Королевский марафон или через тернии в баню

      Была у Дарта Сидиуса специфическая фобия. Стоило позволить себе хотя бы немного вина, как старый ситх на несколько ночей лишался сна. Близость ученика значения не имела. Да и не подозревал он Вейдера в способности придушить спящего. Тут вообще не было рационального страха. Просто сон не шел, и все тут.       Идти в приготовленные для него покои, чтобы промучиться до утра в одиночестве, совсем не хотелось. Палпатин предпочел остаться в опустевшем зале. Ожидаемо один император пробыл очень недолго. В темноте раздалось знакомое пыхтение.       — Позволите, повелитель?       — Заходите уже, — изобразил недовольство император.       Дарт Вейдер вышел в освещённую часть зала и опустился на колено. Бронированный звездолётик ударился о его опущенный шлем.       — Ну, и что это было?       — Способ породить в присутствующих подобающий страх, повелитель.       — С помощью игрушки?       — Так испугались же. Неизвестность пугает разумных наиболее сильно.        — Ваше стремление создать благоприятную мрачную атмосферу похвально. Но почему столь необычным способом?       — Не хотелось пугать всех подряд. Так запсиховали только те, кто готов в любом моем чихе видеть зловещий умысел.       — Так и скажите: те, кто знает ваше истинное лицо со всей вашей дурью. А пугать вам не хотелось собственных детей....       — Да, повелитель.       Шлем Вейдера опустился ещё ниже. Аж молнией швырнуть руки зачесались. Но не стоит, пожалуй.       — Ну-ну, Вейдер, не конфузьтесь. Очевидно, что педагог из вас никакой. Так хоть принципу "не навреди" следуете, и то хлеб.       — Вы возьмётесь воспитывать моих детей, учитель?       — Нет! Кеноби поручу. К слову, где он?       — Блокирован в моей медитационной камере.       — Опять с голокроном леди Треи?        — Нет. Голокрон дезактивирован. За джедаем коммандер Наберрие присматривает.       — Распорядитесь доставить сюда и голокрон, и джедая. Пообщаемся со старым другом, да и пирамидку подзарядить надо.       — Боюсь, что хранительница вытянула из Кеноби все возможное.       — При этом в обмен на удовольствие потратила кучу Силы. Для подзарядки голокрона джедай не годится. Здесь нужны гораздо более тонкие эманации тьмы. Не чувствуете?       — Что именно, повелитель?       Дарт Вейдер аж носом шлема повел, словно принюхиваясь.       — Я тут на посадочной палубе таракана заметил. Попенял на это нашему милейшему Таркину. Тот распорядился потравить. Яд начинает действовать. Чувствуете отзвуки страданий и смерти тысяч неразумных тварей? Не чувствуете? И ладно, вам оно и верно ни к чему. А хранителю голокрона — оптимальная питательная среда.       — Будет исполнено, повелитель.       Вошедший джедай до приветствия не снизошёл. Впрочем, и Палпатин желать тому здоровья или хотя бы доброй ночи не планировал. Молча указал на место напротив себя. Кеноби так же молча опустился на предложенный стул. Дарт Вейдер замер за спиной бывшего учителя. Дарт Сидиус проигнорировал и того, и другого, занявшись голокроном.       — Приветствую вас, темная леди ситхов.       — И вам того же, милорд.       — Повелитель. Ко мне следует обращаться "повелитель", ибо я — император Первой Галактической Империи.       — С чего вдруг первой? — прозрачная дама удивлённо подняла бровь, но обострять не стала, уютно развалясь в кресле. — Хорошо у вас тут. Атмосферно. Можно сказать, лампово. Хотя лучше бы вы распорядились потравить крыс.       Вообще Сидиус настроился на изысканный троллинг с элементами лёгкого мордобития джедая. Но увы и ах. Великая Сила решительно внесла в эти планы свои коррективы. Коррективы дали о себе знать некоей возней у дверей и несколько смущенным рапортом офицера Алой гвардии, доложившего о непреодолимом желании группы подданных прямо здесь и сейчас видеть своего императора. На вопрос о том, что не так, офицер не стал напоминать, что по станционному времени сейчас полчетвертого утра, а сообщил, что вышеназванная группа подданных первоначально желала видеть лорда Вейдера. Но коммандер Наберрие напомнил им о том, что Дарт Вейдер — прежде всего верный слуга его величества, чей долг исполнять волю повелителя в каждый момент времени. Подданные вроде бы прониклись, но, посовещавшись, с утроенной силой возжелали видеть императора.       — Запускайте, — распорядился Палпатин, решивший подразнить леди Трею демонстрацией всенародной любви к повелителю, к себе, то есть.       Гвардейцы распахнули двери пошире, и в зал вывалилось до полусотни вуки. Собак Палпатин не то, чтобы не любил. Запах псины ему не нравился. Так что кривить нос в ожидании неприятного амбрэ он заранее начал. Только, правду сказать, от этих вуки псиной не разило. Напротив, зал наполнил не слишком резкий запах вполне приличного дезодоранта. Довольно известной набуанской фирмы, между прочим. Чувствуется рука аристократа Наберрие, короче. Только думать про это Палпатину некогда. Надо подстраиваться под ситуацию, чтобы ни у кого и тени сомнения не возникло в том, что в империи может произойти что-либо вне воли императора. Пришлось надевать на лицо добрую снисходительную улыбку, мол, дети лесов, чего с них взять.       Вуки, словно нарочно в подтверждение этой мысли, взвыли хором нечто фольклорно-ритуальное. Тонкий знаток музыкального искусства, Палпатин был вынужден признать этот вой не просто песней, а песней, завораживающей своей дикой мелодичностью. Только слова — ритуальная тарабарщина, настолько иносказательная, что детали смысла давно утеряны в веках.       — И этот народный хор песни и пляски мастерски прикидывался бригадой шабашников... — задумчиво промолвил Дарт Вейдер.       — Те самые рационализаторы, о которых упоминал наш друг Таркин?       — Они самые. В свободное от хороводов время они так закрутили бывшую на чертеже прямой шахту, что изделие "ЗС" стало напоминать древнее корусантское метро.       Вой внезапно смолк. Вперёд вышел немолодой вуки с перевязью члена совета старейшин на плече.       — Надо же, а как под бригадира косил, — гнул свое Вейдер. — Хотя, если за вами почти пятьдесят тысяч морд...       Вуки же на замечание внимания не обратил, принявшись громко и нараспев оповещать вселенную о том, что лучшие мужи трёх храбрейших и сильнейших племен народа вуки не погибли лютой смертью благодаря отважному пилоту Хану Соло, члену экипажа славного капитана Пиетта, офицера флота мудрого Дарта Вейдера, верного слуги великого императора Палпатина. Воля последнего спасла тысячи жизней мужей народа вуки. И тысячи тысяч жизней их жён и детей. Теперь все эти тысячи тысяч и новые тысячи, что придут им на смену, душой, телом, всеми делами и помыслами своими принадлежат императору. Нет у них воли, помимо его воли. Нет желаний, помимо его желаний. Нет цели, кроме его целей. Да будет так.       — Вы сказали, я услышал.       Теперь губы Палпатина растянулись во вполне искренней улыбке. Ещё более глубокое удовлетворение только на лице леди Треи вдруг проявилось: то, что лорд ситхов взял, да и сдержал обещание, стало для нее приятной неожиданностью. Теперь главное — не забыть, что каждый сам кузнец своего счастья.       — А чтобы их опять не обидел кто, я лечу с ними! — безапелляционно заявила дама.       — Куда ещё лететь-то? — заворчал не иначе как пожадничавший отдавать свой охранный голокрон каким-то вуки Вейдер.       Только Палпатин, может, чего до конца и не понял, но решение уже принял. Причем за всех.       — На Кашиик. Мужи сильнейших родов поделятся своими мыслями о природе имперской власти со всем народом вуки, а леди Трея посмотрит, не завелись ли там джедаи.       Палпатину не ответили. Вуки ловко закрученную мысль императора наверняка недопонял, а леди-призрак уже вовсю щебетала что-то на ушко старейшине. В общем, все принялись кланяться и пятиться к выходу.       Тишину нарушил механический голос Вейдера, и то лишь когда последний вуки вышел прочь.       — Драка будет.       — Будет. А джедаев на Кашиике не будет.       — Уверены, повелитель? Может, флоту подстраховать этих "лучших мужей"?       — Не стоит, друг мой. Иначе какие же они лучшие? Вам же следует поторопиться на Дагобу. Ибо флоту дОлжно обеспечить мирный сон путешествующих граждан империи.       — Да, мой повелитель.       — И детей с собой возьмите. Я приглашу их в Империал-сити, но чуточку позже. Пока пусть аналитики поспорят о том, что это за подростки, с которыми император почти советуется.       — Вы хотите чего-то конкретного, повелитель?       — Пожалуй, нет. Пусть дети просто привыкнут к близости родной, но темной мощи. Привыкнут быть под вашей защитой.       — Я не сумел защитить Падме...       — Что неудивительно. Тогда вы были только что почти падшим во Тьму. Но сей же момент вы — могучий лорд, повелитель Тьмы.       — Почему это "почти падший"? — решился подать голос не иначе как без леди Треи осмелевший Кеноби.       — Потому что до этого Избранный однажды уже шагал в объятья Тьмы, испробовал её возможности и самостоятельно вернулся назад. Да так, что вы ничего и не заметили толком. Вот я и понадеялся на то, что на Мустафаре у нового ученика не сорвёт голову эмоциональным штормом. Каюсь, ситуацию недооценил. Но впредь это не повторится, не надейтесь.       Сказанное неожиданно не вызвало гнева Вейдера. Напротив, его пыхтение точнее всего опозновалось как самодовольная уверенность в собственной силе.       — А как же это ваше ситхское правило двух?       — Какое такое правило? Вы б, любезный, ещё про законы кровной мести вспомнили. В современном имперском законодательстве нет ничего подобного, — как-то до жути незло улыбнулся Палпатин.       — Что вы от меня хотите? — не выдержал и затравлено заметался взглядом от одного ситха к другому джедай.       — Хорошо спроектированный бумеранг всегда возвращается в точку запуска. Хочу, чтобы вы прогулялись с Вейдером до Дагобы и ученик прорабатывал на вас самообладание.       Дальше Кеноби предпочел не спрашивать. Вейдер же отнёсся к идее с подозрительной покладистостью: на Дагобу так на Дагобу, с Кеноби, так с Кеноби.

***

      — Вау! Настоящий дикий мир! Реально необитаемый! Круть!       — Не, ну, пустыня на Татуине подиковатей будет. Да и поболе, — не согласился с рассматривающей атлас Дагобы сестрой Люк.       — Какое "подиковатей", когда там тускены стаями бегают? А эти ваши джавы так аж на грузовозах ездят. Там не дико, а запущено все, и оттого зашкварно. А тут дико не потому что порядок навести и по уму все организовать некому, а потому что тут реально нет никого! — все сильнее бушевала принцесса.       — Так чего ж в этом хорошего?       — Ой, дебил! Так туда же считай что нога разумного и не ступала ещё. Представляешь, сколько всего неизвестного там открыть можно?!       — Ну, про не ступала, это ты зря. Кто-то ж теми астероидами по кораблям швырялся. Значит, ступала нога.       — Так это не считается. Гад наверняка исследованием природы не занимался. И вообще, это ж хипстер какой-то: владеть такой силищей и так тупо ей пользоваться!       — Поживем — увидим, — примирительно пожал плечами Люк. — Пошли на подготовку десантного модуля посмотрим?       — Может, лучше на мостик?       — На мостик не пустить могут. Если у Дагобы ещё камни заготовлены, то во время выхода на орбиту посторонние под ногами мешаться будут.       — Дичь дикая, но именно так и скажут, — вынуждено согласилась с братом Лея. — А на палубе, может, и помощь какая потребуется. Идём.       На палубе распоряжался их старый знакомый капитан Пиетт. На Дагобу лорд Вейдер отправился на том, что под рукой оказалось. На "Мстителе", то есть. Может быть, гранд-мофф и почувствовал себя нагло ограбленным, но состояние глубокой меланхолии, в коем Таркин находился в последнее время, не дало разразиться скандалу. Вейдер же разместился на борту, по-хозяйски тасуя своих людей с местными. Не от хорошей жизни, впрочем.       Император торопил. В результате оказалось просто некогда укомплектовать "Мститель" штатным легионом штурмовиков, которых на стройке просто не оказалось. Собирали с миру по нитке. На борту имелась неполная рота штурмовиков. Плюс два десятка добровольцев-вуки и едва догнавший шефа на промежуточной базе взвод бойцов 501-го легиона. Там же захапистый ситх шагоходами прибарахлился. И если их руководство базы передало главкому, может, и без радости, но добровольно, то геологоразведочный шаттл со случайно встреченного судна горнодобывающей компании Вейдер без лишних разговоров конфисковал. Не будь лорд вторым человеком в государстве, вернее было бы сказать, что спер. Но совет директоров пострадавшего концерна даже в мыслях такой формулировки себе не позволил, так и мы не будем. Вейдер же на разведчика посадил Хана Соло в качестве пилота и Лиру Уэссекс с директором Кренником в качестве наблюдателей. И вишенкой на торте - отделение Алых, которое вдруг расщедрившийся Палпатин послал на усиление этого табора.       Поставленный командовать всем этим великолепием Пиетт начал с обысков и разграбления складов "Мстителя" с целью добыть более-менее штатное и однотипное снаряжения для экспедиционного корпуса. Добыть-то капитан его добыл, но дальше требовалось заставить собравшихся этим снаряжением воспользоваться, а само снаряжение — штатно работать во внештатных условиях.       — Послушайте, кавторанг, — формально вежливый тон сержанта Алых удачно гармонировал с умением смотреть на всех, кто не в гвардии, как на дерьмо, — Мои парни этот ширпотреб не наденут.       Только об тёртого калача Пиетта уж не один аристократ зубы обломал.        — Вы, сержант, прямо вот так вот — стильными петушками, по джунглям порхать собираетесь? — с ленивым интересом уточнил капитан.       Наверное, на планете, откуда родом сержант Алых, у слова "петух" не было оскорбительно-сексуального значения. Даже если и так, то на Кашиике оно было, и жизнерадостный рев вуки натолкнул гвардейца на мысль, о том, что их оскорбили.       — Впрочем, не мое дело, — не счёл нужным скрыть удовлетворение от произведенного эффекта Пиетт. — Но если не сможем перенастроить ваши шлемы на работу на армейском канале связи, то как минимум шлемы придётся унифицировать.       — Орланы белоголовые, — глумливо прокомментировал предложенный Пиеттом вариант наблюдающий за спором из люка шагохода офицер-танкист.       Реагировать на замечание танкиста гвардеец счёл ниже своего достоинства, или нарываться сразу на двух офицеров и для него перебор. Но он предпочел считать такой вариант компромиссом и понёсся пристраивать знаменитые белые шлемы к столь же знаменитой алой броне.       Люк и Лея появились на палубе в тот момент, когда все были заняты настройкой связи. Гражданское оборудование геологов не то, чтобы совсем не работало на армейских частотах, но периодически глючило даже на палубе. Что оно начнет вытворять в атмосфере дикой планеты - одной Тьме известно. На полную замену сомнительного оборудования нет времени. В результате принялись усовершенствовать то, что имелось. Несмотря на усилия двух инженеров, Уэссекс и Кренника, пока всё устойчиво коннектилось только со шлемом лорда Вейдера. Только едва ли главком в предстоящей операции будет работать коммутатором. В общем, это лишь доказывало теоретическую достижимость устойчивой связи и заставляло всех крутиться быстрее. Две пары рук лишними не оказались.       Они как раз закончили паять гарнитуру для вуки, на которых ни один стандартный шлем не налезал, когда пол под ногами задрожал, свет мигнул, а искусственная гравитация... Нет, не исчезла. Просто полом стало то, что до этого прикидывалось левой стеной. Всем очень повезло, что магнитные замки не отключились и шаттл с шагоходами на месте остались. А вот танкист-"орнитолог" в люке не удержался, вывалился. Люк ещё коленкой об его шлем ударился. Не ойкнуть не получилось. Чтобы избавиться от неловкости, Скайуокер решил заговорить.       — Здрасьте. А меня Люк зовут.       — Майор Вирс, честь имею.       Только разговор дальше не клеится. Слишком уж всех волновало происходящее на корабле. Тут все взоры исподволь обратились на самого матёрого звездолетчика и их отца-командира — капитана Пиетта. Тот воплощал собой ледяное спокойствие. Прямо Дарт Вейдер недокормленный.       — Этого и следовало ожидать. Капитан Нида скрупулёзно скопировал путь астероида. Значит, "Мститель" вышел в местном астероидом поясе. А он здесь довольно плотный. Придется Лорту повозиться. Ничего, справится.       О том, что, если не справится, то лорд Вейдер нового командира для "Мстителя" подберёт, а сам Нида отправится командовать новосозданной имперской базой на Дагобе в составе жабы и трёх лягухов, Пиетт вслух говорить не стал. Но подумал весьма четко. В результате близнецы-Скайуокеры и Алые его считали и заухмылялись яркой картинке.       Впрочем, Нида справился. Пяти минут не прошло, как полет шарика для пинг-понга превратился в просто полет, пол стал полом, а стены — стенами, мостик же запросил доклад о готовности десанта к высадке.