В свете утренней звезды.

      Прижавшись друг к другу, две маленькие девочки смотрели в окно, наблюдая за тем, как различные дома сменяются одним за другим. Их новая хозяйка сперва не смотрела на девочек, но после привлекла их внимание, спустив с лица зеленый платок, который скрывал его от посторонних глаз.       Зиннат хатун выглядела строгой, но мудрой женщиной сорока лет. Её некогда миловидное в молодости лицо уже теряло былую привлекательность. А её небольшой шрам возле губы. Дана заметила его сразу, пока Оля смотрела в зеленые глаза, которые всё равно продолжали источать и строгость, и любовь к жизни. Платье из темно-зеленого шёлка и серебряные серьги с нефритами говорили о том, что их хозяйка была не простой женщиной. - Хорошо, что вы понимаете турецкий, значит ваше обучение уже пойдёт легче. Если что-то будет не понятно сейчас, то поднимайте руку. - хатун посмотрела на девочек, проверяя слушают они её или нет. - Моё имя Зиннат хатун, я являюсь одной из учителей женской школы, принадлежащей милостивой и достопочтенной Альмасшах султан. По милости Всевышнего раз в два года наша госпожа забирает к себе на попечительство по 5 девочек из знатных турецких семей, по 5 девочек из бедных турецких семей, а также по 10 рабынь. К чему именно вас будут готовить покажет время, но советую обучаться усердно всему. Вам всё понятно? Если есть вопросы, то спрашивайте их сейчас, ибо переступив за ворота Беязсарая вы должны забыть про дерзость и непослушание.       Спокойный и мелодичный голос Зиннат хатун немного прибавил уверенности в Оле. - Скажите, кто такая Альмасшах султан? - вполне без ошибок спросила девочка. - В Османской империи правит династия Османов. Альмасшах султан - тетушка султана Искандера. Она одна из красивейших и благороднейших османских султанш. - рассказала женщина, стараясь увлечь неизвестной пока для них госпожой. Чем быстрее эти девочки начнут уважать членов османской династии, тем будет лучше. - Нас заставят сменить имя и веру. - прошептала на ломанном турецком Дана, отворачиваясь к окну кареты. В её голубых глазах плескался страх. Ольга уже поняла, что это неизбежно. Там на корабле Ахмед ага говорил, что это обязательно и спрашивать никто не будет, после чего девочка по ночам тихо плакала около недели, пока не пришло смирение. - Новая жизнь означает отказ от всего старого. - строго сказала Зиннат хатун, не терпя в таких вопросах возражений. - Имена точно изменят. А вере в Аллаха вас будут учить, но менять не заставят, вы сами к ней придёте как и все остальные.       Оля невольно потянулась к кресту на шее. Мама всегда ей говорила, что святые выдерживали великие испытания ради веры в Бога.       Дальше никто ничего больше не говорил, поэтому Прозоровская осторожно смотрела на просторы лесов. Снова тоска по родным землям начала терзать юную душу девочки.       Время уже приближалось к ночи, когда карета остановилась. Ольга потрясла гречанку за плечо, чтобы разбудить. Зиннат хатун вышла наружу, а после какие-то мужские руки потянулись к детям. Ночная мгла практически скрыла всё, что было в округе, но даже так можно было увидеть, что Беязсарай - огромный дворец, явно принадлежавший правящей семье. Юные невольницы начали оглядываться по сторонам, пока их сопровождающая поправляла платье. - Не отставайте! - приказала женщина, не давая время, чтобы осмотреться получше. Они пошли через темный сад в сторону, где находился фонтан и одна из частей дворца. У входа стоял какой-то человек в странной одежде. - Вы сегодня долго, Зиннат хатун! Ильнар паша спрашивал вас несколько раз. - сказал полноватый мужчина средних лет, качая головой. - Я выполняла свою работу, Давлет ага. - ответила женщина, входя в раскрытую дверь. Давлет ага помог снять накидку с плеч Зиннат хатун, а после наконец-то посмотрел на новых воспитанниц и рукой приказал входить.       Девочки вошли, держась вместе за руки. Несколько рядов факелов горели в длинном коридоре, встречая вошедших. - Пусть их отведут в хамам и к лекарю, а после дадут чистую одежду и поесть. Позови Сабрие калфу, чтобы помогла. Одна из них гречанка и понимает язык хуже - сказала Зиннат хатун. - Сабрие калфа сейчас вместе с госпожой в Топ-капы, лучше найду кого-то из старших воспитанниц. - сказал Давлет ага, а после хлопнул по плечам. - Не отставайте и не говорите, пока не спросят. Скромность и воспитанность - лучшие украшения для девушек.       Строгий голос аги вывел из оцепенения, а после Ольга и Дана торопливо пошли за ним, понимая, что Зиннат хатун за ними не идёт. Светло-карие глаза с интересом смотрели на причудливые узоры цветов на холодных мраморных плитах. Где-то на середине они остановились, дойдя до дверей. Давлет ага вошёл в одну из них, открывая её нараспашку. Внутри находились девушки 15-16 лет в единообразных белых платьях-рубашках. Очевидно, что все готовились спать. Он быстренько что-то шепнул одной девушке, а после они вместе вышли. Новенькие сразу заметили её красоту. Тоненькая и грациозная воспитанница была очень миловидна и очаровательна. - Сейчас Гюльнафис отведёт вас в хамам. Будьте осторожны, там очень скользко. Вас будет осматривать лекарша и только попробуйте ей возразить! - пригрозил Давлет ага, а девушка указала на один их поворотов. Младшие пошли за ней. - Давлет ага, а после мне их к остальным вести? - спросила Гюльнафис. - Нет, ко мне. - ответил Давлет ага, а после пошёл в совсем другую сторону, где была лестница.       Оля с нескрываемым блаженством лила на себя теплую воду, стараясь забыть неприятный и унизительный осмотр у лекарши. Аромат лавандового масла заставлял голову кружиться, но маленькой славянке он очень сильно нравился. Девочка старательно натирала себя этой душистой водой, пока Дана говорила с Гюльнафис хатун на греческом. Оля не понимала о чём они говорили, поэтому даже не пыталась их слушать, пока смуглая красавица с каштановыми волосами не обратилась уже к ней на турецком. - У тебя светлые волосы - теперь это редкость в султанском гареме и в школе. - отметила гречанка. - Но почему? Я видела, что блондинок на рынке было много, и все были хороши. - спросила девочка, подсаживаясь ближе. Гюльнафис пожала плечами. - Я не знаю, но помню как-то был слух, что Великая Валиде Махфирузе Хюмашах султан запретила допускать девушек со светлыми волосами в гарем к султану. Не знаю насколько это правда. - ответила красавица.       Ольга не поняла про какую женщину шла речь, но из-за сильной усталости она не стала больше ни о чём спрашивать. Из-за долгого отсутствия пищи и из-за жары голова стала кружиться. Тоже самое было и с Даной, поэтому старшая вывела их сразу, когда они закончили все процедуры.       После их отвели снова к Давлету аге, который провёл их в очень небольшую комнату с двумя диванами и небольшим столиком, на котором стояли несколько тарелок с бульоном, хлеб и по одному яблоку на каждую девочку. - Отправляйся спать, Гюльнафис, завтра тебе утром нужно ещё к Зиннат хатун зайти за инструментами. Девушка поклонилась и ушла.       Ольга и Дана наконец-то сели поесть, понимая, что еда была очень вкусной, а вода очень чистой. Давлет ага не отходил от них, оценивающе смотря на новеньких воспитанниц. Чистая одежда, которую они получили, смотрелась куда лучше и состояла из тёмно-серого платья, белой ночной рубашки и пары туфель. Так одевались здесь все ученицы до своего четырнадцатилетия вне зависимости от происхождения и положения. Когда девочки закончили трапезу, то Давлет ага встал с дивана. - Сейчас ложитесь спать и хорошенько выспитесь. Все воспитанницы живут вместе в зависимости от время, когда набирают, поэтому на диванах спать вам ещё долго не предстоит. Завтра скорее всего вас позовёт к себе Альмасшах султан и не вздумайте ей дерзить, а также ссориться с другими ученицами. Это запрещено и строго наказывается. У вас есть целая ночь, чтобы освоиться. - сказал мужчина, а после забрав поднос ушёл из комнаты, заперев предварительно её на ключ.       Девочки смотрели друг на друга, ложась в постели. Впервые за долгое время они обе чувствовали себя спокойно. - Дана, что говорила Гюльнафис? - спросила Оля, приподнимаясь чуть чуть на локти. - Чтобы мы не боялись. Она сказала, что нам повезло. - ответила девочка. - Ещё сказала держаться вместе.       Прозоровская поднялась и прибежала к гречанке, в её руках была золотая ленточка. -Крест и лента - единственное, что у меня останется от былой жизни, давай скрепим нашу дружбу с помощью неё? Клянусь, что буду всегда тебе помогать и никогда не отступлю! - сказала Оля, впервые за долгое время улыбнувшись, наматывая на запястье один край ленты.       Дана тут же поднялась сама и сделала также со вторым краем, соединяя их запястья. Гречанка улыбнулась тоже, и Оля поняла, что девочка была искренней с ней. В глазах Даны была поддержка и нежность, ведь она понимала, что Ольга всё равно была младше её, а значит она, как старшая, должна помогать, а не трястись от страха в стороне. - Клянусь и я быть опорой и поддержкой.       Ранним утром две девочки стояли собранными рядом с Зиннат хатун и Давлет агой. Мужчина явно был доволен тем, как преобразились новенькие после прошедшей ночи. И тем не менее он нервничал, в отличии от всегда спокойной женщины, которая посмотрела на Дану и Ольгу, когда они только пришли. Большая дверь чуть-чуть приоткрылась, и Зиннат хатун вошла первая.       Давлет ага хотел ещё что-то сказать, но дверь открылась прямо тогда, когда он поднял руку вверх, чтобы начать свою речь. Он построил серьёзное лицо, но девочкам это выражение показалось наоборот смешным. Поднятой рукой ага указал на вход. Девочки вошли в большое помещение, которое поражало своим светом и роскошью. Никто из них никогда такого не видел. Красивая разноцветная мозаика на стенах, полки с позолоченными кувшинами. Не сразу Оля обратила внимание на стоящую Зиннат хатун, а рядом с ней сидящую на красивых диванах женщину. Разглядывать долго времени не было, так как они сразу поклонились. Женщина же напротив смотрела на них непрерывно с момента, как они вошли. - Говорят, что глаза - зеркало души. Посмотрите на меня, я разрешаю. - произнесла госпожа красивым голосом, а девочки подняли глаза.       Сказать, что Оля была удивлена - ничего не сказать. Белое платье и серебристый кафтан с отливом и жемчужной вышивкой подчеркивали светлую красоту госпожи. Перед ними сидела женщина с тонкими чертами лица и стройной фигурой, а самое главное со светлыми волосами, которые были убраны от лица с помощью косы вокруг головы и закреплены невысокой короной. Единственное, что намекало на возраст грустный взгляд голубых глаз и вертикальная морщина на переносице. - Так-то лучше. Моё имя Альмасшах султан. Я дочь покойного султана Мехмеда третьего и Великой Валиде Махфирузе Хюмашах султан. Тётушка ныне правящего султана Искандера первого. Я же являюсь хозяйкой Беязсарай и женской школы при ней. Вас выбрали, чтобы вы в ней учились Но какая вас ждёт дальнейшая судьба - зависит только от вас и вашего старания. - сказала султанша очень приятным и успокаивающим тоном. - Перейдем к другой части. Теперь вы принадлежите Османской империи и должны жить согласно нашим правилам и порядком. Не секрет, что вас будут готовить для гаремов, а значит с вашими прежними жизнями вам придётся расстаться. Подойди ко мне, дитя!       Альмасшах султан подозвала к себе Дану. Девочка робко подошла к женщине, снова опустив голову. - Не бойся - посмотри на меня. Ты очень мила и красива, дитя, словно нежный цветок, а значит имя твоё отныне Исменаз. Оно означает "нежная и ласковая". Надеюсь, что ты будешь ему соответствовать. - сказала султанша и грациозным жестом протянула руку, чтобы Дана её поцеловала. Гречанка сделала это смелее, а после вернулась на своё место. - Исменаз хатун, подойди ко мне. - сказала Зиннат хатун, а после приколола к верху её платья белую розу, сделанную из лент. Бумажка, которая также была на розе, несла на себе новое имя. Альмасшах султан сама его написала чётким и красивым почерком. Хотя девочки не понимали пока, что написано.       А после дошла очередь и до Ольги. Султанша несколько секунд смотрела на девочку оценивающе. Маленькая, худенькая Оленька со светлыми и непослушными кудрями вдруг вызвала в женщине улыбку и тихий смешок. А сама русская, всегда чувствующая настроение сама легонько улыбнулась. В её светло-карих глазах заплескалось тепло, что ещё больше было подчёркнуто солнечными лучами, которые осветили лицо девочки. Госпожа покачала головой, продолжая улыбаться. - Не ожидала, что Зиннат хатун приведёт такую светлую звезду сюда, но в этом ничего дурного нет. Тебя отныне будут звать Юлдуз - утренняя звезда. Твои прекрасные глаза и кудрявые волосы словно свет на утреннем небе, дитя. Не теряй этого света! - сказала султанша, а русская подошла к госпоже, также целуя её руку. - Благодарю, Альмасшах султан. - ответила кучерявая девочка, на секунду снова посмотрев на госпожу.       Юлдуз - утренняя звезда. Это имя не вызывало в Ольге неприятных чувств, напротив, оно словно несло в себе её старое имя. Белая роза была также прицеплена к платью девочки, а после султанша прочитала вслух молитву. - Исменаз хатун и Юлдуз хатун, надеюсь, что вы будете усердными. Вы находитесь под защитой султанской семьи. Давлет ага, теперь они могут присоединиться к остальным и приступить к обучению. - сказала Альмасшах султан, а мужчина указал им на выход. Девочки всё поняли и поклонились. Через несколько секунд в покоях остались только Альмасшах султан и Зиннат хатун.       Альмасшах притянула к себе стопку пергамента, а хатун подала ей новые чернила и перо. - Светленькая очень худа после пути в Стамбул. Пока они не привыкнут, то давайте им побольше риса и мяса. Нет, даже не только им, но и остальным девочкам с их группы. Проследи за этим Зиннат, обмороки мне здесь не нужны. - сказала уже строже султанша, заполняя бумаги, подтверждающие, что десять новых рабынь пополнили её школу.