Долог путь до Ба Синг Се

      Тоф развалилась на хвосте у Аппы. Хвост по большей части не пострадал, и оставался упругим и пушистым. Она сладко потянулась. — Если б не запах, это был бы лучший матрас на свете. А так мыться придется. — На борту не так-то много воды, — заметил Аанг. — А потом, Аппа все понимает и обижается. — Думаешь, когда заливали на борт воду, рассчитывали, что я мыться не стану? Ну, значит, придется тебе сэкономить на ритуальных омовениях. На что это Аппе обижаться? На то, что Небеса расположили его пахучие железы около хвоста? — Тоф с наслаждением зарылась стопами в густую шерсть и подумала, что гетры из лисьего хвоста может быть, и стоят своих денег. Но надо еще поторговаться. Золотой четвертак, надо же!       Сокка в это время уговаривал Зуко потренироваться на мечах, вместо того, чтобы притворяться государственным мужем. Зуко сомневался. — Ну ладно, — в конце концов вздохнул Зуко, — тесно, конечно, вдвоем толком и не разойтись. Ну по коридорам можно побегать… — Перед Ба Синг Се как раз и надо отрабатывать бой в тесном помещении! Тоф, пошвыряешься в нас камнями? Ты ж взяла боевые диски? — Ага. Камнями. Да щас! Хорошо, что я императорский флагман Айро отдал… — сказал Зуко. — Обойдетесь. Я должна как следует отдохнуть перед вечерними занятиями с Рэншу-сенсеем, — хмыкнула Тоф. — О! Лис! Пойду, позову еще и его! — сверкнул глазами Сокка. — Набьем ему хитрую рыжую морду. — Сокка, погоди. Я сейчас пойду с главным стюартом уточню, не похерим ли мы тут всей обслуге работу своими скачками, — недовольно сказал Зуко, и ушел. — Обломаю Тоф с лисом вечерок, — хмыкнул Сокка, стоило за Зуко закрыться двери, и смылся следом, звать кицунэ. — Вот говнюк, — сказала Тоф. — Завидует, что ли? — Н-ну… — Вздохнул Аанг, забравшись Аппе на спину и устроившись головой к хвосту. — Может, Сокка просто ревнует… — Что-то я не замечала, чтобы он особо ко мне прикипел душой, — хмыкнула Тоф. — Да и все вы… — Я тебя очень люблю, — горячо заверил ее Аанг. — Как брат, — на всякий случай уточнил он. — Ага, а кто орал «да я лучше на Тоф женюсь?!» — Когда?! Это в шутку! Тоф! Да не было такого! Тоф махнула рукой. — Без разницы. Все вы… бестолковые мальчишки. Рэншу обещал мне показать и рассказать, как всё должно быть по-настоящему. — М-м, — Аанг перевернулся на живот, подпер голову руками. — Слушай, я ведь тоже еще… Можно с тобой? — Ну конечно! Не для того я плачу кицунэ золотом, чтобы какие-то сопливые и лопоухие мне весь кайф портили! Я тебе потом все расскажу. Аанг вздохнул. — Знаешь, Тоф… У меня должно быть много детей… Очень много. От разных женщин, одна просто не сможет стольких родить, — вздохнул он. — Мы говорили как-то об этом с Айро… и, в общем, ничего особенного, в монастырях и не жили парами, на «весенних фестивалях» все со всеми… в общем… ну, там бывало всякое… и тогда мне казалось… что всё это как-то не очень приятно… В общем, конечно же, обычно монахи за жизнь вступали в связи со многими людьми, и ни к кому конкретно не привязывались… Но вот вы все думаете про жизнь парами… Все люди так живут, и им это кажется естественным… — Совсем нет, — хмыкнула Тоф. — В богатых и знатных домах помимо полноправной жены есть и другие супруги, консорты, конкубины и просто наложницы, мужчины победнее ходят к проституткам или заводят любовниц… Единобрачие в стране Земли — удел бедных. У огненных чаще бывает несколько последовательных браков, ну и, конечно же, содержанки всех мастей, которых, тем не менее, в дом не вводят и дети их никаких прав не имеют. А так большинство людей живут семьями с родителями, детьми, братьями и их женами, племянниками, и так далее. Большой семьей. Племенем, как наши морозостойкие рыбоеды, например. — Никак не могу перестать этому удивляться… Слушай, поговори с Рэншу, пусть он мне тоже расскажет, как правильно надо с женщинами… — Он дорого берет. Кобан за урок. — Ты же ведь мне одолжишь? — Аанг умильно глянул на Тоф. — Ну щас! Ты на содержании огненной казны! — До тех пор, пока не покидаю огненных земель. А сейчас мы летим уже над страной Земли. — Тогда пусть платит царь Куэй. Или Буми? Где мы сейчас? — И что, я буду просить царя Куэя оплатить мне уроки… даже не знаю, как это назвать… — Сексуального просвещения. Напиши просто — «образовательные услуги». И вообще. Это мой лис! Не лезь к нему! Пусть тебе Айро расскажет! Уж он-то понарасскажет! — В этом-то все и дело… Слушай, они и впрямь дерутся! — из-за двери донеслись характерные звуки. — Ну, надеюсь, Рэншу не повелся на их глупости… — Пойдем, позырим!       Сокка с лисом зашли в выделенный для тренировок полупустой отсек трюма. Рэншу прошелся, заложив руки за спину. хмыкнул. Зевнул. И устроился на тюке сена для Аппы, подпер голову. — Давай, разминайся, а я пока подремлю… — Ну конечно. Ты хочешь увидеть мой уровень владения… — Да-да, и украсть твои тайные приемы, — лис зевнул уж как-то прямо совсем истошно. — Только и мечтал об этом всю свою столетнюю жизнь. Сокка. Подумай хорошенько, на кону алименты на четырнадцать лисят до конца твоей жизни! — Уже точно известно, что четырнадцать? — Ага. Я тут пощупал пузико сестричкам, и насчитал четырнадцать маленьких лисяток, но, конечно, мог и ошибиться. Срок небольшой еще. Но Прамать тоже думает, что четырнадцать. — А чего это ты им пузо щупал? — Я же в некотором роде… как это называется? Завхоз. Надо заранее планировать всякие там пеленки-колыбельки-горшки. Кстати, любая помощь очень пригодится. Твои родители любят детей? — Мои родители любят настоящих детей! И у меня только отец. Мать убили огненные. — М-м. Сочувствую. Мою мать застрелил охотник. На воротник. Но, смею тебя заверить, лисята будут абсолютно настоящие и уж совершенно точно не искусственные. Орать и какать они будут самым что ни на есть натуральным образом.       Сокка тяжко вздохнул. — Но это нечестно! Я так не договаривался! — М-м, кто-то не позволял тебе использовать средства контрацепции? Отнимал их? Тайно проколол? — Но вы же лисы! — И что? Ты думал, мы вылупляемся из яиц? Мечем икру? Самозарождаемся в норах? — Я думал у людей и кицунэ не может быть детей! — Ой, да ну. Даже такая темнота и деревенщина, как ты, должен был слышать истории про лис, что выходили замуж и жили с людьми, и рожали им деток… — Это сказки! — Ну, только в той части, что жили они долго и счастливо. Ругались и ссорились как все нормальные люди. А в остальном — чистая правда. Знавал я одну лисицу замужем за царским министром. Как сыр в масле каталась, чертовка. Долго она с ним прожила, чуть ли не до самой его смерти. Мы с ней потом славно погуляли на его денежки. Кстати, их детишки мирно себе живут где-то в Ба Синг Се до сих пор… — В Ба Синг Се? Лисы живут и там? — Н-ну… Да, там живет несколько больших семей, и преуспевает, насколько я знаю, несмотря на все усилия Дай Ли… — А вы что же? — Нам дворцов заманчивые своды не заменят никогда свободы. — Вас выжили. Или даже не пустили? — М-м. У нас небольшая семья. А потом эти Дай Ли… Жить вечно с ощущением висящих у тебя на хвосте гончих… Бр-р. Нет. — Рэншу помотал головой и растянулся на тюках, глядя в потолок и мурлыкая себе под нос «…наш ковер — цветочная поляна, наши стены — сосны-великаны, наша крыша — небо голубое… Охренеть, особенно зимою!».       Сокка в это время делал разминку. Вернулся Зуко с мечами-дао в ножнах. — Ну, в общем, я стюарта предупредил, там сейчас уберут дорожки, но все-таки, Сокка, давай поосторожнее… О! Рэншу-сенсэй, вы согласились! Какая честь. Прошу, сдерживайте себя… — Да я вообще бы лучше вздремнул, — лениво отозвался Рэншу, — но мы с Соккой поспорили, что если я побеждаю на мечах, он берет на себя выплату алиментов своим детям от моих сестер. — До совершеннолетия, — быстро сказал Сокка. — До человеческого совершеннолетия, — уточнил Зуко. Рэншу скривился, но кивнул. — Сокка, ты хорошо подумал? — Напомни мне, Зуко, почему мы его взяли на борт? — вздохнул Сокка. — Я же не мог отказать твоим родственникам, — улыбнулся во весь рот Зуко, — ну что? — Вот ты гад! — Сокка предпринял атаку на него, и довольно-таки эффективную, Зуко пришлось попотеть, чтобы увернуться. — Ты что, тренировался без меня, что ли? — Сокка скакал по ящикам с видимой легкостью, а Зуко всё никак не мог приноровиться, двойные мечи — не очень хорошее оружие для тесных помещений. В конце концов, он вбросил один меч в ножны. — Просто ты — позёр, а я настоящий боец, — сообщил Сокка.       Лис гнусно ухмылялся со своего сеновала. — Ну да, конечно, — оскорбленно парировал Зуко, — а «Синяя маска» театральный персонаж! Эй, поосторожнее с багажом! — А то что? Твоя любимая ночная ваза разобьется? Ты же боишься ходить в сортир в темноте! — Ты бы тоже боялся, если бы тебя прямо оттуда снизу ножом пытались пырнуть! — Каким по счету было то сортирное покушение? Сорок седьмым или сто сорок седьмым? — Эти неудачники еще не дошли до ста! — Зуко промахнулся и саданул по ящику, не успев затормозить инерцию удара. Внутри что-то жалобно звякнуло. — О-о, какая потеря, ночная ваза пала смертью храбрых… — Да ну, — Зуко опустил меч. — Конечно, это ведь не твое имущество. А если это вообще ящик Айро?! — Ай-яй-яй, дядька придет, по жопе надает! — Какой-то ты агрессивный сегодня, Сокка. Может быть, Юи предупредила не обо всем, что входит в проклятье? И на тебя стали действовать фазы Луны?       Зуко бросился вперед, и они сделали еще пару кругов по тесному трюму. — Может, в столовую лучше?.. — тяжело дыша, предложил Сокка.       Рэншу поднялся на ноги, и сунув меч подмышку театрально похлопал. — Все, хватит, — мотнул головой Зуко. — Публика устала. — Вы окажете мне честь, Владетельный? — спросил Рэншу, поднимая опущенный острием вниз меч в ножнах перед собой обеими руками и кланяясь.       Зуко кивнул без особого энтузиазма. Они довольно вяло, с соблюдением всех формальных правил, помахались с Зуко, и спокойно разошлись, поблагодарив друг друга за доставленное удовольствие. В конце Рэншу показал Зуко, как немного по-другому можно делать один из приемов, Зуко попробовал, счел, что так действительно лучше, и витиевато его поблагодарил. — А теперь, с вашего позволения, я все-таки пойду… — кивнул Зуко. — Э-э, Зуко, нам нужен судья! — возразил Сокка. — Берите Аанга, — предложил Зуко. — Вон он, все равно подглядывает. — Я только заглянул посмотреть, что это вы тут делаете… — Портим имущество Страны Огня, — сказал Зуко. — Я тоже поприсутствую, — заявила Тоф, и прислонилась к стенке, стоя босиком на металлическом полу.       Рэншу отсалютовал ей мечом. — Вам обязательно нужны хорошие носки, Тоф-химэ. Страшно подумать, как мерзнут ноги на таком полу. — Я думал, такое только в сказках бывает, — спустя четверть часа сказал Сокка, утирая пот. Рэшну подпирал стенку, сложив руки на груди. — Алименты на четырнадцать лисят… — сказал он мечтательно. — Это ж сколько в месяц получится… Сокка, ты должен сделать хорошую карьеру. Владетельный, у вас ведь найдется место для моего зятя, скажем, в Министерстве финансов? — Хм… Кхе… Сначала неплохо бы… Но, конечно, я… — Хотите, познакомлю вас с моей младшей сестрой? Сможете выбрать самую красивую, и правящий Дом Огня мигом выйдет из династического кризиса. Всего за каких-то два месяца… — Э-э… Благодарю за честь, но… — Аанг! — Тоф толкнула его в бок, — что было-то?! Они постоянно скакали, я толком ничего и не поняла! — Рэншу… бегал по стенам, отталкиваясь от них, знаешь, вот прям так р-раз, р-раз, а потом на одной ноге стоял на кончике меча Сокки, как в сказках, пишут, а потом… А вы точно не из народа Воздуха?! — Все может быть, — пожал плечами лис, — кто его знает, моего папашу. Вполне мог быть и загулявшим монахом, с ними, это, знаете ли, нередко случалось, а ци у Кочевников всегда было дополна. Старшие сестрицы и Прамать наверняка смогут рассказать кучу скабрёзных историй на этот счет. Как они пробирались на ваши «весенние фестивали» под видом монашек, и нажирались там ци до дурноты. Но кицунэ не покоряют стихии. У нас, знаете ли, другие таланты. А теперь, с вашего позволения… — лис отсалютовал мечом, вбросил его в ножны и, зажав подмышкой, насвистывая, отправился наверх. — Доигрался? — сказала Тоф. — Кончишь школу, сделаю тебя столоначальником в министерстве, не переживай. Всего каких-то восемнадцать лет, Сокка… — похлопал его по плечу Зуко, — а потом — свобода! — Друзья называются! — Что с тобой опять случилось?! — в дверях нарисовалась Катарра.