***
— Уверен, вы хотите того же, что и я, — закончил какую-то из своих мыслей Намджун, и Сора едва справилась с растерянностью, когда он посмотрел на нее, ожидая ответа. Ладони вспотели, и она тоже поднялась, незаметно вытирая их о юбку. О чем он там говорил? О выпивке? Сейчас бы Сора была не прочь чего-нибудь выпить, но Юна, прилипнув к двери ухом, кажется, совершенно забыла о кофе. — Уверена, мы сможем решить этот вопрос, — сказала она, пытаясь, чтобы голос не дрожал, но при этом все еще был доброжелательным. — Сразу после экскурсии по отделению, которая у нас по плану… Она сверилась с часами. — Через пару минут. Ну что, не будем медлить? Тэхен с готовностью поднялся и задействовал на этот раз не меньше пяти десятков лицевых мышц, чтобы его улыбка выглядела максимально ослепительной и демонстрировала его абсолютную уверенность в себе. Сора почувствовала подвох, но поняла, в чем суть, только через полчаса, когда они посетили несколько кабинетов и ее собственные подчиненные из первоклассных специалистов вдруг превратились в пищащих фанаток доктора Кима из отделения травматологии. Понимай она влияние его смазливой мордашки в полной мере, не старалась бы, распуская слухи. Его слишком любили. Слишком. Все, кроме нее.***
Они дошли до общежития далеко за полночь, и Сора только перед дверью, когда надо было прощаться, вдруг осознала, что держит его за руку. Сора не шаталась, не чувствовала себя плохо, так что не было никаких причин хвататься за Тэхена, однако то, как переплелись их пальцы было настолько естественно, что она заметила это, только когда нужно было уже расставаться. — Ну все, — сказала она, поднимаясь на пару ступенек. Ладонь неприятно холодило. — Я даже рада, что все так вышло, вечер получился отличным. — Вот видишь, — шагнул следом Тэхен, чтобы их глаза оказались на одном уровне. — Нет ничего страшного в том, чтобы быть социально активным человеком, а не жить жизнью мидии, которая не может без своей раковины. — Именно, — кивнула Сора. — Вечер был отличным ровно до этого нелепого и даже оскорбительного момента. Так что я, наверное, не буду говорить спасибо. — Спасибо говорят, когда им дают что-то, чего у них не было, а я не делал ничего подобного. — Ну, ты дал мне руку, когда я… чуть не упала на… — Она снова отступила. — Да черт его знает, на какой-то ямке. — Какую руку? Они снова оказались лицом к лицу, и Сора почувствовала себя так, словно последний бокал пива опустошила не два часа назад, а две минуты. Ее снова повело, и Тэхен вовремя подхватил ее под локоть. Он поцелует ее, точно. Мурашки побежали по спине, словно с плеч хлынул невидимый поток, заставляя сжаться. Но не смотреть она не смогла. Волосы упали Тэхену на лоб, скрыли насмешливый взгляд, и Сора некстати вспомнила напутствие Сонми… «Губы должны быть яркими. Кто захочет их поцеловать, если они не будут блестеть?» — Ты что, собираешься хлопнуться в обморок? — осведомился Тэхен, и его голос показался ей низким. Ниже, чем обычно. — Лучше выбирать для этого более подходящие места. Там, где невозможно ушибиться. Это была очередная насмешка. Слишком неожиданная и унизительная, чтобы Сора могла сразу найтись с остроумным ответом. В универе она всегда держала себя в состоянии мгновенного отпора: он ей слово — она ему два. Но после такой долгой прогулки, после блестящих в свете фонарей луж, прохлады, в которой так явственно чувствуется жар на щеках… после прикосновения к ладони, теплой и крепкой, Сора размякла, словно кусок сливочного мороженого летним днем. Не поцеловал, и она испуганно отшатнулась, как будто он заметил каждую предательскую мыслишку в ее голове, которая бегала кругами и вопила от осознания, до каких фантазий Сора дошла за каких-то пару часов. — Пока, — отвернулась она и скрылась в общежитии. Тэхен что-то сказал в ответ, но его слова заглушил стук, с которым закрылась дверь. Сора не помнила, как дошла до своей комнаты. Скорее даже добежала, потому что чуть не рухнула где-то на лестнице, зацепившись одной ногой за другую. В общежитии давно было тихо — все хорошие девочки спали, а нехорошие возвращались гораздо позже, но Сора все равно спешила, потому что боялась, что кто-то может увидеть ее позор. Увидеть и догадаться, как неприятно, гадко на душе от собственных разбитых фантазий. Кто вообще ей сказал, что Тэхен пригласил ее в бар не просто так? Он с друзьями ходил туда едва ли не каждый день и наверняка таскал за компанию самых разных девиц, а потом цеплялся за руку, как будто это было обязательным ритуалом. Дурочка. Держаться так долго, чтобы потом буквально за день пойти наперекор всем свои принципам и так унизиться. Она считала, что пятница закончится триумфом, ведь уже в понедельник ее будут ждать не однокурсники, а новые коллеги. А вместо того чтобы упиваться своим новым положением на выходных ей придется пролежать головой в подушке, чтобы Сонми не заметила полыхающих от стыда щек. Почему вообще Тэхен должен был целовать кого-то вроде Соры? У них даже имена не сочетались. — Ну как все прошло? — осведомилась Сонми, которая задремала, пока ждала ее возвращения. — Кто кого совратил? Надеюсь кто-нибудь хоть кого-нибудь совратил? — Неа, — выдавила Сора как можно более безразлично. — Это была самая скучная тусовка, которую я когда-либо видела. Она скинула пиджак и забралась на кровать с ногами. — Что, даже скучнее того библиотечного сборища, куда ты меня как-то зазывала? Ну, того, где читают свои стихи? — Даже хуже, — соврала Сора, даже не задумываясь, как странно при этом себя ведет. — Лучше бы я послушала чьи-нибудь стихи, чем пьяные шуточки студентов, которым никогда не закончить универ. — Да ну, — не поверила Сонми. — А за окном случайно не твое имя кричат? Сора прислушалась и действительно уловила знакомый голос. Кажется, кто-то ее звал. Кто-то явно сумасшедший и явно гораздо более нетрезвый, чем она запомнила: — Пак Со-ра! Пак Со-ра! Сонми глянула за окно и прыснула со смеху. — Лучше тебе подойти, — сказала она, отходя, — знаешь же, что будет, если он всех перебудит. Хотя неважно: завтра все и так тебе проходу не дадут. Сора метнулась к окну, совсем позабыв про свои страдания. На дорожке в свете уже зажегшихся на первом этаже окон стоял и махал руками, привлекая к себе внимание, Тэхен. Ей показалось, что она уже видела где-то такую картину. Может быть, в одном из кино, в котором, вне зависимости от сюжетных драм, все всегда заканчивалось хорошо. Может, в своих фантазиях, но она определенно ее узнала. Это был пик откровения. Кульминация. Шок. Да неважно что, но она была главной героиней. — Эй, Пак Сора! Ты же будешь со мной встречаться?!***
Щемящая ностальгия, которая то и дело прорывалась сквозь попытки Соры удержать беседу в деловом русле, упорно заставляла весь их разговор выглядеть, как страдания по юности. — А помнишь, как ты пыталась перевестись из группы преподавателя Ли? Подумать только, на что ты толкала меня, хотя была одной из лучших студенток на курсе! — Намджун стукнул по столу рукой, и Сора нервно подпрыгнула, тут же натягивая вымученную улыбку. — Я от кого угодно мог ожидать такой просьбы, даже был готов заломить цену, но вместо хорошенькой прогульщицы, ко мне пришла ты! — Очень мило, — поджала губы Сора. — Может, пора… — А ведь это все было из-за тебя, хрен ты приставучий. — Намджун посмотрел на Тэхена, который флегматично жевал салат. — Доставал ее, как будто у нее на одном месте мишень была нарисована. Я тащился от того, как она бесилась. Спасибо акустике, теперь эту, безусловно, важную информацию знали все, кто пришел в столовую на обед. Сора, пожалуй, впервые так отчаянно настаивала на том, чтобы они перекусили в каком-нибудь ресторане за пределами медицинского центра, но Намджун сказал, что со времен университета так ни разу больше не обедал в общественной столовой. А раз вспоминать прошедшие деньки, то делать это со вкусом. В очереди постоять, поулыбаться окружающим, спросить, вкусная ли сегодня жареная курочка в соевом соусе с арахисом… Занять сразу целый столик и разглядывать симпатичных девчонок, которые пришли позже и выбрали столик по соседству. Говорить о вещах, которые Сора даже в страшном сне не готова была вспоминать. И этот человек теперь решал судьбу сразу двух отделений? Тот самый, который, тыча палочками в Тэхена, сейчас спросил, почему тот смог дожать ее только на последнем курсе? Так, надо успокоиться. Сора поковыряла в своем подносе, так ни к чему и не притронувшись. — Здорово вспомнить, какими мы были забавными в юности, — сказала она, складывая руки на груди. — Тогда казалось, что жизнь закончится, если не попадешь в группу к преподавателю, который легко ставит хорошие баллы. — Ты всегда все слишком драматизировала, — оживился Тэхен. — Вспомни только, как ты взъелась на меня за то, что именно я, а не ты, оказался в группе профессора Чхве. Дай тебе линейку в руки — и по мне можно было бы изучать колотые раны. Но посмотри — прошло несколько лет, и ты возглавила отделение пластической хирургии. Вот и стоило так переживать? — Ты такой незрелый, Тэхен, — съязвила Сора. — Думаешь, что можешь найти оправдание любым своим поступкам, хотя все дело в том, что ты просто вел себя, как идиот. А за такое не прощают, за такое жалеют. — Не припомню, чтобы ты меня жалела. Интересно почему? — Тэхен задумался, и его лицо тут же просветлело. — Может, потому что ты была влюблена в меня с первого курса, а, Сора?.. У тебя же при виде меня всегда над губой выступал пот. Он наклонился над столом и ловко ткнул ей под нос. — Вот прямо как сейчас. Признавайся, часто представляла себе всякое со мной? Сора отстранилась. — Не припомню, чтобы страдала настолько сильным разжижением мозга. Она цапнула палочками кусочек мяса с подноса и переложила его на дюйм правее, как будто это единственное, что волновало ее в этот момент. Не занемевшие от бешенства губы, не скакнувшее в груди сердце, а долбанный кусочек говядины, которому плохо лежалось на горке риса. Она повернулась к Намджуну. — В вашей дружной компании ты всегда выделялся здравомыслием. Так что я ничуть не удивлена, что таких карьерных высот добился именно ты, а не этот… — она глубоко вздохнула, — клоун. Между прочим, у нас, в отделении пластической хирургии, в первую очередь ценят желание работать над собой. Конечно, можно вечно заклеивать коленки упавших девушек, но, если не стремишься к большему, просто будь реалистом и купи годовой запас пластыря, чтобы другие могли двигаться дальше. И желательно, купи где-нибудь в заброшенной деревеньке, как можно дальше от этой больницы, этого города и, может быть, даже от этой страны — хотела добавить Сора, но вместо этого растянула губы в улыбке. — Ну и снобка же ты, — сказал Тэхен. — У меня в отделении каждый день апокалипсис местного масштаба, а я все равно нашел время, чтобы заняться твоими коленками. То есть лодыжками. Могла бы сказать спасибо. — Спасибо говорят, когда им дают что-то, чего у них не было… — Она осеклась и по вспыхнувшему взгляду поняла, что это не осталось незамеченным. Сора огрызнулась: — Как врач, я в состоянии оказать первую помощь самостоятельно. А тебе, может, заняться тем, что у тебя получается лучше всего? — И что же это, маленькая зануда? Валить и охмурять глупеньких медсестер… Она плотно сомкнула губы, чтобы не сказать этого вслух, и повернулась к Намджуну. — Если ты доел, давай я покажу тебе комнаты отдыха? У нас в отделении большое внимание уделяется не только работе, но и возможности восстановить силы. Для хирурга важно, чтобы график соблюдался с точностью до минуты, а массажное кресло может творить настоящие чудеса. Намджун перевел взгляд с Соры на Тэхена и обратно. — А еще я попрошу свою помощницу принести что-нибудь покрепче. Ты же предлагал выпить? — Это другое дело, — сказал Намджун, откладывая палочки. Они уже выходили из столовой, когда Тэхен незаметно цапнул ее за локоть и шепнул на ухо: — Что же скажет твой женишок, когда узнает, что ты осталась пить в компании двух мужчин, пусть даже старых знакомых?.. Постой-ка, наверное, ничего, он же у тебя такой терпила. Сора раздраженно дернула руку на себя, ускорила шаг, чтобы оторваться от нахала, и в эту секунду распахнувшаяся впереди дверь стукнула ее ровно в лоб. Да с такой силой, что вокруг замерцали звезды.