***
– Вот маленькая врушка! А говорила, что не умеешь! Алекса на столь пылкое высказывание Долореш лишь звонко захохотала. Женщина, эмоциональная от природы, не смогла удержать возмущённое выражение лица даже в воспитательных целях, и тоже рассмеялась. Именно этот момент застали Криштиану с сыном, когда довольные ввалились в дом, после результативной тренировки на заднем дворике мамы футболиста. Роналду тут же расплылся в счастливой улыбке, глядя на то, как его любимые девушка и мама о чём-то весело переговариваются, параллельно успевая что-то вместе стряпать на кухне. – О! Алекса, наши чемпионы, наконец, вернулись! – повернувшись, Долореш просияла, увидев сына и внука и повернув голову, обратилась к нападающей. Шатенка, что до этого сосредоточенно, с высунутым набок языком от усердия, разрезала лазанью на порции деревянной лопаточкой, тут же вскинула голову и точно так же радостно улыбнулась. – В душ и за стол! – сразу же подмигнула девушка нацелившемуся на помидоры черри Кришти. Ребёнок, ничуть не расстроившись, резво кивнул и убежал в ванную. Его отец, впрочем, туда не особо собирался, на что ему указала зеленоглазая. – А какой приз мне за это полагается? – хитро прищурившись, португалец позволил губам расползтись в лисьей улыбке, когда он сам облокотился о барную стойку, отделявшую зону кухни от столовой. – Ты не окочуришься от голода. – скопировав позу мужчины, девушка щёлкнула его по носу и тут же отстранилась, вернувшись к овощной лазанье. Криш, при всей своей реакции, не успел поймать наглую испанку хотя бы за рукав футболки. И, под смех матери, отправился за сыном в ванную комнату, даже не пытаясь скрыть довольную улыбку. Ему до безумия нравилось то, что мама и Алекса так быстро нашли общий язык. Что они вообще его нашли. За эти пару дней, что они гостили у Долореш, две главные женщины в жизни португальского футболиста успели найти друг в друге что-то, что у них, казалось бы, уже было, но стало невообразимо родным. Они действительно казались со стороны матерью и дочерью. И Криш просто не мог поверить, что ему, наконец, повезло. При всей своей нарциссической натуре, он всё равно оставался тем бедным мальчиком из города Фуншал в Мадейре. Бедным, но до безумия талантливым и верным своим принципам. Верным своей семье, что поддерживала его в трудные минуты. Что верила в него. И Алекса идеально вписалась в эту картину. Возможно, Долореш увидела в ней себя в молодости, этого Роналду отрицать не мог.***
– О чём думаешь? Оторвавшись от камина и язычков пламени, что причудливо извиваясь, создавали какой-то непонятный, но красивый танец в нём, футболист повернулся к присевшей на диван рядом с ним Алонсо. Девушка держала в руках два стакана с соком, один из которых протянула мужчине. Тот улыбнулся и благодарно коснувшись губами виска девушки, принял сосуд левой рукой, правой обнимая нападающую и крепко прижимая к себе. Мама и Кришти уже спали. Они были сейчас одни и это осознание будоражило футболиста – они могли поговорить о чём угодно, не боясь, что их кто-то мог услышать и не так понять. Нет, матери он доверял всецело и безоговорочно, но есть и такие темы, которые он мог обсудить только с Алексой. И Долореш это понимала, с по-матерински тёплой улыбкой пожелав сыну спокойной ночи. Почувствовав невесомый, до безумия нежный и мягкий поцелуй где-то под челюстью, мужчина невольно улыбнулся и прикрыв глаза, уткнулся носом в макушку шатенки, вдыхая родной запах. Ты можешь доверять мне. Поразительно, но даже такие мимолётные жесты он прекрасно понимал, будто они учили свой собственный язык уже очень долгое время. Будто их связь прошла очень многое. В принципе, можно было сказать и так. Но Криштиану предпочитал об этом не думать. Гораздо важнее было прочувствовать такие моменты единения и бережно укладывать в уголок памяти. – О том, что не может всё так хорошо складываться. Наконец, решился поделиться тем, что его так мучило. Алекса подняла голову с груди футболиста и взволнованно посмотрела в его глаза. Он же смотрел на неё как-то непонятно: его глаза были полны нежности и тепла, но вместе с тем какого-то удивления и еле проскальзывающего страха, будто он не до конца верил в то, что сейчас с ними происходит. И боялся это потерять. Он не мог поверить, что после всей той боли и тех проблем, что он испытывал в детстве, что после всего того дерьма, что на него за всю его карьеру успели вылить желтопрессники, он, наконец, счастлив. Что у него всё нормально. Даже хорошо. Он не верил. И что намного хуже, боялся поверить. Он, знаменитый на весь мир футболист, удостоившийся от миллионов фанатов и официальных критиков по всему миру легендарной аббревиатуры G.O.A.T., означающей «Величайший на все времена», мужчина, у которого есть абсолютно всё и который может позволить себе ещё больше. А ведь ему нужно было всего лишь тихое семейное счастье. Он созрел для этого. Ему хотелось иметь возможность брать на руки своих собственных детей, хотелось играть с ними на заднем дворике, хотелось быть нерушимой опорой им и своей любящей жене, которая всегда была бы рядом и всячески поддерживала точно так же бескорыстно и нежно, как и он её. И его мечта начинает исполнятся. Но он и счастлив, и не может поверить. В его мозгу, точно так же, как и у Алонсо, сидит противная программа, выработанная неблагополучным детством – за всё хорошее придётся рано или поздно заплатить. Сердце нападающей сжалось. Шатенка села на колени напротив мужчины и насколько могла, нежно обхватила его лицо ладонями, погладив скулы большими пальцами. Криш мягко обхватил миниатюрные, по сравнению со своими, руки зеленоглазой широким ладонями, поцеловав каждую во внутреннюю сторону. Девушка только тепло улыбнулась. – Неужели ты думаешь, что ещё недостаточно заплатил за право быть счастливым? До появления Кришти и Алексы в его жизни, португалец думал, что даже переплатил – он достаточно пережил и ещё больше сделал для этого. Он пахал с самого детства, узнал, какого это – жить в, практически, нищете, был разлучён с семьёй во время самого первого и важного переезда в другой клуб в своей жизни. Он постоянно работал над собой намного больше других, постоянно получал из-за этого травмы, но всё равно упорно шёл вперёд. Но когда кроме матери, брата, сестёр и агента в его жизни появились другие любимые люди, создавшие его собственную семью, португалец испытал вполне адекватный и ожидаемый страх – страх главы семьи за её благополучие. И пусть они с Алексой всего ничего вместе – оба понимают, что это надолго. Но ту связь, которая возникла между двумя взрослыми и ребёнком, нельзя никак иначе трактовать. Это видно сразу невооружённым глазом. И Криштиану ужасно боялся это потерять. Потерять единственную девушку, которую его горячее сердце смогло полюбить так сильно. Единственную девушку, которую так искренне полюбил и его сын, доверчиво прижимаясь к её груди в любой удобный момент. Единственную девушку, которую приняла его мать. Единственную девушку, которая полюбила его самого так же сильно и так же бескорыстно, не видя больше ни одного мужчины, кроме него. Ведь Алекса, с момента перехода в Реал, ни с кем отношений не заводила: Жорже Мендешу после завершения карьеры футбольного агента (упаси Господь) можно было смело идти в разведку – примут как родного, даже обучать не придётся. – Ты роешь носом землю не чтобы просто доказать, что ты лучший. Чтобы реально стать лучшим. Чтобы все увидели, что ты действительно живёшь футболом. – вдруг, взгляд девушки стал серьёзным и она приблизилась к Криштиану, чтобы до него дошла вся её уверенность в собственных словах. – И не смей никогда думать, что ты пережил и сделал недостаточно, чтобы сейчас иметь то, что заработал собственным горбом. Она была настолько уверена в нём, настолько была непоколебима в своём желании отстоять правильность своего убеждения в том, что он заслужил что-то хорошее, что у брюнета невольно навернулись слёзы. Наконец, он понял тех некоторых известных мужчин, которые говорили о своих прекрасных женщинах, как о надёжном тыле и верной спутнице, которая всегда поддержит, всегда поймёт и никогда просто так не осудит. Никогда раньше не понимал, потому что не встречал таких. А сейчас, перед ним сидит его собственная «железная леди». Его опора в трудные минуты и его соучастник в моменты веселья. Его надёжное, мягкое, женское плечо, которое нужно даже самым сильным мужчинам. – Я люблю тебя. Он не мог выразить всё то, что она волновала в нём. Всю ту бурю, в которой поднималось всё его существо в такие личные и важные моменты единения. Он не знал таких слов и был уверен, что ни один поэт, ни один филолог, ни один человек на всём белом свете не смог бы отыскать или придумать те слова, которыми бы португалец смог описать всю любовь, благодарность и привязанность к своей необыкновенной испанке. Но он смог сказать всё глазами. Орехово-кофейными, в обрамлении бессовестно длинных и пушистых ресниц, которые шатенка видела сначала по ночам во снах, а теперь по утрам наяву. Смог вложить все одолеваемые его чувства к ней в одну заветную фразу из трёх слов, выжигавшую в ней его голосом всё плохое и дарующую надежду на счастливое будущее. С ним. С ним и его сыном. – Ты достоин счастья не меньше, чем кто-либо. Даже больше, чем некоторые. Мы оба выстрадали и заработали себе это право, поэтому больше никогда не думай об этом. – взгляд глубоких зелёных глаз в миг стал самым ласковым и нежным на свете, способный уступить только материнскому. Девушка невесомо коснулась любимых губ, даря частичку своего тепла и всеобъемлющей поддержки, на что мужчина незамедлительно ответил. – Я рядом. Ничего не бойся. Он счастливо улыбнулся, отпуская все грызущие душу страхи, и крепко прижал к груди свою маленькую, но такую сильную женщину. Она права: вместе им нечего бояться. Все преграды и проблемы должны бояться их.***
– Согласись, что это была классная идея! – Не согласиться с тобой – равносильно добровольной подписи на смертном приговоре. Португалец тут же заливисто засмеялся сгребая в охапку театрально возмущающуюся нападающую, затыкая её поцелуем. Девушка противиться не стала и сразу же обвила шею бомбардира руками, привстав на носочки и благодаря всю небесную канцелярию за чуткость и внимательность Криштиану – он всегда наклонялся к ней или искал какие-то всевозможные вспомогательные элементы, будь то мяч, ступеньки или его собственные колени. Но, будучи предельно честным с самим собой, Роналду понимал, что ему до безумия нравится такая разница в росте и комплекции. Он нависал над ней скалой с высоты своих практически ста девяноста сантиметров, а она деланно насупившись смотрела на него снизу вверх со своих ста пятидесяти шести. Ну чем не картинка? Правда в футболе девушке доставлял некоторый дискомфорт её маленький рост, особенно в моменты, когда надо пробить головой. Но Алекса с упрямством осла и хитростью лисы решила пойти другим путём – с детства оттачивала навыки отбора мяча и прыжковую способность. Как итог – девушка могла прыгнуть при хорошем разбеге практически на высоту своего роста, тогда как не ожидающие такой прыти и физических возможностей от реаловской «букашки» соперники даже не думали развивать прыгучесть, довольствуясь своим высоким ростом. Она была маленькой, да. Но его маленькой. И это безумно нравилось. А зачастую, даже заводило. Но такие мысли нужно гнать куда подальше в парке аттракционов, в который Роналду и Алонсо решили затащить вместе с младшим Криштиану ещё и семью Рамосов. Те, правда, уже ушли, поблагодарив друзей за отличный выходной, но другие люди, давшие своим кумирам возможность побыть простыми людьми и особо не подходившие с автографами и фотографиями, всё ещё были здесь. Надо держать себя в руках и ждать момента. А учитывая нетерпеливость португальца на уровне национального генофонда, схватить свою испанку и скрыться за надёжной дверью родного дома хотелось всё больше. Плохо так говорить, конечно, но в этот вечер ему улыбнулась удача – Кришти отпросился на ночёвку к своему другу и отец великодушно его отпустил, начав посматривать в сторону ничего не подозревающей нападающей, которая помогала гувернантке семьи Роналду убирать со стола после обеда. Сына он безумно любил, но в желании остаться наедине со своей любимой девушкой не видел ничего предосудительного – это нормально. Они взрослые люди. Да и к тому же Алехандра отказывалась спать с Кришем в самом приятном смысле этого слова, пока в соседней комнате сладко сопел ребёнок. Они же не животные. И Криштиану безмерно уважал Алонсо за это. Тем не менее, когда они ближе к вечеру после парка отвезли Кришти к дому его друга и проводили до самых дверей, убедившись в безопасности и поздоровавшись с родителями Пабло – того самого мальчика – брюнет ехал домой на чуть более высокой скорости, чем то терпели улицы города. Алекса только тихо посмеивалась в кулак. И стоило им только закрыть дверь, как португалец тут же прижал испанку к стене, забираясь горячими ладонями под её белую футболку. – Что, прямо здесь? – усмехнулась шатенка, обнажая белоснежные зубы в хитрой улыбке. – Я не дотерплю до спальни. – не выдержав, мужчина легонько прикусил шатенку за ушко, вырывая из её груди первый стон. Послушно подняв руки, девушка позволила нетерпеливому мужчине стянуть с себя футболку, открывая его взору белый кружевной бюстгальтер. Его удивлённый, с хитрой и доброй усмешкой взгляд нужно было видеть. Алекса тут же засмеялась. – Я не всегда хожу в спортивном белье. – опустив руки на шею наклонившегося к ней ещё ближе футболиста, девушка прижала его к себе вплотную, выдыхая прямо ему в губы. – Мне теперь есть перед кем красоваться. Счастливо улыбнувшись, португалец ухватил испанку за бёдра и легко подсадив, заставил обвить тренированными ногами свой торс. Пройдя к широкому дивану, мужчина аккуратно положил Алексу на него и навис сверху, сразу же припав к её шее. Девушка развела колени, позволяя ему быть к ней настолько близко, насколько это было вообще возможно. Так как испанцы тоже были народом горячим, Алонсо переть против природы и проявлять чудеса терпения даже не подумала: подставив под торс Криштиану колени, чтобы он мог о них опереться, девушка повторила его трюк, рывком стянув с довольно улыбающегося португальца футболку. И сразу же снова развела ноги, заставляя футболиста охнуть и упасть прямо в объятия нападающей. Зеленоглазая с секунду посмотрела в его глаза, после чего пальчиком заставила Роналду слегка приподнять голову. И мужчина тут же зажмурился, упустив сквозь зубы сдавленный стон. Алекса сначала мягко прошлась губами по его шее, потом языком, и в следующее же мгновение обхватила зубами призывно выпирающий кадык мужчины, на который Алонсо уже давно заглядывалась. Но сжалилась, и зализав место слабенького укуса, начала прокладывать дорожку из поцелуев к правому уху брюнета, вместе с этим поглаживая ладонями его бугрящуюся от возбуждения мышцами спину. Криштиану позволил себе, наконец, побыть простым мужчиной. Мужчиной, которого любят так же сильно, как и он сам.