Смерть

— Да что Вы смеетесь? — обиженно насупившись, я подтянула одеяло повыше, прикрывая растягивающийся в улыбке рот. Ситуация была, право, слегка комична: неизвестный человек, непонятно как появившийся в моем доме, и я, в одном топике и трусах, уговаривающая меня скорее прикончить, вместо того, чтобы заорать вовсю глотку. Ведь в своем большинстве стены однокомнатных квартир до жути тонкие. — А сама-то? — усмехаясь, юноша, поправил балахон и вальяжно уселся на край одноместной кровати, поймав мой смущенный взгляд. — Я, деточка, есть Смерть. Не удивляйся, да и не пытайся узнать что-то еще. Придет время, и я все тебе расскажу, все поведаю, — таинственным, слегка жутковатым голосом, отозвался молодой человек. С его губ давно пропала улыбка, и теперь, если присмотреться, было трудно сказать, сколько этому человеку лет, и человеку ли? — А пока я буду жить с тобой, — и Смерть снова расцвел в мальчишечьей улыбке, отчего на щеках появились ямочки, усыпляя бдительность. — Вы издеваетесь, да? Меня снимает скрытая камера? Кто Вас нанял? — замотав головой по сторонам, я старалась подметить мельчайшие детали, какие-то изменения в декоре, но, ничего такого не приметив, я снова упрямо посмотрела на парня, хмуря светлые брови, – в чем подвох? — Нет никакого подвоха, глупая девочка… — … еще человеческим детенышем назовите, — не давая договорить, встряла я. В голове особо не укладывалось, да и в принципе, не было повода для этого. Ну, свихнулся молодой человек, мало ли, какие у него горести, да проблемы в личной жизни. Но вопрос тогда в другом: как же он попал в мою квартиру? Седьмой этаж, никаких лестниц, никаких открытых окон, дверь всегда заперта на засов и закрыта на ключ, как? — И назову, а если еще и перебивать будешь, то отдам тебя на органы, дорогуша. Я предлагаю сделку, не куксись, выслушай сначала. Во-первых, ты сдаешь мне квартиру, я уверен, деньги тебе нужны, а я платить буду немало. Во-вторых, ты, ну что ты бледнеешь, будешь помогать мне осваиваться в этом мире, да и экскурсии устраивать, в свет, так сказать, выводить. В-третьих, уж очень прошу, никому не говори, что я — Смерть. — Кивнув собственным словам, брюнет протянул мне руку, ожидая, вероятно, что я ее пожму. «Какие у него руки…» – пробежавшись взглядом по голубоватым венкам на кисти, я отчаянно выдохнула, пытаясь хоть как-то подобрать нужные слова. — Вы больной. Хорошо, допустим Вы — Смерть. Хотя, знаете, я в это, увы, не могу поверить. Где коса и почему Вы из плоти? Почему я? Где Вы собрались тут жить? И почему я? — простонав, я обессилено опустила руки, вместе с одеялом. Мне не позволяла собственная зависимость выгнать из дома этого мужчину. Мне было его жаль, но в тоже время он меня пугал, ну, мало ли, у него случится приступ и он заколет меня ножницами? — Не веришь мне? Действительно глупая девчонка… Все человеческие предрассудки, по поводу внешности, эти штампы «старушки с косой» — полная бессмыслица. Смерть не стареет. Смерть многолика, и если кто-то из наших и прикинулся однажды костями, то только для того, чтобы потешиться над жалкими людишками. Жить я буду здесь, в твоем доме, неважно, места мне хватит. И, последний вопрос: почему ты? На это я не могу ответить, по крайне мере сейчас, а пока что, прошу, умри. — Я помню лишь его ласковую улыбку и как глаза медленно закрывались, а с ними меня накрывала тьма. *** Я больше не ощущала весомости тела, было чувство, что я где-то, но нигде. Сплошной мрак и не малейшего света. «Помогите!» – прокричала я одними губами, но звук так и не появился, то ли уши были настолько заложены, то ли я потеряла возможность говорить. … это и значит умереть? … а где же Рай или Ад? … куда мне идти? … кто… я? … я точно помню, что я кто-то… … или я никто? *** — Вставай, глупая, а то чуть не растворилась в пустоте, – меня резко дернули за руку, отчего я поднялась, и, набрав ртом побольше воздуха, открыла глаза. За окном лил дождь. Будто бы погода предвещала что-то плохое. Она будто бы вопила об опасности, а безрассудные люди плевали на ее крики молний, на ее громовые истерики, и выходили на улицу, без зонта. Руки мелко дрожали, пытаясь сплести пальцы, во что-нибудь вцепиться и больше не отпускать. Сердце набирало вновь обороты, давая понять, что недавно оно остановилось. Дыхание приходило в норму, мозг начинал соображать, и то, что он на соображал не внушало никакой уверенности в завтрашнем дне. — Вы… убили меня? – хриплый голос развел минутную неловкость в воздухе, придавая ситуации лишь страх. — Что ты, всего лишь на пару секунд забрал твою жизнь и поместил в небытие, там, где растворяется память жизни, идя на переработку, там, куда попадают люди, не заслужившие ни блаженного рая, ни мучительного ада. Ты только что чуть не потеряла себя, правда, это страшно забыть свое имя? — Смерть, да, именно Смерть, жестоко усмехнулся, поглаживая меня, прильнувшую к его телу, по голове. «И когда я только успела…» — но сил отстраняться не было, лишь большое желание закутаться, уткнуться, спрятаться, и больше не появляться… Да, страх. Это был животный, до боли в стиснутых кулаках, до боли в покусанных губах, звериный страх. Неважно, кем был этот человек, и была ли то магия или какой-либо фокус, но я смогла для себя понять, что так просто не избавлюсь от этого существа. Может, стоит решить его проблему? Наверное, тогда моя жизнь вернется в прежнее русло, если я выживу. Настанет ли для меня завтра?