Дмитрий не появлялся в Н.Е.М.О. уже несколько недель. Как-то было не до этого: то часть подорвали, то командировку организовали. Выходной выпал на четверг, но де Анжелло все равно решил туда сходить, проветрить голову.
Ужасные события в СОБРе и Нижнем Новгороде вставали перед глазами, хотя он и не был главным героем происшествий. Поляна, залитая кровью своих и чужих, заваленная телами живых и мертвых, не желала покидать память. Он помнил жуткий запах железа, росы, гнили и пепла, помнил бедное лицо своего едва дышащего генерала. И, конечно, помнил тот ад, что разверзся за час в части быстрого реагирования.
Дмитрий никогда не был особо впечатлительным, но эти картины его пугали. И не его одного — Николас и Фэй были солидарны. В бар также пошли Девиль и Римский. Они редко когда выходили из части, но сейчас им захотелось напиться. Почему? Капитан не спрашивал, но догадывался.
Присоединился даже Андерсон под руку с Билорой. Гансу приходилось очень тяжело. Все тренировки, все выезды — в том числе и выезды СОБРа, которые случались каждый день — все «подвижные» вопросы решал теперь он и даже не думал жаловаться на это. Эндельс нуждалась в отдыхе и лежачем образе жизни, но прекратить работу сейчас она не могла. Поэтому секретарь брал на себя все, что только мог. Билора же старалась помогать.
Н.Е.М.О. встретил их привычными огоньками. Хоть здесь ничего не меняется. Официанты в обтягивающих синих майках с эмблемой лавировали между пьяненькими танцорами, которых сегодня было необычайно много. Всё тот же бармен с коралловыми волосами весело встретил их, выдал по напитку.
— Сегодня первый коктейль за счет заведения.
— С чего вдруг? Щедрость в глаз попала? — удивился Николас.
— Не совсем. У бара день рождения, пять лет. Праздник, конкурсы, шоу…живая музыка.
Ухмыльнувшись, он кивнул головой в сторону. Дмитрий сразу же догадался, что он им показывает. Нет, даже не «им». Ему.
Диана пела на сцене. Де Анжелло даже не понял, что играет не запись. Плотно закрыв рот, чтобы прилюдно не опозориться, он сел на барный стул и издали стал рассматривать её. На девушке красовалось то самое маленькое чёрное платьице из женского набора «Гуляй, Вася! Напьюся!». Сверху, до груди, оно сшито из прозрачной чёрной ткани, похожей на тюль, ниже уже плотная материя «растекалась» по телу и подчеркивала все самое нужное, а на талии расходилась колокольчиком до середины бедра. Усиливал эффект настоящий боевой раскрас: стрелки, помада, блёстки на скулах. Её черные подкрученные волосы ореолом обрамляли лицо и подпрыгивали в такт движениям. Дмитрий знал, что наряжалась она для публики, а не для него, но тем не менее сердце затрепетало восторгом. Обжигающая красавица. Не его красавица.
Да, совсем не его. А хотелось бы. Но признаться или хотя бы намекнуть о своих чувствах он не мог. Воскресные батлы — единственное время, когда они встречались. Сразу после них Дмитрий бежал обратно в часть, а перед ними Диана работала.
К тому же, после их разговора под дождём, де Анжелло опасался говорить на тему любви. Девушка тяжело переживала разрыв прежних отношений. Говорить ей сейчас о своих чувствах просто не разумно. Диана либо нашла бы в них спасительный круг и, несмотря на свои ощущения, попыталась бы заверить себя, что счастлива, либо оттолкнула его, даже не подумав, опасаясь новой боли. Все, что оставалось капитану, — издали за ней наблюдать.
— Ты подойдёшь или нет? — крикнул ему в ухо Николас. Де Анжелло аж вздрогнул, недовольно повернулся к друзьям. Конечно, они не могли не заметить его реакции. Но тем не менее он видел в глазах понимание и даже какое-то одобрение.
— Ей сегодня не до меня, — горько усмехнулся он.
— Так сделай так, чтоб стало до тебя! — воскликнул Фэй.
Дмитрий молча присосался к своей Пино Коладе. Ему хотелось к ней подойти, очень хотелось. Так почему он должен себе отказывать? Вот только наступит батл, и он взойдет на свое привычное место. И будет привычно любоваться ей.
Друзья пробрались к свободным диванчикам за баром и расселись у стола.
Ганс, приобняв Билору, потихоньку цедил свой Клевер Клаб, много пить он опасался, потому что мог проснуться дар: при опьянении Андерсон начинал помаленьку предсказывать будущее. Чем сильнее напивался, тем больше и точнее говорил. Правда, похмелье на следующие дни настигало такое страшное, что Ганс старался не пользоваться силой, предпочитал быть тем самым другом, который всегда за рулём.
Фэй же наоборот, мог глотать что угодно в каких угодно количествах без последствий. Его организм быстро перерабатывал алкоголь. Николас в компании занимал место «вечно буйного». Стоило глотнуть коктейль, как у него развязывались язык и руки, что не очень ценилось женским полом. Девиля, Римского и Билору Дмитрий знал не очень хорошо, потому о привычках судить не мог.
Пока они разговаривали, де Анжелло нет-нет, да и посмотри на сцену. Песни сменялись одна за другой в порядке пожеланий танцоров, после медленной лирики мог идти жёсткий рок, а после рока рэп разного разлива. Диана пела все, чего текст мог выдать диджей на телевизор. Как Дмитрий помнил, экран сам подстраивался под мелодию, ритм и любой язык.
Девушка не выглядела счастливой. Как только песня заканчивалась она старалась отвернуться от зрителей до следующего заказа. Кто же из сегодняшней публики ей так не нравился?
Наконец, официанты разнесли листовки с объявлением батла. Раньше они проходили только по воскресеньям, но видимо в честь праздника устроили внеочередной.
Фэй встал, чтобы выпустить его из-за стола, но капитан не двинулся с места. На сцену к Диане вышел какой-то очень странный паренёк. Он был высок, но в отличие от де Анжелло, хлипко сложен. Модные зауженные бриджи, прозрачные резиновые сапоги, в которых проглядывались ноги в разноцветных носках, яркая рубашка размером с простыню и белый лёгкий шарф на шее. Выглядел он…впечатляющие. И эксцентрично. Диана стояла лицом к диджею, но спина её окаменела, как только нога этого человека ступила на сцену.
Парень самодовольно улыбнулся, прошёлся взад-вперёд.
— А здороваться не надо, Ди? — ехидно поинтересовался он, не глядя на Диану.
— Я не желаю тебе здравствовать, Тим, — резко бросила она.
Де Анжелло пронзила догадка и его кулаки невольно сжались.
— Ты чего, — посмеялся над ним Фэй, усаживаясь обратно. — Сейчас отпоётся модник и пойдёшь.
— Это её бывший, — негромко объяснил Дмитрий.
— Тем более, пусть посмотрит какую красавицу отдал ТЕБЕ, — подмигнул ему Николас.
Де Анжелло вздохнул и в двух словах описал причину их расставания. Сколько же боли своим присутствием этот подонок причинял Диане. Ещё и сегодня — в такой торжественный день. Но, несмотря на это, девушка собралась и взяла в руки микрофон. Первую песню по праву гостя выбирал этот «Тим». Диджей Юра внимательно выслушал его, смерил недовольным взглядом и…включил скучненькую «Где ты, где я».
— Вот же…взрослый поросенок! — воскликнула Билора, расплескивая коктейль.
Ганс положил ей руку на плечо, успокаивая.
Диана на сцене разве что слегка поджала губы. Поразительное самообладание. Песня, где девушку обвиняют в измене, унижают и оскорбляют под такой случай подходит, как нельзя кстати. Если, конечно, преследуешь цель растоптать бывшую. Дмитрий вспомнил их встречу под дождём и понял, что сейчас она держится на одном упрямстве. Она больше не даст бить по своей гордость.
Первое четверостишье запел Тим. Хороший, поставленный голос, видимо, тоже певец. Де Анжелло стиснул зубы, мало парню разрушить отношения, он захотел показать ей свое превосходство. Нельзя, чтобы он выиграл в батле. Никак нельзя.
Диана запела куплет Тимати, видимо, в двухголосной песне они поделились по певцам. Зал её бодро поддерживал: хлопал, улюлюкал. Девушка входила в кураж, музыка вытесняла все лишние мысли из головы, впитывалась в кровь, в плоть. Музыка, даже если это средненький рэпчик, выше всех всклок и споров, перед ней все равны. На последних словах «Сука, ты меня ещё вспомнишь!» темные глаза Дианы горели адским пламенем.
Припев выпал Тиму и он спел его с таким высокомерием и пафосом, словно исполнил тут оперу. Каждый из бывших пытался донести другому через песню несколько неприятных слов. Припомнить моменты, которые до расставания ничего не значили: разные покупки, подарки, мелкие недомолвки и промахи.
Диана стойко вытерпела все его многозначительные взгляды, подмигивания и исполнила все свои части идеально. Зал единогласно отдал ей победу в раунде, чем очень удивил паренька. Казалось, он действительно не понимает, почему у его ног до сих пор не валяются девушки и никто не попросил автограф за шикарное исполнение.
Вторую песню выбирала Диана. Она закрыла глаза, глубоко вздохнула и сказала название Юре. «Moral of the story» — романтическая история, тоже в два голоса, о том, что и в любви случаются ошибки, такое бывает и нужно это просто принять и отпустить, разойтись в разные стороны. Потому что так будет лучше для всех.
Дмитрий поразился. Пуская девушке было плохо и обидно, она не стала махать красной тряпкой перед носом быка, вместо разрушения она предпочла созидание. Её бывший не оценил и противно скривился, словно съел несвежий бутерброд с маслом, авокадо и семенами кунжута. Вряд ли такой, как он, будет есть обыкновенный лимон.
Свой куплет Диана спела красиво, нежно и мелодично, Билора даже подтанцовывала ей. А вот Тим свою часть чуть ли не прорычал, проехавшись по ушам бедных слушателей. Совместные строчки они исполнили не в унисон, как должно быть, а на по-разному. Диана — в высоких нотах, парень — почти в басе. Зрители учтиво похлопали, явно недовольные поведением Тима. Раунд выиграла девушка.
Де Анжелло выдохнул. Ну теперь-то Диана точно выиграет. Но принесет ли это ей счастье?
Тим что-то бросил свой оппонентке и сбежал со сцены. Диджей объявил пятиминутный перерыв. «Получил щенок, не рой другому яму — сам в неё попадёшь» — позлорадствовал в мыслях Дмитрий. Диане же было не весело. Она тоже сошла со сцены и быстро затерялось в толпе.
— Выпустите, — заявила Билора, поднимаясь.
— Куда ты? — удивился Ганс.
— В душеизливательницу, — сказала она и отправилась в женский туалет.
Интуиция её не подвела — Диана пыталась привести себя в порядок перед зеркалом. Нервные движения выдавали её душевное состояние.
— Тише-тише, что ты делаешь? — остановила её руку Билора, видя, что певица едва не выдернула себе клок волос.
Диана замерла и, бормоча извинения, опустила взгляд. Нельзя, чтобы её видели люди в таком состоянии, от начальства потом достанется. Девушка попыталась уйти, но секретарша её остановила.
— Спокойней, давай помогу.
Билора осторожно пригладила её локоны мокрой ладонью, подправила слегка потекшую тушь под глазами. Чутье подсказало ей, что этого мало и, попросив Диану подождать, она выпорхнула из туалета. И быстро вернулась с бокалом виски в руках.
— Мне нельзя на работе пить, — со вздохом отказалась Диана. Женская компания Билоры её успокаивала. Боль от старой ноющей раны на сердце стихала.
— Пока никто не видит — можно, считай, я тебя спаиваю, — улыбнулась Билора и заставила её проглотить все залпом.
Певица попыталась рассчитаться за алкоголь и помощь, но секретарша лишь махнула рукой и пожелала удачи. На сцену Диана вышла румяной и спокойной.
Дмитрий поблагодарил Билору и с интересом стал ждать финальной битвы.
Вскоре Тим вышел на сцену. Но не один. Уцепившись за его руку, вышла фигуристая блондинка, в облегающем красном платье. Она приветливо всем улыбнулась и скромненько сложила ручки.
Диане словно пощёчину дали. Она обратилась к Юре, говоря что-то про правила, но тот лишь покачал головой. Отказать они не могли. Девушке придётся петь с ними обоими. Поняв, что фокус прокатил, Тим по-кошачьи улыбнулся и притянул свою блондиночку по ближе. Диджей попросил их выбрать последнюю песню.
— Пропусти меня, — бросил Дмитрий Фэю.
Тот быстро сообразил.
— Уделай его, как ты умеешь, — напутствовал он.
— Только голосом, а не кулаками! — спохватился вечно-за-все-ответственный Ганс.
Песня уже выбрали и микрофоны раздали, когда он запрыгнул на сцену. Причём весьма эффектно, не каждый день видишь, как двухметровый амбал в штанах, спортивной майке и кофте, которая прилегает к выпирающим мышцам, сайгаком прискакивает петь.
— Два против одной не честно, не считаете? — нагло улыбнулся парочке Дмитрий. У него была самая лучшая учительница актёрского мастерства, после школы Елизаветы Эндельс никто не уходил бездарем.
В зале раздались несколько возгласов и лёгкие аплодисменты. Его уже здесь узнавали. Конечно, он участвовал в батлах со дня основания программы. Юра, ухмыльнувшись, почётно вручил микрофон и занялся поиском мелодии.
Тим и его пассия о чем-то зашептались, а Дмитрий решил, наконец, поздороваться. Но слова застряли в горле, когда он взглянул на Диану. Девушка застыла статуей, по лицу заскользило столько эмоций, что не перечесть. Одно только осталось неизменно — глаза блестели в синем свете лунным серебром.
Она протянула руку и нажала на кнопку включения микрофона. Понятно. Сначала дело, а потом уже объяснения в любви.
— Ты «Lovely» берёшь? — прошептала она.
Дмитрий, не в силах ответить, просто кивнул.
— Первый куплет поют они.
— Разве нам есть разница, в каком их уделать? — также шёпотом ответил он. Диана отвела взгляд.
Зазвучали первые нежные ноты, казалось, это не клавиши рояля, а струны твой души играют, переливаются на ветру. В такую музыку нужно попасть всем: настроением, душой, телом. Такая музыка может исцелить, очистить, успокоить и завлечь. Нужно только её услышать. По-настоящему услышать.
«Thought I found a way» — вступила блондиночка. Этой фразы оказалось достаточно, чтобы понять, что песня не её уровня. Ни в душевном плане, ни в профессиональном. Парящие звуки неожиданно опустились до рядовых нот мелодии домофона. Тим чуть поморщился, явно не ожидая такой подставы, и подхватил её строки раньше, чем должен был вступать. В дуэте зазвучало лучше.
Зал затих. Некоторые запустили прямые эфиры и видео, некоторые повключали фонарики на телефонах. Музыке не важно солдат ты или сентиментальная девица, плачущая над смертью героя на первых двух страницах бульварного романа. Она способна добраться до самой затравленной, сгнившей, подпалённой души.
Всю идиллию опять-таки разрушил Тим. Парень на радостях, что их поддерживают, решил выпендриться. Он подошёл к стойке, на которую облокотился Дмитрий в ожидании, и вызывающе стал рядом, скопировав его позу.
Дождавшись последние четверостишье перед припевом, парень повысил голос, чтобы перекричать свою напарницу, и спел их…на русском языке. Вышло у него, признаться, хорошо, попал и в размер, и в смысл.
Зал выдал всплеск аплодисментов, не дослушав до конца. Тим самовольно улыбнулся, глянув на него, как на амебное ничтожество. Он ещё не знал, что попал в ту единственную нишу, где Дмитрий был непобедим.
Де Анжелло встретил его выпад с учтивой улыбкой и повернулся к Диане. Решил поиграть? Пожалуйста! Он облокотился на стену за спиной девушки, что спереди казалось, будто бы он её приобнял, и, наклонившись к самому ее ухо, прошептал:
— Дай мне самому спеть первые строки.
Диана посмотрела на него взглядом «надеюсь-ты-знаешь-что-делаешь» и кивнула. Капитан вернулся в свою прежнюю позу и с удовольствием отметил, что от его маленького спектакля у Тима аж челюсть в сторону поехала. Пусть ревнует, маленький поганец.
Они, наконец, допевают припев, начинается маленький проигрыш.
А потом вступает Дмитрий.
На французском.
Непонимание. И у зала, и у Тима, и у диджея, что видит на телевизоре надпись «France».
Следующая строчка звучит уже на испанском. Слегка нарушается стихотворный ритм и рифма последнего слова, но этого ничего. Градус интереса публики повышается. Высота нот тоже.
Новая строчка — немецкий. Песня сглаживает даже резкое звучание зарубежного языка. Шок, злость, ненависть вспыхивают в глазах Тима.
Последняя, четвёртая строчка — греческий. Язык, который бы не узнали без надписи на телевизоре. Который мало кто знает и ещё меньше кто слышал.
Новое четверостишье они с Дианой поют на английском. Казалось бы, всего четыре строчки. А восторгов у зала, все равно что у ребёнка вызвала бы новая игрушка. Пассия Тима стоит с алыми щечками, видно, она не понимает, какая именно игра здесь происходит, и очень смущается. У самого парня от злости заходили желваки.
А потом Диана на припеве взяла самые верхние ноты, которые только были в песне. Дотянула. Скажи бы ей об этом на втором раунде, она бы рассмеялась в лицо. Но сейчас, видя, как её бывший сжимается и кипит от Дмитрия, у неё выросли крылья за спиной.
Стоило последним нотам стихнуть, как публика взорвалась овациями. Голос Юры тонул в гаме и он лишь через время смог объявить победителей — двух «Д». Тим учтиво улыбнулся залу и, схватив за локоть блондиночку, потащил её прочь. Диана от радости чуть ли не подпрыгнула.
— Оправдал я ожидания? — спросил Дмитрий, сойдя с ней со сцены.
Вместо ответа он получил смачный поцелуй в щеку.
— Спасибо-спасибо-спасибо, — улыбнулась девушка.
— Ты же теперь свободна? Пошли посидим, — сказал он, утягивая её за руку в зал.
Боковым зрением де Анжелло заметил Тима, следящего за ними ястребом. Было ясно — останься она одна, случился бы неприятный разговор. Диана же этого не увидела и слегка напряглась от предложения.
— Где? Здесь?
— Да, я с друзьями.
— Парнями? — ещё больше обеспокоилась она.
Дмитрий остановился и ласково улыбнулся ей. Он понимал тревогу: сильный знакомый мужского пола тащит тебя в баре к компании таких же сильных мужчин.
— И с ещё одной девушкой, с который ты уже успела познакомиться, — подмигнул он и повёл её дальше.
Друзья весело встретили их. Не успела Диана и рта открыть, как её усадили между Дмитрием и Гансом. Дальше за дело взялся подвыпивший Николас.
— Привет, подруга, — вскочил он и с чувством потряс ей руку. — Ты же Диана, да? Я Николас, служу вместе с этим амбалом… Ну мы здесь все вместе служим.
— Но-но-но, — кокетливо протянула Билора и улыбнулась девушке.
— Ах да, это Билора, ты с ней уже познакомилась. Она, в отличие от всех нас, работает с бобрами и встречается вот с этим трезвым человеком.
— Какие мы тебе бобры! — возмутилась секретарша.
— А тебе очень хотелось? — одновременно с ней усмехнулся Девиль, улавливая двойственное значение слов Николаса.
Парень отмахнулся от вяков в его сторону, как от надоедливой мухи.
— Как я уже сказал, этот трезвеник — Ганс. Да, Андерсон. Нет, не писатель. Вообще он секретарь нашего генерала и вроде как начальство, хоть и младше нас всех.
— Судя по тебе, мудрость не всегда приходит с возрастом, — брякнул упомянутый «не-писатель» и стал вспоминать, не чихала ли на него сегодня Лиза.
— А это Девиль, но не волнуйся, на самом деле он вообще не дьявол. Сатана вряд ли бы стал отправлять деньги в приюты для животных. Имя он свое не любит, потому называй так, — Николаса, что называется, понесло. — Рядом с ним Петя Римский, наш мастер на все руки. Сломается каблук — милости прошу.
— Я не чиню обувь, — возмутился парень.
-…А это Фэй. Нет, он не фея, пыльцу не есть, в цветах не спит. Лишь водичку перегоняет и в героя поигрывает. Дмитрия же, ты, наверное, знаешь уже лучше нас, — подмигнул ей капитан.
Диана смерила его убийственным взглядом, но на провокацию не поддалась.
— Какая серьёзная дама, — продолжал трещать Николас. — А так нежно поёт! Ну тебе точно надо выпить для настроения.
— Спасибо, вы меня сегодня уже подпоили.
— Когда это?
— Когда надо, — ответил за неё Билора, ловя насмешливый взгляд Ганса.
— О-о, знаменитая женская солидарность… — продолжал Николас, но Диана уже не слушала его.
Певица глянула на Дмитрия и тот улыбнулся ей краешком рта. Чего тут бояться? Разве что болтовни да пошлых шуток.
Их весёлую атмосферу нарушил… Конечно же, Тим. С нагленькой улыбкой он прошёл к их столу.
— Я помешаю? Хотел бы поговорить с своей девушкой, — лениво ухмыльнулся он
— Бывшей девушкой, — подчеркнула Диана.
— Слышал, парень? — завёлся Николас. — Ты понижен в звании, смени погоны и чапай на базу.
— Без разницы с какой, идём, — поджал губы модник.
— Не-а, — девушка чувствовала прилив уверенности среди этих ребят. Чувствовала себя комфортно и безопасно, что не всегда было с Тимом.
— Что мне у братьев идти спрашивать разрешение?
Диана аж вздрогнула. Дмитрий не вытерпел, подскочил из-за стола и угрожающе завис на парнем. По росту он лишь чуть-чуть превосходит его, но сравнить их все равно, что сравнить шкаф и переносную лампу, телебашню и электрический столб. В ширину так вообще в Дмитрия поместилось бы два с половиной Тимчика. Мышцы у капитана вздулись, налились кровью и он казался могучим, как древнегреческий бог.
— Жертва модного приговора, выполни команду «кругом» через левое плечо и покинь помещение, — пророкотал он.
Парень, до этого умиротворенный, присобрался. Открыл было рот, но тут Дмитрий аккуратно подцепил его за ворот рубашки. Сообразив, что одна ладонь де Анжелло шириной как его лицо, парень сдулся и, буркнув прощание, ушлепал. Обернувшись, Дмитрий с удивлением понял, что помимо него на ногах стояли все, кроме девушек. Да, такой оравы испугаться даже не стыдно.
— Фух, — облегчённо выдохнул Ганс. — А теперь давайте все успокоимся, сядем и не бу-удем ставить мою месячную премию под угрозу.
Андерсон говорил вполне серьёзно, но вызвал лишь смех. Атмосфера разрядилась как небо после молнии. Одна Диана нервно теребила край платья, видимо, упоминание братьев ей совсем не понравилось.
— У тебя смена закончилась? — тихо спросил Дмитрий у нее, пока остальные заказывали коктейли. Девушка кивнула. — Отвести тебя домой?
— Да.
Диана думала, что их не отпустят, уцепятся, прося остаться подольше, ещё выпить и поболтать, как часто бывало в компании Тима. Но ничего такого не случилось. Им пожелали хорошего вечера и отпустили с понимающими улыбками. Выделился, опять-таки, только Ганс, обремененный начальственной ношей. Он строго погрозил де Анжелло пальцем и тот пообещал не опаздывать.
Певица шла, грустно глядя под ноги. Казалось, тяжёлый, эмоциональный день навалился ей на плечи непосильным грузом. Её руки, за отсутствием карманом, болтались в такт ходьбы. Дмитрий осторожно тронул её ладонь.
— Ты чего?
Диана вздохнула и, в поисках поддержки, сжала его могучую клешню. На мгновение подняла свои чёрные очи, желая убедиться в слушателе, и тут же опустила.
— Зачем он так? Неужели нельзя…по-хорошему, — вздохнула она, прекрасно осознавая, что вообще ситуацию их расставания нельзя назвать «хорошей».
— Он чувствует свою вину, но извиняться не хочет. Поэтому решил опустить тебя в своих глазах до уровня уличной грязи — так проще забыть человека, — спокойно объяснил ей де Анжелло, но под конец все-таки не вытерпел: — А ещё он просто засранец! Где ты такого нашла?
Диана хихикнула.
— Он был моим однокурсником, но последние экзамены завалил и вылетел пробкой.
— Ты где-то учишься? — Дмитрий устыдился своих скудных знаний о ней. Его неожиданно испугала вероятность, что он испытывает любовь к воображаемой, придуманной Диане, а настоящую вовсе не знает.
— В консерватории, на вокальной педагогике. Второй курс, группа В4, — по форме оттарабанила девушка. — В основном это вокал, конечно, но ещё учусь преподавать, английскому и игре на фортепиано и гитаре.
— Как много талантов, — с восхищением вздохнул Дмитрий.
— Это ты мне говоришь? — рассмеялась Диана. — Откуда ты знаешь столько языков?
— Я магический полиглот. Могу перевести и воспроизвести слова любых языков, которые когда-либо слышал.
— Ничего себе! А произнеси что-нибудь, скажем, на польском.
Дмитрий задумался. Однажды у них было задание на окраине Московской области, ловили парочку террористов. С солдатами Эндельс отправила двоих свидетелей — чистокровных поляков — для подтверждения личности. Они оказались болтливыми мужичками и богато пополнили запас де Анжелло.
— Kocham cię
— И что это значит?
— Луна сегодня красивая, — пояснил Дмитрий, сделав такую серьёзную мину, что Диана не поняла, шутит он или нет. Певица записала эту фразочку на подкорку, решив дома проверить в переводчике.
— И что, в армии это ценится? Ты не думал пойти учиться на лингвиста или тоже на певца. Представляешь какие шедевры ты способен петь! От древних песнопений до современного рэпа, — вдохновилась девушка, дернув его за руку.
У Дмитрия неосознанно опустились плечи. Он не хотел показывать чувства…они вырвались сами.
— У меня как-то забыли спросить. Мой отец, моряк в отставке, мудрый человек старой закалки. Его гордость не перенесла, когда узнала, что сын увлекается таким «девчачьим» хобби. Поэтому сразу после окончания средней школы я попал в армию, — грустно улыбнулся ей Дмитрий. — Сначала по призыву, потом по контракту. Год назад или чуть больше у нас проводился отбор для новой части ОМОНа. Мне, можно сказать, повезло попасть туда.
Диана молчала.
— Но ты ведь совершеннолетний, взрослый человек. Неужели ты не можешь поступить как хочется? — тихо спросила она.
— На словах все просто! Конечно, я могу уйти. Только тогда отец обещал лишить меня наследства и чуть ли не отречься. В университет, даже музыкальный, уже не возьмут, я все забыл. А готовиться у меня нет времени, всего четыре выходных в две недели. Уйду с работы — помру от голода без образования и поддержки. Замкнутый круг, — сорвался де Анжелло. Девушка буквально наступила ему на больную мозоль.
— Но ведь есть другие профессии, — запротестовала Диана. — Ты можешь работать тренером в спортзале, лингвистом, переводчиком.
— Без бумажки диплома я букашка.
Певица неожиданно фыркнула и больно ущипнула его.
— Так ты боишься! Не думала я, что капитан ОМОНа окажется таким трусишкой. Ты пробовал хотя бы резюме составить и отправить? Хоть куда-нибудь?
Дмитрий опешил. Здрасьте, приехали! Он ей тут душу выворачивает изрезанной стороной, а она, его любимый человек, смеётся и задирает его. Диана будто прочитала мысли и смилостивилась.
— Прости, конечно, за грубость, но я серьёзно, — она заботливо погладила его руку.
— У меня даже компьютера нет, — вздохнул Дмитрий.
— У меня есть. Вот прямо сегодня сделаем тебе резюме и отправим! Во всякие музыкальные и лингвистические предприятия… И не спорь со мной. Считай, это моя ответочка, око за око.
— Я помогал не для того, чтобы оставить за тобой долг.
— А почему ты решил помочь мне? — кокетливо спросила Диана.
— Потому что ты мне нравишься, а то, как обращается с тобой Тим, — нет.
Певица смотрела в землю. Заявление её никак не колыхнуло. Она и раньше об этом догадывалась, но не могла определиться, нужен ли ей этот большой парень или нет.
— Тим — это прозвище, на деле он Тимофей, — ответила Диана, желая нарушить все более напряжённо молчание.
Сказала и тотчас пожалела. Вот же дура, кто ж на признание в любви говорит о бывшем парне?.. Де Анжелло её мысленные терзания не слышал и лишь тихонько закрыл маленькую дверцу в свое сердце. И почему ему казалось, что он ей не безразличен? Видимо, надо трезво пересмотреть свои минусы и плюсы.
— То есть, ты тоже мне нравишься, — стушевалась девушка, не в силах сформулировать мысли.
Дмитрий выразительно на неё посмотрел. Ему казалось, что эта театральная пауза сейчас была вообще не в тему. Лицо Дианы вспыхнуло и певица, прячась от стыда, прижалась щекой к его плечу.
— Как-то все это неправильно! Не как в кино! — неожиданно выдала она. — Где лирическая музыка, где слова, как в романе. Ляпаем, что попало.
Де Анжелло рассмеялся.
— Это жизнь. Здесь сценарий не перепишешь и второй дубль не снимешь. Но хочешь, я возьму тебя на руки и буду цитировать Шекспира в оригинале?
— Я высоты боюсь, — улыбнулась девушка.
— Не думал я, что бойкая красивая певица окажется такой трусишкой, — съехидничал Дмитрий.
Диана остановилась посреди тротуара, раскинув руки в стороны.
— Бери.
Лицо жутко серьёзное, губы поджаты, подбородок вздернут. Не на ту напал, де Анжелло. Но Дмитрий понял, что она просто хочет показать ему пример. Глаза боятся, а руки делают.
Он осторожно наклонился и легонько чмокнул её в нос. Певица от неожиданности отпрянула.
— Я тебя понял.
— Значит, на руках не поносишь? — довольно подловила она.
В тоже мгновение капитан оторвал её от земли и закинул на плечо, заботливо придержав сзади её пальто. Диана взвизгнула.
— Ты чего, поставь!
— Сидите, гражданка, следующая станция «Дом», — прогундосил Дмитрий на манер оповещателя в метро.
Девушке ничего не оставалось, как покорно свиснуть головой вниз. Хорошо, что идти оставалось недолго. Время стояло не самое позднее, и прохожие, кто с улыбкой, кто с ухмылкой, провожали их взглядами. Дмитрий вернул её в вертикальное положение только на упомянутой станции. Сказал — сделал.
Диана потянула его за ворота. Внутри оказался квадратный дворик, где с одной стороны стоял дом, а с другой — гаражи. Посредине раскинулась модная детская площадка с несколькими деревьями. Несмотря на довольно большую территорию, проехать внутри явно тяжело — по всему периметру двора теснились машины.
Де Анжелло притормозил у входа в подъезд.
— Точно на… — начал было он, как певица вдруг ткнула его локтем и затолкала внутрь.
— Прости. Ты, наверное, не заметил, там справа окошко зашторенное, на первом этаже. Тётя Ната. Она у нас особа очень любопытная и болтливая…и у неё есть номер моего отца и… — неловко пояснила Диана, поднимаясь по лестнице.
— И ты не хотела бы, чтоб он знал о моем визите? — закончил Дмитрий.
-…знал, пока не рассказала я!
Они дошли до пятого этажа. Дверь у квартиры певицы простая, но красивая: деревянные палки, сбитые в причудливый геометрический узор. За ней оказалось ещё одна — толстая, тяжёлая, надёжная, как швейцарский нож. Наконец через всю эту усиленную защиту они попали внутрь.
Квартира оказалось трехкомнатной. От входа тянулся длинный коридорчик и заканчивался одиночной спальней. Слева приютились совсем маленькая кладовка, под завязку забитая хламом и банками, кухонька с газовой плитой и туалет с маленькими прорезями снизу двери. Кто и зачем их там сделал? Не ясно. Справа большая гостиная и ещё одна спальня. Рука дизайнера явно не касалась этой квартиры, но тем не менее все выглядело мило и по-родному.
Закончив экскурсию, Диана поставила чайник и усадила Дмитрия на диван в гостиной. Обои здесь расписаны в бело-золотистых тонах, а вот мягкая мебель скорее в черно-серых. У правой стены, словно крепость, возвышался дубовый сервант, внутри которого строем громоздились хрустальные бокалы, фарфоровые чашки и тарелки из праздничного набора на двенадцать персон — монументальный набор, в приданое на несколько поколений. На стене висели часы с маятником и множество картин. Одна из них особо смущала капитана — мужчина в черкеске, папахе и саблей на полотне в метр.
— Это твой дедушка? — спросил у Дианы де Анжелло.
Девушка рассмеялась.
— Да. Но не совсем. Это заказной портрет, здесь только дедушкино лицо, а остальное просто наш абстрактный национальный костюм.
Дмитрий, как не вглядывался, не нашёл схожесть между внучкой и дедушкой. Диана тем временем прикатила кофейный столик, расставила на нем чашки — взятые не из серванта, а с полки на кухне — и открыла ноутбук.
— Так, сначала резюме. Твоё полное ФИО, сколько лет, трудовой стаж…
— Если спросишь номер паспорта, решу, что ты электронное заявление в ЗАГС пишешь, — усмехнулся Дмитрий и получил прицельный пинок. — Де Анжелло Дмитрий Викторович. Двадцать один год, родился первого сентября.
— Да ладно, прям первого? — переспросила Диана.
— Ага. Представляешь, какие красочные дни рождения были у меня в школьные времена?
— Сочувствую, Дмитрий Викторович. Стаж, так понимаю, четыре года. Образование?
— Среднее.
Дальше, уже не спрашивая, певица быстренько набросала все остальное. Капитан даже не ожидал, что у него найдётся столько плюсов: и сильный, и ответственный, и тактичный, и пунктуальный, и надёжный, и умный. Они разослали резюме по разным сайтам на самые разные профессии, припоминая великих древних богов Авось и Небось. Когда Диана захлопнула ноутбук на дворе стояла тихая, ясная ночь.
— Скажешь мне, если тебе кто-нибудь позвонит? — спросила она.
— Конечно. «Если», признаться, звучит обнадеживающе…
— Де Анжелло! Как тебе не стыдно, я же стараюсь, — надула губки девушка.
— Прости, это все Ганс, мы слишком близко к нему сидели.
— А он тут причём?
— А он постоянно рядом с Эндельс. Генерал выдаёт всякие фразочки, как автомат — мелочь. Мы уверены, что это заразно.
Диана усмехнулась.
— Ну, я пойду?
— Куда? — наивнейше хлопнула глазами девушка. — Никуда ты не пойдёшь. Хочешь опять попытать судьбу у тёти Наты?
— Что ж мне теперь вечность у тебя сидеть, как принцесса в башне?
— Тебе здесь не нравится?
— Ой, девушка! Вечно вы все понимаете по-своему.
— Ой, парень! Вечно вы вообще не понимаете намёков, — не осталась в долгу певица.
Дмитрий усмехнулся и, а что ему ещё оставалось, медленно наклонился, чтобы при желании она могла отстраниться, и поцеловал. Надо же, это он ещё и ломался.
Капитана манило её тело, её упругая гладкая кожа, её крепкие накаченные бедра, её шоколадные волосы, рассыпавшиеся по плечам и спине. Тёплые после чая губы, мягкие-мягкие словно шерсть барашка, сменялись лебединой шей, хрупкой ключицей.
Сердце Дианы билось под рёбрами, слово птица в клетке. Глаза цвета кофейных зёрен помутнели от столь нежных прикосновений, которых давно не ощущало её тело. Грудь колыхалась, соприкасалась с твёрдым, рельефным прессом поджарого тела, нависшего над ней. Диану бросало то в жар, то в холод. Конечности то расслабляло в сладкой истоме, то сводило от искр под кожей. Она хваталась за его могучие плечи, кружила пальцами по широкой груди, осторожно касалась волос, словно боялась уколоться. Время смялось, словно испорченная бумага. Земля остановила свой ход. Вселенная для них обоих сузилась до маленького чёрного диванчика. Забавно, ведь вечер начался с маленького чёрного платьица.
***
Диана с трудом разлепила тяжёлые веки. Лицо, казалось, было вымазано в толстый слой штукатурки. Она забыла смыть вечером макияж. Вот так вся романтика ночи разбивается об досадный быт. Поднявшись с широкой кровати, куда Дмитрий перенёс её ночью, она отправилась в ванную наводить марафет.
Де Анжелло ушёл сразу же, даже не вздремнув. Певица смутно помнила шум воды, шорох одежды, но дальше всё поглотил сон. Выйдя из душа, певица направилась на кухню, чтобы срочно пополнить энергетический запас. На небольшом деревянном столе её ждал сюрприз.
«И когда ты успел сварить кофе?» — подумала девушка, отпила холодный напиток из чашки и фыркнула. — «Ага, конечно, сварил. Заварной!». Внутренний голосочек подсказал Диане, что другого у неё в доме вообще-то нет, да и она в кофе разбирается также, как в африканских попугаях, но певица не обратила на него никакого внимания. Когда девушке хочется прикопаться к мужчине — она сделает это, даже если они незнакомы.
Под кофе нашлась записка с круглым отпечатком дна чашки:
«Доброе утро, Ди.
Временно взял запасные ключи из ключицы, надо ж было мне тебя закрыть? Верну, если Ганс меня не задушит за нарушение дисциплины — здесь вырисовывался значок похожий на подмигивающий смайлик.
Позвонишь, как будет время: *****?
З.ы. Это служебный наушник.
С любовью, твой Ди»
— Ещё и ключи стырил, — усмехнулась певица, зажигая конфорку газовой плиты.
Утро собиралось потечь в привычном русле. Яйца все также бились об сковородку, сосиски шкворчали, за окном назойливо пели соловьи. Однако не успела Диана достать соль, как в дверь зазвонили, застучали и вообще чуть ли не с ломом собрались штурмовать. Девушка зажмурилась, надеясь, что все происходящее — сон. Но нет, в жилище продолжали ломиться.
Понимая, что они не перестанут, певица поплелась в коридор и открыла её настойчивым братьям. Четыре вихря влетели в квартиру, даже не поздоровавшись. Диана, ничему не удивляясь, захлопнула входную дверь и пошла снимать свой завтрак с плиты, попутно спрятав в карман записку со стола.
Братья, переговариваясь, выкрикивая угрозы и просьбы, переворачивали её дом с ног на голову. Девушка лишь устало подкатывала глаза. Она давно поняла, что в их семье слово «личное» относится только к нижнему белью. Ей ещё повезло быть единственной девушкой в семье, кроме матери, — не приходилось делить комнату, одежду и косметику.
Неожиданно все стихло. Диана набралась мужества, приосанилась и с невероятно упрямым лицом, для перекладывания яичницы на тарелку, стала ждать. Что же они могли там найди? Дмитрий итак налегке приходил. В кухню по одному просунулись братья, пытающиеся изобразить дружелюбие на лице.
— Доброе утро, Ди, — поздоровался самый старший — Дамир.
Красив, с гладким твёрдым подбородком, тёмными волосами и такими же глазами, все время сияющими, как вечный огонь. Несмотря на принадлежность к горным народам, он обожал классический стиль одежды: сейчас на нем сидели чёрные брюки, мягкие кожаные туфли и белоснежная рубашка.
— Бари луис, — мелодично ответила девушка.
— Как у тебя дела? — поинтересовался второй по старшинству брат с довольно простым именем Артур.
Ему больше досталось от их общей русской матери: зелёные глаза, ямочки на щеках и гибкое, изящное тело. В детстве его сильно дразнили в школе за робость и хрупкость, но парень подрос и нашёл в своей внешности множество плюсов. Как и девушки, которые начали вешаться на него толпами. Правда, сейчас это ему скорее мешало — дома сидели любимая жена и двое маленьких близнецов.
С этим братом Диане всегда было проще. Они хранили секреты друг друга от других родственников и имели какую-то особую ментальную связь.
— В общем-то, нормально. Вчера встретила Тимофея.
— Где этот ублюдок? — взревел самый младший — Тигран.
Имя ему подходило как нельзя кстати. Из всех братьев он вырос самым вспыльчивым, резвым и массивным, полностью подходя под стереотипы о кавказцах: густейшая растительность на лице и груди, громкая речь и вагон с прицепчиком гордости. Несмотря на явные недостатки, Тигран умел поддержать, окутать теплом и заботой. Вызови его сестра посреди ночи в Астрахань — он бы сел в такси не задумываясь.
— Всё в порядке. Ушёл с поражением и уязвленной гордостью, — успокоила его певица и рассказала в общих чертах о батле в баре, минуя участие Дмитрия и вообще его существование.
Диана опасалась, что братья снова пойдут бить Тиму морду. Когда они узнали, что сестра бросила парня и переехала на квартиру, то всем своим дружным коллективом отправились объяснять ему термины «честь», «достоинство» и «уважение». У певицы не осталось сомнений, что рожу раскрасили ему знатно.
Вообще, когда дело касалось сестры, её братья менялись на глазах. Они проводили допрос с пристрастием каждой её пассии, устраивали, как сейчас, тщательные обыски. Братья пытались оградить её, как принцессу в башне, от любого мужского внимания. Но не зря же Диана приходилась им кровной родственницей? Девушка на пальцах объяснила, что будет, если они не дадут жить, как она того желает. Прерогатива остаться без внуков и зятя её отцу не понравилась, и он ослабил поводок контроля.
Видимо, тётя Ната заметила-таки вчера Дмитрия, раз братья, как полицейский овчарки, явились.
— Дианушка, а это что? — спросил последний брат и показал ей спортивную ветровку.
Вот черт! Этой кофтой Дмитрий укрыл ее, когда они встретились под дождём. Сначала Диана просто повесила её на угол книжного шкафа просыхать, потом всё забывала отдать, а после уже не хотела. Это была единственная вещь, связывающая её с де Анжелло, до сегодняшнего утра она даже номера его не знала.
— Кофта, — хладнокровно ответила девушка Эльдару.
Третий по старшинству брат имел маленький рост и беглые карии глазки. В детстве Диана всегда его боялась, да и сейчас немного страшилась. Эльдар был тихой, серой мышкой, редко говорил, много читал. Тем не менее в характере его заложена по истине лисья хитрость: стоило кому-то перейти ему дорогу, как буквально в течении недели этот кто-то получал такой реванш, что только в фильмах ужасов увидишь.
— Давно ты стала носить мужские кофты размером с твоё платье?
Его спокойный голос проникал иголками под кожу.
— Она не моя, — храбро выдала девушка, пытаясь сглотнуть завтрак, ставший комом в горле.
— У тебя кто-то появился?
— Да.
— Как быстро…
— А чего ты нас не познакомила? — обиженно вспыхнул Тигран.
— Не успела.
— И сколько вы с ним уже вместе?
Диана закатила глаза и посмотрела на часы.
— Около десяти часов.
Братьев её ответ позабавил. Конечно, так рано вмешиваться в её отношения они ещё никогда не успевали. Рекорд.
— Его зовут Дмитрий, он хороший парень, — выдала Диана, предвидя вопрос.
— Познакомь нас, — потребовал Дамир на правах старшего брата.
Певица возвела глаза к потолку, прося у бога сил и терпения.
— Он занятой человек.
— Если он не может найти время для тебя, значит…- стукнул по столу Тигран. Эльдар мягко положил ему руку на плечо и обратил взор на сестру.
— Мы не требуем прямо сейчас. Допустим, в течении двух недель, любое время, любое место. Идёт?
— Да, — вздохнула Диана, уже размышляя, как преподнести это Дмитрию.
— Замечательно, — улыбнулся Эльдар и поднялся со стула. — Тогда хорошего дня.
Всё братья поочерёдно поцеловали её в лоб.
— Если он делает тебя счастливой, мы только рады, — шепнул ей Артур и последним покинул квартиру.
Певица с испорченным настроением захлопнула за ними дверь и поставила кофе в микроволновку. Кофта Дмитрия осталась валяться на стуле. Девушка подняла её и оттряхнула. Эх, де Анжелло, повезло же тебе влипнуть в такую семейку!
***
Ганс очень разозлился. Он не умел пускать огонь, создавать мороки или устраивать водовороты, зато умел правильно писать бумажки и доклады. Дмитрия с фразой «за многочисленные дисциплинарные нарушения» штрафанули на четыре отпускные дня и неделю внеочередных дежурств в столовой. Андерсон не посмотрел, что они друзья, и не проявил мужской солидарности, он был слеп ко всему в исполнении своих обязанностей.
Диана с диким стыдом сообщила де Анжелло по телефону о требовании братьев, и, к её удивлению, парень быстро согласился. Он решил не говорить о своём наказании и о том, что до конца месяца не может покидать части. Что-нибудь придумает, не впервой.
Однако целую неделю думать ему было некогда. Сначала в Химках пьяный в стельку мужик взял в заложники свою жену и двое детей. Соседи жаловались на истошные крики, полиции было лень марать руки и они вызвали ОМОН, мол, сложное дело. От Эндельс им, конечно, досталось по самые люли, но женщину и детей спасти.
Потом неожиданно в части прошла ревизия. Все солдаты — и бобры тоже — подверглись медосмотру и оценке физического состояния. На стадионе — зимой! — установили полосу препятствий и всех через неё прогнали. Зачем это было — не ясно, по итогам никого так и не отстранили. Как слышал Дмитрий, все происходило по приказу генерала Совушкина, которому из министерства долбили по головке отбойным молоточком.
За это время, правда, случилось довольно яркое событие для СОБРа и ОМОНа: во время состязаний на стадионе Эндельс и Ханли в очередной раз поцапались и поспорили на то, кто быстрее пройдёт дистанцию. Капитан Фрай из седьмой роты и какой-то старший лейтенант из бобров назначили судьями. Солдатам же велели смотреть на мастер-класс.
Без инцидентов не обошлось, но они, скорее, оставались в рамках шутки: во время преодоления отвесной стены Ханли, пришедший на несколько мгновений позже Эндельс, как-бы невзначай пнул её ботинок и сбил точку опору. Генерал в долгу не осталась и почти у самого верха наступила ему на плечо и перепрыгнула стену, умудрившись провернуться в воздухе. Это уже не удивляло, но всё ещё восхищало — ей всегда удавалось вот так вот «летать» и приземляться целой.
Все ухищрения генералов оказались бесполезны. Они пришли к финишу
секунда в секунду. Оба очень расстроились, казалось, ничего не могло им принести больше радости, чем возможность утереть другому нос. Солдаты, однако, как-то повеселели и воодушевились, зрелище действительно было впечатляюще. Всё равно, что наблюдать за спортсменами на олимпиаде — не знаешь, а болеешь как за себя.
Со всем этим не мудрено было позабыть о требовании братьев. Лишь когда Диана мягко напомнила ему, Дмитрий одумался. Андерсон к тому моменту уже остыл, но де Анжелло казалось, что стоит намекнуть об отлучке, как буря разразиться вновь. Капитану ничего не оставалось, как мучительно долго выжидать подходящего случая сбежать из части.
К его удивлению, судьба выдала пасьянс получше. Случилось это на тренировке.
Вела её сама Эндельс. Генерал расхаживала по периметру площадки, оглядывая уже приевшиеся окрестности. Однако Дмитрий знал, что стоит увильнуть от упражнения, как девушка тут же налетала, словно коршун на мышь. Вместо символического подзатыльника в лентяя выпускался целый магазин словесных патронов. Эндельс умела вогнать и в краску, и в хохот. Правда, тому, кто смел хихикнуть, очень не везло.
Генерал старалась поддерживать дружеские отношения со всеми солдатами и не быть для них надзирателем. Только это не значило, что нарушения она спускала — о горе тому бедолаге, попавшемуся ей на глаза после отбоя.
В тот раз Дмитрий невовремя задумался об увольнении и уходе в музыку, что не расслышал смену упражнения. Верный друг Николас тут же подсказал ему и вроде бы даже никто не заметил заминки…
— Де Анжелло, подойди, — приказала Эндельс.
Дмитрию не оставалось ничего, кроме как вздохнуть и подчиниться. Да уж, такими темпами увольняться не придётся — его вышвырнут за невыполнение обязанностей.
Девушка остановилась на углу, сложив руки за спиной. Она приказала ему сесть на парапет, потому что задирать голову при разговоре не любила. Капитан всегда побаивался взгляда её тёмных, не отражающих свет глаз: пристальный, загадочный, словно в душу тебе смотрит и по корке мозга читает мысли.
— Рассказывай, — разрешила она, наконец, отвернувшись.
— Что?
Девушка так вздохнула, словно имела дело с умственно отсталым глухонемым грудничком.
— Куда торопишься по воскресеньям. Почему Ганс тебя оштрафовал. Куда собираешься сбежать, когда появится случай.
Де Анжелло лишь понурил голову. Всё-таки мысли прочитала.
— Ищите женщину.
Девушка усмехнулась, оценив. Она вообще любила различные цитаты, и не важно, сказал это её бывший школьный учитель или Сократ. Умные мысли зачастую зарождаются самотеком, не уточняя у автора род деятельности и статус.
Дмитрий коротко рассказал ей о батлах в кафе и о том, что братья Дианы хотят с ним познакомиться в течении недели. Генерал уточнила парочку моментов о родственниках и смолкла.
Николас и Фэй сочувственно посматривали на него из строя. Тренировка закруглялась. Эндельс все молчала.
— Подойдёшь к Андерсону, скажешь, что я включила тебя в список на вечер Желязных. Будет облава, ловим одного мастера. Ваша задача обеспечить охрану мероприятия. Это открытый вечер, позовешь туда своих шуринов. Думаю, парочка свободных минут «на поболтать» у тебя найдётся.
Дмитрий вскочил с парапета и, стараясь не улыбаться, стукнул ботинками:
— Спасибо.
— Встать в строй.
