Незабытый

      Мягкий глухой удар дал Ичиго понять, что они где-то приземлились или, возможно, материализовались — более точный термин для описания этого. Не открывая глаз, Ичиго первым делом почувствовала, что звуки города исчезли. Даже ночью здесь могло быть шумно, особенно по выходным, но там, где Кишу остановился, ее уши приветствовали блаженную тишину.       Чувство тошноты ничуть не уменьшилось. На самом деле, даже наоборот. Ощущение телепортации быстро усилило эту тошноту, с ее губ сорвался сдавленный звук.       — О нет… — Кишу усмехнулся, быстро опуская ее, прежде чем сделать шаг назад. Открыв глаза, Ичиго могла только позволить себе упасть на четвереньки, закрывая лицо волосами.       — Ч-что ты сделал? — казалось, прошло несколько минут, прежде чем ей удалось заставить эти слова сорваться с губ. К счастью, кроме неприятного привкуса во рту, больше ничего не последовало, и Ичиго наконец осмелилась открыть глаза. Ее встретила темнота.       — Привел тебя кое-куда?       — Куда именно? — Ичиго медленно откинулась назад, позволив себе упасть так, чтобы можно было положить голову на ладонь. Мир все еще вращался, из-за чего ей было трудно сосредоточиться.       — К морю, — промурлыкал Кишу, сложив руки за затылком и устремив взгляд вдаль, — Смутно припоминаю, но запах обладает каким-то целебным эффектом или что-то в этом роде.       Море. Кембридж находится далеко от моря, но он говорил правду. Даже в ее нынешнем состоянии Ичиго чувствовала соленый запах, исходящий от воды на расстоянии. Море было спокойным, производя очень мало шума. Ее затуманенное зрение могло различить отражение луны в темной воде, единственное, что освещало здесь мир вокруг. Они были далеки от цивилизации.       Кишу снова присел рядом с ней на корточки, протянув руку, чтобы заправить прядь ее волос за ухо, но она не подняла волову.       — Зачем ты это сделала, так себя мучая? — тихо спросил он.       — Почему бы и нет? — Ичиго ответила просто. Она не обязана ему объясняться, да и не могла придумать ничего в своем нынешнем состоянии. Это просто произошло. Было весело. Возможно, не столкнись она с кем-то из одногруппников в пабе, то давно бы уже лежала в своей постели, пытаясь задремать.       Вместо этого она была здесь с тем, с кем никак не ожидала провести ночь. И, очевидно, достаточно пьяной, чтобы потом ругать себя за сложившуюся ситуацию.       — Я говорил тебе, что на днях ты выглядела грустной.       Она нахмурилась, не в силах скрыть раздражение в своих чертах, когда наклонила лицо к нему. Его золотые глаза смотрели прямо на нее, и в этот момент Ичиго решила, что она ненавидит этот его любопытный взгляд.       — Я просто решила выпить, в этом нет ничего странного. Перестань пытаться быть мне матерью.       На долю секунды она могла поклясться, что его взгляд стал холоднее. Он убрал руку с ее лица, прежде чем оттолкнуться. Его ноги больше не касались травы.       — Ты бы уснула там, став легкой добычей для любого, кто прошел мимо. Ты взяла свой кулон, Ичиго? Смогла бы трансформироваться в своем нынешнем состоянии?       — Я не смогу трансформироваться, даже если бы захотела, — прорычала она ему в ответ, — У меня не получалось в течение многих лет. Кулон просто… теперь просто напоминание о том, кем я была когда-то.       — Значит, ты уже не тот котенок, которого я знал, да? — он склонил голову набок.       — Я никогда им не была, Кишу. Почему ты не можешь просто забыть об этой странной фантазии? Я просто человек, не более того.       — Неправда. Ты просто пытаешься убедить себя, что не более того. Говоришь себе, что ты такая же скучная, как и все остальное человечество, но в этом ты ошибаешься, Ичиго. Ты всегда была гораздо большим, чем просто это.       Его слова заставили растерявшуюся девушку умолкнуть, и на мгновение она почувствовала, как на нее накатывает новая волна тошноты, невольно поднося грязную руку ко рту.       Слова Кишу так отличались от того, что кто-либо когда-либо говорил ей. Она вспомнила разговоры с Масая об этом, об их прошлом. Он только казался слишком счастливым, будто нарочно стараясь забыть, блаженно притворяясь, словно ничего этого никогда не было. Иногда казалось, что все вокруг пытаются игнорировать тот факт, что когда-то она была способна на нечто большее, чем просто пялиться в книгу весь день.       Он был прав. Ичиго знала, что это была часть ее самой, которую она просто не могла игнорировать, независимо от того, способна уже трансформироваться или нет. Отвернувшись, она не заметила, что прикусывает нижнюю губу, пока не почувствовала во рту привкус чего-то металлического.       — Куда делась Ичиго, которая, не колеблясь ни секунды, прыгнула бы перед своими друзьями, отдав жизнь, чтобы защитить их?       — Не знаю, — прошептала она, — Ушла. Я больше не она.       Кишу скрестил руки на груди, глядя на нее сверху вниз. — И чья это вина?       Ичиго слегка пожала плечами. Это был вопрос, на который у нее не было ответа. Проще всего было бы винить себя, но она знала, что это не совсем так. Окружение всегда оказывало на нее влияние. В течение многих лет она слепо следовала за Масаей. За Масаей, который не мог скрыть отвращение в глазах всякий раз, когда она рассказывала ему о своих кошмарах, о криках и ужасах, с которыми приходилось сталкиваться. Он пытался заставить ее понять, что ей лучше без того прошлого, которое все время преследовало ее.       Девочки говорили с ней об этом, но с тех пор, как она уехала из Японии, связываться было не так просто.       Ей не с кем было поговорить здесь, в Кембридже, поэтому приходилось держать все эмоции в себе. Ичиго осознала, что много лет она носила с собой этот груз, куда бы ни пошла.       — Разве это имеет значение? — она отказывалась смотреть вверх, — Даже если бы я хотела ее вернуть, кому бы могла это показать? Кому сказать? Даже психиатр согласится, что я не в своем уме, или у меня галлюцинации. И тем не менее, ты здесь, снова доказывая, что все это никогда не было ложью…       — Я умер за тебя, котенок, не забывай об этом.       Она тихонько фыркнула. — Да как я могу? Мои кошмары любят напоминать мне об этом.       Кишу поднял бровь. — Тебе снятся сны с моим участием? Как мило.       — О, просто отвали.       Он щелкнул языком. — Будь осторожна со своими желаниями, Ичиго. Я не думаю, что тебе понравится, если я оставлю тебя здесь совсем одну.       Он был прав.       — Почему ты не мог просто отвезти меня домой?       — Как уже говорил ранее, я хотел привести тебя куда-нибудь — исцелить. Ты выглядишь просто ужасно в таком состоянии. Не идет тебе это, дорогая.       С некоторым трудом Ичиго удалось вытащить телефон из сумочки, глядя на загорающийся экран блокировки под ее прикосновением.       — Сейчас почти три часа ночи.       — А это значит, что до восхода солнца всего час или два.       Она подняла бровь, — И ты не видишь в этом ничего плохого?       — Я могу спать днем ​​так же хорошо, как и ночью, у нас никогда не было вашей человеческой склонности ложиться спать после наступления темноты. Наше солнце отличается от вашего, — фыркнул он, скрестив ноги в воздухе, — Если хочешь спать, то спи. Здесь тебя никто не побеспокоит.       — Здесь ты.       — Я буду тихим, как мышь, — сказал Кишу, подмигнув, но это осталось незамеченным. Он поднял руку, щелкнув пальцами. Из ниоткуда появилось одеяло, упавшее на траву рядом с Ичиго, которая вздрогнула от внезапного движения.       — Я… это…       — Природа, Ичиго. То самое, за что ты так упорно боролась. Было бы глупо снова пытаться навредить тебе, поэтому надеюсь, что ты примешь это. Нет ничего плохого в том, чтобы спать под одеялом из звезд. По правде говоря, я предпочитаю это болезненно-серому потолку, из-за которого ты чувствуешь себя запертой в коробке, — тихо усмехнулся Кишу.       Она взяла одеяло, ненадолго позволив своим пальцам раствориться в мягкой ткани.       — Кровать не так уж и плоха.       — Не на то обращаещь внимание, котенок. Тебе нужно начать лучше слушать.       — Мир все еще вращается, — только и пробормотала она, прежде чем медленно сложить одеяло в импровизированную подушку, свернуться калачиком на боку и прижать его под головой. От того, что она закрыла глаза, лучше не стало, но нельзя было отрицать, что морской бриз оказался намного приятнее, чем отсутствие дуновения ветра в Кембридже.       — На это я повлиять не могу, — снова тихо промурлыкал Кишу.       — Я и не прошу, — сонно ответила она.       Между ними воцарилась тишина. Кишу наблюдал за ней, сгорбившись над травой и выглядев очень бледным в свете луны. На мгновение ему показалось, что она задремала, и он медленно опустил ноги обратно в траву, повернувшись к ней спиной.       — Ты уходишь?       Он посмотрел через плечо в ее глаза, частично скрытые завесой рыжих волос.       — Нет. Просто хотел присесть, котенок. Если ты можешь устроиться поудобнее, почему я не могу?       Ее молчание было и ответом, и приглашением, которое он принял, прежде чем она успела открыть рот, чтобы возразить. Ичиго этого не сделала, просто наблюдая, как он сел, скрестив ноги и выпрямив спину. Ее взгляд скользнул по профилю его лица, освещенного бледным светом луны, танцующим на кончиках его продолговатых ушей.       Напоминание о его потустороннем происхождении.       Ухмылка дернула кончики его губ вверх. — Ты пялишься, котенок.       — Не пялюсь.       — Все еще плохая лгунья.       Она фыркнула, ненадолго решив перевернуться и попытаться вздремнуть, повернувшись к нему спиной, но все ее тело казалось слишком тяжелым, едва способным убрать прядь волос с лица.       — Кишу?       — Хм?       — Ты разбудишь меня, чтобы встретить восход?       На его лице отразилось удивление, и он скользнул взглядом по ее усталой фигуре.       — Разбужу, Ичиго.