Гарри Поттер и Святой Грааль

Город превратился в ад. Здания рушились, словно карточные домики, асфальт трескался и вздыбливался под натиском землеройных машин, небо заволокло черным дымом от взрывов и пожаров. Маги, сбившись в кучу, словно испуганные овцы, пытались пробраться сквозь этот хаос, следуя за святой Жанной д’Арк и Слугами, которые прокладывали им путь сквозь завалы и осколки. — Быстрее! — кричал Фуджимару, поддерживая под руку пошатывающуюся Маш. — Нам нужно найти укрытие! — Куда идти? — спросил Рон, озираясь по сторонам испуганными глазами. — Весь город в огне! — Просто идите за мной! — ответила Жанна, не оборачиваясь. — Мерлин, следи за тылами! Мерлин, словно тень, скользил рядом с ними, его глаза, глубокие и мудрые, видел все вокруг, предугадывая каждую опасность, каждый удар. Он взмахнул рукой, и перед ними, словно из ниоткуда, возникла невидимая стена, защитившая их от очередного взрыва. — Справа! — крикнул Вейвер, указывая на группу Смитов, которые вырвались из бокового переулка и бросились на них с металлическим скрежетом. Александр Македонский, с боевым кличем, встретил их атаку, его клинок сверкал в воздухе, словно молния, разрубая врагов на части. Мордред, с диким криком, бросилась в гущу схватки, ее клинок оставлял за собой кровавые просеки в стальных рядах. Но Смитов было слишком много. Они наступали волнами, не чувствуя боли, не зная страха. И в этот момент в небе появились Стражи — летающие металлические спруты, их щупальца, вооруженные лазерами и плазменными пушками, начали поливать их смертоносным огнем. — В укрытие! — крикнул Артур, прикрывая своим телом Жанну и магов. — Астольфо, Вояджер, отвлеките их! Астольфо и Вояджер, словно две хищных птицы, спикировали вниз, атакуя Стражей с воздуха. Гиппогриф Астольфо издал пронзительный крик, и из его клюва вырвалась струя огня, опалившая одного из Стражей. Вояджер, используя гравитационные аномалии, заставил другого Стража потерять управление и врезаться в землю. Но Стражи были не единственной угрозой. С другой стороны, словно из самого сердца тьмы, на них надвигались тени Темного Гарри, извиваясь и пульсируя, словно живые существа. А за ними, словно стальное цунами, катились танки маглов, их пушки изрыгали огонь и сталь, не разбирая своих и чужих. — Мы в ловушке! — крикнул Рон, в его глазах был ужас. — Нам не выбраться! Улица, по которой они двигались, была завалена обломками зданий, искореженными автомобилями, осколками стекла и металла. В воздухе висела густая пыль, смешанная с едким дымом от пожаров. Запах гари, металла и крови щипал ноздри, вызывая тошноту. — Осторожно, мина! — крикнул Тесла, указывая на небольшой металлический цилиндр, лежащий посреди дороги. Маш быстро сориентировалась и создала вокруг мины небольшой силовой барьер, прежде чем та успела взорваться. Взрывная волна ударила по барьеру, заставив его задрожать, но он выдержал. — Спасибо, Маш, — сказал Фуджимару, облегченно вздохнув. — Еще немного, и мы будем в безопасности. Он ошибался. С пронзительным свистом мимо них пронеслась ракета, выпущенная из одного из танков маглов. Она ударила в здание на противоположной стороне улицы, и то взорвалось фонтаном огня и обломков. — Вниз! — крикнул Мерлин, инстинктивно отталкивая святую Жанну на землю. Они едва успели укрыться за перевернутым автобусом, как над ними пронеслась очередная ракета, задев крышу автобуса и разнеся ее в клочья. — Это безумие! — крикнул Рон, зажимая уши руками. — Они же нас всех убьют! — Тихо! — приказала святая Жанна, оценивая обстановку. — Нам нужно прорваться через этот огонь. Александр, возьми на себя танки! Мордред, разберись с тенями! Александр, с боевым кличем, бросился на танки, его клинок сверкал в воздухе, разрубая броню, словно картон. Мордред, словно черная фурия, налетела на тени, ее клинок разрезал их, словно дым, но они снова и снова сливались воедино, словно жидкая тьма, не поддающаяся никакому оружию. — А что нам делать? — спросил Гарри, глядя на этот хаос с ужасом. — Бежать! — ответила святая Жанна, поднимаясь на ноги. — Бежать, пока у нас есть шанс! Они бросились бежать, перепрыгивая через завалы, уворачиваясь от пуль и осколков, лавируя между вспышками заклинаний и взрывов. Вокруг них царил ад, но они продолжали бежать, гонимые надеждой на спасение. Они бежали по узким переулкам, лавируя между разрушенными зданиями, словно крысы, загнанные в угол. Повсюду царил хаос и ужас. Крики раненых смешивались с треском автоматных очередей, грохотом взрывов и зловещим жужжанием Стражей, которые, словно гигантские механические насекомые, кружили над городом, поливая все вокруг лазерами и плазмой. На одной из площадей они наткнулись на группу британских солдат, которые отчаянно отбивались от атаки Смитов. Солдаты, вооруженные винтовками и гранатометами, стреляли по наступающим врагам, но их пули словно отскакивали от стальных тел Смитов, не причиняя им никакого вреда. — Огонь по тому большому! — кричал сержант, указывая на землеройную машину, которая с грохотом проламывалась сквозь баррикаду из автомобилей. — Гранатометчики, вперед! Два солдата, с гранатометами на плечах, выбежали вперед и выстрелили по землеройной машине. Гранаты взорвались на ее броне, оставив после себя клубы дыма и огня, но машина, словно не замечая боли, продолжала наступать, ее металлические челюсти щелкали, словно челюсти голодного монстра. — Это бесполезно! — крикнул один из солдат, отступая в ужасе. — Они неуязвимы! Страж, словно хищная птица, спикировал вниз и опалил группу солдат лазерным лучом. Солдаты закричали, падая на землю, их тела вспыхнули словно факелы. Гарри, глядя на эту бойню, чувствовал, как его желудок сжимается от ужаса. Это было хуже, чем все, что он когда-либо видел. Хуже, чем встреча лицом к лицу с драконом, хуже, чем смерть его друзей, виденная в альтернативной ветке времени, хуже, чем все его ночные кошмары, вместе взятые. — Нам нужно уходить отсюда, — прошептал он, тянув за рукав Рона, который застыл на месте, словно окаменев. — Это уже не наша война. — Но… но что с ними будет? — спросил Рон, указывая на отступающих солдат и мирных жителей, которые бежали в панике, пытаясь спастись от этого ада. — Мы ничем не можем им помочь, — ответил Гарри, тянув его за собой. — Нам нужно спасать себя. Они бросились бежать, лавируя между обломками и трупами, стараясь не смотреть по сторонам, чтобы не видеть этой безумия, этого ужаса, который поглощал город, словно ненасытное чудовище. Воздух был насыщен страхом. Он висел над городом густым, удушливым туманом, пропитывая собой каждый камень, каждое дерево, каждое разрушенное здание. Люди бежали в панике, их лица были искажены ужасом, в их глазах отражался ад, развернувшийся вокруг. Крики, стоны, мольбы о помощи сливались в единый нестройный хор, который заглушал даже грохот взрывов и треск рушащихся зданий. Матери прижимали к себе плачущих детей, старики падали на колени, поднимая руки к небу, словно умоляя о пощаде, молодые люди, охваченные отчаянием, бросались на Смитов с голыми руками, словно пытаясь остановить стальное цунами своей собственной плотью и кровью. Но все было тщетно. Смиты были неумолимы. Они двигались вперед, словно машины, лишенные всяких эмоций, их целью было лишь одно — уничтожить все живое на своем пути. Стражи, словно гигантские стервятники, кружили над городом, выискивая новые жертвы. Их лазеры резали воздух, оставляя за собой огненные шлейфы, их плазменные пушки обрушивали на город огненные дожди, превращая его в пылающий ад. Танки маглов, словно заблудившиеся в этом хаосе стальные динозавры, стреляли по всему, что двигалось, не разбирая своих и чужих. Их снаряды разрывались в толпе, унося с собой десятки жизней, их гусеницы давили под собой все, что попадалось на пути. — Боже, спаси нас, — прошептала Гермиона, прижимаясь к Рону, ее тело тряслось от страха. — Мы все умрем, — сказал Рон, в его глазах был ужас. — Это конец. Гарри, глядя на этот ад, чувствовал себя беспомощным и ничтожным. Он ничего не мог сделать, чтобы остановить это безумие, эту бойню. Лишь благодаря Слугам, которые защищали их, отражая атаки Смитов и Стражей, они все еще были живы. Но на сколько их хватит? На сколько хватит их сил в этом неравном бою? Город стонал, словно живое существо, растерзанное невидимым монстром. Из его ран, из проломов в стенах разрушенных зданий, из выбитых окон, из развороченных асфальтовых артерий сочилась густая, черная кровь — дым, пепел, пыль, смешанные с запахом смерти и отчаяния. Над городом нависла тьма, не та тьма, что приходит с ночью, а тьма иного рода — тьма безысходности, тьма безумия, тьма, что пожирает разум и душу, оставляя после себя лишь пустую оболочку, лишенную воли и надежды. Она проникала в самые потаенные уголки сознания, шептала на ухо кошмарные слова, рисовала перед глазами картины невыразимого ужаса. Люди, словно марионетки, дергающиеся на нитях невидимого кукловода, бросались из стороны в сторону, не зная, куда бежать, где искать спасения. Их лица были искажены масками ужаса, их глаза, широко распахнутые от страха, отражали бездну безумия, что открылась перед ними. Звуки боя — грохот взрывов, треск автоматных очередей, скрежет металла о металл, жужжание Стражей, словно рокот гигантских насекомых из иного мира — сливались в единый кошмарный оркестр, дирижируемый невидимой рукой хаоса. Гарри, глядя на этот ад, чувствовал, как его собственное сердце превращается в ледяной ком. Страх, липкий и холодный, словно щупальца гигантского спрута, опутывал его душу, парализуя волю, лишая последних крупиц надежды. Он видел, как рядом с ним бежит Гермиона, ее лицо бледно, губы сжаты в тонкую линию, в глазах — немой ужас. Рон, словно в бреду, бормотал что-то себе под нос, его взгляд бегал из стороны в сторону, не фокусируясь ни на чем. Даже Слуги, могучие и бесстрашные, казалось, были подавлены масштабами этой катастрофы. Их атаки были все еще мощны и точны, но в их движениях появилась какая-то усталость, словно они чувствовали безнадежность своей борьбы против этого всепоглощающего хаоса. — Мы все погибнем, — прошептал Рон, и в его голосе звучало не отчаяние, а какое-то странное, почти мистическое принятие неизбежного. — Это лишь вопрос времени. Гарри хотел возразить, хотел сказать, что они еще могут выбраться, что надежда есть всегда, но слова застряли у него в горле. Он сам не верил в это. Вокруг них царил хаос, и в этом хаосе они были лишь маленькими, хрупкими существами, обреченными на гибель… Узкий переулок, заваленный обломками и трупами, стал для них ловушкой. В конце переулка, словно паук, поджидающий свою жертву в паутине, стоял огромный механический Страж. Его многочисленные глаза — красные, зловещие огни — шарили по темноте, а щупальца, вооруженные плазменными резаками и лазерами, извивались, словно голодные змеи. — Мы окружены! — прошептал Рон, его лицо было белым, как мел. — Тихо! — приказала Жанна, ее голос звучал спокойно, но в ее глазах отражался огонь битвы. — Мерлин, отвлеки его! Мерлин, словно призрак, скользнул вперед и атаковал Стража градом ослепительных заклинаний. Страж взвизгнул, словно раненый зверь, его механические суставы заскрежетали, и он повернулся к Мерлину, выпустив в его сторону серию лазерных выстрелов. — Теперь! — крикнула Жанна, бросаясь в сторону, противоположную Стражу. — Бежим! Они бросились бежать, перепрыгивая через трупы и обломки. Вокруг них царил ад. С неба падали огненные дожди, оставляя за собой черные, дымящиеся кратеры. Стены зданий трещали и рушились, словно от землетрясения. В воздухе висела густая пыль, смешанная с едким дымом и запахом крови. Гарри, спотыкаясь и падая, бежал вместе с остальными, стараясь не отставать. Он видел рядом с собой испуганные лица своих друзей, видел страдания мирных жителей, которые попадались им на пути. Вот молодая женщина, с младенцем на руках, упала на землю, ее лицо было залито кровью, а младенец плакал, не понимая, что происходит. Вот старик, с седой бородой и сумасшедшим блеском в глазах, бросился на Смита, размахивая ржавым ножом, и был раздавлен могучим ударом стальной руки. Вот молодой солдат, с оторванной ногой, кричал от боли, умоляя о помощи, а его товарищи, не в силах помочь ему, продолжали стрелять по наступающим Смитам, словно в последнем отчаянии. Картина этого ада впечаталась в память Гарри, словно клеймо. Он никогда не сможет забыть этого ужаса, этой безумия, этого концентрата самых черных страниц истории человечества… — Не останавливайтесь! — кричала святая Жанна, ее голос был словно маяк в этой темноте. — Мы должны выбраться из этого ада! Но даже ее голос, полный решимости и надежды, не мог заглушить шепот безумия, который проникал в их души, отравляя их страхом и отчаянием… Они бежали, словно загнанные звери, чувствуя на спинах холодное дыхание смерти. Каждый шаг давался с неимоверным трудом, легкие горели огнем, ноги подкашивались от усталости. Но останавливаться было нельзя. За ними неотступно следовала тьма, тягучая, всепоглощающая тьма, в которой тонули звуки, цвета, мысли. Мир вокруг превратился в кошмарный калейдоскоп, в котором сливались воедино реальность и бред. Разрушенные здания, словно гигантские скелеты, тянули к небу свои обломанные руки. Тротуары, залитые кровью, были похожи на гигантские раны, из которых сочилась жизнь города. В воздухе висела густая смесь дыма, пыли и пепла, отравляющая легкие, вызывающая удушье. И повсюду — смерть. Смерть в самых разных ее проявлениях: быстрая и безболезненная, медленная и мучительная, уродливая и беспощадная. Гарри видел рядом с собой лицо Гермионы, залитое слезами, ее губы шевелились в беззвучной молитве. Рон, шатаясь, брел рядом, словно во сне, его глаза были пустыми и невидящими. Остальные маги, словно тени, двигались рядом, их лица были искажены страхом и отчаянием. — Это конец, — прошептал кто-то рядом, и эти слова, словно проклятие, повисли в воздухе, усиливая всепоглощающее чувство безнадежности. Слуги, окружив их со всех сторон, продолжали сражаться с Смитами, их атаки были мощны и точны, но врагов было слишком много, они наступали волнами, не зная усталости, не чувствуя боли. — Держитесь! — кричала святая Жанна, ее голос звучал устало, но все еще полным решимости. — Мы должны прорваться! Но даже ее слова, полные веры и надежды, звучали теперь неубедительно. Тьма сжималась вокруг них, словно мертвая хватка, и в этой тьме не было места ни вере, ни надежде. Лишь холод и пустота… Город умирал на их глазах, раздираемый на части схваткой титанов. Камни кричали под гусеницами танков, стены зданий рушились со страшным грохотом, окна разлетались на осколки, словно хрупкие бабочки, раздавленные тяжелым сапогом. В воздухе, насыщенном дымом и пылью, метались черные тени — Стражи, словно чудовищные летучие мыши из ада, обрушивали на землю лазерные удары, превращая дома в пылающие факелы. Магловские танки, ослепшие и оглушенные этим хаосом, уже переставали стрелять по всему, что двигалось. Иные из них просто тихо горели, иногда взбрыкивая взрывом боеприпасов и остатков топлива, а иные отправлялись в бой, управляемые экипажем из новообращенных Смитов. Гарри увидел, как мимо них плавно проехал догорающий металлический остов, а затем мягко завалился на бок, продолжая вращать колесами по инерции. Все, что осталось от мотоцикла Мориарти. Драко, бледный и застывший, как фарфоровая статуэтка, вцепился в рукав мантии отца. — Отец, я боюсь, — прошептал он, и голос его дрожал. — Тихо, Драко, — ответил Люциус, обнимая сына за плечи. — Мы выберемся. Мы обязательно выберемся. Но в его голосе не было уверенности. Вокруг них рушился мир, и в этом мире, казалось, не было места ни для любви, ни для надежды, ни для самой жизни. — Кровь… столько крови… — бормотала Беллатриса, ее глаза, лихорадочно блестящие, бегали из стороны в сторону, словно она уже сошла с ума. — Беллатриса, возьми себя в руки, — сказал Люциус, стараясь говорить спокойно. — Не время для паники. — Паника? — она резко повернулась к нему, ее лицо исказила злобная улыбка. — Это лишь начало, Люциус. Настоящее веселье еще впереди. Сириус, сжимая зубы, оглядывал этот ад с холодной яростью в глазах. Он хотел броситься в бой, хотел сражаться бок о бок с Слугами, но понимал, что это будет лишь бессмысленная жертва. Он не был магом, не был воином, он мог лишь наблюдать за этой бойней, чувствуя себя беспомощным и ничтожным. Кирицугу, наоборот, казался совершенно спокойным. Он смотрел на хаос вокруг с холодным бесстрастием, словно это было лишь спектакль, в котором он не принимал участия. В его глазах, лишенных всяких эмоций, читалось лишь одно — железная воля и готовность выжить любой ценой. Маленькая Ольга-Мария, спрятавшись за спиной отца, зажимала уши руками и плакала. Марисбери, обнимая дочь, старался успокоить ее, но сам чувствовал, как в его сердце закрадывается отчаяние. Вокруг них рушился мир, и он не знал, что делать, как спасти себя и свою дочь от этой катастрофы. — Держимся вместе! — кричала святая Жанна, ее голос был словно маяк в этом бурлящем море страха и отчаяния. — Не теряем надежду! Но надежда таяла, как снежинка на горячей ладони. В этом аду, казалось, не было места ни для любви, ни для веры, ни для самой жизни… В небе, словно разъяренные ангелы, сражались Астольфо и Вояджер, прикрывая отступающих магов от атак Стражей. Их фигуры, озаренные вспышками заклинаний и лазерных лучей, казались неуловимыми, фантомными. Гиппогриф Астольфо, издав пронзительный крик, ринулся в атаку на одного из Стражей, его когти располосовали металлическую броню, словно бумагу. Вояджер, используя свои гравитационные способности, создавал вокруг себя аномалии, заставляя Стражей терять управление и врезаться друг в друга. — Буря, поднимись! — кричал Александр, взмахивая своим клинком, и в ответ на его призыв в небе начали сгущаться тучи, молнии прорезали темноту, словно разгневанные боги, обрушивая свою ярость на врагов. Но даже их мощь, даже их отвага казались бессильными перед лицом этой всепоглощающей тьмы. Над головой, разрывая гул битвы, пронесся тяжелый рокот вертолетных винтов. Гарри, подняв голову, увидел военный вертолет «Чинук», черный, зловещий силуэт на фоне багрового неба. Но что-то было не так. Вертолет двигался слишком плавно, слишком точно, словно управляемый не человеком, а машиной. — Что это? — спросила Гермиона, ее голос дрожал от страха. — Не знаю, — ответил Гарри, не отрывая глаз от вертолета. — Но мне это не нравится. Вертолет завис над площадью, словно гигантская хищная птица, высматривающая добычу. Из его боковых дверей высунулись стволы пулеметов, и в тот же миг по площади пронеслась очередь трассирующих пуль, оставляя за собой огненные шлейфы. Люди закричали, бросаясь врассыпную, пытаясь укрыться от смертоносного дождя. Но вертолет, словно не замечая их страданий, продолжал вести огонь, его пулеметы косили все живое на своем пути. — Это Смиты! — крикнул Тесла, прикрывая голову руками. — Они захватили вертолет! И в подтверждение его слов в небе появились еще несколько вертолетов, следуя за первым в идеальном боевом порядке, словно стальная стая хищных птиц. Они двигались синхронно, их роторы издавали зловещий гул, от которого кровь стыла в жилах. — Теперь нам точно конец, — прошептал Рон, в его глазах отражался ужас безысходности. Вертолеты открыли огонь, превращая площадь в ад. Ракеты, словно огненные змеи, врезались в здания, оставляя за собой огромные кратеры. Пулеметы выплевывали свинцовый град, кося все живое на своем пути. — В укрытие! — крикнул Кирицугу, утаскивая Марисбери и Ольгу-Марию за разрушенную стену. — Прячьтесь! Но прятаться было негде. Весь город превратился в огромную ловушку, из которой не было выхода. Смиты, объединившись с магловской военной машиной, создали совершенную систему уничтожения, перед которой человечество было бессильно. — Это не честно, — прошептала Лили. — Они не имеют права… — Право? — рассмеялась Беллатриса, ее глаза блестели безумным восторгам. — В этом мире нет места для права, Лили. Есть лишь сила. И она сейчас на нашей стороне. Гарри, прижавшись к стене, видел, как рядом с ним падает Тесла, его тело прошито очередью из пулемета, усиленного Смитами. Маш, с криком, бросилась к нему, но ее отбросило взрывной волной, словно тряпичную куклу. — Тесла! — крикнул Фуджимару, но его голос заглушил оглушительный грохот, и в этот момент Гарри понял, что они проиграли. Проиграли в этой битве. Проиграли в этой войне.