***
Я стоял у вершины колоссального, как по своим масштабам, так и по высоте, влажного тропического леса, наполненного исполинского размера деревьями, верхушки которых шелестели своими громадными листьями всего лишь метрах в ста пятидесяти ниже моего расположения. И это с учетом того, что высота нашей жилой секции — порядка километра! В тоннеле все еще продолжал функционировать тот самый, так называемый «дневной свет», но над кронами деревьев стоял густой туман, было очень жарко и влажно. Растительность была всюду, даже здесь, на большой высоте — по периметру платформы росли всевозможные кустарники, обвивались вокруг поручней ползучие лианы, благоухали яркими ароматами пестрые цветы. А чуть в стороне, прямо из огромной коммуникационной магистрали, вниз бил грандиозного вида водопад. Вода ниспадала и рассыпалась на миллионы капель где-то в лесу, увлажняя титаническую флору. Шок от такого открытия ударил по мне настолько сильно, что у меня подкосились ноги, я осел и через миг оказался на полу. Я тщетно пытался убедить себя в том, что все это не более, чем иллюзия моего воспаленного сознания. Этого ведь просто не могло быть в реальности! Это немыслимая фантасмагория, какой-то безумный, авангардный сюрреализм! Ну ведь не может, просто не может быть такого в реальном, невымышленном мире, чтобы подобная картина буйного тропического леса существовала внутри звездолета, пусть и исполинских размеров! Такое не может присниться даже в самом извращенном сновидении! Я, дрожа, закрыл глаза и обхватил голову руками. Мой разум по-прежнему был не способен осмыслить происходящее, принять и переварить это. Уже в тот миг мною овладела безумная мысль о том, что, скорее всего, в какой-то период времени, я медленно, но очень уверенно начал сходить с ума, и именно сейчас мое сумасшествие достигло своего апогея, а окружающая меня разноцветная прелесть — не более чем причудливые и многомерные галлюцинации. Ну, в самом же деле — какой лес, в звездолете?! Звучит как подлинный бред обезумевшего, несчастного человека, лишившегося возможности отличать явь от больных фантазий подсознания.***
Не помню, сколь долго сидел, закрыв руками разболевшуюся пуще прежнего голову, но в какой-то момент до моего слуха донесся пронзительный, мелодичный свист, шедший со стороны леса. Открыв глаза, я мгновенно встал и подбежал к краю платформы, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь в бесконечной зелени и молочном тумане, покрывавшем ее. Однако, моему глазу так и не удалось зацепиться хоть за что-то интересное или необычное. Определенно, я сошел с ума. Разочаровавшись, я неспешно пошел назад, покачивая головой и неуклюже переставляя ватные, непослушные ноги. Неужели у меня еще и слуховые галлюцинации появились?! Это настоящая катастрофа! Или все это, как я предположил ранее — лишь дурной сон?! Но свист повторился. А потом еще и еще, до слуха донеслась целая мелодичная свирель, будто бы кто-то играл на громадной флейте. Я оглянулся и в ту же секунду завис в одной позе, во все глаза глядя на тех, кто и производил эти звуки. Прямо из туманной пелены над лесом, играясь, по очереди то выныривая, то вновь входя в молоко, развелись несколько диковинных крылатых существ, целая небольшая стайка из пяти особей. Именно он и пели свою красивую песню, переговариваясь между собой этими трубными звуками, издаваемые надувающимися горловыми мешками. У них были громадные, кожаные крылья, покрытые короткими перьями, небольшие, слегка бочкообразные тела, очень длинные шеи с большими головами, украшенными крупными гребнями, похожими на половинку тарелки или блюда. Я сразу заметил, что в стайке, состоящей из пяти животных, между отдельными особями была ощутимая, заметная издалека разница. Три индивида, помимо того, что были крупнее оставшихся двух, имели яркие сине-бирюзовые перья с белыми кончиками, а головы, как я уже указал, украшали куда более крупные гребни, крайне яркой, красно-оранжевой, «кричащей» расцветки. А оставшиеся два существа, напротив, имели куда более блеклую, серо-зеленую расцветку, без каких-либо узоров, и гребешки были небольшими, скромного, бежевого цвета. Биолог, конечно, из меня тот еще, но я предположил, что те, что поярче, вероятно, были самцами, а бледные и блеклые — самочки. Вроде бы на Земле и других обитаемых планетах этот универсальный закон природы, название которого, увы, вылетело у меня из головы, почти всегда работал в полную силу. Даже удивительно, как на столь разных мирах могли сформироваться столь схожие условия, чтобы законы эволюции работали везде универсально, лишь с небольшими коррекциями в местной системе. Порой существа других планет были настолько сильно похожи на свои аналоги с Земли, что астробиологи зачастую классифицировали их по вполне понятной и привычной систематике. Правда, всегда с важными уточнениями, в виде того, с какой планеты происходит данный вид живых организмов — хоть эволюция с ее законами успела поработать на многих планетах по стандартным шаблонам, «исходный материал», все же, всегда был разным, а потому ставить знак равно, к примеру, между земным классом рептилий и рептилиями Геры было бы глупо. Да и не стоило забывать, что имелись и такие причудливые инопланетные формы жизни, которые не то, что не вписывались в известную нам систематику, но и требовали для себя создание особой, новой классификации. В любом случае, я никогда не был силен в биологии, потому не смогу рассказать, как там обстоит дело сейчас, и даже не буду углубляться в эту науку. Во все глаза глядя на странных летающих существ, я увидел в них нюктианских фруктовых дракончиков, правда, очень уж крупных, и с изменениями в морфологии. Насколько я знаю, на «Приосковии» было несколько ботанических садов — в одном из них, неподалеку, мне даже удалось побывать — и зверинцев. В последних выращивалось огромное количество самой разнообразной живности, которая легко могла приспособиться к планетам с самыми суровыми и неприглядными условиями — от скучных голубых крабов и тонколапов, до веллингоров с бескрайних степей Угура. Конечно, со стопроцентной уверенностью я не могу об этом говорить, но, кажется, среди огромного списка самого разного зверья были и те самые фруктовые дракончики. Словно завороженный, я несколько минут во все глаза наблюдал большими, внушающими уважение, ну прямо подлинными драконами, словно бы вышедшими прямиком из древних легенд. На самом деле, было весьма опрометчиво с моей стороны наблюдать за этими неизвестными зверьми — кто его знает?! Вот может они и были похожи на знакомых мне дракончиков с Нюкты, но, вдруг, окажется, что они хищники?! Хотя, почему-то во мне была четкая уверенность в том, что эти крылачи были существами миролюбивыми и безобидными. И, вскоре, мое предположение подтвердилось — один индивидуум, с негромким, протяжным воем, резко нырнул в туман, скрывшись на несколько секунд средь непроницаемой лесной листвы, чтобы потом вынырнуть с большим фиолетовым фруктом с сочной мякотью зажатым в большой округлой пасти с иглообразными зубами. Да, действительно, большие драконы, как и их малые собратья, все так же с удовольствием питались фруктами и прочей растительной пищей. Оставался не решенным вопрос: кто это вообще такие, и откуда они взялись на борту? Ответов у меня не было. Вскоре стайка исчезла из вида, а я так и остался стоять у покрытых лианами перил. Я по-прежнему не мог никак осознать — как же все это, весь окружающий дикий и необузданный мир, наполненный удивительной флорой и фауной — с которой, вероятно, мне еще придется встретиться — как он мог возникнуть здесь, внутри «Приосковии»? Что именно здесь могло произойти? Почему отключились дроны из экипажа корабля, которые должны были продолжать работу после того, как колонисты будут введены в криогенную заморозку? Как же так получилось, что они не уследили за распространяющимся лесом, который, наверное, просто выбрался из ботанических садов и в итоге распространился на весь корабль? Или все было не так? Да, за триста лет полета — если действительно прошло только триста лет, растения могли полностью заселить весь корабль, но вот какая загвоздка — у нас не было с собой столь гигантских форм! А если быть честным с сами собой — то ни на одной из планет, по крайней мере, где были хоть сколько-нибудь значимые колонии, нет и никогда не было деревьев высотой в километр! Это даже в голове не укладывается! Если же предположить, что такие гиганты искусственно появились в экосистеме корабля… Но не за такой короткий срок! Или же нет? Я ведь еще не видел ни одного работающего терминала, чтобы узнать, сколько же прошло лет со времен заморозки. Что, если прошло не запланированные три сотни лет, а… Ну, к примеру, несколько тысяч лет?! Что если вся миссия давно уже пошла наперекосяк?! Этого тоже нельзя исключать, пусть это и звучит довольно бредово — куда же тогда смотрела НИКСи? Хотя, она не отвечала на мои запросы — возможно, она так же давно не функционировала? От таких размышлений у меня побежал по спине холодок, я передернулся, заскрипев от напряжения зубами. А ведь вправду — все указывало на то, что мир вокруг меня стал таким далеко не за пару-тройку сотен лет. Такая экосистема требует для своего воцарения тысячи, а то и десятки тысяч лет! На самом же деле, наиболее вероятно, что это не с окружающим миром произошло нечто странное, нет-нет-нет. Мне кажется, что нечто странное произошло со мной, с моим сознанием и мировосприятием. Я все еще был уверен, что все увиденное моими глазами было частью моего извращенного воображения, прорвавшегося в реальный мир из-за некого психического заболевания. Когда я успел его получить? По всей видимости тогда же, когда скрывался от властей, после совершения преступления.***
Преступление… Преступление… Сам того не желая, я вспомнил о своем прошлом. Мысли, перемешавшиеся в кучу, чувство бессилия, слабости и непонимания наполнили меня, и все, что я мог — просто наблюдать за окружением, с горечь вспоминая, как моя жизнь докатилась до такого состояния. Весь мой мир, в котором я жил с рождения, изменился до неузнаваемости лишь потому, что я преступил черту закона, совершил преступление. А можно ли назвать мой поступок действительно преступлением, то есть — опасным антиобщественным деянием? Нет, я не пытаюсь обелить себя или как-то оправдать — с точки зрения закона, я нарушитель, я преступник, и я это не пытаюсь отрицать. С другой стороны — а что есть сам закон? Чем является закон, существующий уже многие десятки и сотни лет на просторах Федерации? И что с его точки зрения — преступное деяние? Ведь многие из принятых законов вызывают в обществе большие сомнения в их адекватности и нужности, а многие и вовсе направлены будто бы против самого социума, против прав и свобод как граждан Федерации, так и в принципе человека. Чего только стоит скандальный «Закон о концентрации», принятый несколько десятков лет назад, в начале этого века (или в начале того века, что шел до заморозки?), который фактически поставил в положение угнетенного, низшего слоя все то население многомиллиардной Земли, которое не имело среднего и высшего образования. Не зря ведь после его ввода вспыхнуло одно из самых крупных восстаний за последние сто пятьдесят лет! На Земле уже давно перестали прислушиваться к голосу народа. Демократия умерла много веков назад. Произошло незаметное, но весьма ощутимое сейчас возвышение авторитаризма, который все продолжает укрепляться, плавно перетекая в еще более жесточайшую форму террора и контроля населения, известную как тоталитарный строй. Сейчас на Земле, в мировой Федерации, правит только лишь одна, единая власть, напоминающая гигантскую, всепожирающую, хищную рыбу, которая без устали поглощает и переваривает все, что имеет хоть какой-то налет инакомыслия — от независимых мировых СМИ разной направленности до небольших общественных организаций. На момент моего рождения, а это двадцать семь лет назад (ну, если быть более верным, то уже намного больше — все никак не привыкну к тому, что я долгие годы провел в анабиозе), у власти уже больше десяти лет находился Дарио Тессадиллио, получивший свой пост не совсем законным способом, а, по итогам, за годы правления, настолько сильно загнал в кабалу всю возможную оппозицию, что никто уже просто не мог сопротивляться его новым и новым правилам, которые лишь ужесточали правила жизни на теперь уже его «личной планете». Его власть росла с каждым новым годом. Словно бы головоногий спрут, с длинными, извивающимися щупальцами, Тессадиллио подчинял своей воле все большее количество независимых ранее органов власти, как на местах, так и в мировых масштабах. Еще во времена моего детства все СМИ уже были подчинены диктатору, однако у простого народа, пока что, было право независимого голоса. А когда я стал совершеннолетним, гайки государственного аппарата затянулись столь сильно, что власти начали совать свой длинный, любопытный нос в дела каждого человека. Тоталитаризм, истинный тоталитаризм набирал обороты. Разумеется, люди такого произвола и тирании не поддержали — начались бесконечные митинги, демонстрации, протесты, стихийно перераставшие в беспорядки, погромы, мятежи и, даже, попытки революций. Да только все без толку — диктатор и его ближайшее окружение подавляли протестные настроения грубой силой, все сильнее затягивая бесчеловечную петлю репрессий на шее своего собственного народа. Как и многим другим моим согражданам, мне не нравилась установившаяся деспотия. Но, беспокоясь за свою безопасность и жизнь, я не желал участвовать в протестных движениях — просто не желал менять к худшему свою вполне привычную, пусть и угнетенную бесконечной слежкой и политическим давлением жизнь. Но долго так продолжаться не могло — положение даже аполитичных граждан с каждым годом становилось только хуже. Сам того не желая, по стечению обстоятельств, я встал на сторону так называемого Сопротивления…***
И, все же, возвращаясь в реальную действительность, я так и не мог решить для себя — что же делать со всей той феерией, окружающей меня? Если это и вправду галлюцинации, то как мне избавиться от них? Или как прогнать этот мерзопакостный сон? Если, конечно, это действительно сон. Глубоко вздохнув и закрыв глаза, я ощутил свежесть воздуха. А что, если лес, те драконы, мумии в криокапсулах и прочий бред, было просто осознанным сновидением? Если все так, то я могу делать в своем сне все, что захочу! Почему я решил, что нахожусь в осознанном сновидении? Слишком уж много я размышляю и думаю — обычно во снах ты скован в действиях. Хотя, с другой стороны, у меня никогда не было такой практики… — Хм, — задумчиво произнес я, размышляя вслух и медленно подходя к краю платформы, держась рукой за шаткие, обвитые лианами перила, глядя вниз. — Раз так, то, может быть, я смогу… Ну, скажем… Летать?! Ну, почему же нет, а? В первый миг у меня возникла безумнейшая и самоубийственная идея перепрыгнуть эти злосчастные перила и полететь по лесу, но, к счастью, я еще не до конца растерял свою адекватность, и здравый смысл быстро вернулся ко мне. Для начала стоило опробовать свою задумку на месте, в безопасности, чтобы не подвергать свою «жизнь во сне» риску, а то вдруг все-таки окажется, что я нахожусь в реальности, и счастливо расшибусь в лепешку, упав с километровой высоты? Это будет, наверное, самой глупой смертью из всех, что можно придумать. Попытки полетать со стороны выглядели очень забавно — я много прыгал на месте, пытался размахивать руками как полоумный, много падал, порой, довольно больно ударяясь различными частями тела, чертыхался, вновь поднимался на ноги, снова оказывался на полу, и так раз за разом. Я уверен, что если бы за мной кто-то наблюдал со стороны, он бы точно выдал себя заливистым хохотом — я и вправду выглядел как какой-то идиот. Нет, это был определенно не сон! И, скорее всего, не галлюцинация. Чем больше я занимался глупыми вещами, тем больше осознавал — все вокруг уж слишком реально. Шелест листьев, шум водопада, крики лесных обитателей, даже насекомые, с ленивым жужжанием пролетавшие мимо меня в сторону дивно пахнувших цветов — не могут быть галлюцинации настолько многомерными, реалистичными и разнообразными! Конечно, я не психиатр, но, мне кажется, что сумасшедший вряд ли будет признавать, что он сумасшедший. Во всяком случае, я был готов предположить, что если уж я спятил, то утверждал об этом вполне серьезно и уверенно, что не похоже на тех безумцев, которых я, к несчастью, немало встречал в своей жизни. После «занятий спортом» я почувствовал сильный голод и жажду — организм крайне настойчиво требовал опустить что-нибудь съестное в желудок и залить его водой. Конечно, в идеале было бы лучше выпить что-нибудь теплое, например, горячий, сладкий чай или хотя бы кофе (всегда ненавидел его, но сейчас — соскучился), но нужно было быть реалистом — откуда бы тут взялся горячий чай?! А потому, закончив порыв полезной, но идиотской физической активности, я поспешил вернуться назад, в жилой блок. После свежего, лесного воздуха, затхлая и пыльная атмосфера сумеречных помещений жилблока подействовала на меня удручающе. Первым делом я решил вернуться в свой зал криогенной заморозки, где было еще множество не открытых вакуумных шкафчиков. Конечно, не хорошо было воровать у своих же соседей, но, что-то подсказывало мне, что вещи, оставленные на хранение до конца полета, им уже не понадобятся. Была еще проблема с тем, чтобы вскрыть эти самые ячейки — замки запирали вещи внутри намертво и, судя по всему, электроника работала до сих пор, раз мне удалось открыть свой шкафчик путем ввода личного пароля. Похоже, я останусь без интересных вещичек, которые могли бы помочь мне в моем… Выживании?! Несколько минут я безуспешно пытался набрать подходящие пароли и дергал ручки шкафчиков, но, само собой, все мои попытки были тщетными. Попытки добраться до недоступного сокровища все сильнее погружали меня в отчаянье. Я прекрасно отдавал себе отчет о том, что припасы, содержащиеся в вакуумных ячейках, были жизненно важны для меня, и я просто не мог бросить попытки открыть их. Вскоре, нарастающее чувство злости полностью овладело мной. Из-за своей слабости, беспомощности, голода, я был крайне раздражительным и агрессивным. Мне хотелось рвать и метать, глаза поплыли, еще немного, я готов был заплакать от обиды. После очередной неудачной попытки ввести пароль, я ударил ногой по дверце, следом добавив еще и кулаками, скверно выругался и, скрипя зубами, соскользнул по стенке вниз, закрыв устало глаза. Не должно было все произойти именно так. Это все — нереально, неправильно, нерационально! Как вообще я оказался в этом кошмаре?! И почему именно я?! Что я сделал настолько плохого, за что судьба наказала меня таким извращенным способом?! Почему на мою долю выпало это испытание?! Ну почему, почему, почему?! От ярости и при этом уныния, завладевшего мной, хотелось крушить все вокруг, кричать во все горло, ругать весь свет, но не было сил. Да и бессмысленно это — криками и слезами делу все равно никак не поможешь. Вздохнув и чертыхнувшись про себя, я вспомнил, что у меня в кармане лежали питательные батончики. Как это я умудрился забыть о них?! Вот что паника делает со здравым рассудком! Достав из кармана овощной батончик, я открыл его и откусил кусочек, принимаясь изучать состав на белой герметичной упаковке с минималистичным дизайном. Количество различных сухих овощей в батончике поражало — томаты, тыква, окфо, картофель, лук нескольких видов, камбуру-репа, батат — но скреплялось все это соей и бесчисленным количеством различных консервантов, перечислять которые у меня нет никакого желания. Потому, лишь многозначительно хмыкнув и исказив лицо в скептической гримасе, я нехотя убрал остатки батончика обратно в карман — нужно было строжайше экономить свои скудные запасы, пока вопрос с едой оставался в подвешенном состоянии. Вкус у батончика был странным, довольно химическим, одновременно сладковатым и солоноватым, с кислым, томатным послевкусием, и некой пряностью, которая обжигала горло — впрочем, ничего сверхъестественного, именно таким я и запомнил его до консервации. И пусть вкус сухого пайка оставлял желать лучшего, он неплохо насыщал — уже с одного укуса боль в животе, вызванная голодом, прошла и, пусть я не наелся досыта, но появились силы и желание продолжать попытки открыть дрянные ящики. Да и потом, ведь даже на обертке было написано, что употреблять данный продукт желательно в виде супа, который очень просто готовить — всего-то нужно было раздобыть чистую воду, вскипятить ее и положить в кипяток батончик. Получится вполне неплохой бульон, который будет еще питательнее. Загвоздка была лишь в том, что воды у меня до сих пор не было. Поднявшись на ноги, я снова осмотрел тот ящик, по которому ударил несколько минут назад. Я удивился, увидев, что дверца погнулась и теперь, при должной сноровке, я мог вполне успешно сломать ее и добраться до того, что лежало внутри. Только для этого нужен был крепкий рычаг. Через пару минут размышлений я решил оторвать поручень от одной из криокапсул, которая была и без того сильно повреждена. Поручень поддался не сразу, но я смог вырвать его из паза, и, вскоре, вспомнив всех известных мне богов и демонов, я смог выломать дверь ящичка. Теперь я понял, почему, он так легко сломался — все внутренние системы, в том числе те, которые поддерживали вакуум, вышли из строя, и все, что было внутри, пришло в негодность. Вначале, меня очень расстроило то, что я потратил столько сил на какую-то пустышку, кота в мешке, но затем, присмотревшись, понял, что не все так уж и плохо. Во-первых, конечно, все сухие батончики, которые лежали в этом шкафчике не просто испортились — они буквально разложились на составляющие, так как, едва я дотронулся до них, как они рассыпались в пыль. Почти тоже самое случилось и с одеждой — максимум, на что она была годна, это сделать из нее тряпки. Во-вторых, мне на глаза попалась небольшая автономная, самовоспроизводящаяся батарея питания. У меня нет никаких идей, почему батарея была почти в идеальном состоянии, если не считать того, что покрылась слоем пыли, но, повертев ее в руках, я нашел индикатор зарядки и щелкнул клавишу питания. Устройство тихо пропищало и показало на небольшом экране, что аккумулятор заряжен на 78% — превосходная новость! Ну и, в-третьих, под бесполезными из-за старости лохмотьями обнаружилось то, что воодушевило меня и заставило сердце биться быстрее, в предвкушении вещицы, которая могла спасти меня почти в любой ситуации. Небольшой черный футляр, состоящий из трех секций — большой и двух поменьше, закрывающийся на простой механизм, который, на счастье, был исключительно механическим — никакой дрянной электроники, которая, как я уже выяснил, в большинстве своем вышла из строя. Вот тебе и качество — прошло триста лет, а ничего уже не работает! Осторожно достав футляр, я, глубоко вдохнув, принялся не менее аккуратно открывать замок, надеясь, что внутри лежит то, о чем я думаю. Как вообще оно могло попасть сюда, на борт «Приосковии»? Ведь подобное было под строжайшим запретом и всех неоднократно досматривали, чтобы, не дайте боги, не обнаружились запрещенные предметы в самый неподходящий момент. Загадка. С тихим шипением, крышка главного отсека футляра неспешно открылась и я, замерев в благоговении, улыбнулся во весь рот, словно бы полоумный, утерев с глаза выступившую слезинку счастья. Да, быть может, это звучит как-то по-варварски или негуманно, но я еще никогда не был так сильно рад энергетическому пистолету! Теперь у меня было оружие, и я мог не беспокоиться за то, что меня убьет какая-нибудь местная форма жизни! Данная модель компактного энергетического оружия называлась ERP-7с, и была, наверное, одним из самых распространенных видов оружия как в различных силовых структурах — правда, в версиях «m» и «s» — так и среди гражданского населения. Взяв его в руку, я почувствовал все удобство и всю мощь этого, не самого легкого, но простого в использовании оружия. Белый корпус, рукоять, снабженная эргономическими упорами для пальцев, удобное крепление для аккумулятора перед спусковым крючком, простая смена элемента охлаждения, длинный, защищенный кожухом от перегрева ствол, встроенный голографический прицел, модуль, показывающий количество оставшихся выстрелов — прекрасное оружие. Как бы оно ни нравилось мне, я очень надеялся на то, что мне не придется использовать его против живых существ, в особенности — против разумных. Были ли они вообще на корабле? Или весь экипаж погиб? Почему же тогда один я выжил? Вдоволь налюбовавшись пистолетом, я открыл остальные два отделения футляра, в которых, собственно, лежал аккумуляторный блок и охладитель. Снарядив полностью пистолет, я убедился в том, что из него никто не произвел ни одного выстрела — аккумулятор был полностью заряжен, ствол — чистым, с него даже заводская краска не слетела, а резина, коей была отделана рукоять, даже скрипела в руках от новизны. Это был настоящий куш, я словно бы выиграл в лотерее джек-пот! Но, зная, как кружится от выигрыша голова, я постарался взять себя в руки — оружие мне нужно лишь на самый крайний случай, я должен быть максимально экономным, ведь взять новый аккумулятор просто негде! С другой стороны, прямо сейчас была такая ситуация, где мое новое приобретение могло мне очень сильно помочь с контейнерами. Если понизить мощность до минимума, то пистолет превращался в неплохой плазменный резак! А значит я смогу открыть все ящики без особых проблем. Вопрос лишь в том — а стоило ли оно того? Что я найду в этих ящиках? А что, если они тоже были повреждены и там внутри все испортилось? Подумав немного и прикинув риски, я таки решился вскрыть ради эксперимента один два шкафчика. Выставив регулятор мощности на минимум, я, направив пистолет на замок ближайшего шкафчика, осторожно нажал на спусковой крючок. Пистолет лишь слегка дернулся, из дула вырвался сгусток плазмы бледно-голубого оттенка, который, однако, прожег приборную панель и дверцу, уничтожив, тем самым, замок. Впечатленный мощью пистолета, я присвистнул, а после, отворил дверцу. На счастье, этот шкафчик, похоже, до последнего функционировал в штатном режиме, так как внутри все вещи были в идеальной сохранности. Помимо пополнения запасов продовольствия, теперь у меня появился небольшой, но удобный и легкий рюкзачок, в который можно было сложить все свое имущество, не забивая карманы, еще один комплект стандартной униформы, правда, большого размера, а также компактная неоновая лампа, которая, определенно, поможет мне ночью, если будет слишком темно. Последней же находкой стала пустая пластиковая фляжка, примерно на 12 унций. Последующие три шкафчика очень огорчили меня — я потратил на их открывание очень много сил, так как не хотел тратить запас энергии пистолета, и открывал их рычагом. Все ящики были деактивированными, потому имущество в них превратилось в прах. Ничего полезного. Так что, для себя я решил, что открою при помощи лучевика еще один, последний шкафчик, и на этом будет достаточно. И вот в последнем шкафчике меня снова ждал успех — мало того, что у него все еще в полную силу работала приборная панель, так внутри было много всего интересного. В очередной раз — стандартный комплект одежды, правда, вместо обычной обуви были старомодные, но удобные кеды бело-красного цвета, которые пришлись мне впору, снова сухой паек, в котором кроме батончиков, был еще брикет с яичным порошком, но больше всего меня заинтересовал небольшой планшет, так называемая, «сенсорная записная книжка» — довольно простой и дешевый компьютер, предназначенный для примитивных функций, вроде записи заметок, составления распорядка дня и тренировок, чтения и прочих простых занятий, не требующих большой вычислительной мощности. Подобным компьютерам было уже, без какой-либо иронии, почти восемьсот, а то и все девятьсот лет, и они все так же продолжают оставаться на службе человеческой цивилизации (да и не только ее, если быть честным). Отдельно стоит упомянуть универсальное огниво — сложно представить, насколько давно люди изобрели такое простейшее, но очень удобное приспособление, как огниво. Даже сейчас, на исходе третьего тысячелетия (хотя, наверное, уже давно настало четвертое, а то и пятое) оно было вполне актуально. Универсальное огниво М-2 было приписано за каждым из колонистов, потому сейчас у меня была уже целая горсть огнив разной степени сохранности, которые определенно скрасят мою жизнь в этом новом для меня мире. После добычи таких весьма неплохих припасов, которых хватит, по крайней мере, на первое время, у меня появилась надежда. Надежда на то, что я, каким-нибудь образом, смогу выжить и выбраться из этого кошмара наяву. Но когда я убрал все большую часть припасов в рюкзак, разложил остатки по карманам и повесил на пояс ремень с кобурой и пистолетом — который нашелся все в том же шкафчике, где лежало само оружие (до сих пор не понимаю, откуда оно взялось на корабле, и кто был его обладатель) — внезапно для себя задался вопросом: а что мне делать дальше, куда идти и каков вообще мой дальнейший план? В этот момент я ощутил неприятное ощущение фрустрации — словно бы и не было у меня никакой цели и некуда было дальше стремиться. Выйдя из бокса криогенной заморозки, я, в задумчивости, направился на один уровень выше, направляясь в большую комнату отдыха — в прошлом там были удобные диванчики, может, они и сейчас там остались? Пыльные, затхлые и сумеречные помещения нагоняли тоску, по спине бежал холодок, когда от каждого моего шага по пустым помещениям разносилось мрачное, гулкое эхо. Не знаю почему, но я распахнул застежку на кобуре, чтобы быстро выхватить пистолет в случае необходимости. Как ни крути, а для собственной безопасности оружие — очень полезная вещь. Не обязательно ведь применять его против того, кто хочет тебе навредить. Если существо развитое и разумное, уже сам вид этой штуки заставит его тщательно обдумать все риски, прежде чем напасть — луч подобного пистолета прожигает тело человека насквозь. Не хотелось бы это проверять, но если понадобится… Металлические конструкции лестниц жалобно скрипели под моим весом, что насторожило меня еще сильнее — я не настолько тяжелый, чтобы они столь сильно прогибались. Это сколько же за ними не ухаживали?! С учетом того, что в этих помещениях почти не было растительности, плесени и грибов, да и влажность была не столь высокой, даже странно, как за столь короткий период времени могли так испортиться столь крепкие металлоконструкции. Когда я поднялся на второй уровень, передо мной открылось удручающее зрелище — покрытые толстым слоем пыли предметы мебели, почти полностью сгнившие за длительный срок пребывания без заботы, разбитые аквариумы, радовавшие глаз прежде, вся техника, какая здесь была, тоже была уничтожена, а чаще — и вовсе разложилась, прямо как дроны, которых я видел внизу. К слову, делая обход комнаты отдыха, я заметил, что тут тоже были автоматические роботы, и их останки тоже были в ужасном состоянии. Правда, намного страшнее была для меня находка в одном из кресел. Труп, точнее, то, что от него осталось — бурого оттенка кости с редкими следами высохшей и мумифицировавшейся плоти и кожи. Бедняга, умерев прямо в кресле, за прошедшие года просто врос в него, и вместе они разложились. Запаха от тела не было — он был мертв уже очень и очень давно. Рядом, на металлическом столике, лежали бумажные обрывки, которые рассыпались в пыль, едва я подошел чуть ближе — порыв ветра смел их на пол. У меня по-прежнему не получалось сопоставить все факты. Всё противоречило друг другу. Казалось, что меня кто-то (или что-то) пыталось запутать, сбить со следа… С другой стороны — с чего меня сбивать-то? Я не детектив, и я просто пытаюсь понять, что вообще произошло, где все люди, и что мне самому-то делать?!***
Как я уже выяснил, мир вокруг меня изменился до неузнаваемости, и я просто обязан был выжить в нем! Выжить, приспособиться, а в идеале — изменить его под себя, или, что менее вероятно, спастись с корабля. Правда, куда? Я даже не знал, прибыли ли мы на место назначения. А даже если и прибыли — что с того?! Была ли построена колония? Или все умерли еще до прибытия в пункт назначения? Мне все больше начинало казаться, что это чья-то идиотская шутка с невероятными проколами в реализации. Быть может, я каким-то немыслимым образом оказался в симуляции чужой жизни? Ну, то есть, я имею в виду, что к моему мозгу подключено то самое, симулирующее устройство, а я — это вовсе и не я? Я — просто игровой персонаж?! Я слышал, что есть такие вот устройства-симуляторы, что-то вроде игры… Хотя, нужно быть честным с самим собой — никогда не видел их в живую, да и истории от тех, кто якобы занимался симуляциями, доверия не вызывают. А что мне еще остается, кроме как фантазировать и предлагать все новые и новые идеи по поводу того, в какое такое дерьмо я влез?! Окружающая действительность была слишком нереальной, чтобы просто вот так взять и поверить в нее! Потому я придумываю прямо на ходу самые безумные теории! Осматривать остальные помещения, после обнаруженного мною трупа, в атмосфере уныния и безнадежности не было никакого желания, потому я поспешил ретироваться. Не знаю, может быть, я просто трус, но мне физически некомфортно было находиться в некогда жилых помещениях блока. Словно бы откуда-то из их глубин веяло смертью. В очередной и уже в который раз (нет ну правда, я устал повторяться!) по спине побежали мурашки, и теперь недолго думая, я ушел на нижний уровень бокса, а затем и вовсе вышел из помещений снова на открытую платформу. Ответов так и не появилось, а вопросов было с каждым шагом все больше. Лес встретил меня еще большим, загадочным туманом и большой стаей тех самых драконов, которые лениво летали над деревьями, выискивая для себя фрукты и лакомясь ими. Теперь тут было не меньше десятка подобных крылатых созданий, которые переговаривались между собой, словно бы играл искусный духовой оркестр. Глядя на то, как они резвились, мне отчего-то стало невероятно тоскливо и одиноко. Не знаю почему, но в тот миг я ощутил всю тщетность своего бытия, словно бы не знал, для чего вообще существую в этом мире. Действительно, если же весь корабль вымер — в чем тогда смысл моей жизни? Почему я выжил? Просто по счастливому стечению обстоятельств? Потому что я везучий такой? Было ли все это случайностью или… Или кто-то намеренно позволил мне выжить? Если так, то с какой целью? И кем был этот «кто-то»? Некие невидимые силы корабля? Искусственный интеллект? Заботливые дроны? Быть может, боги? Ангел-хранитель? Кто спас меня от смерти? — НИКСи? — в очередной раз неуверенно позвал я, и повторил уже громче. — НИКСи?! Отзовись! Я прекрасно понимал, что нет ничего глупее, чем, стоя на краю платформы, держась рукой за поручень и рассматривая бесконечное зеленое море, пытаться достучаться до ИИ — она давно уже вышла из строя. Иначе бы уже отозвалась на мою команду. Да и не допустила бы она такого… Такого… Можно ли назвать развивающуюся экосистему беспорядком? Или же это был лишь природный, первозданный хаос? И, вообще, плохо ли это? Какие, однако, странные вопросы приходят мне в голову, когда нету пути вперед. Хотя, если подумать и пораскинуть мозгами — если бы НИКСи не функционировала, то, скорее всего, не вырабатывался бы кислород и не текла бы вода — все это контролируется самовосстанавливающейся системой жизнеобеспечения корабля, которая, в свою очередь, контролируется уже ИИ. Само все работать не может — кто-то, значит, управляет системами корабля! И, если уж это не пресловутая НИКСи, то кто-то из членов экипажа выжил, и, вероятно, сейчас находиться на мостике управление. По крайней мере в теории, все выглядело так, а на практике…***
Я еще раз осмотрелся кругом. Пышные растения колоссального размера вгоняли меня в депрессивное состояние — я казался таким ничтожно маленьким, по сравнению с этими титанами! И сколько же каждое из этих деревьев должно было расти?! Им, как по мне, многим больше двух-трех сотен лет! А эти лианы, хитросплетениями переплетавшиеся между ветвями и стволами отдельных деревьев — это же настоящие мосты! Подумать только! Я очень долго стоял на платформе, совершенно не зная, что мне делать дальше. Благо, мне удалось найти для себя воду — я совершенно случайно обратил внимание на растение с большими, кувшинообразными листьями, из которых мне не только удалось вдоволь напиться — хотя я старался не думать о том, какую гадость я мог подцепить, попивая водичку прямо с лиса неизвестного растения — но и наполнить флягу — всегда нужно брать с собой про запас, пока есть такая возможность. Вода придала мне больше сил, и я уже с чуть большим рвением стал осматриваться кругом, ища для себя интересные вещи в окружающей среде. Я насчитал около сотни различных видов цветов только в обозримом пространстве — может, некоторые из них и были одного рода, но, в любом случае, я не мог никак понять, откуда же взялось такое многообразие? Неужели на «Приосковии» было так много разных семян?! Это же целое ботаническое хранилище должно было быть на борту! Слабо мне как-то верится в это. Хотя доказательства обратного росли прямо перед носом. Чем больше я рассматривал лес, тем больше и больше подмечал это поразительное разнообразие флоры, которая просто не могла возникнуть за столь короткий промежуток времени! Да и потом — лес все сильнее казался мне настолько громадным, что возникала иллюзия, будто бы лес поистине бесконечен! Словно бы перед глазами стелилась безразмерная скатерть лесного массива, от края до края, во все стороны, куда глядели глаза. Лишь далеко впереди, через несколько километров, в дымке, виднелся противоположный борт корабля с такими же жилыми блоками, оплетенными всевозможными растениями. Белое марево в лесу совсем рассеялось, и моему взгляду открылись незаметные ранее детали ландшафта. Средь зелени я разглядел кое-какие мизерные остатки путей поездов-маглевов. Дикая природа уже поглотила все, что было создано человеком. Забавно. Если несколько столетий назад именно человек подчинял и сдерживал природу в своих небольших и тесных садах, то теперь все было с точностью до наоборот — технологии дали слабину, разрушаясь под натиском флоры и фауны. Сколь же быстро дикий мир заключает в объятия технологический мир, оставшийся после людей! Прохаживаясь в нерешительности кругом по платформе, приглядываясь к джунглям со разных сторон, я совершенно внезапно увидел поднимавшиеся примерно с северо-востока (так вообще можно говорить, находясь внутри звездолета? Ведь там нет сторон света!) дымок, просачивающийся сквозь кроны деревьев-гигантов. В первый миг я просто замер в одном положении, пытаясь понять, что это вообще может быть? Быть может, лесной пожар? Из-за случайной искры мог возникнуть очаг возгорания, который медленно, но верно, начал распространяться по лесу?! Если так, то дела плохи — вскоре пламенем могло быть объято всё вокруг! Но, уняв немного панику, я стал внимательнее вглядываться в дебри, чтобы понять — а не развёл ли кто-то намеренно этот огонь? Это вполне мог быть костер разумных существ! Я долго ломал глаза, подходил ближе к краю платформы, щурился и ругался, так как не мог рассмотреть источника огня и даже определить его примерное местоположение, пока, наконец, не решил передохнуть. Но, переведя взгляд, я застыл как вкопанный…***
Мой взгляд, скользнув по покосившемуся стволу здоровенного дерева, поймал вполне себе крепкий, довольно длинный веревочный мост, протиравшийся на большой высоте в лесу, примерно в двухстах-четырехстах метрах от меня. А затем я заметил еще несколько подобных мостиков, потянувшихся по лесу и слегка покачивающихся от небольшого ветра. Откуда внутри звездолета ветер — совершенно без понятия, но на тот момент это интересовало меня в последний момент. Рукотворные сооружения! Примитивные, но все же! Выходит, я был на корабле не единственным разумным существом! Уже в этот миг я готов были петь и танцевать от радости как полудурок, горланить и визжать во все горло, воспевать всех известных мне богов и просто радоваться тому, что вот-вот — и я повстречаю тех, кто поймет мою речь и поможет мне понять, что тут происходит, но дальше я перевел взгляд еще ближе, посмотрев на дерево с большущим (метров десять-пятнадцать диаметром) желтым цветком, на котором обнаружил какое-то шевеление. Присмотревшись получше, я замахал руками и закричал — это были разумные существа! Они собирали то ли пыльцу, то ли нектар с этого огромного цветка, но мне было все равно — я и вправду был не один! Они рядом! Они должны были услышать меня! Это было три лизарикса — я этих чешуйчатых ребят всегда и везде узнаю, пусть и на Земле я редко сталкивался с ними, но вот на «Приосковии» лизариксов были довольно много. Как минимум, я даже сдружился с одним из них — молодым парнишкой по имени Фелли, с которым вместе ходил на рисование. Правда, когда я бросил их, то и ящера стал видеть довольно редко, а последние дней пять-шесть и вовсе не виделся с ним. Что же до этих трудяг, то они были одеты очень легко — насколько, конечно, я мог рассмотреть с расстояния больше ста метров. Помимо длинных набедренных повязок, на ящерах были лишь украшения и боевая (а может ритуальная) раскраска. Почему-то я сразу принял их не то за дикарей, не то за каких-то сектантов, но выглядели они весьма миролюбиво, так как я не заметил у них оружия. Издалека было не легко определить, какого пола были рептилии, так, как и парни и девушки были у них худощавыми, стройными и тонкими, а у женщин еще и молочных желез, а значит бросавшейся в глаза груди, не имелось. Вблизи-то различить кто есть, кто было задачей очень просто, но вдали… — Э-э-эй! Э-э-эй! Я здесь! — замахал я руками, пытаясь привлечь их внимание. Мой хрипловатый и не полностью восстановившийся голос разносился эхом, из-за чего с ближайших деревьев сорвалась большая стая разноцветных птиц, в страхе разлетевшихся в стороны, громко чирикающих и перекрывавших мои крики. — Ребят! Я здесь! Помогите! Но, к несчастью, мои призывы о помощи возымели прямо противоположный эффект — едва лизариксы заметили меня, как двое из них, схватив не то корзинки, не то кувшины, я не разобрал, попрыгали с кроны дерева куда-то вниз, а третий, подняв длинную штуковину, подозрительно напоминавшую лук, стал опасливо отступать, целясь в меня и, в итоге, последовав за первыми двумя. Наверное, это был мужчина-охотник или воин, а первые два лизарикса — девушки-собирательницы. Неужели цивилизация в корабле действительно столь сильно деградировала, а последние разумные существа — одичали и впали в первобытное состояние социума? Я вздрогнул от такой мысли. Три сотни лет… Неужели, столь быстро? Не может же быть такого! Хоть какие-нибудь технологии должны были остаться! Пребывая в смятении от увиденного, я поспешил спуститься на нижнюю, еще более хрупкую платформу, где раньше был запасной, лестничный выход из блока, на тот случай, если лифты будут обесточены или выйдут из строя по какой-либо другой причине. К самим лифтам я и вовсе не решился идти — я и так был уверен, что они не в рабочем состоянии, а испытывать на прочность старые конструкции не было никакого желания. С другой стороны, скрипучий и покачивающиеся ступени, ведущие вниз, тоже не вызывали доверия. Эта проржавевшая конструкция могла обвалиться в любой момент, и я бы просто разбился на смерть — высоту корабля я хорошо помнил. Не зря ведь, специально для удобства экипажа, здесь существовали скоростные лифты! Еще раз оглянувшись на жилой бокс и поправив на поясе пистолет, я, выдохнув, отправился в опасное путешествие по лестницам, которые буквально содрогались под моей поступью. Я во что бы то ни стало, хотел добраться до низу! План был простым — все жилблоки располагались друг над другом, приблизительно на высоте метров двухсот-трехсот, и между каждым блоком была связь лифтами и лестницами. Мне нужно было преодолеть один такой пролет, прежде чем я смогу отдохнуть (и, быть может, пополнить припасы) на следующем блоке. Вопрос лишь в том — как мне добраться туда живым и невредимым, когда лестница раскачивается из стороны в сторону, грозясь обвалиться каждую минуту?! Медленно, выверяя каждый шаг, я продвигался вниз, едва дыша. Пройдя примерно полпути, я, к своему ужасу, услышал за спиной треск перекрытий, от которых кровь стыла в жилах. Вот — все громче и громче! Страх сковал меня. Я просто не мог пошевелить ни одним мускулом, словно бы был парализован! Мне показалось, что это гадское чувство длилось целый час, хоть прошло меньше секунды. Я бросился назад, но было уже слишком поздно — чудовищный металлический гвалт оглушил меня. Твердая поверхности начала уходить из-под ног. Через миг я находился уже в воздухе. Я крепко зажмурился, заскрипев зубами и инстинктивно сгруппировавшись… Все, я уже понимал это. Конец. Я летел вниз с высоты более километра… Прямиком в лапы неминуемой смерти.