, - добавила она, прежде чем отвести лицо и сделать слабый шаг назад.              Алисия ответила не сразу, она просто наблюдала за ней, ее глаза были яркими и мягкими, когда она смотрела на нее. В конце концов, она ухмыльнулась.              - Я любовь всей твоей жизни. Ты знаешь это, не так ли? - сказала она тогда игривым тоном, глубоким голосом.              Ракель улыбнулась в ответ, ее щеки покраснели, на сердце потеплело. - А я - твоя любовь, - она ответила, пожав плечами, как бы говоря: "мы обе это знаем".              Улыбка Алисии стала шире, и она прищелкнула языком. - Ты определенно такая, - пробормотала она, прежде чем покачать головой и гортанно рассмеяться.              Обе женщины долго смотрели друг на друга, ни одна из них не чувствовала необходимости заполнять тишину еще одним обещанием бесконечной верности друг другу.              И все же, независимо от того, как сильно они обе заботились друг о друге, они полностью осознавали неопределенность, которая ждала их впереди.              Ни у кого из них не было четкого представления о том, что должно было произойти, но единственная уверенность, которую они разделяли, заключалась в том, что, независимо от того, насколько они сблизились за последние двадцать лет, всегда был шанс, что однажды кто-то придет и заберет другого.              Навсегда.              А учитывая, кем был муж Ракель, думать об этом было не слишком романтично, особенно ночью, когда на улице было темно и холодно, а тишина была их единственным спутником.                ****               В голубино-сером доме было тепло и пахло чаем и сушеными апельсинами. Посредственная рождественская елка, которую Ракель купила, чтобы Паула почувствовала себя на празднике, сверкала в углу гостиной, излучая теплое сияние, приятно окутавшее дом.              Ракель стояла в дверном проеме между кухней и гостиной и смотрела на Паулу, пока та радостно собирала свои книги, укладывая их по порядку в свой рюкзак. Серхио руководил выполнением задания с гордой улыбкой на губах.              Алисия медленно подошла к своей подруге и остановилась, когда ей стало хорошо видно мужчину, сидящего на диване. Она сразу заметила мягкую улыбку на губах Ракель, продолжавшей наблюдать за разворачивающейся перед ней домашней сценой.              Она ничего не говорила, ничего не делала, она просто наблюдала и собирала все подсказки, которые давала ей эта сцена.              Ракель прислонилась головой к дверному косяку и вздохнула, ее улыбка стала немного смелее. Когда Паула закончила со своим заданием, она посмотрела на свою мать, и они улыбнулись друг другу.              Алисия прикусила внутреннюю сторону щеки, ожидая момента, когда Серхио сделает то же самое.              Когда это произошло, у нее были все необходимые доказательства ее предыдущего заявления.              Серхио в конце концов поднял глаза, его улыбка стала шире на целых четыре размера, было почти неловко от того, насколько счастливым он казался, увидев Ракель в ее собственном доме, как будто она была видением, которое он не был уверен, что увидит, стоя буквально в ее гостиной.              Алисии захотелось закатить глаза так далеко назад, чтобы они затерялись внутри ее собственного черепа. Но она сдержалась. Она просто стиснула челюсти и проглотила фырканье, которое, как она чувствовала, быстро нарастало в глубине ее горла.              Как только два идиота наконец-то встретились взглядами, оба просто молча уставились друг на друга, и на их губах расцвели две одинаковые, очень раздражающие улыбки.              Алисия была так близка к тому, чтобы дать им обоим пощечину и вывести из их дурацкого транса.              Паула резко вскочила на ноги, не позволив ей причинить какой-либо вред кому-либо из них.              - Хочешь посмотреть мои новые рисунки? - внезапно спросила она, глядя прямо на нее своими прекрасными карими глазами.              Алисия моргнула, мягко улыбнулась и молча кивнула, выходя вслед за счастливым ребенком из комнаты.              Ей удалось бросить на свою лучшую подругу очень выразительный взгляд, надеясь, что та поймет намек.              Ракель едва взглянула на нее, она слабо улыбнулась, а затем ее внимание снова переключилось на мужчину, который в данный момент вставал с дивана.              Алисия вздохнула и последовала за Паулой наверх, молясь о том, чтобы Ракель снова не попалась в эту ловушку.              Она не могла позволить ей влюбиться в первого попавшегося доброго мужчину. Алисия могла понять ее потребность в комфорте, покое, безопасности. Она определенно могла бы понять и поддержать это, но был предел между потребностью в помощи и настоящим отчаянием.              Она боялась, что Ракель снова упадет в ту печально известную кроличью нору, слишком рано и без парашюта. Потому что иногда страх и печаль заставляют нас принимать импульсивные и глупые решения.              Ракель не была глупой, но импульсивность в последнее время стала одной из самых характерных ее черт.              Алисия сказала себе, что может доверять тому, что ее оставят в покое на десять минут, она не собиралась признаваться в вечной любви неуклюжему профессору, не тогда, когда они с Паулой были дома.              С рождественской вечеринкой, вероятно, будет немного сложнее справиться. Это было то, на что она должна была обратить внимание.              Составив в уме новый план безопасности, Алисия последовала за Паулой в комнату и попыталась сосредоточить свою энергию на маленьком счастливом ребенке, пока та демонстрировала свои маленькие шедевры.               ****               - Спасибо, - сказала Ракель сразу после того, как Алисия и Паула вышли из комнаты.              Серхио остановился как вкопанный и моргнул, нежно улыбаясь.              - Не нужно меня благодарить. Она очень умный ребенок, быстро учится, - сказал он, одобрительно кивая.              Улыбка Ракель внезапно превратилась из мягкой в гордую. Она просто выглядела как мать, довольная успехами своего ребенка в учебе.              Серхио очень хорошо знал это выражение, он много раз видел его на лицах родителей своих учеников. Он чувствовал себя счастливым всякий раз, когда кому-то из его учеников удавалось улучшить свою учебу в течение года.              Однако, увидев такую же реакцию на Ракель, он почувствовал тепло во всем теле, к чему, конечно, не привык.              - Что ж, я рада это слышать, - прошептала она, слегка покраснев.              Серхио снова улыбнулся и пришел к выводу, что, если бы Паула была одной из его учениц, он определенно сильно влюбился бы в ее мать.              В то время как его мозг начал придумывать бесконечную череду оправданий, которые он придумал бы, чтобы поговорить с ней, если бы это было так, Ракель скрестила руки на груди и подошла к нему.              - Итак, есть еще что-нибудь, что нам нужно обсудить, прежде чем придет время? - спросила она, имея в виду рождественскую вечеринку. - Должна ли я рассказать Алисии о чем-то конкретном? - добавила она, наклонив голову, с игривой улыбкой на губах.              Серхио моргнул, прогоняя мысленные образы, которые в данный момент вторгались в его мозг.              - Ввести ее в курс дела? - он подумал об этом, затем пожал плечами, заложив руки за спину в своей обычной манере. - Пока она не возненавидит меня до глубины души, я думаю, у нас все будет хорошо, - сказал он, весело улыбаясь.              Ракель ухмыльнулась. - Ну, она вообще не любит незнакомцев, так что... не принимай это близко к сердцу, - сказала она, явно немного подыгрывая ему, как ей нравилось делать всякий раз, когда поднималась "тема Алисии".              Серхио кивнул и что-то промычал. - Честно говоря, я больше беспокоюсь о своем брате, - признался он, прикусив нижнюю губу.              - Ну что ж, как ты уже видел, это ему следует беспокоиться о том, как он себя ведет. Алисия может сама о себе позаботиться... может быть, даже немного чересчур, - сказала Ракель, пожимая плечами.              - Да, определенно, - Серхио кивнул, и оба усмехнулись.              - Все будет хорошо, - Ракель вздохнула, прищелкнув языком. - Ну, по крайней мере, я надеюсь. Например, я действительно не знаю, чего ожидать от Евы, - сказала она мягким голосом. - Мне стоит беспокоиться? - спросила она, и ее глаза внезапно забегали.              Серхио поджал губы при упоминании о своей бывшей девушке. Он покачал головой, остановился и нахмурился, обдумывая это, и в конце концов вздохнул, признавая свое поражение. - Честно говоря, я понятия не имею, - он признался.              Выражение лица Ракель слегка изменилось, затем она ободряюще улыбнулась.              - Мы все взрослые люди, давай помнить об этом, - сказала она, тепло улыбаясь.              Серхио кивнул и замурлыкал, выдыхая и коротко проводя руками по лицу.              - Боже, я надеюсь, что ты права, - он фыркнул, подходя к столу и опираясь на один из стульев.              - Я почти уверена, что нам всем за 40, - пошутила Ракель, улыбаясь.              Серхио гортанно усмехнулся, а затем кивнул. - Правильно, - он вздохнул, а затем снова посмотрел на нее.              Она смотрела на него парой мягких карих глаз и нежной улыбкой. Выражение ее лица заставило его почувствовать себя непринужденно и в то же время пробудило в нем что-то живое.              - Нам будет очень весело, - прошептала она, и ее слова прозвучали как обещание, на которое Серхио действительно надеялся, что оно сбудется.              - Я имею в виду, хорошая еда, хорошее вино, хорошие друзья... что может пойти не так? - сказала она, склонив голову набок и пожав плечами, как бы говоря: "Нам просто нужно подождать и посмотреть".              - Я делаю это для Паулы, так что... давай пока остановимся на этом, - добавила она, кивая сама себе.              Серхио пристально посмотрел на нее, улыбнулся и кивнул в ответ.              - Давай сделаем это ради Паулы, ты права, - он согласился, широко улыбнувшись, когда щеки Ракель приобрели тот же оттенок, что и платье Санты.              - Давай сделаем это, да, - она прикусила нижнюю губу, а затем что-то промычала, повернулась и зашла на кухню. - Хочешь чаю перед уходом? - спросила она тогда, глядя на него через плечо.              Серхио наблюдал за ней, пока она терпеливо ждала ответа. Ее глаза были полны надежды, голос мягок, губы слегка приоткрыты. Казалось, она ждала от него положительного ответа.              И кто он такой, чтобы отказывать ей?              - Абсолютно, - он сказал.              Улыбка, расцветшая на ее красивых губах, и яркий свет, вспыхнувший в ее карих радужках, - это все, что нужно было Серхио, чтобы понять, что он принял правильное решение.              Он последовал за ней внутрь, пока она ставила чайник на плиту. Он сидел на кухонном островке и просто смотрел на нее, пока она медленно входила в комнату.              Она взяла с полки кружку и положила внутрь пакетик чая, затем нарезала лимон, приготовила банку меда к тому времени, когда вода будет готова, а затем терпеливо ждала.              Ему никогда не приходило в голову, насколько она уже привыкла к его привычкам.              Она знала, какой чай он предпочитает, она знала, что он предпочитает мед сахару и что ему также нравится, когда к его послеобеденному чаю добавляется ломтик лимона с кислинкой.              Ракель наблюдала и изучала его привычки, и с самого первого раза она всегда старалась, чтобы он чувствовал себя как дома, когда бы он ни находился в ее личном пространстве.              Она готовила ему чай именно так, как он любил.              Осознание этого заставило его сердце тихо запеть.              Ракель была вдумчивой женщиной, с которой он действительно чувствовал себя непринужденно. Он. Серхио Маркина. Неспособный, социально неуклюжий, неприспособленный странный профессор-ботаник.              Ракель, жесткая женщина с ее именем на полицейском значке и лицензией на ношение огнестрельного оружия, заставляла его чувствовать себя комфортно, согревала всем телом, непринужденно и в безопасном месте, когда готовила ему чашку чая.              Жизнь определенно иногда может преподносить сюрпризы.              Пока он продолжал думать о том, насколько абсурдными стали вещи в последнее время, Ракель начала напевать себе под нос. Она была повернута к нему спиной, и гул ее голоса отдавался в грудной клетке мягким эхом, словно шепот, идущий прямо из глубины ее сердца.              Серхио моргнул в ее сторону, пытаясь точно определить, какую песню она поет. Ему потребовалось целых две секунды, чтобы понять, что она напевает ноты Feliz Navidad, как будто на мгновение забыла, что он находится в той же комнате.              Она выглядела расслабленной, в то время как ее бедра начали медленно двигаться в такт мелодии, эхом отдававшейся в ее голове. Ее плечи были расслаблены, пока она проверяла чайник, она ни разу не повернулась к нему.              Она продолжала что-то поправлять на прилавке, вода достигла точки кипения, и она продолжала напевать, в то время как ее тело продолжало медленно танцевать само по себе.              Серхио не смог удержаться от теплой и ласковой улыбки.              Она была настоящим видением, которое стоило созерцать.               ****               В то время как Ракель продолжала танцевать и напевать себе под нос, Серхио не переставал запечатлевать этот образ своей потрясающей эйдетической* памятью.              Тем временем, без их ведома, Алисия снова спустилась по лестнице. Она остановилась как вкопанная, как только идиллическая картина предстала перед ее глазами.              Она моргнула и приоткрыла губы, готовая запротестовать.              Но то, что она увидела прямо перед собой, было чем-то, чего она не совсем ожидала увидеть.              Ракель мирно напевала, ее губы растянулись в нежнейшей из улыбок, пока она готовила чай.              В последнее время она стала пить слишком много чая, но это было не важно.              Потому что все это время за ее спиной, на кухонном островке, сидел Серхио.              Он ждал, когда она подаст ему пресловутый чай, но вместо того, чтобы игнорировать ее и заниматься своими делами, как сделал бы Альберто, или смотреть на ее задницу, как всегда делал Анхель, когда она не смотрела, Серхио смотрел на нее широко открытыми глазами, полными благоговения и обожания, как ребенок перед гигантской рождественской елкой, или когда первый снег начинает присыпать все мягкой белой мантией.              Он выглядел изумленным, загипнотизированным.              Алисия сглотнула и закрыла рот, осознав, что только что наткнулась на последний кусочек головоломки, последнее ясное свидетельство того, что происходило с ее подругой.              И тут Алисия Сьерра поняла, что ее шестое чувство, как всегда, не подвело.              Что-то здесь действительно происходило, что-то менялось, Ракель стремительно, опасно падала в ту же кроличью нору, из которой она сейчас пыталась сбежать.              Она перепрыгивала с одного на другое с неимоверной скоростью.              Проблема заключалась в том, что она была не одинока в своем свободном падении.              Мужчина, сидевший у нее на кухне и смотревший на нее сердобольными глазами, падал так же быстро, как и она, прямо рядом с ней, и, казалось, был вполне счастлив, что идет прямо навстречу своей кончине.              Идиоты.              Она не могла не почувствовать знакомую боль в груди, которая сигнализировала ей о том, что ее подругу снова собираются у нее отнять.              На этот раз Алисия надеялась на то, что сможет предотвратить это.              Это было определенно слишком рано.              Ракель не была готова приступить к новой истории, было еще слишком рано, чтобы ее сердце билось для кого-то другого.              Она должна была позаботиться о себе, прежде чем снова сможет посвятить всю свою энергию мужчине, который, несомненно, никогда не будет достоин ее внимания.              На самом деле ни один мужчина таким не был.              Даже сама Алисия.              Она была достаточно умна, чтобы признать это, пусть и не вслух.              Когда Ракель наконец заметила ее, стоящую в дверях, она улыбнулась и кивком указала на свободный стул рядом с Серхио.              - Хочешь еще чаю? - спросила она вполголоса, наполняя кружку кипятком, опуская в нее ломтик лимона и открывая банку с медом, стоявшую рядом. Она насыпала на ложку золотистый сахар и затем опустила его в чашку, прежде чем повернуться и с лучезарной улыбкой предложить его мужчине, сидящему у нее за спиной.              - Держи, - прошептала она, и Алисия заметила, как их руки почти соприкоснулись, и как событие, которого даже не произошло, казалось, на мгновение потрясло их обоих.              Такие идиоты.              Она мысленно застонала и решила вмешаться, прежде чем он упадет на колени и попросит ее выйти за него замуж и убежать вместе в ночь.              Не в этот раз. Подумала она, вежливо улыбаясь и садясь рядом с Серхио.              Ракель моргнула, когда поняла, что она действительно присоединилась к ним. Она улыбнулась и, кивнув, снова повернулась и взяла с полки новую кружку.              Алисия прищелкнула языком и повернулась к Серхио. Он явно избегал ее взгляда, дуя на свою чашку с дымящимся чаем.              Алисия глубоко вздохнула, а затем широко улыбнулась.              - Итак... твоя бывшая девушка присоединится к нам на это рождественское мероприятие? - спросила она прежде, чем ее мозг успел остановить ее от превращения мужчины рядом с ней в дрожащий лист.              Он тут же стиснул челюсти, крепче сжал кружку, и даже Ракель на мгновение перестала дышать.              Она мысленно улыбнулась сама себе, а затем наклонила голову и изобразила самое осуждающее выражение, какое только было в ее распоряжении.              В конце концов Серхио моргнул и откашлялся, прежде чем посмотреть на нее.              - Д-да, - прохрипел он.              Алисия что-то промурлыкала, ее голубые глаза были наблюдательными и твердыми.              - Понятно, - пробормотала она, в то время как Ракель немного взяла себя в руки и начала наполнять кружку горячей водой. - И что мы чувствуем по этому поводу? - спросила она невинным, мягким тоном.              Она старалась говорить как можно вежливее и спокойнее.              Однако Ракель знала лучше, Алисия заметила, что напряжение теперь явно овладевает ее мышцами.              Взгляд Серхио мгновенно переместился на нее, он уже искал помощи.              Бедняжка.              Алисия не была уверена, что он переживет этот ужин. Это действительно могло бы обернуться в ее пользу.              - Я... ну..., - тогда он посмотрел на нее, его глаза были такими потерянными, он казался больным щенком посреди снежной бури, полностью потерянным, полностью побежденным.              Алисия наклонила голову и кивнула, поощряя его продолжать говорить и объяснить ей, что именно, по его мнению, должно было произойти.              - Я думаю, все будет просто замечательно, - в конце концов сумел произнести он, твердо кивая и жадно прихлебывая чай.              Он явно пытался найти хоть какое-то утешение в своем горячем угощении.              Алисия старалась не осуждать его выбор напитка, она выбрала бы самый крепкий скотч, какой только смогла найти, если бы когда-нибудь оказалась в ситуации, подобной той, которая вот-вот обрушится на них.              - Значит, вы двое расстались в хороших отношениях? - спросила она, явно пытаясь оценить, насколько беспорядочной будет эта вечеринка.              Если бы она правильно разыграла свои карты, то легко смогла бы заставить печально известную подружку делать все самой. Она даже смогла бы насладиться парой стаканчиков, прежде чем начнется настоящий ад.              При этих словах Ракель поднесла кружку к ее носу, немного слишком резко, если судить по каплям пролитого чая на мраморе.              - Да, они в хороших отношениях. На самом деле ее пригласил Андрес, - Ракель почувствовала необходимость вмешаться вместо него.              Алисия моргнула в сторону Ракель, с любопытством приподняв бровь. - Правда? - она улыбнулась и взяла кружку в руки, наслаждаясь исходящим от нее теплом, проникающим в кончики пальцев.              - Да. Они хорошие друзья, - тогда Серхио признался, ободренный присутствием Ракель в нескольких дюймах от него.              Алисия что-то напевала, дуя на свой чай. - Понимаю. Что ж, тогда, я думаю, все будет просто отлично, - сказала она намеренно ироничным тоном. - Я имею в виду, твою бывшую девушку и твоего старшего брата. Что может пойти не так, верно? - спросила она с тонкой улыбкой, растянувшейся на ее губах.              Ракель явно пыталась заставить ее голову взорваться от одного только пристального взгляда, в то время как Серхио изо всех сил старался не подавиться своей чашкой чая.              Алисия и так слишком сильно наслаждалась собой. Если она не остановится, у нее ничего не останется на рождественскую вечеринку.              Она должна была соблюдать приличия, пусть даже совсем немного.              - Да. Все будет хорошо. Ничего плохого не произойдет. Не волнуйся, - Ракель почувствовала необходимость внести ясность. Ее тон был суровым, холодным.              Ей не нравились смелые предположения Алисии, осуждающий взгляд и ледяной тон.              Идеально.              Если ей удалось отвлечь внимание Ракель от неуклюжего мужчины на себя, значит, она уже наполовину выполнила свой план по предотвращению того, чтобы они не залезли друг другу в штаны.              Это привело бы к гораздо большему. И она не могла позволить этому случиться.              Она не ревновала свою подругу, она просто защищала ее. В основном из-за ее собственного психического здоровья. Она не смогла бы вынести еще одну Ракель, влюбленную в другого мужчину, которого едва знала.              Насколько она знала, Серхио мог быть психопатом, а учитывая то, как он одевался, привычки, которым он неукоснительно следовал, и тот факт, что в свободное время он мастерил оригами, была очень высока вероятность того, что он действительно потенциальный преступник.              На самом деле она просто присматривала за ней.              - Я рада. Было бы очень неудобно портить Пауле рождественскую ночь, - сказала Алисия, понимающе ухмыляясь.              Ноздри Ракель широко раскрылись, она явно сдерживала себя, чтобы не сорваться прямо здесь и сейчас.              Алисия не сводила с нее глаз, отпивая чай, затем целенаправленно проглотила и счастливо вздохнула, громко прищелкнув языком.              Серхио тем временем не отрывал взгляда от мрамора и не произнес ни слова.              - О, кстати, ты не зайдешь, чтобы помочь нам с приготовлениями? - спросила его тогда Алисия, уже полностью осознавая, что да, конечно, он появится, как только Паула уберется с дороги.              - Да. На самом деле, я буду здесь в пятницу утром, - подтвердил он, умудрившись даже одарить ее почти приличной улыбкой.              Алисия счастливо улыбнулась. - Как захватывающе, правда? - сказала она неестественно визгливым голосом.              Она мысленно закатила глаза и застонала от досады.              Ракель поджала губы, затем сглотнула и откашлялась.              - Кстати, еще раз спасибо тебе. Твоя помощь абсолютно необходима, - сказала она, мягко улыбаясь ему.              Серхио на мгновение забыл о том, что дрожит, как школьник на первом свидании, и поднял на нее глаза. Внезапно его мышцы расслабились, и он улыбнулся.              - С удовольствием, - ответил он.              Губы Ракель растянулись еще шире, затем она посмотрела на свою подругу и глубоко вдохнула, прежде чем выплеснуть немного яда в ее сторону.              - Я серьезно. Эта, - она театрально наклонила голову в сторону Алисии, - абсолютно бесполезна, когда дело доходит до помощи. На самом деле, в любом виде деятельности, - в заключение она одарила Серхио яркой и натянутой улыбкой.              Алисия ухмыльнулась поверх своей кружки, покачав головой и пробормотав что-то невразумительное.              Серхио моргнул, услышав слова Ракель, посмотрел на Алисию с озабоченным выражением, расцветшим на его бледном лице, а затем застенчиво улыбнулся. - О, я уверен, что она будет полезна так же, как и все остальные, - сказал он, неловко откашлявшись.              Алисия отхлебнула чаю, облизнула губы, а затем улыбнулась. - О нет, она права. Я абсолютно бесполезна, - она согласилась, весело глядя на них обоих.              Ракель скрестила руки на груди, глядя на нее с вызовом, искрящимся в ее карих радужках.              - Очень по-взрослому с твоей стороны признать это вслух, - сказала она, сардонически улыбаясь.              Алисия ухмыльнулась и пожала плечами. - Кто-то же должен это делать, - добавила она, прежде чем скрестить ноги и посмотреть на Серхио озорным взглядом, который, похоже, ему не очень понравился.              Он выглядел еще более смущенным.              - Я имею в виду, мы же не можем все здесь вести себя как подростки, верно? - спросила она насмешливым тоном, который Ракель сразу заметила.              Серхио, казалось, не уловил никаких конкретных знаков, которые Алисия бросала в его сторону.              Он выглядел крайне смущенным.              - Я... так думаю? - спросил он, явно испытывая дискомфорт. Его глубокие глаза высматривали Ракель в отчаянной попытке получить от нее хоть какую-то поддержку.              Но Ракель была слишком занята, разглядывая свою лучшую подругу, чтобы обращать на него какое-либо внимание.              Следовательно, план Алисии уже сработал.              - Я думаю, мы оба знаем, кто здесь подросток. И я говорю не о своей дочери, - сказала она, выпрямляя спину, чтобы подчеркнуть свое заявление.              Алисия улыбнулась и кивнула.              - Да... Я думаю, у нас есть довольно четкое представление о том, кто здесь главный. Ты права, - прошептала она, прежде чем отхлебнуть из своей кружки, стараясь выглядеть как можно более уверенной в себе.              Щеки Ракель теперь были цвета клубничного джема, и Алисия чувствовала вкус приближающейся победы на кончике языка.              Прежде чем Ракель успела внезапно перепрыгнуть через кухонный островок, чтобы как следует надрать ей задницу, шаги Паулы эхом отдались в коридоре.              - Мамааа! - закричала она во всю силу своих легких, прежде чем внезапно появиться в дверном проеме.              Ракель даже не вздрогнула.              - ЧТо, милая? - спросила она, пытаясь понизить на одну-две ступеньки холодность своего тона.              В конце концов, она не злилась на Паулу.              - Где мой синий свитер? - невинно спросила Паула, склонив голову набок.              Ракель глубоко вздохнула, прежде чем ответить. - В третьем ящике, дорогая, - пробормотала она, не сводя глаз с Алисии, которая явно наслаждалась исходящим от нее гневом.              - Я не могу его найти. Я уже посмотрела, - Паула театрально надула губки.              Ракель еще крепче стиснула челюсти, ее пальцы сжали ткань свитера, она фыркнула и быстро повернулась, чтобы пойти выполнять свою материнскую задачу.              Убийство ее лучшей подруги могло подождать.              Алисия счастливо улыбнулась, когда она исчезла наверху, сопровождаемая ничего не подозревающей и счастливой Паулой.              Затем Серхио, казалось, внезапно осознал, что остался с ней в комнате наедине.              Он напрягся еще больше, его руки были неподвижны, как лед на мраморе, он не отрывал взгляда от стены на другой стороне кухни.              Алисия посмотрела на него, тихо вздохнула, а затем наклонилась вперед над мраморным островом.              - Могу я быть с тобой честной? - спросила она его.              Серхио вздрогнул при звуке ее голоса. Он откашлялся и кивнул.              - Конечно, - сказал он слегка дрожащим голосом.              Алисии потребовалось мгновение, чтобы решить, как сформулировать угрозу, которую она чувствовала, дразня краешком сознания с того самого момента, как впервые увидела его.              - Я думаю, Ракель забывает о своих обязанностях дома, - сказала она, стараясь не поддаваться эмоциям, которые вызвала у нее эта фраза.              Она была здесь не для того, чтобы признаться ему в своих страхах по поводу своей лучшей подруги. Она была здесь, чтобы помешать ему затащить ее в гребаную кроличью нору, к которой он стремился с тех пор, как она появилась.              - Так что, пожалуйста, не бери в голову никаких странных идей. Это только временно, - тогда Алисия сделала вывод. Ее сердце слегка колотилось в груди, она сдерживала свою личную борьбу и не отводила взгляда от мужчины, который в данный момент хмурился перед ней.              Ему потребовалось еще мгновение, чтобы ответить, затем выражение его лица стало смертельно серьезным.              - Я в курсе, - пробормотал он, и его голос прозвучал намного спокойнее и уравновешеннее, чем она ожидала. - Она скоро вернется домой. Не волнуйся, - затем он закончил, как раз в тот момент, когда Ракель вернулась в комнату.              Она слегка запыхалась, как будто только что пробежалась по комнате Паулы в лихорадочных поисках проклятого синего свитера.              Алисия перевела свое внимание с него на нее, поджала губы, а затем решила, что может на минутку извиниться. Она встала, не дав никаких объяснений, затем направилась в комнату для гостей, в которой собиралась переночевать, пока останется на ночь.              Ракель проследила за ней взглядом, но не стала расспрашивать о том, что произошло, пока ее не было.              Серхио улыбнулся Ракель, когда она снова подошла к нему, ее глаза безмолвно спрашивали его: "Все в порядке?". Его улыбка была единственным подтверждением, в котором она нуждалась.              Она села перед ним, еще раз улыбнулась, и они снова заговорили о Рождестве.              На данный момент битва была окончена.              Ракель непринужденно беседовала с мужчиной, который определенно начинал ей слишком сильно нравиться, в то время как Алисия была занята тем, что топила свои чувства в очень горячем душе наверху.              Все было спокойно, пока солнце не освободило место для того, чтобы взойти луне и засиять в холодном небе.              Впереди у них был последний день.              Они могли бы сделать это, не убивая друг друга.              Может быть.