Цена преданности

Как он и думал, Никкаль пришла сама. Она высматривала его на той же поляне, где он застал ее врасплох. Теребила в руках травинку, закусывала губу. Все люди, делающие глупости в детской вере в чудо выглядят одинаково неуверенно. Кингу выжидал, наблюдая за Никкаль. Он знал, что самое ценное чудо — то, что является в последний момент. Лишь когда она медленно побрела в сторону академии, почти потеряв надежду на новую встречу, он позволил ей услышать звук своих шагов. Никкаль остановилась. Кингу не видел ее лица, но знал, что она улыбается. Когда она повернулась к нему, от улыбки осталась лишь тень. Никкаль смотрела на него задорно, почти заигрывающе, пока не вспомнила о том, почему пришла сюда. В ее лазурных глазах промелькнула печаль. Сейчас она скажет неловкую глупость, он ответит глупостью… -А у меня брат пропал. В голове Кингу поселилась пустота. Прошло несколько секунд перед тем, как мысли стали обретать форму. Почему? Почему она произносит эту фразу так, словно они говорили уже тысячу раз? Словно они близки настолько, что в вежливых прелюдиях нет смысла? -Этан? - Кингу успокаивал себя мыслью о том, что едва заметное в его голосе смятение будет списано на новость о брате. Никкаль кивнула. Она села на траву и положила подбородок на поджатые к груди ноги. Было в этом нечто очаровательно-непосредственное. Она просто делала то, что хотела. Обычно к ее возрасту люди теряют эту черту, начинают стесняться выдуманных правил приличия. Кингу сел рядом с ней. Некоторое время они смотрели в одну сторону в комфортном молчании. Это молчание выигрывало для Кингу время на размышления. «Она непредсказуема. Если действовать через нее, нужно ее узнать, привыкнуть. Значит, риск попасть в собственную ловушку велик… Но вариантов лучше неё все равно нет. Она сделает все, чтобы спасти брата, значит и заставлять ее молчать не придется.» -Я знал его, — Кингу рассудил, что нет смысла уходить от этой темы, — но не слишком близко. Мы говорили только пару раз. Никкаль зарылась носом в собственные колени и обняла их. Это беззащитное создание… Сможет ли она достать амулет? Может и хорошо, что она выглядит такой неопытной. Нужны будут серьезные основания, чтобы разглядеть в ней прислужницу генерала Тиамат. Отняв голову от коленей, Никкаль произнесла: -Этан умный. Он бы сразу понял, что делать, если бы я пропала. Может и я бы поняла, если бы Ниалл не держал его комнату за семью замками. Идеальный момент. Она расписалась в собственной беспомощности. Значит нужен кто-то, у кого есть выход. Никкаль смотрела на Кингу удрученно, рассчитывая скорее на сочувствие. Но в сущности, ей нужно было крепкое плечо. Желай она быть твердой и самостоятельной, выломала бы все замки на комнате Этана сама, без подсказки. Кингу подвинулся так, чтобы сидеть напротив Никкаль. Он улыбнулся ей, как давно обожаемой возлюбленной. Эмоция, которую он имитировал сотни раз. -Значит, будем искать не в комнате. Никкаль улыбнулась ему в ответ. Сперва она слабо усмехнулась, толком не веря в то, что действительно пойдет на такое. Через секунду ее лицо обрело иное выражение: смесь сомнения и любопытства. Она усмехнулась снова, но уже задумчиво. Ещё через несколько секунд ее смех зазвучал живо, заливисто, а в глазах появился заговорческий задор. Она была готова послать к лахму любые слова Ниалла, если это поможет ей почувствовать себя снова сильной. Кингу улыбался, любуясь тем, как Никкаль наполняет своим живым смехом этот холодный лес. Её смех разливался бальзамом по его груди. Он будил в Кингу давно забытое чувство радости. Старые раны не излечить ни одним разговором. И все же, эти раны саднили не так сильно, как обычно.