Blind zone (of love)

      — Торрес! — воскликнула женщина. Она была выше профессора, у нее были широкие плечи, за которыми на мгновение скрылась фигура Торреса.       Тара пригнулась к высаженным в ряд кустикам бархатцев, спрятав за ним макушку, Джой согнулась над столом. Торрес и неизвестная женщина уже шагали вдоль улицы, женщина улыбалась.       — Думаешь, это его жена?       Тара закатила бы глаза, если бы в этот момент не высматривала на лице профессора хоть какой-то намек на эмоции, который подскажет природу их отношений.       — Или девушка? — не унималась Джой.       Тара не стала отвечать, просто отвернулась, зажмурившись. Их это не касается. Ее лично это не касается. Может, они просто друзья. Может…       — Я готова поставить пять сотен, что у него нет жены, — будто прочитав мысли Тары, выдохнула Джой. Она продолжала рассматривать медленно идущую пару, и ее не беспокоило, что за столиком кафешки, спрятанным за куцым кустиком бархатцев, их тоже видно.       — Думаешь? — скривила губы Тара.       — Да ты погляди на него! Он выглядит, как человек, у которого толпы любовниц, по одной на каждый день недели, день благодарения, Рождество и хануку! Какие-нибудь длинноногие чики, которых он называет карриньо, чтоб не запоминать имен!       Тара с огромным удовольствием заняла бы один из дней занятой недели Дина Торреса, чтобы выдворить из расписания всех остальных женщин. Если бы те, конечно, у него были.       Она со стоном вытащила себя из воронки мыслей, уносящих ее в параллельные вселенные, где у нее был шанс подкатить к преподавателю и остаться в его глазах адекватной, но здесь-то, в этой чертовой вселенной Тара потеряла все свои баллы где-то между туалетом ночного клуба и первой лекцией Торреса, где он узнал ее сразу же. И здесь, в этой чертовой жизни у нее были проблемы поважнее девушек преподавателей, к которым ее по какой-то необъяснимой причине тянуло.       — Слушай, давай уйдем, — Тара резко обернулась и чуть не опрокинула стакан с сангритой, и звон стекла разнесся по тихому утру наступающего дня так далеко, что дошел до слуха Торреса, похоже. Тот остановился. Джой посмотрела на Тару так обиженно, будто ей сказали до конца жизни питаться одним бататом.       — Что? Крошка, мы сюда первые пришли, — Джой ткнула через плечо в сторону Торреса, и Тара представила его лицо, когда он заметит их тут. Да, они пришли первыми, но именно ей не стоило показываться ему на глаза.       — Джой, я же прогуливаю, забыла?       — А… Тогда пойдем в зал, там он нас не увидит.       Джой пригнулась и выползла из-за столика с таким кряхтением, что, если до этого они вдвоем внимания не привлекали, теперь наверняка привлекли. Несмотря на ситуацию, Тара чуть не рассмеялась. Хорошо, что Джой никогда не сбегала из дома и не скрывалась в другом штате под чужим именем. Конспирация у нее была на нуле, она сразу же потерпела бы полный крах.       Да и имя Джослин Таре нравилось, хотя Джой просила никогда не называть ее так, если дело не пахло жареным.       Они вдвоем пробрались к дверям в кафе, пригибаясь у ряда цветов на веранде, и Джо шикнула официанту, чтобы тот занес их недоеденные блюда в зал.       Когда они добрались до столика у окна и сели, не обращая внимания на неудовольствие обслуги, Тара выдохнула. Теперь можно было раскрыть свою тайну.       — Слушай, насчет Торреса…       — Ты в него втрескалась, — оборвала Джой. Тара почувствовала, как воздух застревает в горле. Джой закатила глаза. — Ох, малыш, ты просто открытая книга…       — По теории струн, ага, — огрызнулась Тара, проглатывая все эмоции разом — и вспыхнувший, точно сварка, стыд, и злость, и горечь от того, что Джой смотрела на нее, но не могла видеть. Тара не была открытой книгой. По крайней мере, она пыталась не быть ею хотя бы для всех кроме Джой, видимо.       — Ты так смотришь на него и так не смотришь, — протянула та.       — Ты что, цитируешь «Человека-паука»? — Тара подавилась новой волной возмущения. Джой пожала плечами. — Я не Мэри-Джейн, ясно? Я просто…       — Втрескалась в препода.       Да. Нет. Нет, о чем это она говорит, нет же!       — Да что ты понимаешь…       — Все! — Джой потянулась через столик и схватила Тару за потеющую ладонь. — Детка, ты бы слышала Патрика, даже он заметил, как ты пялишься на Торреса, а у Лахамы, ты знаешь, эмоциональный диапазон, как у Рона Уизли.       — Уже слухи пошли?..       Джой распахнула глаза еще шире, а потом сделала их такими печальными, что Тара мгновенно провалилась в черную дыру. Окей, это… Это было ожидаемо? При всей своей игре в героиню боевика, Тара не умела контролировать чувства, но чтобы до такой степени… Она никогда не подставлялась так перед друзьями. За два года, что она знала их, а они, как полагали, знали ее, Тара ни разу еще не была поймана их невнимательными взглядами.       — Малыш, я тебя понимаю, — начала успокаивать Джой. — Он горяч, как тот мужик из «Игры престолов» с этого, как его…       — С Дорна, — простонала Тара, жмурясь до белых точек.       — Да, именно. И несмотря на то, какой он мудак на своих лекциях, он действительно, действительно один из самых горячих преподов на нашем курсе. Я тебя понимаю.       Да неужели… Тара сама себя не понимала, а Джой, к тому же, знала еще меньше, чтобы делать какие-то выводы, но те зудели на подкорке у Тары с тех пор, как она узнала, что Торрес и мандалорец — один и тот же человек.       Если она признается в этом Джой, та сочтет ее сумасшедшей.       — Окей, — сказала та нарочито бодро. — Окей, давай подумаем, что с этим всем делать.       — Ничего, — отрезала Тара. — Ничего мы с этим делать не будем. Я приду в себя и вернусь на пары.       Джой фыркнула.       — Найди себе уже парня.       Тара вспыхнула и разозлилась сразу же. Джой увидела это и поджала пухлые губы, с которых уже стерлась вся помада.       — Малыш, я серьезно. Ты второй год морозишь Патрика, и если он тебе не нравится, то ладно, давай подберем тебе кого-то с курса постарше, который будет тебя игнорировать. О, или найдем того парня из клуба! Ты узнала, как его зовут?       Тара уронила голову на руки и застонала в голос.       — Забудь о парне из клуба. Если бы ты знала, что это за человек, ты бы не стала так активно его предлагать.       — Ну, — не впечатлившись тоном Тары, бросила Джой, — он единственный чувак, который понравился тебе настолько, что ты привела его к нам в квартиру. В святую квартиру!       Она посмотрела на Тару сперва с раздражением, потом с нарастающим беспокойством.       — Детка, мне кажется, тебе нужно мужское плечо. Это не советы из разряда «выйди же ты, наконец, замуж», но посмотри на себя? Я понимаю, ты сирота, и твой отчим, должно быть, был чудесным человеком, но Торрес его тебе не заменит.       — Господь, да причем тут мой отчим вообще…       После того, как Тара чуть не обокрала Джой, а та была слишком великодушна, чтобы устраивать истерики по этому поводу, пришлось сказать ей частичную правду. Тара рассказала, что ее отчим умер в аварии за полгода до ее поступления в универ, и у нее никого не осталось. Только вот Грегори не был мертв.       Ее родители погибли, да, в аварии — да. Но это случилось, когда Тара была совсем маленькой, и маму с папой она фактически не знала. Не помнила: они втроем попали в аварию, когда Таре было лет десять, она получила черепно-мозговую травму, которая лишила ее всех воспоминаний о прошлом, стерла из ее памяти жизнь с родителями. Ее удочерил Грегори, друг ее отца. Вырастил, дал образование, нянчился с ней. Он был ее опекуном на бумагах и настоящим родителем, и старался заменить сразу обоих.       А потом Тара сбежала из дома, потому что подслушала странный разговор Бертубера, партнера Грегори, со своим телохранителем.       Больше всего Тара жалела, что не может сообщить Грегори, что она жива, и с ней все в порядке. Почти все в порядке, не считая нехватки денег, постоянной тревоги за свою жизнь, недавнего явления Лимо и — Торреса.       — У нас не такая разница в возрасте, чтобы он мог сойти за моего отца, — сказала Тара. Джой легко согласилась.       — Ага, Патрик говорит, ему чуть за тридцать.       — Ну вот.       — Все равно! — воскликнула Джой. — Нет, я не осуждаю. Не осуждала бы, если бы ты не скрывалась от Торреса в мастерской, потому что я не хочу, чтобы тебя отчислили из-за прогулов.       Разговор снова сворачивал на территорию, ступать куда Тара не разрешала никому, тем более Джой. Она запихнула в себя остаток завтрака, показавшийся ей пресным, и поднялась из-за стола.       — Давай расплатимся и пойдем. Мне надо на работу.       Джой почти закатила глаза, но вовремя одумалась.       Пока Тара умывала руки и стирала с лица раздражение, налипшее, точно мазут, на кожу, Джой заплатила за них обеих и ждала у дверей. Тара уже выходила из туалета, когда услышала громкий голос подруги:       — Мистер Торрес, вот так встреча!       Едва не попавшись на глаза зашедшему в кафе профессору и его спутнице, Тара юркнула обратно в уборную. Джой ахала и говорила так громко, что слышала не только Тара, но и половина улицы, видимо, но это сработало: удивленный голос Торреса Тара разобрала среди притворно-драматичных окриков Джой, пока та хвалила местный фахитос.       - Эй! - Мальчишка из кухни подпрыгнул от удивления, заметив Тару. - У вас есть запасной выход?       Он молча указал себе за спину, Тара благодарно ему улыбнулась и, согнувшись почти до земли, поползла к неприметной двери для стаффа.       — За меня уже заплатила вон та девушка, все хорошо, она оставит тебе на чай, - скороговоркой выплюнула она мальчику и вывалилась из кафе. Джой поймала ее на углу.       — Сваливаем, пока он тебя не засек!       Торрес и его подруга - или кем там она ему приходилась! - сели за столик у окна, и профессор с хмурым видом смотрел вслед Таре. Но она, воодушевленная своим побегом, этого не заметила.

***

      Спать в мастерской Тара тоже уже не могла - у нее болела спина, руки, ноги, и она жутко скучала по своей огромной кровати с ортопедическим матрасом, который купила на оставшиеся после подделки документов деньги еще на первом курсе, едва они с Джой заселились в их квартирку.       Подруга выбила Таре еще пару дней, заявив Торресу, что она идет на поправку. С какой вероятностью в университете все еще ошивался Лимо? Могла ли Тара вернуться на лекции, не боясь, что столкнется нос к носу с телохранителем Бертубера?..       Тара ругала его на все лады, пока стачивала выработку с тормозных дисков старенького Понтиака тем же вечером в мастерской.       После оплаты квартиры у нее закончились деньги, и их едва хватало на обеды, а скоро предстояло закупиться новой одеждой и поменять вал в ее допотопном «Ниссане», который она выбила у Стива. Расходы росли, денег больше не становилось.       Тара думала о том, чтобы найти какое-то более выгодное место работы, но в мастерских ближе к центру Санта Аны у нее могли потребовать что-то для подтверждения опыта, кроме заверений в собственной исключительности. Похвастаться Тара могла только годом работы на Стива в мастерской на отшибе города.       Да и, к тому же, ей требовалось куда больше свободного времени, чем могли предложить приличные работодатели — в конце концов, на носу у нее были экзамены.       Студентка с сомнительным опытом работы и еще более сомнительными документами с поддельной печатью канадского правительства. Тара была тем еще персонажем.       — Кирк! — раздалось из дальней части ангара.       Тара прокляла предательскую мысль о том, что вернется сегодня домой раньше. Каждый раз, когда она думала так, заканчивая смену в мастерской, случался Остин, который вылавливал ее у старой кофемашины и звал посмотреть очередной двигатель.       — Что?       — Разберись за меня с одним парнем, будь другом...       Ну, разумеется. Тара выбросила в урну стаканчик с недопитой горячей водой — в мастерской подавали только кофе, от которого Тару тошнило, — и пошла к Остину, который копался под кузовом «Фольксвагена».       Тот выехал из-под тачки и встретил Тару с глазами кота из Шрека.       — Остин...       — Не с этим, — вздохнул он. — Вон с тем, тебе понравится!       И он указал в угол, где в тени обшарпанной колонны скромно ждал своего часа «Форд-Мустанг». У Тары зашлось сердце, она почти ахнула.       — Это то, что я думаю? — начала она с придыханием, и Остин широко улыбнулся.       — Красавчик, скажи? Один тип просил заменить боковое стекло, а для этой модели пришлось заказывать весь комплект и ждать его аж из Гвадалахары, сама знаешь... Короче, сдавать тачку сегодня, а я не успеваю даже взглянуть в ее сторону. Подсобишь?       Тара вприпыжку добралась до автомобиля и встала, рассматривая изгибы черного кузова. «Форд-Мустанг Мач Один». Причем, раритет какого-нибудь семидесятого года выпуска. Тара обошла его кругом, оценив габариты, и забрала волосы в высокий хвост.       — Твоя взяла, Остин, только ради этой крошки... Ты должен мне обед.       Остин согласно хмыкнул и исчез под кузовом «Фольксвагена».       Тара прошлась кончиками пальцев по капоту, почувствовала, как запела под подушечками сталь. Ух, вот это мощь...       Боковое стекло треснуло ровно посередине, будто в него бросили камень. Тара провела пальцами вдоль длинной трещины, задела ногтем хрустящий осколок, застрявший между стеклом и швом. Странно, похоже на… Тара прикусила губу, склонившись к трещине. Удар пришелся в центр стекла, это было что-то тупое, не камень. Она развернулась к машине боком, приставила к трещине локоть.       Будто кто-то пытался выбить стекло и потерпел неудачу.       Тара вспомнила звук, с которым разбивается заднее стекло ее машины от пули, свистящей ей вслед. Зажмурилась, помотала головой, вытряхивая из нее старые воспоминания. Это было как раз три года назад, аккурат в начале ноября. Она помнила, как ветер задувает в салон ее малышки сквозь разбитое стекло, как от паники потеют ладони на руле.       Она специально тогда поехала к мосту и столкнула Скайлайн в реку, наблюдая, как «Ниссан» уходит под воду с пузырями воздуха. Это был ее любимый спорткар, модель GT-R поколения R34. Точная копия авто Пола Уокера из «Форсажа», голубая с белыми полосами на капоте и крыше. Грегори подарил его Таре на шестнадцатый день рождения, она каталась на нем постоянно, а потом собственноручно столкнула с моста, утопила в реке вместе со своими документами и прочей мелочью, которую тогда посчитала важной оставить в качестве улик.       Тара боялась, пока собирала вещи из дома, боялась, пока взламывала сейф Бертубера, почти теряла сознание, когда он натравил на нее охрану и стрелял в ее скрывающуюся в ночи машину. Но разрыдалась, только когда Скайлайн с хлюпом ушел под воду.       Хватит. Тара почувствовала, как свербит в носу, и поморщилась. Глупая девчонка, приди в себя. Тебя никто не преследует, и у тебя есть работа.       Она обращалась с автомобилем аккуратно, с трепетом даже, и меняла стекло медленно, наслаждаясь процессом. Потом забралась в салон, чтобы проверить, нет ли на стекле разводов от клея и праймера. Не удержавшись, завела мотор. Ну что за звук, что за музыка для ушей! Вот бы покататься на малышке, проверить, насколько быстро она разгоняется до своих предельных…       На то, чтобы сменить стекло, у нее ушло часа два, и все это время Тара не переставала гадать, какой богач решил доверить Мустанг их мастерской. Чудик какой-то, кто же отдает такой раритет захудалой компашке чумазых механиков на краю города, если в центре Санта Аны в ряд выстроились приличные мастерские с известными лейблами.       Вообще-то, напомнила себе Тара, растирая остатки обезжиривателя, смешанного с мазутом, по лбу тыльной стороной ладони, в приличных мастерских боковые стекла можно не ждать из другого штата, и тут совсем нечего делать. Странный тип, раз он выбрал их контору.       — Эй, Остин! — позвала Тара, когда закончила. — А во сколько явится тот тип? Хочу посмотреть на человека, водящего Форд, мать его, Мустанг Мач Один.       — Так он уже здесь! — отозвался Остин. — Ждет в приемной, иди смотри.       Приемной в их мастерской называлось не отдельное помещение, а отгороженное облупленными колоннами пространство перед основной частью ангара, куда клиенты приходили и просто стояли, ожидая свои машины.       Тара пошла туда, загребая усталыми ногами и растирая затекшие ладони. Перед уходом надо будет воспользоваться скипидаром и смыть мазут с пальцев. Джой опять будет кривиться, что от Тары воняет, но пусть лучше она ходит вонючая, чем чумазая с головы до пят.       — Доделала? — спросил Стив и кивнул в сторону приемной. — Иди сдавай аппарат.       Тара повернулась к ожидающему Мустанг человеку и тут же вросла ногами в пол.       Не. Может. Быть.       Она что, попала в дешевый ромком?       — Проф... мистер Торрес? — мяукнула от удивления Тара.       Человек, облаченный в узкую футболку, плотно сидящие на бедрах джинсы и лоферы, перевел взгляд с постера на стене, который рассматривал все это время со скучающим видом, и напоролся с разбегу на застывшую перед ним Тару.       — Тар... мисс Кирк?       Тара шумно сглотнула, чувствуя, как к горлу подступает паническая волна тошноты.       Ну почему!       Почему именно он?!