Больше никогда не оставляй меня

      За окном все еще светило солнце. Конечно, оно было уже не такое яркое, как днем, но все еще приятно освещало и согревало комнату Экки. И как же хорошо, что кровать полностью попадала под его лучи! Она лежала на животе, лениво болтая ногами, и листала комикс Лоуренса.       Надеюсь, ты все еще рисуешь.       Девочка перевернула последнюю страницу и широко улыбнулась. Да, Лоуренс, она смогла. Она действительно победила. Скорее бы увидеть тебя и поблагодарить тысячу раз за то, что нарисовал это. За то, что это оказалось правдой. И за то, что до конца в нее верил, в то что она справится.       Сердце девочки медленно билось в такт дыханию. Усатый Доктор сказал, что оно не билось почти пять минут - это был почти конец. Она осторожно коснулась груди, словно испугалась, что оно остановится снова. Только подумать! Целых пять минут она была полностью мертва - ни стука сердца, ни дыхания - пустота. Но что до этого Экки. Ей не было страшно, не было больно. Было просто никак. Но тут сердце сжалось от осознания того, что пережили за эти пять минут ее родители, друзья и... Нет, ты пообещала себе! Для всех она была по-настоящему мертва. Для них эти пять минут - вечность. Захотелось выбежать на улицу и извиниться перед всем миром. Перед всеми, кому было больно из-за нее. Но конечно она никуда не побежала, потому что эти ужасные пять минут, следующие дни, которым не было и не будет счета, перестали быть важными. И та радость, которая сейчас написана на лицах всех, кажется, перечеркнула всю эту горечь. Да, стало легче.       Из размышлений девочку вырвал стук двери. Кто-то пришел. Действительно, ведь вечер настал. Стоит ли спускаться? Поразмыслив над этим пару мгновений, Экки решила, что можно остаться здесь. Все таки ее друзья не раз бывали в этой комнате и смогут сами найти дорогу. Все равно придется возвращаться сюда. Так что она просто встала с кровати, посмотрела в зеркало, чтобы убедиться в том, что выглядит нормально. А затем села на край кровати. Ждет.       Но тут ушей коснулся до боли знакомый голос. Такой знакомый, такой теплый и живой, что захотелось немедленно вскочить с кровати. Вскочить и побежать ему навстречу. Но Экки не успела. Пусть в голове и пронеслась мысль, но тело будто парализовало. Но это было неважно, потому что в следующее мгновение последний страх распался. Он разбился об огромный ком счастья, который становился все больше с каждым мигом, согревая все вокруг. — Джоэп!       Экки вскакивает с кровати, замечает, как ее мама быстро разворачивается и бежит обратно на кухню - все понимает. И вот солнце становится ярче, теплее. Звуки становятся громче, обретая объем. Да весь мир становится шире, больше, прекраснее. Потому что в следующее мгновение, юноша молча подлетает к ней и обнимает. Обнимает до хруста в костях, до невозможности сделать вдох. Но и не нужен ей этот вдох. Зачем ей дышать воздухом, если можно дышать им? Если можно наконец-то обхватить ставшие родными плечи, уткнуться в теплую, пахнущую какой-то чистотой кожу.       Они простояли так, наверное, целую вечность. Ни говоря ни слова, не отрываясь друг от друга ни на секунду. А зачем? Распирало от желания сказать что-то, извиниться, но губы не размыкались, звук не произносился. Да все и так понятно! Не обнимают так чужих. Не вдыхают жадно их аромат, не гладят волосы. Это все личное. Родное.       И тут Экки чувствует, как Джоэп начинает тихонько дрожать, и как влага стекает по его шее. О нет, он плачет! Неужели он плачет? Нужно заставить себя оторваться, нужно посмотреть в его глаза. Успокоить, попросить прощения. Немедленно! Но не выходит, потому что он слишком крепко держит ее. Словно боится, что она исчезнет. И он снова останется один. Но она не позволит. Больше нет.       Девушка тихо шепчет его имя, вкладывая в него всю любовь и все немного отстраняется. Одной рукой хватается, словно за последнюю соломинку, за его пальцы, в другой поднимает его голову. Чтобы позволить их глазам встретиться. А он просто стоит. Даже не моргает. А в этих глазах столько боли, будто все это время он был полностью разрушен. Будто был мертв точно так же, как и она. И сразу все слова вылетают из головы. Что она ему скажет? Так что она просто молча отстраняется на секунду. Просто чтобы закрыть дверь. Чтобы если уж тишина и поглощала их, то пусть полностью. Пусть совсем сожрет их. Пусть не будет шипения масла на сковороде, не будет голосов из телевизора, мяуканья кошки. Только тишина, разрывающая ушные перепонки.       Прошу, не молчи. — Рад тебя видеть.       Господи, как же глупо это звучит! Он рад ее видеть. Вот так просто, без громких слов.       Рад тебя видеть.       Как будто он разговаривает с Лоуренсом, который вернулся из Франции. Кстати, видимо, не вернулся. Надо будет ему позже позвонить. Знает ли он, что Экки жива? Да что же происходит?! Все это время девушка думала только о Джоэпе. В любой ситуации, при разговоре абсолютно со всеми. А вот теперь, когда он рядом, она лишь молчит и думает про Лоуренса? Вернись к Джоэпу -установка. — Джоэп, я, — голос дрожит, — прости меня. Я не хотела, я клялась себе, что... — Да за что же ты извиняешься, глупая? — улыбается сквозь слезы. — Ты ведь не нарушила клятву. Видишь, я здесь. Потрогай.       Парень осторожно берет руку Экки и кладет ее на свою грудь. Она ощущает как бьется сердце, ощущает, как горит его тело сквозь рубашку. Это сводит с ума. Он так близко, что она ощущает его дыхание. И сердца их будто сливаются в одну мелодию. Будто это не два сердца, а одно. Нет, это невозможно терпеть. Девушка переминается с ноги на ногу так, что становится еще ближе - будто это возможно. Джоэпу остается лишь немного наклониться, чтобы их губы встретились. Как же хочется, чтобы они встретились! Не хочется, это просто необходимость. Без этого Экки готова прямо сейчас отправиться обратно. Но он не наклоняется, он просто смотрит в ее глаза, продолжая стучать сердцем.       Давай же. Умоляю.       Не в состоянии сдержать порыва, Экки облизывает губы. Это как сигнал. И Джоэп это видит. И о Боже! Наконец-то движение. Одно короткое движение и она уже ощущает его дыхание у себя на губах. Его дыхание немного прерывистое. Но он ждет. Чего? Ответа, конечно же его.       Девушка уничтожает остатки расстояния между ними и прикасается губами к краю губ Джоэпа. Не целует, лишь прикасается. Они мягкие и теплые. И уже в следующие мгновение он целует ее. И тепло разливается по всему телу, заставляя сердце биться чаще. Бабочки в животе оживают, начиная кружится в каком-то сумасшедшем вальсе. Это их первый поцелуй. Пусть он будет первым. Пусть тот, в больнице, не считается. Хочется заплакать от в миг навалившегося счастья. Но не нужно плакать, нужно улыбаться. И Экки мгновенно следует собственному указанию. И улыбается. Прямо так, не отрываясь, в губы. Чувствует, как Джоэп смелеет. Его губы остаются по-прежнему мягкими, но в них уже чувствуется напряжение, какое-то животное желанием. Кончик его языка скользит по нижней губе, едва ли не обжигая. Но она совсем не против, пусть сжигает. До тла. И она открывает рот шире, позволяя языку скользнуть внутрь. Ей не хочется ограничиваться губой. Хочется чувствовать его каждой клеточкой, позволить изучить ему каждый миллиметр ее рта. Пусть запомнит. Растворяясь в этом чувстве, она решается проникнуть и в его рот тоже. Ей тоже нужно запомнить. Вкусить. И потом мозг перестает работать, выдавая хаотичные картинки из прошлого. И зачем только было драться, воевать, когда можно просто стоять вот так и наслаждаться близостью.       Как же много нужно сказать. Но это все потом, потому что сейчас им не нужны слова. Сейчас достаточно просто лежать на кровати, прижимаясь друг к другу. Чувствовать, как руки гладят волосы, как едва ощутимое дыхание касается щеки, как бьются сердца в унисон. И никто из них не заметил, как долго они вот так лежали. Просто молча, иногда сталкиваясь взглядами и целуясь. Это ли не счастье?