Звёздные. Тень на свету

      Случай в Зале Памяти открыл для Анджелы новую цель в жизни. К ней пришло озарение — то, что она оказалась в Хисайе, вовсе не случайность. Для неё это значило не только обретение какого-то ясного понимания причин перемен в своей жизни, но и оправдание. Она не навязалась Немо. Не повисла на нём, словно балласт, обрекая беднягу заботиться о себе. Нет, у неё была причина оказаться здесь.       Вдохновленная этой идеей, девушка с головой погрузилась в изучение мира и Орфана в частности. Она взяла из местного архива стопки свитков по истории Хисайи из тонкой, как будто бы бамбуковой бумаги, и решительно настроилась изучить их от и до. Анджела хотела быть полезной возлюбленному. Хотела, чтобы он мог положиться на неё в случае чего, а не волноваться, что ему нужно будет ещё и о ней заботиться.       А кроме этого, девушка надеялась узнать больше об Эоне. Их внешнее сходство, детские рисунки, странное ощущение рядом со статуей — всё это было так очевидно связано, что буквально заставляло выяснить больше. Немо нужна была Эона. И раз настоящая не желала помогать ему, Анджела могла заменить её. В этом она и видела свою цель. В этом понимала намёк вселенной. Главное — узнать, чем занималась Эона, почему она была так важна Орфану и чем помогала Веге.       Это оказалось не так просто, как Анджела надеялась. Свитки были написаны витиеватым, очень официальным и скучным языком. Да и вообще, всё изложенное в них представляло собой скорее описание важных событий по годам. Таких событий в году могло быть до сотни. В лучшем случае — от сорока. А Эона появлялась дай Бог в пяти-десяти, и то очень косвенно. По свитками выходило, что она была кем-то вроде придворного советника: представляла Вегу, когда того не было, разрешала магические конфликты, разделяла с королём власть, выступала лицом и волей народа… В общем, была этаким источником связи между всеми жителями страны. Вся конкретика скрывалась за сложными описаниями её способностей. Анджела пыталась вникнуть в суть, но…       Для нее, никогда не страдавшей любовью к истории и предпочитающей официальному языку публицистический, это было похоже на пытку. Один год девушка рассматривала в лучшем случае по два дня. В основном потому, что не могла не отвлекаться от текста на перерывы. Чтобы ускорить этот процесс, девушка грызла кончик бамбуковой палочки, которой в Орфане писали, накручивала на палец прядку светлых волос, выписывала особо важные моменты на отдельный листок… В общем, делала всё, чтобы усвоить хоть что-то.       Но главным подспорьем ей стал, как это ни странно… Хэдес.       Кажется, её обморок действительно переменил что-то в его отношении к Анджеле. Представитель Орфана стал внимательнее к ней. Он заходил к девушке раз в день, чтобы занести лекарство. Через три дня мужчина заметил её сидящей за столом над очередным свитком. Он удивился. А затем удивил Анджелу, предложив ей помогать с изучением культуры Орфана. Девушка, впрочем, всё равно согласилась.       Немо не врал, отзываясь о Хэдесе как о ходячей библиотеке или кладези знаний. Он действительно знал очень много. В разы больше, чем было описано в свитках. Стоило Анджеле спросить, как мужчина отвечал ей. Стоило заинтересоваться чем-то, как он приводил ей подборку фактов и небольшую историческую сводку.       А кроме этого мужчина стал приглашать её на прогулки по столице. «Для наглядного ознакомления с традициями», как он говорил, улыбаясь девушке. Впрочем, она видела в этом и кое-что большее… Потому что на многие прогулки Хэдес приглашал Немо.       Вот и сегодня они втроём вышли из дворца после лёгкого завтрака и направились на дальнюю окраину города. В этот раз цель их прогулки Хэдес оглашать не стал. Когда Анджела спросила его за завтраком, куда они пойдут, мужчина только лукаво прищурился и ответил:       — О, это будет очень интересно. И важно для понимания культуры Орфана. Вы же не против узнать больше о верованиях нашей страны?       Анджела была не против. Ей, собственно, не особо было важно, что изучать, главное, чтобы это оказалось полезно Немо или могло раскрыть глубже личность той, кого она хотела заменить. А тот и обрадовался. Они с Хэдесом весь оставшийся завтрак проболтали о том, как рьяно орфанцы верят в Вегу, почему и как это можно обратить на благо теперь, когда Немо как никогда нужна поддержка народа. Для Анджелы это многое значило. Если Немо так интересовался, ей лучше было запомнить всё сказанное. Наверняка она сможет предложить это ему. Позже. Или обдумать так, чтобы представить возлюбленному новую идею. К счастью, логика у Анджелы была развита неплохо. И планы она придумывать умела. Не зря на логиста училась.       В этот час столица только начинала оживать. Поздние гуляки уже разошлись по домам. Дневные заведения только открывались. Ночные рестораны и питейные стояли пустые и тёмные, и только дворники мели землю у их входов и собирали мусор. Первые господа и дамы размеренно шли на работу, стуча каблуками необычных сандалий по мостовой. И все они встречали Вегу низкими поклонами и восхищениями. Немо отвечал им умилительно скромными приветствия. Анджела с огромным удовольствием наблюдала за тем, как губы его растягивает улыбка, а глаза счастливо блестят.       — Народ любит вас, господин, — радовался вместе с ней Хэдес.       Но конечно Немо не хотел признавать этого.       — Народ любит не меня, а образ Веги, — ответил он на очередную похвалу, при этом осторожно оглядевшись, чтобы никто из горожан не услышал. — Мне лишь предстоит доказать, что я достоин их уважения.       — Меня печалит, что вы не желаете признавать себя… Но радует ваш подход к ответственности, — вздохнул на это Хэдес. — Ладно, это ваше решение. Но позвольте сказать… В том числе и аюме Анджеле… Что далеко не каждый Вега получал такую любовь от горожан. Например Вега Артур Конфлан буквально сразу зарекомендовал себя не очень хорошо. То, что наш народ оказывает вам почести, говорить лишь о том, что вы всё делаете правильно.       — Да, Немо. Служанки уже называют тебя «справедливейшим», — улыбнулась Анджела.       — О, ну… П-подумаешь, ненадолго заменил короля, пока он не поправится… Я пока даже весомых решений не принял. Разве что немного пообщался с горожанами…       — Этого уже достаточно, — улыбнулся Хэдес. — Я верю, что любовь народа к вам со временем будет только расти.       Немо это совсем смутило. Он прикрыл низ лица длинными рукавами халата и кашлянул.       — Хотелось бы верить в это… Единственной поддержкой для Веги всегда был народ, — выдохнул мужчина.       — Тогда ты действительно везучий, Немо. У тебя есть мы, — максимально легко хихикнула Анджела.       На самом деле, её это немного задело. Неужели Немо не видел, как она старалась ради него? Значит, надо стараться ещё больше. Ещё активнее.       Анджела обвела взглядом узкую улочку в поисках чего-нибудь интересного. На самом деле, интересного было много. Но всё какое-то мелкое, бытовое. Низенькие домики — максимум в два этажа, — покатые черепичные крыши, раздвижные двери, ветви деревьев с мелкими лиловыми цветами, ещё незажженные круглые фонарики… Однако наконец взгляд ее нашёл то, что искал. А именно — небольшую вывеску у закрытой ещё лавочки торговца фарфоровой посудой. Текст на ней обнимал китайский дракон — длинный змеи с короткими когтистыми лапами и шерстью на загривке и кончике хвоста. Этот образ в Орфане применяли часто. И Анджела отчасти понимала, почему. Но на эту тему можно было перевести внимание Немо.       — Хэдес, извините… — начала она, пытаясь прикинуться максимально легкомысленной. — Я очень часто вижу драконов в городе. Да и во дворце, на самом деле. Даже на кимоно Немо.       И вправду, на шёлковой ткани небесного цвета парил, словно бы летя в небе, огромный дракон с белоснежной чешуей, в которой, словно крапинки чернил на листе, темнели чёрные пятна. Услышав про своё кимоно, Немо ухватился за его подол и развернул, чтобы Анджела могла получше рассмотреть дракона.       — На самом деле, на этот вопрос могу ответить и я. Позволите? — спросил он, глянув на Хэдеса.       Тот кивнул. Анджела увидела, что улыбка его стала только шире, а плечи развернулись. Кажется, мужчина радовался инициативности Немо… Впрочем, не так, как радовалась Анджела. Почувствовав, что Немо сейчас начнёт лекцию — для неё, Боже, для неё! — она вся словно бы расцвела. Сердце забилось быстрее, в теле появилась необычайная лёгкость. Немо так редко говорил с ней о себе… о культуре, музыке, книгах, истории — о чем угодно, но не о себе. Любой намёк на это радовал девушку больше, чем выходные тёти, выпадающие на дни рождения.       Немо, наверное, почувствовал это, потому что прокашлялся и заговорил вполне себе воодушевленно:       — Что ж… Анджела, я уже говорил тебе, что Хисайя — это мир фантастических существ. Магия только часть этой фантастики. Все народы, живущие здесь… Они происходят от мифических существ какой-либо культуры, — объяснил Немо, внимательно глядя в глаза Анджеле.       Девушка кивнула, показывая максимальную заинтересованность. Не то чтобы её удивило сказанное возлюбленным. Она уже знала кое-что.       — Ну и… — улыбнулся Немо, оглядев улицу. — Народ Орфана произошёл от китайских мифологических существ. В основном — от драконов. Они всегда были мудры. Мудрее даже людей. А с переходом в Хисайю сумели развить в себе способность обращаться в более удобную форму — человеческую. И сохранили разум, конечно же, в отличие от своих менее удачливых соседей по мифологии.       — И что же? — залепетала Анджела.       — Как что? Они основали Орфан и Сатевис, — с нескрываемой гордостью произнёс мужчина. — Сейчас большинство жителей Орфана не обращаются в драконов. Может, даже потеряли способность делать это. Но в них всё ещё есть драконья кровь, которая позволяет им колдовать. Ну а образ дракона в местной культуре так и остался главным.       — А ты? Ты можешь обращаться в дракона? — прищурилась Анджела, окинув Немо взглядом.       Тот немного стушевался. Почесал затылок, нахмурился.       — Только если рискну потратить весь запас силы на это, — покачал он головой. — Обращение в дракона присуще больше Сатевису и Антаресу. Они действительно сохранили драконью силу. А вот Вега и Орфан… Нет. Мы маги, но не более.       — Знаешь, это тоже круто… Ну, понимаешь, для тех, кто не маг в принципе, — протянула Анджела, заглянув Немо в глаза.       Тот ответил ей задорным смехом. К счастью, отпираться на этот раз не стал. Может, не мог этого отрицать.       — Меня радует ваша эрудиция в вопросах Хисайи, Вега, — вступил в разговор Хэдес. — Временами даже удивляет. Может, на этот раз вы расскажете мне, откуда столько знаете?       — Простите, Хэдес, но… Не думаю, что я хочу раскрывать эту тайну посреди улицы, — покачал головой Немо. — Да и не всё я знаю. Например, что насчёт современных законов Орфана?       — На самом деле, свод законов не сильно менялся со времён деда нынешнего короля, — ответил Хэдес. — Куда больше изменений было внесено в общественную жизнь. Например, сменился главный поставщик сельскохозяйственных структур. Увы, клан И Шива выродился. Большая потеря для местного бизнеса, но не критичная.       — Мх… Честно, в этом я не так хорош, как хотел бы казаться, — признался Немо, задумчиво сложив руки на груди. — Но служанки говорили, что в стране теперь производится ещё больше магических предметов.       — Это верно. Импорт, сами понимаете, — повёл плечом Хэдес. — Мы стали поставлять соседям больше оружия. Не знаю, с чем это связано, но, кажется, многие хотят перевооружить стражу.       Анджела старалась улавливать все смыслы разговора Хэдеса и Немо, однако понимала — ей нечего в него вставить. Она мало понимала в сельском хозяйстве. В рынке чуть больше за счёт подготовки к работе логистом, но явно не в этом. А Хэдес и Немо не спешили давать ей деталей. Они полностью погрузились в разговор друг с другом. Да настолько, что голоса их на тихой улице эхом гудели в узких проулках. Они были по-настоящему увлечены… Анджеле нечего было делать в их разговоре.       Она чуть отступила назад. И всё-таки ей всё ещё не хватало знаний… До случая в Зале Памяти девушка винила Хэдеса в своём отдалении от Немо, но теперь ясно видела — виновата только узость её мышления. Если бы она знала больше, то могла бы поддержать любую интересную Немо тему. Но она не знала. Конечно, Немо было интереснее общаться с кем-то равным ему, нежели с ней — немного наивной, навязчивой, больше увлечённой кино и театром, нежели политикой и экономикой…       Анджела не могла этого допустить. Что-то внутри неё требовало вмешаться. Открыть рот, крикнуть, привлечь внимание Немо к ней, а не к сладкоголосому Хэдесу… Только уважение к этому мужчине, который, несмотря на её неприязнь, взялся учить Анджелу, удерживало девушку от почти детской шалости.       И всё же Хэдес ей не нравился. Всё ещё. Было в нём что-то такое… Странное. Наблюдая за ним сейчас, девушка не видела ничего подозрительного. Мужчина мило улыбался, кивал на сложные размышления Немо, поддерживал его, когда тот запинался, развивал особо интересные выводы… Как действительно хороший советник. Но это сейчас. А иногда его глаза буквально загорались странным, тёмным светом. Анджела не могла сказать, что это вызывало что-то плохое. И только внутри неё словно поднималась волна, отрицающая этот свет и любые слова Хэдеса.       До чего же глубоко неприятные воспоминания засели в ней.       Девушка мотнула головой. Она должна была перебороть это. Хэдес старался наладить с ней отношения. Значит, и она должна была постараться в ответ. Хотя бы из вежливости.       В том числе и поэтому она послушно осталась позади Немо и Хэдеса, позволив им обсуждать нынешнюю ситуацию в Нуоке. Оставаться в стороне было обидно, но девушка задавила это чувство. Ей было чем заняться. Утренний город Анджеле видеть пока не доводилось. А зрелище это было интересное.       Гуляя по улицам в такой ранний час, можно было увидеть, как постепенно просыпаются люди. Вот на втором этаже лавочки открылись ставни из бамбуковой бумаги. Из окна высунулся молодой длинноволосый мужчина. Крикнул что-то. На его зов из окна соседнего дома высунулся юноша. Наверное, его друг. Уходя, Анджела ещё долго слышала их смех.       А вот мимо проехала телега, запряженная причудливым существом — мохнатым, похожим на смесь лошади и волка, да ещё и с большим рогом. Мужчина на спине животного насвистывал заунывную мелодию, помахивал прутиком и ласково почесывал зверя за ухом. Когда колёса телеги находили на камни мостовой, тканевые тюки на ней подскакивали. Того и гляди упадут — в конце концов, стенок у телеги не было. Анджела проводила извозчика взглядом. Интересно, что он вёз?       А вот из дома вышел старик с корзиной и небольшой скамеечкой. Далеко от дома он не ушёл — остановился у маленького алтаря, похожего на типичный местный домик, но в миниатюре. Поставив скамеечку на землю, он медленно вытащил из корзины бутылку с чём-то черным, миску с фруктами, отдалённо похожими на груши в тёмной скорлупке, и статуэтку дракона из чёрного дерева. Зверь свивался в пружину, тянулся лапами в небу и разевал пасть в рычании. Поставив статуэтку, мужчина встал на колени у алтаря и, сложив руки в замок и приложив их ко лбу, затянул заунывную песнь. Анджеле это напомнило буддийские мантры.       Город жил своей жизнью. Незнакомой для девушки из маленького американского городка, чуть странной, но размеренной и… Интересной. Гуляя вот так по улочкам, Анджела чувствовала себя так, словно вернулась домой — сердце щемило от радости, в теле нарастала лёгкость, хотелось бежать и осматривать все, что попадется на пути. Было необычно, но… Приятно. Анджела не знала, почему испытывает это, но ей нравилось. В конце концов, для Немо эта страна и этот город были важны. Почему бы и ей не полюбить их?       Пика это чувство достигло, когда Хэдес вывел их с Немо к небольшому храму на самой окраине Нуока. От домов его огораживали зелёная изгородь и небольшой ров, полный воды. В чёрной речке, покрытой цветами, похожими на лотосы, плавали рыбы с блестящей чешуёй, а над крышей храма нависали ветви высокого, ветвистого дерева, похожего на иву, но только с лиловыми цветами вместо зелёных листьев.       Но прекраснее всего этого великолепия был храм. Он не походил на тот, в котором располагался Зал Памяти. Не было множества этажей и сходства с китайскими пагодами, не было загнутых коньков крыш, не было даже стен. Храм был… Простым. Словно навес. Тёмная покатая крыша, поддерживающие её белоснежные столбы, по которым вились фигуры драконов, бамбуковые раздвижные ширмы с пейзажами чёрной пустыни вместо стен — вот и всё, что здесь было. Однако эта простота и притягивала. Храм, затерянный среди зелёной изгороди, казался домом таинственного существа. Словно вот-вот настоящий китайский дракон выглянет из полумрака, принеся с собой запах благовоний…       Обычно Анджела опасалась неизвестных темных пространств. Однако это словно манило её. Так хотелось сейчас же перейти через мост и зайти под крышу… Девушка чувствовала — там её ждёт что-то важное. Очень, очень важное.       — Вау, — выдохнула Анджела, остановившись у мостика, ведущего через ров прямо к храму. — Мне о таком только тётя рассказывала… После поездки в Тайланд.       — Не удивительно. Орфан весь построен на восточной культуре, — тихо произнёс Немо. — Но этот храм… Он особенный.       — Почему? — шепнула Анджела, осторожно ступив на мост.       Деревяшки под её ногой прогнулись и захрустели. Вспугнутые рыбы заплескались в воде, подняв странную взвесь — чёрную, вмиг сделавшую воду непроглядной. Всё ощущение сказки исчезло. Анджела смутилась и замерла посреди моста.       — Это был храм Эоны, — вместо Немо ответил Хэдэс.       Обогнув Анджелу, он прошёл через весь мост и замер у входа в храм. Молиться не стал. Вместо этого мужчина указал на крышу терассы храма.       — Здесь ничего нет, — объяснил он, глянув Анджеле в глаза. — Обычно в наших храмах здесь висят талисманы с драконами — знак того, что святыня функционирует и в ней можно направить мысли святому.       Объяснив это, Хэдэс повернулся влево.       — А здесь обычно должны стоять стойки, на которые прихожане могут повесить особые деревянные таблички. Тоже со своими мечтами.       — И… Почему же он закрыт? — нахмурилась Анджела, окинув взглядом храм, теперь действительно кажущийся ей до странного пустым, пыльным, безжизненным и тихим. — В Зале Памяти вы оба рассказывали мне, что Эона довольно… Знаменитая личность в Орфане. В этом я убедилась, храм у нее все же есть. Но мне непонятно, почему он заброшен.       — Понимаешь, Анджела… — пробормотал Немо, медленно направившись по мосту к храму, еле слышно ступая по скрипучим доскам. — Эоны сейчас нет в Орфане. Она покинула страну одиннадцать лет назад. После того, как я официально раскрылся как Вега.       Слова его были подчёркнуто спокойными, даже несколько небрежными, но Анджела увидела, как дрогнули плечи возлюбленного и сбился шаг, когда он ступил на плиточную дорожку.       Жаркая обида поднялась в её душе. Почему Эона оставила Немо? Он так старался! Даже Хэдэс признавал стремление Веги быть лучшим правителем. Так почему же она в самом начале его пути не поддержала Немо, не защитила его…       Вместе с этой обидой в Анджеле пробудилось и странное чувство… Печали. Необъяснимое, оно защипало глаза и холодком скользнуло по позвоночнику. Словно бы не её. Словно бы чьё-то ещё… Оно зацепилось в ней одной фразой: «наверное, она не хотела».       Но чувства к Немо оказались сильнее. Даже если Эона не хотела, она оставила его. И это причиняло мужчине боль. Эона сама выбрала этот путь, так что заслужила быть забытой.       Однако Немо, кажется, так не считал. Тяжёлый вздох сорвался с его губ, когда он замер у входа. Вместо того, чтобы проявить презрение и обиду, Вега сложил руки у лба и, кажется, вознёс короткую молитву покровительнице храма. Только после этого он зашёл под навес — всё таким же неровным шагом, чуть пошатываясь, потерянный и растроенный. Анджела сморщилась. Как же она ненавидела видеть этого жизнерадостного мужчину… Таким.       На Земле Немо всегда старался улыбаться. Даже когда посетители грубили ему, он отвечал им теплотой и терпением. Анджела восхищалась этим даже больше, чем его внимательностью и старательностью.       Но здесь всё было иначе. Здесь Немо становился другим… Мрачнее. Анджела почти физически чувствовала, как он замыкается в себе, как бы Немо ни старался делать вид, что всё в порядке. Вид этого храма, кажется, только ускорил этот жуткий процесс.       — Зачем вы привели нас сюда? — хмуро спросила Анджела у Хэдеса, направившись в храм за Немо.       — Я хотел показать вам это место, леди Анджела. Но… Кажется, невольно задел тяжёлую тему, — печально покачал головой мужчина. — Простите. Давайте пойдем в следующий храм.       — Давайте, — буркнула Анджела, нырнув под крышу. — Немо, пой…       Продолжить фразу она не успела. Взгляд девушки скользнул по храму и остановился на большой статуе из чёрного камня. Это была она… Эона. Женщина в воздушном, просторном халате стояла на коленях, прижав одну ладонь к земле, а вторую, в центре которой зияла пустота, — к груди. Голова её была поднята на встречу гостям, а взгляд прикрытых глаз останавливался точно на входящих, пригвождая их царственным взглядом с высоты.       Но на Анджелу этот взгляд повлиял иначе. Ощутив его на своём лице, девушка шарахнулась назад. В груди поднялось, сдавив сердце и лёгкие, то самое чувство, что Анджела впервые почувствовала в Зале Памяти. Дыхание перехватило. Воздух словно покинул грудь. Девушка открыла рот, попытавшись вдохнуть, но только захрипела. Перед глазами всё поплыло, в голове загудело, по телу разлилось ледяной водой чувство слабости.       Однако на этот раз ощущения были ещё хуже. Тело сковал холод, однако внутри него словно разлилась лава. Она заменила собой кровь в её венах и сосудах, забурлила в них, сосредоточившись в запястьях и ладонях, как будто бы Анджела ухватилась за горящую ветку или раскалённую сковороду.       Это было ещё хуже, чем в прошлый раз.       Ноги девушки подогнулись. Она упала на жёсткий пол, но даже не почувствовала удара. Боль, разгорающаяся внутри, была сильнее любой другой. Анджела сжалась в комочек вокруг главного источника сжигающего её огня — ладоней. Конечно, это не помогло. И даже хуже — тело свело судорогой, от которой Анджела изогнулась дугой и закричала. Боже, как же больно это было! Никогда в жизни она такого не чувствовала!       Словно этого было мало, её собственному крику вторил ещё один — в её голове. Хриплый женский голос зазвенел в ушах:       — Пусти меня! Позволь… Прошу, позволь мне быть!       Когти чужих мыслей заскребли в её разуме, разрывая в клочья, поглощая его. Анджела окончательно потеряла связь с окружающей реальностью. Всё, что осталось — статуя женщины, стоящей на коленях посреди храма, и её строгое лицо с прищуренными глазами. Эти глаза смотрели ей в душу… И девушка чувствовала, что тонет в них.       Наверное, боль нарастала бы и дальше, пока совсем не поглотила Анджелу, но всё внезапно закончилось. Девушка ощутила на своём лице влагу — и распахнула глаза, жадно глотнув жаркий воздух. Кашель затряс тело. Она перевернулась на бок, всё ещё задыхаясь, но уже чувствуя, как приступ отходит, уступая место жуткой слабости. Но это было не так важно. Она вновь могла дышать! Воздух… Как же он был прекрасен. И пусть на языке осел песок, а с прилипших к коже волос капала пахнущая илом вода, Анджела всё равно жадно глотала его, словно утопающий, наконец выплывший на берег.       — Анджела… — как сквозь вату услышала она слабый голос Немо.       Голову повернуть оказалось сложно, однако девушка всё равно сделала это. В размытом видении мира появилось знакомое лицо — грубоватое, резкое, обрамленное кучеряшками чёрных волос… И искажённое ужасом.       Это лицо окончательно вернуло ей связь с реальностью. Ощущения хлынули волной. Девушка ощутила жар дрожащих ладоней на своих плечах, услышала звон склянок и шёпот Хэдеса.       Прежде, чем она успела выдавить хоть звук, к губам её прижалось горлышко бутылки. В рот хлынула уже знакомое горькое и вязкое зелье. Проглотить его оказалось нелегко — в горле всё горело и ныло, словно изрезанное множеством мелких иголочек, а всё ещё не покинувшее её ощущение чужого разума в голове так и требовало выплюнуть зелье сейчас же.       Впрочем, явно не из лучших побуждений. Ведь стоило Анджеле проглотить зелье, как остатки боли начали угасать. Сводящая пальцы судорога отпустила ладони, оставив после себя только покалывающее ощущение. Внутри окончательно угас накалявшийся огонь, выжигавший из неё жизнь. Девушка шумно выдохнула и откинулась назад.       Немо не позволил ей упасть на землю. Он потянул девушку на себя, прижал к груди и обнял, согревая её трясущейся в ознобе тело. Анджела невольно улыбнулась. Как она мечтала оказаться в этих руках… Желательно, при других обстоятельствах.       От Немо пахло травами, песком, немного — потом. Успокаивающий аромат… Такой знакомый, почти родной…       — Спасибо… — шепнула она.       Немо ничего не сказал. Вместо этого он принялся укачивать её, словно ребёнка. Чья-то ещё ладонь схватила девушку за руку. Анджела почувствовала, как тонкие пальцы прошлись по её запястью, скользнули к центру ладони, надавили на него. Странное ощущение слегка кольнуло кожу. Девушка не испугалась. Сил пугаться уже не было. Да и Немо был рядом. Сейчас Анджела верила — он защитит её, что бы ни случилось.       Доверие принесло свои плоды. Немного сил вернулось к девушке. Недостаточно для того, чтобы встать самой, но достаточно, чтобы подняться на ноги с помощью Немо.       — Хэдес, прошу, отведи Анджелу во дворец. Или… Куда-нибудь, где она сможет хотя бы посидеть. Помнится, тут рядом была чайная… — шепнул он, поддерживая пошатывающуюся девушку. — Я догоню вас.       — Конечно, господин. Мы дождёмся вас в чайной. Я как раз знаю хороший сорт, придающий сил, — в тон ему ответил Хэдес, подхватив Анджелу.       Хватка его была крепкой, ладони — грубыми, но он старался держать её нежнее. Но куда больше этого Анджелу волновало другое.       — Немо… Не уходи… — пробормотала она, с трудом выдыхая каждое слово.       — Прости, Анджи. Это моя вина, — покачал головой Немо, шарахнувшись прочь от неё. — Не надо тебе… Быть со мной. И мир этот узнавать тоже не надо. Орфан… Гиблое место. Теперь я вижу — тебе нужно остаться в стороне от этого.       Анджеле хотелось объясниться. Сказать решительное «нет». Объяснить причины. Но она и сама их не знала. А ощущения не могли быть объективными доказательствами.       — Немо, не оставляй меня, — только всхлипнула она, потянувшись к нему.       Мужчина покачал головой, отвернулся от неё и вновь ушёл в храм. Растворился в тени. Оставил её одну, хотя она так просила быть рядом… Это было нечестно. Она так старалась ради него! Столько сделала, чтобы Немо увидел, как он ей дорог… Но сколько бы она не делала, Немо, кажется, не испытывал и толики ответных чувств к ней. Иначе не ушёл бы так легко!       — Идёмте, Анджела. Вам действительно сейчас лучше отдохнуть, — нежно произнес Хэдес, потянув её прочь из храма.       — Мы не можем его оставить, — выдохнула она, пытаясь обернуться на Немо.       — Аюма… Вега очень испугался за вас. То, что это происходит с вами во второй раз и именно в источнике скопления энергии спокойной тьмы — очень плохой знак. В прошлый раз я списал всё на жару, к которой вы непривычны… Но теперь вижу, что проблема в другом. Ваше тело отвергает энергию спокойной тьмы. А Вега — её сосредоточие. Он боится сделать вам хуже.       Нет, хотелось вскрикнуть Анджеле. Это не так! Не может быть так… То же чувство, что вело её все эти дни, упрямо утверждало — ты лжёшь нам. Но доказать обратного девушка не могла. Она просто хотела, чтобы это было не так. Но мир редко считался даже с самыми сильными желаниями.       И всё же Анджела обернулась. И прежде, чем Хэдес успел увести её, услышала обрывки слов, произнесённых дрожащим голосом Немо:       — Эона… За что? Почему тебя нет рядом сейчас… Тогда… Не спасла меня. Не спасаешь и теперь… Лучше бы вы с отцом удавили меня в детстве! Он был прав, от меня одни проблемы… От Веги одни проблемы! Если бы ты была решительнее… Сейчас никто бы не страдал. Ни я, ни моя подруга. Ты, только ты хотела, чтобы я жил. Так почему… Оставила меня одного разбираться со своим желанием?       Хэдес повёл её быстрее, но главное Анджела услышала. И от этих слов ей стало так невыносимо больно, что пожар в венах показался просто уколом по сравнению с переломом.       Никто не должен был произносить таких слов. Особенно — Немо. Он всегда так широко улыбался, так решительно отрицал смерть, так убеждал её жить… А сам, кажется, был настолько же близок к грани, как и сама Анджела в день, когда он её спас. Было в этом что-то неправильное. На самом деле, всё.       Но кроме собственной печали Анджела ощутила и другую. На этот раз отголосок чужих эмоций был ещё острее, чем обычно. Девушка вновь услышала голос той женщины, что пыталась поглотить ее. Он звучал так… Реально… Словно его обладательница стояла совсем рядом.       — Мне жаль… Мне так жаль, мой звёздный мальчик… Я так хотела тебе помочь…       И Анджела точно знала — это не ложь.       Кажется, она знала, кто прицепился к ней. Но как теперь донести это до Немо?..