***
— Дядя Джун, а ты поможешь мне с английским языком? Мама сказала, что ты его хорошо знаешь, — Джия, сидя на коленях у своего дяди, не сводила с него глаз. — Конечно, милая, в последнее время я стал чаще практиковаться, поэтому мне это будет даже полезно, — Намджун погладил девочку по голове и прижал к себе. В такие минуты умиления сердце Мэй таяло. Она всё чаще думала о том, что её дочери нужен отец. Но вот весь вопрос: нужна ли она ему? — Дядя Джун, а мой папа знает английский? — Поинтересовалась Джия, вдруг обхватив его лицо маленькими ладошками. — Да, твой папа очень умный, он знает несколько языков. — Папа меня не любит, да? Почему он не приходит? Намджун посмотрел на сосредоточенную Мэй. Девочка теперь постоянно интересовалась отцом, и это было нормально. Но Мэй до сих пор боялась затрагивать данную тему. — Милая, дай дяде немного отдохнуть. К тому же, мы с ним хотели поговорить. Девочка улыбнулась, поцеловала Намджуна в щёку и слезла с его колен, направляясь к лестнице. — Пойду порисую. — Какая же она славная, — сказал Намджун, улыбаясь, — я не устану благодарить тебя за неё. Жаль, что родители её не видели, такое чудо. Ты не хочешь рассказать брату? — Хочу, но боюсь. Вдруг он нас не примет… — нервно кусая губы, ответила девушка. — Тэхён, конечно, не подарок, но у него доброе сердце, он заботливый. Джие нужен отец, ты и сама это знаешь. Мэй сложила руки на груди. Она каждый день думала о нём, представляла, что он рядом, но всё было так запутано. — Где Тэ сейчас? — Утром я ему позвонил, рассказал обо всём. Он тут же примчался, оценил масштабы бедствия, так сказать, потом поехал в офис. Я не понимаю, что происходит и что от нас нужно этим людям. Но теперь я переживаю гораздо сильнее, за Джию, за тебя. Я должен быть уверен в вашей безопасности, но одному мне не справиться. — Понимаю, только мне так тяжело решиться на это. Я ведь столько лет скрывала от него правду. — Вам в любом случае нужно поговорить. Думаю, Тэхён всё поймет. Мэй согласно кивнула. — Ты прав. Хорошо, я попробую с ним встретиться. Лицо Намджуна просияло радостью, и он сжал Мэй в своих объятиях.***
Сегодняшнее выступление далось им обоим тяжело. Мэй всё время чувствовала на себе взгляды Чимина, которые он то и дело на неё бросал. А она сама снова не могла сосредоточиться, думая то о его предложении, то о предстоящем разговоре с Тэхёном. Наконец они покинули сцену под овации зала и направились в гримерную. — Извини, я сегодня не в форме, — сказал Чимин, присаживаясь на стул перед зеркалом и пытаясь отдышаться. За все годы их знакомства Мэй не раз видела парня в подавленном состоянии. Но стоило ему выйти на сцену, как плохое настроение испарялось, и зритель видел лишь прекрасного танцора. — Ты же знаешь, танцы — моя жизнь, — начал он неожиданно, глядя куда-то в пустоту, — много лет я мечтал о собственном шоу, копил деньги. Конечно, если бы я женился, то вложил бы их в свою семью, в свой дом, а так… Возможно, ты посчитаешь это предательством, но мне предложили работу, за границей. — Значит, я не ошиблась, сразу всё поняла по твоим глазам, — грустно заметила девушка, распуская волосы, — ну и куда ты собрался? — В Японию. Я уже разговаривал с Чонгуком. Попадаю на серьёзные штрафы, но мне плевать, ведь такой шанс выпадает раз в жизни. Мэй тяжело сглотнула ком в горле и отвернулась к зеркалу, оттуда на неё смотрело усталое лицо. — Я не хочу, чтобы ты считала меня трусом или думала, что я сбегаю. Хотя… — Чимин усмехнулся и вытер лицо ладонями, — в данной ситуации это именно так и выглядит. Мы столько лет вместе, и работа с тобой была одним из самых ярких этапов в моей жизни, но пришло время двигаться дальше. Теперь у меня будет своя жизнь, а у тебя своя, и я не хочу в неё вмешиваться. Ты должна стать счастливой. Чимин поднялся с места и быстро собрал свои вещи, словно торопясь побыстрее уйти. — Когда ты уезжаешь? — Через три дня, — он легонько поцеловал Мэй в щёку, — я буду звонить. Обними за меня Джию и…спасибо за всё! Чимин ушёл. На полу валялась второпях обронённая майка, а девушка чувствовала себя так, будто её саму только что бросили.***
— Мэй! Мэй, ты меня слышишь? — обеспокоенный голос Чонгука вывел её из ступора и заставил обернуться. Чон стоял в дверях и улыбался. — Всё в порядке? Собирайся, я отвезу тебя домой. В машине было тепло, но Мэй, похоже, бил озноб. Девушка сидела, отвернувшись к окну и рассматривая окрестности. Чон накрыл своей ладонью руки девушки, сложенные на коленях. Она повернулась к нему в немом вопросе. — Вы поговорили? Чимин всё тебе рассказал? Мэй слабо кивнула, а потом вдруг расплакалась. Чонгук выругался и почти сразу же затормозил, прижимаясь к обочине. Отстегнув ремни безопасности, притянул к себе девушку и крепко обнял. Он ничего не говорил, знал, что делу это не поможет, а вот выплакаться Мэй сейчас не помешает. Минут через десять девушке и правда стало легче, она лишь изредка шмыгала носом. — Прости, я намочила твой свитер, — виновато заметила она, отстраняясь, но Чон не дал этого сделать, продолжая наслаждаться их близостью. — Я сохраню его на память, — хихикнул он, вдыхая аромат волос девушки и шепча ей на ухо, — Мэй, знаю, что Чимин твой лучший друг, и ты сейчас переживаешь, но Япония ведь не так далеко, уверен, он будет вас навещать. Позволь теперь мне позаботиться о тебе и о Джие, вы тоже мне очень дороги. Девушка затихла, а потом высвободилась из объятий, усаживаясь на место и пристёгивая ремень. Пальцы её не слушались, и Чон сам зафиксировал его. — Чонгук-и, ты тоже дорог нам с Джией, — ответила Мэй, нервно теребя свои пальцы и глядя прямо перед собой, — ты много делаешь для нас, помогаешь. Но я не уверена, что хочу сейчас каких-либо отношений. Извини. Чон горько усмехнулся, закусывая нижнюю губу. Ему ужасно не хотелось быть третьим лишним, и вся эта ситуация его конкретно бесила. Только вот сделать он ничего не мог. — Ты до сих пор его любишь. Но почему? Я не понимаю, Мэй! — Взорвался он: — Почему ты всё ещё любишь его?! Чем он заслужил тебя?! Ведь из-за него ты столько натерпелась: преследования, переезд, потом хлопоты с ребёнком! А где в это время был он?! Где была его любовь?! — Любят ведь не за что-то, а вопреки, — тихо произнесла девушка. Чонгук тяжело вздохнул, вымученно кладя голову на свои руки на руле. — Да он просто воспользовался тобой и выкинул за ненадобностью, ещё и ребёнка заделал. Знаешь, сколько у нас с ним было таких как ты?! Чон понял, что последние его слова были ужасной ошибкой, но они уже были сказаны. Он поднял свою голову и с тревогой посмотрел на Мэй. Бледное лицо девушки не выражало никаких эмоций. — Прости меня, я не хотел этого говорить. Прости! — Всё нормально. Отвези меня, пожалуйста, домой, я очень устала. Остаток пути они ехали молча. Чонгук теперь точно знал, что даже, если у него и был хотя бы малюсенький шанс что-либо изменить, сейчас он упустил его навсегда.***
По просьбе отца Мэй Намджун приехал в полицейский участок для беседы и дачи показаний. Офицер Ли был настроен серьёзно. Столько лет он пытался вывести на чистую воду Лима, а сейчас появилась реальная возможность снова посадить его за решётку, только на этот раз уже до конца жизни. — Господин Ким Намджун, вы точно уверены, что за вами следили? — Мужчина, просматривающий внушительную папку с бумагами и фото, глянул на Джуна. Он тяжело вздохнул, пытаясь собрать мысли в кучу. Джун уже рассказал отцу Мэй всё, что знал, боясь упустить малейшие детали. — Да, уверен. Этот человек уже несколько дней «сопровождает» меня по пути на работу и обратно, я замечал его даже на пробежках. — Посмотрите, возможно, вы узнаете кого-то из них, — мужчина повернул папку так, чтобы Намджуну было удобнее рассматривать фотографии. Ким долго листал их, уже не надеясь, что от этого выйдет толк. Но внезапно его привлекла одна из фотографий. — Я точно не уверен, но вот этот человек очень похож: его фигура, рост. Он маскировался каждый раз, надевал разную одежду, но я всегда его узнавал. — Хорошо. Больше никого не узнали? Намджун лишь поджал губы. — Похоже, Лим никак не успокоится, думаю, и погром в вашем офисе его рук дело. Советую вам быть осмотрительнее. Мне всё время кажется, что я упускаю какую-то важную деталь, — размышлял следователь Ли, — если у Лима имеется богатый покровитель, значит, он сам крутится в высших общественных кругах, возможно, даже в правительственных. Чтобы прикрыть все махинации Лима, нужно много средств, а их необходимо привлекать самым открытым путём, чтобы не возникало подозрений. Скажите, кто-то из ваших знакомых, занимается благотворительностью? Намджун начал перебирать в голове всех знакомых своей семьи. — Боюсь, что почти все из них, в большей или меньшей имеют отношение к благотворительности. — Я понимаю, но всё же. — Возможно, господин Чо и господин Хан, последний активно помогает детским онкоцентрам. — Хм, а вот это уже интересно. Именно там крутятся самые большие деньги, лекарства для детей стоят очень дорого. — То есть, вы хотите сказать, что деньги, направляемые людьми на лечение, идут куда-то ещё? — В каждой области есть коррупция и определённые лазейки для вывода средств, — объяснил офицер Ли. — Но причём тут наша компания? Да, Лим работал у отца какое-то время, но к благотворительности он не имел никакого отношения. — Вы не улавливаете сути, Намджун, — офицер Ли потёр переносицу, — на какие деньги Лим создал свою компанию? Намджун лишь пожал плечами. — Мэй сказала, что это рейдерские захваты. Офицер Лим тепло улыбнулся и откинулся на спинку стула. — Моя дочь очень умная девочка, но совершенно не разбирается в бизнесе. Да, Лим разорял идущие к краху фирмы, но получал от этого лишь небольшой процент, к тому же, данная «деятельность» слишком заметна. А вот переводить деньги, якобы, на лечение больных детей, через вполне благополучный фонд его компании, очень даже выгодно, думаю, это миллиарды вон ежемесячно. Намджун нахмурился, впитывая эту информацию. — То есть благотворители даже не догадывались куда уходят их деньги? Я думал, всё это контролируется компетентными органами. — Конечно, контролируется. Но когда ты сам являешься представителем этого компетентного органа, проводить такие операции гораздо проще. — Но тогда это должен быть очень влиятельный в стране человек. Офицер Ли потёр уставшие глаза. Открыл бутылку воды, сделал несколько глотков. — И я всё равно не понимаю, причём тут мы? — Озадаченно хлопая ресницами, спросил Ким. — Похоже, ваш отец догадался, кто за всем этим стоит…