Sweet candy lie

      Гониль tw: упоминание убийств       С напарником вы должны были встретиться на открытом вечере. Пожалуй, в твоей карьере агента безопасности это было самым экстравагантным местом после сауны.       Ты уже второй час потягивала отвратное шампанское из бокала, то и дело одаривая улыбками тех престарелых ловеласов, что сидели за тем же столиком, что и ты, когда над твоей головой раздался мягкий, глубокий голос:              — Позволите пригласить Вас на танец?              Ты медленно поднимаешь голову, кидая томный взгляд из-под длинных ресниц на подошедшего мужчину: довольно крепкий, невысокий, с красивыми, точёными чертами лица и очках в круглой оправе.       Ты улыбаешься, равняя спину, но ничего не отвечаешь, лишь перекладывая ногу на ногу и поправляя разрез на чёрном платье, чтобы не была видна кобура небольшого револьвера на бедре.              — Ну же, мисс. Уверен, что в дальнейшем мне придётся выпрашивать у судьбы это благословенное молчание, но сейчас из ваших уст я бы хотел услышать твёрдые слова согласия.              — Конечно, — услышав пароль, ты вкладываешь свою руку в его, гораздо теплее твоей, и поднимаешься, одаривая улыбкой своих скривившихся соседей по столику.              Он определённо умел вести танец, властными сильными движениями направляя твоё тело, то и дело заставляя тебя прижиматься к крепкой груди, обтянутой тканью чёрной рубашки, то ладонями, то оголённой спиной. Тёплое дыхание на открытой шее ощущалось слишком ярким контрастом, как и свежий аромат одеколона в этом пропахшем нафталином зале.       Встретившись с цепким взглядом узких глаз, ты едва не подавилась воздухом, вызывая на тонких губах напротив лёгкую, самодовольную усмешку. Во взгляде сиял холодный металл и расчёт, так противоречащий теплу его ладоней и тела.       В одном из движений он прижимает тебя спиной к своей груди, продолжая сжимать твои руки в своих, быстро шепча тебе на ухо дальнейший план действий, на что ты лишь сжимаешь его пальцы в знак того, что ты поняла.              Только когда вы оба опускаете стволы в комнате выше, чем вы танцевали, и ты оттираешь подолом платья с голых рук капли крови, ты вспоминаешь, что не знаешь его имени.              — А ты…              — Гониль, — коротко отвечает он, подходя к тебе. — Думаю, мы сработаемся, Т\и.              Он аккуратно берёт твою руку в свою, оставляя на ней мимолётный поцелуй, при этом продолжая смотреть тебе в глаза.              — Что думаешь о том, чтобы отметить начало нашей работы у меня в номере?              Чонсу              К этому вечеру ты готовилась достаточно долго. Достаточно для того, чтобы он прошёл идеально.       Но, видимо, недостаточно.       Ты это понимаешь, когда на твоём розовом платье, сшитом по последним выкройкам из модного журнала, расползается отвратительное бурое пятно от пепси-колы, а парень напротив тебя бессвязно лепечет оправдания.       Вечер пошёл насмарку с самого начала и надо же было этому придурку так нестись, чтобы тебя не заметить!              — Девушка, мне так жаль! — встречаясь с твоим полным обиды взглядом, воет он и сам едва не плачет. — Давайте попробуем отстирать, а?              Ты особо и не понимаешь, как вы оказываетесь в женском туалете, который парень блокирует шваброй изнутри, и как вообще происходит так, что он стоит перед тобой на коленях, оттирая носовым платком с платья пятно.       Страх накатывает липкими волнами, когда ты осознаёшь ситуацию, и что сейчас ты один на один с довольно крепким и настолько же странным парнем, в запертом туалете, который ты сама вряд ли откроешь.              — Мне нужно идти, — нерешительно и хрипло говоришь ты, на что он поднимает чистый взгляд по-кошачьи раскосых глаз, замечая твой испуг.              — Я не причиню вам зла! — тут же поднимает руки он. — Я просто хочу помочь, это ведь моя вина. Тем более, я почти закончил.              Ты судорожно выдыхаешь, опуская взгляд на платье — да, пятно действительно почти сошло, остался только огромный уродливый мокрый след.              — И кто же со мной в таком виде будет танцевать, — всхлипнув, шепчешь ты, закрывая лицо ладошками.              — Я, — незамедлительно отзывается парень. — Я приглашаю Вас сразу на все танцы, и пусть только кто-то посмеет отнять у меня такую миленькую девушку, — он забавно хмурится, так что ты не можешь удержаться, чтобы не улыбнуться, следя за ним из-за пальцев. — Идёмте.              Он хватает тебя за руку, лёгким движением убирая швабру из ручек двери и легко проюркивая в толпу, ведя тебя за собой в сторону, откуда доносилась музыка.              — Меня Чонсу зовут, — говорит он, когда твои ладони уже разглаживают рубашку на его плечах во время медленного танца. — А Вас — Т\и, я знаю. Я только ради Вас на эту вечеринку пришёл, а оно вон как всё… Вы не злитесь?              — Почти нет, — ты едва улыбаешься.              — А если я сделаю так, — Чонсу резко сокращает и так короткую дистанцию между вами, быстро прижимаясь губами к твоим. — Вы всё ещё будете злиться?              Ты, улыбаясь, отрицательно качаешь головой. Ты уже совсем не злишься.              Джисок              — Я в этом не пойду, — шипишь ты на корсет и длинное платье с рюшечками. — Сто раз повторю — не пойду и всё.              — Небеса, Т\и, ты нас в могилу сведёшь! Надевай что хочешь и едем, нам нельзя опоздать к графу на вечер! — мать тяжело вздыхает и оставляет тебя в комнате одну, наивно полагая, что ты образумишься и таки наденешь платье.       И на переодевания уже не остаётся времени, поэтому в освещённый десятками люстр зал ты входишь под всеобщие вздохи удивления, тихие мамины возмущения и папину улыбку.       В начищенных до блеска чёрных ботинках отражались огни ламп, тонкую талию подчёркивал широкий пояс свободных мужских штанов, белая батистовая рубашка с большим узлом на шее изящно выглядывала из-под длинного чёрного фрака. Собранные вверх волосы — единственное, что в тебе осталось от общепринятого образа девицы того времени.       Это не первый твой выход в свет, но к такой выходке гости графа оказались не готовы. Тебя, в отличие от мамы, нисколько не смущали осуждающие взгляды со всех сторон.              — Могу я пригласить юную леди на танец? — ты слышишь знакомый низкий голос и улыбаешься, подняв взгляд, встречаясь с карими глазами молодого графа.       Твоя мама лишь машет рукой и кивает.       Ты вкладываешь пальцы в руку, обтянутую белой перчаткой, и молодой человек выводит тебя в центр зала.              — Ты всё-таки оделась так, Т\и, — шепчет тебе на ухо он, начиная двигаться, как только звучит музыка, и ведёт танец.              — А то, думал, не смогу, Джисок?              Он лишь улыбается, встряхивая головой и отбрасывая мешающие пряди со лба, в который раз светя красными концами на тёмных волосах, что так настойчиво укладывали ему под воротник фрака.              — Они друг друга стоят, — вздыхает твоя мать, — но, пожалуй, это не так уж и плохо…              Сынмин              — Не хочешь помочь мне, прежде чем умереть? — разрезает туманную морось вечера голос, так что ты оборачиваешься, едва не выранивая из рук букет алых роз.              — Что тебе нужно? — спрашиваешь хрипло от недавних слёз.              — Притворись моей девушкой на один танец, — к тебе подходит довольно помятый высокий парень с вымывшимися персиковыми волосами, разбитой губой и заспанными лисьими глазами. — Потом помрёшь спокойно. Согласна?              Он протягивает тебе руку, пока ты нерешительно бросаешь взгляд то за стеклянное ограждение, то на парня. Пожав плечами под искусственной шубой, ты вкладываешь пальцы в большую тёплую руку и спускаешься со стула, вновь надевая туфли, а букет оставляя у ограждения.              — Согласна. Что мне нужно делать?              Умереть ты действительно сможешь и после, а сейчас, почему бы не отдаться воле судьбы?              — Мне нужен всего один танец. Хочу показать бывшей, что могу встречаться и с более шикарными женщинами, чем она, — улыбается он, не выпуская твоей руки. — Утри слёзы, тебе они ни к лицу. Танцуй как в последний раз. Покажи мне всю свою боль.              Зелёные глаза напротив искрятся лукавством, дерзостью и отчаянием. Он отчаян так же, как и ты, потерпев расставание.              Ты танцевала как в последний раз, да и он не отставал. Два отчаяния слились воедино, разбивая духоту клуба острыми взглядами.       В эту ночь никто не умрёт.       Два отчаяния сольются воедино.       Хёнджун              — А я говорил, что не нужно надевать шорты, когда мы шли гулять в поле, — ворчит Джун, когда ты уже в который раз почёсываешь икры — травинки то и дело щекотали чувствительную кожу, а ведь это ещё не наступил вечер и не попросыпались комары. Про клещей Хёнджун предпочёл промолчать.              — Но они отлично подходят для фотографий, — грустно тянешь ты. — Давай не пойдём дальше? Просто пофоткаемся здесь и пойдём домой.       Парень закатывает глаза и делает ещё несколько шагов, прежде чем до него доходит:       — Пофоткаемся? Разве не ты хотела сделать фотографии в поле? Я? Тут? Не при чём?              — Джун, не нуди, у нас нет почти ни одной совместной фотографии, — хнычешь ты, устанавливая штатив и телефон на него. — Давай сделаем пару фото и несколько видео, м? Смотри, как красиво!              Он лишь недовольно зыркает по сторонам и качает головой.              — Ну пожалуйста, оппа, — ты виснешь у него на шее, звонко чмокая в щёку. — Пожалуйста-пожалуйста! Сделаю, всё что захочешь!              — И даже массажик? — переспрашивает он.              — И даже массажик! И голову помою тебе! Хочешь?              Он вздыхает и плетётся к телефону под твои радостные вопли, чтобы включить запись, тем временем включая ещё и на своём телефоне музыку.              — Тогда разрешишь пригласить тебя на танец? — он театрально кланяется, протягивая тебе руку, в которую ты конечно же вкладываешь свою.              — Расслабься! — смеёшься ты, видя его скованные движения и размахиваешь сцепленными руками в стороны.              Под медленную музыку он двигается куда лучше, да и тебе становится спокойно и тепло, чувствуя его ладони на своей талии.              — Т\и, — вдруг зовет он тебя, отстраняясь. — Есть кое-что, что я хочу сказать, — он опускается на одно колено, вытаскивая из кармана джинс маленькую коробочку, пока ты не веришь своим глазам и прикрываешь ладошками приоткрытый рот. — Ты выйдешь за меня?              Ты едва не плачешь, глядя в янтарные в бликах заходящего солнца глаза парня и несколько раз киваешь, пока он одевает тонкое изящное кольцо тебе на палец, затем прижимая к себе.              — Идём домой, а то комары тебя совсем зажрут, — шепчет он, а ты лишь счастливо смеёшься.              С ним — хоть в комарьё, хоть в крапиву, даже в шортах.              Джуён              Сегодня был твой день рождения, но чувствовала ты себя препаршиво. Как-то разом навалились все проблемы и самым лучшим вариантом ты посчитала остаться в комнате — выходить к гостям не хотелось совершенно.       Но кто-то так не думал.       В комнату раздаётся нетерпеливый стук, и почти сразу вслед за ним дверь в комнату открывается, впуская свет из коридора и высокого парня с длинными волосами, которые ты сама недавно подкрашивала красным — твой двоюродный брат.              — Нуна, тебе не надоело здесь сидеть? Идём, там весело и много вкусностей!       Он присаживается рядом с тобой на корточки, пока ты подбираешь с пола одеяло, укутываясь в него плотнее. И качаешь головой.              — Прости, Джу, мне нехорошо. Не хочу портить праздник остальным, иди вниз, повеселись.              Он с минуту молчит, рассматривая твоё уставшее лицо, затем кивает, поднимается и уходит, аккуратно притворив дверь.       Ты уже было засыпаешь, прислонившись лбом к прохладному стеклу и прижавшись телом к батарее, как дверь снова открывается и кроме света и Джуёна в комнату проникает ещё приятный запах еды.              — Тебе нужно в любом случае покушать, нуна. Я принёс всё самое вкусное со стола и торт!              Ты не можешь сопротивляться его обезоруживающей улыбке, так что полусонно киваешь, и вы устраиваетесь прямо на полу, расположив большую тарелку с едой на пуфике. Большую часть ты скормила всё же Джуёну, но и сама подкрепилась.              — Тебе стало легче, нуна? — Джу обеспокоенно заглядывает тебе в глаза.              — Да, намного, — улыбаешься ты — тебе действительно стало полегче.              — Может, тогда потанцуем? — он поднимается и с улыбкой диснеевского принца протягивает тебе руку. — У меня скоро выпускной, мне нужно потренироваться. Ты ведь училась раньше танцам…              И ты в который раз не можешь ему отказать, поэтому терпеливо учишь его движениям, терпишь, когда он наступает тебе на ноги и лишь мимолётом осознаёшь, что этот день не такой уж и плохой.