Фаворитка

В тишине ночной комнаты был слышен только треск дров в камине. Спокойное мягкое пламя освещало спальню, очерчивало силуэт девушки, за которой зачарованно наблюдал мужчина, сидевший напротив. Виктория была одета в ночное платье, оперевшись спиной на изголовье кровати, сидела полулёжа, бережно держа в руках небольшой свёрточек — своего сына, укутанного в длинный розовый бархат. Она аккуратно прижимала его к обнажённой груди, не слыша даже тихое причмокивание, только чувствуя, как инстинктивно посасывает младенец её сосок, сжимая слабыми губами. Вики не улыбалась, а её сердце неровно билось и, хоть не было в этом ничего тревожного, вздрагивало каждый раз, стоило матери начать кормить ребёнка. После появления на свет Демиана недавно коронованная девушка похудела, что стало единственным последствием легко прошедших беременности и родов. Она боялась не суметь вскормить сына, тогда пришлось бы отдавать его кормилице, но опасения её оказались напрасны: грудь быстро наполнилась молоком, которое маленький принц пил с удовольствием. Возможно, Вики ещё не успела в полной мере почувствовать себя матерью — с момента рождения ребёнка прошла всего неделя. Беременность у демонов длится три месяца, чего бывает недостаточно, чтобы осознать ситуацию. Естественно, что у девушки был небольшой шок, однако любовь к сыну не заставила себя ждать: стоило королеве взять своего принца на руки, как сердце наполнилось приятным тёплым чувством, а лицо украсила нежная улыбка. Хотя, конечно, к полноценному уходу за новорождённым Виктория оказалась не готова, но то не беда, на то есть фрейлины да нянечки. Пусть детская колыбель была и в королевской спальне, прислужницы следили за сном демонёнка ночами в отдельных покоях, которые позднее сделают его личными, дабы королева могла высыпаться. Любая другая правительница видела бы своё чадо раз в день, но только не эта. Отстранённая от политики, думающая в большинстве о народе и культуре, Вики не желала расставаться со своей кровиночкой даже при исполнении монаршеского долга. Наблюдающий за грудным вскармливанием своей женой своего сына Люцифер подал голос, заговорив тихо, чтобы не рушить идиллию. — Почему не отдала кормилице? Уж неделю кормишь, с самого рождения. Это было чистое любопытство. Демон всегда смотрел на этакую «картину маслом» с умилением и неким трепетом, как на какое-то чудо. Девушка улыбнулась. — Как такое счастье кому-то отдать? Я ведь и на ночь с ним с трудом расстаюсь. Мужчина помолчал, а после кивнул каким-то своим мыслям. — Ты хорошая мать. Вики улыбнулась шире и, заметив, что младенец отпрянул от груди, поправила сорочку и взяла его в руки поудобнее. Хотела было начать покачивать сына, но малыш уже спал. Бесшумно, дабы не потревожить его сон, она поднялась с кровати и передала ребёнка няне, ждущей за дверью. Та осторожно взяла его на руки и унесла в комнату, не то чтобы сильно отдалённую от родительской. Не услышав детский плач, Вики вздохнула с облегчением и вернулась к мужу, присев рядом с ним на кровать. Она засмотрелась на него, а он в ответ посмотрел вопросительно, чуть повёл голову в бок, как-бы спрашивая: «Что-то не так?». Девушка отрицательно помотала головой и положила её на плечо любимого. Люцифер приобнял черновласую за талию. — Устала, должно быть? — понимающе сказал он. — Немного. Я в порядке, Люци, — ответила Виктория и уткнулась холодным носом в плечо демона. Он притянул её ближе, обнял и расправил крылья по бокам, спрятав любимую от всего мира. — В порядке? А я вот чувствую твою печаль. Что с тобой? Неужто про своё самочувствие соврала мне, что здорова? Проницательный, дьявол. Ну ничего, жена у него не менее изворотлива. — Не выдумывай. Я уже полностью восстановилась после родов, просто… — она замялась, подбирая выражение. — Просто быть матерью утомительно, вот и всё. Люцифер тяжело вздохнул и поцеловал девушку в макушку. — Я стараюсь, как могу, быть рядом, но, — он осёкся, когда черноволосая погладила его по щеке и посмотрела в глаза, нежно улыбаясь. — Ты делаешь достаточно, — уверила она. — И ты хороший отец. Демон не сдержался от горького смешка. — Во всяком случае, надеюсь, что хотя бы лучше, чем мой отец. Вики поджала губы и её брови сочувственно изогнулись. — Не надо, не вороши прошлое… У тебя теперь своя семья. Ты никогда не уподобишься ему. Люцифер прикрыл глаза, утыкаясь лбом в её лоб, обхватил ладонями лицо девушки. После зашептал, щекоча дыханием её губы. — Вики… Королева моего сердца, до чего же ты добра и чиста. За что тебя такую в Ад? Голубоглазая ухмыльнулась. — В первую нашу ночь ты сам сказал, — произнесла она и отстранилась, кладя руку на плечо мужа. — Блудницам в Раю не рады. — Я не так сказал. И вопрос был риторический. Сказав это, дьявол заправил за ухо жены выбившуюся прядь волос. — Ммм… — коварно протянула Вики, потираясь щекой о руку мужчины, явно похитрев. — А я уж думала, что ты забыл, какая я, — её рука соскользнула на широкую мужскую грудь. Демон подозрительно прищурился. — Всё-таки несколько месяцев терпел, не брал меня. Кажется, был слышен скрежет плотно сжатых зубов. Люцифер резко прижал её к кровати, нависнув сверху и припечатав руки по обе стороны от раскрасневшегося и очень довольного лица. — Вы только посмотрите, кое-кто соскучился, — сказал он, едва касаясь приоткрытых губ девушки. — Кое-кто другой уже и сам на пределе. — Да. Да, я терпел три проклятых месяцев, а сейчас ты вынуждаешь меня сорваться. — А ты не сдерживайся. После этих слов демон впился в её губы жадным, голодным поцелуем. Сминая, аккуратно прикусывая, проникая языком, он с упоением ловил её жалобные всхлипы и полустоны, просящие о большем. — Хочешь, чтобы я не останавливался, чтобы взял тебя прямо сейчас? — лукаво шепчет он ей на ухо, прикусывая мочку. — Да… Дьявол спускается ниже, целуя тонкую шею. Так нежно и ненасытно, он заставил Вики изнывать и выгибаться от желания, тереться всем телом в попытках прильнуть ближе. А потом он остановился, отстранился и самодовольно взглянул в непонимающие глаза. — Нет. Сегодня ты не получишь, что желаешь, — прозвучало точно как приговор. — Что? — еле слышно отозвалась смутно понимающая происходящее девушка. — То. Ты устала, измоталась. Тебе нужно отдохнуть и выспаться. — Но… — Это случится тогда, когда будешь в состоянии. А сейчас, повторяю: тебе нужен отдых. Окончательно отстранившись, Люцифер накрыл её одеялом и чмокнул в нос, с улыбкой слыша недовольное шипение. — Это подло, Люцифер. — Ты моя возмущённая королевна. Спи.

***

Вниз по лестнице спускались, перешагивая со ступеньки на ступеньку, двое девушек. Одна из них покачивала младенца на своих руках. — Вики, ну дай ты мне принца подержать, — жалобно выпрашивала чернокрылая демонесса, приподнимая полы своего платья, чтобы было удобней спускаться. Её подруга такой возможности за занятостью рук не имела, а потому носила платье, укороченное до щиколоток спереди, но зато уходящее в сорокадюймовый шлейф сзади. По обыкновению, на головах обеих в тот день красовались платки, на сей раз бордового цвета, а вдоль пробора Виктории лежала ещё и тика, свисающая на лоб причудливым кулоном, который, разумеется, идеально сочетался с массивными, крупно инкрустированными серьгами. — Ты подожди, пока до сада дойдём. Мне мрачные коридоры замка доверия не внушают, не хочу сына из рук выпускать. Девушка поглядела на не спящего, но тихо лежащего в её руках мальчика. Он посмотрел на мать голубыми, совсем как у неё, глазами. — Ах Вики, материнство сделало тебя такой нервозной, — закатила глаза Мими. Может она и права, но выросшая на земле, а не под ней, девушка достойна понимания: главный дворец всея Ада был сплошь из мрамора настолько чёрного, что как-будто впитал в себя все грехи и пороки своих обитателей. Местами выцвевший, разнооттеночный камень был освещён лампадами, висевшими по углам, украшен фресками на потолках. Бездушные стены веяли холодом, а древние, высоченные как могучие дубы, колонны местами блестели серебристыми трещинками. Можно было без труда потеряться в череде беспорядочных лестниц и коридоров, дверей, варьирующихся по размерам, окон и балкончиков, террас, непонятно к чему поналепленных то-тут то-там, башен и подземелий, комнат, выходящих одна в другую, однообразных лиц прислужников, снующих туда-сюда. Домишко под стать своему хозяину, но вот хозяйка чувствовала себя в полной безопасности только в их совместных покоях и саду у дворца. И да, заметно ей самой и окружающим это стало только с приходом в жизнь малыша. Видно, и впрямь материнская нервозность. Вики даже амулет от сглаза — маленькую брошь в виде сапфирового глаза — прицепила к пеленанию маленького демона, на что Люцифер посмеялся, но возражать не стал. За разговором и размышлениями подруги не заметили, как подошли к коридору, ведущему к выходу в сад. Прогуливаясь по тропе, что пролегала сквозь заросли роз да лаванды, Виктория хотела уже передать ребёнка на руки так хотевшей того демонессы, но та отвлеклась на подошедшего демона. — Ваше величество, — поклонился он королеве, улыбаясь на принца в её руках. — Леди Мириам, приветствую. — Здравствуй, адмирон, — отозвалась Вики и стала активнее покачивать ребёнка, который, должно быть, проголодавшись, стал крехтеть и хныкать, высунув ещё слабенькую бархатную ручку из свивальника. — Здравствуйте, Ади, — сладко пропела Мими. Маленький Демиан совсем раскапризничался, и его мама решила, что лучше будет отойти подальше и покормить его. — Я прошу прощения, но вынуждена оставить вас, — сказала она. — Моему сыну совсем не спится. — Конечно-конечно, — послышался голос рыжеволосого. — Присоединяйтесь к беседе, когда Его высочество успокоится. Виктория учтиво улыбнулась и ушла дальше по тропинке с осознанием того, что она сейчас явно была третьей лишней. Перед тем как свернуть за угол, она на периферии зрения заметила, как адмирон подходит к своей леди, робко целуя её вытянутую руку, а она в ответ густо краснеет и застенчиво улыбается. Найдя укромный закоулок сада, девушка осмотрелась по сторонам. «Видел бы меня Люцифер, — подумала она. — Одна, в саду, да ещё и с ребёнком». Убедившись, что кроме неё в чаще яблонь никого, девушка приспустила рукав платья, оголяя грудь и сразу же прикрыла свою наготу сыном, незамедлительно начавшим пить материнское молоко. Сие явление не было и не считалось зазорным или стыдливым, дамы привыкли выставлять напоказ и беременность, и грудь при кормлении своих чад. Однако Вики такого расслабленного отношения к столь «интимным», как она считала, вещам не разделяла, стараясь упрятывать естественные прелести деторождения на семь замков. Когда малыш наелся и уснул, девушка думала вернуться к демонам, но решила изменить направление, услышав крайне увлечённый диалог, включавший в себя такие фразы, как: «Да Вы фантазёр, Ади!», а также: «Ну а что? Представьте, как чудесно было бы, если бы ангелы и демоны обучались в одном учебном заведении». Свернув на другую тропу, ведущую обходными путями во дворец и разветвляющуюся на многочисленные направления в отдалении от него, Вики шагала, осматриваясь. Тот путь вёл и на мужскую половину замка, так что она не была удивлена, увидев высокого черноволосого краснокрылого демона с виду средних лет и такого же достатка, идущего навстречу. Девушка поправила головной платок и хотела пройти мимо, когда, поравнявшись с ней, неизвестный поклонился и сказал низким, басистым, прокуренным, но добродушным голосом: — Здравия Вам, Королева, я прошу прощения за беспокойство. Не могли бы Вы уделить мне минуту своего времени? Виктория была немного удивлена такой вольности, но раздражения не испытала, лишь выпрямила спину и любезно улыбнулась. — И Вам жить долго. Я рада помогать народу. Как мне Вас называть? — Я Винчесто, сын герцога Дитского, этим утром казнённого. Я прибыл ко дворцу, моя Королева, намереваясь забрать тело моего отца. Она незаметно осмотрела его. Одет по-деловому, как демон, вечно работающий, но никак не голубых кровей. На руках поверх перчаток наперсный крест серебристого цвета, не иначе как за заслуги перед королевством разрешённый к ношению, и ещё кольцо с выгровированным черепом, по виду открывающееся. В таких обычно яд хранят. «Наверняка и его казнить хотели, а он собирался отравиться и избежать позорной смерти», —подумалось Вики. — И по какому же поводу Вы обращаетесь ко мне? — Я прошу Вас, Ваше величество, позволить мне забрать его. Палачи не отдают мне отца, говорят, что он похорон не достоин, — в голосе Винчесто сквозила злость. — Рассудите это безобразие, позвольте мне с ним попрощаться. Девушка тяжело вздохнула и невзначай поправила свивальник сына, скрывая его лицо от демона, который только после этого жеста и заметил ребёнка в женских руках. «Странно всё это. Герцога ведь не просто так казнили, а этому стоило умолкнуть и забрать наследство, — терялась в догадках Виктория. — С другой стороны, нет ведь такого закона, который запрещал бы хоронить казнённых, верно?» Но демон не выглядел обеспокоенным судьбой трупа своего отца, стоял ровно и спокойно, просто раздражённо из-за палачей, ведь терял время. — Скажите мне, Винчесто, Вы переняли имущество и титул своего отца? Его широкие брови еле заметно изогнулись, озадаченные. «Ты не ожидал этого вопроса. Что скрываешь, Винчесто?» — Нет, — последовал после недолгой паузы честный ответ. — Я незаконнорождённый, не могу претендовать на наследство. А по службе — учитель. Вики повела бровью, испытывая его на честность. Выглядело это даже неловко, ведь собеседник был явно старше девушки. Удовлетворённая в конечном счёте ответом, она была благосклонна. — Что ж, закон не противоречит вашей просьбе. Можете забрать тело своего отца, я на то Вам даю своё позволение. — Благодарю, Ваше величество, — сказал демон и наклонился в поклон, протягивая руку. Виктория вложила в неё свою ладонь. Мужчина коротко поцеловал обручальное кольцо и прислонился к тыльной стороне девичьей кисти лбом — жест благодарности королевской особе, ничего особенного, но от взгляда исподлобья Вики кольнуло. — Спаси, Господи, Вас и Вашего сына. Сухо, но по-доброму. Вики в смятении машинально покачивает младенца и говорит негромко: — Во славу Божию, господин Винчесто. Мужчина удалился, улыбнувшись. Обычный учитель, но… Странная встреча.

***

Карты поднимались и опускались, смещались и перемешивались, ловко тасуемые девушкой. Она смотрела на колоду таро в своих руках неотрывно, почти не моргая. К небольшому круглому столику, за которым сидела черноволосая, из-за её спины подошёл Люцифер. — Гаданиями балуешься? — спросил он, наблюдая за движениями жены, и присел напротив. — Просто развлекаюсь, — ответила Вики и, положив колоду на стол рубашкой к верху, ребром ладони сдвинула карты в расклад «веер». — Давай по-быстрому: что меня ждёт? Девушка даже не притронулась к картам, улыбнувшись. — Разговор со мной. Демон усмехнулся и кивнул. — Проницательно. Виктория хорошо его знала. Знала также и то, что именно сейчас он выглядит так, как-будто должен что-то сказать, поднять тему, о которой говорить не хочет. Она протянула руку к чайнику, из горлышка которого струилась тонкая линия пара, и налила чай в две чашки. Одну придвинула ближе к себе, другую протянула мужу. — Ты гуляла без сопровождения, не так ли? — выдал наконец Люцифер. — Я что, маленькая девочка, чтобы отчитываться? — зло выпалила Вики и отпила немного чая, дабы успокоиться. — И откуда ты узнал? Он раздражённо закатил глаза. — В этом дворце не происходит ничего, о чём бы я не знал, — посмотрел демон на девушку строгим взглядом. — А ты — взрослая женщина, но ведёшь себя, как ребёнок. Она цокнула языком и её верхняя губа дёрнулась от злости. — Что плохого в прогулке на свежем воздухе? Я не подвергала нашего сына опасности, если ты об этом. Там ведь на каждом углу стража, почему ты на меня злишься? Растерянная, Вики метнула взгляд на стол, откуда на неё прямо-таки смотрела карта, выбившаяся из колоды. Она неосознанно протянула руку и быстро взяла её, вглядываясь в рисунок. Пятнадцатый старший аркан — Дьявол. Упрямость. А также то, что она сочла злостью, ей не является. — Вики, это наш ребёнок, — сказал Люцифер, отрывая девушку от размышлений. Сказал так нежно, спокойно, рассудительно. — Кровь от крови, плоть от плоти. Не рискуй ни собой, ни им. Прошу тебя. Она подняла на него глаза — растерянные, задумчивые. Коротко взглянув на карту в своей руке, вернула её на место. — Хорошо. Ладно, я буду осторожней. Демон с облегчением выдохнул. — Ты умничка. Хотя с тобой и бывает сложно, — сказал он с улыбкой. Вики усмехнулась. Она смотрела в его кроваво-красные глаза — такие родные… О, Боже, такие родные. За окном в ночном небе сверкнула молния, какие по обыкновению бывают в мае. Девушка, на удивление, даже не вздрогнула. Она всё вспоминала и вспоминала. Думала, за что же ей — грешнице — такое счастье. Неуместная, но приятная благодарность за свою судьбу окутала королеву. — Скажи, Люци, ты никогда не жалел… Не жалел, что выбрал меня? Люцифер посмотрел на жену недоумённо, с неподдельным удивлением. Потом выражение его лица приобрело серьёзность, а речь потеряла иронию, став искренней, сокровенней. Он мягко сжал девичью ладонь, касаясь обручального кольца, глядя в голубые глаза открыто. — Никогда. С самого… первого взгляда, Вики, я ни на секунду не сомневался в тебе. И не колебался, когда из фаворитки сделал тебя королевой. Выгони эти мысли из головы. Виктория не успела и улыбнуться, только почувствовала, как сердце забилось в груди часто-часто, в мгновение ока очутилась в двух сантиметрах от любимого и до того, как он успел что-то сделать или сказать, наклонилась к нему и поцеловала. Так любяще, страстно, что демон не сразу ответил, ошарашенный. Поцелуй, жаркий, как адский огонь, обуял их, разгораясь глубоко изнутри. Щеки, красные от хлынувшей к лицу крови, и зацелованные влажные губы, глаза, блестящие желанием — всё растворялось в нём: единственном, любимом. — Что это на тебя нашло? — Готовность. Руки, спасительно тёплые, срывали и стягивали одежду, бросая на пол, путались в волосах, блуждали по нагой душе. И простыни, не выдерживая страсти двух влюблённых, мялись, падали на пол подушки, изголовье кровати ритмично стучало о стену. Хрупкое тело вздрагивало от каждого прикосновения властных рук и нежных губ. Извиваясь, подставляясь под его ласки, она была всем для него: и адским пеклом, и святой водой. Руки сцепились, переплетя меж собой пальцы, как плетётся обвившая древо лиана. Люцифер был как перевёрнутый крест над детской колыбелью, как капли вина на библии — неправильный, но оттого столь притягательный. Девушка в его объятиях была желанна и одержима желанием. Точно на небесах, в Раю, настолько они были счастливы, такое наслаждение получали. Горячо, страстно, нежно. Она то оказывалась сверху, то под ним, то стонала безудержно и красиво, то была заткнута мужской рукой. Рука эта терялась в локонах волос, словно в самой ночи путаясь, накручивала на кулак. Стон, всхлип, вскрик, немая просьба ускориться, краткие обрывки пылких фраз — действо страстной любви, понятное лишь им двоим. Долгая ночь, ненасытная, долгожданная. А за полночь перевалило, когда черновласая, не одеваясь даже, на подкашивающихся коленях, дрожащих ногах подошла к столу напротив ложа. Потянулась к колоде, вытянула карту: Шестой старший аркан Влюбленные.