***
После Московских аэропортов Стригино казалось неимоверно маленьким и тихим. Летели они обычным пассажирским по требованию Лизы, не хватало ещё, чтобы таинственная дамочка узнала о прилете заранее. Их группа была сравнительно небольшой: она, Ханли, Андерсон, Билора с фиксатором на ноге и пять человек из тринадцатый роты. И, конечно же, Федор Гааз. Доктор не смог отпустить их без присмотра. Получалось в итоге десять человек. Как лиц высоко уполномоченных их выразила готовность приютить любая часть. Лиза выбрала первую попавшуюся: лишь бы не в её прошлую. Возвращаться туда жуть как не хотелось. Просматривая список, Эндельс наткнулась на одну знакомую фамилию — Майрус, полковник, что рассказывал о москвичах на Бакшеевском болоте, в тот день, когда Совушкин предложил ей работу. Девушка решила, что это знак судьбы, и они направились к нему. Полковник её не узнал. Сначала он очень пытался выслужиться, но заметил подтрунивающих над ним солдат. Понятное дело, ему не нравилось прислуживать таким молодым людям. Тогда Лиза напомнила об их знакомстве, и Майрус даже как-то подобрел. — Вы совсем изменились, — сообщил он, ведя их в администрацию. — Разве? Я не заметила. — Нет, изменились. Лицо напряжённое стало, словно ты готова к броску в любой момент, тогда не так все было, — описывая, он даже не заметил, как перешёл на «ты». — Служба, — коротко ответила Лиза. Часть эта оказалось совсем старенькой, но им постарались выдать самые отремонтированные комнаты. Эндельс оставила своих бездельничать и направилась с Ханли в кабинет. Майрус дальновидно поставил чайник и уже ждал их. — Какие происшествия случались за последний год? — спросила она полковника. — Даже чуть меньше, — поправил Ханли. — Ничего крупного, — пожал плечами Майрус. — А нас интересует мелкое столкновение с нежитью. Может, знаете, кто с ними за одно? К кому они ходят? — Нежить и маги? Не смешите мои подковы, — посмеялся полковник. — Из-за одного человека, помогающего нежити, погибло несколько граждан, генерал-лейтенант и множество солдат. Это отнюдь не смешно. Майрус перестал улыбаться. — Так вы здесь…из-за того, что происходит в Москве? Это все правда? — Отвечаю по очереди. Частично, нас пригласили. Зависит от того, что «все», — полковник начинал её раздражать. Мужчина задумался. — Нет, вроде, ничего такого… — А где происходили нападения? — спросил Ханли. — Так сразу и не вспомнишь. Обычно где-нибудь на юге, но чтобы где конкретно… Парк, строительный магазин, заброшенный фонтан. Лично я связи не вижу. — Я тоже, — признался Кристофер. — Можете покопаться в архивах части, или мои ребята свозят вас в МВД, там такие случаи фиксируют. — Нам и туда, и туда, — скомандовала Эндельс. — Ладно, машина ждёт вас на парковке. — Оперативно. — Служу Отечеству, — улыбнулся полковник. Лиза встала с кресла и уже почти вышла за дверь, как её догнала фраза Майруса. — Вы уж постарайтесь найти, а то народ беспокоится и всякие важные особы. — Какие? — заинтересовался Ханли. — Да есть тут одни, сёстры Бааровы, руководят компанией «Архи». Вечно у них на объектах какая-то чертовщина происходит: то весь цемент отпадёт, то гипс разобьют. Они строительством занимаются, архитектурой. — Нам нужна ещё одна машина, — сделала вывод Лиза. Под руководством Билоры омоновцы отправились в архив, а Андерсон взял с собой несколько человек и поехал в МВД. Генералы же покатили к этим сестричкам. Дорога показалась Лизе сущим адом, им дали такую таратайку с водителем — все равно, что центрифугу. По прибытии на место первым делом она написала отцу с просьбой найти ей что-нибудь приличное на четырёх колёсах в Нижнем. «Архи» выглядело красиво: классический стиль, белый колонны, мраморные степени. Лиза уже ожидала, что встретят их две сорокалетние тетечки в юбках-карандашах, но вышло все интереснее. На месте оказалась только одна сестра — Нáни — молодая, лет двадцати восьми, девушка с прямыми тёмными волосами, изящной фигурой и очень острым, как у мыши, носом. Одета в чёрный женский костюм с огромными каблуками. Лиза сразу поняла, что из двух сестёр Нани старшая. Бизнес-вумен, умная, решительная, стойкая. Такие всегда старшие. — Чем могу помочь? — спросила она холодно. — Здравствуйте, — вступил Ханли и показал свое удостоверение. Он не без причины считал, что переговоры с ним пройдут лучше. — Мы из Москвы здесь по делам нападения нежити. Нам сказали, что часто от неё страдает ваша компания, расскажите как? — У меня нет времени на это. — Если вы нам не поможете, ваши объекты и дальше будут загибаться. Кто знает, может в следующий раз к ним придут водяные или русалки. Думаю, вы знаете, как трудно вывести плесень и отбить запах рыбы. — Да, — девушка поморщилась и кивнула им на кожаные кресла. — Ваша спутница? — Елизавета, — представилась она. — А где ваша сестра? — На объекте. Там по горло обычных проблем и без нежити. — Не сомневаюсь. Тогда расскажите, что именно происходит, когда нежить нападает. — Воруют, пакостят, бьют готовые работы. Очень мешают. Лиза слушала внимательно, всматривалась в лицо. Она или не она? А вот Кристофера отвлекал какой-то специфический запах, но он не мог понять, какой именно. — На людей нападают? — Нет. — Странно, обычно нежить только и старается кого-нибудь разорвать, — задумчиво произнесла Эндельс. Нани это рассердило. — Девушка, если вы мне не верите, ничем помочь не могу. Простите, но у меня ещё дела. — Когда ваша сестра будет на месте? — Понятия не имею, — пожала губы девушка и отвернулась, показывая, что разговор закончен. — Что ж, спасибо, — дружелюбно произнёс Кристофер, немного раздосадованный, что переговоры прошли так быстро. Он неосторожно отодвинул стул, зацепив ножками стол Нани. Сумочка девушки, стоящая сверху, полетела вниз. — Молодой человек! — возмутилась она. Лиза подняла и отряхнула сумочку. Ничего такая, долларов с двумя ноликами точно стоит. — Всё нормально, с такой высоты ещё ничего не разбивались. — Очень смешно, — рявкнула Нани. Кристофер извинился и поспешил покинуть кабинет. Уже на выходе взгляд генерала упал на логотип компании, висящий в рамке на стене: надпись из белых узорчатых колонн, сверху их обвивали листья, а окружались разными животными. В голове Ханли щёлкнуло, но Лиза уже вытолкнула его за порог. В дверях они разминулись с каким-то кучерявым парнем с подносом в руках, но он тут же исчез. — Да что такое? — раздражённо спросила девушка. — Пошли, не здесь, — шепнул Ханли, ускоряя шаг. На парковке их ждал чёрный лексус. Мысленно отсалютовав отцу, Лиза села за руль. Стоило ей хлопнуть дверью, как Кристофера прорвало. — Они сами не люди, они вервольфы! Лиза вскинула брови. — С чего ты решил? — В кабинете стоял жуткий… запах, у меня уж глаза заслезились. И на их логотипе на колонках снизу выбиты волчьи морды — в честь признания стаи. — Готова поспорить, что они альфа-самки. Обе. — Почему обе? — Нани — мозг, другая сестра — сила. — Нужно искать вторую. — Да, может, она хотя бы не будет врать. Нани абсолютно ничего не знает про нежить. Или её это не интересует, или она в сговоре с ними. Хотя, вероятнее, что одна сестра дурит другую. — Думаешь бунт? Попытка перехватить власть? — Кто их, оборотней, знает. Увидим. Машина тронулась. Совсем другое дело: едешь, как нож по маслу. Солнце уже перевалилось через зенит и неприятно светило в лобовое зеркало. Сухой ветер беспокоил листья на деревьях. До части они доехали спокойно, но, как только переступить порог КПП, начались проблемы. Майрус подлетел на крыльях беспокойства. Взгляд мужчины нервно скакал между ними. — Говорите, — поторопил Ханли. — Вот, — полковник протянул бумажку. Первое, что бросилось в глаза, — поцелуй вместо подписи. Значит, уже вычислила. «Не очень-то благородно скрываться за спинами невинных солдат. Боишься встретиться со мной? Правильно, бойся. Всю ночь лежи и прислушивайся — не пришла ли я за тобой» — Да где встретиться-то?! Где? Ханли, может ты видишь тут место, дату и время? — вскипела Лиза. Что за неорганизованная преступность пошла, даже угрозы писать нормально не могут. — По-моему она просто играет. Думает, что в голливудском кино, — пожал плечами Ханли. — Уж скорее в российской комедии с говняным сценарием! — Не знаю, что со встречей, а вот упоминание солдат мне не нравится, — вставил Майрус. — Мне тоже. Надо ставить защиту, — помрачнел Кристофер, наученный горьким опытом. — На территорию никого постороннего не пускать, солдат во время нашего пребывания в отпуск не отправлять, перенести с компенсацией. Скажите, чрезвычайная ситуация. — Патруль выставить? — Нет, нам угрожают, мы и будем защищать, — решительно ответила Лиза. — Как, интересно, ты собралась это делать? — спросил Кристофер, когда они отвязались от солдат и прошли на территорию. — Выставишь дежурство? — Нет, людям верить нельзя. — Но это же наши люди. — Июльцев тоже был «наш» и что, помогло? — воскликнула она. — Мы с тобой поставим купол. — Ты представляешь, сколько магии на это уйдёт? — округлил глаза Кристофер. — Если будем по одному, то много, а если разделим на двое, то терпимо. Как думаешь, какое здание тут самое высокое? — Администрация. — Согласна. Пошли на крышу. Старичок за стойкой, хрустя костями, проковылял вверх по лестнице отпирать им дверь. Крыша, покрытая красной кровлей, кое-где выгорела, кое-где продырявилась. Видно, что части не хватает средств и внимания. «Надо будет сказать Аттеаре, чтоб она намекнула министерству» — мысленно записала Лиза в ежедневник. — Что ж, забор вроде видно. — Будем делать полосами. — Я не против. Думаю, наша разнополярная магия сцепиться на стыках и не разойдется, пока не пересобачится. — Точно как мы. — Какой хозяин, такие и тапочки, — философски заметил Ханли, закатывая рукава. Лиза закрыла глаза, концентрируя в себе магию. Поставить купол не сложно, а вот удерживать его — другое дело. Но она не может подвергать опасности часть. А куда им ещё деться? К Александру? Ну уж нет! В гостиницу, к гражданским? Ещё лучше. Эндельс почувствовала, как кончики волос начали полыхать. Невольно она вспомнила Герна, старика из пещеры. Помимо фокуса с передачей магии он научил концентрироваться правильно. Не собирать мысленный шар, как учили в университете, а открывать дверь, за которой томится магия. Так, если комната энергии иссякает, можно легко перейти в другую, люди зовут это вторым дыханием. Только в случае магии и этого способа дверей может быть неограниченное количества, сколько ты только способен себе представить. Эндельс вскинула руки одновременно с Ханли. Его и так тёмные глаза почернели ещё больше. Кристофер походил на охотящегося кота, чьи зрачки расширились, разыскивая жертву. У дальней стены вспыхнули и потемнели кирпичики. Полосы магии — огня и тьмы — стали медленно прорезать воздух. Одной рукой Лиза держала уже охваченный горизонт, а другой удлиняла полосы, чтобы сделать необходимый круг. Ханли совершал такие же пасы. Со стороны они походили на тренирующихся ниндзя. Это в их стиле: замереть и делать только плавные движения руками или ногами. Свет и тьма надвигались на часть, поглощая её. Солдаты внизу с восторгом и ужасом наблюдали за происходящим — зрелище похлеще северного сияния. Магия переливалась, где-то вспыхивала, где-то тускнела, на стыках она клубилась, точно пыль. Постепенно солнечный свет заменил огонь, в части заметно потемнело. Лиза вся полыхали, волосы от корней до кончиков играли огнём, плясали в воздухе. Кристофер исчез в тенях. Среди кружащейся тьмы его силуэт угадывался, но рассмотреть парня не получалось. Всё его тело менялось, казалось не таким, каким было, одним словом — морок. Наконец, магия коснулась земли с противоположной стороны и они опустили руки. Лиза прикрыла глаза, проверяя состояние купола. Она чувствовала каждую созданную ей полосочку, каждый миллиметр, поглощённый её магией. Эндельс отряхнула прилипший к ладоням пепел. — Пошли посмотрим, что там мальчики раздобыли.***
Андерсон вернулся уставшим. Не потому что много работал, а потому что очень скучал в МВД. Эндельс и Ханли ещё не приехали, поэтому Ганс стал искать Билору. После событий в СОБРе они сблизились, часто общались. Парень признавался себе — непонятно почему, непонятно чем, но эта девушка ему нравилась. — Ганс! Иди сюда! — легка на помине. Билора сидела на поручне лестницы в вестибюле администрации. По её пылающему лицо складывалось впечатление, что она куда-то бегала. На деле же она просто устала ковылять. — Привет. — Помоги мне подняться. Андерсон молча перекинул её руку через плечи, приобнял за талию и повёл наверх. От волос девушки приятно пахло жасмином, а её тело делилось тёплом. Билора резво переставляла ногу, размахивая другой с фиксатором, как Наполеон саблей. — Как успехи? — Скучно. Нашли кучу бумажек, надеюсь, мне не придётся их читать, — отрапортовал Андерсон. Билора усмехнулась. — Если ты не любишь бумажки, почему работаешь секретарём? — Меня взяла к себе Эндельс. — Почему не уйдёшь от неё? Не считаешь, что она тебя гнобит? — Нет. Не считаю и не уйду. Однажды она спасла мне жизнь. — Она много кого спасла, это не значит, что нужно таскаться за ней хвостиком. — Ты не понимаешь, — покачал головой Андерсон. — Тогда это не было операцией или долгом, тогда она сделала это, потому что захотела, потому что не могла по-другому. Из доброты. Билора промолчала. — Ганс, что тогда случилось? — тихо спросила она. Андерсону не хотелось рассказывать. — Ничего хорошего, — коротко ответил он. Билора не настаивала. Они зашли на этаж и остановились. — Моя комната крайняя справа, а твоя где? — Напротив Эндельс, вторая с коридора. Повисло какое-то молчание. Ганс все ещё держал её в своих руках, и ему это нравилось. — Если ты с кем-нибудь делишься своей болью, становится легче. Это не признак жалости или слабости. Просто человек — сосуд не бесконечный, и может так случиться, что страхи и боль разобьют, сломают тебя. Может ты и мужчина, но не робот, у тебя есть чувства, и это нормально. Девушка на него посмотрела и аккуратно чмокнула в щёчку. Её большие кукольные глаза были совсем рядом. Билора ждала. Андерсон чувствовал совсем другое. Ковыряться в старой ране ему не хотелось, но вот поцеловать её — это да. Тем более она так близко, и вроде неплохо расположена, может, это хороший момент? Эндельс научила размышлять Ганса быстро. Поэтому он наклонился и легонько соприкоснулся с Билорой губами. Ответ поразил: девушка дала ему такую пощёчину, что щека на мгновение онемела. Они в молчании уставились друг на друга. Оба пребывали в шоке. Андерсон слышал, как сильно билось у Билоры сердце, только он не мог понять: от возбуждения или злости. — Ты чего? — первый нарушил он молчание. У девушки сузились зрачки. — Я чего? Я? Ты свинья, Андерсон! Она оттолкнула его, пошатнувшись. — Не понимаю, что тебя злит, мне казалось, ты сама ко мне расположена, — честно ответил парень, потирая щёку. — Нет, Андерсон, не думай, что если ты поносил меня на руках, то в благодарность я к тебе и на колени прыгну. Ганс хлопнул глазами. До него потихоньку доходило. Билора не стала ждать ответа и проковыляла дальше. — Так ты считаешь… Что я тебя поцеловал, потому что хочу…? — преградил он ей путь. — Скажи, что нет! — Нет, — ляпнул он быстрее, чем сумел придумать аргументы. — Послушай, я ещё сам толком не разобрался, но мне очень приятно проводить с тобой время, и это было просто прорывом чувств, про которые ты мне так рассказывала. Просто та ситуация… не знаю, что-то во мне она разбудила. Вспомни, я и раньше пытался с тобой подружиться. — Цветы? — гневно выдохнула она. — Ты назвала меня хамом и я не придумал ничего лучше в качестве извинения. Ты не любишь цветы? — Слова не пробовал? — Тебя тогда не было на месте, а, когда мы встретились в следующий раз, было не до этого! — Андерсон аж сам разозлился, за кого она его принимает? Глаза Билоры странно блеснули. Она оглядела его с ног до головы, словно приценивалась. Когда-нибудь Андерсон начнёт понимать женские взгляды. Неожиданно девушка приблизилась и сама его поцеловала. Ну теперь размышления Ганса точно зашли в тупик. Пользуясь правилом «дают — бери, бьют — беги», Андерсон ей ответил. Билора мягко надавила ему на шею. Что это было? Проверка? Шутка? Ганс не понимал. — Что ты делаешь? — спросил он, отрываясь. — Разве не ты меня поцеловал? — Я. — Считай, я тебя не прерывала. Билора мягко прильнула к нему. Ну что за женщина? Самая настоящая Загадка, именно с большой корявой буквы. — Нас могут здесь увидеть, — предупредил парень. Он сам не понимал, почему его рот издаёт какие-то звуки вместо того, чтобы целоваться. — Тогда пошли туда, где не увидят. Схватив его за руку, девушка проковыляла к себе в маленькую комнату: кровать, ванная, тумбочка, зеркало, крошечный шкаф. Билора захлопнула дверь. Андерсон всего мгновение стоял в растерянности, а потом, поняв, куда все идёт, аккуратно прижал её к стенке, провел губами по шее, пахнущей жасмином. Девушка, не стесняясь, перебирала пальцами его волосы. Вся ситуация потихоньку начинала дурманить Ганса. Запах. Ощущения. Частое дыхание Билоры. Сейчас она полностью соответствовала своему имени — хрустальная, маленькая, нежная. Для Андерсона, привыкшего к тяжёлым ботинкам, гантелям и оружию, она казалась живительным оазисом. Казалось, на её мягчайшей коже появится некрасивый синяк от любого резкого движения, и он старался как можно осторожнее прикасаться. Ему ни за что не хотелось вредить такому хрупкому цветочку. Да что уж говорить, Андерсон был романтиком. А романтики, как известно, личности мечтательные и аллегоричные. Андерсон был молод. А молодость, как известно, самое прекрасное время, чтобы совершать ошибки и достигать побед. Упустишь — и она улетит, что и не заметишь. Андерсон был влюблен. А влюблённость — это пик, граница между симпатией и любовью. Именно здесь ты решаешь, отступиться или сделать шаг в будущее. И этот шаг Андерсон сделал.***
Шторы на окне отсутствовали, и солнечные лучики били прямо в глаза. Билоре повезло больше: она спала лицом к стенке. Её голое плечико вырвалось из-под одеяла. Во сне лицо девушки казалось спокойным, но в тоже время каким-то твёрдым. Словно так её внутренний стержень на мгновение показывался миру, а потом быстро прятался за хрупкую оболочку. Поняв, что уже объявлен подъем и в коридоре скоро зашастает народ, Ганс тихо поцеловал её бархатистую кожу. Ему казалось это самым приятном способом разбудить человека. Причём для обеих сторон. — Эй, красавица, — прошептал он. — Вставай. Её веки затрепетали. Андерсон попытался вспомнить, что обычно предлагают девушке с утра. В собственном опыте не нашёл, поэтому воспользовался наследием кино. — Кофе будешь? — Му-гум, — Билора запрокинула руки за голову и сладко потянулась. Одеяло беспардонно по ней съехало. Андерсон ещё раз чмокнул её, быстро смотался в душ, натянул вещи и, оглянувшись, выскочил в коридор. В столовой кофемашины отсутствовали, поэтому бедному Гансу пришлось сносить хитрый прищур поварихи, пока та размешивала растворимый. Когда он вернулся, девушка только выходила из ванной. Короткое полотенце еле-еле прикрывало её. — Не знал, какой ты любишь, поэтому взял капучино. Как по мне, это нейтралитет среди кофейных видов. Билора благодарно кивнула и молча принялась одеваться. Андерсон понял, что тупо на неё пялится и поспешно отвернулся. Ему хотелось о чем-то с ней поговорить, но он не мог найти тему. Не о погоде же. — Что на тебе надето? — раздался за спиной её голос. Ганс оглядел себя, разыскивая неувязки. — Штаны и водолазка. — Это я вижу. Может, ты не в курсе, но водолазку заправляют, от этого теплее и красивее. А так ты выглядишь, как пятиклассник, опаздывающий в школу. Андерсон вздрогнул, когда Билора самовольно прошла по нему руками и заправила водолазку. — Вот, так и ремень видно, а он всегда делает мужчину солиднее и твёрже. Билора подвела его к зеркалу. Особенных изменений Ганс не заметил, наверное, потому что смотрел на неё, а не на себя. — А ты разбираешься в моде, — попытался сделать он комплимент. — Немного. Застегнешь мне блузку? Она стояла в джинсах с завышенной талией и белой навороченный блузой, по спине которой шла молния от края до края. В ней Билора казалась ещё меньше и тоньше. Ганс аккуратно потянул «собачку» вверх. И снова ему вскружило голову тепло тела. Он только собирался чмокнуть её, как девушка спросила: — Ну и…? — Чего? — вылетело у Ганса быстрее, чем он сообразил. Она спрашивает его о но… Она обернулась и посмотрела на него, как на клинического дебила. — Чего? Считаешь, обсудить нечего? Ганс смутился. Признаться, у него было не так много отношений и все непродолжительные. А по уши влюблённым придурком он ощущал себя вообще впервые. Билора взяла пудреницу и принялась наводить утренний марафет. — Мне интересны твои дальнейшие планы, — пояснила она. — Мы переспали. Хорошо. Дальше, как говорится, два пути. Первый — мы становимся парой. И второй, по которому расходимся, как в море корабли, обменявшись фразами «эта ночь ничего не значила, всего хорошего!» — Билора-а, разнарядки на подоконнике, — прокричали из-за двери. — Хорошо, посмотрю, — ответила девушка и беспощадно продолжила: — Я тебя ни к чему не обязываю, просто спрашиваю. Ганс почувствовал тянущую печаль внутри. Билора его слегка разочаровала. Она правда считает его таким? Хотя, может, и правильно, что спрашивает. Лучше тысячу раз оглохнуть, чем один раз не расслышать. Андерсон приосанился, запихнул руки в карманы и сделал абсолютно равнодушный вид. Ответ на вопрос он знал точно, но озвучивать в таком ключе — как будто его приперли к стенке — не хотел. — Я не против первого, — заявил он. — Но согласен и на второе. Сама решай: нужен я тебе или нет. Ганс окинул её взглядом и вышел за дверь. За разнарядкой. Пусть подумает. Билора сникла и оглянулась. Может, зря она так жестоко? Он принёс кофе, наговорил приятностей, расцеловал. Таким милым и нежным она его ещё не видела. Наивный, добрый и преданный Андерсон очаровывал, покорил сердце даже самой стервозной Дюймовочки. Девушка внутри себя отчитала и, когда в щель двери влетел листик, выскочила в коридор. — Ганс! Подожди, — схватила она его за руку. Андерсон с интересом на неё посмотрел. — Подожди, — повторила она, сжимая ладонь. — Прости, я не хотела тебя обидеть. Билора сделала шаг к нему. — Ты мне тоже симпатичен, Ганс, — только и сказала она. Андерсон был отходчив. Он наклонился и легонько коснулся губами её скулы. — Тогда забери разнарядку и пошли завтракать.***
Эндельс и Ханли уже доедали. Девушка облачилась в свое привычное бордовое пальто, пододев свитер — разумное решение для конца января. Кончики волос полыхали огоньками, весь её вид говорил о боевой готовности. Билора отодвинулись от парня на приличное расстояние. Они решили, что лучше генералам пока не рассказывать. Иначе поток язвительных шуточек ничто не остановит. — О, сони явились, — поздоровался Кристофер. — Читали макулатуру? — Да, — кивнула Билора. Ей по разнарядке предстояло целый день искать данные о сестрах Бааровых и их компании. Они взяли еду и уселись за столик. Лиза сосредоточено жевала, Ганс давно заметил, что в вопросах еды она категорична. Война войной, а еда едой. Билора ковыряла содержание тарелки, как птичка: оторвет кусочек хлебушка и съест, наберёт каши чайную ложечку — и в рот. Очень экономная девица. Разговор за столом возобновился, только когда Эндельс доела. Пополнив энергию, она собиралась её тратить. — Внимание, чёрный ящик, вопрос на миллион, последний раунд, — сказала она, вооружаясь салфеткой и помадой. Девушка тщательно накрасила губы и смачно поцеловала салфетку. Отпечаток цвета маковых листьев вышел чёткий и изящный. Лиза достала из кармана свои записки и сравнила. — Они одинаковые, — вынес Кристофер. Андерсон вопросительно поднял брови. — Знаешь, откуда она? — спросила Лиза, вертя тюбик. — Так понимаю, выпала из сумки Нани вчера, когда я скинул её, — догадался Ханли. Эндельс кивнула. — Либо все девушки в городе пользуются одной помадой, либо это точно Нани отправляет мне записки. — Но почему она не напала на тебя в Архи? — Потому что все затеяла её сестра. А Нани, как дама организованная, лишь помогает, но не вмешивается. — А помаду можно предъявить в качестве улики? — ляпнул Ганс. Лиза посмотрела на него, как на идиота. — Андерсон, покажи пальцем на того, кто не умирал, как только мы его ловили. Суду не улика, конечно, а мне доказательство. — Может, если не сестру, так хотя бы за соучастие Нани можно посадить, все-таки угроза генералу армии, — заступилась за него Билора. Эндельс обратила свои чёрные глаза на неё. — После смерти сестры у нас будут дела поважнее суда. Например, защититься от стаи, которая придёт мстить за вожака, — сказала она. — Но если хочешь, могу отдать её вам, будете сидеть с Гансом ночами, слать запросы в суд. — Делать больше нечего, — буркнула Билора, отводя взгляд. — Судя по всему, вам-то ночью есть чем заняться. Бедная девушка! Весь оставшийся кофе она от неожиданности опрокинула себе на белую блузу. Билора подскочила, бросила что-то и спешно ретировалась из столовой. Ганс заметил, как полыхали её щеки. Он с упреком уставился на чрезвычайно довольную Эндельс. От неё буквально веяло ехидством. — Ну зачем вы так? — спросил Андерсон, вытирая стол салфетками. — И откуда, черт побери, вы узнали? — Двери закрывать надо, на них специально для этого висят замки, — посоветовал Кристофер. Это он с утра пришёл к своей секретарше и наткнулся на знаменитую картину Репина. Ханли, признаться, знатно обалдел. — Ганс, ты же её терпеть не мог. С чего это решил объединить ОМОН и СОБР династическим браком? — продолжала веселиться Лиза. Она стёрла с губ чужую помаду и накрасилась родной, ярко-красной. — Очень даже мог, — брякнул Андерсон. — Она…хорошая девушка, что вы к ней пристали, ей богу! — Кто пристала? Я?.. — дальше бы шла пошлая шуточка, если б у Эндельс не зазвонил телефон. — Да, Майрус. — Здравия желаю. Мы нашли вторую сестру… — Где? Мы сейчас приедем, не отпускайте её. — Можете не торопиться. Она на машине выскочила на встречку перед грузовиком. К сожалению, сбежать или ответить на вопросы уже не сможет… Лиза на мгновение опешила. Что? — Всё равно ждите. Живой или мертвой она опасна.