Две ведьмы в семье

Магия оказалась намного сложнее, чем Петунья ожидала. А может, проблема вовсе в ней, в том, что у неё просто нет таланта. Как бы там ни было, ей хочется плакать от отчаяния, когда она поздно вечером сидит на кровати, перечитывая эссе, которые ей нужно сдать по трансфигурации, заклинаниям или зельям, и размышляет, не сделала ли она снова что-то неправильно. Она старается, правда старается, но её оценки редко поднимаются выше «удовлетворительно» по большинству предметов. Трансфигурация всегда катастрофа. Петунья явно не создана для этого, что вызывает у неё горечь, ведь если и есть учитель, которого ей хотелось бы впечатлить, помимо её декана, так это профессор Макгонагалл. Петунья может превратить спички в иглы, но иглы упрямо остаются деревянными. Пряжа, которую она пытается превратить в камень, остаётся разноцветной, а иногда ещё и слишком мягкой или рассыпчатой. Её чашки постоянно сохраняют усы или хвосты, а ежи — цветочные узоры, совершенно неуместные для них, но явно от подушечек, из которых они были сделаны. Она не теряет очков за неуспехи, потому что внимательна, но и не зарабатывает никаких. С заклинаниями дела обстоят чуть лучше, если только Петунья двигается медленно и очень тщательно выполняет движения палочкой и произносит заклинания. Её перья поднимаются в воздух, но не достигают потолка, как у большинства однокурсников. Она может менять цвета предметов, но ни разу не угадала с нужным оттенком, что приводит её в бешенство. Наконечник её палочки едва светится, когда она произносит заклинание, и уж тем более ей не удаётся нормальный «Алохомора» — только заедает замки. Однако Петунья гордится своим почти идеальным заклинанием починки: после того, как она его произнесёт, на её мантии, к сожалению купленной с рук, даже не видно, где был разрыв. О Защите от Тёмных искусств и упоминать нечего. Может, если бы у них был более компетентный учитель… Но вряд ли. Петунья читает всё, что может, и это помогает ей отвечать на тестах и иногда даже приносит очки, но вот практические упражнения — это кошмар. У неё совершенно не получаются контрзаклинания, хотя она знает, как их произносить. Единственное, что Петунья извлекла из практических занятий, кроме плохих оценок, — это две поездки в Больничное крыло: одна, чтобы избавиться от нарывов, а другая — чтобы волосы снова выросли. — Может, тебе просто стоит научиться уклоняться, когда в тебя летит заклинание, — робко советует ей Аметист Бербидж. Петунья фыркает, но не отвечает ей. В целом, Петунья понимает, что лучше всего у неё идут те предметы, где мало работы с палочкой или её вовсе нет. Иронично, ведь палочка делает волшебника или ведьму, но это всё же правда. Возьмём зелья. Петунья не тешит себя мыслью, что хороша в этом предмете, по крайней мере, не всегда, но она точно успевает закончить работу в конце каждого урока, чего не скажешь о заклинаниях и трансфигурации. Резать корни просто. Толочь скорлупу легко. Петунья не может полностью сдержать отвращения к самым странным ингредиентам, таким как крысиные печени, лягушачьи языки и глаза жуков, и, возможно, именно это влияет на её средние результаты, но её оценки по зельям остаются стабильными. Астрономия довольно проста, если Петунья не засыпает ближе к концу ночи и не путает звёзды или не делает ошибки в расчётах. Созвездия легко различимы, планеты тоже не проблема, и Петунья стабильно получает «отлично» на каждом экзамене. Учитель астрономии одобрительно улыбается ей и говорит продолжать в том же духе. Именно она первой предложила Петунье выбрать арифмантику или прорицания, когда пришло время выбирать дополнительные предметы. История магии сложна только тем, что на занятиях с профессором Бинсом трудно не уснуть. Иметь настоящего привидение в качестве учителя должно было быть куда интереснее, но половина студентов засыпает на его лекциях. Петунья же упрямо сопротивляется сну, делая как можно больше записей. Её потрёпанная копия «Истории магии» Батильды Бэгшот полна закладок, и только сама Петунья может понять их сложную систему. Она отлично справляется с этим предметом, хотя её никто никогда за это не хвалит. С полётами у Петуньи тоже всё в порядке. Школьные мётлы сомнительного качества, и хотя некоторые лучше других, Совет попечителей, ответственный за финансирование инвентаря, не видит смысла менять их. Но Петунья всё же учится летать. Она не грациозна, но управляет мётлой быстро и уверенно, что вызывает одобрение инструктора, который даёт ей положительную оценку. Лучший предмет Петуньи, как ни посмотри, — это травология. В отличие от истории магии, ей не приходится бороться с усталостью, и ей искренне нравятся несколько часов в неделю, которые она проводит в теплицах. У неё талант к выращиванию растений, хотя её больше привлекают цветы, чем экзотические и опасные виды, которые маги и ведьмы должны уметь идентифицировать, ухаживать за ними или защищаться от них. Она лучшая в своём классе, но это никого не удивляет. «Хаффлпафцы все хороши в травологии,» — думают другие. — «Ведь их декан всегда преподаёт этот предмет. Что тут удивительного?» Так и проходит первый год Петуньи, в постоянном круге разочарований. Но она не пишет об этом в письмах домой — не хочет разочаровать родителей и тем более не хочет, чтобы Лили узнала о её проблемах.