В свете утренней звезды.

      Маленькие девочки сидели за небольшими столиками, записывая все буквы, которым их учила Зиннат хатун, пока женщина ходила и проверяла написанное. Юлдуз аккуратно выводила буквы, радуясь тому, что её отец немного учил русскому алфавиту, чтобы читать молитвы и писать письма. Это облегчило обучение в школе. - Хорошо, Юлдуз хатун, но будь аккуратнее с чернилами. У тебя снова помарки. - сказала женщина, передавая листок обратно девочке. Сидящая рядом подруга Исменаз, тем временем тоже закончила задание, а Зиннат отметила, что работа гречанки была лучшей в классе и самой аккуратной.       Занятие закончилось, и девочки встали со своих мест, поклонившись Зиннат хатун. - Юлдуз, после обеда твоя очередь убираться в комнате и коридоре! - произнесла подошедшая к русской девочка с двумя чёрными длинными косами. Она улыбалась, держа в руках свой пергамент. - Помню. Зарифе, ты почему улыбаешься? - спросила светловолосая девочка. - Наконец-то стало получаться писать. - ответила Зарифе, а после ушла заниматься своими делами. Исменаз и Юлдуз встали со своих мест и ушли из класса в их общую спальню.       Прошёл уже целый месяц с тех пор, как девочки начали учиться, живя во дворце Альмасшах султан. За письмом, чтением и изучением Корана и истории Османской империи их дни проходили быстро, и скучать точно не приходилось. С раннего утра они готовились к занятиям, до обеда учились, после им давали какие-нибудь хозяйственные работы, а вечером они либо гуляли в саду, либо занимались вышиванием. Их действительно готовили ко всему, что можно: служанки, жены, портнихи, разве, что пока не наложницы из-за возраста. В таком режиме им предстояло жить 5 лет до того, пока их судьбу не определит госпожа.       Комнаты, в которых жили воспитанницы, предназначались для 10 человек. Обстановка была скромной и ничего лишнего в помещении не было. Поэтому уборка всегда была недолгой. - Исменаз. - обратилась девочка к подруге, но та не ответила, задумавшись. - Исменаз!       Настойчивость Юлдуз вывела гречанку из задумчивости. Дана не привыкла к своему новому имени, оно казалось ей чужим, и порой она забывала откликаться. - Что такое? - спросила голубоглазая девочка, кладя листок с написанным к себе. - Ты в порядке? У тебя бледное лицо. - спросила девочка, усадив Исменаз на маленькую подушку. Девочка вдруг прижала к себе Олю и из её глаз начали течь слёзы. - Я хочу домой, Оля. Мне хочется увидеть маму и маленькую сестру! - прошептала Дана, надеясь, что никто ничего не услышит. Здесь слухи расползаются быстро. Русская знала, что не смотря на то, что с воспитанницами хорошо обращались, многим всё равно первое время было тяжело освоиться. Не исключением стала и Дана, пусть она и считалась самой способной и талантливой среди новеньких. - Успокойся, не плачь, милая. - Оля крепче сжала девочку, гладя по голове. Что уж тут говорить - она сама скучала по родным.       Двери открылись быстро и в них вошла высокая девочка с длинными рыжими волосами. Юлдуз, заметив её сразу легонько ударила по плечу гречанку. Самый худший вариант, который мог произойти. Албанка Анна, или же Нурсида, взъелась на Дану с того момента, как у той начало всё быстро получаться. Девочка улыбнулась, сложив руки на груди. Исменаз же быстро вытерла слёзы рукой и встала. Юлдуз тоже поднялась за ней. - Здесь запрещено плакать по родным. Да и вообще плакать! - сказала Нурсида, подходя к ним, чтобы увидеть покрасневшее лицо гречанки. - Слёзы - это слабость, дорогая Исменаз, если ты ещё не поняла. - Нурсида, что-то я не помню, чтобы ты сама была такой сильной, как говоришь. Особенно, когда Зиннат хатун говорит при всех, что твоя вышивка самая ужасная в классе и даже мои стежки выглядят аккуратнее. - улыбнувшись сказала светловолосая, а албанка немного отошла назад. - Я здесь не за этим. Давлет ага просит всех спуститься вниз в сад. У Альмасшах султан важная новость для нас. - сказала девочка, понимая, что ответить русской она не сможет. Странно, но без особых способностей, кроме хорошего турецкого языка, эта маленькая русская была на хорошем счету у всех учителей и старших учениц. Нурсида развернулась и ушла. Исменаз достала из-за пояса маленький платочек и вытерла лицо. Ей стало стыдно.       Юлдуз взяла за руку подругу, и они вместе вышли из дворца. Яркий солнечный свет ослеплял. Их учитель Батур-эфенди говорил, что август особенно жаркий в этом году, поэтому учиться в душных помещениях было порой невыносимо. Но сейчас не об этом. Выйдя в самую большую часть дворцового парка, девочки увидели всех воспитанниц, которые разбились на группы. Причём некоторые из учениц стояли с разными подносами и кувшинами. - О, вот ты где, Юлдуз хатун! - сказал Давлет ага, заприметив кареглазую на входе. - Иди сюда, будешь помогать Гюльнафис хатун прислуживать Альмасшах султан. Только будь осторожна, помни всему, чему я тебя учил. Девочка подбежала к гречанке, которая пересчитывала подносы. - Почему так долго, Юлдуз, я же просила Нурсиду позвать тебя до обеда. - сказала немного недовольно гречанка, а русская поджала губы, теперь понятно, что албанка специально ей ничего не сказала. - В общем неважно. Будешь относить лукум или фрукты, если увидишь, что он заканчивается на столе. И готовься, что Сабрие и Эсен будут наблюдать за тобой.       Девочка кивнула головой, а после стала ждать. - Дорогу Альмасшах султан! - объявил Давлет ага, после чего все встали и поклонились. Госпожа грациозно прошла к своему шатру, но не садилась. Её нежное голубое платье красиво развивалось с легким ветром, а бриллианты на кружеве сияли в лучах солнца. Она сделала несколько шагов вперёд и немного улыбнулась. - Этой ночью во дворец Топ-капы пришло важное известие - после 4 лет долгой и упорной войны с Персией наш повелитель одержал победу! Султан Искандер возвращается, поэтому сегодня мы празднуем и молим Аллаха, чтобы победы нашего повелителя приумножались! - объявила госпожа, а все произносили молитву в честь повелителя, после чего несколько взрослых начали играть музыку.       Юлдуз стояла в стороне и слушала красивую мелодию, а точнее из всех инструментов её заворожила арфа, струны которой плавно перебирала лучшая из всех учениц - Динара хатун - дочь одного из пашей, которую отец отдал на обучение. Все говорили брать с неё пример в поведении, а также в мастерстве игры. Интересно, а получиться ли у девочки также играть? Музыку им преподавать ещё не начали. За игрой инструментов Юлдуз чуть не упустила момент, когда маленькая вазочка с клубникой опустела. Она аккуратно взяла другую такую же вазочку, но уже с дольками мандаринов и поднесла к госпоже. Альмасшах султан, говорившая до этого со своей главной калфой Эсен, обратила внимание на маленькую кучерявую рабыню. Султанша кивнула девочке одобрительно головой, а после Юлдуз снова вернулась на своё место. Поскольку русская стояла недалеко от госпожи, то невольно смогла послушать то, что она говорила, пока Гюльнафис аккуратно притянула ей тарелочку с лукумом. Они обе начали аккуратно есть, следя за госпожой. - Знаешь, несколько недель назад Валиде сказала, что уже выбрала и подготовила для повелителя наложницу. Она очень мила, словно весна, даже имя у неё соответствует. Дай Аллах, она подарит моему племяннику шехзаде и будет ему поддержкой. - произнесла султанша. -Аминь, госпожа. После событий с вашей семьей он как никто заслуживает, счастье вместе с любимой женщиной. - ответила Эсен калфа, наблюдая за праздником. - Надо будет отправить ему подарок и от нас. Как думаешь, кто подойдёт? - спросила Альмасшах султан, всматриваясь на задние ряды. Ближе к ней сидели все, кто были свободными мусульманками, пока невольницы ютились на самых дальних местах. Юлдуз тоже присмотрелась, услышав эту фразу. Их старших она всё равно знала не всех. - Алиме хатун одна из подходящих. - ответила калфа. Юлдуз знала, что слышала это имя, но вспомнить обладательницу не могла. -Приведите её ко мне после праздника. - ответила тетушка султана, а после задумалась о своём. Её лицо снова стало грустным, а Юлдуз хатун заметила, что недалеко от неё лежал свиток с письмом.       Не предав особого значения, девочка снова стала смотреть на присутствующих и невольно взгляд зацепился за самую малочисленную, но более роскошно одетую группу - знатные девушки. Они жили и получали образование во дворце султанши 4 года, а после возвращались к своим семьям. Их жизнь отличалась от жизни простых турчанок или наложниц, так как отцы не могли позволить своим дочерям заниматься работой слуг. Да, они также учились некоторым домашним делам, но больше всего их учили этикету, истории, литературе, искусству, рукоделию. Поскольку они жили в достатке, то некоторая часть расходов покрывалась за счёт их семей, поэтому все воспитанницы их статуса носили свою одежду, а иногда и украшения. Девочки из бедных семей находились на попечении Альмасшах султан полностью, но учили девочек больше не искусству, а реальным навыкам. Например, их усиленно обучали шитью и навыкам лекарей. А последнее преподавали только им. Конечно и другие науки стороной не обходили. После своего выпуска такие девушки получали неплохое приданное, а также им искали хороших женихов, чтобы они не вернулись к той изначальной бедности. Говорили, что даже на одной такой девушке из бедной семьи женился главный учитель молодого султана Искандера в знак уважения к Альмасшах султан. Как поняла Юлдуз, школа Альмасшах султан была своеобразным символом милости Османской династии, поэтому своих дочерей сюда хотели устроить многие.       Праздник длился ещё несколько часов, после чего Альмасшах султан вернулась во дворец, а новенькие рабыни стали убирать со столов грязную посуду и приводить всё в первоначальный вид. Наконец-то Юлдуз подошла к Исменаз, помогая той убирать подушки. - Ты представляешь! Гюльнафис попросила Нурсиду сказать мне, чтобы я пришла раньше праздника, а она специально обманула меня. - сказала возмущенно русская, а Исменаз от удивления посмотрела туда, где стояла Нурсида, в одиночку убирая посуду со всоего столика. Девочка была грустной. Юлдуз нетерпеливо подошла к рыжей. - Нурсида, ты хорошо себя чувствуешь? А то проблемы с памятью - не шутки. - сказала кареглазая, улыбаясь. - Думала, что не сказав мне, сможешь навредить? Радуйся, что я никому не сказала об этом. Но если ещё раз будешь грубить мне или Исменаз, то Зиннат хатун быстро узнает о твоих поступках.       Одного предупреждения хватило, чтобы албанка перестала лезть к девочкам. Но это было не самое важное. На следующий день девочки узнали, что две ученицы покинут школу, так как стали подарком от Альмасшах султан султанскому гарему. И одной из них стала Гюльнафис хатун, которая изначально вообще думала, что останется служить Альмасшах султан. Исменаз, которая была близка с девушкой, узнала об этом уже когда той оставалось четверть часа до отъезда. Две новенькие пробрались в комнату, где жила Гюльнафис, и они попрощались. Последняя фраза, которую сказала гречанка, Юлдуз запомнила на всю жизнь. - Не думайте, что мне повезло. Султанский гарем - не сказка, а ад в котором выживает сильнейший. Пусть этого вам никто и не скажет на занятиях, но там, чем выше поднимаешься, тем больше шанс страшной и скорой смерти.       Последняя фраза, которую сказала гречанка, Юлдуз запомнила на всю жизнь.       Страшная истина.       Два года спустя.       Молодая девушка лежала на кровати, аккуратно держа на руках маленького младенца. В её покоях был полумрак, но нельзя было скрыть озадаченное и немного грустное лицо девушки. Стоящая рядом с ней девушка, аккуратно заправляла простынями дорогую колыбель. - Повелителя сегодня не будет, Минлебахар хатун? - спросила служанка. Девушка покачала головой. Её черные волосы были собраны в простой низкий хвост, а красивые темно-карие глаза смотрели на своё единственное сокровище с грустной нежностью. - Она очень похожа на нас с ним. Ничего, что Нихаль - девочка. Наш султан меня любит, ведь я и так часто хожу к нему. - сказала наложница, а после отдала девочку на руки своей служанки. - Нихаль султан - она первый саженец и росток вашей любви. Дай Аллах, скоро вы подарите и шехзаде нашему повелителю. - ответила служанка, укладывая девочку спать. Прекрасная девушка, чья красота была словно весна, счастливо улыбнулась своим грёзам и мечтам о будущем.