Четвёртая луна

Вой, то ли волчий, то ли искажённый собачий, нарушил тишину. Айрэ молча подняла руку, и путники замерли. Подняли автоматы и стали осматриваться. Бориполк явно приобрёл сноровку. Они шли уже неделю. Время, встреченное сталкером с радостью, а послом — с затаённым ужасом. Женщина его понимала: Бор, привыкший к шумной, но размеренной жизни Метрополя, где не было места ни ядовитой траве, ни мутантам, ни токсичному дождю, был не физически, но морально не готов встретиться с буйством постепенно оживающей природы. Для этого никогда не будешь полностью готов. Сегодня можешь пройти весь день без запинки, а завтра на твою стоянку набредёт переселяющаяся колония муравьёв, и потомки не узнают даже труп. Но каждый раз — это испытание на прочность, русская рулетка и выбивной одновременно. Один раз получится — и уже не опустит. И тянет, тянет в самое пекло. Старый Вал говорил, что это такая порода людей, и Айрэ действительно иногда могла их отличить. Она отвлеклась от подозрительно обвалившегося гаража, на чёрный дверной проём которого целилась, на мгновение задержала взгляд на лице Бориполка. Через чуть запотевшее стекло виднелись полные задора серые глаза. «Нашей крови, — подумала женщина. — Тоже чует». Они стояли почти вплотную и чувствовали лопатки друг друга. Создавалось ощущение, что заброшенный посёлок медленно брал их в кольцо своих низких, дышащих чернотой окон домов. Всё здесь было давно пусто и разграблено — сюда ещё явно ступала нога рискового сталкера, — но ощущение присутствия каждую минуту становилось всё более гнетущим. Бориполк едва заметно коснулся её бедра там, где между бронепластинами оставался просвет. Помедлил и тихо хлопнул по нему дважды. «Видит цель». Очертил что-то вроде квадрата. «Цель в доме». Сейчас стоило указать вид цели, но мужчина почему-то медлил. «Меняемся» — очертила в ответ круг Айрэ. Они одним слитным движением сменили позиции. И Айрэ поняла, почему Бор медлил. В небольшом доме, кое-где ещё сохранившем стёкла, медленно шла тень. Она на смотрела в их сторону, тем самым давая себя рассмотреть. Из слишком большой, раздутой головы на месте ушей разрастались в стороны ветвистые оленьи рога. Но фигура напоминала сгорбившегося человека, только очень высокого, пригибающегося и цепляющего головой люстры. Возможно, женщине казалось, но она и правда слышала глухие удары. Оба человека стояли, затаив дыхание. Ни один не решался сдвинуться с места и потревожить хрупкое спокойствие. Сердце стучало как бешеное, и в какой-то момент Айрэ с тревогой поняла, что дыхание начало сбиваться. Бориполк, судя по всему, чувствовал то же самое. Пора было с этим кончать, пока немая сцена не переросла в опасную сейчас истерику. Хлопнув по штанам раз, Айрэ попыталась привлечь внимание. Ничего. Бор как зачарованный уставился на невиданного мутанта и мелко подрагивал. Выругавшись сквозь зубы, сталкер ухватила посла за шиворот и дёрнула в сторону. С третьей попытки Бор отмер, проморгался как-то совсем пьяно и качнулся в сторону Айрэ. Она кивнула на поле справа от поселения. Пара стала медленно двигаться в его сторону, замирая от каждого шороха и попеременно направляя прицел на то самое окно. Зверь всё так же был к ним спиной, иногда даже пригибался, как в поисках чего-то. Они вступили в полосу высокого колосняка, безраздельно захватившего всё поле. Когда-то тут сеяли пшеницу, яркую и отливающую на ласковом летнем солнце золотом. Сейчас же стебли резали ткань, и с гермокостюмом пришлось бы распрощаться, не будь на нём крепких нашивок. Счастье, что поле было именно пшеничным: о бывших засадках подсолнухов слагали множество баек, и ни одна не заканчивалась благополучием для её героя. Пара уже с головой закопалась в полевое море, но чувство опасности не желало отпускать. А чувствам Айрэ привыкла доверять. Когда радиационные и электромагнитные поля крушат любые приборы, только чутьё работает как часы. У неё была возможность в этом убедиться. Так что, когда ощутимо зачесался затылок, сердце ухнуло куда-то вниз. В груди спёрло, мир начал плыть, и Айрэ в какой-то момент поняла, что не дышит. Выдыхать оказалось больно, автомат тянул долго пребывающие в напряжении руки. Превозмогая страх, она знала: не обернётся, и будет жалеть до конца жизни. Картинка в прицеле долго становилась чёткой. Руки тряслись. Но одного взгляда хватило, чтобы отпрянуть и только невиданной силой не выкинуть чёртово ружьё. Тень медленно обернулась, и два растёкшихся глаза взглянули Айрэ прямо в душу. Никакого движения, совершенно статичная поза, но что-то в этом образе манило. Взглянуть ещё раз, выйти из ржи, зайти в дом и… — Айрэ? Женщина крупно вздрогнула и обернулась я Бориполка. Всмотрелась в глаза за стеклом так, словно видела впервые, и всё искала в них отражение своего страха. Посол боялся, да, но и надеялся на лучшее. Айрэ с завистью подумала, что мужчине повезло не видеть того же. Она уже хотела прервать его тихую радость, но… Не стала. Пусть так. Если то нечто, что скрывает забытый посёлок, не интересуется случайными путниками, то незачем тревожить чужое спокойствие. Нужно беречь свои и чужие нервы. — Ничего, товарищ. Не несись так. Бориполк, кажется, что-то заподозрил, но комментировать не стал. Поднял руку, намереваясь сказать что-то подбадривающее, но Айрэ перебила его. — Давай, пошёл. Нужно добраться до Ставки к закату. Посол кивнул, успокоенный, и вместе они без проблем пересекли жёлтую полосу. К концу перехода мужчина даже стал насвистывать что-то тихо, не нарушая необходимой слышимости, и общее настроение пошло вверх. Только Айрэ хмурилась. Из головы не хотел выходить бездонный завлекающий взгляд, и шестым чувством она точно знала: тварь всё ещё смотрим им вслед. И всё ещё их видит.